Изначальные

Глава 39. Агайя.

Эта странная печка, оказывается, еще не все чудеса этого огромного голубокожего мужчины со сверкающими в ночи глазами. Он также достал странное приспособление из металлических прутьев и одним движением превратил его в удобную сетку для запекания рыбы.

Но сначала мы покормили Доо-Ттель, предложив ей вытянуть из крови рыбины питательные вещества. Причем Дориан брезгливо отвернулся, а потом и вовсе ушел, сообщив, что что-то проверит, но пошел не наружу, а вниз по полого уходящему под землю каменному полу.

Вернулся он довольно быстро, сообщив, что внизу разрушений больше, чем снаружи, и дверь, закрывающая вход к точке телепорта, имеет следы вскрытия. Последнего слова я не поняла. Было лишь ясно, что это плохо.

Продолжая задумчиво хмуриться, Дориан извлек из запасливых недр глайдера огромный нож, ловко отрубил рыбине голову и бросил ее птицеящеру. Крок благодарно протрубил и одним глотком отправил угощение в желудок. Вскоре за головой туда последовала и рыбья требуха, и даже хвост с плавниками. Поняв, что добавки не будет, шумно хлопая крыльями, крок взлетел.

- Куда это он? — отвлекся от рыбы Дориан.

— Спать полетел. Сядет на вершину пирамиды. Кроки всегда спят на высоте, на земле подолгу не задерживаются. Если на земле нападет Голый Глот, то на разодранных крыльях ящер уже не взлетит. Несмотря на огромный зубастый клюв, на земле кроки беспомощны, особенно ночью, в темноте очень плохо видят.

Разделав рыбью тушу на куски, мужчина посолил их и посыпал какими-то специями. Огромная решетка с трудом вместила на себя все куски мяса, и вскоре я уже не успевала сглатывать голодную слюну от просто умопомрачительного аромата печеной над огнем рыбы.

Ели мы уже в темноте, молча, но довольно урча, с улыбкой переглядывались. При свете огня этой чудесной печки видны были только наши лица, окружающее нас пространство казалось практически черным, отчего мне стало немного неуютно. Лишь в своем родном лесу я могла чувствовать себя совершенно спокойно, но не здесь, в голой пустыне.

— Всё! Я больше не могу! — со стоном откинулась на шубу, держа жирные руки на весу. — Вот только руки бы помыть, но где здесь в пустыне воду найти? О песок, что ли, обтереть?

Вместо ответа Дориан поднялся и, снова покопавшись в недрах летающего транспорта, извлек странный предмет. Мне даже интересно стало, какое у него чудесное предназначение!

— Видишь отверстие с мембранами?

— С чем?

— Ну, — Дориан нахмурил лоб. — Смотри, по внутреннему краю отверстия словно лепестки от цветка по кругу расположены.

— Вижу!

— Засунь в середину руку! — хитро улыбнулся мужчина, отчего на его левой щеке появилась милая ямочка, а я еле удержалась, чтобы не дотронуться до нее пальцем. Хотя больше всего меня удержало не то, что он подумает, а то, что у меня обе руки в рыбьем соке.

— Ты первый! Уж больно ты хитро смотришь, наверняка есть какой-то подвох!

В ответ Дориан громко рассмеялся, запрокидывая голову назад. Странно, так вроде бы смеются люди открытые, командор же сначала таким мне не показался. Хотя груз ответственности да в течение нескольких тысяч лет... Даже и представить подобное невозможно. А еще такой смех говорит, что человек уверен в себе и доволен жизнью. Насчет второго не могу точно знать, но вот уверенности у него хоть отбавляй!

Отсмеявшись, Дориан сунул в отверстие непонятного предмета руку и почти сразу вытащил, показывая мне. Я бросила взгляд на вторую руку, на которой все еще блестел рыбий жир, да и запашок тоже ощущался.

Зато прошедшая непонятную процедуру кисть явно была чистой, а еще я принюхалась, от нее исходил просто умопомрачительный запах! Так, наверное, мог бы пахнуть самый красивый цветок в мире! Я с силой втянула в себя воздух, желая вынюхать весь аромат и не упустить даже его малой частицы. Закрыв глаза, немного подалась вперед, как почувствовала, что коснулась носом ладони мужчины. По всему телу невольно пробежал табун мурашек. И мне просто невыносимо сильно захотелось прикоснуться к ней щекой!

В полной тишине я услышала, как Дориан судорожно вздохнул, и это меня мгновенно отрезвило. Я подняла голову и излишне бодро воскликнула:

— Я тоже хочу, чтобы мои руки так пахли! — и смело просунула кисть в отверстие волшебного ящичка. Ощущение было такое, словно я опустила руку в прохладный туман, что поутру белыми клочьями висит над рекой. Вытащив кисть, я понюхала ее и блаженно прикрыла глаза. Затем таким же образом «помыла» и вторую.

Потом Дориан протянул мне узкую высокую емкость, похожую на те, из которых шадорцы пьют свои коктейли. Там был приятный напиток, напоминающий березовый сок, но чуть кислее.

— Что будем делать с оставшейся рыбой? Твои люди прилетят голодными, скорее всего, но я боюсь, что в жаре она до утра испортится.

— Может, и не успеет, — задумчиво ответил Дориан, убирая назад в глайдер маленькую печку и такой удобный предмет для мытья рук. — В пустыне очень холодные ночи. Но рыбу скорее насекомые съедят и ночные хищники, уверен, что они не все вымерли, поэтому рыбу мы уберем. Для хранения еды у меня есть специальные охлаждающие контейнеры.

Дориан был прав, к вечеру заметно похолодало, и я уже давно сидела на еле теплом песке, укутавшись в мохнатую шубу из шерсти тропа.

Оставшись без хоть какого-то света, излучаемого печкой, мы сидели в полной темноте, озаряемой лишь ярким блеском мерцающих глаз мужчины.

Затем Дориан встал и отошел в сторону, принявшись чем-то тихо шуршать у глайдера, а я прислушивалась к ночным звукам пустыни. Кроме знакомого стрекота цикад, я слышала какой-то глухой шум, который шел словно отовсюду.

— Что это шумит?

— Это песнь пустыни, — сразу поняв, о чем я спрашиваю, ответил мужчина. — Ветер шумит, пересыпая песок. Наутро барханы окажутся совсем другой формы. Нам пора спать, — резко сменил он тему, — но на песке нельзя, скоро станет очень холодно, даже вода может покрыться тонким слоем льда. Будем спать в глайдере, в нем сиденья хорошо подстраиваются под тело лежащего.

Я промолчала, принимая необходимость его решения, глупо было бы гордо остаться спать на песке, а наутро встать с грудной болезнью.

Затем мысленно осторожно прикоснулась к сознанию крока, но ящер уже спал. За то, что он замерзнет, я не переживала. На большой высоте холод еще сильнее, я уж не говорю про зиму, но крылатые ящеры ее хорошо переносят.

- Иди сюда! – в темноте глубокий низкий голос мужчины прозвучал особенно волнующе.

- У тебя ускорилось сердцебиение! Этот самец тебе небезразличен! – неожиданно влезла в мою голову Доо-Ттель. А я-то думала, что она уже давно спит. Обычно после еды шадорцы старались отдохнуть и спали довольно крепко.

- Я пока сама не разобралась, – мысленно ответила я ей и, поднявшись с песка, одной рукой подхватила шадорку, второй – свою шубу и направилась в сторону светящихся в темноте глаз.

Мою шубу Дориан положил за сиденьем, сделав из нее что-то вроде гнезда, куда и поместил потом довольную Доо-Ттель.

Мое ложе, получившееся из кресла, оказалось очень удобным, а мягкий, слегка пружинящий подголовник чудесно заменил подушку.

Внутри глайдера было довольно тепло, но Дориан все равно предложил мне тонкое, но уютное одеяло. Накрывшись им, я поняла, что другой его стороной накрылся командор! Сердце мгновенно взволнованно забилось, а лицо загорелось. Кресла находились друг от друга на некотором расстоянии, но само осознание того, что я делю с мужчиной одеяло, выводило из равновесия.

Пожелав Дориану добрых снов, услышала в ответ его сонное бормотание. Видимо, привык за столько времени скитания по разным планетам засыпать в любом месте. Мне тоже не мешало бы поспать. Завтра предстоит охота за охотниками, и еще неизвестно, чем она закончится. О плохом думать не хотелось, и я очень надеялась, что моя задумка сработает, просто иного выхода я не видела. Во время сражения могут пострадать, а то и погибнуть дорогие мне люди и… Сердце тревожно забилось.

Внезапно я вспомнила про Глота, и мое лицо тут же загорелось от стыда. Как я могла о нем забыть!? Мы улетели, а он там остался! Один в пещере против мерзких, похожих на ящериц чужаков!

Я немедленно протянула к Глоту нить связи, но, увы, он молчал! Меня мгновенно бросило в жар, а в горле пересохло, неужели…? Нет, нет, нет и еще раз нет! Так! Нужно успокоиться! Почему Глот меня не слышит?

- «Большое расстояние между вами!» – проскрежетало у меня в голове. – «Ты до него не дотягиваешься. Жив он! Но сейчас спит! Не буди, завтра поговорите!» – сонно пробормотала в моей голове Доо-Ттель.

А я в который раз поблагодарила небеса, что теперь у нас есть такие друзья. Воистину, «не было бы счастья, да несчастье помогло». Это выражение наших предков как никакое другое объясняло, кем сейчас для нас стали шадорцы.