ГЛАВА 11

Kresevansuske по-прежнему продолжает удерживать узурпированную власть. Король Польши Сигизмунд прибывает в Россию с армией в сто тысяч человек, осаждает Смоленск и огромный город Москву. Царь Дмитрий совершает еще одну попытку, однако его отбрасывают снова в Калугу.

Теперь Vansusce, как никогда ранее, пользовался огромной властью в государстве и уважением народа. В городе теперь ежедневно проходили празднества и торжества, которые все посвящались успешным делам Vansusce. В общественных местах каждый день произносились торжественные речи с выражением бессмертной славы и вечной благодарности величию Vansusce, причем тональность речей была даже выше обыкновенной лести. Его мудрости и осторожности приписывались безопасность людей и сохранение их жизни и имущества, а также общее благосостояние всей страны, явную угрозу полного разорения которой он уменьшил. «Благо от мира в стране, — говорили они, — и почти райское счастье в государстве мы получили от Его Царского Величества в его природном и политическом лице, причем первое настолько абсолютно по крови и качеству, а второе настолько превосходно по достоинствам и решениям, что ему, по величию и территории, простирающейся от реки Днепра до Каспийского моря, нет равных среди государей по славе и известности, все они уступают ему, и вся страна рада тому, что на смену сластолюбивому и полному недостатков правителю, каким был Дмитрий, пришел государь таких высоких достоинств и уважения». Также выражалась огромная благодарность и вручались богатые подарки французам, англичанам и шотландцам, которые по-прежнему содержались в Москве, в своем гарнизоне, за их усилия и проявленный героизм по защите страны. Однако, хотя в течение этого времени в городе было так безопасно и спокойно, поляки оставались по-прежнему в стране. Захватив множество крепостей и укрепившись во многих местах, они совершали всевозможные акты отвратительной жестокости и злодейства по отношению к бедному народу, который был поставлен в такое положение, что не имел ничего собственного, ни своих жен, ни детей, ни имущества, являясь предметом продажи и грабежа со стороны похотливых и жадных поляков — в своих домах их уничтожали огнем и мечом, в лесах их ждала смерть от голода и холода. Таким образом, во многих частях страны бедные русские по-настоящему страдали и подвергались мучительным испытаниям — живые и мертвые, они были под гнетом тирании поляков. Однако, эти действительно имевшие место несчастья и бедствия являлись всего лишь как бы мучительной болью или болезнью, поразившей одну часть или одну из конечностей тела, если их сравнивать с последующими разрушительными болезнями, которые мучили и почти разрушили все тело государства. Дело в том, что к этому времени король Польши Сигизмунд собрал мощную армию, состоявшую из многих национальностей, таких как татары, литовцы, курляндцы, а также нескольких отрядов из Англии, Шотландии и Голландии, множества казаков, то есть людей со всех стран мира, привлеченных лишь жаждой убивать и грабить.

Узнав об этих крупных подготовительных действиях в Польше, Vansusce укрепляет Москву и другие важные города России, среди которых особое внимание уделяет городу Смоленску, в котором князем и губернатором был некий Knelacob[79] из знати, обладающий большой властью и заслугами, однако в то время по каким-то причинам он передал управление и оборону города другому человеку, имя которого я выяснить не смог. Таким образом, когда все было подготовлено, поляками для вторжения, а русскими для сопротивления, Сигизмунд выступил со своей армией, насчитывающей сто тысяч воинов[80]. Это имело место где-то около Михайлова дня[81] в 1609 году, так как он оставался на месте с целью дождаться окончания сбора урожая, чтобы люди освободились для вступления в его армию. Вторгшись в Россию, он со всей своей армией подошел к городу Смоленску, его генерал-лейтенантом был некий Жолкевский, воин знатного происхождения, прославившийся в войне против Турции[82].

До этого Vansusce (о чем мне следовало упомянуть раньше) обратился за дополнительной помощью[83] к королю Швеции Карлу, который направил гонцов во Францию, Англию и Нидерланды за людьми. В Англии было набрано две тысячи английских и шотландских добровольцев под командованием военачальника Колвила[84], шотландца, подполковника у милорда Вормстона, и военачальника Коброна[85], бравого воина, полковника кавалерии. Из Франции и Нидерландов в это же время были посланы силы численностью в одну тысячу человек, французы — под командованием месье Лавиля[86], военачальника, пользовавшегося среди них известностью и уважением, голландцы — под командованием полковника Дуэ[87]: силы Англии и Шотландии прибыли в Швецию примерно в конце мая вышеуказанного года[88], одни — в Нюлис[89], другие — в Стокгольм, третьи — в другие места, в зависимости от неустойчивых ветров и погоды. Через некоторое время все они встретились в Стокгольме, где развлекались, совершенствовали свою подготовку, а затем приняли присягу королю Карлу. Наши силы, которые к тому времени объединились с силами Франции и Голландии, оставались там большую часть лета до конца августа, когда король был в готовности выполнять свои намерения по отношению к России. Примерно в начале сентября эта армия направилась по морю в Россию, но в результате переменных ветров оказалась у берегов Финляндии, где военачальники не знали, в каких местах высадить людей. В условиях, когда было холодно и продукты питания оказались за бортом, многие наши люди, не привыкшие к такому суровому климату, умирали, одни — от голода, другие — от сильного холода. Будучи не в состоянии выносить такие экстремальные условия, наши силы высадились под руководством губернатора Або, города, расположенного на побережье моря, с тем, чтобы оттуда следовать пешим строем до города Выборга, находящегося на расстоянии семидесяти лиг[90] от места высадки. На этом отрезке пути они потеряли от сильного холода многих людей, многие также заболели и отстали, однако впоследствии смогли догнать армию. Добравшись наконец до города Выборга в Финляндии, наши силы смогли отдохнуть после такого длительного марша. Их гостеприимно приняли горожане, в городе они встретили Рождество и отдыхали там в течение четырнадцати дней, не отказывая себе ни в чем. По истечении этого времени они проследовали трехдневным маршем к побережью. Морской залив, отделяющий в этом месте Финляндию от России, был узким: здесь они прошли по льду восемь лиг и, наконец, вступили на территорию России. Люди в этой стране, не ожидавшие их прибытия, покидали свои дома, убегая в леса и другие глухие места. Претерпеваемые ими военные невзгоды от преступлений солдат были такими сильными, что у них были причины не доверять никому — ни тем, кто пришел защищать их, ни тем, кто пришел их уничтожать. Наши войска, однако, на пути не совершили никакого грабежа, кроме добычи провианта, который был здесь в изобилии. В течение последующих четырех месяцев: января, февраля, марта и апреля наши силы продвигались небольшими дневными переходами, руководствуясь направлением и указаниями проводника, некоего Бориса из знати этой страны, назначенного с этой целью Vansusce[91]. В течение этого похода они освободили те части страны, которые ранее были захвачены поляками, первым был освобожден важный город Старая Русса, который поляки при их приближении покинули бегством. Однако месье Лавиль с небольшим кавалерийским отрядом настиг их и уничтожил. Оттуда они направились к городу под названием Осташков, который поляки немногим ранее осадили, однако, пытаясь взять его штурмом, натолкнулись на неожиданное сопротивление. Узнав о приближении иностранных войск, они пустились в бегство до нашего прибытия.

К этому времени солнце в своем восхитительном движении прошло точку равноденствия и превратило унылые картины разрушительной зимы в радостный пейзаж красоты лета. К этому времени, что было в начале мая, наши войска оказались в очень приятной части страны, где они имели в большом достатке все необходимое для людей и лошадей. После нескольких дней похода по этой благословенной части страны наши силы получили разведывательное донесение о местонахождении врага численностью в семь-восемь тысяч человек. В городе под названием Ariova[92], находящийся от них на расстоянии примерно восьмидесяти верст, что в английском измерении равняется шестидесяти английским милям. Ariova был крупным городом, расположенным на склоне холма, разделенным на две равные части большой рекой Волгой и имеющим сильную и красивую крепость. Однако, сам город не был окружен стеной и не был защищен от нападения.

Получив достоверные сведения о городе, численности поляков, расстоянии до города и кратчайшем пути до него, наши люди приступили к совещанию о том, что лучше сделать, чтобы обеспечить внезапность подхода к городу и штурм поляков. И, как обычно бывает при обсуждении таких важных вопросов, возникли различия в суждениях и мнениях. Одни выдвигали свои предложения, другие придерживались другого мнения, наиболее храбрые по духу, движимые благородным стремлением быть достойными славы и величия других, с готовностью предлагали свои услуги. Полковник Коброн первым предложил решить эту задачу кавалерией численностью в пятьсот лошадей, однако его замысел посчитали слишком опасным, и он не был одобрен. Месье Лавиль, французский полковник, вызвался достичь тех или иных важных результатов, если предоставится возможность, силами в четыреста кавалеристов. Очень часто в таких спорных случаях непредусмотренные случайности и незапланированные действия имеют большие возможности и более неожиданный успех, чем заранее обдуманные и согласованные решения. От каждой части объединенных сил, английской, шотландской и французской, было отобрано в общей сложности четыреста человек кавалерии, включая выделенных в помощь еще трех военачальников: Космора[93] из бедного сословия, очень храброго воина, проявившего себя в войнах Нидерландов, Крэйла, англичанина, и Кретона, шотландца. С этими силами рано утром Делавиль отправился из расположения армии по направлению к городу Ariova. На пути они встретились с конным отрядом противника численностью в сто лошадей, который находился на окраине леса. Этот отряд был отправлен из основной армии в Ariova в качестве дозорного для обнаружения наших сил, так как их разведка донесла им, что наши войска уже находятся в стране. Дозорные отряда, обнаружив наши силы, подняли тревогу, и отряд немедленно повернул назад, спасаясь бегством. Однако наши силы вступили в преследование, некоторых убили, других загнали в реку Волгу. Остальным удалось уйти от преследования, удирая, они поджигали все на своем пути, а, прибыв в Ariova, сообщили вести о нашем приближении. Делавиль со своими силами продолжал путь без каких-либо происшествий, пока они не добрались до небольшой реки, которая из-за позднего таяния снега оказалась настолько глубокой и имела такое быстрое течение, что они не знали, как переправиться через нее. Делавиль сам вызвался сделать попытку, однако другие его остановили, посчитав это опасным. Французский воин из его отряда, являя пример больше отваги, нежели предусмотрительности, отправился через реку вброд верхом на лошади, но не справился со стремительным течением и утонул вместе с лошадью. В течение некоторого времени они искали брод, однако, не нашли такового: наконец, им удалось обнаружить узкое место, где, (разобрав старый дом, стоящий совсем рядом), с помощью стропил от этого дома они соорудили небольшой мост, по которому переправились пешком, держа под уздцы плывущих рядом лошадей. После этого они отправились вперед и шли, пока примерно в полдень не оказались в пределах видимости Ariova. Подойдя к месту, откуда можно было обозревать город, Делавиль увидел, что он разделен на две части рекой Волгой, а на на другом берегу реки далеко вдали развеваются в большом количестве знамена противника. Неожиданность происходящего вызвала смятение у обеих сторон, у поляков, считающих, что рядом находится основная армия наших войск, и у наших, предполагающих, что численность противника на этом берегу реки не уступает его численности на другом, хотя этого замечено не было. Они все же продолжали двигаться по направлению к городу с решимостью действовать достойным образом — умереть или одержать победу. Когда они подошли к городу на расстояние в половину лиги, то заметили, что против них движется в наступление кавалерия противника численностью в пятьсот лошадей. Мгновение спустя обе стороны стояли, созерцая друг друга, затем сорок всадников противника устремились вперед с показной решимостью нанести удар, двенадцать — тринадцать наших всадников произвели ответную атаку, убив несколько человек и вернув остальных назад в строй врага. И, таким образом, снова обе стороны стояли, пристально изучая друг друга. Несколько человек высказало опасения, что это тактика поляков, которые хотят заманить наши силы поближе к городу, а затем окружить их войсками своей армии, находящейся на другой стороне реки.

Но Делавиль, отвага которого победила все опасения, понимая, что третьего пути не дано — либо умереть, либо стать хозяевами города, обладая смелым и благородным духом, выступил с небольшой речью на голландском языке и тем самым вселил мужество среди своих воинов. «Мы пришли, — сказал он, — так далеко (мои любящие друзья и последователи) с целью и решимостью сослужить ту или иную особую службу во славу наших стран и веры, для того, чтобы содействовать успеху основных действий, направленных против тирании поляков, на пользу этой стране от имени короля Швеции. Этот пост военачальника, который сейчас я занимаю с вашего согласия, я буду стремиться всеми силами использовать как для вашей безопасности и благополучия, так и для полдержания моей собственной чести и репутации. И, хотя мы все являемся представителями разных народов, языков и традиций, мы все вместе связаны в этом деле неразрывными узами любви и партнерства, чтобы вместе жить или умирать. Нашей самой сильной надеждой является то, что с нами наш Бог, который будет защищать нас всех, направляя каждого указующим перстом. И посему пусть не страшит нас ни наша собственная слабость, ни сила врага, так как кроме стремления к славным достижениям, что побуждает вперед любой достойный уважения ум, у нас есть и необходимость наступать, поскольку назад мы идти не можем без непременного позора и гибели — все места опустошены и разграблены поляками и невозможно будет найти никакого подкрепления, реки и равнины также дадут им преимущество для того, чтобы, используя свое превосходство в силе, окружить и раздробить нас, и, если я не ошибаюсь, они больше опасаются нас, чем мы их, о чем я сужу по тому, как неуверенно развеваются их флаги на другой стороне реки, возможно, потому, что они опасаются, что не получили полных разведывательные сведений о том, что мы должны получить подкрепления от наших основных сил, которые, как они полагают, находятся рядом. Эти их опасения дают мне надежду, что вместо поляков сегодня ночью мы будем отдыхать в этом городе». И затем с громогласным и страстным кличем: «Ihesus met ounce», который по-английски означает «Иисус с нами!», они отважно бросились вперед. Первый удар нанес командир англичан Космор, за этим последовала атака французов.

Поляки, увидев такое решительное наступление, опасаясь (как стало известно впоследствии) приближения нашей основной армии, повернули назад и обратились в бегство. Несмотря на то, что у них в резерве было еще четыреста лошадей, наши силы преследовали их на полном ходу, многих порубили мечом, большая их часть бросилась в реку Волгу, думая добраться до их основной армии, однако большинство из них утонуло. Таким образом наши силы вошли в город Ariova без какого-либо дальнейшего сопротивления, обнаружив крепость покинутой. Это привело их в изумление — чтобы город с крепостью такой силы и важности, обороняемый восемью тысячами воинов, был так оставлен.

Загрузка...