Кабальеро плаща и гитары. Том 3, 4, 5

Глава 41. Роковая женщина или а Кролик это подходящая компания продолжение

Глава 41. Роковая женщина или а Кролик это подходящая компания продолжение

Марина выдохлась, корпя над радиоизотопной трансплантологией. Была готова послать всё на свете в Сердце Млечного Пути. Но, согласно плану ускоренного курса, они должны иметь представление о процессе замены пострадавших органов синтетикой в полевых условиях. В конце триместра их ждёт ассистирование при настоящей пересадке, и критерий успеваемости всего один: или/или.

Но голова уже не варила, и окрик мамы после звонка домового она восприняла с облегчением:

- Солнышко, это к тебе!

Они стояли на площадке, не входили, хотя дверь уже была открыта. Тереза, юная ангелица из подружек Хуана и… Сам Хуан. Последний был прислонён к стенке, и, судя по состоянию, вряд ли мог идти сам.

- О, Пантера! Моё почтение! – помахал рукой он.

- Пантера, принимай, - произнесла девушка.

- А дом заходить проверять не будете? – удивлённо нахмурилась она.

Девушка понимающе скривилась.

- А надо?

- Ну, когда Фрейя приходит, всегда проверяют.

- Так то наследница престола! – усмехнулась пигалица. - Там другие инструкции. Хотя… Поддержи его, чтоб не грохнулся.

- Солнце, как я по тебе скучал! – осклабился её юридический супруг. – Сижу, понимаешь, думаю, дальше то что, чёрт подери? И тут как бомба в мозгу: «А Санчес – это подходящая компания! А подходящая компания это такая компания, где тебя понимают и выслу…»

Она перевалила одну его руку себе через плечо, и, аккуратно ступая, потащила в дом. Передвигаться Хуан самостоятельно мог, правда, безбожно спотыкаясь, но вот идти без поддержки и опоры уже нет.

- О, вы уже? – Тереза только начала осматривать квартиру, но увидев вошедших их, плюнула и двинулась к выходу. – Ладно, всё в порядке. Я пошла.

- Давай. Это надолго? – мотнула Марина головой на свою ношу.

- А я почём знаю? Твой муж, а не мой, сама разбирайся. Если что, мы внизу.

Ушла. Марина же вначале подумала прислонить Хуана к стенке, чтобы разуть, но передумала и сразу потащила в кухню, и раздела-разула его там, на диване. Благо поздний вечер и они семьёй уже поужинали – никому мешать не будут. А паршивка Беатрис даже успела свалить на ночь, мотивируя тем, что на грант уже сдала, текущая учёба ей не упала. Долбанные «Тайны»! Ничего, начнётся учебный год – она за сестрёнку возьмётся.

- Марин, за что она меня так, а? – проговорил Хуан.

- Если б я знала, о ком ты, и что вообще случилось, у меня был бы шанс ответить тебе. Кофе будешь?

- Кофе – давай, - кивнул он. – А вот детоксин не надо. Не хочу. Хочу забыться немного. До утра, время есть. Он правильно сказал, я не умею отдыхать.

- Кто он?

- Не важно. Хотя нет, это я сам сказал. Но как же, чёрт возьми, верно!

После взбучки, устроенной Анной и девочками на выходе из туалета, а после – примчавшийся туда Изабеллой, оравшей, что меня нельзя выпускать в люди, что я всех подставляю из-за своего гипертрофированного эго, я, наконец, слинял ото всех и переместился к барной стойке. За спиной Изабелла в шумной компании своих, без кавычек, среди друзей, танцевала, отчаянно заигрывая с бывшим. И сделать что-либо, не став посмешищем, было сложно.

Меня больше не трогали. Кто-то боялся, кто-то считал чудаком – я сам всех к этому подвёл. А кому-то я вообще не интересен – мир не вокруг одного меня вертится. В общем, вечер накрылся. Спасти его мог только один человек, заставив-таки своё окружение принять чудака, несмотря ни на что. И он сделал это, во всяком случае, попытался.

- Хуан, я понимаю, что Горацио заслужил, - подсел с этими словами на соседний стул принц. Он был навеселе, но держался ещё крепко. Однако язык у него сейчас будет развязан, чем можно воспользоваться. – Но этот сукин сын открыто провоцировал тебя, и ты купился! Ты, кого мне ставят в пример выдержкой и смекалкой! А ещё чувством опасности не встревать в большие проблемы. Я до последнего надеялся, что ты поведёшь себя как-то иначе. Умнее. А ты… - Тяжёлый вздох. На его лице было написано разочарование во всесильном мне. И не важно, что я понятия не имел, как таким для него стал, важно, что обязан оправдать возложенное доверие.

- Это трёхходовка, Эдуардо, - покачал я головой. – Сражение из трёх этапов, и сегодня был первый, затравка. Я работаю, понимаешь. Вы – прохлаждаетесь, отдыхаете, а мне такой роскоши не позволено. Вы ведь для этого устроили вечеринку, чтобы было где работать?

Он отрицательно замотал головой.

- Ну что ты за идиот! Трудоголик несчастный. Текилы! – А это подошедшему бармену. – С лаймом.

- А не круто? Текила крепкая, - попробовал осадить я. – Да после вина…

- К чёрту. В самый раз, - зло хмыкнул он.

Бармен поставил требуемое. Эдуардо «хлопнул», заел долькой появившегося на тарелочке лайма, и по его знаку бармен обновил.

- К чёрту, Хуан, - продолжил он. - Мы устроили её как раз для того, чтобы ты отдохнул. Работы у тебя и без нас хватит.

- Колись, подробности давай, - усмехнулся я, понимая, что разговор сам собой зашёл куда нужно.

- Подробности? – Он усмехнулся. – Меня попросили устроить пьянку. Но такую, чтобы я мог затащить тебя туда, и ты не смог отказаться. И я вспомнил, что не праздновал день рождения, а значит, ты не сможешь.

- А не праздновал почему? Ну, когда на самом деле был. Наказали?

Покачивание головой.

- Нет. Я… - Он замялся, но подумав, сказал чистую правду. – Не хотел, брат. Вечеринок и так хватает. А день рождения это… Святое это. Это мой праздник, мамин, отца. Сестёр. Это таинство. А ром с текилой я и так попью.

Он меня озадачил. Я об Эдуардо был противоположного мнения.

- Мы собрались семьёй, и хорошо посидели. Извини, что не пригласили тебя, я тогда не понимал, насколько у вас серьёзно. Ну, а ещё не хотел, чтобы девочки поссорились – считал, это может плохо кончиться. Мы Изабеллу на тот вечер у тебя просто украли.

Это таинство, Хуан. День рождения. И родители меня очень любят. Даже мама, хотя иногда кажется иначе. Ты знаешь, что когда-то она ради меня отказалась от одного революционного политического проекта? Вот буквально революционного для Венеры – её слова. Но узнав, что беременна, от него отказалась. Не потянула бы, сил не хватило. Променяла будущее Венеры на меня. Так что есть праздники, которые для всех, а есть те, которые только для семьи.

- За это надо выпить! – Я чокнулся с ним, пригубил. Он тоже.

- А с друзьями я потом отметил. Не в Короне, правда, и без понтов, но неплохо тогда оторвались. И только с теми, кого хотел видеть.

- Ближний круг. Человек тридцать, - предположил я.

- Ну, где-то так, - покрутил он запястьем. – Так что сейчас цель была – затащить тебя куда-то, где ты сможешь расслабиться. Расслабиться, трудогольная твоя морда!

- Эдуардо, возникают новые вопросы, - усмехнулся я. - Почему здесь и сейчас, и имеет ли к этому отношению Изабелла? Или её перед фактом поставили?

Эдуардо снова пригубил текилы, скривился и снова бросил в рот дольку.

- Ответь лучше так, - попробовал я зайти с другой стороны, - это идея Сирены? Она попросила?

Покачивание головой. Затем принц, отвернувшись, как бы не для меня, произнёс:

- Нет, всё проще. Фрейи. И цель именно такая, как я сказал, только она её иначе сформулировала. Она сказала: «Братишка, Хуан отрывается от нас. Мутит что-то со своими бандюками, но теряет связь с нашим сословием. А это именно операция Веласкесов, и предназначена для аристократии от лица Веласкесов. Его нужно срочно затащить на какое-нибудь важное мероприятие, где он может помелькать и навести людей на нужные мысли. Если этого не сделать, все будут уверены, что он робингуд «снизу», и аристократия тут не при чём». Может как-то иначе сказала, но смысл такой.

Блин, совсем одинаково. Хотя, что-то общее есть, просто Фрейя – политик, а Эдуардо – гуляка, и одного и того же слона видят разными глазами.

- Не дать мне оторваться от корней. – Теперь пригубил я. Гадость, противно, но пошла хорошо. – Сильно! Особенно учитывая, что никаких корней тут у меня нет.

- Ты аристократ, Хуан, что бы о себе не думал. – Он мило улыбнулся. - И тебе надо было об этом напомнить. Слушая тебя, соглашусь с сестрёнкой, именно сейчас, пока ты ещё воспринимаешь информацию. Разве нет?

Я молчал.

- Так что развлекайся, братишка. Этот вечер твой. И именно развлекайся, а не РАБОТАЙ, как ты любишь выражаться.

- Вроде бы при тебе я так не выражался, - усмехнулся я.

- Так Бэль на тебя постоянно жалуется. Что ты её на РАБОТУ променял. Всегда и везде РАБОТАЕШЬ, на любом приёме и любом празднике. Вот и сейчас… Бросил её. Вон, как пытается тебя задеть, а ты снова «работаешь» и не реагируешь.

Я улыбнулся. Так легко просчитываюсь? Ну, что делать, я такой. А Бельчонок оказывается дома часто бывает. А мне не говорит. Секретничает обо мне с родными… Ничего эдакого, я не в обиде, просто… По другому теперь буду на неё смотреть. Не хуже, это нормально, советоваться с близкими, но иначе.

- Ты крут, Хуан, - продолжил Эдуардо, и в голосе его я услышал уважение. - Круче любого здесь. Но надо и отдыхать уметь, засунув подальше крутость. Сможешь?

- Знаешь, твоё высочество, почему Фрейя? – усмехнулся я, ловя очередную гениальную мысль. – И почему именно сейчас? Хотя ручаюсь, придумала не она – подсказали. Потому, что человек считает себя членом той среды, где ему комфортно отдыхать.

- Бармен! Ещё текилы! – крикнул принц. – Поясни?

- Смотри, когда я учился в простой школе, мне было комфортно в компании своих, сверстников с района. Потом я стал ангелом. Я им и остался, потому, что бухать в их обществе… Я там свой, мне комфортно. Но ангелы – это корпорация, это не сословие, мне всегда будет там комфортно, кем бы я ни был и кем бы ни стал. Твоя мать тоже ангел, ей тоже с ними комфортно, хотя она вообще королева. Но теперь меня, крестьянина, толкают в высшее общество. К которому я не привык, в котором не вращался. С намёком – привыкай, Чико! Учись!

Вот только знаешь, какая штука? Разумеется, я здесь не свой, чужак. Причём просто «чужак», а не «пока ещё». И не стану своим никогда – для этого надо здесь воспитываться с детства. Ложь, фальшь, расчёт – тут всё насквозь ненастоящее. Я смогу отдыхать, тусить, со временем… Но только потому, что так надо.

Однако и в компании сверстников с района мне уже не место. Там я уже тоже чужой. Не то, что они меня будут считать… Не своим. Нет, мне самому с ними не интересно. Не моя это больше компания.

Больше скажу, я и в компании музыкантов больше не чувствую себя своим. Меня там принимают, делают вид, что один из них, и даже не попрекают – фальши и лжи в их обществе на порядок меньше. Но мы чувствуем, и я, и они, что это искусственно. Не моя это компания.

- Кто я, Эдуардо? Где мой место? – задал я, наверное, главные вопросы этого вечера. И ответить на них, к сожалению, мог только сам.

Принц похлопал мне по плечу.

- Может она хотела именно этого? Чтоб ты задал себе эту задачу? И начал искать решение?

- Но почему сейчас? – не понимал я. – Почему не месяц назад, не два?

Он пожал плечами.

- Чтобы понимал, ради чего всё это делаешь. Чтобы после завершения своей войны не стал здесь окончательно чужим. Хуан, ангелы это корпорация, ты прав. Но если не считать их, твоё будущее – здесь. Вот и привыкай к СВОЕМУ обществу, брат. Тяжело. Но надо. Потому, что это ПРАВИЛЬНО.

Затем мы долго молчали. Он не уходил, и я чувствовал, не просто так. Он что-то от меня хотел, но не мог собраться с духом. Вроде как, ответил на мои вопросы, помог мне, а теперь я должен помочь ему. Наконец, решился:

- Хуан, знаешь, как по-татарски будет «роковая женщина»?

Я усмехнулся.

- Эдуардо, я и русский знаю не на уровне. А языки Евразийского блока… Вообще лес. Благодаря дяди Карена пару армянских слов выучил, и то хлеб.

- Да я тоже не знаю, - покачал он головой. – Несколько слов только. Короче, роковая женщина будет «кирдык-манда».

Немного русский матерный был мне известен. И кстати, в основном из корпуса. Ибо мама со мной на этом языке матом не разговаривала. Ну, не только из корпуса разумеется, но, в общем, кое-какие обороты я знал.

- Чтобы так рассуждать о юморе чужого языка, надо обладать хорошим его познанием, - похвалил я Эдуардо. – Сильно!

- Вот-вот. И насчёт этой «кирдык-манды» я хотел с тобой посоветоваться. – Помолчал, и с воодушевлением, задрав голову, воскликнул:

- Хуан, что мне делать?

Я осторожно пожал плечами.

- А в чём собственно вопрос?

- Она – из простых. Да, вассал королевы. Да ещё командир опергруппы. Офицер. А со временем войдёт в их совет пятнадцати. И если бы я был кем угодно на этой планете… Любым из своих друзей, мне было бы не зазорно на ней жениться.

Но я – принц. Вот в чём штука. Я могу встречаться, спать с нею, делать с ней что хочу и сколько хочу… Но серьёзных шагов родители не одобрят. Она… Не для принца.

Я махом допил остатки текилы и почувствовал, что на сегодня хватит. Даже моё модифицированное тело большее количество не переработает, а упиваться нельзя. Я ж на работе, хотя и отдыхаю.

- Знаешь, я бы на твоём месте просто забил и сделал то, что хочу, - предположил я, но точно знал, решение неправильное. Просто он ждал, что скажу именно это.

- Не выход, - покачал принц головой. – Они ушлют её охранять Форталезу. Отправят на Нептун в экспедицию. Придумают что-то ещё, а я не смогу ничего сделать.

- Так настой на своём?

- Как, если меня никто не слушает и не принимает всерьёз?

Он снова «хлопнул», и я видел, для него сегодня вечер не закончен. Мальчик упьётся в зюзю. Но как объяснить ему, что если он хочет такого разрешения, должен измениться в первую очередь сам? Что должен отринуть образ жизни, подняться над собой, стать другим человеком… Заиметь другие интересы! Он не услышит меня. И Анна… Хорошо, что им не разрешают. Она не может переформатировать его, как я переформатирую Бэль. Я ведь её медленно, но переформатирую. Быть женой вот такого чуда, иметь статус принцессы, и чтобы над тобой все смеялись? Не надо ей такого.

Нет, он должен добиться её не у своих родителей, которые могут в конце концов уступить, а у своего круга. Чтобы круг признал её. А он этого делать даже и близко не собирается.

- Я не знаю, Эдуардо. Могу рассказать, насколько сильно тебе придётся измениться, но ты меня не поймёшь. Так что… Пока помолчу.

- Сволочь ты, Шимановский. А ещё родственник, муж сестры.

- Пока не муж.

- Но это уже решённый вопрос, пусть и не решённый, какой сестры именно. – Он иронично скривился и тяжело вздохнул. Какой именно сестры – его волновало не особо, свои проблемы были ближе. – Ладно, давай. Пойду поищу, с кем выпить. А ты – бука. - И хлопнув меня по плечу, удалился.

- А потом я следил за Изабеллой, - продолжал чуть-чуть пришедший в себя Хуан, и вид его был жалок. – Она… Провоцировала меня. Танцевала с этим… Рубио. С телом. Прижималась к нему. Позволяла в танце себя лапать. На виду у всех, особенно меня.

- А ты?

- Ну, был вариант взять её за шкварник и утащить домой, но ради меня Веласкесы пьянку устроили для сливок. Не хотелось обижать. – Он ехидно усмехнулся и развёл руками. Марина поняла, специально так сделал. Дал выплеснуть Белке из себя негатив. Правда почему так поступил, сволочь такая, не скажет. Ой, ну и не очень-то надо, пусть сами разбираются.

- Она тоже наклюкалась? – предположила Марина, вспоминая всё, что знает об Изабелле.

- А то! – Хуан закатил глаза к потолку.

- И ты так и сидел за стойкой и молча взирал за провокацией?

- Нет конечно. – Хуан пакостно улыбнулся. – Провёл рейд по тылам аристо. С кем-то потанцевал. С кем-то поговорил за жизнь. С кем-то выпил. Отдых это тоже работа, просто сменил вид деятельности. С кем-то покурил. И случайно увидел в женском туалете, как Эдуардо трахает ту продуманную сучку. Ну эту, с красным лифом.

Что он делал в женском туалете, Марина спрашивать не стала. Достаточно знать, что он работал, к чему персоналии?

- Которая тебя поцеловала у стойки?

- Ну да. Девочка конкретная карьеристка, далеко пойдёт. Только не один я это видел. Анна тоже. Теперь уже мне пришлось уводить её и отпаивать… Кофе.

- Спасибо, Хуан. Я боялась, что сорвусь. – Цветомузыка проносилась по её лицу фрактальными разноцветными пятнами, подрагивая и меняя рисунок под темп ритма. Анариэль перестала дрожать, гнев её сходил на нет. Я влил в неё полчашки, и жаль, что не могу оперировать чем покрепче – только кофеин. Служба. Поймал себя на мысли, что а ведь Анна – это подходящая компания! У нас много общего – есть о чём поговорить. Причём только я и она, на всю огромную планету. И она, бродяжка, в худшем положении, чем я, внук адмирала. Меня ждала её судьба, не будь я им, и только в лучшем случае, если бы сошлись звёзды. Она – моё зеркало, как было бы, будь я рабоче-крестьянином. И от моих заслуг на любом поприще вряд ли бы что-то изменилось. «Сословие» - страшный термин.

– Я его ненавижу! - Из её глаз потекли цветные от фрактальных разводов слёзы. – Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Ну зачем он так поступает?

Я начал делать то, что требуется в «подходящей компании» - слушать. Ибо вряд ли бы смог помочь чем-то ещё.

- Он признаётся в любви. Клянётся в вечной верности. Дарит подарки. Когда наедине. Но как только попадает СЮДА, - она презрительно и ненавистно скривилась, оглянувшись вокруг. Имела в виду всё высшее общество. – Сразу идёт в разнос. Конечно, я же у него и так в кармане! Я же не рыпнусь! Ну, куда я денусь от него? Буду сидеть и ждать, пока наблядуется.

И я сижу и жду. И ненавижу. А он каждый раз возвращается, дарит подарки и в вечной верности клянётся.

- Странное понятие о верности, - заметил я.

Она смахнула слёзы – пришла в себя, начала успокаиваться и почувствовала, что они ей мешают трезво думать и грозно выглядеть.

- Имеется в виду верность духовая. Что он не разлюбит меня. А животный трах… Так, ничего не значит.

- Отговорки любого кобеля, - понимающе закивал я. – А как насчёт не ждать его и попробовать самой… Поблядовать?

Она страдальчески скривилась.

- Он не верит, что это серьёзно. И он прав, сукин сын. Я трахалась у него на глазах, и он… Лишь понимающе улыбался. Он… Чудовище, Хуан! Истинное чудовище!

- Значит, тебе надо найти того, с кем у тебя может быть серьёзно, - логично предположил я. Того, ревность к кому будет… Настоящей. Сама задумайся, это должно сработать!

Она пожала плечами, но я видел, мысленно была согласна.

- А теперь подумай, кто реально может тебя у него увести?

Теперь Анариэль серьёзно «зависла».

- Я… Н-не знаю.

- Знаешь. – Я ядовито усмехнулся. - Сыночки из аристократической кодлы трахают тебя, зная, что дальше перепиха ничего не будет. Ты не их круга, не станешь там своей. Ты для них – просто шлюха, а к шлюхам не уходят, шлюх не забирают у кого бы то ни было. Вот он и не парится, и свою ширинку на замке не держит. А вот если ты сойдёшься с кем-то из своих… Из НЕ аристократов… Поняла?

- Но… - Её головка работала быстро, прогоняя мысли с недоступной для меня, выпившего, скоростью. Наконец, родила:

- Хуан, он – принц. Да, не шибко влиятельный, но осложнить жизнь, и более того, окончательно её испортить, может любому не-аристократу. В конце концов, у него есть сестра, которой достаточно шепнуть, и она ушлёт человека на Сатурн.

- Значит, поищи того, кого она не тронет, - усмехнулся я. – Зай, в стране мало людей из простого сословия, способных за себя постоять? Каких лучше не трогать? Музыканты. Известные спортсмены. Деятели культуры. Те, кто на виду. Веласкесы не посмеют из-за ерунды терять очки в информационном поле. Подумай, пораскинь мозгами и начни охоту. И следи за результатом.

До этого мы сидели на барных стульях лицом друг к другу, и я доверительно держал её за руку. После этих слов она снова задумалась, убрала руку, повернулась боком и развалилась, прислонившись спиной к стойке.

- Чёрт возьми, ты не представляешь, как ты прав, сукин сын!

Её голос налился уверенностью, глаза запылали хитрым блеском, отголоском коварного пожара, творящегося в прекрасной мстительной голове. – Хуан, где ты был раньше?

Я пожал плечами.

- Да вроде всегда рядом был. Только ты не спрашивала.

Боковым зрением увидел принца, входящего в зал, держа фифу в сине-розовом за руку. Оба довольно улыбались. Нас они тоже увидели, но принц сделал вид, что мы – мебель. В принципе, так и было, она – охрана, мебель, а я с ним по душам уже поговорил.

- А знаешь, кто на этой планете САМЫЙ защищённый от него человек? – не предвещающим ничего хорошего тоном произнесла она.

- Колись?

- Ты. И самое важное, он серьёзно боится, что ты меня отобьёшь! – призналась она.

Я прыснул.

- Чика, смешно.

- Нет, это правда. Он сказал, у вас джентельменское соглашение. Ты обещал ему, что не прикоснёшься ко мне, а он не претендует на твоих женщин. Было?

- Было, - согласился я, вспоминая ангар в Боливаресе и вендетту. Бегло, но заключили. И я намерен соглашение сдержать, как бы иронично это ни выглядело по месту. Оказывается, принц тоже всё понял правильно. Что ж, замечательно!

- Ему не на что претендовать, - покачала головой Анариэль. - Твои женщины почти все его сёстры, а он ни Мерседес, ни Гортензию, в отличие от тебя, женщинами не считает. Сёстры, а с сёстрами не спят. А Сильвии или Марине сам даром не сдался. Обе пошлют за афелий Макемаке, если только намекнёт на близость. Беатрис единственная, с кем ему можно… Но он понял, что ты её отпустил, и ему самому стало не интересно. С нею Эдуардо просто дружит.

- Значит он умнее, чем пытается казаться, - довольно хмыкнул я. - И из-за этого он напрягается? Что чисто технически нет возможности увести у меня хоть кого бы то ни было, тогда как я, если задамся целью… – Я вслед за Анной улыбнулся. – Но это же бред!

- Это не бред, Хуан, - покачала она головой. – Просто ты на другой волне и не видишь с его точки зрения. Да и не только его, если честно. – Она надула губки бантиком. – Может быть мне тоже обидно, что ты на меня ни разу не посмотрел. Оливию разложил. Светлячка почти, и то, что сам не стал – твоя заслуга, а не её воля. А во мне даже женщину ни разу не увидел! Знаешь, как такие вещи задевают?

- Значит я должен был на тебя… Посмотреть, - оценивающе обвёл я глазами её фигуру. Анюта девушка складная. Комплекцией мощной, как и все кадровые ангелы, но за счёт того, что чуть выше той же Оливии, смотрится худее. Женственнее.

- А почему бы и нет? – Паршивка, видя моё внимание, закинула ногу за ногу и принялась вертеться на стуле. Будь она в мини, получилось бы вообще замечательно, но и в строгой юбке телохрана смотрелось вызывающе эротично.

- А с чего мне тебя хотеть? – задал я встречный вопрос, в качестве аргумента мозгового штурма. – С его точки зрения я имею в виду. До этого не хотел, а теперь вдруг?

- Потому, что я ещё не побывала в твоей постели – Обезоруживающая улыбка. – Люди по себе судят, а в его понимании засандалить девке – получить трофей. Какой охотник просто так откажется от трофеев, даже если тот будет не нужен, будет просто висеть на стене, как рога лося или бивни слона? Да и я тоже ведь не подарок – что я за ангел, если не переспала с тобой? Все ангелы должны через это пройти.

- М-да. – Сказать на такое было нечего. Это диагноз. Но как же чертовски логично парень мыслит! И всё у меня под носом, я один не замечаю кипящие страсти.

- Хуан, к чёрту всё. Я хочу тебя! – отрезала Анна. Далее она сделала невозможное, чего я от неё никак не ожидал и был банально не готов. Спрыгнула со своего стула, рывком задрала юбку, чтобы та не стесняла ноги в растяжке, и запрыгнула на меня, оседлав сверху. И чтобы не упасть со скромного барного стула, обхватила сзади ногами.

- Чёрт возьми, сукин сын! Я тоже хочу там побывать!

Она нашла меня губами. Я пытался сопротивляться, но она была настойчивой сеньоритой.

- Ана… Анариэль, я… Не хочу! Не надо!

- Чем я хуже Оливии? Или Васильевой? – Она не сбавляла напора. – Или пары сотен других?

- Тебе это не нужно, - пытался парировать я. – И с Васильевой мы… Ещё нет.

- Сам сказал «ещё». Это случится, ты это понимаешь. Одна я, дура, не при делах. – Она снова нашла мои губы. Я мог отпихнуть её силой, но почему-то не мог. Слишком грубо – нельзя, она СВОЯ. Любую шалаву с этого вечера – пожалуйста, но только не сестру по оружию. И снова попытался достучаться:

- Анна, нет. Ты будешь жалеть.

- Не буду. Это корпус, и дела корпуса никого не касаются. У нас ничего не будет, но я обязана там побывать, а заодно и позлить его.

- Отговорка. Сама себе веришь?

- К чёрту, я сказала! – Она издала утробный рык. - Нет, не отговорка. Я хочу побывать у тебя в постели. Я хочу, чтобы ты обнимал меня. Я хочу, чтобы ты в меня кончил. Ну, обнимай меня, сукин сын!..

- Снова, да? Даже на минуту оставить нельзя, сразу игрушку находишь? – послышался за спиной Анны налитый сталью голос.

- Она тебя побила? – спросила Марина. Лицо Хуана, когда он всё это рассказывал, было такое… Растерянное. Передавал разговор в лицах. И она его игре поверила. - Да уж, глупее ситуации трудно придумать. И ладно бы с кем, но с ангелом!

- Так не с простым же ангелом, - криво улыбнулся он. – А с возлюбленной её брата. Если брату можно ревновать её ко мне, то и с её стороны такая же фигня. Она для меня не игрушка, а ровня. К ней ревновать как раз можно, это запросто окажется серьёзным, если проморгать. И вцепиться в лохмы, как Марго, нельзя – это её собственная охрана.

- Знаешь, мне бельчонка даже жаль. – Марина расплылась в пакостной улыбке, но умом понимала, голубки помирятся. Это не разрыв.

- А мне жалко как! – Он деланно покачал головой.

- Ну и чем всё закончилось?

- Она дала мне смачную пощёчину и уехала с этим… С телом.

- И ты отпустил?

- Хуан, я всё объясню! – плакала в коридоре Анариэль. Слёзы текли из её глаз, её саму потряхивало. – Я отпрошусь, поеду следом и всё расскажу! Мне бы сейчас только подмениться…

- Во время вечера? За который ты назначена главной ответственной? – слушал я, сложив руки на груди. Анариэль сдулась.

- Я… Завтра поеду. На колени встану, прощения попрошу. Объясню, что это всё я, дура. А сейчас Мэри позвоню, чтобы не дали ей сделать глупость. – Она активировала визор перед лицом, но я схватил её за запястье:

- Нет!

Она посмотрела испуганными глазами, видно во мне на мгновение проснулся дракон.

- Что, нет?

- Не надо. Не звони Мэри. Тем более она мне уже и без тебя позвонила.

- Ну и… Ты рассказал?

- Да. И сказал, что она должна сама принять решение. Чтобы не давила.

- Ты псих! – Глаза Анны вылезли из орбит. – Да она… Она трахнется с этим полудурком прямо в машине! Куда они поехали?

- Пока катаются. Наверное, в гостиницу какую-нибудь.

- Хуан, ты точно псих! Или ты извращенец? Из тех, кто любит, когда чпокают твоих женщин? Может ты ещё и запись смаковать будешь, как они… Кувыркаются?

Дракон видимо снова проснулся, но я удержал его. Затем с усилием заставил себя успокоиться.

- Нет. Но ты не понимаешь главного, никакие цепи не удержат человека, который хочет свободы, хочет вырваться. Это её катарсис, и она должна пройти через это.

- Она не пройдёт, - уверенно покачала головой Анна.

- Я не могу всю оставшуюся жизнь её пасти, следя и накручивая охрану. Всю жизнь каждый божий день быть детектором лжи? Лучше так.

Она хотела что-то ещё сказать, грозное и матерное, но лишь открывала рот, и тут же закрывала. Наконец, выдала вердикт:

- Как знаешь. – И пошла дальше, заниматься делами. Всё же на ней сегодня охрана целого клуба. Некогда личным заниматься, она и так уже подставилась.

«Хуан, я устала. Завтра заедешь, заберёшь свои вещи». – звенел в ушах до боли родной усталый голос.

Она ушла. С этим… Оно. Хотя не такое он и оно, если по-честному.

- Хуан, стой! Эдуардо нагнал меня у выхода на лестницу – я шёл по направлению к общему залу ресторана. Ну, тому огромному, где полгода назад увидал Бэль. После чего всё и закрутилось. – Стой!

Он нагнал меня, схватил за ворот пиджака и прижал к стенке.

- Хуан, я поговорю с нею! Объясню, что Анна – просто дура! Она поймёт!

Я положил пальцы на запястья принца, отпустив его руки.

- И?

- Что «и»? – вспыхнул он. – Останови её! Я не могу, это должен быть ты! Я договорился, девчонки скажут, где они. Бросай всё и езжай.

- Ты договорился? Сам? Минуя Анну?

- Да. Через оператора.

- Брат, давай я сам разберусь в своих проблемах? - Я вымученно улыбнулся. Похлопал его по плечу. – Я уже достаточно большой, чтобы решать их сам. Но за поддержку благодарен. Эдуардо, вот тебе моя рука! – протянул ему ладонь.

Принц, нетрезво покачиваясь, пожал её, затем кинулся ко мне в объятия и крепко сжал.

- Удачи, Хуан! С моей сестрёнкой она тебе понадобится. Но умоляю, не делай глупости! Прошу! Не рви с ней из-за такой ерунды! Она достойна такого, как ты.

- Спасибо, брат!

Я впервые назвал его братом. И мне понравилось.

В обратную сторону принц шёл, пошатываясь – адреналин, страх за меня, отпустил, а в кондиции он был знатной.

- Не надо, я сам! – отбрыкнулся он от вездесущих охранниц, покачнулся и упёрся рукой в стену, чтоб не упасть. – Пошли веселиться, Хуан большой мальчик.

Девочки смерили меня недовольным взглядом и пошли следом за нулевым объектом.

- Сеньор, отдельную комнату. Освинцованную. Без прослушки, - улыбнулся я бармену одной из самых кошмарных своих улыбок.

Народу в главном зале было много, но не битком, как в выходной в Рио-де-ла-Плате. Через танцпол протиснулся легко. Музыка тут играла другая, с более классическими латинскими нотками, а пела хорошенькая девчушка с голым пупком и крашенными в зелёный волосами. Эй, а я её уже здесь видел! Полгода назад. Когда сидел с Сильвией.

Бармен меня мгновенно срисовал, уважительно кивнул:

- Сеньор, подождите здесь, к вам подойдут.

Через три минуты ко мне подошёл администратор, уточнил, что я желаю, и молча повёл куда надо.

- Сеньор будет что-либо заказывать? – спросил он напоследок, уходя.

- Нет, - покачал я головой. – У нас в соседнем зале банкет, там всё есть.

- Хорошо. Приятного вечера.

Люк освинцованной комнаты за ним закрылся. Навигатор сообщил об автономном режиме. После чего я выключил навигатор. Включил прибор, определяющий прослушку, и, когда загорелась красная лампа (моя, не под потолком – под потолком тоже загорелась), отключил и его, после чего нажал волшебную кнопку на маленькой коробочке. Свет мигнул, но «выжил», ибо освещение достаточно простое устройство для такого слабого электромагнитного импульса. Чем сложнее устройство - тем легче сжечь. А, нет, пара ламп всё же отказала – свет был притушен.

В полной тишине посмотрел на краешек сцены, видимый в окошко отдельного кабинета. Во всполохах цветомузыки в полной тишине открывающая рот девушка смотрелась… Эротично. Может спуститься и снять кого-то на вечер?

- Чур-чур-чур! – произнёс я, отогнал лишние мысли и замотал головой. Включил навигатор. Снял, положил на столик. Сам сел перед ним. На активированном визоре настроил картинку сидящего любимого себя по пояс. Нажал на иконку записи.

- Внимание, всем! – произнёс я отчётливо громким голосом. - Объявляю предбоевую готовность.

Дежурной смене Берлоги – проверить актуальность закладок в доме Валерио Батисты, если есть такая техническая возможность. Завтра к десяти утра всем взломщикам боевая готовность, инструкции сообщу дополнительно, утром.

Максу. Макс, завтра после обеда подготовить пять штурмовых групп. Две группы для действия в городе, цель – поиск и обезвреживание определённого человека. Место нахождения пока сообщить не могу, быть готовыми ко всему. Три группы – штурмовое облачение. Будем брать особо охраняемый объект, также быть готовыми ко всему.

Светлячку. Света, свяжись с нашим другом-крепышом со стильной причёской и скажи, что я готов. Это произойдёт завтра. Место сообщит Тереза после развода с утра. Его присутствие необходимо в качестве заложника, иначе сделка не состоится.

Дежурной смене Берлоги. Разбудить командира по приватной линии в восемь утра и сказать, со ссылкой на меня, чтобы явилась в штаб. Указания дам ей лично.

Всем. Завтра к полудню быть готовыми к проведению трёх параллельных широкомасштабных операций. Подробные инструкции – утром.

Отключился. Вздохнул, скинул запись на отдельный файл, который отошлю по внутренней линии «Цитадели», когда выйду на улицу. Поднялся, открыл с пульта створку…

…В которую тут же ворвался администратор с перекошенным лицом.

- С-сеньор… - Захапал ртом воздух, но… Предъявить что-либо не решился.

Суки! Сволочи драные! Вот какая у вас конфиденциальность, да? Хорошо, что я не купился и катаюсь в «Фантазии пьяного престидижитатора».

Я спалил им аппаратуру, которая должна была записывать разговоры после подавления всех средств записи. Это как минимум недешёвая штука. Конечно, они сделают выводы и закупят что-то более эффективное и защищённое от ЭМИ, но меня уже тут не будет. Никогда не будет. «Ля-Куронь» в моей табели о серьёзных, хранящих секреты, конторах, провалилась.

- Они в гостинице, Хуан. В номере, - произнёс голосок Мэри. Она сама мне позвонила, когда я вышел на крыльцо «Короны» покурить. Нервное напряжение сжигало изнутри. Завтра, маму его! Porca Madonna, завтра я буду стоять под пулей чужого снайпера без какой-либо стопроцентной уверенности! Может будет к лучшему, если у него дрогнет рука, и он попадёт, пусть и случайно? – Я хотела напомнить, просто напомнить. Что утром может пожалеть, но не стала. Если бы не твой звонок, я бы это сделала, пойми! – с жаром продолжила Мэри, словно оправдываясь. – Но ты попросил не давить, даже намёком, и я… Я не стала.

- Не кори себя, - произнёс я, выдохнув жирную струю дыма. – Всё будет так, как должно быть. Мироздание имеет на нас свои планы, не стоит этому противиться.

- Я ведь всё, что делал, делал ради неё, - произнёс Хуан, расслабленно откинувший на диван голову. Марина уложила его, подложив под голову подушку. – В корпус пошёл, прыгнув в омут – ради неё. Этим стал… Убийцей. Тоже. Потому, что не было другого пути. Потом эти поручения все… Что школа, что вендетта, что теперь… Ты думаешь оно мне улыбается, быть палачом? Ты думаешь, я от восторга прыгаю от такого доверия Веласкесов?

Нет, чёрт возьми. Я просто пытаюсь быть хорошим, сильным. Достойным. Чтобы они приняли, посчитали, что она может выйти за такого как я.

Только к чертям собачьим! Всё к чертям! И её, и семейку их тухлую!..

- …А Эдуардо молодец, - пробормотал он тихо. Глаза его закрылись, сам Хуан проваливался в сон. – Я его не таким представлял. Почти нормальный пацан… Был бы. Ну ничего, я ему… Из него…

Хуан отрубился. Марина сходила в свою комнату, принесла плед и укрыла его, запрограммировав домового чуть охладить общую температуру в кухне. Уходя, оставила свет на минимум.

- Всё в порядке? – с тревогой спросила мама, когда она закрыла дверь на кухню.

- Да. Пусть отдохнёт. До утра, с утра у него много дел.

- А, это конечно, да, - согласилась мама и пошла в свою комнату.

Марина зашла в свою, плюхнулась на кровать, достала навигатор, завихрила экран перед лицом, и, активировав текстовик, набрала:

«Ну ты и сука!»

Подумала. Добавила на русском, который уже давно учила, ходя на курсы:

«Кирдык-манда!»

Палец дрожал. Но всё же собравшись с силами, нажала на отправку.

Сняла прибор, отключив звук, чтобы не слушать входящие ответные текстовки абонента, которые наверняка будут, повернулась набок и уснула. С утра у неё клиника, надо быть свежей и выспавшейся. «Долбанная трансплантология!..»