— Доктор, а почему не у всех сказок счастливый конец получается? — спрашиваю. — Я-то хотела, чтобы все было хорошо, и все помирились, и границы открылись… Но не получилось у меня, враньем это было бы! Наверное, я плохая сказочница?
— Наоборот, очень хорошая вы сказочница, просто замечательная! Дело в том, что писали вы сказку по реальным событиям, и сейчас ситуация именно в этой стадии находится. Что толку сочинять счастливый конец, если дорожка пока еще вьется и до конца ой как далеко?
— А я думала, настоящие сказочники всегда могут счастливый конец придумать!
— Настоящие сказочники ничего не придумывают, они просто как бы видят возможные пути. Ну, как «Налево пойдешь…», «Направо пойдешь…».
— Ага, это получается, сказка как бы направление задает, да?
— Совершенно верно! И вы как раз своей сказкой такое направление задали. Вот сейчас она проявится в реальности, плотность набирать начнет. Глядишь, через какое-то время и задумаются ее герои, как им жить и что делать…
— Хорошо бы, доктор! Вы себе просто не представляете, как мне ребятишек жалко! Взрослые не могут сами отношения построить, а детям приходится расхлебывать. Нет, не понимаю я этого! Да разве можно, чтобы детки, эти невинные крошки, чистые ангельские души, страдали???
У меня даже слезы на глазах выступили, до того я разволновалась. А доктор на меня глянул, прищурившись, и говорит:
— Эге, матушка, да мы, похоже, еще одно препятствие на пути к материнству обнаружили!
— Препятствие? Еще одно? Какое???
— Идеализацию детей — вот что мы можем наблюдать в вашем случае!
— Это как же, доктор, что за идеализация такая?
— Вам кажется, что если речь идет о ребенке, то Вселенная должна создать ему прямо-таки парниковые условия! Чтобы его ничего не волновало, не тревожило, не выводило из состояния безмятежного счастья, так?
— Да конечно же, доктор! А то иной раз посмотришь, как дети страдают, и поневоле думаешь: если родители так с ним поступают, зачем его рожали???
— Опять мы вернулись к вашей теме «Уж лучше бы не родиться!». Вы, моя дорогая, очень терпеливы к боли в отношении себя, но не можете перенести, если ребенку больно. Вон, смотрите, как разволновались, чуть не плачете. И покраснели, и руками машете…
— Ой, и правда. — Я смутилась и руки в карманы засунула, чтобы не махали. — Не могу спокойно на такие темы разговаривать. В голове прямо кипеть и булькать все начинает, словно там суп варится.
— Ну, так давайте я еще перчику в этот супчик добавлю. Послушайте одну короткую историю и скажите, что вы обо всем этом думаете.
аленький, но очень серьезный мальчик по имени Максим, высунув кончик языка, старательно писал письмо. «Дорогой Дедушка Мороз! Я хотел заказать тебе велосипед, но передумал. У меня личные проблемы. У нас в семье произошел развод. Это очень плохо, потому что папа теперь с нами не живет. Мама сказала, что ничего страшного, так бывает. Только я не хочу, чтобы так бывало. Я сейчас живу с мамой. Она очень хорошая. Только папа тоже очень хороший. Я их обоих люблю. Я еще не умею любить кого-то больше, а кого-то меньше. Может, научусь, когда вырасту? Я их одинаково люблю, сильно-сильно, до неба. Когда я живу с мамой, мне хочется к папе. Мне его не хватает. Он сильный! И он меня учил разным разностям. Которые мужчине в жизни пригодятся. А мама это не умеет, потому что она женщина. Она меня любит, и от нее тепло. А от папы — сила. Мне нужно и то, и то. Иногда мне кажется, что я разрываюсь. Хорошо бы, если бы я умел раз-дво-ять-ся! Тогда мы жили бы один с мамой, а один с папой, а потом менялись бы местами. И всем было бы хорошо. Раньше мама и папа друг с другом водились, и я с ними водился. А потом случился этот… раз-вод. И теперь они не водятся. Папа сначала звонил нам часто, а потом стал редко, потому что мамочка каждый раз расстраивается. Она виду не показывает, но я же вижу! И папа, наверное, тоже… Поэтому и не звонит… А может, он просто нас разлюбил? Если бы я жил с ним, я бы рассказал ему, что мамочка хорошая и она не виновата. Наверное, это я виноват, что случился развод. Если бы я был хорошим, они бы вместе радовались, что я у них есть, и никогда бы не поссорились! Только я пока не знаю, что я такого сделал? Может быть, когда мы с папой пошли гулять и я в лужу нечаянно залез? Или еще я горшок разбил, и цветок сломался. Мама тогда очень расстроилась… А папу отругала, что он за мной недоглядел. Дорогой Дедушка Мороз! Пожалуйста, подари моей маме на Новый год три таких цветка, или даже два! А я вырасту, заработаю много денюжков и куплю ей много-много горшков, чтобы она обрадовалась! И папу простила… Мне так плохо без него, Дедушка! Раньше я был посерединке, а теперь мне страшно, потому что с одной стороны мама, а с другой пусто… А вдруг на нас нападет кто-нибудь? А я еще маленький… Вот если бы папа был, он бы им задал! Дорогой Дедушка Мороз! Я тебе обещаю, что долго-долго не буду просить у тебя ничего! Только сделай так, чтобы все было хорошо! И чтобы у меня и мама, и папа были. Пока я не разорвался…»
В комнату вошла мама и спросила:
— Чем это ты так увлекся, Максимка?
— Пишу письмо Деду Морозу, — серьезно ответил малыш, пряча листочек за спину.
— Молодец! А что ты у него просишь?
— Да так… Велосипед, — уклончиво ответил Максим.
— А я тебе там мороженое принесла. Твое любимое! На кухне, на столе. Хочешь?
— Где-е-е-е? — И Максимка кинулся на кухню, обронив листочек.
Мама развернула его и улыбнулась. Весь листочек был старательно исписан разноцветными каракулями — для детеныша неполных пяти лет вовсе даже и неплохо. Она положила листочек на стол и пошла на кухню. Максим радостно уплетал мороженое и выглядел вполне довольным.
— Мам, я если Деду Морозу письмо отправить, желание сбудется?
— Сбудется, родной. Обязательно сбудется, — пообещала мама.
«Лапка моя любимая, как хорошо, что хоть ты у меня есть, ну конечно же, Дед Мороз подарит тебе велосипед», — подумала она.
«И мы снова все будем вместе! Мама, папа и я», — подумал он.
В этот миг оба были счастливы.
— Ну что ж, я повторяю свой вопрос: что вы обо всем этом думаете? — говорит доктор и смотрит на меня испытующе.
— А что тут думать можно? Безответственные родители у этого Максимки, вот что! Ну ладно, разошлись, это бывает, куда деваться, но о ребенке-то подумать должны были! Чтобы он не чувствовал себя обделенным! Он же ни в чем не виноват!!!
— А тут, как я считаю, ваша детская травма проявилась, ведь ваши родители тоже расстались. Наверное, вы, как и этот мальчик, тоже на себя вину за их развод приняли?
— Да! Было такое. Конечно, винила себя, что раз папа от меня ушел, значит, я была плохая. Но сейчас-то я понимаю, что это взрослые проблемы, ребенок тут ни при чем… Но почему, почему взрослые делают детям больно??? Заставляют их участвовать в каких-то взрослых сценариях, в жестоких играх, где дети в роли жертв выступают!
— А вы попробуйте представить, что эти дети заранее согласились участвовать в таких вот жестоких играх и играть свои роли в этих самых сценариях. Добровольно согласились, знали, на что шли!
— Да откуда же им, доктор, знать? Это ж младенцы!
— Тела — младенческие, новенькие, это да! А души… Души могут быть куда старше, чем Родительские, не один раз уже на земле побывшие и накопившие немало самого разного опыта. В том числе и негативного. И все эти программы начнут работать, включаться одна за другой с того момента, когда человек появится на свет. Понимаете, что я вам хочу сказать?
— Не очень.
— Хорошо, давайте так попробуем. Вы в каждом ребенке ангела видите, так?
— Да они и есть маленькие ангелочки!
— А вы попробуйте увидеть за ангельским обликом человека. Небесное существо, которое приходит сюда переживать человеческий опыт, во всем его многообразии, играть в грандиозном спектакле под названием «Жизнь». А жизнь в парниковых условиях происходить не может, в ней бывают и сезоны разные, и стихии порою буйствуют, и жара, и холод, и вредители всякие. Только так душа и может закалиться!
А вы попробуйте увидеть за ангельским обликом человека. Существо, которое приходит сюда переживать человеческий опыт, играть в грандиозном спектакле под названием «Жизнь». А жизнь в парниковых условиях происходить не может, в ней бывают и сезоны разные, и стихии порою буйствуют, и жара, и холод, и вредители всякие. Только так душа может закалиться!
— Не могу я пока. Перед глазами — крошка беспомощная, малыш, несмышленыш…
— А вы, голубушка, сейчас домой идите, а в следующий раз продолжим этот разговор. Вам понадобится время, чтобы научиться видеть в маленьком человечке Человека, и не когда он совершеннолетия достигнет, а с самого первого его вздоха. Тогда у вас сразу начнут уважительные отношения складываться, и будет для вас материнство событием не сложным и тревожным, а радостным и интересным. До встречи, и счастливых осознаний!
Прямо вам скажу: в тот раз я Сказочного Доктора не поняла, не услышала. Вроде все слова по отдельности понятны, а вместе — абракадабра какая-то. Я сначала пыталась размышлять над тем, что узнала, понять как-то, а потом разозлилась и бросила свои попытки. И хорошо сделала! Потому что ответ пришел в самом скором времени и опять же от Сказочного Доктора. Только уж в тот раз я все как есть поняла, и даже немножко больше…