Как не сдохнуть в любовном романе

Глава 5

Вопреки моим самым страшным фантазиям, дома меня не пытали, не били, под домашний арест не сажали (на что я, вообще-то, втайне надеялась), даже завтрака не лишили. Вместо этого, в качестве наказания, уже на следующее утро мне дали пинок под зад в направлении магической академии.

М-да, придумать наказание хуже Норман придумать просто не мог… Обидненько.

Тем более, что я, можно сказать, герой, что способствовал поимке опасного преступника, на которого охотились всей столицей. Однако, Нормана такая весть не только не обрадовала, но лишь усугубила его мнение о моих умственных способностях.

Собственно, он меня едва ли не прямо самонадеянной и отчаянной дурой и назвал:

– Правильно я понимаю, что ты ослушалась моего приказа, рисковала своей репутацией и жизнью, лишь для того, чтобы полюбоваться предрассветным парком во время пробежки, на которые прежде тебе было наплевать, буквально через несколько дней, как оправилась от последнего покушения? – сцепив пальцы в замок перед своим лицом, очень спокойно спросил у меня отец, прожигая меня взглядом, пока я обливалась седьмым потом. – Отвага всегда была в нашем роду, но для начала было бы неплохо избавиться от слабоумия, – поучал отец свое чадо, которое лишь по счастливой случайности коньки не отбросила. И это он еще мужественно сдерживается. Кремень!

После того, как я искренне извинилась, отец терпеливо вздохнул, а после молча протянул ко мне руку, на которую я уставилась с недоумением.

– Покажи, – коротко потребовал он, без каких-либо уточнений. Стараясь рассуждать здраво и отбросить мысли, что отец сейчас предложит погадать мне по ладошке, нехотя достала из-за пояса то единственное, что его действительно могло интересовать: кастет, от которого сейчас мне не было никакого толку.

Бегло осмотрев артефакт, он поднял на меня испытующий взгляд и вернул «игрушку», после чего велел возвращаться к себе без дополнительных вопросов относительно того, когда я это сделала, как подобное получилось и как мне удалось его использовать.

А на следующий день прямо из постели прислуга буквально выпихнула меня из поместья, где меня уже ждал отец у запряженной кареты. Вместо трогательной прощальной речи он всунул мне в руки запечатанный конверт и наказал передать его ректору по прибытии. Полагаю, таким нехитрым образом меня просто удобно использовали как «передаста», сэкономив медяк на курьере.

Впрочем, я не то, чтобы сопротивлялась, пытаясь смириться с тем, что меня словно котенка выбросили в воду… в смысле в академию.

– Ну… никто не говорил, что будет просто… – прибыв на место, произнесла я потерянно, задрав голову и обреченно смотря на величественный Хогвар… в смысле академию магии. Досадовала я еще и потому, что не успела обсудить с отцом мое решение перевестись на другой факультет, считая, что у меня еще будет на это время. Кто ж знал, что Норман поступит столько подло, выпроводив меня спозаранку, сонную и несчастную, когда я только-только сонную слюну с лица стереть успела?

Идти в отведенную мне комнату или сразу на занятия я не стала, и решила сразу же разобраться с делами. Воспользовавшись случаем встретиться с ректором, передать ему послание отца, а заодно попросить о переводе. С этим оптимистичным настроем я и оказалась в кабинете ректора, в котором неуловимо ощущалось сходство с… Норманом. Не внешне, а повадками. И что-то мне подсказывало, что у волшебника передо мной довольно бурное и опасное прошлое. Возможно, военный опыт даже имеется.

– Говоришь, маркиз просил передать через тебя письмо? – вздернув бровь, осмотрел он меня с ног до головы с недоумением и недовольством. Чего его могло так расстроить – не знаю. Может, ему моя физиономия не нравится или я сама? Признаю, Иванна никогда особо способной не казалась, учитывая, что обучалась не по специальности, потому и оценки ее были на грани успеваемости, больше в качестве милостыни будущей кронпринцессе. Да и после появления Алиссии и без того нелестная репутация стала скатываться, но, насколько помню, конкретно ректору или самой академии Ив проблем не создавала. Так чего он морщится, словно я ему отходы жизнедеятельности под нос сую, а не письмо отца?

– Что-то не так? – забеспокоилась я, учитывая, что я еще не закончила и пришла к нему с просьбой. А если у него резко настроение испортилось, исполнение моих планов может быть под угрозой.

– Проблема в этом… не принимай на свой счет, – помахал он письмом, который схватил двумя пальцами, точно брезговал.

– Проблема в письме? – недоумевала я, учитывая, что ректор даже открыть его не успел.

– Не в письме, а в том, от кого оно. Твой отец не любитель общения через письма. Вообще, не любитель общения, – исправился он, с чем я должна была согласиться, хоть и промолчала. – Потому каждое его послание и вызывает тревогу. Я получал от твоего отца за всю жизнь всего четыре письма, и каждое добавляло мне седины, – пожаловался довольно молодой мужчина, наверное, даже ровесник маркиза, вот только абсолютно седой. Да, жизнь его помотала. – Ладно, если это все, можешь идти… – вздохнул он. – Возвращайся к занятиям, я предупрежу преподавательский состав. В связи с участившимися покушениями на Его Высочество Роберта, охрана внутри академии усилилась, потому не пережи…

– Простите, что перебиваю, господин ректор, – видя, что он со мной так упорно прощается, начала я. – Но у меня тоже есть к вам разговор, – твердо посмотрела я на него. Мужчина вновь терпеливо вздохнул, смерив меня взглядом.

– Надеюсь, ты похожа на отца только внешне. Но, учитывая твой взгляд, я ошибаюсь. Что же… – устало потер он переносицу. – Все волосы у меня уже все равно седые, так что терять мне уже нечего. Говори.

– Я прошу вас перевести меня на факультет артефакторики.

В кабинете воцарилось неловкое молчание, в котором я пыталась не растерять своего настроя, а ректор смотрел на меня с таким видом, как будто я свихнулась на его глазах.

– Что? – переспросил он через некоторое время. – С чего вдруг?

– Мой опыт обучения на боевом факультете, очевидно, можно считать неудовлетворительным. Потому, пока есть возможность, я бы хотела обучаться в другом направлении, к которому у меня есть предрасположенность.

– Интересно, – фыркнул мужчина. – И кто же сказал, что она у тебя есть? Ты хоть понимаешь, насколько артефакторика – сложная отрасль? Только то, что тебе нравятся артефакты, еще не означает, что ты можешь обучаться в этом направлении. Многие адепты даже после полного многолетнего курса обучения не справляются и проваливаются на итоговых занятиях. А ты просто просишь перевестись не просто посреди года, но и после нескольких лет обучения?

– Я осознаю, что моя просьба может показаться сиюминутным капризом. Но у меня есть теоретическое представление о предмете. Я обучалась самостоятельно на дому. Понимаю, что с моим уровнем знанием могу не сравниться со сверстниками, но не против, даже если меня переведут к первогодкам, – стараясь сохранить спокойствие, ответила я.

– Твоя просьба звучит абсурдной, – покачал мужчина головой. – Все же, это у вас – семейное, – вновь поморщился он, точно от одной лишь фамилии «Варенн», у него начинают зубы ныть. Чем же отец умудрился его так достать? – А что говорит маркиз по этому поводу? Помнится, когда тебя зачисляли, он обратился ко мне с такой же абсурдной просьбой пристроить тебя на боевой факультет, хотя ты не проходила по показателям. Но мне пришлось пойти против правил и принципов, тем более вмешался еще и король… – добавил он тише. – Потом твоя сестрица посреди года заявляется, и вновь приходится нарушать правила академии и принимать ее без необходимой подготовки, благо хоть, ее уровень магии – впечатляющий, так что комиссии пришлось закрыть на это глаза. А теперь ты просишь меня об очередной уступке? Причем, лично? С чего бы мне рисковать своей репутацией в этот раз?

Так, ладно, теперь я понимаю, почему моя семья для него, как кость в горле. Тем не менее не могу отступить от своей затеи. На боевом факультете я точно не выживу.

– Вы правы, просто довериться мне – будет глупо, – согласилась я и заметила во взгляде ректора толику заинтересованности. Он же не думал, что я тут истерику устрою после отказа? – Потому согласна пройти необходимые тесты, если вы и профессор факультета артефакторики дадите мне шанс. По результатам этого теста и примите решение, могу ли я перевестись или нет. Если я провалюсь, обещаю, что больше вас не побеспокою.

– А как же боевой факультет? – задумчиво потер он подбородок, но смотрел уже более доброжелательно. Видать, уже представлял, как я завалюсь. Да, с помощью отца было бы проще, но раз уж упустила шанс решить это с маркизом, придется на свои силы и знания Иванны полагаться. Если верить ректору, артефакторика – сложный предмет, который не каждый осилит, и я не могу быть уверена, что знаний Иванны хватит даже для вступительного балла на первый год обучения, тем более посреди учебного года. Но рискнуть обязана.

– Ни я факультету, ни он мне не можем принести пользу. Потому лучше вовремя признать тщетность попыток и остановиться. Магии во мне не прибавится, а теоретическими знаниями я не смогу себя защитить без реальных сил. Потому я должна эти силы найти. И в этом для меня идеально подойдет именно артефакторика, – честно призналась я.

– Тебя мог защитить кронпринц. Разве не с этим расчётом ты поступала с ним на один факультет? – посмотрел мужчина пристально.

– Я не могу полагаться лишь на чужую силу. Мне нужна своя, – холодно и твердо произнесла я, и вот дела, кажется, мои слова пришлись мужчине по душе.

– Вот теперь я даже не сомневаюсь, что ты – его дочь, – покивал он довольно. – Что же, если таково твое желание, мы проверим твои способности, – улыбнулся ректор и послал мне многообещающий взгляд. – Не будем тянуть. Ты ведь достаточно подготовлена, верно? – послав в воздух какое-то свечение, задал он вопрос. Свечение сверкнуло и потухло, а я вспомнила, что это магическое послание. Кажется, сейчас ректор вызвал магистра артефакторики, желая завалить меня как можно скорее.

Но никто не говорил, что я сдамся так просто.

– Конечно, господин ректор, – расплылась я в благодарной улыбке. – Я бы не пришла к вам, не будь уверена в своих силах, – откровенно лукавила я, но свою слабость показывать не собиралась.

– Вот сейчас и проверим, – кивнул он.

Через три часа ректор и профессор по артефакторике смотрели на результат теста с растерянными физиономиями. Затем посмотрели на мою придурковатую улыбку, нахмурились и вновь принялись перепроверять.

– Так что там с результатами? Кажется, вы уже пятый раз читаете, – не выдержала я. Мужчины вновь посмотрели на меня, а затем отвернулись и стали шептаться. Впрочем, мы были в двухметровой досягаемости друг от друга, потому я все слышала:

– Ты уверен в результатах?

– Считаете, я свой предмет не знаю?

– А списать она никак не могла?

– На вашем кабинете специальное заклятие от списывания и прослушивания. Да и я активировал артефакт, который поглощает любое магическое вмешательство от жульничества…

– То есть, она прошла?

– В теории она подкована хорошо. Ее теоретических знаний хватит даже на второй год обучения, но на втором курсе мы уже вовсю практикуемся. Ее знаний для этого недостаточно, если она никогда ничего даже не пыталась создать сама. Это ничем не отличается от ее прежнего обучения. Теорию боевой магии она также прекрасно знает, а применить не может.

– Эм… – вновь привлекла я к себе внимание. – Не знаю, поможет ли это, но я кое-что принесла, – скромно пододвинула я к ним папку с чертежами и проектами Иванны, которые нашла в ее вещах.

Меня вновь смерили подозрительным взглядом, но папку приняли и стали дотошно изучать. По мере этого, лица мужчин вытягивались.

– Все это – придумала и рассчитала ты? – сравнивая в руках два чертежа, переспросил профессор, явно заинтересованный.

– Этой самой головой, – покивала я, указав на свой висок. Просто, как-то врать и присваивать достижения Иванны было неловко. Но все создавалось этим телом, так что я и не соврала, верно?

– Если это правда, и она обучалась самостоятельно, данный результат говорит о том, что у нее определенно есть талант и предрасположенность, – вновь нагнулся к уху ректора профессор. Я же мило улыбнулась, продолжая прикидываться, что ничего не слышу, хоть это и было нелепо.

– Если так, было бы интересно посмотреть на ее первые результаты. Обычно, первые рабочие образцы получаются после пары лет практики. Но с ее навыками, наверняка, получится и за год проб добиться… – так же рассуждал ректор.

– Кхе-кхе, – прочистила я горло и, покраснев, неловко пододвинула замотанный в тряпочку уже бесполезный кастет. – Это мой опытный образец. К сожалению, сейчас уже использованный, но, думаю, после замены камня маны, он вновь будет работать…

Мужчины уставились на меня, как на тварь невиданную, затем посмотрели на сверток, а после, едва ли не подравшись, наперебой кинулись к кастету. Первым ухватился профессор, чем заставил ректора с досадой дуть щеки и поджимать губы. Бо-о-ожечки, точно дети азартные, которые игрушку поделить не могут.

– И правда, образец рабочий, – рассматривая на свету артефакт, заметил профессор. – Есть недочеты в плане дизайна и практичной составляющей, но он определенно рабочий. Еще есть простор для усовершенствования. Поразительно! А это что за краска? Кровь? – нахмурился он, отвлекшись, за что поплатился, и из его рук выхватили артефакт, пока я старательно отводила глаза, надеясь, что про кровь забудут.

– Впервые вижу такой способ усовершенствования оружия. Усиливают мечи, луки, стрелы, но, чтобы кастеты…

– Согласен, подобный предмет, как и остальное оружие, будет работать только в умелых руках, – покивал профессор. – Хоть прототип удивительный и рабочий, популярностью едва ли будет пользоваться, ведь большинство предпочитает защищаться либо магией, либо обучаются стрельбе и владению мечом. Редкий случай, когда кто-то станет влезать в рукопашный бой. Это очень узкая направленность.

– Мы отклонились от главного, – прочистил горло ректор, перебив увлекшегося профессора. – Адепт Варенн, ответьте, сколько попыток вам потребовалось, прежде чем получилось добиться результата? – задал он вопрос и вновь уставился мне в лицо. Профессор также посерьезнел и выглядел так, точно от моего ответа зависела его жизнь – минимум. На фоне такого давления, я все же стушевалась и, чувствуя, как вновь обливаюсь потом, нерешительно ответила:

– О-одна. У меня вышло с первого раза…

Мужчины покраснели, их глаза налились кровью, и уже через полчаса профессор запихивал меня в аудиторию и бодро представлял своим ученикам второго курса:

– Позвольте представить новую ученицу нашего факультета. Надеюсь, вы поладите, – расплылся он в довольной улыбке, обнимая меня за плечи, точно дочь родную.

– З… здрасте… – пискнула я под перекрестным огнем ошалевших и любопытствующих взглядов моих новых сокурсников.

***

Вскоре после того, как Иванну вывели из кабинета ректора, тот слишком поздно вспомнил про письмо старого приятеля еще со времен военной академии. Сломав печать, он прочел всего одну фразу, написанную знакомым почерком, от которой залился сумасшедшим смехом:

«Сделай, как она говорит» – гласило послание.

***

Знакомство с новой группой прошло даже слишком быстро. Стоило им услышать мое имя, представленное преподавателем, как ко мне потеряли весь интерес и вернулись к своим делам. Не сказать, что меня это не удивило, но все же так лучше, нежели бы мне сверлили затылок любопытствующими взглядами.

Уже после я поняла, в чем была причина безразличия будущих артефакторов: срок обучения предмета четыре года, набирают около тридцати учеников ежегодно, однако под конец обучения выпускаются в среднем трое-четверо адептов. Остальные отсеиваются либо в процессе обучения, меняя специальность из-за сложности, либо остаются на второй, а то и третий год, ибо итоговые тесты в конце года – очень ответственные. Именно они определяют допуск учеников к новому уровню обучения. Пока их не сдашь, можешь учиться до трех пересдач и быть исключенным, либо добровольно перевестись на более легкую специальность.

Поэтому среди артефакторов, как правило, не считается странным затворничество. По их логике, нет необходимости заводить дружеские связи или даже запоминать имя сокурсника, от которого уже завтра, возможно, избавятся.

Стоит ли удивляться тому, что на мне, как на потенциальном артефакторе, однокурсники поставили крест уже после десяти секунд изучения? Мое имя в академии должно быть известно, потому ни для кого не секрет, что на боевой факультет я попала по блату. Так, вероятно, и сюда пробралась тем же способом, а значит, ничего из себя не представляю.

Кого-то другого данная правда могла оскорбить, задеть гордость и спровоцировать на действия, дабы доказать всем и каждому свою ценность. Однако, мне было куда удобнее, когда на меня никто не обращал внимания, позволяя тихо-мирно заниматься своими делами.

Потому, по итогу, я лишь в очередной раз порадовалась тому, что решила сменить факультет, сидя на галерке и слушая преподавателя, который также особых надежд на меня не возлагал. Видать, для него, дядечки с моноклем, что сейчас распинался перед доской, как и для остальных, стал неожиданностью мой перевод по решению магистра и ректора.

В общем, сидела я, кайфовала, никого не трогала и радовалась тому, что превратилась в невидимку, как все было испорчено в один миг, всего одним вопросом, заданным знакомым голосом:

– Адептка Варенн здесь? – постучавшись, вошел в аудиторию кронпринц, чем вызвал очередную волну любопытства. Преимущественно у малочисленной женской половины аудитории. Тут не мудрено: известный красавчик, сильный, мужественный и великодушный. Прямо звезда всех женских сердечек.

– По какому вопросу интересуетесь, Ваше Высочество? – холодно спросил преподаватель и недовольно зыркнул в мою сторону, точно это я виновата в том, что лекцию срывают.

– Мне необходимо срочно поговорить с моей невестой, – ответил кронпринц.

Я замотала головой, пуча глаза и с мольбой взирая на преподавателя, начиная медленно оседать под парту, чтобы Роб меня не заметил, но у него точно радар на меня был настроен. Повернул голову и безошибочно вперил в меня свой взгляд, в котором читалось «попалась».

– Адептка Варенн, не задерживайте других учеников и покиньте аудиторию с вашим женихом. Ваше промедление задерживает всех, – выразительно поморщился препод, смотря на меня, как на кару небесную, точно я послана ему за грехи его буйной молодости.

Да ептить-колотить!

Насупившись, пришлось подчиниться и быстро пройти к выходу из аудитории, демонстративно проигнорировав принца, точно тот лишь мираж.

– Иванна… – пытаясь нагнать, позвал меня кронпринц, чей голос разнесся гулом по пустому и широкому каменному коридору, пока я быстрым шагом скрывалась за поворотом. – Ив! – все же нагнав, схватил он меня за локоть. Лишь усилием воли я подавила в себе порыв впечатать его в стену, вывернув руку. Вместо этого дернула локоть, мрачно посмотрела на приставучее Высочество исподлобья, а затем холодно произнесла:

– Здесь собрался говорить? Развлекать все аудитории на этаже не входит в мои планы. Иди за мной, – мотнула головой и последовала во двор, в укромный уголок, который заметила, когда магистр провожал (тащил) из кабинета ректора. – Вот теперь говори, – осмотревшись и удовлетворившись уединением, обернулась я на женишка, сложив руки на груди. – Что вам нужно, Ваше Высочество кронпринц?

– Это все, что ты можешь мне сказать? – опешил он, кажется, вполне искренне обидевшись.

– А должна была сказать что-то иное? Это вы меня искали, – заметила я очевидное, поведя плечами.

– Вот именно! – начал он повышать голос, но под моим взглядом раздраженно поджал губы и вновь совладал с эмоциями, контролируя громкость. – Игнорировала мои попытки встретиться всю неделю, отказывалась от встреч, не отвечала на письма даже собственной сестры! – важно добавил он, точно я совершила кощунство, проигнорировав Алиссию, которая строчила мне с завидной настойчивостью, почти не уступающей кронпринцу. Однако, на ее конвертах не было королевской печати, потому они шли прямиком в топку. И совесть моя была чиста, а ручки от тепла костерка тепленькие! – А теперь возвращаешься в академию, никого не предупредив, о чем я узнаю по чистой случайности. Да еще и внезапно перевелась на другой факультет. По-твоему, это нормально? Я с ног сбился, пока пытался выяснить, где ты!

– Не вижу никакой проблемы, – пожала я плечами, чем выбила возмущающегося принца из колеи, судя по тому, как вытянулось его лицо. – Не помню, что должна была отчитываться перед вами, Ваше Высочество, о своих передвижениях, даже будучи невестой, все же, я не подчиненная и не заключенная. Теперь же, когда я сказала, что хочу разорвать наши отношения, еще куда более странно держать вас в курсе моих действий. Мне больше нет никакой необходимости прозябать на не соответствующем мне факультете. Теперь я собираюсь жить для себя, потому и нет никакой странности в том, что я сменила направление обучения. Вы так не считаете?

– Иванна! – ущипнул он себя за переносицу, точно его внезапно сразила мигрень. – Прекрати этот цирк, твой протест слишком затянулся. Ты уже достаточно привлекла к себе внимание и заставила за собой побегать. Не думаешь, что уже довольно?

– Ваше Высочество, время, когда я любила клоунов, давно прошло, потому и прошу о расторжении помолвки, – снисходительно усмехнулась я и, пока тот не успел оскорбиться, быстро продолжила: – Повторяю еще раз: я не собираюсь становиться кронпринцессой. В моих планах возглавить род, перенять титул маркизы, для этого мне нужна необходимая специализация. Смысла в том, чтобы оставаться на боевом факультете – у меня нет.

– Да что с тобой не так? Откуда такие резкие перемены в поведении? Ты – точно другой человек, – резко развел он руками, начиная непроизвольно жестикулировать из-за нахлынувших эмоций.

Ой, ну как мы не любим, когда нас посылают… Бедняжечка.

– Ваше Высочество, – вздохнула я. – Если вы до сих пор считаете мое поведение лишь шуткой – советую перестать. Не можете смириться с тем, что я могла отказаться от вас или статуса кронпринцессы из-за личных чувств, подумайте о том, что мне наскучило становиться жертвой покушений. Когда-то это было для меня обоснованным риском, но все изменилось, когда поняла, что одного желания, чтобы выжить – недостаточно, а рассчитывать можно лишь на себя.

– Я уже говорил, что это было случайностью. Алиссия просто была ближе, я действовал рефлекторно.

– Забавно даже не то, что вы пытаетесь убедить в этом меня, а что сами в это искренне верите, – иронизировала я. – Как бы то ни было, прекратите упрямиться, Ваше Высочество, и просто примите действительность. Те чувства, которые мы с вами некогда испытывали друг к другу – изменились. Причем, у обоих. Найдите, наконец, в себе мужество в этом признаться. Я долго закрывала на это глаза и отрицала действительность, но, в итоге, едва не поплатилась за свое упрямство жизнью. Больше подобной ошибки я не допущу.

– Это не так… – на удивление упрямо замотал он головой с таким видом, что просто не мог смириться с подобным. – Мы с самого детства были вместе, знали, что предназначены друг для друга. Мы любили друг друга. И до сих пор любим! Такие чувства не пропадают в один день! Мне не нужна другая жена! – буквально рычал он и… выглядел таким искренним, что я растерялась. Каждому лицемерию должен быть предел. Но он, словно был полностью убежден в этом, точно Алиссии и не существовало.

– Придите в себя, Ваше Высочество… – даже не зная, что ответить на подобное, насупилась я, но меня перебили:

– «Роб». Почему ты зовешь меня по титулу? Ты никогда так не делала, Ив, зови меня по имени! – схватил он меня за плечи почти до боли, а в его глазах промелькнуло неподдельное отчаяние.

– Хватит! – рявкнула я, не на шутку испугавшись, и сбросила с себя чужие руки. Отошла на два шага и с тревогой посмотрела в лицо принца. – Что бы ты ни сказал, я не изменю своего решения. «Нас» больше нет. Ты сам сделал свой выбор и отвернулся от меня в пользу другой. Мне плевать, почему это случилось: по случайности или намерению, главное то, что я едва не погибла по твоей прихоти. Так что не смей упрекать меня в том, что в нашей паре я – единственная, кого заботит моя безопасность. Если для этого нужно отказаться от титула кронпринцессы – я это сделаю. Благо, ты своим поведением и отношением к Алиссии сделал все, чтобы мое решение о разрыве было легким. У меня нет сожалений, Ваше Высочество. Я собираюсь жить долго и счастливо, но без вас. Что и вам советую, – сбиваясь на формальную речь, сжала я кулаки, стараясь не обращать внимания на его опечаленное, даже шокированное лицо, точно я разбивала ему сердце каждым словом. Ничего, пусть прочувствует на себе то, что долгое время вынуждена была терпеть Иванна, скрывая свою боль за вымученной улыбкой.

– Я не дам согласия на расторжение помолвки, – покачал он головой, а в его взгляде появился одержимый огонек. – Ты – моя. Всегда была и будешь. Ты выйдешь за меня замуж и будешь моей королевой.

– Более не беспокойте меня, – устало вздохнула я. – Совсем скоро вам придется признать реальность и смириться, – имея в виду то, что на моей стороне уже есть отец. Осталось уговорить Его Величество, что его планы от разрыва помолвки со мной в пользу Алиссии, принесут лишь плюсы. И как только это произойдет, мнение Роберта вообще никого интересовать не будет. Против большинства он не попрет.

– Ты все равно будешь моей! – бросил он мне в спину.

– В вашем возрасте зазорно верить в сказки, Ваше Высочество, – фыркнула я, а после ушла без сожалений.

Хотя неясное беспокойство не отпускало. Роберт вел себя действительно странно. Так, точно действительно что-то испытывал к Иванне и не мог смириться с разрывом их отношений. И вовсе не задетая гордость тому была виной.