Мы шли по нескончаемому полю несколько часов без остановки. Этот обильный и густой покров растительности, не знавший косы крестьянина, мне грустно навевал иллюстрации из красочно оформленных былин про древнерусских богатырей — такие, знаете, в рисунках по манере Васнецова. Имею ввиду поле, а не самих богатырей.
Впереди меня чесал как заведенный противный и высокомерный тип. После нашего привала, он снова стал каким-то черствым. Словно высохший сухарь мне скупо отвечал и беспрерывно переставлял свои буквально журавлиные махалки. Травы мне, не самой мелкой девушке, были по грудь. Тарс, я уже говорила, был меня гораздо выше и одет намного лучше: сапоги, приталенный сюртук, который не меша шагать, как мне мой плащ. С которым, впрочем, я не рискнула расстаться.
Он шел, не оглядывался. Понятно, куда я денусь! Я плелась за ним. Мой фамильяр двигался со мной, но в отличие от прошлой ночи, сейчас он нагло ехал на моей ноге, вцепившись в панталоны.
Я ворчала, но уже не так вдохновенно как в самом начале нашего пути по этой бескрайней степи. Устала! Но по-прежнему взывала к совести коварного и очень наглого животного:
— Вальтасар! Нельзя же так! Почему ты меня используешь как транспортное средство? У тебя есть два крыла, четыре лапы, даже хвост. А ты, бесстыдник, едешь на мне!
Фамильяр предпочитал в моем унылом монологе играть роль декораций, Тарс — безмолвного слушателя всей белиберды. Я же ныла вдохновенно, развлекая в этом унылом путешествии себя. Ну а чего! Скучно, голодно, еще обидно — меня не воспринимают. Я никто! А нет, меня определили как безмолвную наложницу, рабыню. Вот дойдем куда-нибудь, и меня опять начнут склонять на все лады. А я молчать, потому что я без слуг осталась и что-то никто не спешит ко мне на выручку!
— Слушай, Вальтасар! А вот почему тебя приставили ко мне?!
"Рина, — заговорил он со мной, — давай когда мы с тобой наедине останемся, я расскажу тебе все, а? А не сейчас! Ты бы быстрей переставляла ноги, глядишь и уже дошли тогда".
— Куда? Куда дошли?! Полю ни конца, ни края… Ты катишься на мне!
Мой фамильяр на это дипломатично промолчал. Умеет, гад! Когда-нибудь мы доберемся до какой-нибудь инспекции или агентства, и я там разузнаю как с ними обращаться, имею ввиду фамильяров.
— Ну хорошо, не хочешь сам стараться, — я продолжила, — то полезай на пояс, будь добр. Зачем ты используешь как прогулочный гамак, хм, мои трусы?
В ответ ни звука. Едет дальше, а я иду, скорей плетусь на чешущим без остановки и оглядки противным типом. И вот понимаю, что раз до сих пор меня ну никто не нагнал, то лучше мне его держаться. Но обидно!
— Тарс, ну подожди меня! Почему ты так спешишь?!
Богатырей тут нет, транспортных средств богатырей — коней там или же осликов, или же верблюдов нет в помине, а имеются высокомерные, нахальные мужчины. Спасибо, что не бросили! И это очень хорошо.
А я несу мантикора, платье, туфли гадские и плащ сама. Еще себя несу, сжимая зубы. Смотрю на спину и… уже молчу. Даже мантикора перестала домогаться…
Тарс не помнил такого жаркого и одновременно дождливого лета. А еще он никогда не встречал таких дремучих дев! С девушками он общался довольно тесно, со взаимным удовольствием, когда достаточно подрос. Даже не так — он интересовался противоположным полом, как все здоровые и сильные мужчины. У него горячая, благородная и очень-очень древняя, как выяснилось кровь. Но! Но, чтобы так попасть! Такого с ним еще ни разу не случалось! И бросить нельзя и вот так медленно тащить с собой… Это. Просто. Невозможно!!!
Они еле двигались вперед, а время, между прочим, поджимает. Им хорошо бы спрятаться от гнева черного за городской стеной. Еще одна ночь в поле с его резервом и он вполне может ночь не пережить. Он спешит, а слабая, наивная дракона еле топает вперед, верней бредет вперед…
И ведь не хочет бросить плащ, не в состоянии нести себя, так больше — выводит из себя, из равновесия своим нытьем! Но Тарс держится. Он ведь благородный, пускай и незаконнорожденный бастард.
Он стремится в Академию драконов, ведь только там он будет в некоторой безопасности до момента, когда раскроются крылья. И она туда стремиться, но Великий прародитель всех драконов! У нее такой яркий Дар! Он видит ее свечение и силу, что бурлит внутри. Она пытается пробиться сквозь барьеры, роль которого играет фамильяр и кольцо на пальце — очень мощный артефакт. А он, Тарс, весь резерв, что накопит за день, должен весь впитать в себя. У него нет излишек дара и поэтому ему лучше не надевать свое.
Фамильяр — помощник и защитник. А у него фамильяра нет. Фамильяр должен Тарса выбрать. Сам. Он переживает, потому что не понять, кто к нему придет? У него нет крыльев, и когда раскроются непонятно. Даже у драконы они раскроются уже буквально вот-вот. Он ее старше, но тут сила рода превалирует, а еще то, что она признанный в роду дракон, а он никто был до последнего времени.
Он жил, особо не расстраивался из-за этого. Все потому что у него была семья: мать, братья и сестра. Тарс — самый младший и пока бескрылый готовился жить в своем доме — небольшом уютном замке на скале, доставшемся ему после раздела между подросшими детьми наследства. В замке он родился, там он осознал себя и понял — главное — это чтобы раскрылись крылья.
Он тренировался, терпеливо ждал, пока в один из дней к ним в замок не прискакали доверенные лица короля.
К вечеру испортилась погода, снова надвигался дождь, и этот уже точно шел на них стеной. Местность изменилась, стали попадаться пологие холмы. Тарс увидел один высокий, поднялся на него. Приставив ладонь ко лбу, вгляделся в марево заката. Там клубились дождевые облака, тянуло прямо к ним лихую непогоду. Красное светило медленно падало за край горизонта все в багровых, тревожащих сознание тонах. Новая ночь близится, а он всё не восполнил свой резерв. В груди растает беспокойство. Нужно торопиться и прибавить шаг. Вполне возможно, что они не успеют дойти до человеческого жилья и попадут под дождь. И что тогда, особенно, если прилетит опять черный по его душу?
Обернулся. У основания холма стояла убитая пешим движением дракона. На него не смотрела.
— Рина! Давай немного поднажмем! Совсем близко город. Там мы заночуем.
Выслушала, кивнула, не поднимая головы.
Подумал: «Дойдет, поест, уснет. Немного отдохнет и он, а вот утром будет видно, что с его резервом. Ночью рядом с ней он легко пополнит свой».
Спустился к ней, и тут их настигла туча. Стеной хлынул дождь.
— Ой, — вздрогнула девушка, кутаясь в свой плащ. Тарс махнул над ее головой рукой и раскрыл над ними купол.
Рина подняла голову:
— Как здорово! Как ты так делаешь? И долго сможешь продержать?
— Нет, не долго, но одеть свой плащ времени хватит.
Снял с плеч вещевой мешок, ослабил завязки и немного покопавшись в мешке, вытащил плащ. Быстро развернул и накинул на себя. В следующее мгновение купол схлопнулся и их накрыло дождевой рекой.
Вымокли, плащи не слишком помогли, так как еще долго шли по траве. Обувь, низ одежды, ноги — все намокло. Относительно сухо было только выше животов.
— Я очень устала. Давай приляжем.
— Где ты собираешься залечь?
— Да прямо здесь. Я мокрая. Уже неважно, — грустно молвила дракона.
— Не отставай! Еще немного…
— Я очень стараюсь, но быстрее не могу.
В сумерках вышли на дорогу, и пошли по ней, встречая одинокие повозки и идущих в том же направлении людей. На девушку кидали взгляды. В разодранном плаще, с капюшоном на голове, в дождевых потоках, она выглядела странно. Он все никак не мог сообразить, что с ней. Вроде аура должна быть кольцом прикрыта, так почему все глазеют на нее? Держалась она рядом, как он и просил, молчала. Старательно семенила в своих испорченных туфельках, придерживая плащ. Тарс в очередной раз обернулся, пригляделся и чуть слышно взвыл. Теперь понятно, почему все смотрят! Из-под плаща и низа платья выглядывали ноги, белели в темноте. Мало этого, она идет и греет себя жаром, или иначе говоря — внутренним огнем. Поэтому и пар идет от тела и одежды.
Неумелая колдунья, а если глянуть ей в глаза, то полный караул! Тарс уже не раз так глянул. Остановился, тронул руку:
— Рина! Надо потерпеть, не грей себя внутренним огнем.
— Мне холодно.
Явственно услышал ее зубы — те дружно отбивали дробь.
— Терпи! Твое кольцо не сильно помогает. Твоя аура горячая, ее особенно заметно в темноте. А нам надо не привлекать внимания… к тебе, малышка!
— Я не малышка! Мне восемнадцать лет! Я взрослая уже.
— Смешно! Мне двадцать два и я все еще считаюсь юным, мелким и да, в сравнении с тобой я слаб, но нам твой дар пока что лишь мешает. В городе я помогу тебе.
— А чем? А как? — посмотрела на него дракона. Тут же вспыхнул взгляд и Тарс снова потерял на краткий миг с этим миром связь. Красивые глаза, красивая дракона.
— Эй! Ты почему ее не прикрываешь?! — обратился к фамильяру, знал — он слушает сейчас.
Послышалось в ночи расстроенное, недовольное ворчание откуда-то из глубин одежды девы:
— Ага! Попробуй сам! Прикроешь тут такую… надорвешь живот.
— Придумай, ты же фамильяр — защитник…
— Защитник, — передразнил Тарса фамильяр. — Она вот-вот обратится в настоящего дракона! Я уже не уверен, что мы успеем показать ее спецам по обращению в нормального послушного дракона. Спецы обучают в Академии, а нам еще нужно доползти туда! В кольцо она не умеет скидывать накал, папаши рядом нет, — бухтел и бухтел на моей груди чертенок.
Вальтасар недоумевал. Где все? Где охрана? Где на крайняк сам Князь?! Почему их бросили в том поле? Оставаться возле постоялого двора было нельзя. Сам он смог взять от нее лишь малую часть силы. Он такой потенциал впитать не сможет никогда — изначально материя не та. Кольцо на пальце немного тянет силу, но им теперь мешает дождь и ночь. Днем и в сухости было куда спокойней.
Он никак не ожидал, что привязанная сущность из другого мира настолько сольется с образом и телом той, другой…
— Думай, фамильяр! — не отставал попутчик.
— Я уже напитан ее силой под завязку, мне теперь неделю можно спать, если только… — Фамильяр девушки примолк и вдруг предложил: — А если ей одеть твое кольцо? Или есть еще другое средство… ты же маг, и ты дракон, — посмотрел на Тарса, высунувшийся из под ворота ее платья Вальтасар. — Ну как, возьмешь на себя такое?
— Я не в курсе, а какое такое? — заинтересовалась юная дракона. — Почему и что он должен взять на себя, ответь мне, Вальтасар!
Фамильяр безмолвствовал, на то были причины. И по тем же самым причинам молчал Тарс. Смотрел в глаза драконе. Нет, очень красивая и сильная дракона, но если ей таким вот способом помочь… то деве крыльев не видать.
— Давай попробуем с кольцом.
— Ты выбираешь, — буркнул фамильяр и отвернулся. Грустно подумал, что к своим ему при таком провале не попасть. Искать другую деву выберут другого. А ему придется как-то выживать среди людей, среди драконов и других магических существ, и его ипостась теперь навек такая Вон как смотрит на нее, глаза горят, а эта глупая, наивная, также смотрит… Ох юность, бестолковость, ох эта взбалмошност и горячность душ!
Тарс протянул руку. Фамильяр закопошился. Девушка стояла и ловила взгляд, а он…
С кольцом расстатьс? Это будет нонсенс, и прежде всего, когда он попадет туда, куда идет…
Фамильяр вытащил кольцо, протянул хозяину — такому же как девушка юному, бескрылому дракону.
— Надевай, раз уж решил помочь.
Тарс всего мгновение смотрел на деву, и тут над ними вспыхнула молния. Небо на минуту осветилось вспышкой. Прямо из разрыва туч на них пикировал дракон. Почти сразу с небольшой задержкой грянул гром.
— Скорее одевай кольцо! Ложись на землю! — перекрикивая жуткий грохот скомандовал Тарс и сам схватил Александрину рест Моринор за кисть. Девушка подставила палец, он же не раздумывая больше, надел ей свое фамильное кольцо.
В следующий миг взмахнул рукой над головами. Вспыхнул в одно мгновение натянутый полог, и в следующий миг на них обрушилось драконье пламя.