Как я провел лето

XXI. Санктус

Мои мерки, конечно, здешним швеям уже известны, но они на всякий случай сняли их снова. И, как оказалось, не зря. Из-за того, что крылья стали больше, моя грудь приподнялась, да и стала немного больше, всего на пару сантиметров в обхвате, но этого уже достаточно, чтобы обновить список моих размеров. В своей обычной одежде я этого не замечу, очевидно, рубашка и так не в впритык, но вот для платья это критично, оно должно сидеть идеально, так Гаруда сказала.

Так или иначе, с меня размеры снять — дело пяти минут, а вот Сурию мусолят уже полчаса, подгоняют под нее составной манекен. Интересное изобретение, стоит отметить. Простой механизм с кучей подвижных элементов, которые заменяются и сдвигаются так, чтобы в точности соответствовать человеку, на которого будут шить одежду. Учитывается вообще все. У Бреминга такого не было.

Швея, собственно, тоже обычный человек, как и вся прислуга. Кроме того, в замке за все время, сколько тут живу, не встретил ни единого человеческого мужчину, здесь только женщины. Не то что бы это было удивительно, Гаруда ведь говорила, что в число прислуги попали только самые прелестные девственные женщины. Их кровь самая вкусная. Других причин нет. Хотя, с учётом того, что мне доводилось встречать и барышень с округлым животом, вампиры их используют не только как «домохозяек» и корм, но и для своих утех. Не думаю, что этих женщин подобный расклад устраивает, однако, если так поразмыслить, для беременных это иллюзорная возможность получить укус отца ребенка и стать вампиром, а значит, перейти из ранга прислуги в ранг хозяев замка. Ну, как говорится, хочешь жить — умей вертеться.

В конце концов, даже в советские времена женщины на каторгах не чурались понести от надзирателей, чтобы получить условия лучше. Их ведь переводили в места, подходящие для ухода за детьми.

Иными словами, я подобный подход не осуждаю. Каждый выживает так, как может, и если стать вампиром — хороший способ перейти из грязи в князи, и если позволяет совесть, почему бы и не стать, собственно. Будь я лично на их месте, вряд ли бы пошел на такую сделку с собой, но понял бы тех, кто всё-таки эту самую сделку заключил. Люди сами творцы своей судьбы.

— Думаю, мы тут закончили, — отчиталась женщина на вид лет тридцати в платье служанки.

Пожалуй, из всей прислуги, что я видел, она самая взрослая. В реалиях этого мира, когда у женщин нет особо вариантов достичь чего-то, удивительно, что она оказалась в числе «прелестных девственниц». Обычно в таком возрасте дамы уже замуж выскакивают, варят борщи и рожают детей, как говорится. Ну, не свезло ей встретить возлюбленного, видимо. Всякое бывает. Очевидно, что странно это только в этом мире, в моем родном к такому вопросы мало у кого возникают, люди прогрессивные, все дела. Хоть и не везде.

Меня бабки, например, сватали всем девчонкам в нашем тихом городке, стоило мне только перейти черту в шестнадцать лет. Приглянулась мне, к их большому сожалению, только одна девочка, которая, в свою очередь, как это обычно и бывает, связалась не с той компанией, и вся ее жизнь пошла под откос, ну а я, разочаровавшись в любви, сначала закончил учиться, а потом работать-работать-работать, и как-то не до девочек. Леха в этом вопросе был успешнее, постоянно с кем-то рядом вился. Впрочем, ладно, это дела давно минувших дней. Мои шестнадцать лет уже давным давно прошли, да и нахожусь я не в своем переквалифицированном из ПГТ в город населенном пункте, а в замке вампиров в другом мире, и заботы у меня уже совсем другие. Староват я. Ещё годик, и буду ближе к тридцати, чем к двадцати.

— Спасибо большое, — поблагодарила Сурия, которой, наконец, позволили одеться.

— Вас проводить? — предложила одна из служанок, что привела нас сюда. Я помотал головой в ответ. — Тогда хорошего вам дня, госпожа.

— Вам того же, — попрощался в ответ, и мы с Сурией покинули швейную мастерскую, расположенную в правом крыле на первом этаже замка, неподалеку от кузницы, как оказалось.

Ковкой занимаются не люди, а вампиры с соответствующими навыками. Ну, хоть для этой работы не стали подряжать человеческих женщин, и на том спасибо.

— Забудь все, что видел сегодня, — буркнула на меня Сурия, залитая румянцем.

— Забыть что? — подыграл я, и девушка облегчённо выдохнула.

— Здравия желаю, — мимо нас прошел кто-то большой.

Я похлопал глазами, не поняв даже, что только что произошло. Взглянул через плечо, чтобы понять, кто вообще с нами поздоровался.

К моему удивлению, этот человек тоже, видимо, был погружен в свои мысли и поприветствовал рефлекторно, а сейчас как раз стоит и соображает, кто мы и что мы. Цестия.

Здоровячка, разодетая в рубаху и брюки, трещащие от ее громадных мышц, повернулась к нам лицом и уперла руки в бока. Накидка из волчьей шкуры висит на ее плечах. Яркие красные глаза, виднеющиеся восемь клыков, как у меня и Рейз, черные короткие волосы, челка которых прикрывает один глаз.

— Тебя-то я и ищу, — довольно улыбнулась Цестия, пальцами проминая свои бока. Мой взгляд зацепился за тыльную сторону ее ладони. Черный узор, подобный татуировке. Метка контракта...?

— Здравствуйте, госпожа Цестия, — в один голос поздоровались мы с Сурией.

— Давай без фамильярностей? Уж кто-кто, а ты при своем-то положении можешь ко мне на «ты», — она протянула мне руку, а я неуверенно пожал ее. Переведя взгляд на Сурию, эта гигантская женщина добавила: — Отошли свою подружку в покои, она здесь лишняя.

— Сурия, оставь нас, — попросил подругу, и та, поклонившись, поспешила прочь, то и дело оглядываясь, чтобы удостовериться, что меня никто не убьет на месте. Прокашлявшись, перевел взгляд на Цестию. — Так, и... Зачем я тебе понадобилась?

— Господин Санктус любил общаться с Рейз. Ему нравилось, что серый кардинал отца любит поболтать о том, о сем. Так что он очень заинтересовался, когда узнал, что на эту должность назначен новый вампир. Хочет познакомиться, — с энтузиазмом в голосе ответила она, немного посеръезнела и добавила: — Ты же понимаешь, что отказ не принимается?

— Разумеется, — спокойно ответил я. Лёгок на помине этот Санктус, однако. Только-только узнал о его существовании, и вот он, замаячил на горизонте.

— Тогда идём, — ухмыльнулась Цестия и направилась по коридору в ту сторону, где уже успела скрыться Сурия.

Я последовал за женщиной в своем темпе, а она, поняв, что ходит быстрее меня, немного замедлилась, подстраиваясь. Мы покинули правое крыло и пошли вверх по винтовой лестнице, расположенной за дверьми в тронном зале. Неудивительно, что покои Санктуса на последнем этаже я и не видел, они расположены в отдельном месте.

— Впечатлена твоими успехами. Господин Санктус хотел провернуть что-то подобное, но господин Нильд ему в этом вопросе отказал, не пристало вампирам их уровня опускаться до мерзостей, на которые способны только люди, — решила завязать разговор Цестия. — Удивлена, что тебе позволили.

— Я не обремлена знатным происхождением, да и вековых устоев вампирского мира в моей голове нет. Я не такая, как другие, а потому не чураюсь подобных методов, — ответил я, следуя за женщиной. Не думаю, что мои слова ее удивляют.

— Ну, так-то оно так, да только ты сразу открещиваешься от брака с каким-нибудь из благородных мужей, да и в целом одобрения среди аристократов не сыщешь, — с некой грустью в голосе подметила Цестия.

— Разве так необходимо выходить замуж? Я не испытываю надобности в партнёре, и уж тем более в детях.

— Каждая женщина рано или поздно встречается с таким желанием. В этом мы неотличимы от людей.

— Если найдется кто-то, готовый выполнять мою работу теми же методами, я подумаю о другом будущем для себя. А до тех пор кто-то должен делать то, что делаю я, — покачал головой. Да уж, даже в этом мире от сватовства покоя нет.

Ну да ладно. Все равно останусь при своем мнении. Семья, в которой мне отведена роль жены, мне не интересна, и уж тем более мне не интересны мужчины. Я не из этих, и новое тело этот факт не отменяет. Не то что бы осуждаю людей нетрадиционных, нет. Мне нет дела до того, кто с кем спит, это выбор каждого. Просто не хочу, чтобы мне что-то навязывали. Я сам разберусь, кого мне любить и кого хотеть. Тот факт, что мне досталось тело Альпин, не влияет на мою ориентацию, все равно предпочитаю девушек и буду предпочитать их и дальше.

— Преданность делу это хорошо. Я понимаю, — кивнула Цестия, не став развивать эту тему. — В конце концов, господин Санктус мне знаки внимания не оказывает, а если выберу кого-то другого, придется оставить господина. Уж лучше я буду рядом, буду оберегать его жизнь и впредь, но при этом останусь без мужского внимания, чем обрету это самое внимание, но при этом откажусь от своих прямых обязанностей.

— Рада, что в этом мы с тобой похожи, — согласно закивал я, подписываясь под каждым ее словом. Круто. Цестия в адеквате. — Кстати, ты качаешься? Трудно не заметить твои мышцы.

— Нравятся? — ухмыльнулась она, глядя на меня через плечо. Она слегка наклонилась и согнула руку. Мощный бицепс под рубашкой напрягся, из-за чего ткань предательски затрещала. Я восхищённо потрогал, а Цестия захохотала. — Ну-ка дай свои!

Хмыкнув, напряг руку, и женщина своими гигантскими ладонями потрогала мои мышцы.

— Так ты тоже атлет! Погляди на себя, какие банки! — во все тридцать четыре зуба улыбнулась она и выпрямилась, упирая руки в бока. Настолько огромная, что занимает собой весь проход. — Жрешь просто мало. Но ничего, я могу составить для тебя план питания, и станешь такая же мясистая!

— И что ты ешь? Сколько ж крови нужно пить? — хмыкнул я, оглядывая ее мышцы. Цестия поочередно напрягала грудные, играя сиськами.

— Обычная еда нам не приносит насыщения, но это же не значит, что она бесполезная. Так что все по уму, мяса, да побольше, куриные грудки, например, пару куриц за день я уплетаю, куча клетчатки, углеводы, жиры, все дела, ну и многочасовые тренировки до отказа, — принялась она бахвалиться. — Недавно смогла тонну от груди пожать.

— Тонну? — округлил глаза я, понимая, что мой предел это где-то триста килограмм.

— Ага.

— Да ты бульдозер, не иначе, — брови на лоб лезут от осознания, сколько физической силы в этом чудовище на стероидах.

— Терпение и труд, подруга, — хмыкнула Цестия и пошла дальше по лестнице. — Ладно, идём уже. У нас целая вечность на разговоры.

— Ты права.

Жесть. Тонну от груди. Она, считай, спорткар поднять может. Безумие. И это ведь только жим от груди, какие веса она берет в других упражнениях — загадка.

И как такое чудовище убить вообще? Она мою рапиру своим сердцем сломает, а потом раздавит меня своими пальцами, как таракана. С ней сражаться, считай то же самое, что поезд пытаться остановить.

Лестница, наконец, закончилась. Мы оказались в малюсеньком перешейке, отделяющем ступени от двойных дверей. Отбив ритм по дереву пальцем, Цестия открыла, первой входя внутрь. Я зашёл следом за ней.

— Господин Санктус, я привела ее, — произнесла Цестия, обращаясь к человеку, скрытому за черным балдахином кровати.

— Здравствуйте, господин, — поприветствовал я, склоняя голову.

— Цестия, оставишь нас? — тихий мужской голос донёсся с кровати.

— Да, господин, — ответила здоровячка и вышла из помещения, оставив меня наедине с сыном Николаса.

Комната огромная, думаю, квадратов пятьдесят, при этом добрую треть занимает кровать. Ткань балдахина плотная, непроглядная. Окон здесь нет вовсе, а магические камни потушены. Кромешная темнота, в которой я могу хоть что-то видеть только благодаря вампирскому зрению.

Балдахин, словно на сцене театра, раздвинулся. На краю кровати, поджав под себя ноги, сидит юноша лет двадцати на вид, со светлыми, длинными волосами. Его кожа белая, как мел, длинные когти, на теле просторные черные одеяния, украшенные золотыми узорами.

— Альпин, верно? — тихо спросил он, смотря на меня своими алыми глазами.

— Да, господин, — кивнул я в ответ.

Санктус слабо похлопал по простыне, приглашая меня сесть рядом с ним. Я послушно подошёл, подобрал подол юбки и аккуратно сел на кровать. Взгляд зацепился за руку наследника Нильдов. На ней точно такой же узор, как у Цестии.

— Скажи, ты знаешь, по какой причине отец поверил, что ты потеряла память? — Санктус смотрит мне прямо в глаза.

— Я не задавалась таким вопросом, господин. Память действительно покинула меня, а верить в это или нет, каждый решает сам, — спокойно ответил я, выдерживая его взгляд.

— Ясно, ты хочешь продолжать играть в эту игру, — он смотрит на мою руку, где изображена метка моего контракта с Муной. — Где твой маг?

— Мертва, — вздохнул я, понимая, что он такой же, как и я, пришелец.

— Я ведь тоже сказал им всем, что потерял память, — хмыкнул Санктус и положил руки на свои даже выглядящие болезненно колени. — Тебе повезло с телом. Молодое, здоровое, сильное, красивое.

— Вы наследник могущественного рода вампиров. Не свезло с телом, но свезло с происхождением, — подбодрил его, и Санктус, хмыкнув, едва заметно улыбнулся.

— Твоя правда... Может, на «ты»?

— Как угодно, — покачал головой. Хоть мы с ним из одного мира, он вполне может пользоваться своим положением, превосходящим мое. Впрочем, если хочет отказаться от формальностей, будет неплохо. — Цестия твой маг?

— Верно. Соболезную, что ты своего потеряла. Если б не Цестия, не знаю, что бы я делал.

— Пользовался бы прелестями своего положения, наверное.

— Пожалуй, — с улыбкой согласился Санктус. — Слышал, ты всерьез взялась за истребление людей на наших землях. Это похвально.

— Одобряешь подобное? — удивился я, взглянув в алые глаза своего собеседника.

— Первое время было тяжело принять подобное. Но сейчас понимаю, что балом правит сила. Даже такое немощное по вампирским меркам тело превосходит человеческие возможности. Не сказать, что одобряю, но раз уж мы здесь цари и боги, мы должны пользоваться своим положением, — он говорит уверенно, верит в свои слова. У меня дрогнуло сердце. Ясно. Мы не подружимся.

— Но ты ведь сам был человеком, неужто совесть не мучает?

— Странно это слышать от той, кто принес сюда человеческую голову в качестве доказательства своих намерений, — хмыкнул Санктус, задев меня за живое. — Твой путь усеян трупами врагов. Не тебе говорить мне про совесть. Не сочти за грубость, просто это факт.

— Не спорю. Просто занятно, как легко мы готовы отринуть человеческое в себе, встав на следующую ступень.

— Мерзкое чувство, не так ли? — он подпёр голову ладонью, смотря мне в глаза. — Но как же быстро с этим свыкаешься и воспринимаешь свое положение как должное. Думаю, так и живут всякие большие дяди в нашем мире.

— Может быть, — согласился я, чтобы не вызывать подозрений.

Нет, Санктус, не свыкаешься с этим, если не хочешь. Мы с тобой не одинаковые.

— Отец обещался даровать мне свою силу и провести ритуал, который позволит мне встать на ноги, — мечтательно произнес он. — Яд матери я уже впитал. Ты ведь тоже?

— Верно.

— Как прекрасно. Я так долго этого жду, Альпин, так долго, — он улыбнулся, не отрывая от меня взгляда. — Когда придет время, мы с тобой будем на вершине. Получим власть, которая нам и не снилась...

— Буду ждать, — ответил я, мысленно уже проклинал этого ублюдка.

Никакой власти. Когда придет время, от тебя останется лишь горстка пепла. С такими желаниями тебе дорога только на тот свет. Получишь то, что заслуживаешь. Смерть. Без компромиссов.

— Могу попросить тебя навещать меня время от времени? — попросил Санктус, видя во мне родственную душу. — Мы из одного мира всё-таки. Я был бы рад поболтать с тобой о том, о сем. Если тебя не затруднит.

— У меня много работы, но я буду выкраивать время, если хочешь.

— Было бы славно.