Камелот. Осколки легенд

Глава 22

Следующие несколько часов отряд двигался без остановок, чтобы подальше уйти от озера Спокойствия и обезопасить себя от гнева Сионы.

Последние победы придавали воинам силы, и Ричард замечал, что путь перестал так сильно утомлять их, как это было вначале. Это радовало принца не меньше, чем достижение намеченных рубежей.

Остановившись на очередной привал, рыцари отправились в лес на охоту, чтобы добыть что-нибудь на обед, поскольку брошенный у озера Спокойствия воз, которым правил старик Гилберт вместе с Илом, был именно с провиантом.

Рыцари разбрелись в разные стороны, гонимые азартом посоревноваться друг с другом за титул лучшего охотника. У Ричарда же не было сейчас желания охотиться. Его вполне устраивала обязанность судьи в этом импровизированном состязании, да к тому же ему хотелось спокойно, без суеты поразмыслить над тем, что происходит и что делать дальше. Он отправился в лес на поиски воды, потому что запасы отряда уже истощились.

Углубившись в чащу, он неожиданно увидел за деревьями Анаис. Ричард осторожно подошел ближе и притаился за кустом шиповника. Девушка сидела около ручья и держала в руках до краев наполненный кувшин.

— Вам не стоит носить такие тяжести, миледи, — сказал принц, выходя из-за куста. — Для этого у меня есть целый отряд сильных мужчин. — Он подошел ближе. — Да я и сам с радостью вам помогу. — Принц протянул руку за кувшином.

Анаис послушно уступила и поднялась. Шпилька выпала из ее волос, и они рассыпались по плечам. Девушка подняла заколку и хотела вновь собрать их.

— Прошу вас, не делайте этого, — попросил принц. — Вы так красивы! — Хотя, — он улыбнулся, — может, вы намеренно прячете свою красоту и бережете ее для рыцаря, с которым связаны клятвой верности?

Анаис улыбнулась в ответ. Означала ли эта улыбка согласие или отрицание, Ричард не понял. В этой девушке была загадочность, которая нравилась принцу. Он не стал настаивать на ответе и поднял кувшин на плечо.

— Тяжелый, — сказал он, направляясь к лагерю.

— Тогда, может, я все-таки помогу принцу?

— Что ты сказала? — переспросил Ричард, повернувшись к Анаис.

— Не помню, чтобы мы переходили на «ты», — ответила она и обошла принца.

Ричард слегка смутился:

— Я подумал, что так нам было бы проще общаться.

Анаис засмеялась:

— И о чем ТЫ, — она выделила это слово, — хотел со мной поговорить?

— О тебе, — ответил принц, подумав, что обещал Крису не расспрашивать Анаис о ее жизни. — Признаться, я был немного озадачен, когда Кристофер рассказал мне твою историю.

Анаис насупилась.

— Если моя просьба не смутит тебя, то мне хотелось бы узнать о тебе немного больше…

Девушка остановилась и прислонилась спиной к дереву.

— Очень долго я не знала, что я драг, — начала она. — Я всю жизнь считала себя обычным человеком. С детства меня воспитывали няньки из людей, я жила в доме, в котором жили люди, ела обычную пищу, играла с подругами-людьми. Отец не только не говорил мне о моем происхождении, но и старался всячески ограждать от общения с теми, кто мог посвятить меня в эту тайну. Позже он рассказал мне, что скрывать от меня мое происхождение было необходимо, пока я была ребенком, иначе я могла где-нибудь проболтаться. Даже когда я обо всем узнала, он просил меня никому не говорить о том, что я его дочь. Он боялся, что темные силы узнают об этом и смогут сделать меня рычагом давления на него.

Матери своей я не знала, отец не рассказывал, а из моего окружения ее никто никогда не видел. Я даже не догадывалась, что моей матерью может оказаться правительница водного мира — Сиона, а уж тем более о том, какой конфликт с отцом у них произошел, когда он принял решение забрать меня у нее и поселить в мире людей. — Анаис помолчала. — Я узнала об этом, лишь очутившись в самой Аквазии. Вначале я была даже в какой-то мере рада встрече с матерью и считала, что я в Аквазии гостья, что скоро мать отпустит меня на землю к отцу. Но все оказалось гораздо серьезнее, чем я думала. Я узнала, что мать давно мечтала отомстить отцу и отдала меня Даркану в обмен на реликвию, которая была доверена ей. Я поняла, что для Сионы уже не имели значения чувства ко мне, я превратилась в орудие мести и шантажа. Отдав Даркану Призму Рубикона, матушка решила не останавливаться на достигнутом. Узнав о том, что ты идешь за мной в Аквазию по приказу Мессилиота, она решила заполучить и тебя, чтобы потом отдать Даркану вместе со Спектрумом. Но и это не самое страшное. Мне стало действительно больно, когда я узнала, что Сиона желала вновь выменять меня у Мессилиота… на Печать Времени, а потом вновь вернуть меня, уступив Печать Времени Даркану. Я превратилась в разменную монету, в товар, и мной торговала моя собственная мать. — Анаис замолчала.

— Но почему ты сама не ушла из Аквазии? — спросил Ричард. — Ты ведь обладаешь даром начертания.

— Этого мало. Для того чтобы открыть портал в Аквазии, нужен был Спектрум. Для этого отец послал за мной тебя.

Ричард задумался.

— Скажи, а почему все эти изменения с пространством стали заметны совсем недавно, если Даркан давно уже получил Призму?

— Потому что он смог применять Призму Рубикона только тогда, когда заполучил тело Эдема и проник в Камелот. Призма работает только рядом с главной частью великого Омфала — Кузницей Жизни.

— Как точен план Даркана! — горько усмехнулся Ричард. — Забрать шантажом Призму Рубикона, затем заполучить принцев крови с их мечами, да еще и Печать Времени от ставшей ему почти соратницей Сионы! — Принц покачал головой. — И его чудовищный план работает…

— Ну, не совсем, — хитро улыбнулась Анаис. — Все-таки я уже не в Аквазии, а значит, моя матушка так просто Печать Времени от отца не получит. И все благодаря тебе.

С этими словами девушка пошла дальше, и Ричард направился следом за ней. Это давало ему возможность скрыть от Анаис радость по поводу того, что у него с прекрасной леди, кажется, наладилось общение.

Придя в лагерь, Ричард поставил на землю кувшин с водой.

— М-м… — одобрительно промычал Роан. — Кажется, ты подружился с леди Анаис.

— Просто помог донести кувшин, — с делано безразличным лицом ответил Ричард.

— Согласен, — кивнул Роан. — Значит, ваше высочество, это именно таскание тяжестей заставляет ваши глаза так сиять.

— А ты почему не на охоте, Зоркий глаз и Острый ум? — спросил смутившийся Ричард.

— Я всегда на охоте, — ответил Роан и хотел уйти.

— Подожди, — остановил его Ричард. — Я хочу поговорить… Я хочу поговорить об одной из твоих тайн.

— У меня много тайн. Какая тебя интересует?

— Это очень старая тайна. Еще в детстве мы с братом нечаянно стали свидетелями того, как ты прятал в галерее замка Виздомов некую записку.

Роан с недоумением посмотрел на Ричарда.

— Вспомни, — настаивал Ричард. — Тебе тогда было шесть лет, как и мне. Мы с братом поздно вечером пришли в галерею, ведущую к белой башне, чтобы проскользнуть туда вслед за отцом, который отправился на Совет, чтобы хоть краешком глаза взглянуть на этот таинственный зал, где собирались рыцари Круглого стола, включая твоего отца…

Роан слушал все внимательнее.

— Но вдруг мы услышали, что кто-то торопливо идет по коридору. Это был ты, Роан. Мы с Эдемом спрятались за уступом стены и стали наблюдать. Там, в стене напротив статуи, была ниша, в которой не хватает одного камня…

— Да, да. — Роан потер виски. — Я что-то помню, но все так смутно…

— Вспомни, пожалуйста, это очень важно, — попросил Ричард. — Поверь, я спрашиваю не любопытства ради.

— Я помню, что действительно была какая-то записка, — сказал Роан. — Не помню, хоть убей, как она ко мне попала, но помню, что меня о ней потом спрашивал Гилберт. Мне нравилось, что он проявляет ко мне интерес, — засмеялся Роан. — Потому что к вам с Эдемом он всегда был более внимателен, чем ко мне, рассказывал вам какие-то интересные истории, учил искать в лесу по следам лисьи норы и еще бог знает что. Я очень хотел привлечь его внимание, вот и… — Роан прикрыл глаза, вспоминая. — Сначала я хранил ее в своем потайном месте, где я прятался от занятий и наказаний отца. Вот это было самой большой тайной! — Глаза Роана мальчишески блеснули. — Это был самый настоящий подземный ход. Я сам нашел его, и с тех пор он стал моей тайной резиденцией.

— Под Камелотом есть подземный ход? — заинтересовался Ричард. — Ты мне не рассказывал.

— Да, — кивнул Роан, не обращая внимания на нотки обиды в голосе Ричарда. — В этом подземелье, в одном из залов, находится старая гробница. Я знал о ней, и меня она нисколько не беспокоила, но однажды я очень испугался того, что увидел там. — Рыцарь помолчал. — Я спокойно сидел и перебирал свое нехитрое барахло, что прятал там, как вдруг появилась какая-то странная тень, похожая на черного призрака. Тут-то я и уверовал в загробный мир за стенкой! — Роан засмеялся. — Не знаю, было ли там что-то на самом деле или мне привиделось, но я несся оттуда как угорелый, прихватив только самое ценное, и больше туда никогда не возвращался. — Он поднял взгляд на Ричарда. — Как странно, что я забыл об этом!

— Может быть, ты помнишь что-то еще? — с надеждой спросил Ричард.

— Больше ничего… Хотя нет, — Роан приложил палец к губам. — Погоди, я помню, что, когда выбежал из подземного хода, буквально через пару шагов столкнулся с Гилбертом. Он поймал меня за плечи и спросил, что я тут делаю, но я со страху не мог сказать ни слова. — Роан покивал. — Точно, это был Гилберт. Я запомнил это, потому что на следующий день узнал, что он пропал, все искали его. Ты, наверное, тоже это помнишь?

— Конечно, — сказал Ричард. — Для нас с Эдемом его исчезновение было целой трагедией! А потом, спустя какое-то время, он вернулся. Слепым.

— Да, — со вздохом произнес Роан и посмотрел на принца. — Но веришь, что я забыл, что было в той записке? Клянусь, я рассказал все, что помню.

— Верю. — Принц похлопал рыцаря по плечу. — Я в то время тоже был ребенком и только благодаря стараниям Гринерры, вернувшей мне мои воспоминания о Камелоте, что-то сейчас припоминаю. И вопросов много: что было в записке, почему Гилберт оказался у входа в подземелье и что это была за тень? — Ричард задумался. — У меня есть подозрения, что этой тенью был…

— Даркан, — раздался у него за спиной голос Гилберта.

Ричард обернулся:

— Ты все слышал?

— Да, мой мальчик. Я слеп, но слух у меня превосходный! — улыбнулся Гилберт, медленно приближаясь к рыцарям. — Ты хочешь получить ответы на свои вопросы — ты их получишь, хотя на самом деле для всех твоих трех вопросов одно объяснение. И это уже моя страшная тайна. А не Роана. — Гилберт нащупал посохом лежащее на земле бревно и присел на него. — Однажды я совершил страшную ошибку, не суть важно, какую, но скажу одно: для члена ордена Рыцарей Тени, кем я уже был в то время, она непростительна. Я скрыл ее от ордена, покрыв свой порок молчанием. Но, как известно, зло всегда ищет слабые места, и в случае со мной это слабое место нашел именно Даркан. Он стал шантажировать меня.

В результате я написал расписку, в которой обещал оказать темному лорду некую услугу. Расписка хранилась у меня, как напоминание о моем долге и… моем бесчестии. — Старик вздохнул. — Мне было невыносимо от мысли, что случилось бы, узнай орден о моем преступлении, но еще более невыносимо было понимать, что теперь, из-за этой расписки, я попал в услужение к Даркану.

Но однажды эта расписка пропала. Я искал ее везде, где только мог, и наконец понял, что для меня теперь, по большому счету, не важно, есть она или нет, а важно то, что я не стану выполнять поручения темного лорда. Я решил сообщить Даркану о своем решении. Местом наших встреч всегда был… подземный ход под Камелотом, который мы, оказывается, — старик усмехнулся, — делили с малышом Роаном. Поэтому в тот день мы и встретились у входа в него.

За мое предательство Даркан ослепил меня и пообещал, что однажды я все же выполню свое обязательство… — Старик замолчал.

Роан тоже молчал, потупившись, понимая, что не должен никак комментировать слова Гилберта, а Ричард пристально смотрел на старика, терзаясь сомнениями. Первый раз за все время, что принц знал Гилберта, он подумал о том, может ли доверять слуге или нет.

Гилберт хотел еще что-то сказать, но из леса послышались голоса, и появилась шумная толпа рыцарей, вернувшихся с охоты.

Впереди гордо вышагивал Зорен, а следом за ним шли два башельера, несущих привязанную к жерди убитую косулю.

Ричард продолжал исподлобья смотреть на Гилберта.

— Сегодня у нас будет пир! — закричал довольный Зорен. — Я не хочу сегодня думать ни о войне, ни о Даркане, будь он неладен! Обещаю вам приготовить лучшую косулю на свете под пряными травами по рецепту моей тетушки! — Он подошел к Ричарду и Роану и обнял обоих за плечи. — А почему такие лица? — Он посмотрел поочередно на одного и на другого рыцаря, а потом перевел взгляд на стоящую неподалеку Анаис. — Надеюсь, отважный охотник заслужил награду от прекрасной дамы? — Он театрально подвигал бровями и раскланялся.

— Полегче, господин Буйная шевелюра! — заявил подошедший сзади Тиан. — Здесь полно достойных кавалеров. — Он указал в сторону куста можжевельника, под которым лежала туша кабана.

— О-о, — снисходительно протянул Зорен. — И, кстати, чем тебе не нравится моя прическа? — Он провел рукой по достаточно высокому ирокезу на коротко стриженной голове. — Между прочим, женщины без ума от моей неповторимости. Это не то, что ваши давно вышедшие из моды лохмы.

— Ну, от тебя без ума только те женщины, которые на самом деле без ума! — Тиан тряхнул своими забранными в хвост волосами. — А за лохмы ответишь!

— Не ссорьтесь благородные лорды, прошу вас, — пролепетала Анаис. — Уверяю, что вы все — настоящие герои, и вам нет нужды тягаться друг с другом! Уверяю, что я бы каждого из вас одарила наградой, если бы знала, что это за награда.

— Танец! — выпалил Зорен.

— Танец? — переспросил разочарованный Тиан.

— Танец с вами, миледи! — Зорен поклонился.

— Так в чем же дело? — Анаис обвела их взглядом. — Обещаю, что подарю танец каждому охотнику. И даже тому, кому сегодня не так повезло, как Зорену и Тиану.

Девушка подошла к расстроенному Фландеру. Парень тут же просиял.

— Танцы! Танцы! — закричал Ил и принялся носиться между рыцарей. — Сегодня будут танцы! — Он замер как вкопанный. — Господи, это же сколько дел! Украшения для банкета, меню, музыкальные инструменты… — Хемел от избытка чувств начал так вращать своими выпуклыми глазами, что не мог их остановить.

Это было очень смешно, и даже пораженный рассказом Роана Ричард смеялся во весь в голос, наблюдая за продолжающейся репризой Ила.

— Господи! — продолжал Ил. — И кто все это будет делать? Я один! Все я один!

— Не волнуйся, дружок, я с удовольствием помогу тебе навести красоту. — Анаис присела рядом с хемелом и ласково чмокнула его в чешуйчатую щеку.

Ил не справился с эмоциями и грохнулся в обморок.

Кай подтолкнул плечом Кристофера:

— Она поцеловала его! Вечно девицы любят лизаться с животными!

— Я все слышу, — сказал Ил, лежащий на земле, раскинув ноги и руки, как морская звезда. — Я бы еще поспорил о том, кто в большей степени осел: кто гордится своим происхождением или тот, кто прячет длинные уши и хвост с кисточкой под дорогой попоной и мнит себя скакуном!

— Ах ты, жаба-переросток! — засмеялся Кай и кинулся к Илу.

Тот мгновенно вскочил на ноги и рванул в чащу.

Рыцари не могли не смеяться, глядя на концерт, устроенный хемелом.

Принц тоже хохотал от души, и только холодный сквознячок тоски отравлял ему радость. Он тосковал по Эдему. Брат всегда любил праздники и был душой компании, он желал, чтобы смотрели только на него, слушали только его, смеялись его шуткам… Вопиющий эгоизм Эдема всегда был синонимом его очарования, и, утратив его, он стал бы не так интересен. Ричарду очень не хватало брата…