Каменные врата

Глава пятая

С материка дул резкий бриз, и Телемаху стало холодно, когда он смотрел на правый борт. В двух милях справа от него возвышались скалистые горы иллирийского побережья. Прошло десять дней с тех пор, как пираты отплыли от руин Пиратополиса, нагруженные провизией и горсткой выживших, и поиски новой базы до сих пор были безрезультатными. Каждый день у них проходил по одному и тому же распорядку: судно медленно плыло вдоль побережья, а дозорные прочесывали дальний берег. Всякий раз, когда обнаруживалось более-менее подходящее место, экипаж менял курс и приближался, чтобы рассмотреть его поближе. Но ни одна из бухт или заливов, которые они исследовали, не подходила для их цели. Несколько приличных мест для базы находились слишком близко к портам и колониям возле Иадера, и капитаны торговых судов часто использовали их для ночлега своих судов на берегу. Другие были лучше скрыты, но там не было воды. Остров, который они обследовали тем утром, поначалу выглядел многообещающе, но залив оказался слишком узким и труднопроходимым.

К концу дня небо и море слились в единую серую массу, и некоторые члены экипажа начали открыто ворчать о шансах найти приличную якорную стоянку. Телемах чувствовал, что пиратов одолевает отчаяние.

Рядом с ним, Кастор вглядывался в горизонт с обеспокоенным выражением лица.

- Я боюс, что это безнадежно, - сказал он. - В здешних краях нет ничего, кроме миль бесплодного берега. Такими темпами мы будем искать новое пристанище до самих Сатурналий.

- Сколько нам еще идти до Фланоны? - спросил Телемах.

Пожилой пират ненадолго задумался: - Еще пару дней отсюда, я бы сказал.

- Значит, у нас осталось еще много береговых линии для поисков.

- Изрядное количество, согласен. Но наша проблема не в том, что негде искать. Речь идет о том, как долго мы можем позволить себе оставаться в море.

Телемах нахмурился: - Что ты имеешь в виду?

- У нас заканчивается провизия. Нам пришлось наполовину урезать пайки еще до того, как мы добрались до Пиратополиса. Со всеми этими дополнительными ртами, которые нужно кормить, наши нынешние запасы быстро закончатся. Я думаю, мы сможем пробыть в море еще дня два-три, самое большее четыре.

- Что произойдет, если к тому времени мы ничего не найдем?

- Это знают только боги, парень. Капитан может решиться совершить набег на корабль снабжения, чтобы пополнить наши запасы провизии. Или он рискнуть высадиться на не совсем подходящей якорной стоянке, чтобы мы смогли отдохнуть, а затем вернуться к охоте за кораблями.

- Но это безумие. Мы не можем согласиться на незащищенную базу, после того, что римляне сделали с Пиратополисом.

- У него нет особого выбора, парень. Многие уже ропщут на то, что у них давно уже не было приличной добычи. Им не терпится вернуться к настоящему пиратству, и Булле, возможно, придется пойти на компромисс, чтобы сохранить мир.- Кастор поджал губы. - Хотя на борту есть кое-кто, кто был бы рад сменить капитана.

- Кто?

Квартирмейстер огляделся, затем понизил голос до шепота: - Хотя это самый страшный секрет на нашем корабле, все понимают, что Гектор давно уже положил глаз на эту должность. Он может использовать недовольство в своих интересах и бросить вызов Булле.

Телемаха охватила тревога: - Выиграет ли он?

- Сложно сказать. Булла всех устраивает. Он справедливо обращается с командой и получил несколько богатыхх добычь. Но если нынешнее положение не улучшится, кто знает, как проголосует команда?

Телемах отвернулся, обеспокоенный кошмарной перспективой того, что Гектор примет на себя командование кораблем. Если это произойдет, его карьера на «Трезубце Посейдона», несомненно, будет быстро и жестоко подорвана, как только он начнет приспосабливаться к своей новой жизни пирата. Он стряхнул с себя тревожную мысль, глядя на береговую линию, внезапно почувствовав тоску по суше и простоте своей прежней жизни. Жизнь на улицах Пирея была тяжелой борьбой, но, по крайней мере, ему никогда не приходилось беспокоиться о мстительных пиратах, мятежных командах или мощи имперского римского флота. По сравнению с ним его старые враги - голод, холод и нищета были относительно ручными. Он разочарованно покачал головой.

- Где-то там все-таки должна быть хорошая база, - сказал он. - Обязательно должна быть.

Кастор лишь пожал плечами: - Все, что мы можем сделать, - это продолжать поиски. И молись Посейдону, чтобы эта погода продержалась.

Телемах посмотрел на него: - Думаешь, погода поменяется?

Кастор кивнул на плотную гряду облаков, сгущающихся над холмами на востоке. - В это время года погода ужасно переменчива. Она меняется чаще, чем прейскурант в афинском борделе.

Действительно, через некоторое время тучи сгустились на горизонте, затмив небо. Бурлящая белая пена мчалась по поднимающейся волне, заставляя корабль крениться и нырять, а ветер резко усилился. Телемах чувствовал, как он шевелит его волосы, когда стоял на палубе, наблюдая, как грозовые тучи приближаются к ним.

Он посмотрел на Кастора: - Через какое время ураган настигнет нас?

- Достаточно скоро, парень. Вопрос только в том, попадем ли мы в его середину или нет. В любом случае нас ждет тяжелая ночь.

Булла приказал экипажу убрать паруса, а остальные поспешили по палубе, завязывая люки и все, что могло оторваться. Раздался ужасный визг, когда буря сомкнулась вокруг корабля, и ветер снова изменил направление, накренив судно так сильно, что Телемаху пришлось протянуть руку и схватиться за поручни, чтобы не выпасть за борт. С кормовой палубы донесся крик, и он бросил взгляд на корму как раз вовремя, чтобы увидеть, как рулевой падает в пенящуюся массу внизу. Молния на короткое время осветила море, и в один ужасный миг Телемах увидел, как человек качается вверх и вниз по волнам, его руки подняты, и он отчаянно кричит своим товарищам, чтобы они его спасли. Затем его накрыла другая волна с белой шапкой, и он навсегда исчез в море.

- Гектор! - завопил Булла, изо всех сил стараясь, чтобы его голос был слышен сквозь воющий грохот. - Возьми румпель! Быстрее!

Первый помощник поспешил по скользкой палубе, рванулся вперед и схватился за румпель. Он уперся ногами и навалился на рулевое весло, стабилизируя курс корабля. Когда судно выровнялось, пошел град. Льдинки размером со свинцовые снаряды для пращи стучали по бревнам палубы, барабаня по каждому дюйму обнаженной кожи. Телемах схватился за поручни и посмотрел на волны, прикрывая лицо от брызг свободной рукой. Вокруг него не было ничего, кроме туманного ледяного дождя и черных туч, без каких-либо признаков иллирийского побережья. Корабль унесло ветром от береговой линии, с горечью понял он. Всякая надежда найти убежище в ближайшей бухте, чтобы переждать бурю на якоре, исчезла. Пиратам придется бежать от бури и попытаться пробиться сквозь нее.

- Держи румпель! – крикнул Булла Гектору. Потом повернулся к экипажу. – Всем наверх! По два рифа на парус!

Град тут же сменился дождем. Сверкающие ледяные капли колотили по палубе, заливая Телемаха, Гераса и других матросов, когда они неохотно карабкались по снастям, подгоняемые потоком сквернословия своего капитана. Они двигались медленно, дрожа в промокшей от дождя одежде, пока шли вдоль реи. На нижней палубе Булла проревел команду, и они начали подтягивать парус ко второму рифовому кольцу, чтобы избежать парусность перед штормом. Слишком сильный ветер грозил сломать мачту или поставить корабль под угрозу опрокидывания. Закончив привязывать шпангоуты к рее, они спустились обратно на главную палубу, тяжело дыша от напряжения.

Через час дождь превратился в изморось, и, хотя небо оставалось затянутым тучами, Телемах осмелился поверить, что они пережили самое ужасное ненастье. Но передышка оказалась лишь временной, и ветер снова резко изменил направление, словно Нептун насмехался над пиратами кратким затишьем. Экипаж приготовился еще к одному грязно-серому шквалу мчавшимся к ним по морю.

- Капитан ! - взревел Кастор. - Вон там!

Булла и другие пираты одновременно посмотрели на корму корабля. Сквозь брызги Телемах увидел катящуюся на них огромную волну высотой с дом. Некоторые члены экипажа оторопели от страха, на мгновение замерев. Внезапно Телемах почувствовал, как палуба качается у него под ногами, и посмотрел на Гектора, пытавшегося повернуть корабль подальше от набегающей волны. Булла закричал, чтобы он развернул его лицом к волне, и Телемах сразу понял ужасную ошибку суждения Гектора. Уклоняясь от волны, Гектор подвергал корпус «Трезубца Посейдона» всей ярости шторма.

Крики Буллы умолкли, когда волна ударила в борт судна с дикой силой. Вода хлынула на наклонную палубу, и Телемах протянул руку, изо всех сил цепляясь за грот-мачту, когда волна нахлынула на него, наполнив горло и нос соленой водой. Он кашлял и отплевывался, хватая ртом воздух, а когда поднял глаза, то увидел, что зарифленный парус натягивается по швам. Вспышка молнии очертила рею почти вертикально на фоне черного неба.

- Парус все еще держит ветер! - закричал Герас, цепляясь за одну из опор. - Мы потеряем ее!

Очередная волна обрушилась на корабль, смыв еще двух пиратов. Палуба резко накренилась, «Трезубецу Посейдона» не давал выпрямиться конец вспомогательной реи, которая завалилась за борт, когда первый из вантов сорвался. Горстка матросов держалась за мачту рядом с Телемахом, боясь даже пошевелиться. Телемах посмотрел на ящик с оружием на миделе корабля, мгновенно сообразив, что ему нужно делать. Не было времени советоваться с Буллой или кем-то еще. Глубоко вздохнув, он подтянулся по крутой палубе к шкафчику. Сорвав замок, он выхватил изнутри топор и захлопнул дверцу до того, как какое-то другое оружие вывалилось наружу и за борт.

Палуба все больше наклонялась по мере того, как шторм усиливался, и на одно ужасное мгновение Телемах испугался, что может потерять хватку и свалиться за борт. Затем мгновение оцепенения прошло, и он уцепился за боковые перила онемевшими пальцами, когда еще одна волна ударилась о борт «Трезубца Посейдона», взорвавшись в вспышке ледяных брызг. Наконец он добрался до шкотов, прикрепленных к страховочным булавкам. Подняв топор, он перерубил веревки, и ветер унес каждую из них, когда он их освободил. Ослабленный парус захлопал, как стая диких птиц на ветру, и палуба содрогнулась, когда корабль начал выпрямляться под крики ликования пиратов. Вода хлынула из шпигатов потоками, когда корабль снова осел.

Праздновать было некогда. Поскольку шторм продолжал бушевать, Булла крикнул пиратам, чтобы они заменили поврежденные листы новыми веревками. Несколько членов экипажа остались сгрудиться вокруг мачты, потрясенные тем, что им удалось вырваться из лап Нептуна. Булла пнул ближайшего матроса.

- Шевелись! - прогремел он. - Этот корабль сам себя не починит!

Пираты вскочили на ноги и быстро принялись за работу. Горстка членов экипажа достала запасные мотки веревки из рундука и понесла их по палубе к снастям. Обрезанные веревки закружились на ветру, как оторванные усики, ударив одного человека по челюсти, когда он пытался соединить разорванные концы, в то время как несколько их товарищей поспешно развернули небольшой фок, прикрепленный к бушприту, чтобы удержать нос корабля. В то же время другие пираты нашли пару гребных весел, спрятанных на миделе корабля, и соединили их вместе, чтобы заменить румпель, разбитый огромной волной.

Когда Телемах закончил крепить один из шкотов, он увидел, как Ласфен, шатаясь, подошел к капитану со стороны трюма, схватившись за поручни, а судно продолжало тяжело качаться на волнах.

- Что такое, Ласфен? - спросил Булла хриплым голосом от постоянного крика, перекрывающего ветер.

- Это трюм, капитан, - ответил Ластен. - Мы набираем слишком много воды.

- Что можно сделать, чтобы спасти корабль?

Ласфен покачал головой. - Корабль сидит слишком низко в море. Нам нужно сбросить часть груза. В этом наша единственная надежда.

Булла на мгновение замолчал, осознав всю важность оценки сирийца. Он сжал губы, не желая, чтобы лицо выдавало его внутреннюю борьбу: - Может есть какой-то другой путь. . .

- Нет, капитан. Некоторые швы сильно натянуты. Мы можем попробовать их починить, но в такую погоду это будет непросто. Если мы не облегчим трюм, корабль утонет.

Капитан помедлил, прежде чем кивнуть: - Хорошо. Пусть люди выбросят груз за борт.

- Да, капитан.

Ласфен отдал приказ, и все свободные руки принялись за дело. Они брели во мраке, поднимая промокшие мешки с зерном и рисом, сложенные под палубой, вместе с тем немногим имуществом, которое выжившие жители Пиратополя спасли из-под обломков своих домов. Когда большая часть груза была утилизирована, а «Трезубец Посейдона» наконец поднялся выше ватерлинии, команда сосредоточила свои усилия на вычерпывании воды, которая завихрилась в корпусе корабля. В то же время бригада матросов производила временный ремонт поврежденных досок, всовывая в разошедшиеся швы отрезки старой просмоленной веревки. После того, как ремонт был завершен, Булла крикнул экипажу, чтобы он шел отдыхать, а люди оставшиеся на палубе натянули дополнительные веревки, привязав их к страховочным штифтам. С поднятыми вновь зарифленными парусами поврежденное судно начало преодолевать шторм.

Вдалеке появилась брешь в облаках, и ветер утих, когда буря медленно стала стихать. Дождь прекратился, и когда на горизонте появился первый луч солнца, Телемах закончил свою смену в трюме и рухнул на кормовую палубу, промокший до нитки и измученный многочасовыми усилиями вычерпывать воду.

- Кровавый Аид! Этот шторм чуть не погубил нас, - сказал Герас, присаживаясь рядом с ним отдохнуть. - Я думал, мы все окажемся сегодня в водяной могиле.

Телемах просто кивнул, слишком усталый, даже чтобы ответить. Его тело ныло от холода и усталости. Герас тонко улыбнулся ему.

- Взбодрись. У тебя неплохо получилось. Если бы не ты, эта ванна утонула бы вместе со всеми, кто в ней был.

Телемах смотрел на далекий берег: - Мы еще не избавились от неприятностей.

- Что? - Герас нахмурился. - О чем ты говоришь?-

Телемах кивнул в сторону опустевшего грузового отсека: - Нам пришлось выбросить единственные ценные вещи, которые еще были у экипажа. - Он оглянулся на Гераса и сглотнул. – У многих было паршивое настроение. Как ты думаешь, каким оно будет у них, когда мы достигнем земли?