Камень, жнец и мандрагора (СИ)

Эпилог

Я попала.

Как, спросите вы?

Весьма неожиданно.

Выхожу себе из кофейни, где встречалась со знакомой ведьмой из числа постоянных клиенток, никого не трогаю, никому не мешаю. День в разгаре, вокруг шумит и кипит суетой и транспортом Велона. Солнце светит, по небу облачка пушистые бегут, ни за что и не скажешь, что осень уже наступила. Календарная точно наступила, я отметила это, когда по возвращению в своё столичное гнездо обнаружила, что лист календаря пора переворачивать, хотя, казалось бы, только-только открыла последний летний месяц.

Итак, выхожу, иду вдоль стеклянного фасада кофейни, ловлю краем глаза своё отражение: стройная девушка в белом брючном костюме, на рассыпанных по плечам каштановых волосах элегантный чёрный берет. В руках коричневая сумочка с гонораром, глаза прячутся за стёклами солнцезащитных очков, невысокие каблучки туфель мерно стучат по тротуару. И вдруг вижу его, внезапно возникшего на моём пути.

Чуть на ровном месте не споткнулась, глядя на знакомую до боли фигуру в отражении, и только затем удосужилась посмотреть прямо перед собой.

Не мираж, не фантом, не сон, а самый настоящий жнец.

Бывший жнец.

Остановилась, спустила очки на кончик носа, недоверчиво присматриваясь к Алессандро.

— Алессандро?

— Халциона, — произнёс он ровно.

Выглядит точно так же, как во времена своего полубеспамятства в родовом городе Пепельного гранита. Разве что куртка новая, не невесть как сохранившийся раритет из прошлого, и брюки обычные, не кожаные и вызывающе обтягивающие.

И я не знаю, рада ли видеть его спустя столько времени или хочу, чтобы он исчез в своей свежеобретённой жизни и больше никогда не появлялся в моей.

Я ведь сделала то, чего не сделала в Скарро.

Наскоро оделась, наспех побросала в саквояж вещи и сбежала из отчего дома, пока Алессандро занимался ужином для моей семьи. Сменила ипостась на соседней улице и улетела из родового города в ближайший человеческий, где сняла номер в дешёвой гостинице и всю ночь тряслась в страхе и ожидании, что меня найдут и вернут обратно.

Но меня не искали.

Ни той ночью, ни на следующий день, когда я, терзаемая смутным разочарованием и непонятной обидой, улетела в Велону.

И даже спустя неделю, проведённую в столице.

Аренда моего жилья под крышей была оплачена на два месяца вперёд, так что я просто вернулась туда как ни в чём не бывало и продолжила жить, будто ничего особенного не произошло.

Получалось с переменным успехом.

Я занялась работой и постоянными клиентами, в свободное время встречалась с друзьями, гуляла по городу, баловалась визитами в синематограф и читала полезные книги. Новых клиентов не искала, сложных заказов не брала и старалась не улетать далеко и надолго.

Ожидала ли я, что мои родные попытаются со мной связаться?

Нет. Хотя я оставила свой столичный адрес Киане — вдруг сестре что потребуется?

Думала ли, что Алессандро может передать мне весточку, дать знать, что он жив-здоров и счастлив в своей новой жизни?

Нет. По крайней мере, этот вид размышлений я сразу, твёрдой рукой относила к разделу глупых несбыточных мечтаний, коим не стоит предаваться слишком часто.

И вот он здесь. Как обычно, красивый, сдержанный и не шибко словоохотливый. Капельку небритый и лохматый, но его подобная небрежность ничуть не портила.

— Ты постриглась, — отметил наконец.

— Да, немного, — я поправила очки и, смутившись почему-то, неловким жестом провела по блестящим прядям.

— Тебе идёт, — мимолётно улыбнулся Алессандро.

— Спасибо, — я смешалась окончательно и малодушно порадовалась, что мои глаза скрыты за тёмными стёклами.

— Куда-то спешишь?

— Нет.

— Прогуляемся тогда?

— Конечно.

Алессандро отступил, пропуская меня вперёд, затем поравнялся со мной, и мы пошли бок о бок в потоке людей и нелюдей — в столице кого только не хватало! По проезжей части с шумом проносились самодвижущиеся экипажи, по обеим сторонам улицы поднимались к небу многоэтажные здания.

— Как моя семья поживает? — поинтересовалась я, поскольку нечаянный спутник не торопился начинать беседу.

— Прекрасно поживают, — откликнулся он невозмутимо, словно видел мою родню всего-то несколько дней назад, перед отъездом в столицу.— Киана написала первую статью о женских правах и при поддержке и помощи Кахалона отправила в газету одного из соседних городов.

— Опубликовали?

— Да.

Надо, что ли, написать сестре, поздравить, всё-таки важное достижение в её жизни…

— Азур готовится поступать в Велонский университет магии, ведовства и некромантии.

— Серьёзно?

— Да. Правда, раньше следующего года вряд ли получится, но если парень будет действительно стараться…

— Ты с ним занимаешься, — догадалась я. И раньше занимался, хотя демоны разберут, чему он мог Азура научить, не понимая его языка.

— Скорее подтягиваю по тем предметам, о которых сам ещё что-то помню. Я много читал перед…

Миссией по возвращению камня, который в конечном итоге вернул не он.

— Но читать, зная, что силу придётся по капле выжимать из металла, потому что иные ресурсы тебе более недоступны, и заниматься магией, будучи человеком, — всё же несколько разные вещи, — тему проваленной операции Алессандро тактично обошёл. — Хризалита недавно стала матерью.

— Кто родился?

— Девочка.

И Лите хотя бы открытку отправить…

Мы свернули с шумного оживлённого проспекта на улицу потише и помалолюднее, замедлили шаг.

— Твоя мама не обрадовалась твоему побегу, — продолжил Алессандро после недолгой паузы.

Я бы сильно удивилась, если бы она обрадовалась. Поднимала-поднимала мамуля репутацию блудной дочери, а она взяла и снова сбежала. Ещё и жениха своего родителям оставила. Впрочем, вины за брошенного суженого понарошку я не испытывала, память к Алессандро вернулась полностью, и он мог самостоятельно управиться с любыми жизненными неурядицами, включая общение с несостоявшимися тёщей и тестем.

— Папу он опечалил не меньше, но твои родители счастливы, что обрели ещё одного сына.

— Сына?! — я едва не споткнулась повторно. — Ма что, опять беременна?

— Нет.

— Тогда откуда там сын взялся сверх уже имеющихся? — я подозрительно покосилась на идущего рядом мужчину. — Только не говори, что ты теперь моим родителям за названого сына будешь… Так ты до сих пор живёшь с ними, в родовом городе?

— Пока да. Они не возражали.

— Не возражали? Ладно па, но ма… ты же человек.

— И некромант, — добавил Алессандро с усмешкой, от которой моё сердце неуместно, совершенно по-глупому сжалось.

— Ты нелегальный некромант, — поправила я, отчасти из чувства протеста, отчасти из желания скрыть секундную слабость. Ещё не хватало, чтобы я лужицей растекалась от одной его добродушной усмешки. — Университет ты на самом деле не заканчивал, диплома у тебя нет и лицензии, обязательной для официальной работы по магическим специальностям повышенного уровня опасности, тоже. Извини, милый, но в этом отношении ты ничем не отличаешься от меня.

— Мне не настолько интересна некромантия, чтобы искать официальную работу в этой сфере, — парировал Алессандро.

— Чем же ты решил заняться?

— Продолжу отцовское дело.

— На нашей кухне? — теперь уже я позволила себе усмешку.

— Могу и на нашей, — согласился Алессандро, чуть подавшись ко мне и понизив голос.

Демоны побери!

— Под «нашей кухней» я имела в виду кухню в доме моей семьи, а не нашу кухню, — попыталась я в спешке исправить ситуацию. — В смысле не мою… твою… то есть не нашу с тобой общую, в доме, где мы будем жить… то есть я не говорю, что должны… или что мы будем жить вместе, а…

— Я понял, Халциона, — мягко перебил мужчина сбивчивые мои оправдания.

Мы повернули ещё раз, несколько минут шли в молчании и наконец остановились возле моего дома.

— Я здесь живу, — я указала на четырёхэтажное кирпичное здание.

— Знаю. Заходил к тебе, но тебя не было дома.

— И как ты меня нашёл? Велона большая.

А перемещения по стежкам остались в прошлом.

— Знания о местах, где ты бываешь, и щепотка поисковой магии.

Зато можно преспокойно пользоваться обычной человеческой магией.

— Давно ты в Велоне? — я сняла очки, повесила за дужку на жакет.

— Сегодня утром приехал, — лицо Алессандро непроницаемо, будто металлический корпус экипажей, и интонация отполирована до зеркального блеска, ни единой эмоциональной шероховатости.

— По делам или достопримечательности посмотреть? — я изо всех сил старалась говорить как можно спокойнее, беззаботнее, словно встретилась со старым приятелем, чьё появление не значит ровным счётом ничего.

Приехал ведь, нашёл меня…

Три недели спустя.

Что он, демоны его побери, делал всё это время? Работал бесплатным поваром на маминой кухне и репетитором Азура? Взвешивал и расставлял жизненные приоритеты? А может, и висюльку снова носить начал? Если, конечно, нашёл… под окнами нашего дома… или, что вероятнее, соседнего…

— По делам.

Вот так, Хэл. У него свои дела, у тебя свои и разойдёмся на этом.

— Что ж, приятно было поболтать. Спасибо за вести из дома, Алессандро. Может, увидимся как-нибудь ещё, — решительно задавив бестолковое ожидание непонятно чего, я прошла мимо спутника к подъезду.

— Халциона, постой, — Алессандро перехватил меня за руку, удерживая на месте. — Куда ты вечно убегаешь?

Я резко обернулась.

— В своё гнездо и в свою жизнь, как и хотела!

— Так ты уже здесь, разве нет? — возразил Алессандро с искренним удивлением. — Или тебе нужно ещё время?

— Что? — признаться, такая постановка вопроса вызывала недоумение и растерянность, которые я, впрочем, поторопилась спрятать. Дёрнула рукой, сбрасывая мужские пальцы, и Алессандро отпустил меня. — Какое время?

— Я решил, тебе необходимо время… всё взвесить и обдумать, — Алессандро и голос вслед за мной немного повысил, и говорить стал более… живо. — Поэтому когда обнаружил, что ты сбежала, то не стал силком вести тебя обратно.

Что-что он сделал, герой-любовник недобитый?

— То есть ты дал мне время на… взвешивание и расстановку жизненных приоритетов, — попробовала я перевести внезапное его заявление в форму попонятнее. — Поэтому позволил мне сбежать, не догнал, не вернул и не сказал… да ничего не сказал. И все эти недели я нахожусь в Велоне не потому, что сама так решила, а с твоего высочайшего дозволения? Потому что ты надумал осчастливить меня временем на размышления? А о чём мне следовало подумать? О тебе? Да боги упасите! О нашем совместном будущем? У нас его нет, Алессандро! И прошлого, кстати, тоже! До возвращения в родовой город у нас и намёка на романтические отношения не было, одна голая сделка, а всё, что было после… я даже не знаю, что именно отложилось в твоей памяти об этом времени. А если что-то и отложилось, то всё равно это не повод… что-то там начинать… или делать вид, будто мы по-прежнему жених и невеста. А секс… просто секс и не суть важно, какой ты у меня по счёту, первый или десятый. Я не человек, и времена давным-давно другие, и ты не обязан жениться на мне только потому, что…

Алессандро покачал головой, то ли недовольный моим монологом, то ли жалуясь богам на склонность некоторых девушек всё преувеличивать, затем шагнул ко мне вплотную и… да-да, повторил то, что сделал тогда в родовом городе, когда я тоже слишком уж разговорилась.

Обхватил моё лицо ладонями и поцеловал меня.

Э, нет, так дело не пойдёт. Я не дам этому вершителю судеб доморощенному снова провернуть тот маневр.

Главное, не думать, что я, оказывается, соскучиться успела по этим поцелуям… и по нему самому… и вообще…

Отстранился Алессандро быстро, но руки не убрал, посмотрел пристально мне в глаза.

— Я прекрасно помню те дни в родовом городе, — произнёс тихо. — Пустота осталась между ударом и вечером закрытия праздника, но, подозреваю, эта часть воспоминаний не восстановится никогда. Да и не думаю, что их стоит помнить. Помню и вечер, и тебя, и как очнулся в месте, которое не узнавал. И искажения в восприятии окружающих помню, хоть оно и ощущалось странно. И все последующие дни, и своё непонимание языка. Порой казалось, будто я вот-вот всё пойму, но оно всякий раз ускользало. С печатным текстом было проще, немало слов мне удавалось прочесть и понять… жаль, не выходило повторить их в беседе. Помню, как удивлялся, что такая девушка, как ты, делает рядом со мной, человеком без памяти и прошлого. И как радовался, что ты со мной, важная, дорогая мне. Когда недостающая часть вернулась, всё навалилось разом, смешалось — моё прошлое человека, жнеца и последние воспоминания. Годы жизни, века существования и осознание, что я человек. Что-то поблекло, а что-то, наоборот, наполнилось яркими красками. Это… сложно, когда вдруг вспоминаешь столько всего.

И сидел он на краю постели и разобраться в ворохе воспоминаний пытался, а тут я с вопросами, что он там помнит, а что нет.

Интересно, с ужином-то он хоть управился?

— Алессандро, я не…

Не хотела, чтобы так всё вышло. Я испугалась, рассердилась и разобиделась, не услышав желаемого. И сначала сделала и уже после подумала о последствиях.

Алессандро отпустил меня, извлёк из внутреннего кармана куртки приснопамятный блокнот. Достал вложенный между страницами засушенный цветок и протянул мне. Я приняла, оглядела знакомый фиолетовый цветок с острыми лепестками и усмехнулась.

— Мандрагора. На языке цветов означает редкий дар. Ты получил свой редкий дар, Алессандро.

— И не желаю его терять, — серьёзно заверил он.

— Мы плохо друг друга знаем, — заметила я, вертя цветок в пальцах. — Я горгулья, ты человек и бывший жнец — что у нас выйдет?

— Узнаем, — Алессандро взял меня за руку и потянул к подъезду.

— Где ты остановился?

— Пока нигде.

— А вещи где оставил? — растерялась я. Не мог же он приехать с пустыми руками?

— У тебя дома, — невозмутимо ответил Алессандро, и я вспомнила запоздало, что он у меня ещё и взломщик.

Всё-таки ты попала, Хэл.

И почему-то выбираться из этой авантюры совсем не хотелось.