Капуста без кочерыжки

ДАНИЭЛЬ КЛУГЕР НЕВЕРОЯТНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ КАПИТАНА ВАН-СТРААТЕНА

— Координатор Ролл! Вы стоите перед судом Высшего совета координаторов. Суд призван установить степень вашей виновности в инциденте. Вам известно об этом?

— Да.

— Имеются ли у вас какие-нибудь заявления, дополнения, пожелания?

— Нет.

— Прекрасно. Тогда приступим к расследованию. Координатор Ролл, планировался ли данный эксперимент с самого начала?

— Нет.

— Кто в таком случае инициатор проведения?

— Я.

— Вы отдавали себе отчет в том, что эксперимент опасен?

— Смотря что считать опасным.

— Согласно параграфу тридцать шестому Устава координаторов, опасным считается эксперимент, который может вызвать нежелательные последствия для разумных существ, находящихся в любой части Вселенной.

— Смотря кого считать разумным.

— Вам известно, что существа, пострадавшие в результате вашего эксперимента, признаны Высшим советом координаторов разумными?

— Допустим.

— Да или нет?

— Допустим, да.

— Что же вас толкнуло на это?

— Любопытство.

— А я говорю тебе еще раз, Ван-Гульд. — Капитан грохнул кулаком по столу так, что глиняные кружки станцевали залихватский танец. — На бриге один хозяин — я, понял? Твое дело — передать товар и получить товар, и убей меня гром, если я лезу в твои дела. И ты в мои не суйся. Я этого не люблю. — Красное лицо капитана стало еще краснее. Он залпом проглотил полную кружку густого темного пива.

Ван-Гульд обреченно посмотрел на его вконец осовевшее лицо и в который уже раз начал мысленно проклинать компаньонов, посоветовавших ему зафрахтовать — подумать только, на целых три рейса! — судно капитана Ван-Страатена. Он с удовольствием проделал бы это вслух, но кулаки Ван-Страатена весьма напоминали пушечные ядра. Как, впрочем, и мозги. Правда, руки двигались куда быстрее. Во всяком случае, так полагал Ван-Гульд.

— Еще не было так, чтобы я кого подвел, — мрачно прогудел Ван-Страатен в опустевшую кружку. — Если я сказал, что товар будет доставлен в срок, значит, он будет доставлен в срок.

— Но, капитан, — еле сдерживаясь, произнес Ван-Гульд, — вы должны были сняться с якоря в прошлую среду. Сегодня уже понедельник… — Он покосился на часы, висевшие над стойкой. — Нет, сегодня уже вторник.

Ван-Страатен с трудом разлепил опухшие веки и тупо воззрился на купца.

— Ну и что? — спросил он.

— Как — ну и что?! — не выдержал Ван-Гульд. — То, что вы, старый пьянчуга, шестой день безвылазно сидите в «Зеленом Якобе» и хлещете пиво!

Звук, который после небольшой паузы издал Ван-Страатен, больше походил на рев кита. К счастью для купца, острота зрения капитана была здорово притуплена пивом и ромом. Пустая фляга пролетела в добром дюйме от головы Ван-Гульда и с оглушительным треском разбилась о стену. Заминка дала возможность отчаявшемуся негоцианту вскочить на ноги, а заодно и перевернуть тяжелый дубовый стол. Но далеко убежать ему не удалось. Ван-Страатен ухватил его за шиворот и затряс.

— Это я — старый пьянчуга?! — заревел он. — Аты знаешь, крыса сухопутная, что я сейчас с тобой сделаю?

Увидев совсем близко налитую кровью физиономию капитана, Ван-Гульд понял, что пропал. Но гордость и на этот раз не дала ему промолчать.

— А… кто… же… вы… — просипел он полузадушенным голосом. — Вы… старая… пивная… бочка…

Эти слова должны были стать его последними словами. И стали бы, если бы высокому матросу, сидевшему за соседним столиком, не надоел шум, производимый Ван-Страатеном. Матрос поднялся и без особых церемоний влепил пустой глиняной кружкой капитану по голове.

Ван-Страатен немедленно отпустил полузадушенного купца, послушно и расторопно вытянулся на грязном полу, закрыв глаза. Ван-Гульд, только что беспомощно дергавший ногами в полуфуте от пола, упал рядом с капитаном.

Матрос плеснул ему в лицо пивом. Ван-Гульд пришел в себя.

— Вы его заставьте, — посоветовал матрос. — Я тут краем уха слышал ваш разговор. Теперь, чтобы успеть, ему придется огибать мыс Горн, а там не сегодня-завтра начнется сезон дождей, так что плакали ваши денежки. Мыс Горн…

— А чихал я на ваш мыс Горн, — неожиданно спокойным голосом сообщил Ван-Страатен, все еще лежавший на полу.

— Слава Богу, ожил! — обрадовался Ван-Гульд. Он вскочил на ноги, засуетился возле капитана.

Ван-Страатен перевернулся на бок, подпер голову рукой. Ван-Гульд побежал к стойке за пивом.

— Что-то у меня голова разболелась, — меланхолично сказал капитан. — Это все погода, чтоб ее черти взяли! — Он тяжело вздохнул, поднялся и, покачиваясь, пошел к стойке. Ван-Гульд подал ему кружку пива. Ван-Страатен взял кружку и повернулся к матросу. Его глаза разом налились кровью.

— Эй, Анс! — крикнул он. — Что ты там болтал о мысе Горн?

— А ничего, капитан. Просто так. Вспомнил я, как мы с тобой болтались там год назад. Когда я был у тебя матросом, помнишь?

— Подумаешь, — буркнул Ван-Страатен. — Чихал я на чертов Горн.

— Смотри, дочихаешься.

— До чего я дочихаюсь? — с пьяным упрямством спросил Ван-Страатен.

— Богохульник ты. Смотри, нечистый тебя за язык схватит.

— А чихал я на твоего нечистого, — фыркнул капитан.

К ним подбежал Ван-Гульд.

— Так как же, капитан? — спросил он. — Когда вы отчаливаете?

Ван-Страатен пьяно рассмеялся.

— Завтра! — гордо сказал он.

Ван-Гульд облегченно вздохнул.

— Так я могу надеяться? — спросил он еще раз на всякий случай.

Капитан кивнул.

— И катись, — посоветовал он. — Ты у меня в печенках сидишь.

Ван-Гульд тут же растаял.

Анс осуждающе покачал головой.

— Эх, капитан…

— Что «эх»? Что «эх»? А вот завтра же и выступлю. И провалиться мне на этом месте, если не обогну этот чертов Горн два… нет, три раза! Слышишь? Трижды обогну чертов мыс! Не веришь?

— Нет.

— Пари?

— На сколько?

— На сотню.

— Идет.

— Считай, что деньги у меня в кошельке, — заявил капитан. — Эй, хозяин, еще пива!

— Координатор Ролл! Суд Высшего совета координаторов завершил предварительную процедуру. Двигаемся дальше. Суд не понимает сути эксперимента. Прошу вас, координатор.

— Наша лаборатория разрабатывала проект пространственно-временного туннеля.

— Цель?

— Контакт с параллельными мирами.

— Продолжайте.

— Мы завершили лабораторные разработки и приняли решение провести первый эксперимент в естественных условиях.

— Почему не был извещен Высший совет координаторов?

— Он бы не разрешил.

— Продолжайте.

— Туннель вышел в необитаемой точке планеты параллельного мира.

— Необитаемой?

— Во всяком случае, предыдущие исследования показывали, что жители планеты избегают этот район. Кто ж мог предположить, что чертов голландец окажется именно там?!

— Капитан! Нас сносит!

Ван-Страатен свирепо уставился на помощника.

— Какого черта вам нужно в моей каюте?

— Нас сносит, — повторил помощник. С его плаща и шляпы лилась вода. — Погода свихнулась.

— Плевать мне на погоду, ясно? Вы, молокосос, сидели бы лучше под маминой юбкой! — Ван-Страатен отшвырнул помощника и рывком распахнул дверь каюты. — Боцман! — заорал он изо всех сил, но его голос был еле слышен за свистом ветра и грохотом тяжелых, свинцово-черных волн. — Боцмана ко мне! — проревел капитан. — На мачты, дармоеды! — Это касалось матросов, сгрудившихся у грот-мачты. — Хотите, чтобы нас перевернуло? Где боцман?

— Смыло боцмана, — мрачно ответил кто-то из матросов.

— Туда ему и дорога, раз в жизни напьется воды вместо рома. Ну? — Он выхватил из-за пояса пистолеты. — Кто хочет за ним? Только с порцией свинца в придачу?

Матросы полезли по вантам.

— Убрать паруса! — кричал Ван-Страатен, размахивая пистолетами. — Я сказал, что трижды обогну этот чертов мыс, и я сделаю это! Буду болтаться по морям хоть до Страшного Суда, и чтоб я сдох, если не обогну его трижды! Слыхали? Трижды! Черт меня побери!

Только он вымолвил эти слова, как случилось такое, что рыжая шевелюра Ван-Страатена приподняла шляпу, а пистолеты выпали из разом ослабевших рук.

— Святая Дева… — прошептал он, вытаращив глаза. — Господи Иисусе…

Верхушки мачт внезапно засветились ярким бело-голубым светом.

Матросы посыпались на палубу и испуганно столпились вокруг капитана.

— Я тебе говорил, Ван-Страатен, — едва шевеля губами, произнес один из матросов. — Говорил я тебе: не гневи Бога. Вот тебя и поймали на слове.

— К-кто? — очумело спросил Ван-Страатен, не отрывая взгляда от мачт, которые светились ровным мертвенным светом.

— Кто-кто, будто сам не знаешь.

— Плохи дела. Бежать надо, — хрипло сказал другой матрос. — Пока не поздно.

И, растолкав других, бросился к борту.

— Стой, куда? — крикнул капитан. Но матрос не оборачиваясь махнул рукой, быстро перекрестился и прыгнул за борт.

И тогда произошло второе чудо. Не долетев до воды, матрос словно уткнулся во что-то упругое и невидимое, и какая-то сила мягко забросила его назад на палубу.

Это окончательно подкосило Ван-Страатена и остальных. Не сговариваясь, они разом упали на колени и начали громко молиться. Молитва была очень путаной, все давным-давно забыли слова, да и последние события заставляли зубы выстукивать неритмичную дробь. Но крестились они размашисто и старательно — вряд ли была в эти минуты на земле молитва более искренняя.

Наконец все медленно поднялись с колен.

— Что это с морем? — с ужасом прошептал Ван-Страатен.

Тяжелые серо-свинцовые валы, как и раньше, вздымались и опускались, поднимая мириады брызг, но ни одна капля не долетала до палубы судна. И ни один звук не долетал до слуха моряков, как будто судно было обтянуто непроницаемой пленкой.

— Похоже, мы стоим, капитан… — растерянно сказал кто-то из матросов.

Действительно, палуба была неподвижна. Однако судно не стояло. Оно плавно и быстро скользило по верхушкам волн — прочь от неприступного заколдованного места.

— Координатор Ролл! Что произошло с разумными существами, оказавшимися внутри силовой сферы?

— Ничего. Разве что немного замедлилось течение времени.

— Мы считаем, что ваши действия причинили вред слаборазвитым разумным существам. В то же время вы не желали этого. Учитывая вышесказанное, суд считает необходимым освободить вас от каких бы то ни было работ, связанных с созданием пространственно-временного туннеля.

— На какой срок?

— На три галактических года. Кроме того, вам надлежит скорейшим образом снять блокировку и раскапсулировать транспортное средство обитателей планеты, попавших в силовую сферу.

— Мир вам, капитан. — У матроса было такое постное выражение лица, что Ван-Страатена затошнило. Но он сдержался и сказал с милостивой улыбкой:

— Не капитан, любезный брат мой, а смиренный брат Ван-Страатен. Давно следовало избавиться от прежних привычек. Молились ли вы сегодня, братья, о спасении наших душ?

— Целую ночь. — Матрос с видимым усилием поборол тяжелый вздох. — Как и все прежние ночи.

— Когда-нибудь Господь услышит наши молитвы и пошлет нам спасение, — вслух подумал капитан, — и хотя бы глоточек пива. Нужно только набраться терпения и покорно ждать.

— Мы ждем, брат Ван-Страатен. Мы ждем.

Капитан вышел на палубу и при виде матросов с непокрытыми головами торжественно перекрестился.

— Братья! — громыхнул он. Века путешествий и постоянное пение молитв так и не смогли придать его голосу оттенок елейности. — Вот и еще один день Божьей кары миновал. Сколько их будет, нам неведомо. Но мы… — Он не договорил. Судно качнулось и тяжело ухнуло в яму между волнами. Соленые брызги ударили Ван-Страатену в лицо.

— Что это?.. — растерянно спросил один из матросов.

— Что?! — радостно закричал Ван-Страатен. — А то, бараньи ваши головы, что наши молитвы дошли до того, кому они предназначались! И если вы хотите увидеть берег, то по местам, дети мои, сто чертей вам в печень! Ставь паруса!

…Моряки больших океанских лайнеров, стоявших в Антверпене, изумленно наблюдали, как швартовался удивительный трехмачтовый бриг. А Ван-Страатен, ступив наконец на родной берег, подумал: «И все-таки я обогнул этот проклятый мыс. Трижды обогнул. Выиграл заклад. — Он тяжело вздохнул. — Только с кого же я его получу? Э-эх!.. А все мой язык».

И, горько жалуясь на судьбу, бывший Летучий Голландец поплелся к ближайшей пивной. В голове его гудело трехвековое похмелье.