Карамельные дюны

~~~

В субботний вечер накануне Рождества Майя осталась одна. Желание мужа провести выходные в своей компании нисколько не нарушило ее планов: она, как и собиралась, принялась готовить пирог. Выпечка Майе удавалась не всегда, потому что пекла она редко, когда было время и настроение.

Пока подходило дрожжевое тесто, она занялась начинкой. Мелко нарезанные мандариновые дольки перемешала с творогом и добавила к ним мед. В квартире, наполненной ароматными запахами, стало особенно уютно. Если бы сейчас вернулся муж Майи, он непременно бы умилился: жена в прелестном домашнем халатике и кокетливом белом передничке, хлопочущая на кухне, была его мечтой.

Вдруг пол куда-то поехал, стены заплясали и растворились в пространстве. Майя не устояла на ногах и опустилась на ковер. Она сделала попытку подняться, но сил не хватило. Тело не слушалось, в голове шумело. Через минуту она не смогла открыть глаза. Сознание помутилось, и Майя провалилась в сон, который стал для нее последним.

«До новых встреч, и не скучайте без меня!» — доносится из радиоприемника голос Майи. Но она его не слышит, потому что уже умерла.

«Никто так не любит понедельники, как не люблю их я», — с досадой думал капитан Юрасов, просыпаясь от телефонного звонка. Он дремал, сидя за казенным столом с завалившейся набок пластиковой елкой. Вместо подушки — пухлая папка-скоросшиватель с собранными в ней протоколами и свидетельскими показаниями. С этого понедельника начинался новый год, и для большинства граждан он был выходным. Антон Юрасов к большинству не относился, поскольку работал в уголовном розыске. Его угораздило «удачно» вытянуть жребий, в результате чего новогоднюю ночь пришлось коротать на дежурстве.

— Вот людям дома не сидится! Хлебом не корми — дай спозаранку по паркам пошляться, — бурчал Антон, собираясь на выезд.

Юрасову не везло по-черному: его дежурство заканчивалось через сорок минут, и надо было какому-то собачнику в полшестого вытащиться на прогулку со своим питомцем. Он, видите ли, работает охранником, и у него рано начинается смена. Охранник без приключений выгулять животину не мог, ему зачем-то понадобилось наткнуться на труп.

Полусонный, с тенью тоски на помятом лине, Антон стоял в Польском парке и обреченно смотрел на находку. В сугробе под заснеженным кустом смородины лежала молодая женщина. Из-под вязаной белой шапки выбивались светлые локоны, щедро усыпанные блестками. Левую щеку погибшей украшала нарисованная голубым карандашом снежинка. Накладные длиннющие ресницы синего цвета, тонкие перламутровые губы — в своем нежно-бирюзовом пуховике она походила на уснувшую Снегурочку. В руке снегурочка держала подарок — маленького тряпичного зайца с надписью «I love you» на пластиковом сердце, приколотом к туловищу игрушки. Документов при погибшей не обнаружилось. В миниатюрной сумочке лежала косметика, ключи и полторы тысячи разными купюрами.

Следственная группа, состоящая из таких же «счастливчиков», как и Юрасов, неторопливо продолжала свое безрадостное дело. Эксперт встретил начало года умеренно, поэтому смог безошибочно дать предварительное заключение о причине смерти: асфиксия. Но это было понятно и набравшемуся в стельку участковому — фиолетовую полосу на шее женщины заметил даже его мутный глаз.

Последние часы своей жизни Соната провела весело и беззаботно. Незадолго до того, как ее застигла смерть в Польском парке, она отмечала Новый год в «Доминике» вместе с шумной компанией. В этот милый ресторанчик ее пригласили неожиданно. Еще за неделю до праздника Соната не знала, где и с кем будет его встречать. Семьи у нее не было, а друзья, знакомые определились раньше. Договорились, скооперировались, заказали путевки, коттеджи — словом, побеспокоились заблаговременно. А она, как всегда, отнеслась к подготовке беспечно и осталась одна. Звонок сокурсницы Майи Снегиревой с приглашением пришелся как нельзя более кстати.

Майор милиции Андрей Атаманов собрал своих сотрудников на внеплановое совещание, причиной которого послужило убийство молодой женщины.

— Начинать год с трупа — плохая примета, — проворчал усталый Юрасов, усаживаясь за длинный стал.

— Угу. К «глухарю», — согласился капитан Шубин.

— Год високосный, и он по определению должен быть паршивым. Так что все в порядке, — успокоил коллег лейтенант с озорным некрасивым лицом — Миша Костров во всем умудрялся найти позитив.

Еще один оперативник, Саша Носов, молчал. Он отметил Новый год с размахом и до сих пор не пришел в адекватное состояние. Когда все расселись по местам и угомонились, капитан Юрасов приступил к докладу.

— Погибшая — Любавина Соната Эрнестовна, двадцати шести лет, менеджер компании «Кардинал». Проживала одна на проспекте Елизарова. Из всех родственников в наличии лишь бывший муж — Любавин Ярослав, который никаких отношений с Сонатой не поддерживает. Остальная родня Любавиной — родители и двоюродные сестры — живут в Прибалтике.

— Больше ничего не удалось установить? — задал вопрос Атаманов без всякой надежды на утвердительный ответ.

— Работаем, — развел руками Антон.

— Вижу, как вы работаете, — проворчал майор. — А что ее друзья говорят, с которыми она встречала Новый год?

— Работаем, — повторил Юрасов. — Только двоих опросить успели: Кравцову и Агаркова. Вроде все чисто — мотивов для убийства у них нет, да и знали они Любавину всего несколько часов — познакомились в тот же вечер в «Доминике». Это друзья ее подруги Снегиревой. С самой Майей побеседовать не удалось: она диджей на радио, а Новый год для людей ее профессии горячая пора. Снегирева первого января уехала в Москву и пока что не вернулась.

— Какие имеются соображения по ходу расследования? — Андрей обвел своих подчиненных вопросительным взглядом.

Соображений было несколько, из которых удалось сформулировать лишь одну версию, и то сомнительную. Она была связана с найденным при погибшей брелоком в виде плюшевого зайца.

— Похоже на маньяка, — предположил Костров. — Оставлять на трупах всевозможные вещицы — типичный почерк извращенцев. Таким способом преступник совершил какое-то, только ему одному понятное ритуальное действо. Думаю, на одной жертве он не остановится, и нам следует ожидать повторений.

— Чур тебя! Только серии нам не хватало! — перебил его Шубин. — Любавина с вечеринки возвращалась, и вполне возможно, что заяц этот скорее всего чей-то подарок или приз, выигранный в новогодней викторине. Стоит хорошенько потрясти компанию, в которой Соната развлекалась в «Доминике», особенно Снегиреву как наиболее близкую приятельницу.

— И то верно, — поддержал Анатолия Атаманов. — Нужно тщательно поработать со знакомыми Любавиной и уделить внимание ее личной жизни. Когда погибает молодая женщина, в девяноста случаях из ста мотив убийства связан с амурными тайнами.

К Майе Снегиревой Анатолий Шубин отправился на работу. Ничем не выдающееся старое здание, спрятавшееся в тихом переулке Петроградской стороны, было частично жилым домом и частично бизнес-центром, последний этаж которого занимала радиостанция «Звездная пыль». Шубин уже бывал на радиостанциях и во всевозможных редакциях, поэтому хорошо себе представлял царящую внутри обстановку: студии-комнатенки с прозрачными стенками, за которыми ведут эфир диджеи, а в остальном — обычный офис с принтерами, копировальными аппаратами, суетливыми менеджерами, секретарями и прочими сотрудниками. И он не ошибся. При входе его встретила девушка-референт, скучающая за рецепционной стойкой. Она охотно покинула свое рабочее место, чтобы проводить гостя. По дороге к Снегиревой Шубин заметил в коридоре траурный плакат с чьим-то портретом. В черной раме и с шелковой лентой наискосок. Под плакатом стояла ваза с поникшими гвоздиками.

— Майя, из милиции, — объявила девушка, одновременно стучась и отворяя дверь одной из комнат. Она тут же ушла, оставив Анатолия на пороге.

— Капитан Шубин, — представился оперативник.

— Майя Снегирева, — ответила молодая женщина, отрываясь от бумаг.

Он сразу узнал этот голос: звонкий и хорошо поставленный. Сама Майя была опечалена — ее восточные глаза цвета оливок смотрели с грустью, уголки губ слегка опустились и приобрели скорбное выражение, но голос оставался бодрым, таким, какой обычно доносился из радиоприемников.

О гибели Сонаты она знала и ничуть не удивилась приходу оперативного работника. На вопросы Майя отвечала четко и с готовностью, чем расположила к себе и без того симпатизировавшего ей Анатолия.

— Любавина покинула ресторан в половине второго, что для новогодней вечеринки рановато. Ее кто-то ждал?

— Не знаю, — пожала плечами ведущая. — Об этом Соната ничего не сказала. Попрощалась со всеми и упорхнула. Мы все уже были изрядно навеселе, поэтому с расспросами никто не приставал.

— Может, перед уходом ей кто-нибудь позвонил?

— Да, звонили, и неоднократно. — Майя ненадолго задумалась. — Только не уверена, что звонок был связан со встречей. В ту ночь телефоны не умолкали: все друг друга поздравляли.

— Пожалуй, вы правы. Тем не менее придется проверять всех звонивших. Кто ее мог ждать в ту ночь? Ваша подруга рассказывала о своей личной жизни? У нее был близкий друг или жених, любовник?

— Нет, мы эту тему не обсуждали, — покачала головой Майя.

О Любавиной Майя знала многое и в то же время почти ничего. Они с Сонатой учились вместе в университете, по окончании которого их пути разошлись, и сокурсницы надолго потеряли друг дружку из вида. Встретились они недавно — полтора месяца назад, — и совершенно случайно.

— Общих знакомых у нас не было. Вернее, они были, но это студенческие связи, которые остались в прошлом. С моими друзьями — Агарковым, Кравцовой и Царенковым — Соната познакомилась в «Доминике». Она оставалась на Новый год одна, и я пригласила ее в свою компанию.

— Почему Любавиной не с кем было встречать Новый год? Родственники в Прибалтике, своей семьи нет — она в разводе, но должны же быть друзья, подруги, приятели.

— У друзей свои семьи, и они, наверное, давно запланировали, как и где встречать праздник, — предположила Майя. — А Соната заранее не побеспокоилась и ни с кем не договорилась. Если бы я ее не позвала в ресторан, она сидела бы дома перед телевизором с ананасами и бокалом шампанского и считала бы, что праздник удался.

— А почему вы сами пришли в «Доминику» без мужа? — задал Шубин нескромный вопрос и ничуть не смутился — это Носов до сих пор стесняется, когда приходится затрагивать личные темы, а он за долгие годы службы привык.

Снегирева взглянула на оперативника тяжелым взглядом и с грустью в голосе произнесла:

— Семейные неурядицы. У нас с мужем размолвка, и Новый год встретить вместе не получилось.

«Вот как бывает, — думал Анатолий, возвращаясь в отделение, — у звезд тоже, оказывается, не все гладко в семье. Даже у такой эффектной и очаровательной женщины, как Снегирева, дома нелады. Это кем надо быть, чтобы не дорожить такой женой, как Майя? Наверное, она замужем за каким-нибудь банкиром или крутым бизнесменом, который осыпает ее деньгами и считает, что может вести себя как угодно». Шубину очень нравились передачи Снегиревой, и главной причиной этой симпатии был голос ведущей. Теперь же, когда ему довелось воочию увидеть Снегиреву, Анатолий почти в нее влюбился.