Катя и Крокодил. Глупая Шершилина, или Пропал дракон

12. ЖУКИ И ПАУКИ

Лида поплелась, сама не зная куда. «Наверное, я в самом деле балда», — горестно думала она. «К хорошему человеку пошла — безобразие устроила. Потом сразу двоих обманула, даже квасу не могла купить. Главное — такая дылда и ничего не может заработать. Бессовестная я!»

Лида шла, ничего не замечая. И вдруг оказалась в толпе. Вокруг неё, как пчёлы, жужжали люди. Они сходились, о чём-то сговаривались, потом расходились, будто играли в какую-то игру. К Лиде подбежал было один старичок и спросил: «Что вы меняете?» — но, увидев девчонку, махнул рукой и побежал к кому-то другому.

Тут Лида заметила, что люди толкутся вокруг большого щита, сверху донизу заклеенного разными бумажками. Лида протиснулась поближе. На каждой бумажке стояло крупно написанное слово: «Меняю» или «Требуется». Иногда попадалось: «Продаётся». Менять Лиде было нечего, продавать тоже. А вот кто, кому, зачем требуется — непременно надо было узнать. И она стала читать:

ТРЕБУЕТСЯ НОЧНОЙ СТОРОЖ.

Нет, до ночи Лида не могла ждать.

ЦИРКУ ТРЕБУЕТСЯ СЛУЖИТЕЛЬ К ХИЩНИКАМ.

«Ну, это в крайнем случае», — подумала Лида.

Больше всего требовались няни, особенно опытные. Лида подумала: опытная она или нет? И решила, что опытная, потому что никто ни с кем так не мучился, как она с Женькой.

И она выбрала себе такое объявление:

КРАЙНЕ СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ НЯНЯ К ТИХОЙ ДЕВОЧКЕ.

СОГЛАСНЫ НА ВСЕ УСЛОВИЯ. ОЗЕРНЫЙ, 3, КВАРТИРА 3.

Ей понравилось, что к девочке, потому что после Женьки к мальчикам ей не хотелось.

Лида увидела, что люди записывают адреса и телефоны с бумажек, и стала рыться в карманах. Нашла смятый бланк своей телеграммы, огрызок карандаша и записала адрес.

Тут ей в глаза бросилось соседнее объявление, написанное большими печатными буквами:

ИЩУ РЕПЕТИТОРА ПО МАТЕМАТИКЕ

К МАЛЬЧИКУ ЧЕТВЕРТОГО КЛАССА.

Лида обрадовалась:

— Ой, товарищи, это же я могу! — воскликнула она. — У меня же одни пятёрки по математике!

Самое любимое занятие у Лиды было — помогать отстающим. Все признавали, что никто в классе лучше Шершилиной не умеет объяснять задачи. Конечно, она сейчас же наймётся репетитором к этому мальчику, как его… ага, Зонтиков. Она быстро записала адрес: Заречная, 17, квартира 7.

И помчалась наниматься.

По дороге у витрины с зеркалом она немножко задержалась. Надо же было перед тем, как поступать на работу, привести себя в приличный вид! Лида переплела косу, расправила бант, отряхнула с платья последние пылинки — и вдруг с грохотом повалилась на землю! Вокруг её ног обвилась верёвка с двумя консервными банками, а над ней плясали дикий танец мальчишки в жёлтых майках, те самые, которые выпили её квас.

— Долой девчонок! — орали они.

Лида уже так привыкла к ударам судьбы, что даже не обиделась. Она только швырнула банки в мальчишек, и те с хохотом понеслись дальше.

Наверно, большего беспорядка, чем в квартире 7 по Заречной улице не было во всём городе. На замусоренном полу стояли грязные тарелки и чашки, на подзеркальнике — сапоги, а на обеденном столе валялась куча железного лома. А посреди всего этого, на диване, уткнувшись в учебник, разлёгся Витя Зонтиков и уныло гудел:

— Дважды восемь пауков разделить на жуков… А сколько это будет? Эх, жуки-пауки-мотыльки!

Витя швырнул учебник арифметики в стену. Скрестив руки на груди, он уставился в потолок.

Хлопнула входная дверь, и вошла Витина мама. Она бросила только один взгляд на комнату и схватилась за голову:

— С ума сойти! Утром ушла — была квартира, как у людей. Прихожу в обед — полный свинюшник! А единственный сын, помощник, валяется на диване, а на столе… да что это на столе?! Я тебя спрашиваю?

— Ругай, ругай, — слабым голосом сказал Витя. — А если у меня солнечный удар? Вот умру, тогда заплачешь, да уж поздно будет.

— Я от твоих безобразий раньше умру. А это что валяется? Арифметика?

Она подняла книжку.

— Задачу решил?

— Эту задачу никто не может решить, — уныло сказал Витя.

— Да?! Это номер сорок седьмой? Почему-то все в классе решили, кроме тебя.

Она нашла задачу и стала читать:

— «Мальчик собрал в коробку жуков и пауков…» — какая гадость! Кто это ему позволил таскать домой пауков? «Сколько всего…» Ну и что? Очень просто решается!

— А давай спорить, что не решишь! — оживился Витя.

— И не подумаю решать, — сказала мама. — Некогда мне с твоими жуками. Вот репетитор придёт, он тебе покажет, как лодырничать.

Тут Витя забеспокоился и даже спустил ноги с дивана. Он смотрел на мать и старался угадать: нарочно она сказала или не нарочно? Мама и раньше говорила о репетиторе, но Витя думал, что это просто так.

— Зачем репетитор? — спросил он. — Откуда репетитор?

— Оттуда. Хочешь на второй год остаться?

Витя тяжело вздохнул. Мама не обратила на это никакого внимания. Обеденный перерыв короткий, а дел много.

— Бегу в магазин, — сказала она. — Когда вернусь, чтобы было подметено, посуда убрана, задача решена. Слышишь? А то запру на ключ и штаны отберу!

Мама взяла хозяйственную сумку и ушла.

Витя вздохнул ещё тяжелее. Он знал свою маму: если она сказала, что отберёт штаны, — так и будет. А он сегодня как раз собирался на аттракционы в Сад отдыха. А какие аттракционы без штанов?

И Витя нехотя встал. Еле двигаясь, подошёл к столу. С грохотом свалил железный лом на пол, потом поднял с пола и поставил на стол посуду. Самое главное было сделано. Затем он взял метлу и помахал сначала налево, потом направо. Тут он почувствовал, что утомился и надо передохнуть. Он опять прилёг на диван.

Постучали в дверь.

— Это кто там? — недовольно спросил Витя.

Дверь открылась, и вошла Лида Шершилина.

Она остановилась на пороге и с удивлением уставилась на Витю. А он сел и тоже вытаращил на неё глаза. Это была та самая девчонка, с которой он поругался в очереди и у которой выпил квас!

— Это ты?! — воскликнула Лида.

— А это ты? Ты зачем?

Лида вытащила бумажку и прочитала: «Ищу репетитора, Заречная, семнадцать, квартира семь. Зонтиковы». Это ты Зонтиков?

— Ну, я. А тебе что?

— Значит, это тебе нужен репетитор?

— А где он — репетитор.

— Это я репетитор, — строго сказала Лида.

— Ты? Разиня ты с квасом, вот что! Ха-ха!

— Не ха-ха, а Лидия Ивановна. И не «ты», а «вы». Где твоя мама, мальчик?

Лида сказала это таким учительским тоном, что Витя забеспокоился.

— Да ты что, на самом деле?

— Отвечай на вопросы, Зонтиков. Где твоя мама? — спросила Лида всё так же строго.

— В магазине…

— Вот и прекрасно. А пока она придёт, мы с тобой не будем терять времени. Начнём заниматься. Достань свой задачник и тетрадку.

Витя вскочил и шаркнул ножкой:

— Слушаюсь, Лидия Иванна! Вот вам, пожалуйста, задачка номер сорок семь про жучиные и паучиные ножки, Лидия Иванна.

Лида взяла учебник и прочитала:

— «Мальчик собрал в коробку жуков и пауков. Всего восемь штук. У всех вместе пятьдесят четыре ноги. Сколько в коробке жуков и сколько пауков?» Совсем ерундовая задача. Ты что, не можешь её решить?

— Я? — возмутился Витя. — Да я её, если хочешь знать, сто раз могу решить! А вот ты сама попробуй, я погляжу, какой ты репетитор!

— Ещё чего! Кто должен решать — учитель или ученик? Сейчас же садись, Зонтиков, решай и не рассуждай. А я буду поправлять. Ой, да у вас же даже сесть негде.

Она с ужасом оглядела комнату.

— Жуткий беспорядок! И не стыдно тебе, Зонтиков, в таком свинарнике жить?

Она стала прибирать на столе.

— Думай, Зонтиков. Что нам надо узнать?

— Сколько жуков и пауков…

— Так. Что известно? Известно, что у всех — пятьдесят четыре ноги. Теперь рассуждай.

— А чего тут рассуждать? — проворчал Витя. — Делить надо!

— Делить? А на что?

— Все ноги на четыре!

— Почему на четыре?

— Так у жука-то четыре ноги!

— Это, может, у тебя четыре ноги, а у жука шесть!

— Пусть шесть. Ну и что? — безмятежно спросил Витя. Ему было решительно всё равно, сколько у кого ног.

— А то, что соображать надо, — сказала Лида. — Где у вас кухня?

Витя охотно показал на дверь, и Лида вышла на кухню с грязной посудой.

— Подумаешь, можно и на шесть, — сказал ей вслед Витя и начал что-то писать.

Когда Лида вернулась, он уже кончил и сидел перед тетрадкой, скрестив руки на груди.

— Ну, Зонтиков, что получилось?

— Вот. Восемь жуков и ещё шесть ног в остатке. Значит, девятый — паук.

— Да у паука же восемь ног! — возмутилась Лида.

— Может, у других и восемь, — сказал Витя. — А у этого шесть.

— Ну почему, почему шесть? — потеряла терпение Лида.

Витя нахально посмотрел на учительницу:

— Нечаянно оторвались!

Лида в отчаянии опустилась на стул.

— Прямо не знаю, что с тобой делать, Зонтиков. Ну, хорошо. Представь себе, что все восемь — жуки. Тогда шесть ног надо умножить на восемь. Шестью восемь… ну?

— Сорок восемь! — гордо сказал Витя.

— Молодец, Зонтиков. А у нас пятьдесят четыре ноги. Шесть ног лишних. На каждого паука по две ноги. Значит — три паука и пять жуков. Устно мы решили. Теперь запишем в тетрадь.

Вдруг Витя скривился, заохал и упал на диван.

— Ой, живот! — простонал он.

Но Лиде были знакомы такие штучки.

— И не стыдно притворяться, Зонтиков?

Видя, что схитрить не удалось, Витя сам пошёл в атаку:

— Мне стыдно? А тебе не стыдно? Это же я от твоего квасу мучаюсь! Он во мне всё время бултыхается! Я, может, сейчас разорвусь, и ты будешь виновата!

Он так жалобно стонал и так натурально катался по дивану, что Лида растерялась.

— Правда, очень болит?

Витя скосил глаза на свой живот и прислушался.

— Все кишки выворачиваются!

Он скорчился и так завыл, что не поверить было просто невозможно. Лида почувствовала себя бесчувственной злодейкой.

— Я же не хотела, Зонтиков. Ты же сам… Может, компресс поставить?

— Какой компресс! — завопил Витя. — Когда мне надо ещё маме помогать! Всё прибрать, помыть! А у меня никаких сил нет!

— Ничего, ничего, лежи, я всё сделаю!

И Лида кинулась расставлять вещи, убирать со стола, мести комнату.

Витя с удобством разлёгся на диване, жалобно стонал, а между стонами командовал слабым голосом:

— В углу ещё сор… Железо не выкидывай, сложи, вон ящик. Совок на кухне.

Комната преображалась на глазах. Наконец Лида сказала:

— Ну вот. Только посуду помою, и всё. Ну что, тебе уже полегче?

— Будто полегче…

Ещё бы не легче, когда всё было сделано, и он уже видел, как лихо помчится на американских горах!

Когда Лида ушла на кухню мыть посуду, Витя соскочил с дивана и захихикал, приплясывая,

В этот момент пришла Витина мама с туго набитой сумкой. Вошла и ахнула:

— Матушки! Где это записать? Какая в доме чистота!

Витя вытянулся, отдал честь и отбарабанил:

— Пол подметён, пыль вытерта, ответ: три паука, пять жуков, давай рубль на аттракционы!

— Ничего не скажешь, заслужил, — сказала мама и направилась в кухню.

Витя испугался. Американские горы могли вот-вот рухнуть. Он встал у мамы на дороге и начал вырывать у неё сумку.

— Ты на кухню не ходи, не ходи, я сам отнесу. Иди скорей на работу, опоздаешь!

— Что это с тобой вдруг сделалось? — удивилась мама. — Прямо не узнать, какой у меня хороший мальчик!

Тут открылась дверь, и на пороге появилась Лида с грудой чистой посуды. Витя кинулся к ней и попробовал её выпихнуть, но было поздно.

— Зонтиков, я там кастрюльки тоже вымыла, — сказала Лида. — Здравствуйте!

Мама посмотрела на Лиду, потом на Витю. Витя усердно завязывал на ботинке шнурок, который вовсе в этом не нуждался.

— Так, — сказала мама. — Теперь всё ясно-понятно. Значит, эта девочка всё убрала, а мой сын, оказывается, обманщик. Так-так!

Лиде было очень неловко, хотя она была не виновата, что Зонтиков оказался обманщиком.

Мама взяла у Лиды посуду.

— А ты, девочка, из его класса?

— Что вы, я уже в шестом! — обиделась Лида. — Я по объявлению. К вашему сыну. Репетитором.

— Ты?! Репетитором? — И мама расхохоталась.

А возле неё вертелся и нарочно громко хохотал Витя и ещё очень обидно тыкал в Лиду пальцем.

У Лиды задрожали губы. Она посмотрела на маму, на Витю — повернулась и убежала…