Кая. Полукровка

Глава 6

– Тринадцать, – вздохнула я.

Утром третьего дня после возвращения из домика на дереве, ко мне пришла Агата с запиской от Майка. В ней значилось: «Маленькая расплата». Он уехал из деревни, не предупредив и не заехав ко мне. Не оставил адреса, не обещался писать или найти меня. Просто молча исчез из моей жизни – и всё. Сначала мне казалось: ну и пусть, какая разница? Какое мне вообще до него дело, если теперь я могу сама стать магом, и никто другой мне для этого не нужен? Но чем дальше шло время, тем меньше хотелось есть, работать и вообще выходить из дома.

В дверь постучали четырнадцатый раз. Точно не Агата, она бы давно уже вошла сама.

– Да заходите уже! – слабо подала я голос, отворачиваясь к стене и прячась под одеяло с головой. – Открыто!

Скрип двери, потом половицы. Лёгкий хлопок – дверь закрылась.

– Привет, – раздался тихий женский голос. Я свела брови, пытаясь вспомнить его обладательницу, но не вышло. Поэтому просто грозно рыкнула:

– Слушаю.

– Я, видимо, невовремя... – голос приблизился. – Кая, у вас всё хорошо? Могу ли я чем-то помочь?

Да кто же это, в самом деле...

– У меня всё хорошо. Ты по делу? Если да, то выкладывай.

– Моё дело может подождать, – после секундного молчания ответил голос. Судя по звукам, девушка села в одно из кресел. – Кажется, вам помощь нужна сегодня больше, чем мне.

Сообразив, кто пришёл, я чуть не хлопнула себя ладонью по лбу и одним движением села в кровати. Все три покрывала соскользнули вниз, и я поёжилась от внезапной прохлады. Взгляд сфокусировать удалось не сразу. В комнате царил полумрак: шторы с ночи оставались задёрнуты, а Олеша и правда сидела в кресле рядом со мной.

– Ох, привет, Оле. Прости, что я тут так... да ещё и в таком виде. Подожди минутку.

Кряхтя, встала с кровати, подошла к окну и резко раскрыла занавески, впуская в дом свет Великого Солнца. Оле, потупив взгляд, смотрела в одну точку. Кажется, её что-то смутило.

– Это старость, – попыталась я пошутить и пошла к платяному шкафу. Тело было ватным, и плохо слушалось. – Сейчас, что-нибудь на себя накину, и поговорим...

Я тяжело оперлась на дверцу, выискивая глазами что-нибудь не ведьмовское. Шкаф встретил меня распростёртыми объятьями и предложил на выбор с десяток чёрных одеяний. Господи, как тошно уже от них! Тьфу, гадость какая...

– Как тебе это? – я выудила с нижней полки васильково-синюю рубашку в столичном стиле и показала Олеше. Та сидела, скрючившись, и нервно раскачивалась вперёд-назад, локоть на коленке, пальцы поддерживают лоб, прикрывая устремлённые в пол глаза. – Вот, гляди. И штаны у меня к ней где-то были, на пуговке... Оле?

Она медленно подняла тяжёлый взгляд, глубоко вдохнула и кивнула:

– Должно быть здорово.

Я усмехнулась и принялась одеваться.

– Видимо, там, откуда ты родом, люди не показываются друг другу без одежды.

Она кашлянула и сипло подтвердила мою догадку.

– И что, вы даже не купаетесь вместе?

– Вообще никогда, – Олеша покачала головой. Она снова отвернулась, и теперь смотрела в окно.

– Да вы многое теряете! – Штаны пришлись впору. Слава богу, не одевала их уже года три. – У нас два раза в месяц дни женского купания и два раза – дни мужского. Тут недалеко есть высокие камыши, за ними и купаемся. Брызгаемся, в игры играем.

Поправив рубашку, я глянула в зеркало и, довольная результатом, пошла ставить на плиту чайник.

– Конечно, парни иногда подсматривают за девчонками, и наоборот тоже частенько бывает. Но с этим уже ничего не поделаешь! Всем интересно.

Олеша издала невнятный бульк, видимо, в знак согласия.

Я села рядом и тоже посмотрела во двор. Ветер шелестел в листьях яблонь, бабочки вились над клумбой, и тянуло запахом покоса. А жизнь не так уж и плоха! Наверное...

– Странно... – протянула я, – вроде только что казалось, что всё пропало. Всё бессмысленно, скучно, и никогда не будет лучше. А как ты зашла, так сразу дышать захотелось, словно свежий воздух в дом пустили. Наверное, ты положительно на меня влияешь.

Улыбнувшись, я попыталась заглянуть ей в глаза и обнаружила ответную улыбку.

– Даже какие-то силы жить появились.

– Я рада... что вам стало лучше. – Олеша подняла на меня смущённый взгляд.

– Так, – я хлопнула её по коленке. – Прекращай это «выканье». Все свои, так что давай на «ты», ага?

– Хорошо, – она кивнула, чуть замялась и спросила: – А можно поинтересоваться, что у тебя случилось?

– Ничего особенного, – я попыталась спрятать за улыбкой снова накатившую грусть. – Просто, наверное... меня кинули. Опять.

Олеша развернулась ко мне всем телом, округлила глаза и захлопала ресницами.

– Что? Кто? Куда?..

Я рассмеялась. Что за чудо девчонка, как из сказки сбежала: принцесса, всю жизнь прожившая в высокой башне, с хорошими манерами, но совершенно оторванная от реальности.

– Смотри. Жила была девочка. Однажды встретила она милого мальчика. И как-то раз этот мальчик пришёл к ней домой. Они долго-долго разговаривали, до самой ночи, он делал ей комплименты, обнимал и целовал. А на следующий день этот мальчик исчез. Совсем. Уехал из деревни, ничего не объясняя и не обещая новой встречи. Вот и вся история.

Оле задумчиво покивала.

– Эта девочка – ты? – наконец спросила она и, не дожидаясь утвердительного ответа, продолжила рассуждать: – Не знаю, о ком ты говоришь, но так уж ли он стоит твоих переживаний?

– Ой, как банально! – я даже всплеснула руками. – Нет, не стоит, если честно. По крайней мере, мне так казалось. Но раз переживаю, значит, наверное, что-то в нём было?

– А почему опять?

– Что опять? – нахмурилась я.

– Ты сказала: кинули опять.

– А... – я отмахнулась. – Не бери в голову. Длинная история. Может, однажды расскажу... а может, и нет.

К горлу подкатил ком, а по спине прокатился холодок. Об лоб изнутри бились странные мысли, словно маленький человечек в голове твердил: «Сейчас не расскажешь – всю жизнь жалеть будешь. А расскажешь – легче станет. Обещаю.»

Помотала головой и пробормотала: «Не будет...» Человечек удивленно поднял брови и исчез.

Олеша озадаченно посмотрела на меня, и я рассмеялась:

– Не обращай внимание, кажется, это переутомление. Или во мне таки завелись черти! Я же ведьма, сама понимаешь.

Девчонка улыбнулась в ответ и обернулась: в котелке уже булькал кипяток. Я махнула рукой, призывая её пойти со мной за стол. Запасы мои, как всегда, оказались весьма скромными. Немного хлеба, который старый мельник принёс вчера в благодарность за мешочек отхаркивающего сбора, в погребе одинокий кусок сыра, размером с кулак, и несколько свежих овощей. Оле помогла соорудить нехитрый завтрак, плавно перетекающий в ужин, и села напротив, внимательно всматриваясь мне в лицо. Аж спина похолодела от такого пронзительного взгляда.

– Может, он не специально тебя... кинул? – сказала наконец она.

– Может... – я хмыкнула и резко дёрнула плечом. – Но почему тогда ничего не объяснил? Уже три дня прошло, от него ни слуху, ни духу.

– Сочувствую... – вздохнула Олеша и постучала ложечкой по столешнице. – Мне в таких случаях помогало заняться чем-то новым. Научиться вязать, рисовать, играть на флейте. И отвлекает, и полезно.

Я усмехнулась.

– Не знаю, откуда ты, но здесь, в глуши, разве что к плотнику или мельнику идти новому учиться.

– Почему бы и нет, – не отступала она. – Зато дело полезное. Ладно, давай так. Есть у тебя какая-нибудь мечта?

О, зря она об этом заговорила. Мне хотелось одновременно плакать и смеяться, бросать посуду, рвать одежду, обнимать эту совершенно незнакомую мне девушку и кататься по полу. Я прикрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, чтобы немного успокоиться.

– Есть, но... – ответила через несколько секунд. – Она не реализуема.

– Это как? – Олеша захлопала ресницами. – Нет ничего невозможного! Даже если твоя мечта – выйти замуж за принца...

Я даже хлопнула по столу и на ноги встала, рявкнув на бедную девочку:

– Это у тебя нет ничего невозможного! – Потом снова взяла себя в руки и опустилась обратно на стул. – Прости, давай закроем эту тему.

Оле задумчиво опустила глаза.

– Можно и закрыть... – Она покачала головой. – Но ведь тогда ничего не изменится, ведь так? Возможно, если ты мне расскажешь, в чём проблема, я смогу тебе помочь.

Я отвернулась, подумала немного и медленно подняла на неё взгляд:

– Попробуй, если хочешь. Но у тебя ничего не выйдет.

***

Гард быстрым шагом поднимался на сопку, которую кольцом обхватывали деревеньки Молотушки, Колышки и Делянка. Где-то наверху, если верить Кае, можно найти возвышающееся над лесом дерево, под ним – тропинку. В дереве нужно отыскать дупло, над которым, как глазки, торчат два сучка, и пойти по тропинке в ту сторону, куда они смотрят. Через несколько минут выйдешь к избушке, в которой живёт Ведун по имени Гаппа.

Задача стояла нехитрая: убедить Гаппу отпустить Каю «на волю», то есть сделать её свободной, безработной ведьмой. Да если бы Гард сразу знал об этой проблеме, он уже сейчас мог бы тащить её в столицу, и там уже думать, куда двигаться дальше. В садах Торуса очень мало говорили о том, как именно находят предателей, но пещеры исправно пополнялись, а значит, появление ищеек в Молотушках – вопрос времени.

Искомое дерево трудно было не заметить. Углядев острую вершину, стремящуюся в небо, Гард удовлетворённо хмыкнул и прибавил шагу. Благо, лес был не густой, и не приходилось прорываться сквозь заросли кустов. Кое-где только дорогу преграждали поваленные грозами и временем деревья, заботливо укрытые толстыми одеялами мхов. Гард вышел на тропинку и, почти мгновенно определив направление, пошёл сквозь шуршащий лес. Обещанная избушка показалась минут через пятнадцать. Небольшой домик, сложенный из добротных, толстых брёвен, с покатой крышей, опускающейся краями к самой земле. Сама крыша была засыпана землей, которая давно поросла травой, цветами и мелкими кустиками.

Гард сощурился и, подойдя ближе, остановился. Здесь пахло воздействием. Он внимательно вгляделся в цветы, пытаясь сосредоточиться на них ментальным зрением. Сфокусироваться не получалось, и Гард, поджав с досады губы, решительно постучал боковой стороной кулака в дверь.

– Чего надо? – раздался хриплый стариковский голос.

«Да, – подумал Гард, – люди здесь сама вежливость.»

– Разрешите зайти, – сказал он тонким голосом. – Я к вам по делу, господин Гаппа, от ведьмы Каи, из Молотушек.

– Ну, что ж, – проскрипел Ведун в ответ. – Коли от Каи, так заходи тогда. Кая девочка хорошая.

Гард решительно распахнул дверь и, чуть пригнувшись, вошёл в дом.

Внутри царствовал дух аскетизма, прямо как у почившей старухи Гаги: мебели почти нет, вещей – тоже. Только тонкий матрасик на койке, груды книг, стопками лежащие вдоль стен, да пыль, много пыли. Гард несколько дней прожил в такой обстановке, и уже был готов рвать когти куда угодно, лишь бы сбежать от уныния и серости.

– Заходи, девочка, заходи. Да дверь прикрой, сквозняк спину студит.

Маленький сухой старичок с седой бородой сидел в койке, откинувшись спиной на подушку. Макушка у него была абсолютно лысой, а по бокам волосы – совсем редкие, но отращены вровень с бородой и даже перехвачены верёвочкой за спиной.

Гард кивнул и, послушно прикрыв за собой дверь, вышел в середину комнаты. Сесть всё равно было некуда, поэтому он остался стоять.

– Как величать тебя, милая? – спросил Ведун. – Тебя раньше, кажись, не было в наших краях али это у старика совсем плохо с памятью стало?

Он внимательно всматривался в лицо Гарда, и тот почти физически ощутил на себе давление. Мгновенно среагировав, Гард возвысил стены и усилил поток убеждения. «Плохо, – пронеслось у него в голове. – Чёртовы Ведуны. Надеюсь, с ментальностью у него так же тяжко, как у остальных.»

– Олеша, – кивнул он, снова вживаясь в роль. – Вы можете называть меня Оле, это сокращённое, меня так папа называл...

– Конечно, милая, – кивнул старичок. – Так с чем тебя ведьма послала?

Гард медленно выдохнул и поднял взгляд прямо в лицо Ведуна. Он смотрел в старика, проникая всё глубже и глубже, занимая пространство мыслей, раздвигая его память и принципы. Гаппа поёжился, словно вдруг похолодало. Значит, Гард вошёл достаточно глубоко. Можно начинать.

– Ей нужно двигаться дальше, господин, – брякнул он наугад, не отрывая глаз от старика. Глубже, ещё глубже, где-то здесь должна быть зацепка... – Её время здесь подходит к концу. Дайте ей право уйти.

Гард ощутил, как тесно стало в голове у напрягшегося Ведуна. Возможно, он непроизвольно начал возводить стену, но было уже поздно: незваный гость прочно обосновался внутри, и почти нашёл, что искал.

– Никак нельзя, – неуверенно ответил старик. Он словно пытался понять, что происходит, но ответ не приходил. Гард не сдержал победной улыбки. Всё-таки этот Гаппа такой же, как остальные Ведуны, встретившиеся ему на пути: освоили несколько ментальных приёмов, но природы своих способностей не понимают.

– Отчего же? – Гард поднял брови, изображая наивность и недопонимание, и поманил правду на свет. Осторожно, словно любопытного телёнка, стараясь не спугнуть.

– Оттого, что... – Ведун запнулся. Несколько мгновений он не мог решиться, но продолжил: – Ей Ведуньей стать надобно. Давно на пути старого Гаппы не встречалось таких ребяток. Придёт время, она Верховной Ведуньей станет и подчинятся ей все Ведуны земли нашей, а им – и люд простой.

Гард чуть не присвистнул. Какие у этих Ведунов, оказывается, замашки! Если ведьмы под их началом, а жители деревень беспрекословно слушаются соседок в чёрном...

– Кая станет сильнее и сможет сделать больше, если сейчас отпустить её на волю, – осторожно подбирая слова, ответил Гард. А ментальным голосом он твердил совсем другое, стараясь задеть самое потаённое, даже сам старик слышал в себе эти нотки с трудом:

«Женщина у руля – плохая идея, её быстро свергнут. Сделай Ведуньей Каю – сила и амбиции её поглотят и тебя, и многих других, заставят вас бегать с поручениями и выполнять мелкие женские прихоти. Женщинам не место на вершине мира. От неё лучше избавиться. Пусть идёт на все четыре стороны.»

– А ты права, милая, – проскрипел старик и поморщился. – Пусть идёт, коли люди пустят. Людей убедить не так легко, как старого Гаппу.

Гард удовлетворённо выдохнул. Эти люди – как дети, никакой защиты, на всё ведутся. Да, если гладиры решат людей извести, им нужно просто незаметно среди них раствориться и воздействовать изнутри. Те сами себя погубят, даже не догадавшись, что произошло.

– Подпишите эту бумагу, пожалуйста. – Гард протянул старику сложенный вдвое лист, потом вытащил из сумки баночку чернил и перо. Ведун вздохнул, покачал головой, словно всё ещё был не до конца уверен в своём решении, и оставил неразборчивую каракулю под «бумагой вольности ведьмы».

– Если однажды, – продолжил он тихим, но грозным, как далёкий раскат грома, голосом, – решит Кая ведьмой вернуться, пусть думает дважды. Гаппа стар, но кто-то займёт его место. И этот кто-то не будет так её любить, как Гаппа.

Вниз к деревне Гард почти бежал от радости, которая переполняла его грудь. Он уже давно думал, что пора бы уходить отсюда, и путать следы как можно тщательнее, но ему так не хотелось снова бежать в одиночестве! Бесконечная дорога, деревушки на одно лицо, и толком не с кем даже поговорить. Да, заводить знакомства не безопасно. Но так уже всё это осточертело, будь что будет!

– Добрый вечер, госпожа Тама! – кивнул Гард проходящей мимо соседке. Он уже вошёл в деревню и прямиком двигался в сторону ведьминого дома.

– Здравствуй, милочка, – ответила ему Тама. – Небось домой идёшь? А у нас гости сегодня, четыре купца с большой дороги на отдых стали.

– И что везут? – Гард вежливо остановился, хотя внутри всё зудело от желания скорее отправиться в путь.

– Да я как-то и не знаю. Надо у Мучи спросить, на его телеге они приехали.

Он уже собирался попрощаться и броситься своей дорогой дальше, но вдруг ощутил бегущий по позвоночнику холодок. Увлечённый своими мыслями, он не заметил запаха воздействия, да настолько сильного, что передавался через посредника. Редкое явление, не каждый гладир обладает такой ментальностью. Сердце бешено застучало, мгновенно наполнив лицо кровью. На этот раз холодок, прокатившийся по телу, не был воздействием, это было предчувствие. Очень нехорошее предчувствие.

Он быстро вонзился в ум Тамы, бросил ей короткое: «Спешить! Надо спешить!» – и, не обращая внимание на соседку, бросился в сторону леса. Соседка тоже уже не замечала его. Он всплеснула руками, воскликнула: «Совсем забыла!» – и, схватившись за юбку, помчалась дальше по улице.

Деревня Молотушки была длинной, она гусеницей огибала сопку, с одной стороны граничила с лесом, с другой тянулась вдоль реки. Гард шёл лесом возле деревни, пока не поравнялся с собственным домом, по счастливому случаю расположившимся как раз неподалёку. Судя по словам Тамы, ищеек должно быть четверо. Не сильно много. Хоть они и очень сильны в ментальности, но у Гарда преимущество: он узнал о них первым, и представлял, где искать. Поэтому, не доходя нескольких десятков шагов, он притаился за черничным кустом и стал внюхиваться в воздух, всматриваться в деревья.

Со стороны леса в засаде сидели двое. Один предсказуемо слился с деревом, окружив себя густо поросшими ветвями. Другой скрывался в поляне папоротника. Ещё двух Гард не обнаружил: они либо прятались с другой стороны дома, либо не использовали ментальность для маскировки. Пришлось уходить глубже в лес, чтобы проскочить мимо засады, и выйти прямо к дому Каи.

Всё, теперь медлить нельзя ни минуты. Сейчас – или никогда.