Кикиморские сказки

ВИКУ УКРАЛИ

С людьми кикиморы мирно жили. Всего один раз происшествие случилось. И то случайно. А дело было так.

На горе, недалеко от пруда, жили мама с дочкой. Дочка — три годочка, но упрямица и грязнуля! Она часто капризничала, не слушалась маму и делала всякие вредные штучки.

— Гляди, будешь безобразничать, утащат тебя кикиморы! — стращали ее соседские бабушки, а Вике хоть бы что, да и мама ее защищает:

— Да нет, она больше не будет, она у меня умница! Она у меня красавица!

Так все и шло. Но однажды случилось вот что.

Обычно, кикиморы на день угомоняются. Но тут что-то им не спалось. Сидели они по шею в болотце среди кочек, позевывали, лягушачьими лапками за ухом почесывали. Сидели так, сидели да и решили: раз не пускают нас в гости люди, украдем-ка себе дитятко! Ну-ко, где поголосистее верещит? Да которое погрязней. Прислушались — и надо же такому случиться: Вика как раз концерт выдавала.

— Открой ротик, мое солнышко, кушай кашку, моя хорошая! — просит мама. Звенит визг по всей улице: «Не буду! Не хочу!» И отовсюду соседи выглядывают.

— Ой, слышите, как верещит! За пять верст слышно! — обрадовались в болоте кикиморы. — Эта точно наша будет! Мы из нее настоящую кикимору сделаем! — юбки мокрые подобрали и поскакали в гору.

Мама и так и сяк — и уговаривать, и плакать, и пугать: «Сейчас уйду! Оставайся здесь одна и реви сколько хочешь!» А Вика знай вопит и катается по траве.

Соседка из-за забора выглянула:

— Аня, да что же ты себя изводишь, пойдем-ка ко мне. Покричит, покатается да и успокоится. Как затихнет, мы и услышим, — и увела плачущую маму Аню к себе.

В это время и подскакали кикиморы. Бесшумно одна за одной перепрыгнули через забор. Вика только вытаращить глаза успела: у девчонок-то зеленые ноги мелькнули!

Они скрутили Вику, схватили ее за руки, за ноги, сунули в рот горсть кислой клюквы — и махнули через забор, нигде не зацепились.

— Смотри-ка, замолчала! Вот как надо воспитывать детей! — сказала соседка. — Переждем минутку, а потом и явимся. Не переживай, скоро она у тебя шелковой станет!

Соседка не ошиблась. Вика сразу шелковой сделалась!

Кикиморы тащили капризную девчонку под гору, перебрасывали через заборы: раскачают за руки, за ноги — вжик! А сами прыгают следом, чтобы приземлиться первыми и успеть ее поймать, прежде чем она шмякнется оземь. Девчонка со страха и не пикнула.

Тащили все огородами да задворками, со страшной быстротой: ведь по улице люди ходят — отнимут. А спуск и вовсе головоломным был. Не по лестнице, а по крутой горе между тонкими деревьями.

На самом откосе они кинули малышку на спину Ненасте, хмурой, крупной кикиморе, та крикнула:

— Садись на закукорки, донесу! Да держись крепче! — и поскакали. Ветер засвистел, так они разогнались под гору. Вика крепко вцепилась кикиморе в волосы, обхватила ее спину ногами. Ее кудряшки цеплялись за ветки, за колючки. Она чувствовала, что почти летит, и тихонько повизгивала, когда они на ходу уворачивались от встречных стволов.

На середине горы кикиморы выкрикнули что-то резкими голосами — и на них хлынул дождь. Они плюхнулись на юбки и в потоках воды вкатились в пруд. И тут по-лягушачьи поскакали по кочкам. Два скачка, три скачка — и вот они уже под защитой камышей. Стащили Вику с Ненастиной спины — и молчок!

Зато наверху на улице грянули крик да плач!

— Мамаша хватилась! — шепнула Ненастя.

— Ничего, ничего, — затараторили кикиморы, — мы теперь тебя сами воспитывать будем, нечего им с такой голосистой девчонкой возиться!

— Платье у тебя прямо чистющее, в таком скакать-то по болоту неудобно, — сказала востроглазая Забава и вылила на платье ушат черной болотной воды.

— Щеки у тебя какие розовые! — удивилась пухленькая добродушная Купава. И пошлепала по Викикным щекам чумазыми ладошками.

— И кудряшки красивые, — застенчиво добавила румяная Заряна и высыпала Вике на голову горсть опилок, для украшения.

Каждая кикиморка что-то добавляла, и через минуту Вика сидела в болоте, вцепившись в кочку, вся обвитая водорослями, облепленная тиной и заваленная ракушками. Добрые кикиморы, чтобы ее развеселить, насовали ей в карманы зеленых лягушат. Теперь Вику ни за что нельзя было отличить от кикиморы. А сестренки сидели вокруг на кочках и строили рожицы, чтобы ее развеселить.

От страха девчонка боялась даже пикнуть. Она очень вежливо и тихо сказала главной кикиморе Ненасте:

— Тетенька, отпустите меня, пожалуйста, к маме. Я никогда не буду больше верещать.

— Да что ты! — удивилась Ненастя. — Верещи сколь хочешь! У нас знаешь, как здоровско жить — скачи себе на здоровье по болоту, лови хоть мух, хоть мошек — никто тебе не запрещает. А на пузе любишь — так мы тебя и на пузе по болоту потаскаем! Надо прямо сейчас?

Вика изо всех сил затрясла головой, отказываясь.

— Слышь, как на горе-то кричат? — уговаривали кикиморы. — Наподдают тебе, когда найдут. Оставайся!

— А ну-ко, открой рот! — встревожилась Ненастя. — Чего это у тебя там напихано?

Вика послушно открыла рот.

— Ах ты, бедная, бедная! Ну, теперь понятно, отчего ты так орешь да на пузе катаешься. А мамашам этим не в догад в рот ребенку заглянуть! — рассердилась Ненастя. — Глядите, язык-то у нее распух!

Она раскрыла Вике рот, поймала пальцами кончик языка, и все кикиморы по очереди с ужасом заглянули туда и заохали.

— Ничего, ничего, — гладила ее по головке Ненастя, — я корешки целебные в болотах найду, сделаем тебе настоящий язык, тонкий, как у нас! Смотри! — и все кикиморы разом высунули свои узкие, длинные полуметровые языки и дружно закачали ими в воздухе.

Тут-то Вика от страха и заверещала.

Крик на горе прекратился. Через минуту послышался топот и грохот ухватов.

— Вика! Доченька! — голосила мама.

— Ну, бабки с горы бегут и ейная мамаша, — поежились кикиморки. — Ныряем, что ли?

Вика вцепилась в кочку.

— Да ты никак испужалась? Не бойсь! В омуток нырнем и пересидим до ночи. Под водой они нас нипочем не выловят!

Вика пискнула, как комарик, и вцепилась в кочку крепче.

— А мы тебе мошек наловим, — улещали кикиморы. — Голодная небось? Смотри, как нашим-то языком мошек ловить ловко! — и они дружно, будто маленькими бичами, защелкали языками. Кикиморки торопились: шутка ли, бабки-то подбегают.

— Али не хочешь с нами нырять? До вечера только? Хоть в гости? — печально спросили они.

Вика испуганно покрутила головой.

— Ну, прощай тогда, — горько сказали кикиморы и поныряли все. Личики у них были печальные. Думали: такую дочку себе голосистую нашли, а надо же!

Вику вытащили из болота, согрели, приласкали, отмыли.

— Как же ты в болото угодила, миленькая?

А Вика молчит, будто воды в рот набрала.

— Мала еще, чтобы понимать что-то, — решили бабки.

А капризы-то все прошли! Вот чудо.