Ключи и тени

Глава 15. Седьмой ключ

— М-м-м, — восторженно протянула Дебра, пробуя сочное куриное филе. — Марко, тебе суждено однажды стать шеф-поваром.

— Повар из тебя получится лучший, чем был страж, — поддержала Ингрид.

В первый день отсутствия Квитона Марко пригласил девушек на обед к себе в дом. Дебра хотела отказаться, но язык не повернулся огорчать бывшего пристава. При слове «обед» представлялась тарелка с бутербродами, стоявшими поперек горла. Продуктами Ада снабжала подопечную исправно. Но готовила Дебра отвратительно и ограничивалась едой, которую не нужно ставить на плиту или в духовку. А у кого было учиться? Делинда не любила возиться на кухне. Проще набрать номер ресторана на соседней улице и заказать готовый обед или ужин на дом.

Настроение оставалось паршивым. Дебра всё утро просидела в гостинице, расписывая в блокноте события, приведшие к разрыву во времени. Этот метод не раз выручал в школе, когда задавали особенно сложные темы, помогал усвоить материал, а сейчас слишком многое приходилось раскладывать в голове по полочкам. Усложняло процесс вранье Квитона. Непонятно, где правда, а где удобный хранителям вымысел. К обеду Дебра сдалась и, перечеркнув половину записей, отправилась к Марко.

Накрытый стол превзошёл ожидания. Бывший пристав не поленился запечь белое мясо с картофелем, украсить блюдо зеленью, приготовить пряно-сладкий соус. К чаю Марко пообещал вишневый пирог, который Дебра, оценив по достоинству основное блюдо, ждала с особенным азартом.

Увы, попытка вести за обедом светскую беседу провалилась с треском. Без конца всплывали тайны хранителей.

— Утром я покопалась в архиве, — рассказала Ингрид. — Искала информацию о Кассандре.

Дебра нахмурилась. Нездоровый интерес ведуньи беспокоил. Но Марко был не прочь узнать подробности.

— Сведений о ведьме нет, — Ингрид, успевшая разделаться с курицей, отложила приборы. — Вообще никаких. Нет ничего и на Йоли, и на дядю Арэна. Информация о хранителях, покинувших Земли, уничтожается. Будто и не жили тут такие никогда.

— Сумасшедшие, — проворчала Дебра, продолжая орудовать ножом и вилкой.

— Интересно родня Кассандры здесь осталась? — спросил Марко. — Или их тоже изгнали с позором? В архиве есть кто-нибудь с фамилией Гордон?

— У хранителей нет фамилий, — ведунья оттянула цветные бусы, пришедшие на смену «протестным» браслетам. — Семьи получают номера. Не зная цифр Кассандры, родственников не найти. Я пробовала спрашивать местных, но они шарахались от меня, как от прокаженной. Никто не станет говорить.

— Цифры? — удивилась Дебра. — Откуда появилась фамилия Торренс?

— Дядя Арэн позаимствовал у тети Далии после женитьбы. Будь он жив, не стал бы скрытничать. Кассандра — ученица владыки, значит, они хорошо знали друг друга.

За столом повисла пауза, Марко пришлось исправлять ситуацию на правах хозяина дома.

— Давайте забудем сегодня о Кассандре и…

— Перейдем к твоему пирогу, — весело закончила фразу Дебра.

Однако ей снова пришлось вспомнить о ведьме. Вернувшись вечером в гостиницу, она застала там Аду. Хранительница сидела в спальне на третьем этаже с фонариком в руках и блокнотом. Тем самым, на страницы которого выплескивались мысли, не предназначенные для посторонних. Ада увлекалась и не заметила возвращения Дебры. Смотрела на последний лист, где друг за другом стояли три имени, соединенные стрелочками: Йоли, Кассандра и Присцилла. Рука дрожала, свет фонаря нервно скакал по бумаге, отбрасывая тени на стены.

У Дебры была возможность незаметно уйти и оставить всё, как есть. Но она устала от неучтивого поведения хранителей и лжи. Громко кашлянула, чтобы привлечь внимание. Фонарик подпрыгнул в руке Ады и покатился по полу. Теперь он светил на старые, потрескавшиеся половицы. Остальная комната погрузилась во тьму.

— Я принесла чистые полотенца, — хрипло проговорила поздняя посетительница, вставая.

— А заодно решила почитать чужие записи?

Дебра не видела в темноте выражение лица Ады и боролась с желанием шагнуть к выключателю, чтобы прогнать из комнаты мрак. Но не хватило смелости повернуться к хранительнице спиной.

Ада не стала отпираться.

— Я не собиралась ничего читать. Блокнот лежал на столе. С именами. К твоему, сведению, я не переворачивала страницы.

— К-к-какое… какое имя тебя привлекло? Кассандра?

Хранительница в нерешительности переминалась с ноги на ногу. Жаждала уйти, но что-то останавливало.

— Нет, Йоли. Как она связана с вашим присутствием на Землях?

— Не знаю. То есть, пока не знаю. Она сбежала, верно?

— Ложь, — выплюнула Ада. Тихо, но яростно. — Йоли не покинула бы Земли по своей воле. Она была самой покорной из сверстников. Ходили слухи, что она связалась с Кассандрой, и та её убила. Но…

— Ты в это не веришь? — подсказала Дебра, стараясь скрыть волнение.

Хранительница ответила не сразу.

— Здесь принято сваливать все беды на Кассандру. Знаю, она натворила что-то очень серьезное, раз владыка Элиот отрекся. Но мне трудно ее презирать. Кассандра спасла мне жизнь, когда я была ребёнком. Она не всегда была злой, а её брат заботился о нас с Рональдом, пока… пока… Не важно, он давно мёртв.

— Другие родственники у Кассандры остались?

Но Ада испугалась собственных откровений.

— Забудь, — зашептала отрывисто. — Забудь всё, что я тебе сказала. Этого не было, ясно!

Хранительница выскочила из спальни стрелой, каблучки застучали по железным ступенькам винтовой лестницы. Дебра осталась стоять посреди комнаты, глядя на старые половицы, освещаемые забытым Адой фонариком. Поздняя посетительница растворилась призраком. Будто короткий разговор в полутемной спальне померещился.

Второй день отсутствия Квитона Дебра провела в одиночестве. Марко вновь попросили помочь с ремонтом в Храме, а Ингрид мать нагрузила домашними делами. Дебра зашла, чтобы позвать её на прогулку, но ведунья высунулась из-за двери взъерошенная и устало провела рукой по взмокшему лбу.

— Мама нарочно, — проговорила она шепотом, чтобы Арвида не услышала. — Заставила разобрать старые вещи деда в подвале. Коробки тут годами лежали. Ещё бы столько же не требовали внимания.

— Ингрид, поторопись! — донеслось из глубины дома.

Ведунья гневно фыркнула и скрылась из виду.

Дебра вернулась в гостиницу. Гулять одной, когда на тебя все косятся, не лучшая затея. Пришлось последовать примеру одноклассницы и устроить генеральную уборку, чтобы трудиться и ни о чем не думать. Дебра понимала, что сосредоточиться за книгой не удастся, поразмышлять над тезисами тоже. Злополучные страницы из блокнота она сожгла накануне. Да, благодаря им, Ада подкинула ещё пару загадок. Но Дебра решила больше не рисковать.

Вдохновенная борьба с пылью сделала своё дело. К вечеру Дебра не чувствовала ног от усталости. Зато настроение улучшилось. В пропасть хранителей с их бесконечными тайнами! Дебра лежала в постели и думала о приятных вещах. Вспомнила второй контролируемый сон с Энн Ди и принялась фантазировать. Гонки её не интересовали, но посмотреть пару заездов она бы не отказалась. Сейчас невозможно представить, что профессор Тревис, умеющий проникать в чужие головы, раньше разрабатывал программы для подросткового спорта.

Гораздо сильнее Дебра мечтала оказаться на настоящем звездолёте. Пусть не в открытом космосе, а на земной стоянке. Войти внутрь, осмотреть каюты, капитанский мостик, грузовые отсеки. Раньше, зная о запрете, она не позволяла себе заходить в мыслях столь далеко. Но теперь начинала понимать, почему Энн Ди стремилась к звездам. В них была магия, не оставляющая равнодушных.

За окном пошёл дождь. Бился в стекло крупными каплями, но Дебра не замечала фонового шума. Видела себя далеко от владений хранителей. И от родной планеты. Стояла в настоящем скафандре на Луне и смотрела, как Земля подставляет один бок солнцу. Планета больше не была отрезана от остальной вселенной. Космические корабли вновь беспрепятственно покидали её поверхность, чтобы отправиться в дальние экспедиции…

Под звон колокольчика…

Стоп!

Дебра прислушалась. Колокольчик не имел отношения к фантазиям о космосе. Кто-то звонил внизу, ожидая, пока хозяйка спустится и впустит позднего гостя. Неужели, Квитон вернулся и устраивает собрание, на ночь глядя? Но это оказалась Ингрид. Встревоженная и промокшая до нитки. В руке она сжимала лист бумаги, которому тоже досталось от проливного дождя.

— Смотри, что я нашла в книге деда! — затараторила ведунья, не замечая, как на пол текут струйки воды. — Сохранилось со старых времен. Это последняя страница письма.

— Ингрид, тебе надо переодеться… — начала Дебра.

— Смотри на подпись! — велела одноклассница нервно. Мокрая страничка прыгала в дрожащих пальцах.

Дебра посмотреть на строчки, написанные в спешке, и на имя под ними.

— Кассандра, — прошептала она, переводя взгляд на взвинченную ведунью.

— Читай! — потребовала Ингрид.

Просить дважды не требовалось. Дебра вырвала мокрый лист из руки одноклассницы, нечаянно оторвав уголок.

«…ничего не исправить, их кровь на твоих руках. Что до меня… Я сделала выбор. Ты никогда его не примешь. Не поймёшь. Но я больше не нуждаюсь в твоём одобрении. Как и в прощении. Потому что тоже никогда тебя не прощу. За то, что поверил Арвиде, а не мне. За то, что позволил случиться беде, расколовшей наши Земли. Прошу лишь об одном: не ищи меня. У меня больше нет силы. Так дай прожить заурядную человеческую жизнь вдали от ваших интриг и ненависти…»

Дебра растерянно посмотрела на подругу.

— Как это «больше нет силы»? Квитон сказал…

— Что Кассандра, сбежав, пользовалась даром направо и налево, — Ингрид от возмущения топнула ногой, разбрызгивая лужу на полу. — Опять ложь? Что же здесь стряслось? Чья кровь на руках деда?

Дебра молчала. Прислонилась к стене, снова и снова перечитывая отрывок письма с новыми вопросами без ответов.

— Можно я сегодня останусь у тебя? — спросила ведунья плаксиво. — Дома не выдержу и кинусь с расспросами на маму. Эту стену мне не пробить, но отношения испортятся.

— Можно. Есть разговор.

Они проговорили, лежа в тёплых постелях, часа два. Ливень закончился. Только с листьев капала дождевая вода, да ветки боязливо скрипели на прохладном не по-летнему ветру. Дебра рассказала Ингрид о коротком диалоге с Адой. Говорила медленно, аккуратно подбирая слова в опасении, что ведунья сильнее расстроится. Но та успела взять себя в руки.

— Значит, у Кассандры был брат, — протянула Ингрид, задумчиво глядя в потолок.

— Его нет в живых, — проворчала Дебра и прислушалась, приподнимаясь на локте. Показалось, кто-то разговаривает внизу. Но это был ветер. — Все посвященные либо умерли, либо не хотят говорить. Со всех сторон тупик. Расскажи, каким ты запомнила деда. Надеюсь, он не был похож на Квитона?

Ведунья ответила не сразу.

— Я убедила себя, что дед был добрым и весёлым. Он много занимался со мной. Мы вместе читали книги, гуляли. Но теперь я вспоминаю и другое. Он никогда не спускал мне шалости. Требовал беспрекословного послушания.

— Это объяснимо, — Дебра с трудом сдержала зевок. — Тебя готовили к ответственному заданию.

— Дед не ладил с мамой. Я бывала у него часто, но он никогда не приходил к нам в гости и… — Ингрид оборвала саму себя и, как недавно Дебра, прислушалась. — Внизу кто-то есть.

В подтверждение зазвонил колокольчик.

— Дебра! Спускайся! — потребовал голос Квитона.

Ингрид закатила глаза.

— Их «величество» изволили вернуться, — она сбросила одеяло. Уважение к нынешнему владыке было утрачено. — Надеюсь, это не сбор на ночное «совещание».

Ожидания не оправдались. Квитон явился в компании сонного Марко. Экс-пристав видел не первый сон, когда его вытащили из постели, и теперь делал вид, что готов к поздним подвигам, в чем бы те ни заключались.

— Приветствую, Дебра, — поздоровался хранитель бодро и мастерски спрятал удивление, заметив за спиной гостьи Ингрид. — Время позднее. Но ключи любят ночь, а нам пора переходить к делу. За мной!

В приказе владыки прозвучала сталь, и Дебра не посмела медлить. Даже за кофтой наверх не вернулась, хотя в футболке с короткими рукавами сразу начала мерзнуть.

— Куда мы? — спросила она у ведуньи, сообразившей накинуть подсохший дождевик.

— В Храм, — ответила та шепотом. — Ключи времени испокон веков там.

— Надеюсь, они хранятся под замком, — проворчала Дебра под нос, чтобы Квитон не услышал, и вздрогнула — на плечи накинули белую рубашку, снятую с теплого тела.

Разумеется, это был Марко. Кому бы ещё пришло в голову проявить заботу?

— А ты? — Дебра покосилась на его майку и голые плечи.

— Я привык.

— Спасибо, — пробормотала она. При мысли, что несколько секунд назад этот предмет гардероба был на самом Марко, щёки заалели, но рубашка отлично согревала, и Дебра решила не противиться.

Ночь выдалась тёмной и на редкость унылой. Деревья с печальным скрипом качались на ветру, тучи затянули небо, ни одной звезды не разглядеть. Поскальзываясь на мокрой дорожке и мысленно проклиная прыть Квитона, Дебра вспомнила обещание рассказать о самой неприглядной части миссии. Представились собственные похороны: яма в земле правильной прямоугольной формы и чей-то тихий плач. Может, мама? Вряд ли. Они с отцом позаботились о своей сохранности и не узнают, если дочь погибнет.

— Похороны — это воспоминание или мысли о будущем? — спросила Ингрид в ухо.

— Не лезь в мою голову, — зашипела Дебра.

— Это происходит вопреки моей воле, — ответила Ингрид, мрачно глядя на спину владыки, вышагивающего метрах в десяти впереди. — Возьми себя в руки. Сегодня Квитон не потерпит слабости ни от кого из нас.

Дебра сжала зубы до хруста, но почувствовала себя лучше. Гнев и раздражение предали моральных сил.

— Торопитесь! — потребовал хранитель, дойдя до Храма.

Голос звучал непривычно властно. Лучше б оставался покровительственно-приторным.

Такого Квитона Дебра презирала, но не боялась.

Владыка первым вошел в здание. Включил фонарь, загоревшийся желтым светом, хотя к ситуации больше подошёл бы факел с беспокойным огнём. Дебра мельком увидела тонущую в темноте комнату с множеством окон и рядами скамеек. Ада говорила, здесь жители Земель проводили общие собрания.

Квитон свернул на лестницу, но повёл спутников не на второй этаж, а вниз. Шаги четырёх пар ног по каменным старым ступеням звучали гулко, вызывая неприятные ассоциации. Пахло, будто в погребе — сырой землей и гнилью. Очаровательное место! Идеально подходящее для ключей времени!

Через два пролёта путь преградила массивная металлическая дверь. Абсолютно гладкая — без намёка на замок.

— Раньше зайти сюда мог каждый, — пояснил Квитон, не оборачиваясь. — Но с некоторых пор ключи охраняет магия. Открыть дверь под силу троим из нас.

— Вам, Калибу и Домиану, — догадался Марко. Он окончательно проснулся и жаждал попасть внутрь, чтобы увидеть волшебные вещицы собственными глазами.

— Верно, — Квитон положил ладонь на холодный металл.

Воздух наполнила мощная сила, как в ночь побега из Центра, когда Арвида явилась вызволять пленников из цепких лап Кассандры и Присциллы. Магия пронизывала каждый квадратный сантиметр. Воображение Дебры рисовало, как дверь разлетается на кусочки. Однако ничего страшного не произошло, лишь щёлкнул невидимый замок.

Внутри встретила темнота. Гнилью больше не пахло. Квитон переступил порог первым, пошарил на стене в поисках выключателя. Зажёгся электрический свет, четыре лампочки крепились к потолку. Дебра огляделась. Помещение значительно меньше, нежели наверху: метров по десять в длину и ширину. Стены выложены из кирпичей блекло-серого цвета. У дальней стены располагался обычный деревянный стол, который не потрудились накрыть скатертью для красоты и антуража. В ряд стояли стеклянные шкатулки.

Семь шкатулок. Как однажды во сне.

«Разбить их проще простого», — подумала Дебра.

— На стекле чары, — Квитон легко прочёл мысли гостьи по лицу. — Можно весь день молотком стучать, и трещинки не появится.

Марко хмыкнул. Не то недоверчиво, не то насмешливо.

— Шкатулок семь. Одна пустая. Пять можем открыть мы с советниками. Одну — самую большую — не способен отпереть ни один из живущих ныне хранителей. Шкатулка с медальоном подчинится лишь избранному, — Квитон повернулся к гостье. Лицо покраснело от возбуждения. — Настало время, Дебра Рид, проверить, прав ли был владыка Элиот, назвав твоё имя.

Хранитель шагнул к столу. Марко и Ингрид последовали за ним. Дебра промедлила, оттягивая неизбежное, по телу прошла судорога, словно дурное предзнаменование. Взгляды приковались к шкатулкам, в которых хранились золотые украшения. Изящная брошь в виде цветка лотоса с россыпью бриллиантов идеально подходила юной девушке. Массивное кольцо с большим изумрудом предназначалось даме в возрасте. Браслет с рубинами, от которого в глаза бил яркий кроваво-красный свет, выбрала бы только роковая красотка. Но Дебре не было дела до волшебных побрякушек. Глаза искали медальон, знакомый до боли. И голубой камень. Чистый, как слеза.

Вот только…

Главный ключ времени выглядел не так, как в многолетних снах. Та же форма. Те же странные письмена. Но не было…

— Где камень? — спросила Дебра хрипло.

— У меня нет ответа, — огорошил Квитон. — Не беспокойся, если ты — избранная, дорогу в прошлое медальон откроет и так. Подними крышку.

Дебра не торопилась выполнять требование владыки. Стояла, не шевелясь, и зачарованно разглядывала медальон. Без яркого голубого камня он выглядел пугающе.

— Дебра, — настойчиво напомнил о себе хранитель.

Марко и Ингрид смотрели на нее. Напряжение наэлектризовало воздух. Зажжешь спичку, и произойдёт взрыв.

«Пусть это будет ошибка!» — мысленно взмолилась Дебра, дотрагиваясь кончиками пальцев до шкатулки. Чем ближе к пропасти, тем страшнее. Попробовала откинуть крышку. Та послушалась, словно долгие годы жаждала прикосновения.

Экс-пристав и ведунья в унисон ахнули. Владыка возликовал.

— Получилось! Элиот был прав!

Дебра повернулась к остальным, борясь с гневом. Как они смеют радоваться её избранности? Но что-то случилось с комнатой. И всеми, кто находился внутри. Вместо знакомых лиц Дебра увидела серебристый туман, выливающийся из ниоткуда, и с криком повалилась на колени. Как в Бриладе. Целую жизнь назад. Виски взорвала боль. Новое видение явилось в насмешку. Или это треклятый медальон его вызвал, чтобы напомнить о мистических несуразностях?

Сознание унеслось в незнакомую просторную гостиную с бежевыми шторами на широких окнах и огромным камином с узорной решеткой. Спиной к мирно потрескивающему огню сидел полноватый лысеющий мужчина в домашнем темно-синем халате. В руках он держал газету, но не читал её, а смотрел на двух мальчишек, похожих, как зеркальное отражение. Им было лет по десять-одиннадцать. Дети занимались чрезвычайно важным делом — разглядывали чертежи, споря и перебивая друг друга.

Дебра узнала мужчину.

— Папа! — вырвался крик.

Но в гостиной не прозвучало ни звука. Чистый разум не способен кричать.

Алан Рид сильно отличался от того, каким дочь его помнила. Выглядел опрятнее настоящего. Счастливее. Правда, морщин на лице насчитывалось не меньше привычного.

— Милый, будешь ужинать?

В комнату вошла женщина. Но не Делинда. Невысокая, светловолосая, она была моложе Алана лет на двадцать пять. Не красивая. Но обаятельная.

— Джессика, — Алан подарил блондинке нежную улыбку. — Спасибо, дорогая. Но пока рано. Мальчики не закончили работу.

Женщина с задором посмотрела на детей, и села на подлокотник кресла, одной рукой обнимая Алана.

— Что нового в университете? — спросила она.

— Сегодня проводил семинары. Студенты — настоящие фанаты космоса. Это замечательно. Я сам был таким. Хотя в их возрасте у меня на счету имелся настоящий космический подвиг. Плата за него была жестокой. Но за внеплановое геройство необходимо отвечать. Закон, есть закон.

Джессика засмеялась.

— Давно ты стал таким покорным? Когда я у тебя училась, ты всех уверял, что риск — дело благородное.

— Старею, — отшутился Алан, но в глазах поселилась грусть.

От женщины не укрылась реакция. Она ахнула.

— Прости! Я заговорила о риске, не подумав. Мне в голову не пришло, какие воспоминания…

— Ш-ш-ш… — Алан приложил палец к губам, покосившись на близняшек, не обращающих внимания на взрослых. — Знаю. Просто вдруг всплыло. Я сам в тот день чуть не погиб по собственной глупости. Был зол на весь свет и гнал машину, как сумасшедший. Кто бы знал, что на другом конце Каста-Беллы произойдет ещё одна авария. Кстати, недавно я видел мальчика. Конечно, он не мальчик. Ему тридцать пять. Целая вечность прошла. Занимается наукой. Нашел себе применение, несмотря на инвалидность. Ох, глупые, глупые дети. Впрочем, чему я удивляюсь? Сам их учил идти напролом. И вот чем всё закончилось…

Алан виновато посмотрел на Джессику и погладил по щеке, извиняясь за дурные воспоминания. В простом жесте было столько нежности, что Дебра задохнулась от боли. К Делинде отец так не относился. А, может, он вообще никогда ее не любил…

— Дебра!

Кто-то звал её. Не в гостиной, где сидели любящие супруги и их дети, а голос из реального мира. Из комнаты, где хранились ключи времени.

— Дебра, ты слышишь? Ответь мне!

Туман рассеивался, и она увидела взволнованного Марко. Он стоял на коленях и держал её за плечи.

— Тебе больно?

Она замотала головой и поняла, что плачет навзрыд.