Ключи и тени

Глава 7. Фальшивые тесты

Новая катастрофа стряслась в самое обычное утро. Такое же унылое и серое, как и все остальные в мерзком подземелье, замаскированном под благородным названием «медицинский центр». Стена без предупреждения отъехала в сторону. В палату пожаловал пристав Донелли забрать всех пациентов. При взгляде на его плотно сжатые губы, у Дебры перехватило дыхание. Страж никогда не показывал эмоций, но сегодня она явственно почувствовала: ему не по душе задание.

— Нас вызывает она? — вопрос сам сорвался с губ.

— Да. Поторопитесь. Госпожа Гордон не любит ждать.

В логово ведьмы лифт ехал дольше, чем к Тревису. Дебру колотила дрожь, и Дилан взял её за руку. Движение не ускользнуло от миндалевидных глаз Донелли. Он мрачно посмотрел на сплетенные пальцы, словно осуждал или считал неуместным. Дебра смутилась и высвободила руку. Поспешность вызвала нервный смешок Яры — бледной, как привидение: смуглые щёки и лоб будто посыпали мелом.

Переступая порог кабинета Кассандры, Дебра готовилась увидеть чёрные стены или фонари в виде черепов. Однако ничем зловещим комната не встретила. Такой же серый цвет, как везде. Ведьма в капюшоне и маске восседала во главе овального стола, свободно откинувшись на спинку кресла. Обвела пристальным взглядом напряженные лица пациентов. Дебра подумала, что зря ругала Дилана, твердившего о мистической сущности дамы в чёрном. Пробрало насквозь!

Вскоре присоединились и остальные одноклассники — бледные и взволнованные. Во главе с довольным Грантом. Пристав смазал редкие волосенки блестящим гелем и выглядел ещё противнее. Если он хотел облагородить непрезентабельную внешность, его жестоко обманули, убедив приобрести данное средство.

— Вы свободны, пристав Донелли, — объявила Кассандра. — Мне хватит пристава Гранта.

Страж хмуро кивнул, не взглянув на напарника. Дебра вспомнила подслушанный во время неудачной разведки обрывок разговора рыжего пристава с ведьмой.

«Донелли не доверяет Гранту!», — пронеслось в голове.

Ведьма велела пациентам сесть за стол и с наслаждением объяснила правила нового теста. Голос звучал отвратительнее, чем в памятном зале совещаний. Там Кассандра отчитывалась, а временами оправдывалась перед влиятельной сообщницей. Сейчас она чувствовала себя хозяйкой положения. Упивалась собственной властью и страхом школьников.

— Представьте, что вы скоро умрете. Труда это не составит, ведь вы все, вероятно, смертельно больны, — зловеще вещала Кассандра, проигнорировав пронесшийся по комнате судорожный вздох. — Вы знаете: спасения не будет. Но вдруг является некто и говорит, что шестерым продлит жизнь на год. Однако придётся выбрать двоих: один умрет незамедлительно, другой исцелится полностью. Суть ясна?

Пациенты испуганно закивали, не смея смотреть друг на друга. Каждому пришло в голову, что Кассандра говорит всерьез.

— Замечательно, — констатировал хриплый голос. — Вы по очереди назовете два имени: спасенного и жертвы. Объясните выбор. У вас минута на размышление. Не смейте лгать. Я почувствую ложь и накажу наглеца.

У Дебры сжалось сердце. Истинный смысл изощренного теста очевиден: вычислить хранителя. Она краем глаза взглянула на Ингрид. Та смотрела перед собой, хмуря тонкие брови. Только бы у ведуньи был план, как обвести Кассандру вокруг пальца! Сама Дебра не сможет вести себя естественно. Не сумеет. И погубит обеих!

— Кто готов начать? — фальшиво-ласково поинтересовалась Кассандра. — Никто? Тогда вы, Эйдан Хейз.

Лицо рыжего парня исказила судорога. Он не забыл, чем закончился последний эксперимент. Но с ответом не торопился, сидел, не шевелясь, и упорно смотрел в стол.

— Вам придется назвать имена, — глухой голос зазвучал жестче. — Иначе испытаете действие замечательного оружия стражей. Сегодня я разрешила приставу Гранту использовать лучник, если кто-то попытается сорвать тест. Имена!

— Мери и Вейда, — сдавлено пробормотал Эйдан, косясь на Гранта. Тот поднялся с места с мерзким оружием в руках.

Мери уставилась на Эйдана широко распахнутыми глазами. Вейда тоже.

— Объясните. Ну же! Не молчите, если не хотите пострадать.

— Мери на грани нервного срыва. Больше, чем остальные, — зачастил парень. — Вейда никого не любит, кроме себя.

Если бы взгляд был способен убивать, Эйдан упал бы замертво, поверженный голубыми глазами Вейды.

— Впечатляет. Что скажете, спасенная Мери Франк?

Девушка залилась густой краской. Рыжие веснушки потемнели.

— Я… я… не знаю, — привычно всхлипнула она, готовясь пролить очередную реку горьких слёз — Я не бог, чтобы решать, кому жить, а кому умирать.

— Считайте, что сегодня вы играете его роль. Не тяните.

— Я бы бросила жребий. Клянусь, это правда! — горячо воскликнула Мери. — Пожалуйста, поверьте! Я не смогла бы поступить иначе!

Кассандра с минуту смотрела на нее сквозь прорези маски, играя на нервах. Не далеко ушёл от ведьмы и пристав. Любовно погладил лучник, вызвав у Дебры жгучее желание вцепиться ногтями в круглое лицо.

— Хорошо, — наконец, изрекла Кассандра. — Я приму ваш вариант. Но у остальных подобный номер не пройдёт. Ваш черед, Дилан Эймс.

Парень ответил быстро, но назвал одно имя.

— Дебра.

— Спасенная или жертва?

— Разумеется, первое. Она мой лучший друг.

Дебру царапнул полный ненависти взгляд Вейды. До Кассандры ей было далеко, но она старалась.

— Кого отправите на смерть?

Дилан уставился на ладони, сложенные на столе.

— Себя.

— Серьезно? — в голосе ведьмы прозвучал интерес.

— Приговаривать другого я не стану. Не считаю, что достойнее остальных.

— Принимается. Кто следующий? Слушаю вас, Меридит Андерсон.

Ледышка закрыла лицо ладонями.

— Я не знаю.

— Знаете!

Меридит чуть-чуть развела пальцы, и одноклассники увидели испуганные глаза.

— Себя можно спасать?

— Если хотите, — протянула Кассандра насмешливо.

— Тогда, это я. Спасенная… — Меридит снова сомкнула пальцы, прячась от осуждающих взглядов. Но не выдержала, всплеснула руками — Почему нет? Если бы вам предоставили реальный выбор, согласились бы вы умирать ради других? Согласились бы на…

— Я поняла вашу позицию, — прервала бурный монолог Кассандра. — Назовите жертву.

Меридит фальшиво всхлипнула.

— Ингрид. Я её знаю хуже всех.

— Хорошо, — ведьму удовлетворил выбор. — Ваш черед, Ингрид Торренс.

Дебра старалась сохранять спокойствие и ни о чем не думать, чтобы не выдать себя. Но сердце стучало, как бешеное, словно жаждало попасть в ловушку. Кассандра, не отрываясь, взирала на Ингрид. Наклонила голову, словно это могло помочь проникнуть сквозь телесную оболочку — прямиком в душу ведуньи.

— Смелее.

Ингрид открыла рот, но заговорить помешал глухой стук падающего тела. Пристав Грант свалился со стула. Вместе с любимым оружием. Громко завизжала Мери Франк, сидящая ближе всех к стражу. Дебра вскочила. Перегнулась через вопящую одноклассницу и ахнула.

Широко распахнутые водянистые глаза Гранта смотрели в никуда.

Подлец, без сомнения, был мёртв.

— Как это произошло?

Тревис выглядел усталым и помятым, под умными глазами залегла болезненная чернота.

— Не знаю, — Дебра потерла виски. — Я не смотрела на Гранта.

Они с профессором находились в его заставленном стеллажами кабинете. Пациентка сидела у стола, психолог стоял напротив, барабаня пальцами по спинке кресла.

— Мне нужно восстановить картину событий до возвращения директора Крафта. Он был в командировке в другом секторе, но уже летит сюда. Крафт предпримет жесткие меры, чтобы разобраться.

— Столько шума из-за стража, да ещё плохого человека, — покачала головой Дебра.

Последние несколько часов их с одноклассниками допрашивали сотрудники Центра. И всех вместе, и по одному. Успехов не добились. Школьники не поняли, что стряслось с ненавистным приставом. Поглощенные жестоким тестом Кассандры, не обращали внимания на Гранта.

— Тебе не жаль его? — сурово спросил Тревис.

— А ему было жаль Боба? — огрызнулась Дебра. — Он убил бы любого из нас, не задумываясь. Почему же мы должны сожалеть о его смерти?

Профессор проглотил выпад, но после паузы обрушил сногсшибательную новость.

— Ты спросила, почему столько шума из-за смерти стража. Я отвечу. Может, тогда ты поймешь, насколько все плохо. Грант был не простым приставом. Он — племянник директора Крафта. Единственный и беззаветно обожаемый.

Сердце провалилось и почти остановилось.

— Поэтому Гранта не наказали за Боба, — пробормотала Дебра через силу.

Тревис мрачно кивнул.

— Дядя прощал ему любые выходки. Считал, так мальчик учился быть мужчиной. Увы, Крафт недалеко ушел от племянника. Решит, в смерти Гранта виновен кто-то из вас, и отыграется.

Дебра гневно фыркнула.

— Разве не будет вскрытия? Когда станет известна причина смерти….

— Вскрытие сделано, — не дал договорить профессор. — Пристав Винсент Грант был абсолютно здоровым человеком и мог прожить еще лет восемьдесят. И, тем не менее, он мертв. Сердце перестало биться. В одно мгновенье. Без единой причины.

Дебра не знала, какой реакции ждал психолог. Страха? Неверия? Но точно не облегчения.

С минуты, как Грант рухнул замертво, она не могла отделаться от мысли о причастности Ингрид. Дебра почти ничего не знала о способностях ведуний. Вдруг они и убивать на расстоянии умеют. Беда-то приключилась с мерзавцем, когда пришел черед Ингрид отвечать на вопросы ведьмы. А внезапная остановка здорового сердца — не новость.

— Объяснения смерти Винсента нет, — продолжил запугивать пациентку Тревис. — Нам нечего предъявить начальнику. Для Крафта будет достаточно вашего присутствия. Группа с самого начала вызывала вопросы.

— Например? — Дебра не заметила хитрого взгляда Тревиса.

— Ты мне скажи! — парировал он. — Почему ничем не примечательные школьники интересует влиятельных и опасных людей? Не притворяйся. Я знаю, с кем говорила Кассандра Гордон, когда ты пряталась в зале совещаний.

Дебра чуть не кувыркнулась вместе со стулом. Глянула на психолога затравлено.

— Да-да, я в курсе твоего побега. Наверное, я плохо закрыл дверь. Это был верх безрассудства с твоей стороны.

— Как… как вы узнали? — язык прилип к гортани.

— Марко сказал. Видел, как ты выползала из зала. Он находился в комнате напротив. Там дверь прозрачная с внутренней стороны.

Дебра едва услышала, что говорил Тревис. Значение имело лишь самое первое слово.

— Кто меня видел? — переспросила она чужим голосом.

— Марко… Ах да, конечно. Пристав Донелли.

Дебра закрыла глаза. Мысли понеслись в голове смерчем. Значит, пристава Донелли зовут Марко. Это имя значилось в первом пункте на стене. Но разве могло такое быть, чтобы подсказка касалась бесчувственного стража?

Марко можно доверять…

Нет, невозможно! Он точно не тот Марко. Только не пустоголовый болван, рассекающий в обнимку с лучником и действующий «по правилам».

— Дебра, ты слышишь?

— Да, — она заставила сознание включиться.

— Чего хочет от вас Присцилла Грей?

— Не знаю.

— Лжешь! — прошипел профессор. Куда исчезли добродушие и мягкость?

О, да! Она лгала. За последние недели обманывала больше, чем за остальные семнадцать лет. Пусть Тревис не надеется на чистосердечное признание!

— Хотите знать про зал совещаний? Хорошо! — Дебра решила сказать часть правды, чтобы профессор отвязался. — Дамочки обсуждали тесты. Вас недобрым словом вспомнили. Но я без понятия, причем тут мы. Ни Грей, ни ведьма Гордон не сказали ничего важного.

— Ведьма? — профессор не удержался от смешка. — Ты недалека от истины. Кассандре надо в фильмах ужасов сниматься. Кстати, я-то им чем не угодил?

— Грей сказала, вы боретесь за мир во всем мире, хотя знаете, что война проиграна.

Дебра замолчала, пораженная реакцией психолога. Тревис смеялся.

— Присцилла ошибается. Запомни, Дебра, война не может быть проиграна, пока на поле битвы остается хотя бы один воин.

Продолжить разговор не дала запиликавшая рация. Профессора вызывали на очередной тест. Но прежде чем отпустить пациентку, он с минуту просвечивал её внимательным взглядом. Глаза заслезились, но Дебра выдержала. Не дождется Тревис откровенности! Пусть Гордон и Грей недолюбливают профессора, её доверия он не заслужил!

Вечер и утро следующего дня пациенты провели в ожидании новых катаклизмов. Сник даже Дилан. Он не знал истинных масштабов надвигающейся беды, но инстинктивно чувствовал — мало не покажется. Ингрид мрачнее осенней тучи сидела с ногами на кровати. Одна Яра не закрывала рта.

— Как они могут лечить других, если не способны за здоровьем сотрудников следить? — вопрошала она, не в силах оставаться на одном месте больше двух минут. Её беготня раздражала, но провоцировать ссору или слезы никто не хотел. — Наверное, это инфаркт. Хотя Грант слишком молод для болезней сердца. Если б умирали от злости, это б точно был его случай!

Днем за Деброй явился пристав Донелли. Она покидала изолятор с горькой уверенностью, что больше туда не вернется, и обвела комнату прощальным взглядом. Но впереди ждали обычные медицинские тесты. На том же этаже, где располагались кабинет Тревиса и памятный зал совещаний. Следующие два часа Дебру опутывали разноцветными проводами, подключали к пронзительно пищащим или угрожающе гудящим аппаратам и задавали дурацкие вопросы: ломала ли она в детстве руку, приходилось ли покидать родной сектор. Нехитрый процесс затягивался. Дебра путалась и отвечала невпопад. Мысли сегодня путешествовали слишком далеко от медицинского центра.

Наконец, вопросы врачей иссякли, и пленницу передали стражу с холодным взглядом и сердцем. Дебра не сомневалась, что в груди пристава застыл кусок льда. Пациенты ненавидели Гранта, но погибший страж приходился Донелли напарником. Их отношения не отличались теплотой, но должен же он хоть что-то чувствовать! Но нет. На лице ни единой эмоции, в миндалевидных синих глазах пустота. Робот, не человек. Выполняет приказы, не задавая вопросов.

По коридору шли молча. Дебра впереди, пристав сзади. Она спиной ощущала его пронизывающий взгляд, на молекулы разбирающий тело и душу. Следит, готовый нанести удар, если вверенная пленница свернет с заданного направления.

Нежданная беда стряслась, как по заказу, у кабинета Тревиса. К горлу подкатила тошнота.

Дебра резко остановилась и оперлась рукой о стену.

— В чем дело? — возмутился страж. Он не ожидал заминки и едва не налетел на девушку.

— Мне нехорошо, — с трудом пробормотала она. — Ай!

Виски пронзила пульсирующая боль. Дебра схватилась за голову и повалилась на колени.

Пристав поспешно забарабанил в дверь психолога.

— Профессор Тревис, вы здесь?

Ответа не последовало.

— Я приведу врачей.

— Не надо! — Дебра схватила Донелли за руку, понимая, что просить его о помощи — всё равно, что обращаться к бесчувственной скале. Ладонь скользнула по гладкому рукаву защитного костюма. — Не зовите никого… пожалуйста…

Тошнота и головная боль исчезли. На смену пришло нечто иное — опасное. Хотелось кричать, бесноваться от злости и бессилия, но туман надвигался без разрешения, как десятиметровая волна, поглощающая всё на пути. Коридор и удивленное лицо пристава растворились в серой мгле. Застигшее врасплох видение взяло верх.

Густая пелена рассеялась, и взору предстала бесконечная водная гладь. Голубые волны переливались на солнце задорными искорками и на горизонте сливались с небом. От шума ветра и криков чаек закладывало уши. Казалось, нет ничего прекрасней этой картины. Но то был обман. В ослепительном великолепии волн разыгрывалась трагедия: из последних сил боролся за жизнь человек.

Удача изменила отчаянному пловцу, рискнувшему забраться далеко от берега. Он старался удержаться на поверхности, растирал сведенную судорогой ногу. Несколько мгновений Дебра смотрела, как парень барахтается, пытаясь всплыть. Но он проиграл беспощадному морю. Тяжелая вода сомкнулась над головой жертвы, и вернулся мерзкий туман, сотканный из миллиона бледных нитей. Он затмил собою всё на свете, чтобы тоже сгинуть, возвратив единственного зрителя в знакомый унылый коридор медицинского центра.

Новое видение напугало до крика. Не из-за гибели парня. У школьного озера смерть тети Боба под колесами красного автомобиля выглядела страшнее. Дело было в личности пловца. Дебра узнала Винсента Гранта. Ненавистного стража, сердце которого перестало биться без причины!

— Пришла в себя? Ты слышишь? — Донелли встряхнул девушку. — Можешь встать?

— Я… я не знаю, — её била дрожь, из тела выжали все соки.

Небо! Почему она испугалась видения? Глупая! Гораздо опаснее пристав с бледным, как мел, лицом. Донелли держал ее за плечи. В синих миндалевидных глазах пленница не увидела привычного равнодушия. Они горели тревожным огнём.

— Нужно убраться отсюда, пока кто-нибудь тебя не увидел.

— Что? — Дебра решила, что ослышалась от страха и бессилия.

Но нет. Донелли достал из кармана карточку-ключ и открыл дверь кабинета Тревиса. Обхватил пленницу за талию, рывком поднял с пола и затащил внутрь. Она повалилась на диван, тяжело дыша.

— Почему? — шепнули губы, взгляд еле фокусировался на страже, зависшем сверху удавом.

— Думаешь, я не знаю, что с тобой? — спросил он жестко. — Я наблюдал здесь такое. У тебя видения! Ты видишь людей в тумане. Не смей отрицать!

Заговорить помогла злость. На несправедливость вселенной, подкидывающей новые ребусы. Так не вовремя!

— Беги, докладывай начальству!

Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Еще чуть-чуть, и от невидимых искр, сыпавшихся в стороны, разгорелся бы отличный пожар.

— Я не собираюсь тебя сдавать, — признался страж.

— Почему? Какое тебе дело до меня?

— Мне нет дела до тебя, не обольщайся, — припечатал Донелли. — Но я не одобряю, как здесь обращаются с теми, у кого видения. Я не сторонник пыток над детьми и подростками, ясно?

— Тревису тоже не скажешь? Про зал совещаний отрапортовал в деталях.

— Это другое. Профессор мог пострадать из-за твоей глупости. Я хотел, чтобы он впредь был осторожнее.

— Какая трогательная забота! — вместе с почвой под ногами вернулась и язвительность.

— Я хочу уберечь его от неприятностей. Тревис единственный в этом зоопарке, кому не все равно, — Донелли отстранился. — Вижу, тебе лучше. Идем.

Дебра поднялась, не веря, что легко отделалась.

— Тссссс, — вдруг шикнул пристав и подтолкнул пленницу в спину. — Прячься за стеллажи. Живее!

Дебра не услышала ничего подозрительного, но повиновалась. И не зря. Едва завернула за ближайший стеллаж, дверь распахнулась. Порог переступил директор Крафт в сопровождении семенящего следом Тревиса.

— Марко? — изумился психолог.

— Извините, профессор, — почтительно склонил голову Донелли. — Я хотел с вами поговорить. Решил дождаться здесь. Но раз вы заняты, я могу и потом.

— Стоять! — взревел Крафт. Он выглядел постаревшим лет на десять. — Снимите маску, пристав. Хочу, чтобы ваше лицо было открыто.

Донелли подчинился. Решение далось не без труда. В отличие от Тревиса и Крафта, пристав знал: угроза заражения находится в считанных метрах.

Дебра сжала зубы. Интересно, как скоро её отсутствие в изоляторе заметят?

Дебра села на пол, опасаясь находиться на уровне глаз мужчин. Стеллажи забиты неровными рядами книг и дисков, но просветов между полками хватает. Донелли отвечал на вопросы взбешенного начальника спокойно и вежливо, но не лебезил. Сложил руки за спиной и рассказывал, как вел себя Грант в последние недели, с кем говорил, не чувствовал ли недомоганий. Дебра позавидовала выдержке пристава. Ни намека на волнение, а, тем более, страх. Узнай Крафт, что пленница присутствует при разговоре по вине стража, парню бы не поздоровилось. Возможно, дело б кончилось казнью.

— Не знаю, чем еще могу быть полезен, директор, — развел руками Донелли минут через пятнадцать. — Меня не было в кабинете госпожи Гордон.

— Она объяснила, почему отослала вас, пристав?

— Сказала, ей достаточно Винсента. Меня это не удивило. Я тоже посчитал, что двух сотрудников, причем, одного вооруженного, хватит на восемь подростков.

— Моего племянника, — директор сделал ударение на эти два слова, — часто замечали в обществе Кассандры. Что вы об этом знаете?

— Я видел, как они общались наедине. Но Винсент объяснил, что ему поручили персональное задание, и я больше не задавал вопросов.

Крафт яростно ударил ладонью по столу.

— Как она посмела втянуть мальчика в свои дела! — рявкнул он и замолотил по невинной мебели. — Ещё отрицать всё смеет! Но ничего! Посидит под замком, одумается!

Дебра вытаращила глаза. Под замком? Ведьма арестована?!

— Директор, вы считаете, госпожа Гордон причастна к… — Донелли предпочел не заканчивать фразу, удивленно глядя на начальника.

— Кассандра на всё способна, пристав, — процедил Крафт с ненавистью. — Но главные виновники — проклятые дети. Кто-то из них убил моего Винсента!

Дебра зажала рот, чтобы сдержать крик. Она усомнилась в предупреждении Тревиса. Но Крафт всерьез верил в их причастность к смерти племянника.

— Морган, это невозможно, — встал на защиту пациентов психолог.

Крафт глянул на Тревиса зверем.

— Кассандра притащила группу не из-за Хайди или видений. Она кого-то вычисляет. Мы оба знаем, кто за ней стоит. Я избавлюсь от детей, Рассел! Не смотри на меня так! У них через два дня плановый тест на Хайди, верно? Так вот, никакого теста не будет! И о разделении забудем. Запрем снова всех вместе, так быстрее получится.

Профессор подошел к начальнику вплотную, стаскивая очки.

— Морган, ты понимаешь, что это хладнокровное предумышленное убийство?

— Кто меня остановит? Ты? Не посмеешь. За тобой столько грехов, что давно бы сидел в тюрьме, если б я не закрывал глаза на твои вольности. Официально группу доставили из-за Хайди. Никто не удивится исходу, а начальницы Кассандры я не боюсь.

К ужасу Дебры Тревис проглотил угрозу. Она не поняла, почему глава Центра заговорил о тестах. Но осознала главное: Крафт приговорил их с одноклассниками к смерти. Без суда и следствия.

— Что с вами, пристав? — директор повернулся к Донелли, не смеющему вмешиваться в спор. — Гадаете, почему я упомянул тест?

— Морган, не надо, — попросил психолог.

— Юноше пора взрослеть, — на губах директора заиграла сумасшедшая улыбка. — Тест, который проводят населению планеты, вовсе не тест. В треклятых коробках вакцина против Хайди. Ее действия хватает на месяц.

— Вакцины не существует… — выдохнул страж, отшатнувшись от начальника.

Донелли повернулся к Дебре спиной, и она не могла видеть его лица, но голос изменился до неузнаваемости. Стал хриплым, незнакомым.

— Ошибаетесь, молодой человек. Вакцина существует почти столько же, сколько болезнь. Но секрет известен лишь избранным, — Крафт зло подмигнул Тревису. — Заражаются исключительно те, кому в коробку не положили очередную дозу лекарства, — директор хохотнул очень похоже на Гранта. — Пристав, можете перестать носить глупый костюм. Вы никогда не заболеете Хайди. Как и все стражи на планете.

— Морган, хватит, — снова вмешался психолог. — Ты уже сказал больше, чем следовало.

— Посмотри на его лицо, — директор вновь не обратил внимания на предостережение. — Юноша верил, что мы в поте лица сражаемся со страшной болезнью. Вера — это хорошо. Когда она того стоит.

Крафт хлопнул Донелли по плечу и в развалку покинул профессорский кабинет.

— Ответьте, профессор! — голос шокированного пристава сорвался на крик. Хваленую невозмутимость стерли ластиком, выпустив на свободу эмоциональную бурю.

— Директор обезумел от горя, — Тревис не смотрел на стража. Одной рукой теребил отрывающуюся пуговицу на мятом пиджаке, другой норовил поправить короткие с проседью волосы.

— Но он сказал правду? Верно?

— Мне жаль… Жаль, что директор Крафт перевернул твой мир, Марко. Есть вещи, которые лучше не знать.

Дебра, сидящая на полу за стеллажом, дрожала от макушки до пяток. Происходящее казалось сном. В сто раз хуже, чем кошмары о медальоне и белой комнате. В голове не укладывалось, как при наличии вакцины правительство допустило гибель миллионов людей? Если только это не делалось нарочно. Но тогда… Тогда…

«Люди умирают почти два десятилетия, а никто на Земле не может разобраться, как болезнь Хайди лечить. Столько лет, столько смертей, а вопросов, по-прежнему, больше, чем ответов».

Это сказал отец в памятный день первого видения. Неужели, Алан догадывался? Понимал, что население годами пичкали ложью?

— Почему директор сказал, что я привит на всю жизнь? — вернул Дебру в настоящее новый вопрос Донелли.

— Существует два виды вакцины, — Тревис с трудом отодвинул кресло и упал в него. Указал приставу на стул напротив и вытер платком вспотевший лоб. — Да сядь же, Марко!

— вспылил он. — Как на допросе!

Донелли нехотя подчинился, и Дебре снова пришлось глядеть на его спину.

— Не смотри укоризненно, — профессор протер стёкла очков. — Я понятия не имею, кто изобрел вакцину. Я не участник заговора, а невольный свидетель, однажды получивший доступ к небольшой части информации. После появления вакцины болезнь перестала распространяться в геометрической прогрессии. Люди заражаются точечно, не получив новую порцию лекарства. Оно способно лишь предотвращать недуг. Заболевших вылечить невозможно. В лучшем случае, они станут «подконтрольными». В худшем — умрут. Один вид вакцины действует в течение месяца. Другой создает иммунитет навсегда. На Земле живет немало людей, которые никогда не заболеют, потому, что им сделали постоянную прививку. Правда, многие об этом не подозревают.

— Кто они?

— Врачи, стражи, крупные чиновники. В некоторых случаях постоянную вакцину получают члены семей, — Тревис вернул очки на место и снова вытер лоб.

— Зачем правительству это зверство? Уинфри решил, что погрузив планету в ад, сможет играть роль бога?

— Это опасные вопросы, Марко.

— Не говорите, что никогда их не задавали, профессор. Не поверю.

Психолог уязвлено крякнул.

— Задавал. В результате нажил столько неприятностей и влиятельных врагов, что тебе, мой друг, не снилось. Я был горяч и молод. Считал делом жизни победить болезнь.

— Теперь не считаете? — от голоса стража повеяло могильным холодом.

— Увы, я не герой, как тебе хотелось бы думать, — щеки Тревиса порозовели. — Марко, ты не должен пострадать. Прошу, не принимай услышанное близко к сердцу.

Пристав засмеялся. Но то был горький смех.

— Разумеется, вы не в курсе, врачи не имеют доступа к личным делам стражей, — произнес он жестко. — Мне будет сложно забыть о лжи, с которой я жил столько лет, профессор. Вся моя семья — родители и сестра — умерли от Хайди.

— О, нет, — простонал Тревис, прикладывая руки к груди. — Я сожалею о твоей потере…

— Получается, им не положили в коробку очередную дозу лекарства? — пристав не дал Тревису извергнуть новую порцию извинений. — Так сказал директор?

— Марко…

— Моей сестре было семь лет, профессор. Не смейте говорить, что вам жаль, и давать глупые советы! — Донелли отвернулся от психолога, и Дебра увидела перекошенное от гнева и боли лицо.

Тревис промолчал. Страж сам заговорил после паузы.

— Если школьники не получат лекарство из коробки с лже-тестом, они заболеют?

— Да, — психолог подпер рукой голову, словно та потяжелела. — Хайди повсюду. Вирус попадает в организм при каждом вдохе. В нашем с тобой случае он не способен вызвать болезнь. Дети непременно заразятся. Не пройдет и недели, как мы увидим первые симптомы.

— Вы можете их спасти?

— Я не в силах спасти весь мир.

— Будете смотреть, как они умирают?

— Поверь, это не доставит мне удовольствия.

Донелли усмехнулся.

— Я был о вас более высокого мнения, профессор. А вы — обычный трус! — бросил страж с отвращением и пружинистой походкой направился к выходу.

— Ты ошибаешься, Марко! — крикнул психолог вслед. — У меня не было выбора. Однажды ты поймешь!

Но пристав не обернулся.

Дрожащая Дебра притянула к себе ноги и уперлась лбом в колени, чтобы не видеть никого и ничего. Сейчас пленницу ни капли не волновал уход Донелли. Не важно, обнаружат её здесь или нет. Им с одноклассниками всё равно не жить. Подумаешь, неделей больше, неделей меньше!

Поднять голову заставило движение. Тревис снял со стены картину с летним домиком, выделяющимся на фоне багряного заката белым пятном. За полотном прятался сейф. Дебра, стуча зубами от страха, смотрела, как психолог одну за другой набирает на плато цифры: 120356. Из забитого доверху тайника профессор осторожно извлек фотографию в бежевой рамке и посмотрел на неё с нежностью. Стоял, не шевелясь, минут пять.

— Поверь, я делаю всё, что в моих силах, — печально отчитался психолог перед фото и, тяжело вздохнув, убрал его в сейф.

Чей это был портрет, Дебра не увидела. Какая разница? Ее это не касалось.

— Я думала, ты не придешь!

Тревис покинул кабинет, едва запер сейф, но возвращения Донелли пришлось ждать не меньше получаса. Дебра успела несколько раз проститься с жизнью, изобретая все новые и новые изощренные способы собственного убийства. Уверилась, что ждать симптомов Хайди не доведется. Благодаря способности подслушивать чужие разговоры и узнавать тайны за семью печатями, конец наступит гораздо раньше.

— Быстрее не мог, — Донелли не смотрел Дебре в глаза, разглядывал ботинки. Снова заговорил он в лифте. — Никто не должен знать, что произошло в кабинете Тревиса.

— Я похожа на самоубийцу? — огрызнулась девушка и нервно засмеялась. — Хотя мы всё равно мертвы.

— Мне жаль.

По тону было ясно, что страж говорит искренно, но Дебра не нуждалась в жалости.

— Сделайте одолжение, пристав, не уподобляйтесь профессору.

Больше они не сказали друг другу ни слова.

— Почему так долго? — встретила Дебру на пороге взвинченная Яра.

— Ты бледная, — озабоченно заметил Дилан.

Дебра вымученно улыбнулась.

— Устала. Тест длился бесконечно.

Силы кончились. Дебра рухнула на кровать и завернулась в одеяло. Сквозь ресницы она наблюдала, как Яра расчесывает черные блестящие волосы, Ингрид водит пальцем по стене, а Дилан отжимается на полу, и думала, что очень скоро их не станет. По вине злобного чиновника, жаждущего мести. Дебра по-новому оценила эпидемию, переосмыслила страх, который испытывали люди, прикладывая ладони к тест-пластинам, и знакомую миллионам боль потерь из-за «неизлечимой» Хайди.

Каким же чудовищем нужно быть, чтобы обречь человечество на этот ужас?