ные позиции. Иногда в правление входили вкладчики, которым банк задолжал значительную сумму. Размер банка зависел от его оборотов и первоначального уставного капитала, или, как его называли, складочного, то есть возникшего от взносов акционеров.
Публике часто объясняли, что хозяева, растерявшие даже складочный капитал банка, оказались непрофессиональными и самонадеянными, а служащие — небрежными и ленивыми. Возможно, и это имело место. Но в большинстве случаев за крахом каждого банка стояли неумеренная жадность первых лиц и их вполне профессиональные махинации.
Способы обмана были самые простые: подделка отчетности или пренебрежение ею, внесение путаницы в кассовые книги, манипулирование голосами членов правления. В мутной банковской воде была, есть и будет возможность для злоупотреблений. Особенно если первые лица входят в сговор и имеют высокое покровительство. Вторые лица правления при этом волей-неволей вынуждены доверять первым и пытаться хоть как-то контролировать движение своих капиталов.
Хороший банк способен заработать на залогах и процентах от ссуд, а также иметь достаточно средств на расходы по управлению, выплату дивидендов и образованию запасного капитала. Разумное правление будет поддерживать правильное соотношение процентного и погасительного фондов банка.
Разумеется, денежное содержание членов правления было не в пример больше армейского или флотского жалованья. По самым скромным оценкам, член правления столичного банка получал не менее 2—3 тысяч рублей, что в полтора-два раза превышало денежное довольствие капитана 1 -го ранга. Такая сумма была хорошей стипендией членам правления на неизучение тонкостей банковского дела.
В 1881 г. Владимир Маковский представил свою картину «Крах банка» на выставке Товарищества передвижников. Сегодня она находится в Государственной Третьяковской галерее. Художник очень точно передал настроение обманутых вкладчиков и банковских служащих, уводящих последние активы. Сюжет картины был весьма узнаваем, а мастерство живописца — бесспорным. Полотно вызвало общественный резонанс. Хорошо бы после этого прекратились банковские махинации и обман вкладчиков.
Конечно же часто причины разорения отдельных лиц кроются не только в неправильном управлении своими капиталами, но и в не-
___
рачительном ведении домашнего хозяйства. Это когда расходы много превышают поступления. Траты на содержание дома, воспитание детей, выходы в свет — все требовало немалых средств. Только наем квартиры в престижном районе столицы мог стоить до тысячи рублей в год, что было соизмеримо с жалованьем капитана 1-го ранга. Первоначально недостатка в средствах в семье не ощущалось. Но и размах жизни после возвращения Максутовых из колоний был большим. Князь так и не вписался в траты дорогого Петербурга. Слишком долго он был вдали от столицы. Практически всю офицерскую жизнь он провел даже не в российской провинции, где масштабы цен хоть как-то соизмеряются со столичными. После службы на Черном море лейтенант попал в другой мир со своей финансовой спецификой, которая не переводилась на нормальный язык. Береговой офицер во время войны, затем колониальный администратор. Просто негде было учиться тратить жалованье, а тем паче беречь его. Более беспомощного в плане личной экономики должностного лица, чем бывший Главный правитель, трудно себе представить.
Не так уж важно, что пробило брешь в бюджете князя, разорившийся банк или прогоревшая компания. Важно, что за делом о несостоятельности князя не стояло обвинения в служебном преступлении. Но претензии кредиторов накапливались.
Опутанный долгами Дмитрий Петрович обратился к своему теперь уже американскому другу Густаву Ниебауму, который в то время посетил по делам Петербург и по зову сердца Финляндию. Босс Аляскинской торговой компании предложил своему бывшему шефу 500 рублей. Сумма сама по себе не маленькая. Она составляла почти полугодовое береговое жалованье капитана 1 -го ранга. Но для покрытия долгов этого было недостаточно. Да и принятие любого дара делает человека еще большим должником. Аляскинский священник архимандрит Анатолий отмечал: «Индианин никогда ничего и никому не дает даром. Раз дал что-нибудь, он считает его на всю жизнь должником». Может, и не хотел князь быть должным новому «ин-дианину», не способному прощать должникам, «как мы прощаем должникам нашим».
Личные записи князя не объясняют причин его финансового неблагополучия. Нет записи о назначении на какую-либо достойную должность между 1873 и 1879 гг. Есть только странная запись в Памятном листке. Вернее, ее отсутствие. Проставлена дата 15 апреля 1875 г. Но почему-то Дмитрий Петрович передумал записывать это ^
событие. В 1877 г. он сделал запись о смерти брата Георгия. А потом отметил весьма существенное:
1879 июля 3. Объявлена моя несостоятельность.
Вполне возможно, что князь в это время оставил правление какого-то коммерческого предприятия. Это был не его личный выбор; он представлял в этом коммерческом предприятии интересы или государства, или весьма влиятельных лиц этого государства. Интерес у этих влиятельных лиц пропал, и князь был отозван из правления. А вот денежки эти уважаемые компаньоны попросили вернуть. Управлял князь чужими деньгами, а отвечал своими. История довольно банальная. В «Послужном списке» указано, что месяцем раньше объявления несостоятельности Дмитрий Петрович был назначен приказом главного командира С.-Петербургского порта №153 временным членом военно-морского суда при Петербургском порте. Размещался суд в Новой Голландии, совсем близко от здания Главного правления РАК. Примечательно, что образован он был в период развития судебной реформы в июне 1867 г. Когда князь был занят подготовкой к сдаче дел в Русской Америке, ему уже было приготовлено последнее место службы. Разумеется, не покровителями, а судьбой. Такое вот не первое и не последнее нумерологическое изыскание автора. Суд решал дела всех военно-морских чинов, кроме нижних. Есть основание считать, что состав суда должен был блюсти свою репутацию, и никто бы не назначил даже временным членом военно-морского суда офицера сомнительных качеств. Значит, финансовое неблагополучие Д. Максутова не сказалось на его репутации. А затянувшийся не на один год процесс о несостоятельности князя начальство, по большому счету, не интересовал.
Так князь оказался в плену новозаветного «Не судите, и не судимы будете». Автору как-то довелось обратиться к полной цитате евангелиста Луки (6:37): «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете». В русском тексте не судите и не осуждайте практически сливаются, потому что употреблены однокоренные слова. В английском или испанском переводах, в частности, используются слова, образованные от разных корней. Пользуясь двуязычным Евангелием Гедеоновых братьев, автор сделал перевод известных строк на родной язык. Получилось не совсем гладко, но открылся ускользавший смысл слов Учителя: не судите, и не будете судимы, не выносите приговору и вам его не вынесут.
_£2^
Снижение напряженности службы князя позволяет автору вернуться к описанию его семейных дел. По приезде в Петербург Максутовы жили на улице Миллионной, потом на Захарьевской и уж затем в Басковом переулке. Район достаточно статусный. Складывается впечатление, что сам князь старательно выбирал место жительства все дальше и дальше «от центра». Даже не от Зимнего дворца, а от здания Главного правления РАК на Мойке.
Миллионная — улица, соединяющая Марсово поле и Дворцовую площадь, идущая параллельно Дворцовой набережной. На ней размещались казармы Преображенскою и Павловского полков, штаб Гвардейского корпуса и Русское императорское историческое общество. Много позже описываемых событий судьбе было угодно разместить на этой улице известный Военно-морской архив. Дом № 35 по этой улице — это тот самый с атлантами, уже вход в Эрмитаж. Частному дому и не втиснуться. Но именно Миллионную как первый петербургский адрес упоминает старший сын князя Александр Дмитриевич. Выбор семьи Максутовых пал на весьма престижную улицу вовсе не потому, что у вернувшегося «американского» правителя были весьма приличные деньги и перспективы. Дело в том, что после продажи здания Главного правления у Синего моста летом 1867 г. столичная контора компании была перенесена в дом купца 1 -й гильдии А. Бетлинга на Миллионной улице. Там и нашел временный приют приехавший из колоний князь. Временный потому, что уже в 1870 г. Главное правление перевели в дом надворного советника С. Пиотровского в переулке с символическим названием Глухой. После ликвидации компании в 1871 г. этот переулок затерялся под названием Максимилиановский. А Максутовы успели подобрать к тому времени квартиру на Захарьевской.
От Марсова поля, миновав Летний сад, можно выйти на Французскую набережную, свернуть на Литейный. После первой улицы — Шпалерной — как раз и будет Захарьевская. Но это уже за Александровским (Литейным) мостом, построенным в 1875—1879 гг. Параллельные улицы, Захарьевская и Сергиевская, а также Басков переулок перпендикулярны Литейному проспекту.
Вот, пожалуй, и вся география петербургской жизни князя Максутова. Последний путь его поведет далеко за Обводный канал, за Московские ворота, где в стороне от Забалканского проспекта стоит Новодевичий монастырь. Первоначально этот проспект именовался Царскосельским. В 1878 г., после героической войны за ^^
освобождение болгар, проспект переименовали в Забалканский. Последнее его название — Московский.
В «свидетельстве на жительство в России повсеместно и бессрочно», выданном Александру Максутову, старшему сыну Главного правителя, указаны следующие адреса: Литейный проспект, Сергиевская улица и Невский проспект — «Большая Северная Гостиница». Не раз перестроенная гостиница, выходящая на Николаевский вокзал, дожила до наших дней. Автору не хочется возвращаться к названиям ленинградских улиц Халтурина, Каляева, Воинова и тому подобным. Город и сам запутался в переименованиях.
По воспоминаниям старшего сына Главного правителя, квартира в Басковом переулке была большая, наполненная гувернерами и гувернантками. Детей в семье было много. Только мальчиков в княжеском доме обитало трое: сыновья Александр и Дмитрий, родившийся в 1870 г., а также их двоюродный брат Александр Талаев. На Елизавете Талаевой был женат брат Дмитрия Петровича Павел, остававшийся на Черном море. Братские отношения всегда цементировали род Максутовых. Поэтому близкого родственника готовили к поступлению в Морской корпус наряду со своими сыновьями. Князь Дмитрий Петрович прекрасно знал, что основным ходатаем по делам всего княжеского рода был когда-то не его отец, а дядя, поэтому и сам старался заботиться о племяннике. Мальчишки часто играли в «индейцев и бледнолицых». Это вовсе не специфическая мода семьи. Просто появилась «индейская» литература, разумеется переводная. Самым главным индейцем по праву считал себя старший сын князя Александр. С детских лет братья Максутовы поколения 60—70-х гг. избегали критики всего того, что касалось Аляски. Семейные предания возводили Русскую Америку в культ, а отца — в самые первые противники ее продажи, а значит, в патриоты.
Много собиралось в квартире Максутовых и девочек. Поскольку у многих имена совпадали, то все получали прозвища. Была одна Анастасия, дочь Петра Петровича, ее сестры Александра (Саша Петровна) и Екатерина (Катя Петровна). Дочь кузена Василия Николаевича, проживавшего постоянно в своем имении под Петербургом, звали Катя Васильевна Еще одна Катя, дочь Павла Петровича, звалась Катей Павловной. Были также дочери самого Дмитрия Петровича Мария (Мяка) и Ольга (Лека), а также Саша-девочка, названная, чтобы отличать ее от Саши-мальчика (Американца). Постоянно бывали в семье и весьма далекие родственники — такие как дети
сестры жены Василия Николаевича Максутова — Лиза, Костя и Федор Рерберги. Все дети были дружны между собой и впоследствии поддерживали друг друга в трудные годы войн и революций.
В «смутные» для семьи годы князь занимался устройством судьбы детей. В 1876 г. родилась Мария, а в 1877 г. — Ольга. А дочь от первого брака Нелли к этому времени оказалась уже на выданье. Она вышла замуж в 1879 г. Ее избранник Михаил Ягн был племянником сенатора и нигилистом. Жизнь у молодых не сложилась. В семье считали, что Нелли из-за мужа отравилась серными спичками. Мучительная смерть.
В Памятном листке за 1885 г. Дмитрий Петрович осторожно запишет:
1885 фев. 28 Захворала Нелли.
Следующий месяц в жизни князя станет трагическим:
март 6 В 9 час. веч. скончалась Нелли.
март 8 Похороны Нелли.
Это еще предстоит пережить. А пока князь готовил свадьбу старшей дочери Анны. В 1882 г. Анна вышла замуж за врача лейб-гвардии Егерского полка Альбина Адольфовича Несслера. Он был вдовцом и уже имел четверых детей. Еще через год Аня подарила ему сына, а деду — внука. Назвали его Василием. Наверное, свадьба старшей дочери могла бы состояться раньше, если бы не разорвавший связь времен 1881 год, трагический для страны и семьи князя. Из хороших событий в том году отмечено только установление памятника на месте боев в далеком Петропавловском порту. В какой-то мере это было данью уважения России к самому Д. Максутову. В марте бомбой убили царя-освободителя. Затравили, как предвидел сам Александр II. В июне умерла княгиня Мария Максутова. Обе смерти автору хочется пройти скороговоркой. Первую — как масштабную национальную трагедию, не вмещающуюся в это повествование. Вторую — из уважения к семье Максутовых.
Мария Владимировна была виновата в злоключениях своего супруга не больше и не меньше любой жены, тратящей ограниченный бюджет большой семьи. Она искренне не понимала, почему ее муж, достойный офицер и опытный администратор, впадает в бедность. В Ново-Архангельске она была первой дамой. В Петербурге оказалась одной из многих. Семейные хронисты склонны вытеснять трагичные эпизоды. Ходили слухи, что нервы княгини не выдержали, и она покончила жизнь самоубийством. По сведениям Р. Пирса — похоронили ее в деревне Ястребове Ямбургского уезда Петербургской губернии. Капитан 1 -го ранга остался один против «моря бедствий» с нестихающей болью в сердце. Князь старался держаться с достоинством, не показывая своих страданий. Никто не знал, чего это ему стоило.
ИТОГ: ПОСЛЕДНЯЯ ИГРУШКА 1882-1889
Если какой-то главе надо быть тринадцатой, то пусть будет эта.
Смена царствований никогда не бывает безболезненной. Это князь Д. Максутов представлял еще по послевоенным событиям, когда вернулся с Дальнего Востока. Наступило совсем другое время, как часто в России бывает, опять послевоенное. Но уже не после Крымской войны, а после Балканской. Первой из них к 1881 г. уже успели поставить монумент «Слава» на Никольской сопке в Петропавловске и создать мемориал в Севастополе. Последняя война оценивалась с некоторым запозданием. Война и смена Императора выбили из седла многих друзей князя. Наследник престола Александр Александрович, не уклонившийся от власти, вынужден был выбирать новый курс. Новый Император попрощался и с командой реформаторов своего отца, прежде всего с Великим князем Константином. Появился новый генерал-адмирал. В далеком Париже умер от гангрены отошедший от дел властитель Восточной Сибири граф Н. Муравьев-Амурский. Управляющим Морским министерством на короткий срок стал А. Пещуров, но он не удержался на этом посту. В 1882 г. умер Федор Литке. Стало не к кому обратиться не то что за помощью, а просто за советом. В душе князя Д. Максутова в тот год поселился сумбур, и сил бороться у князя оставалось все меньше.
Казалось вполне логичным окончательно оставить службу. Увольнение позволяло разрешить многие проблемы. Наступил вовсе не светлый семнадцатый день мая 1882 г. Накануне своего дня рождения князь узнал о смерти старшего брата Павла.
Князю исполнилось 50 лет. Скорее еще, а не уже пятьдесят. В этот день Высочайшим приказом по флоту за № 68 князь Максутов 1-й был произведен в контр-адмиралы с увольнением от службы.
Князь мог бы усмехнуться, вспомнив, что срок привилегий РАК, дарованных Александром II, иссякал как раз в это лето.
Порядок выхода офицеров в отставку предусматривал «награждение следующим чином» или «производство в следующий чин». Похожие формулировки имели существенное отличие. В первом случае полученное воинское звание было только для отставки. Если бы офицер захотел вернуться в строй, то воинское звание ему было бы восстановлено не полученное при увольнении, а предыдущее. Вторая формулировка предусматривала сохранение чина при возвращении на службу. Таким образом если бы князь пожелал вернуться на флот, то так и остался бы контр-адмиралом. Число адмиралов в то время не превышало полторы сотни. Кому-то могло показаться, что это много, дескать, превышает число адмиралов Франции и Великобритании, вместе взятых. Но в России на высших офицеров всегда особый счет. Считается, что они первая опора режима Как видим, Д. Максутов был отправлен в отставку весьма уважительно.
При увольнении офицеру выдавался «итоговый» документ — Указ Его Императорского Величества. Подлинник сохранился у наследников князя и был вывезен из России его младшим сыном Дмитрием Дмитриевичем в США. Указ составлялся на основе «Послужного списка». Этот документ, включавший описание службы, награды и расчет пенсии, считался видом на жительство и выполнял функции паспорта. Начинался Указ так:
«Его Величества Божией милостью Александра Александровича Самодержца Всероссийского и проч. и проч. предъявитель сего контр-адмирал князь Дм. Петр. Максутов 1-й кавалер орденов: Св. Георгия 4-й степени, Св. Владимира 4-й степени, Св. Станислава 2-й степени, Св. Анны 2-й степени...»
За что были даны князю ордена, понять достаточно легко. «Георгий» и «Владимир» были получены за оборону Петропавловска. «Станислав» — за мероприятия, завершающие Восточную войну, и участие в дипломатической миссии в Японию. «Анна» была получена в 1873 г. за невоенные заслуги, когда дела князя на коммерческом поприще еще шли в гору. Но свои дела после получения ордена в совместной американо-российской компании князь завершил.
Как видим, князя вовсе не завалили орденами. В конце царствования Александра II и начале царствования Александра III точных правил о наградах не было и все отдавалось на личное усмотрение начальства. К. Победоносцев сообщал своему воспитаннику цесаревичу Александру, что некоторые офицеры получили незаслуженные награды только благодаря хорошим отношениям с адмиралом А. Поповым или любовницей генерал-адмирала Константина Николаевича. А ежегодный приказ Морского ведомства от 1 января 1878 г., где отмечались производства и награды, вызвал возмущения даже в Зимнем дворце. Вряд ли князь Д Максутов пользовался особым расположением А. Попова Да хоть бы и так. Совершенно достойнейший был адмирал. Их пути не пересекались после экспедиции русских эскадр в североамериканские порты во время войны Севера и Юга. В отношении наград и благоволений служба князей Максутовых была предельно безупречна; ничего незаслуженного. Далее шло краткое описание должностей князя и его актуальное состояние. Был подведен итог службы контр-адмирала
По самой простой арифметике, с 11 мая 1848 г. по 1 января 1882 г. прошло 33 года 7 месяцев и 20 дней службы. Если прибавить участие в боях «против неприятеля» и в морских кампаниях, то можно было досчитать еще год льготной выслуги. Получалось 34 года 10 месяцев 25 дней. Льготное исчисление за участие в боевых действиях и кампаниях было разным. В частности, как записано в «Послужном списке» старшего брата Максутова Павла Петровича, «по состоянию в составе Севастопольского гарнизона с 13.09.1854 по 1.10.1855 Всемилостивейше повелено каждый месяц считать за год службы».
Означенному контр-адмиралу князю Максутову была начислена пенсия по следующим суммам:
842 р. 80 коп. Государственного казначейства оклада;
1020 р. 83 коп. эмеритальной кассы Морского ведомства.
Всего: 1853 (тысячу восемьсот пятьдесят три) рубля 63 (шестьдесят три) копейки в год.
В сравнении с береговым жалованьем, немного превышающим тысячу рублей, и прочими надбавками рублей на триста это была совсем неплохая сумма. Жалованье адмирала, получившего чин не по выходу в отставку, было много большим. Так, старший брат Дмитрия контр-адмирал Павел Петрович Максутов на начало 1880 г. имел:
Жалованья 1257 р. 14 коп.;
Столовых 1028 р. 57 коп.;
Добавочных 1500 р.
Всего: 3785 р. 71 коп.
В тех условиях выходивший в отставку офицер материально выгадывал, несмотря на то что государственная пенсия была значительно меньше денежного содержания на службе. Кроме пенсии от Государственного казначейства, офицер получал пенсию из эмеритальной кассы. Корень слова эмеритальный восходит к латинскому заслуженный, выслуживгиий, достойный. Касса формировалась главным образом из отчислений 6% жалования офицера. Средства хранились в государственных ценных бумагах, имевших стабильный 4-процентный доход. Полная эмеритальная пенсия выплачивалась за 35 лет службы. Такой путь поддержки уволенных в отставку офицеров был введен в армии и на флоте в 1856 г. Разумеется, накопить на достойную отставную жизнь сам офицер своими эмеритальными отчислениями мог за всю службу года на три. Любой пенсионный фонд кормит пенсионеров за счет взносов работающих. Для эффективной работы эмеритальной кассы также было необходимо, чтобы вносящих взносы было много больше получающих пенсию. В России, постоянно ведущей войны, это условие было легко выполнимым. Когда же в мирное царствование Александра III все большее число офицеров стало доживать до пенсии, эмеритальная касса стала давать сбои. Надбавка к пенсии за службу на Дальнем Востоке была введена только в 1897 г. Если бы к тому времени осталось много служивших на Аляске, то не забыли бы и их.
Вполне возможно, что и РАК оставила князю какую-то пенсию, хотя в практике компании более приемлемой считалась выплата наградных после истечения контракта. Как-то появилась легенда, что президент Соединенных Штатов Грант предложил князю участок земли. Аргументов против этой легенды больше, чем за. А вот получить имение или земли в аренду от своего правительства российский адмирал мог. Как правило, определялась сумма средств, получаемых с этой аренды. Так, В. Завойко был награжден арендой в 1200 рублей в год за особенные заслуги в Сибирском крае в1855г. В 1876 г. эта аренда составляла 2700 рублей в год, а в 1893 г. увеличена до 3000 рублей и продлена еще на четыре года. Совсем неплохой итог службы адмирала. Не бедствовал Василий Степанович в своем украинском имении. Князю Д. Максутову редкой по тем временам аренды не предложили.
Есть основания считать, что выслуженная адмиральская пенсия явилась одной из причин ухода князя со службы. В то время Д. Максутов находился под судом. Судебное дело завершилось мировой
сделкой именно в год увольнения князя со службы. Для Дмитрия Петровича это означало признание долгов и их погашение за счет своей адмиральской пенсии, превышавшей жалованье берегового капитана 1-го ранга.
Бывший Главный правитель американских колоний хорошо знал обычай индейцев раздавать свое имущество во время потлача, по-русски игрушки. Слово потлач русские заимствовали из языка индейцев нутка, проживающих на острове Ванкувер. Означало оно большой пир. Как правило, устраивали игрушки вожди — тойоны или представители местной знати. В ходе этого обильного и многодневного пира раздавали все: одежду, украшения, рабов. Что не удавалось раздать, со всей широты индейской души безжалостно уничтожалось. Щедрость и кураж были условием публичного признания социального статуса человека, а значит, и его прав на общинные угодья. Чтобы богатство признали, его надо было раздать. При натуральном хозяйстве предприимчивый охотник мог за год-другой восстановить все розданные или уничтоженные богатства. Хозяйство бывшего русского тойона не было натуральным. Восстанавливать было нечего. По масштабам раздачи имущества Дмитрий Петрович превзошел всех индейских вождей, вместе взятых. Никто не усомнился в социальном статусе князя Д Максутова и его праве на уважение общества. Этнографы выделяют еще одну функцию потлача — гармонизацию отношений уважаемого человека с миром реальным и мнимым, с собой и с предками. Игрушка «диких» проходила страстно и давала выход эмоциям. Танцы сутками до изнеможения. Снятие агрессивности, страхов, злости через высочайшее физическое напряжение. «Цивилизация» в конце XIX в. уже не поощряла такого бурного выражения страстей. Внешне следовало вести себя сдержанно. Такой культурный код разрушителен для сердечно-сосудистой системы человека. Князь всегда был эмоционально сдержан. В источниках только раз встречается упоминание, что он «пришел в бешенство». Было это, дескать, при получении приказаний готовиться к сдаче уже проданной Русской Америки. Автор исходит из того, что «бешенство» князя было недоступным чужому глазу. В себе переживал, сдерживая клокотание души. Игрушка 1882 г., названная «мировой сделкой», несомненно, гармонизировала жизнь князя и весьма ее укоротила.
Май 1882 г. был трудным в жизни князя. Умер старший брат Павел. Как и многие уходившие в ту пору из жизни участники Крым-
ской войны, он завещал похоронить себя в Севастополе, на кладбище Свято-Никольского монастыря, «среди воинов, не допустивших врагов Отечества перейти рубеж того места, где находятся их могилы». Приведенная цитата взята с мраморной плиты часовни над могилой князя М. Горчакова, главнокомандующего Крымской армией. Памятник на могиле князя П. Максутова тоже сохранился.
Увольнение со службы, затянувшееся судебное разбирательство — все это не добавляло здоровья Дмитрию Петровичу. Сразу же по выходе в отставку князь уехал лечиться в Висбаден и вернулся уже после заключения мировой сделки. На рубеже 80-х гг. того далекого века князь мог пережить еще один удар по здоровью. Пока смог пережить. Поэтому профильный курорт ему был весьма показан. Гипотеза о том, что князь скрывался от должников или даже от долговой тюрьмы, кажется легковесной. Преследовать контр-адмирала и кавалера могли только до определенной степени.
Мог ли князь избежать суда и разорения? Наверное, мог бы, если бы не вошел в правление сомнительного предприятия и еще ранее того прочитал бы роман И. Гончарова «Обыкновенная история». Еще до своего секретарства в экспедиции в Японию литератор предугадал разлагающее влияние акционерных товариществ на общественную жизнь. Прозрение российского общества в отношении банкротств офицеров пришло многим позже. Спасение князя от банкротства могло бы состояться, если бы он вовремя вышел из правления коммерческой организации или не вошел бы туда вовсе. Но слишком жив был еще пример генералов и адмиралов, бывших различными директорами. Не исключено, что князь со временем мог видеть и себя в составе Главного правления РАК. Но не состоялось.
В царствование Александра II участие офицеров в правлении частных компаний вполне допускалось и даже поощрялось. С приходом нового самодержца Александра III государство осмотрелось, что же было реформировано его предшественником. Реформы прошли воистину великие: крестьянская, судебная, военная. Россия уверенно стала на капиталистический путь развития. Высшие слои государства приняли в становлении капитализма самое деятельное участие, совмещая службу с коммерческой деятельностью. Обозначилось опасное слияние возможностей капитала и прерогатив высших чиновников империи.
В 1884 г., в то время как князь Д. Максутов уже был года два как в отставке, Комитет министров не одну неделю слушал дело о несовместимости некоторых должностей государственной службы с управлением делами акционерных компаний. К. Победоносцев, воспитатель Александра Александровича, когда тот был наследником, продолжал наставлять его уже коронованного. Есть смысл привести выдержки из замечательного письма Константина Петровича своему воспитаннику:
«Не подлежит сомнению, что есть некоторые государственные звания и должности, с коими совсем несовместимо участие в акционерных предприятиях. В последнее время.. Члены Государственного совета, сенаторы, генерал-адъютанты и пр., состоя членами правления в банках, в железнодорожных, страховых и т. п. обществах, в то же время принимали участие в суждении по делам государственной важности... Смешение в этом деле личных интересов с государственными доходило до бесстыдства <..>
Двигательною силою в этом было желание обогатиться, нажить большие капиталы без большого труда Нередко случалось, что люди неспособные ни к какой практической деятельности, пользуясь Только своим положением на службе или при Дворе, давали свое имя для участия в самых непрактических и искусственно сформированных предприятиях, для того только, чтобы осуществить своим влиянием и ходатайством, затем создать фиктивную ценность акций и приобресть себе большой капитал».
Царю объяснялось, что высших чинов империи необходимо исключить из управления коммерческими организациями. Впрочем, для чинов средних, в том числе и военных можно было допустить исключения. По мнению царского наставника, необходим был закон, цель которого «охранить достоинство государственной службы и чувство нравственного приличия, о коем все забыли с того времени, когда в 50-х годах возникло у нас движение акционерных компаний...». А ведь РАК и была одной из первых акционерных компаний России, если не самой первой. Именно эта компания торила путь, с которого Россия так и не смогла свернуть. В самом начале XX в. компанейская модель слияния государственных возможностей с частнособственническими интересами высоких чинов была использована при формировании Концессии по разработке лесов на реке Ялу, что в Корее. Это и привело к Русско-японской войне. Сходный сценарий мог ожидать и Русскую Америку, не уступи ее вовремя.
Особое внимание обращалось на участие в акционерных компаниях офицеров. При этом Константин Петрович считал сомнительной пользу от безусловного запрещения всем состоящим на действительной службе в военных и военно-медицинских чинах Сухопутного и Морского ведомств участвовать в промышленных и коммерческих товариществах. Генералитету, разумеется, вредно и безнравственно устраивать фортуну таким образом. Но это не относилось в целом к офицерскому корпусу, поскольку было множество бедных офицеров, которые не имели возможности жить жалованьем и поэтому участвовали в подобных предприятиях.
Тонкий политик и опытный царедворец оговаривался:
«Тут дело идет не об одной справедливости. Важно, по моему мнению, очень важно, то впечатление, которое произведено будет на всю армию внезапным принятием такой крутой меры. Вашему Величеству, конечно, не безызвестно, что теперь в военной среде слышится и без того глухой ропот на многие меры и распоряжения военного управления... говорят, что уже не стоит служить в военной службе... Ропот усилится с принятием нового закона».
Справедливость по К. Победоносцеву очень контекстна. В тот год она не должна была спровоцировать недоверие офицерского корпуса к новому режиму. Перед российским правительством стояла довольно новая социальная сверхзадача — интеграция сословий. Третье сословие стремилось в дворянство через получение военного или гражданского чина. Но был встречный процесс: дворянство стремилось сохранить доступ к управлению национальным богатством через участие в коммерции. Были случаи, когда дворяне решались переходить в купцы 1 -й гильдии.
Приказом по Военному ведомству № 337 от 20 декабря 1884 г. объявлено, что «состояние на действительной службе в военных и военно-медицинских чинах сухопутного и морского ведомств несовместимо с участием в торговых и промышленных товариществах и компаниях». Определялось: «Лица, принявшие участие в учреждении промышленных и кредитных установлениях, занявшие в оных какие-либо должности или принявшие на себя исполнение каких-либо по оным обязанностей, обязаны оставить службу и сложить присвоенное звание. В случае же неподачи сими лицами в 3-х месячный срок прошения об отставке они увольняются со службы».
Наверное, приказ каким-то образом оградил «достоинство службы». Но на следующий год пришелся самый большой некомплект офицеров армии и флота за все предыдущие царствования. В данном случае после того не означает вследствие того.
Будь это судьбоносное для офицерского корпуса решение принято лет на десять раньше, карьера Д. Максутова пошла бы по-другому. Соблазны коммерции миновали бы его. К чести Д. Максутова, у него не было служебного положения, которое он мог бы обратить в пользу коммерческого предприятия, в правлении которого состоял. С принятием новых мер по недопущению в коммерческие правления офицеров коррупция в России поуменыиилась. Высшие лица империи еще не научились направлять в директора банков и компаний своих жен, устраивать в подконтрольных предприятиях синекуры для детей.
А служба морских офицеров на коммерческих судах, традицию которой положила РАК, продолжалась. Сам К. Победоносцев в свое время возглавлял такую организацию — славный Доброфлот. Но и в РОПиТе, и в Доброфлоте офицеры не занимались коммерцией. Они делали, что должны были делать, — водили суда.
Князь записал в Памятном листке самые важные события 1882 г.:
1882 май 2 Кончина брата Павла, май 17 Произведен в контр-адмиралы с увольнением от службы, июнь 7 Выехал в Висбаден.
авг. 15 Свадьба Ани с Альбином Адольфовичем Несслером окт. 2 Окончилось дело о моей несостоятельности принятием мировой сделки.
Ричард Пирс переводит в своих работах фразу Д. Максутова от 2 октября 1882 г. о принятии мировой сделки не точно. Мировая сделка у него становится «общественным позором» (public disgrace). Особенно неприятно это звучит в обратном переводе. Автор еще раз подчеркивает: упоминания об общественном позоре в Памятном листке нет. Позора удалось избежать.
Анализ многочисленных банкротств конца позапрошлого века показывает, что суды зачастую не усматривали в деятельности руководства банков намеренного преступления. Возможно, просто еще не научились собирать доказательства экономических преступлений. Приговоры, как правило, не были суровыми. Ну, высылали на 3—5 лет в далекую губернию самых злостных растратчиков. В отношении же членов правления меры были еще более мягкими. Так что признание одним из членов правления долгов и согласие пойти на мировую за
счет их погашения из собственного кармана свидетельствует о честности этого нового русского бизнесмена.
На свадьбе Анны князь не присутствовал, так как вернулся только в следующем году. Все вроде опять налаживалось. Сын Александр был в Морском корпусе, дочь Александра в Смольном институте. Дмитрий Дмитриевич-младший только готовится к морской карьере. Две дочери уже покинули отцовский дом. Младшие ждут своего часа.
Дни и месяцы отставного контр-адмирала становились размереннее. Лето он проводил в благоприобретенном имении брата Петра Трофимовке под Пензой. Там у него была своя комната Сам Петр Петрович был горным инженером, послужил на Урале, на Олонецких заводах, управлял лабораторией и Монетным отделом в Государственном казначействе, дослужился до действительного статского советника. Оставив службу, он с 1887 г. поселился в любимой Трофимовке, которая на протяжении многих лет оставалась центром притяжения Максутовых.
Ходил отставной контр-адмирал в партикулярном платье. Дело в том, что с началом царствования Александра III морская форма претерпела существенные изменения. Еще в конце предыдущего царствования она стала из зеленой черной. Шилась форма на свои деньги. И новый ее комплект был, возможно, просто нерачительной тратой пенсии отставного контр-адмирала. Не носил он и орденов, даже Георгиевского креста На сохранившихся фотографиях князя можно разглядеть только медаль на Георгиевской ленте «В память войны 1853—1856 гг.». На оборотной стороне медали была очень актуальная для послевоенной и послеамериканской жизни князя надпись: «На тя, Господи, уповахом, да не постыдимся вовеки». Нельзя не признать, что контр-адмирал не сдался и отступил с достоинством. Возвратившись после заграничного лечения, князь в очередной раз стал отыгрывать очки у судьбы. Для Дмитрия Петровича жизнь отнюдь не потеряла смысл. Он продолжил устраивать судьбу детей. Ничего сверх положенного происхождением и воспитанием.
В Памятном листке читаем:
1883 апр. 20 Вернулся из-за границы.
окт. 1 Сын Александр произведен в мичманы.
нояб. 1 У дочери Анны Несслер родился сын Василий.
Офицером стал старший сын. Тот самый Сашка-Американец, остававшийся с Фурухельмами, когда вдовый отец покидал Ново-Архангельск.
Было в следующем году событие тоже весьма значимое:
1884 май 31 Выпущена из Смольного института дочь Саша.
Из семейных среднезначимых событий 1884 г. в Памятном листке указана женитьба племянника Владимира Владимировича Ра-шета на девице Н.М. Полевой. Старшая сестра князя Екатерина Петровна была замужем за весьма известным горным инженером Владимиром Карловичем Рашетом. В частности, он принимал участие в золочении кровельных листов храма Христа Спасителя. Владимир Карлович скончался четырьмя годами ранее. Поэтому князь, как мог, принимал участие в судьбе племянника. Финансовая поддержка исключалась. Но какая же свадьба без генерала или адмирала.
Год 1885-й начинался очень плохо: не стало Нелли. Сразу же после похорон князь сосредоточился на проблемах сына Дмитрия. К осени юноша поступил в Морское училище, так стал называться Морской корпус.
Год 1886-й был отмечен потерей кузена В.Н. Максутова, князя -живописца. Дмитрий Петрович отметил в Памятном листке и день его кончины, и день похорон.
В 1887 г. умерла Аня. В который раз смерть человека, близкого Дмитрию Петровичу, пришлась на его день рождения. Анну Несслер похоронили рядом с Еленой (Нелли). Похороны Ани — последняя читаемая запись в Памятном листке. Наверное, после этого князю писать было некому и незачем. Может быть, он не мог это делать физически.
Казалось, судьба щадила лично князя. Или наказывала его за что-то. Князь терял братьев, старших и младших. Расставаясь с родителями, он надеялся их увидеть вновь. Не получалось. Дмитрий Петрович похоронил двух жен, пережил старших дочерей. Или их смерть ускорила его собственную?
В 1888 г. в далеком от столице Хабаровске был заложен памятник графу Муравьеву-Амурскому — одному из авторов «антиамериканской» идеи. России приходилось выбирать между развитием «ПриАмурского края» и Аляской. Генерал-губернатор Восточной Сибири победил не в придворных интригах, а на гигантских просторах, освоенных им для России. Благодаря прозорливости, страсти и воле этого сравнительно среднеразвитого физически человека Амур стал великой русской рекой. А мог бы остаться Хэй-лун-цзян — рекой Черного Дракона. Постамент памятника очень высок, чтобы было видно с того, китайского берега. При крайне почтительном отношении китайцев к ушедшим предкам и их изваяниям бронзовый граф остается в глазах соседей самым надежным стражем русского берега.
Князь Дмитрий Максутов мог считать себя скорее соратником этого замечательно государственного деятеля, чем противником. Сам памятник, сооруженный «на пожертвования сограждан, собранных с Высочайшего соизволения», будет всенародно открыт в присутствии наследника престола Николая Александровича в 1891 г. Не дожить до этого Дмитрию Петровичу.
Весна 1889 г. стала для князя последней. По свидетельству церкви Преображения Господня при Петербургской гимназии, 21 марта 1889 г. Дмитрий Петрович умер от кровоизлияния в мозг. Есть основания предполагать, что это было не первым кровоизлиянием у отставного адмирала. Его здоровье ухудшалось с каждым годом. Хот# нельзя полностью исключить версию банальной простуды и гриппа, свирепствовавшего в том году в России. Толчком могли стать воспоминания о похоронах близких, пришедшихся на весну.
Праправнучка контр-адмирала Татьяна Дмитриевна Максутова сохранила вырезку одной из петербургских газет, где в отведенном месте под номером 1 был опубликован некролог, как и принято, шрифтом самым маленьким. Количество сгибов на маленьком листочке подсказывает, что хранили его в укромном месте.
НЕКРОЛОГ
«В субботу 25 марта, на кладбище Новодевичьего монастыря, семья наших моряков хоронит контр-адмирала князя Дмитрия Петровича Максутова, скончавшегося от удара во вторник, 21 марта в 9 часов вечера. Князь Максутов был последним нашим Главным правителем Российско-Американской нашей колонии; среди моряков слыл как знаток восточных вод. По происхождению князь Максутов принадлежит к дворянам Пензенской губернии; воспитание получил в Морском кадетском корпусе, из которого был выпущен гардемарином в балтийский флот в 1847 г., а в 1849 он был произведен в мичмана с зачислением в 28-й флотский экипаж с прикомандированием к Морскому кадетскому корпусу (Морское училище). В 1854 г. в зва-
__
нии лейтенанта князь Максутов отличился при отражении нападения на наги Петропавловский порт англо-французской эскадры; он в это время, с 18-го по 28 августа, состоял командиром батареи № 2 и руководил ее действиями под начальством тогдагинего камчатского военного губернатора и командира порта генерал-майора, ныне адмирала Завойко. Во время этого дела он был сильно ранен и контужен; за свои отличия во время обороны Петропавловского порта князь Максутов был награжден орденом св. Владимира 4-й степени с бантом и св. Георгия 4-й степени. С той поры князь Максутов остается до 1869 г. почти все время на службе в наших восточных портах. В 1859 г. он был назначен помощником главного правителя Российско-Американской колонии; во время своего нового назначения князь Максутов был в Петербурге; для прибытия на место назначения ему пришлось совершить трудное путешествие через Сибирь в порт Аян и оттуда уже в качестве пассажира на частном барке «Нахимов» переправиться в Ново-Архангельск. В 1863 г. в чине капитана 1-го ранга князь Максутов был назначен исправляющим должность Главного правителя Российско-Американской колонии, каковым оставался до самой уступки колонии Северо-Американским Соединенным Штатам. По возвращению в Россию князь Максутов был прикомандирован к 8-му флотскому экипажу, а в 1871 г. уволился на службу на коммерческих судах с зачислением по флоту. В Америке он пользовался сердечным расположением всех колонистов и много содействовал развитию края. Последние годы жизни князь Максутов находился в отставке; при увольнении в отставку он был произведен в контр-адмиралы».
Некролог конечно же не самое последнее слово о человеке. Это всего лишь обобщение достоинств ушедшего, напоминание потомкам о его заслугах. Обратим внимание на два момента. Во-первых, князь Дмитрий ни ранен, ни контужен не был. Получилось, что он наследовал славу братьев: Александра, смертельно раненного при обороне Петропавловского порта, и Павла, раненного и контуженного при обороне Севастополя. Во-вторых, автор некролога практически опустил последние непростые годы жизни контр-адмирала. И не только из-за требования жанра писать «хорошо или ничего». Само судебное дело о несостоятельности князя поросло пылью. Упомянутая «семья моряков» считала честь семьи Максутовых незапятнанной.
Вопрос о месте захоронения не стоял. У Максутовых уже был фамильный участок на кладбище Новодевичьего монастыря в Петербурге, купленный в связи со смертью Нелли. Цены на участки сильно разнились. Самыми дорогими были места ближайшие к церквям, и стоили они до 500 рублей. Участок Максутовых был в буквальном смысле третьеразрядным и стоил 100 рублей. Участок, например, морского министра С. Лесовского близ церкви стоил раза в три дороже.
Первые захоронения на территории монастыря относятся к 1845 г. Сам же монастырский ансамбль принялись возводить с 1849 г., когда молодой мичман Д. Максутов только начал свою карьеру. С конца 60-х гг. XIX в. новый некрополь стал престижным местом захоронения, наряду с Александро-Невской лаврой. Здесь стали собираться по печальным поводам родственники и друзья ушедших в последнее плавание замечательных морских офицеров Г. Невельского, П. Казакевича, Ф. Веселаго, С. Лесовского, К. Посьета. Оказался соседом Главного правителя Русской Америки и литератор Н. Некрасов, так и не создавший первый русский американский роман. Нашлось рядом место и поэту-дипломату Ф. Тютчеву, который почти совсем не интересовался делами Азиатского департамента МИДа. Всех их уравняла вовсе не смерть, а служение России. Поэтому сегодня вопрос о первоначальной стоимости участка князя обозначается только в связи с его сохранностью. Автору, неоднократно исследовавшему Новодевичье кладбище, пришлось признать, что участок утрачен. Схемы есть, архивы доступны, а могил нет. По старым схемам Петербургского некрополя Маскутовы имели «Участок 3—14 правый» рядом с могилами Н. Страхова и Н. Березина. Сегодня могила Н. Березина по новой нарезке находится на участке 24. В издании «Новодевичье кладбище» 2003 г. указано, что участок Максутовых был утрачен еще до 1922 г.
Похоронили князя между дочерьми, родившимися в Русской Америке и не дожившими до тридцати. Сегодня там нет ни креста, ни памятника. Могила первой жены князя Аделаиды осталась в Ситке. Нет причин вторгаться в тайну похорон княгини Марии, второй жены Д. Максутова.
Со смертью князя Дмитрия Петровича не прервался род Максутовых. Князь до сих пор остается самой большой гордостью семьи. Его не исключить из бессмертных героев Отечества! Не имея возможности возложить цветы на могилу князя, войдите в отреставрированный храм в честь Казанской иконы Божией Матери Новодевичьего монастыря в Петербурге. Поставьте свечу, не заупокойную, а благодарственную. Казанская Богоматерь вела князя по житейским морям, она и охранит его память!
ПОТОМКИ: ДОКУМЕНТЫ И ПРЕДАНИЯ
С выходом в отставку в 1882 г. князь Дмитрий Петрович перестал быть Максутовым 1 -м. Этот обязывающий номер в списках императорского флота наследовали его сыновья и племянники. Для дочерей князя фамилия Максутовых была весьма достойной составляющей их приданого. Княгинями становятся, а княжнами рождаются. Автор считает обязательным рассказать о судьбе детей князя и некоторых их потомков. Полнота рассказа во многом определяется возможностью черпать сведения не только из документов, но также из семейных преданий, частью записанных, но не опубликованных. Семейные предания тем хороши, что никогда не осуждают близких. Этим и сплачиваются поколения. Напротив, в семьях, где морализаторство развито чересчур, узы слабеют и разрушаются. Может быть, одна из тайных заповедей каждого древнего рода состоит в том, чтобы не уступать семью политической конъюнктуре, не давать идти брат на брата.
Князь был дважды женат. Детей у него было по современным меркам много — восемь. Трое от первого брака и пятеро от второго. От первого брака в семье Максутовых родились две дочери и сын, все на Аляске. Старшие дочери князя Анна и Елена (Нелли) умерли рано, в 27 и 24 года соответственно. Обе они были замужем. Князь много времени уделял внуку — сыну Анны Якову Несслеру, ставшему инженером-гидрологом. В целом судьба не была благосклонна к потомкам урожденных княжон Максутовых.
Александр Д митриевич 1862 г. р. в семье был прозван Сашка-Американец, как родившийся в Новом Свете. Он стал морским офицером в 1883 г., получил назначение на корвет «Аскольд». В 1886 г. молодой мичман был включен в команду корвета «Витязь». Этот новый бронепалубный крейсер сохранял еще парусное вооружение. Благодаря своему командиру капитану 1 -го ранга С. Макарову после выхода книги «Витязь» и «Тихий Океан» корабль стал легендой океанографии. Плавание было весьма примечательным. Выйдя из Кронштадта в конце лета 1886 г., «Витязь» прошел Портсмут и Лиссабон и через Магелланов пролив вышел в Тихий океан. После Вальпараисо, Маркизских и Гавайских островов корабль прибыл в Иокогаму. В то время на этот порт дружественной Японии базировались корабли русской эскадры. Корвет достиг восточных вод, обследовал залив Петра Великого в Японском море. Затем корвет направился в Индийский океан, прошел Суэцким каналом в Средиземное море и в 1889 г. вернулся в Кронштадт. По старинной морской традиции командир корабля давал имена самых достойных членов команды открываемым географическим объектам. Так, в заливе Пера Великого, точнее, в заливе Посьета в Японском море появился мыс Максутова, названный в честь молодого мичмана. Сам Александр считал это данью уважения к его отцу и погибшему дяде, чье имя он носил. Дмитрий Петрович дождался-таки увековечения родового имени на границах той самой мифической Великой Татарии. Сам Александр после кругосветного плавания уже не застал отца в живых.
На дне Константиновской бухты Императорской гавани экипаж «Витязя» обнаружил затопленный фрегат «Паллада» и обследовал его. Может быть, тогда Александр «заболел» водолазным делом, профессией по тем временам редкой. Таких офицеров-спе-циалистов до Первой мировой войны всего было подготовлено около полусотни.
В 1891 г. Александр был произведен в лейтенанты. Служил на корвете «Рында» и клипере «Стрелок». Дослужится он до капитана 2-го ранга и командира торгового порта Ревель. Подняться выше не позволило, скорее всего, здоровье. По рассказам близких, у него было больное сердце. Некоторое время он состоял при Министерстве путей сообщений по речному пароходству, плавал на судах Доброфлота. Остроумный, всегда подтянутый офицер женился на вдове с ребенком Софье Федоровне Шебекиной чуть ли не перед самой Первой мировой войной. В письме младшему брату он подчеркнул: «...знаю, что отца обвиняют в том, что он якобы стоял за продажу Колоний. Это вымысел и ложь. Некоторые записки отца, говорящие о верности того, что я Тебе пишу, были мною препровождены в «Морской сборник», но помещены не были и не были мне возвращены». Письмо датировано ноябрем 1917 г. Судьба Русской Америки занимала сыновей ее Главного правителя, когда сама Россия потеряла всякую надежду достойно выйти из мировой войны и впала в войну гражданскую. Александр Дмитриевич умер от истощения в октябре 1918 г. в
Петербурге, в том самом Басковом переулке, где прошло его детство. Он так и не успел осознать, что же произошло с Россией.
От второго брака у князя Д.П. Максутова было пятеро детей: три дочери и два сына. Представим сначала дочерей.
Княжна Александра Дмитриевна на ниве народного образования оказалась достойной правнучкой первого директора Казанского университета и теткой советского академика-астронома. В семейных преданиях она первоначально была Саша-девочка. При смене поколения превратилась в тетю Шуру. Третья дочь князя, или первая от второго брака, Александра родилась в Ново-Архангельске в 1865 г. После выпуска в 1884 г. из Смольного института жила у своей двоюродной бабушки Любови Васильевны Раевской. На Татьяне Раевской был женат ее дядя Петр Максутов. По воспоминаниям родственников, Александра была статной девушкой с таким чудным цветом лица, что кому-то он казался искусственным. Стремясь к самостоятельности, княжна стала работать гувернанткой, потом получила место классной дамы в далеком от столицы Оренбургском институте. Решительная и справедливая, она была замечена Императрицей Марией Федоровной. Мария Федоровна как лицо Императорской фамилии была не только шефом Гвардейского экипажа. Главным делом ее жизни стало развитие сиротских учебных заведений. Александра сделала хорошую карьеру, став инспектрисой классов и доверенным лицом матери Николая II. Мир тесен. Возможно, Мария Федоровна еще до встречи с Александрой Дмитриевной слышала о морских и сухопутных князьях Максутовых от их приятеля А. Боголюбова, дававшего Императрице уроки живописи.
Принято считать, что тетя Шура взяла на себя заботу обо всех оставшихся братьях и сестрах, когда умер отец. Она помогала им материально и участвовала в устройстве их жизни. В семейных легендах сохранились упоминания, что из дворца за Александрой Дмитриевной присылали экипаж. Скорее всего, конный, а не мотор. Она могла быть даже фрейлиной. Есть семейная версия, что после того, как ее брат Дмитрий переехал в Одессу, Александра приняла предложение возглавить сиротский институт в Николаеве Херсонской губернии или в Полтаве. В тот же институт Александра пригласила и младшую сестру Марию. Есть противоречащие этой версии сведения, кажущиеся автору более правдоподобными. Если следовать справочнику «Весь Петроград» за 1917 г., то до самой революции Александра Дмитриевна была начальницей Сиротского института
им. Императора Николая I и проживала при институте на Мойке, 48. На месте, занимавшем почти квартал по набережной между Невским проспектом и Гороховой улицей, традиционно размещался Воспитательный дом, с 1848 г. ставший Николаевским сиротским институтом. Сам князь Дмитрий Петрович и не помнил другого назначения тех зданий. А были там прежде и усадьба первого российского генерал-адмирала Ф. Апраксина, и дворец графа К. Разумовского, последнего украинского гетмана. Как и в Первопрестольной, в Петербурге в то время воспитательные и сиротские дома не прятали подальше от глаз обывателя.
Педагогический профиль здания сохранился и после Октябрьской революции. В системе столичных воспитательных заведений России Николаевский сиротский институт занимал не последнее место. Самым престижным был Смольный институт, рангом пониже Ксенинский институт благородных девиц, названный в честь дочери Александра III. Эти заведения принимали дочерей дворян высокого ранга. На рубеже веков стараниями Марии Федоровны, вдовствующей Императрицы, получили развитие и учебные заведения для самых широких слоев населения. Но во многих из них-ключевые должности занимали смолянки, всегда ориентировавшиеся на порядки своего института.
Как видим, слова «Николаевский сиротский институт» можно прочесть по-разному. К тому же Николаевский институт был еще и в Одессе. Противоречивые версии не пугают автора Больше настораживает синоптическое описание событий и точные даты. Что же касается воспитательного эффекта, то реальные и мнимые события имеют соизмеримый потенциал воздействия и на человека, и на отдельную семью, и на нацию в целом.
Личная жизнь, как у многих женщин, погрузившихся в педагогику, у Александры Дмитриевны не сложилась. После революций 1917 г. у Александры Дмитриевны хватило сил вернуться в Трофи-мовку под Пензу. Последние годы она жила частными уроками. Некоторые источники отмеряют ей срок до 1921 г. Брат же Дмитрий, ссылаясь на письмо сестры от октября 1925 г., утверждает, что она умерла в 1927. г. Скорее всего, он прав.
Сведения о младших дочерях князя Д. Максутова весьма скудны.
Мария Дмитриевна 1876 г. р., выпускница Смольного института, вышла замуж за горного инженера по фамилии Фитингоф-Шелл. Умерла в эмиграции в 1940 г.
______
Ольга Дмитриевна 1877 г. р. некоторое время работала в Николаевском сиротском институте. Она умерла в 1906 г. от туберкулеза
Из двух сыновей от второго брака у князя остался только один.
Владимир Дмитриевич родился в 1866 г. и умер в младенчестве при возвращении семьи Главного правителя из Америки в Россию.
Дмитрий Дмитриевич (семейное прозвище Уся) 1870 г. р. был первым ребенком князя, рожденным в России. Вслед за отцом и старшим братом Александром он стал морским офицером. После Русскояпонской войны во флотских списках он числился Максутовым 1-м. Морское училище закончил в 1891 г., получив чин мичмана. Затем служил на Черноморском флоте. Самая часто встречающаяся должность Дмитрия Дмитриевича до средины 90-х гг. позапрошлого века, отмеченная в «Послужном списке», — ревизор. Он служил ревизором на канонерской лодке «Уралец», пароходе «Колхида», минном крейсере «Гридень» и броненосце «Ростислав». Был в заграничном плавании в Константинополь на «Колхиде», которое длилось более года. «Колхида» была кораблем при русской военной миссии. Среди нескольких офицеров команды мичман Д Максутов был награжден турецким орденом Меджидие 4-й степени, принятию й ношению которого последовало Высочайшее разрешение. По существовавшим тогда на флоте и в армии правилам носить иностранные ордена, не имея русских, было не принято. А свой первый русский орден князь получил только в 1900 г.
Во время продолжительной миссии в Константинополь он мог познакомиться с русским морским агентом в Турции Андреем Эбергардом, весьма многообещающим морским офицером. Андрей Августович до этого совершил кругосветное плавание на пароходе Доброфлота «Москва», будучи адъютантом управляющего Морским министерством адмирала И. Шестакова, и пересек Северо-Американские Соединенные Штаты сухим путем.
В 1895 г. Дмитрий Дмитриевич женился на дочери контр-адмирала Павла Абрамовича Ефремова Елене. Познакомились они еще года за два до этого радостного события в Николаеве. Влюбленные готовы были венчаться немедленно. Но свадьбу отсрочили до возвращения князя из длительного заграничного плавания. Женатый и обретший солидность в своих глазах мичман Дмитрий Дмитриевич перешел на коммерческие суда Доброфлота. Служба в торговом флоте становилась семейной традицией. Максутовы не уклонялись от выполнения долга, они умели воевать, побеждать и... погибать. Но редко кто из князей этого рода командовал кораблем в бою. Так получилось, что большинству из них удалось реализовать себя рядом с военным флотом. Очень близко, но все-таки рядом. Это ни хорошо ни плохо. Так сложилось.
В Доброфлоте мог успеть послужить еще сам Дмитрий Петрович. Но он был связан делами в Петербурге. В апреле 1878 г. Александр II своим Указом учредил «Комитет по устройству Добровольного флота на жертвуемые для сей цели суммы с временным действием». Еще не сформировавшееся окончательно общество приняло участие в перевозке русских войск на Балканский театр. Через год был принят Устав общества. Первым председателем общества был избран тайный советник К.П. Победоносцев. В 1883 г. управление Доброфлотом было передано в ведение Морского министерства.
Доброфлот многое перенял у Российско-Американской компании в организации службы и формировании команд. На его судах первоначально развевались почти компанейские флаги. Только орел был поменьше. Флаг был явной цитатой из колониальной истории. В 1898 г. орлы уступили место короне и почтовым рожкам. Судами командовали действующие офицеры флота. Так Дмитрий Дмитриевич получил чин лейтенанта, будучи 3-м помощником колмлерческо-го парохода. Из бывших нижних чинов флота набирались и команды. В любой день транспортные суда общества могли превратиться во вспомогательные крейсеры. Или, выбросив груз китайского чая за борт, принять десант. Императорское общество для содействия русскому торговому мореходству в честь 20-летия Доброфлота направило ему поздравление, в котором отмечалось, что суда флота установили животворное общение коренной России с ее далекими окраинами и познакомили русских моряков с океанскими плаваниями для мирных целей. Эти слова могли быть отнесены и акционерной компании, державшей в свое время Русскую Америку. Традиционно суда Доброфлота носили имена русских городов. «Тамбов», «Ярославль», «Нижний Новгород» — таковы были корабли, на которых служил князь.
В Доброфлот Дмитрий Дмитриевич поступил 28 сентября 1896 г. в Николаеве. Дата и место фиксируются по подписи на фотографии одного из руководителей общества С.Я. Леонтьева: «Дорогому, милому и хорошему человеку Дмитрию Дмитриевичу Максутову в день поступления в Добровольный флот. Помоги Господи!»
Мичману Д. Максутову Доброфлот мог предложить место 3-го помощника капитана парохода «Тамбов». Когда же к концу
^^
года мичман приказом по Морскому ведомству произведен по линии в лейтенанты, он был назначен «2-м помощником капитана и суперкаргом» того же парохода. Суперкарго — должность офицера коммерческого судна, отвечающего за груз. Поскольку в военном флоте такая должность не предусмотрена, то князю пришлось осваивать обязанности практически с нуля, опираясь на имевшийся ревизорский опыт. Доброфлот использовал не только свои суда, но также фрахтовал иностранные. Так, князю пришлось послужить помощником капитана на французском пароходе «Альпы».
С начала XX в. князь служил уже не на судах, а помощником агента в конторе Доброфлота в Одессе. Он принял участие в так называемом походе в Китай в 1900—1901 гг. и даже пожалован приказом командующего морскими силами в Тихом океане соответствующей светло-бронзовой медалью. Награждать было за что: русские военно-морские силы оборудовали военно-морскую базу Порт-Артур, полученную в аренду у Китая в 1898 г. на 25 лет. Ляодунский полуостров, где находились порты Артур и Дальний, Китай потерял в Японо-китайской войне 1894—1895 гг. При посредничестве Германии, России и Франции японцы вернули полуостров китайцам.
Кроме того, русские корабли посильно принимали участие в коалиционном подавлении боксерского (Ихэтуаньского) восстания, которое походило под лозунгами «Долой императорскую династию Цин, смерть иностранцам, да здравствует Китай». Боксерским национально-освободительное китайское движение той поры европейцы назвали по культу кулака. Тайное общество восставших так и называлось «Ихэтуань» — «Кулак во имя справедливости и согласия». Повстанцы «во имя справедливости» уничтожали иностранцев и китайцев, уверовавших во Христа. Впоследствии в апреле 1902 г. Указом Святейшего синода № 2874 будет установлено празднование дня 222 китайских православных новомучеников, зверски убитых в Пекине в 1900 г. во время восстания «ихэтуаней».
Старый знакомый Д.Д Максутова А. Эбергард во время китайских событий командовал канонерской лодкой и даже был временным оккупационным градоначальником порта Инкоу.
В ходе подавления восстания, неслучайно совпавшего со строительством КВЖД, русские войска из Сибирского и Приамурского военных округов заняли Маньчжурию. Часть русских сил вошла в общий экспедиционный корпус, который насчитывал 13 200 русских, 21 000 японцев, 8400 англичан, 8200 немцев, 6800 француза
зов, 5600 американцев, 2500 итальянцев и 500 австрийцев. Летом 1900 г. на Дальний Восток началась отправка войск из Киевского и Одесского округов. Две стрелковые бригады были переброшены судами Доброфлота, отправлявшимися из Одессы. В июле 1900 г. хорошо знакомый князю пароход «Тамбов» был в восточных водах и обеспечивал перевозку русских войск, общая численность которых в Китае было доведена до 100 тысяч человек.
В ходе подавления восстания Россия смогла отстоять свои интересы в Китае перед союзниками и навязать их же самому Китаю. В марте 1902 г. в Пекине был подписан русско-китайский Договор о Маньчжурии. Россия обязалась в течение 18 месяцев поэтапно вывести свои войска из Маньчжурии при гарантии соблюдения определенных российских интересов в этом районе. Новые интересы России на Дальнем Востоке противоречили новым интересам Японии.
После 1905 г. арендные права на Порт-Артур русские переуступят японцам. Одним дальним портом Доброфлота станет меньше. Возможно, участие князя в китайском походе ограничивалось подготовкой судов в Одессе. Во всяком случае, из документов вовсе не следует, что князь лично отправился в Желтое море. Но в «Послужном списке» указаны две награды подряд: апрель 1900 г. — Святого Станислава III степени и апрель 1901 г. — Святой Анны III степени. Вторым орденом, несомненно, отмечены заслуги помощника агента Доброфлота в переброске войск на Дальний Восток.
В деле Дмитрия Дмитриевича-старшего отмечены редко встречающиеся награды, которые сегодня можно было бы назвать ведомственными. Например, знак Святой Нины IV класса, полученный в 1903 г. по представлению Главного морского штаба, или светлобронзовая медаль на ленте Белого орла за всеобщую мобилизацию, полученная в 1915 г.
Суда Доброфлота совершали регулярные рейсы из Одессы до портов Тихого океана. Все рейсы князя были заграничными. Дмитрий Дмитриевич побывал в Японии и Китае. Из заморских сувениров в семье сохранился княжеский герб, вышитый японскими мастерами. Цвета не потускнели, позолота сохранилась. В Николаеве в апреле 1896 г. родился сын Дмитрия Дмитриевича Максутова, названный Дмитрием. Через два года семья переехала в Одессу, где и осела практически до Первой мировой войны.
Доброфлот князь оставил в 1908 г. по сокращению штатов. К тому же в это время было принято решение о передаче высшего заведования Добровольным флотом из Морского министерства в Министерство торговли и промышленности. А еще вводились ограничения но сроку службы военно-морских офицеров на коммерческих судах. В списках военного флота эти офицеры могли оставаться не более трех лет. Следующие два года у Дмитрия Дмитриевича были временем мучительного поиска пути.
Сохранилась фотография сыновей и внука последнего Главного правителя Русской Америки, сделанная в Одессе после 1910 г. В партикулярном платье Александр Дмитриевич, в форме Дмитрий Дмитриевич, между офицерами жена Дмитрия Дмитриевича Елена Павловна, сидят юный кадет Дмитрий (Дмитрий Дмитрие-вич-младший), его сестры и няня. Эту фотографию выросший кадет и будущий член-корреспондент советской Академии наук будет тщательно ретушировать, стирая погоны на своих и отцовских плечах.
Морской офицер почти вернулся во флот, во всяком случае, на боевой корабль. После Русско-японской войны военно-морской флот только возрождался. В то время как боевая служба на кораблях Министерства финансов шла полным ходом. С 1873 г. на Балтийском флоте существовала таможенная флотилия. В 1893 г. был создан Отдельный корпус пограничной стражи, подчинявшийся Министерству финансов. Первым шефом корпуса стал граф С. Витте. В 1897 г. таможенную флотилию из военно-морского флота передали так называемым пограничникам. В названии флотилии слово таможенная было заменено на крейсерская. Редкая птица не послужила именем для судов флотилии: «Орел», «Ястреб», «Кондор», «Ласточка» и другие.
Князь получил назначение на Балтику старшим офицером крейсера Ревельской бригады «Беркут». Этот паровой крейсер вошел в состав флотилии в 1904 г. и мог считаться последним достижением военного кораблестроения в своем классе. Отсюда следует вывод о престижности должности, доставшейся вернувшемуся из торгового флота офицеру.
Как раз во время пребывания ДД. Максутова в корпусе были приняты важные документы, определявшие его функционирование: «Правила об Отдельном корпусе пограничной стражи» (1910 г.) и «Инструкции службы чинов Отдельного корпуса пограничной стражи» (1912 г.). Во многом это определялось решением российского правительства о расширении с 1 января 1910 г. морской таможен-
__
ной полосы с 3 до 12 морских миль. На суда флотилии возлагались обязанности: «...не допускать прихода кораблей и привоза товаров в такие места, где это недозволенно законом или особым распоряжением высшего таможенного начальства; наблюдать за судами, лавирующими или стоящими на якоре, как в таможенной полосе, так и вне оной, а равно не допускать мореходные суда свозить товары и людей на берег, или на другие суда, преимущественно на рыбацкие суда, а также принимать на борт что-либо, кроме лоцманов; задерживать суда, замеченные в пределах морской таможенной полосы в нарушении таможенных постановлений, и доставлять оные в таможенные учреждения и другие».
Плохо было то, что Ревель находился слишком далеко от Одессы, где оставалась семья князя. И капитан-лейтенант Д. Максутов вынужден был уволиться «от службы для определения к статским делам с переименованием в коллежского асессора». И служил он в Киевском округе путей сообщения инспектором судоходства почти до самой мировой войны. Потом все-таки восстановился в пограничниках с военно-морским чином. 1
В начале 1914 г. князь Дмитрий Дмитриевич был командиром крейсера «Коршун» Одесской пограничной бригады и капитаном 2-го ранга. Должность он принял у лихого капитана 2-го ранга, кавалера Александра Иващенко, имевшего и морскую, и пехотную подготовку, служившего и в Амударьинской флотилии, и в гарнизоне Порт-Артура. Орден Святого Георгия он получил за то, что со своим взводом отбил у японцев пулемет и «действием захваченного у японцев пулемета окончательно уничтожил их, чем в свою очередь воспользовался бывший в боевой линии батальон». Кроме орденов с мечами и бантами, офицер получил золотое Георгиевское оружие. В целом лихие капитаны подбирались в пограничные флотилии. Князю Д. Максутову, не имевшему боевого опыта, приходилось им соответствовать. Разумеется, отбор офицеров «Коршуна» был самым строгим.
Крейсер привлекался не только для борьбы с контрабандой, но также для охраны с моря царской резиденции «Ливадия». «Коршун» неоднократно сопровождал императорскую яхту «Штандарт». Правда, только в прибрежных плаваниях. Когда яхте нужно было с Черного моря перейти в Средиземное или Балтийское, в сопровождающие приглашали корабли покрупнее, в частности, крейсеры «Аврора» или «Алмаз». Последний раз «Штандарт» с царской
--
семьей оказался в охраняемых князем Д. Максутовым водах весной 1914 г.
В ту предвоенную, утопавшую в цветах Ялту прибыли Государь с наследником, Государыня с Великими княжнами, министр Двора, члены свиты и даже «друг» семьи Г. Распутин.
Сначала в апреле был проведен праздник «Белой Ромашки» с передачей благотворительных взносов в пользу больных туберкулезом. А уже 11 мая на молу Ялты был организован большой благотворительный базар в целях сбора средств для «морской санатории» в Нижней Массандре. В киосках базара можно было увидеть княгиню и княжон Барятинских, княгиню Орлову и мадемуазель фон Крузенштерн. А можно было и не увидеть, особенно с борта патрулировавшего «Коршуна», которым командовал князь Д. Максутов. Это было самое яркое, радостное событие на Черном море предвоенной поры.
Первая мировая война на Черном море началась с Одессы. 29 октября 1914 г. турецкие миноносцы прошли мимо Воронцовско-го маяка и начали взрывать суда в Одесском порту. В тот же день «Коршун» оказался «под огнем неприятеля во время бомбардировки крейсером-дредноутом «Гебен» Севастополя». Этот немецкий линейный крейсер в августе 1914 г. прорвался через Дарданеллы и был фиктивно продан Турции. Под турецким флагом с немецкой командой он доставил много неприятностей Черноморскому флоту. Конечно же «Коршун» из-за малости калибра своей артиллерии не мог достойно ответить «Гебену», но и не ушел с акватории, которую должен был защищать. С началом войны пограничный крейсер был переведен в состав военного флота с переименованием в посыльное судно. А к концу года его командир получил звание капитана 1-го ранга. С весны 1915 г. «Коршун» имел задачу охранять рейды.
Очередная война с Турцией на Черном море опять собрала представителей морских семей Максутовых, Глазенапов, Римских-Корсаковых, а позднее и Врангелей. Только в новых условиях пример Петропавловской обороны и осады Севастополя тактично не вспоминали. Первый военный номер «Морского сборника» вышел с историей Петропавловского сражения в деталях. Но редакционная статья «Война объявлена...» ориентировала моряков черпать вдохновение в других исторических эпохах: «Россия должна победить. Урок 1904 г. не прошел для нее даром и теперь более, чем когда-либо, личный состав подготовлен к победе... Вместе с флотами наших союзников — Франции и Англии — выступит и наш флот. Пусть вспомнит он о славной победе своего Основателя у Гангута и в двухсотлетнюю годовщину ее покажет, что потомки достойны своих славных предков».
Князь Д. Максутов служил в различных отрядах Транспортной флотилии Черного моря на знакомых кораблях Доброфлота, которые, как им и предназначалось, стали военными транспортами. По «Положению о перевозке войск в Черном море» 1915 г. флотилия имела более 100 судов «из реквизированных по военно-судовой повинности отечественных пароходов, зафрахтованных иностранных судов и судов флота, назначенных в ее состав командующим Черноморским флотом». Основной базой флотилии была Одесса.
В 1916 г. Транспортная флотилия обеспечивала десантные операции на побережье Лазистана. Безусловный успех высадки и начала боевых действий позволял надеяться, что Кавказский фронт займет всю Армению и продвинется вдоль южных берегов Черного моря до самого Константинополя. Готовился и русский экспедиционный корпус для занятия берегов Босфора. Около 100 судов Транспортной флотилии должны были обеспечить перевозку войск. За участие в военных действиях князь получал знаки отличия к ранее полученным наградам. Так, в марте 1915 г. он был пожалован орденом Святой Анны И степени. А в мае 1916 г. «за отличное мужество и примерную распорядительность, проявленные в операции флота 13— 31 марта, награжден мечами» к этому ордену. К тому времени на Кавказском же фронте воевал и сын Дмитрия Дмитриевича — Дмитрий Дмитриевич-младший.
Капитану 1 -го ранга Д. Максутову довелось служить под командованием своего бывшего «турецкого» знакомого вице-адмирала А. Эбергарда, пока в середине 1916 г. его не сменил вице-адмирал А. Колчак. Именно он должен был организовать флот для действий в черноморских проливах. В то же время князь Д. Максутов был определен в береговой состав флота. Наверное, должность начальника отряда Транспортной флотилии не предусматривала выходов в море.
Февральскую революцию Дмитрий Дмитриевич встретил в должности начальника III отряда, а после революции принял IV отряд. В это же «время перемен» его назначили членом Георгиевской комиссии.
^----
«Октябрьский переворот» князь встретил в заботах о семье. В распоряжении автора есть копия примечательного документа, составленного на рубеже эпох. Ограниченная документальная база автора начинается и завершается просьбами Максутовых позаботиться о детях.
«Начальник
IV отряда Транспортов
Транспортной Флотилии
Черного моря № 1576/273
7 октября 1917 г.
порт Туапсе
Командующему Транспортной Флотилией
РАПОРТ
Представляю копию послужного списка, копию аттестата на окончание курса наук дочери моей Елены в Одесском институте за № 874, а также удостоверение за № 2480, что моя дочь Елена и сын Константин живы и находятся при мне, и прошу ходатайствовать
0 выдаче мне следующих денег на воспитание их, согласно имеемых положений: дочь Елена, которая окончила курс института, где она воспитывалась на казенный счет, — на один год, т. е. до 18-ти летнего возраста (она теперь записана на высшие женские курсы на физико-математическое отделение в г. Одессу), сыну Константину впредь, т. к. ему исполнится 10 ноября текущего года 9 лет от роду.
Капитан 1 -го ранга князь Д. Максутов (подпись личная)».
Отец мог гордиться дочерью. В ее аттестате об окончании семи общих классов Одесского института Императора Николая I указана одна оценка «отлично» (12 баллов) по географии, остальные «очень хорошо» (11 баллов) и «хорошо» (9 баллов). Средний балл 10 и 19/32. Она была признана достойной награждения серебряной медалью и могла без особого испытания получить свидетельство на звание домашней наставницы. Дело имело перспективу.
Рапорт морского офицера в таких случаях должен был дойти до
1 -го отделения Главного морского штаба, ведавшего вопросами назначения пособий. Есть благожелательная реакция на этот документ начальства князя.
«Командующий
Транспортной Флотилией
Черного моря 22 октября 1917 г.
№ 57105
В Главный Морской 1Л?паб
Препровождая при сем рапорт Капитана 1 -го ранга Максутова вместе с копией его послужного списка и копией аттестата на окончание института Елены Максутовой, прошу о назначении пособия на воспитание детей, с выдачей денег из Казначейства города Туапсе.
Капитан 1-го ранга Степанов (подпись личная) Флагманский интендант старший лейтенант <..>
(подпись личная)».
Документ дошел до адресата 9 ноября 1917 г., чему свидетельствует печать: Главный Морской Штаб, стол воспитания детей № 1014 — 14 ноября 1917 г. Есть основание считать, что князь испрашиваемого пособия не получил. Да и сам Главный морской штаб к лету 1917 г. превратился в Главное управление по личному составу. С началом зимы в Петербурге стало не до Максутовых.
К месту будет упомянуть и о судьбе бывшего командующего Черноморским флотом А. Эбергарда, который вышел в отставку в те декабрьские дни и был принят на гражданскую службу новой петроградской властью. Большевики не могли не арестовать царского адмирала, но, вспомнив его справедливость в отношении бунтовавших когда-то матросов, нашли возможным отпустить и дать умереть своей смертью. Похоронили «совслужащего» в 1919 г. на том же Новодевичьем кладбище, где лежит Д.П. Максутов.
В 1920 г., может быть, впервые за всю свою службу выпускникам Морского корпуса было недосуг отметить День Павла Исповедника — свой корпоративный праздник. Теперь их вел не Павел, но Петр.
Князь Дмитрий Максутов-старший покинул Россию вместе с бароном Петром Врангелем в ноябре 1920 г. Почти за год до этого Вооруженные силы Юга России оставили ставшую близкой князю Одессу. Дмитрий Дмитриевич-старший и Дмитрий Дмитриевич-младший потеряли родной дом. Им не суждено было больше встретиться.
В приказе Главнокомандующего ВСЮР № 4187 от 8 ноября 1920 г. была выражена благодарность участникам безупречной (практически безупречной. — В. Р.) эвакуации почти «полутораста тысяч русских людей-воинов, рядовых граждан, женщин и детей». В конце ноября Черноморский флот был преобразован в Русскую эскадру под командованием вице-адмирала М. Кедрова, состоящую из четырех отрядов. Отдельно учитывались пароходы от Добровольного флота и Дунайского пароходства, подлежащие демобилизации в первую очередь.
Последняя должность капитана 1 -го ранга Д Максутова в Русской эскадре — помощник командира судна «Владимир», одного из самых больших транспортов Доброфлота. В составе эскадры, ушедшей из Крыма, было более 100 транспортов. Барон Врангель отдал приказание русскому военному флоту и коммерческим кораблям при входе в Константинополь поднять на фок-мачтах французский флаг, подтверждавший, что корабли могут быть приняты в обеспечение расходов, которые падут на Францию в связи с заботой об эвакуированных войсках и населении. Русские военные корабли, еще пугавшие врагов и союзников, любезные французы пригласили в Бизерту, поставив караулы из сенегальских стрелков. К гавани в Бизерте русский флот присматривался еще до войны. Союзная Франция, давно забывшая Крымскую войну, не возражала против усиления России в Средиземноморье. Но Бизерте суждено было стать не мощной военно-морской базой, а только «пристанищем беглых флотов». После Русской эскадры в 1939 г. здесь скрывалась испанская армада, уведенная мятежниками каудильо Франко, в 1940 г. — остатки флота побежденной Франции.
В представлении русских моряков их эскадра, поддерживающая дисциплину и порядок вдали от родины, была нужна для возрождения флота. «Морской сборник», издававшийся в Бизерте, отмечал в 1924 г.: «Мечты и радужные перспективы сыграть роль «ботика», из которого вылупится «флотик», кончатся разбитым корытом». Не забыта оказалась эпиграмма, написанная в 1855 г. на гибель Черноморского флота.
Андреевский флаг развевался над кораблями бывшего императорского флота до 29 октября 1924 г. Дата приведена по новому стилю, на который Русская эскадра перешла с момента прибытия в Константинополь. Андреевский флаг, под которым черноморские моряки вступили в войну 10 лет назад, был передан в Общество офицеров
Российского Императорского флота в Нью-Йорке. Князь Дмитрий Дмитриевич-старший мог видеть этот флаг, так как был принят в Общество в 30-х гг. прошлого века. Но сам он в Бизерте не был. Есть сведения, что в Бизерте служил некий подпоручик Николай Максутов. Возможно, он был бековской линии. Среди морских офицеров, оставивших Россию в 1920 г., упоминается некий князь Ислям А. Максутов, выпускник ораниенбаумской Школы прапорщиков флота (мичманов военного времени). Соотнести его с какой-либо ветвью рода русских князей Максутовых не представляется возможным.
Команды транспортных судов оказались в более выгодном положении; их в Тунис не загоняли. Более того, за них можно было получить деньги в первую очередь. Это не боевые корабли продавать, которые лучше было приберечь на случай следующей войны. Поэтому команды транспортов много раньше команд военных кораблей оказались предоставленными сами себе. Дмитрий Дмитриевич сумел выехать в Сербию. Сам он признался, что оставил «милую, радушную, гостеприимную, братскую, близкую по духу Сербию» только в 1923 г. в поисках куска хлеба. Затем недолгое пребывание в Париже, который стал признанным центром русской эмиграции, смирившейся с исходом. Русскому морскому офицеру повезло устроиться на нефтеналивное судно «в кочегарном звании». С 1933 г. Д. Максутов получил должность на пассажирских линиях США. В это время в США возрождался интерес к русскому наследию на Аляске, многим географическим объектам давались имена деятелей РАК. Заинтересовался семейным прошлым и сын последнего Главного правителя российских колоний. Работая на тихоокеанских линиях компании «Грэйс лайн», он в своих странствиях смог добраться только до Сиэтла и опубликовал некоторые отцовские документы, касающиеся Русской Америки.
Православный священник, живший до 1940 г. на Аляске, отец Андрей (Андрей Петрович Кашеваров) в письмах Дмитрию Дмитриевичу подчеркивал: «Вы наш, Вы Аляскинский». Креольская семья Кашеваровых была хорошо знакома с семьей Максутовых по Русской Америке. Поэтому отец Андрей мог считать прибытие Дмитрия Дмитриевича в Америку возвращением на родину, хотя бы в утешение.
С 1937 г. князь Дмитрий Дмитриевич Максутов жил в Нью-Йорке, состоял в Обществе бывших русских морских офицеров в Америке. Умер он в январе 1952 г. в Вайнленде (штат Нью-Джерси, США).
Похоронен на кладбище Свято-Троицкого монастыря в Джордан виде (штат Нью-Йорк). Сын последнего Главного правителя Русской Америки не дожил до 1959 г., когда президент США Д. Эйзенхауэр объявил Аляску 49-м штатом.
Наверное, Дмитрия Дмитриевича-старшего можно считать последним русским морским офицером в роду Максутовых.
В 2005 г. в Санкт-Петербурге вышла книга Н. Рождественской «Морские судьбы за границей». Основываясь на «Бюллетене Общества бывших русских морских офицеров в Америке», выходившем в 30—40-х гг. в Нью-Йорке, Нина Петровна составила биографические статьи о многих морских офицерах-эмигрантах. Есть там страницы, посвященные Дмитрию Дмитриевичу Максутову-старшему.
Родство с царскими офицерами постоянно угрожало ссылкой или какой другой расправой Дмитрию Дмитриевичу-младше-му, внуку последнего Главного правителя. Да и сам он был белым офицером.
В 1906 г. Дмитрий поступил в Одесский Кадетский корпус, прервав морские традиции семьи. В 1913 г. он закончил корпус со средним баллом 11,95 из 12 возможных и получил права 1-го разряда вольноопределяющихся или 1 -й степени поступающих на военную службу по жребию. Кадет выбрал Военно-инженерное училище в Петербурге. Молодой человек успел закончить только ускоренные курсы радиотелефонии и получил назначение на Кавказский фронт. В августе 1914 г. началась «Вторая Отечественная» война, как ее тогда именовала русская пропаганда. Молодой князь был награжден, получил чин поручика и поступил в школу военных летчиков в Тифлисе. Возможно, авиацией молодой человек заболел еще в Одессе, уже имевшей в 10-х гг. XX в. свой аэроклуб. У всех на устах были имена одесских воздухоплавателей и летчиков Александра ван дер Шкруфа и Сергея Уточкина. Уже в это время над Одессой успел полетать на самолете И. Заикина очень внимательный наблюдатель А. Куприн.
Может быть, в душу князя запало Обращение Великого князя Александра Михайловича в первые дни войны.
«Грозный час испытания настал. Германия, вековой враг славянства, объявила России войну и, в союзе с Австрией, желает посягнуть на Могущество Нашей Дорогой Родины. По слову Своего ДЕРЖАВНОГО ВОЖДЯ, Русский Народ, как один человек, встал на защиту Своего Отечества.
Высочайше учрежденный Особый Комитет по усилению военного флота на добровольные пожертвования, давший Флоту и Армии, за десятилетнее свое существование, 23 боевых судна и подготовивший значительное количество военных летчиков, несущих, б ня-стоящее время, боевую службу, направил ныне все свои средства на постройку самолетов и на непрерывную подготовку летчиков и авиационных мотористов, как из чинов Армии и Флота, так и из числа частных лиц, желающих служить, на правах охотников, в военно-авиационных отрядах.
Ко всем, кому дорого благо Великой России, обращаюсь с горячим призывом оказать состоявшему под Моим Председа?пельством Особому Комитету посильную помощь пожертвованиями на воздуги-ный флот — могучее оружие войны.
Великий Князь Александр Михайлович. 2 августа 1914 г. С.-Петербург
1) Прошения принимаются в канцелярии Высочайше утвержденного Особого Комитета — С.-Петербург, Офиг^ерская улица. Д. № 35.
2) К прогиению должны быть приложены документы, указанные в перечне требований, предъявляемых к желающим обучаться искусству летать на аэропланах или подготовляться к обязанностям авиационных мотористов».
Обращение завершалось адресами, где принимались пожертвования. Юноша готов был пожертвовать своей жизнью. Такая возможность представилась в самом разгаре войны в 1916 г., когда заведующий авиацией действующей армии Великий князь Александр Михайлович убедил Верховного главнокомандующего в необходимости создания истребительной авиации. Для этого потребовалась ускоренная подготовка кадров. Ускоренная — значит рисковая. Даже в старейшей школе авиации Московской в том году был всплеск аварийности. И в Тифлисской школе один из тренировочных полетов оказался неудачным; самолет чуть ли не развалился в воздухе. После падения с почти стометровой высоты поручик Д. Максутов надолго оказался в госпитале. Он мог бы стать первым русским летчиком из инженеров. До этого костяк российских авиаторов составляли бывшие кавалеристы, артиллеристы и моряки. Окончание Гражданской войны Дмитрий Дмитриевич-младший встретил в Харбине.
Автор поинтересовался, к кому в столице мог обратиться за поддержкой прибывший из провинции кадет Максутов. Из всех родственников есть, пожалуй, только один, к которому Дмитрий Дмит-риевич-младший не мог не пойти. В то время в столице служил замечательный офицер армейской пехоты Максутов Владимир Петрович. К началу войны 1914 г., которой русские еще не придумали названия, В. Максутов был сорокапятилетним подполковником. Родственник он был весьма далекий, по бековской ветви княжеского рода. Но человек замечательный. Он писал книги, такие как «История Древнего Востока. Египет и Финикия», «Война в ва-банк», составлял пособия по военной истории для военных академий, рецензировал в «Русском инвалиде» книги по тайной разведке (военному шпионству).
Занимал Владимир Петрович скромную должность журналиста в Особом делопроизводстве Отдела генерал-квартирмейстера Главного Управления Генерального штаба. Но к Генеральном штабу причислен не был, так как академии не кончал. В дореволюционном Справочнике «Весь Петербург» списки офицеров центрального аппарата Военного ведомства публиковались открыто. Что стояло за этим скучным казенным наименованием делопроизводства, публике было не так уж интересно. Так называлось сердце тайной (агентурной) разведки Российской армии. Возглавляли делопроизводство, насчитывающее до дюжины сотрудников, профессионалы высокого класса Николай Монкевиц и Оскар Карлович Энкель. Одно упоминание о близости к этим людям после 1918 г. могло в Советской России стоить жизни.
Генерал-лейтенант Н. Монкевиц в 1916 г. исполнял обязанности генерал-квартирмейстера Главного Управления Генерального штаба Русской армии, т. е. начальника разведки. После войны он эмигрировал во Францию и до 1926 г. состоял в Русском общевоинском союзе (РОВС). Ушел из этой организации и застрелился, а возможно, только имитировал самоубийство, чтобы вернуться в Россию. Судьба русского полковника О. Энкеля была более прямой. Во время войны он был военным агентом в союзной Италии. После войны вслед за К. Маннергеймом он вернулся на свою историческую родину, никогда не бывшую независимой. Начальник финского Генерального штаба — пик его военной карьеры. Фактически он построил «линию Энкеля» еще в 20-х гг. XX в. А в Зимней войне 1939—1940 гг. она получила название «линия Маннергейма». Оскар и его брат Карл уча-
ствовали в переговорах с Советским Союзом о перемирии 1944 г. Братья Энкель мягко уговорили президента К. Маннергейма уйти в отставку в 1946 г.
Владимир Петрович Максутов вел учет работы тайных агентов за линией фронта. А своих родственников, разбросанных на этой стороне фронтов, он отслеживал вообще легко. В конце 1916 г. квартир-мейстерский подполковник приехал в командировку в Батум, на который базировались силы флота, участвовавшие в десантной операции на турецком побережье. И здесь он встретился с Дмитрием Дмитриевичем Максутовым-старшим, непосредственным участником десантной операции. Сухопутный офицер подарил морскому книгу «История Древнего Востока, культурно-политическая и военная с отдаленных времен до эпохи македонского завоевания. Асси-ро-Халдея и Персия». Скорее всего, вез он ее специально, так как издана эта книга была еще в 1905 г. Трудно предположить, что во время войны ее возил с собой кто-то из Максутовых, чтобы почитать на досуге. Владимир Петрович подписал ее так: «Дорогому кузену Дмитрию Дмитриевичу Максутову на сердечную память от любя-» щего Автора. 3 декабря 1916 г. г. Батум». Нельзя исключить, что это посвящение было адресовано Дмитрию Дмитриевичу-младшему. Хотя кузеном уместнее было бы назвать более близкого по возрасту Дмитрия Дмитриевича-старшего. В любом случае трое князей Максутовых, офицеров воюющих армии и флота, могли оказаться в одно и то же время в Батуме.
На этой дате и строчке о сердечной памяти автору очень бы хотелось остановить повествование. Все живы. Война неумолимо клонится к победе. В тот день жизнь Максутовых шла по восходящей. Все, что будет написано ниже, является следствием авторской инерции, мягким выходом из основной темы повествования. Жизнь — не пьеса и не роман с четкой композицией. Но отсутствие композиции компенсируется неразрывностью поколений.
Гражданская война разбросала Максутовых, строго наказала их, но смерти не предала. Отец и сын Максутовы, оба Дмитрия устремились в Америку. Причины подготовки к «судьбе изгнанников печальной» у отца и сына были разные. Отец не мог не уйти с Врангелем, куда бы тот ни уводил Русскую армию. Сын не знал, с кем он, но знал, куда идет. В Соединенных Штатах он хотел попасть в обсерваторию Маунт Вилсон и работать иод руководством Г. Ричи, ведущего американского специалиста по изготовлению астрономи-
ческой оптики. Сам Дмитрий Дмитриевич стал юным астрономом еще кадетом. В возрасте 15 лет он изготовил первое большое зеркало, возглавил астрономическую обсерваторию кадетского корпуса и проводил занятия по космографии. Русское астрономическое общество избрало его своим действительным членом. Оптика была страстью и делом всей жизни будущего член-корреспондента Академии наук СССР.
Дмитрий Дмитриевич не смог выехать из почти русского города Харбина в Америку. Не хвастаясь своим героическим офицерским прошлым, он вернулся в Россию и осел на какое-то время в Томском технологическом институте. Потом жил и работал в родной Одессе и в Ленинграде. Создавал оригинальные оптические системы, пока в 1964 г. смерть не прервала его занятия. В Соединенных Штатах телескоп системы Максутова так и называют «максутов», как кольт или макинтош. С жившими в эмиграции отцом и родным братом Константином советский ученый отношений не поддерживал. В феврале 1930 г. Дмитрий Дмитриевич был арестован среди множества прочих «врагов народа». По его словам, никаких следственных действий не проводилось, людей расстреливали через одного. Но, не найдя в течение месяца доказательств его антисоветской деятельности, астронома освободили.
Могила знаменитого астронома, скончавшегося в 1964 г., находится в Пулкове. На надгробной плите черного мрамора выбита оптическая схема изобретенного им телескопа. Позднее на плиту добавили крест и полумесяц с княжеского герба.
Дочь советского астронома, уважаемая Татьяна Дмитриевна княжна Максутова живет в Петербурге, на Васильевском острове, и ждет не дождется завершения этого повествования.
Чтобы полнее показать пропасть, возникшую между Максутовыми после 1917 г., позволительно упомянуть о владыке Данииле (Александрове Дмитрии Борисовиче), внуке Дмитрия Дмитриеви-ча-старшего. Его матерью была дочь Дмитрия Дмитриевича Елена. Родился епископ в 1930 г. в Одессе. Отец, как бывший белый офицер, был репрессирован в 1938 г. В 1944 г. Дмитрий Александров эмигрировал из оккупированной румынами советской территории в Германию, затем в США, где и встретился с дедом. Молодой человек поступил в Свято-Троицкую семинарию и стал священником Зарубежной Русской православной церкви. Он окормляет старообрядцев, находящихся в единстве с православной церковью. Совет-
скому астроному американский епископ доводится двоюродным братом.
К приведенным сведениям о прямых потомках Главного правителя Русской Америки уместным будет сделать некоторые добавления касательно других отдаленных родственников князя Д. Максутова
В романе В. Пикуля «Каторга» автор очень давно встретил фамилию Максутов. Этот персонаж, слабовольный князь из сахалинских каторжников, был наделен писателем своей судьбой. Автору первоначально показалось, что романист, не раз вольно обращавшийся с отечественной историей, просто выхватил из большого рода Максутовых «бесхозную» биографию. Но не так все оказалось просто. О каторжнике Павле Максутове упоминает М. Розанов в изданной в США книге «Соловецкий концлагерь в монастыре. 1922—1939. Факты-Домыслы-«Параши». Автор прочитал следующие факты и домыслы из жизни политических на Сахалине в электронном варианте: «Утром пришли отбирать из этапа мастеровых: слесарей, сапожников, портных и прочих. Они будут жить по мастерским, там условия гораздо лучше. Гаврилов долго приглядывался к начальнику в тулупе и с книгой и, наконец, воскликнул: — Князь Павел, ты ли это ? Опухшими от пьянства глазами князь Павел все же узнал его: — Анатолий!? Какими судьбами? Здравствуй! Оба расцеловались. Оказывается — однокашники по кадетскому корпусу. Гаврилов потом рассказывал, что князь Павел Максутов, прокутив состояние, в минуту безденежья забрался к родственникам с целью грабежа... Максутов получил 10 лет каторги. Как грамотный, сразу взят в канцелярию с жалованьем в три рубля, а теперь получает 25 рублей (в месяц) и уже «начальство». Максутов ушел и взял Гаврилова вспрыснуть встречу».
К этому фрагменту есть примечание, дескать, не этого ли Максутова, только Дмитрия Петровича, могли встречать в 1924 г. в Петрограде, на Шпалерной, а в 1925 г. на Соловках. Или это разные лица, но родственники? «Соловецкий» князь был громадного роста и, гуляя по камере, плакал и говорил сам с собой. Он был морским офицером, потом перешел в Преображенский полк и по возрасту и по чину вполне мог быть этим «Павлом».
Автор считает, что Павел и Дмитрий — разные люди. В роду Максутовых был единственный морской офицер, перешедший в гвардейскую пехоту, — Дмитрий Петрович, племянник последнего Главного
правителя. Рожденный в 1873 г., он был сыном Петра Петровича, младшего брата Дмитрия Петровича, действительного статского советника. Того самого, который обосновался в Трофимовке Пензенской губернии. Он окончил Морское училище в 1893 г., чин мичмана получил в 1893 г., а в 1898 г. был лейтенантом и служил в 18-м флотском экипаже по крайней мере до Русско-японской войны. Согласно послужному списку, лейтенант Максутов Дмитрий Петрович в октябре 1903 г. был утвержден командиром 1-й роты эскадренного броненосца «Бородино», а в феврале 1904 г. назначен «делопроизводителем инспекторского смотра военно-исправительной тюрьмы Морского ведомства и командам, находящимся на Адмиралтейском Ижорском заводе».
Потом морской офицер ушел с флота, счастливо женился на княжне Полине Оболенской и дослужился до чина полковника лейб-гвардии Преображенского полка. Советский лагерь и ссылка стали сравнительно мягким наказанием этому Д. Максутову за то, что он был царским офицером. Даже не белым. Этот Дмитрий Петрович дожил до 1942 г.1
Необходимо при случае «атрибутировать» Павла Максутова — князя-каторжанина, чтобы не бросать тень на весь княжеский род. Но это выходит за рамки авторской задачи.
Находятся Максутовы, которых автор не может отнести к потомкам последнего Главного правителя Русской Америки. Так, мемуарист В. Гранитов, рассказывая о действиях Русского корпуса во время Второй мировой войны (II Великой Войны) на Балканах против сербских партизан, упоминает некого князя Максутова, воевавшего в юнкерской роте в декабре 1941 г. Русские юнкера убили в честном бою известного сербского партизана Вука (Волка). Воевать на стороне немцев — какая-то черная неблагодарность в отношении сербов, приютивших русских после изгнания из России в 1920 г.
Дальнейшее исследование биографии многочисленных потомков последнего Главного правителя Русской Америки, князя Дмитрия Максутова, живущих в России и в мире под фамилиями Фиттин-гофф, Несслер, Бутурлины, Горбатенко, выходит за рамки настояще-
го повествования. Эту честь следует уступить генеалогическим обществам.
Как видим, длительное время Максутовы по разным берегам океанов вынуждены были не только не общаться, но даже не вспоминать друг о друге. Реалии нынешнего века, казалось бы, позволяют восстановить единство разделенным семьям, ветвям некогда славных российских родов. Но для собирания семей нужно время не меньшее, чем для собирания земель, нужна общность исторической судьбы. Насколько были бы счастливее все Максутовы, если бы рок не разбросал их по свету без права переписки. Насколько была бы сильнее от этого Россия.
ПРОЩАЙ, АМЕРИКА?
На первый взгляд кажется, что Русская Америка — очень далекая земля и очень далекое прошлое. Аляска, пробыв некоторое время землей русского владения, не закрепилась в русском менталитете как Отчизна. Американский Юкон так и не стал великой русской рекой. Он проиграл соревнование с Амуром. Скорбь наших современников по утраченной Аляске контрпродуктивна. Не стоит спешить закрывать американскую страницу русской истории. Россия покинула Америку, оставив хорошее наследство континенту и выне-ся кое-какой опыт для себя. Раз придя на американский континент, русские уже не смогли его оставить.
Прежде всего, в Америке навсегда закрепилось православие. В конце Прошлого века в Кадьякской семинарии вопрос «Когда алеуты приняли православие?» считается уже некорректным. Любой священник на Аляске скажет, что алеуты были православными всегда. Глубоко прав Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, заметивший: «Православие не несло само по себе русификации. Сохраняя свою культуру в Прибалтике, Финляндии, в Сибири и в Америке — народы сохраняли свою самобытность, становясь православными». Православные епархии континентальной части Соединенных Штатов становились центром культурной кристаллизации эмигрантов из Европы: и русских, и украинцев, и греков, и сербов.
Из всех российских институтов только православная церковь, подчиненная Святейшему синоду, выиграла от уступки колоний в Америке. И выиграла именно потому, что приходы православной
церкви не уступили. В сравнении с многовековым опытом выживания церкви, опыт частной компании остался практически обесцененным в новых условиях капиталистической мировой конкуренции.
Церковь, точнее сказать, первая православная миссия в Америке тоже первоначально делала ошибки в новообретенных землях, но сумела скорректировать курс. Опыта первой православной миссии в Америке для церковного управления было достаточно, чтобы не повторять ошибок впредь. Все просто — найди взаимопонимание с компанейскими, не перегибай палку в миссионерстве, как иеромонах Ювеналий. Этот бывший горный офицер был зверски убит своей перспективной паствой. И православная церковь не приравняла его духовный подвиг к подвижничеству легендарного проповедника Кук-ши, крестившего вятичей на заре русского христианства. Напротив, канонизированы были тихие миссионеры Герман и Иннокентий.
К концу пребывания русских на Аляске между церковью и администрацией была достигнута полная гармония. Отчасти потому, что на место барановской вольницы пришли относительно социализированные чиновники и промышленные, не терявшие голову от несусветных барышей. Да и барыши поуменьшились. Отчасти потому, что масштабная миссионерская деятельность была свернута. Лишь одиночки-подвижники в рясе отваживались забираться в глубинные районы Аляски.
В самом начале XIX в. Синод вообще было отказался окормлять американскую паству. Дескать, обойдутся заезжими корабельными священниками. Да и церковные кадры не особенно стремились на Аляску; лучше уж в солдаты. К 1811 г. вообще закрыли Американскую епископальную кафедру и перевели дела миссии в Иркутск.
И кто знает, как сложилась бы судьба православия в Америке, если бы молодой священник Иоанн Вениаминов не прибыл в Уна-лашкинский отдел. Он был и миссионером, и этнографом, и строителем. Его стараниями в 1840 г. епископальная кафедра в Ново-Архангельске была восстановлена. Иннокентий стал епископом Камчатским, Курильским и Алеутским.
Вот уж кто не предавался смертному греху унынию. Именно он прозорливо предвидел расцвет православной церкви после уступки Русской Америки. В 1868 г. он стал главой Русской православной церкви — митрополитом Московским и Коломенским Иннокентием. По предложению Православной Церкви в Америке Синод Рус-
__
ской Православной Церкви в 1978 г. канонизировал святителя Иннокентия. В свое время автор лично прибил на бывшей даче митрополита Иннокентия в Черкизове табличку, дескать, охраняется объект государством. Видать, слишком высоко прибил. Табличку не смогли прочитать, дачу не смогли охранить. Спалить, нельзя реставрировать. Так была поставлена запятая в этом предложении, несмотря на все усилия Московского историко-просветительского общества «Русская Америка» сохранить исторический объект.
В 1870 г. была учреждена епархия РПЦ Алеутская и Аляскинская, в 1872 г. ее центр был перенесен в Сан-Франциско. С конца 80-х гг. XIX в. богослужения в православных храмах стали проводить на английском языке с упоминанием президента США вместо традиционного упоминания лиц российской царской фамилии. Впрочем, до сих пор некоторые службы в Америке проходят на русском языке. Автору довелось прослушать аудиозаписи, сделанные в поселении Николай в глубине Аляски, с исполнением псалмов на церковнославянском языке индейцами, не знающими русского. В 1900 г. епархия стала называться Алеутской и СеверЬ-Американской, а в 1905 г. она была переведена в Нью-Йорк. Православная паства в Северной Америке росла, росли и приходы, объединяющие православных, постоянно и временно проживающих на континенте.
Когда в 1899 г. на верфи Ч. Крампа в Филадельфии спускали на воду крейсер «Варяг», молебен служил приглашенный из Сан-Франциско архиепископ Алеутский и Северо-Американский.
Православные храмы появились в Нью-Йорке и в Чикаго, был основан первый в Новом Свете православный монастырь (штат Пенсильвания), сложились условия для проведения первого Собора Православной Церкви Америки. С 1907 г. православная церковь стала именоваться «Русской Православной Греко-Кафолической Церковью в Северной Америке под юрисдикцией священноначалия от Церкви Российской» и объединять всех православных Америки независимо от национальной принадлежности. К тому времени значительно возросло число иммигрантов из Российской империи и традиционно православных стран Сербии, Греции, Румынии и Сирии.
В Соединенных Штатах появилось новое поколение священников, не связывающих себя исторически с Россией; они родились в Новом Свете, язык их предков зачастую не был русским. Однако большинство американских православных иерархов служили до этого в России и туда же возвращались. Сложная американская кафедра была и у Тихона Белавина (Беллавина) в 1899—1907 гг., будущего Патриарха Московского и всея Руси. Американские приходы были ступенями роста и проверкой компетентности многих иерархов РПЦ.
С 1920-х гг. начался церковный раскол, вызванный закреплением нового политического режима в России. Сложился так называемый юрисдикционный плюрализм. Руководители американских православных общин не признавали нового церковного руководства из Москвы, пытались сохранить самостоятельность или примкнуть к «Заграничному архиерейскому Синоду» в Карловцах (Югославия). Многие современные иерархи православной церкви осуждают этот отход от Матери-Церкви.
В 1924 г. Детройтский собор принял постановление о временной автономии Православной Церкви Америки. А в 1937 г. Всеамериканский собор в Нью-Йорке закрепил эту автономию. Со времени установления дипломатических отношений между СССР и США в 1933 г. Русская Православная Церковь сочла возможным утвердить Э(кзархат Московского Патриарха в Северной и Южной Америке, объединивший верные Матери-Церкви приходы. Экзархат был упразднен в 1970 г. в связи с дарованием автокефалии ПЦА. В настоящее время в США, Канаде и Латинской Америке существуют отдельные приходы юрисдикции Московского Патриарха.
Военно-политическое сближение СССР и США во Второй мировой войне вызвало сближение церковное. В 1943 г. был избран Патриарх Московский и всея Руси Сергий. Формой признания Московского Патриарха стало указание американского митрополита (в расколе) Феофила поминать Сергия во всех православных храмах в Америке. В 1946 г. Всеамериканский собор в Кливленде подавляющим большинством голосов принял решение просить Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия I принять ПЦА в лоно Матери-Церкви. Однако шаг был только обозначен, но так и не сделан. Митрополит Феофил, возглавлявший американскую церковь в 1935—1950 гг., до самых последних своих дней оставался последовательным «раскольником». Волны церковно-организационного сближения отражают волны сближения политического. В конце 40-х гг. объединение церквей оказалась все-таки не возможным.
Первая официальная встреча представителей церквей прошла по всем дипломатическим канонам в Женеве и в Токио в 1969 г. С середины позапрошлого века русско-американские дела были
«^31_
неотделимы от русско-японских. Православная церковь в Японии до 1946 г. подчинялась РПЦ, но американские оккупационные власти вынудили расторгнуть эти отношения и подчинить ее ПЦА. И только в 1970 г. Японская православная церковь получила автономию.
ПЦА после Второй мировой войны стала автокефальной. С 1971 г. она называется Православной Церковью в Америке и считается 15-й Церковью Вселенского Православия. В своем составе имеет 16 епархий, более 500 приходов и около миллиона паствы. Традиционно наиболее влиятельными остаются Берклийская и Калифорнийская, Ситкинская и Аляскинская епархии. Церковь является членом Всемирного Совета Церквей и членом Национального Совета Церквей Христа.
Православной Церкви в Америке принадлежат четыре мужских и два женских монастыря, учебные заведения. Среди них ведущее — Свято-Владимирская Духовная Академия в Крествуде около Нью-Йорка, признанная высшим учебным заведением США. В Аляскинской епархии открыта семинария им. Святого Германа Аляскинского. Церковь имеет несколько периодических изданий, например «The Orthodox Herald», «Russian Orthodox Journal». Есть издания и на русском языке. Существуют различные общественные организации, связанные с церковью, такие как Федерация русских православных клубов, Всеамериканская организация православных женщин. Верховным иерархом ПЦА является Митрополит всея Америки и Канады.
Отношения РПЦ и ПЦА активизировались с 1990-х гг. после интронизации Патриарха всея Руси Алексия II. Блаженнейший Феодосий посетил Москву. Было открыто подворье ПЦА в Москве. РПЦ также держит свои подворья в Новом Свете. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II посетил Северную Америку в 1991 и 1993 гг. Именно в 1993 г. во время посещения Аляски и Калифорнии патриарх узнал об указе президента России Б. Ельцина № 1400 о роспуске Верховного Совета. Патриарх смог прибыть в Москву только 28 сентября. Политический кризис, как помним, произошел 3—4 октября.
Следует учитывать, что ПЦА не является единым центром конфессиональной идентификации русских, проживающих в Америке. В Соединенных Штатах есть приходы Вселенского и Антиохийского патриархов, Русской зарубежной церкви.
В США стабильно существуют и сектантские общины, вытесненные в свое время из России. Так, по данным Энциклопедии американских этнических групп, только в Калифорнии проживает около 20 тысяч русских молокан. Сильная старообрядческая община существует на Аляске. Пришедшие в 70-х гг. XX в. из Орегона русские староверы даже основали «Русскую морскую компанию». В США есть Русская пятидесятническая церковь. Движение пятидесятников возникло в конце XIX в. в США и до начала XX в. в России не проявилось. Поэтому приехавшие из России могли только примкнуть к этой церкви. Определенное влияние пятидесятники сумели оказать на последующие волны иммигрантов.