Князь Сибирский. Том 3

Глава 14

Я вышел на улицу, сразу погрузившись в предрассветную темноту. Фонари горели лишь напротив входа в магазин, а закуток, где располагалась художественная мастерская полностью находился вне освещенной зоны. Словно вокруг намеренно разбили лампы или перерезали провода. Горстка мотоциклов, что стояла на улице сиротливо отсвечивала бликами далёкого света.

Мой байк так и стоял одиноким монументом посреди парковки. Как и говорил Художник трупов рядом с ним не было. Кто-то все прибрал, избавив утренних посетителей от нелицеприятной картины. Лишь на асфальте осталось красно-черное художество, работы самого мастера.

Я аккуратно подошел к мотоциклу, стараясь не замарать обувь. Раскрыл нишу с секреткой, вставил кристалл и отогнал байк к мастерской.

Меня впустили, открыв створку гаражных ворот, и тут же взяли в оборот.

Пока к мотоциклу крепили дорожные сумки, портя его безупречный внешний вид, я разговаривал с Тасей.

Девушка проверила мое снаряжение, добавила туда несколько небольших листков с картами, отметила на них рекомендуемый маршрут до Будапешта. И нарисовала несколько возможных вариантов дальнейшего перемещения.

— Художник сказал подсказать тебе, как лучше ехать, — объяснила свои поступки девушка, — Я проложила тебе трассу южнее. Там сейчас стоит боле менее подходящая погода. Если соберешься ехать севернее, то попадешь в дожди, или снегопад. У них там трассы не подогреваются, только чистятся, но это совсем другое. На байке там может быть некомфортно. Так что лучше придерживайся маршрута.

— Хорошо, спасибо, — поблагодарил я девушку.

— Обратно так же поедешь?

— Пока не знаю. Об этом рано говорить.

А вправду, как я буду добираться обратно? Ведь мне в случае успеха придется отправить домой кучу девчонок. Не на байке же я их всех повезу? Вообще, изначально предполагал отправить их на поезде, а самому вернуться тем же путем, но насмотревшись в последнее время преступлений на ровном месте, решил, что оставлять спасенных без присмотра нельзя. А значит поеду вместе с ними.

— Ты не в курсе, как отправить груз из Европы к нам? — спросил я девушку.

— А что, обратно на паровозе собрался? — усмехнулась она.

— Не исключаю, что придется.

— Там все просто.

Тася рассказала, как происходит процедура сдачи и получения груза при ЖД перевозках. В принципе, ничего сложного. Главное иметь паспорт. Меня слегка удивило, что в Европу можно было въезжать по внутреннему российскому документу, но я тут же смекнул, что кто главный, тот и диктует правила. А в этом мире, моя страна явно шла впереди планеты всей. Все же, аквамарилл давал значительные блага для добывающего его государства. И это, на мой взгляд, было справедливо. Вот только большая часть этих благ оседала в карманах десяти семей и вот этот расклад меня как раз бесил.

Пока мы разговаривали, парни Художника закончили заниматься модернизацией моего железного коня. А сам хозяин мастерской вновь громогласно позвал к себе Тасю, после чего в ангаре девушка уже не появлялась.

Меня проводили легкими хлопками по плечу и пожеланием хорошей дороги.

Из города я выезжал уже на рассвете.

Нет ничего лучше покидать привычное место рано утром. Где-то внутри ты чувствуешь душевный подъем. Даже если не смыкал глаз всю ночь, все равно кажется, что ты бодр и полон сил.

Я не спал уже больше суток, но когда слева над горизонтом начало вставать солнце, я почувствовал то, чего уже давно был лишен — жажду странствий.

Мой байк катил по широкой ровной дороге, что шла из столицы прямиком на юг. Как советовала Тася, я решил не заезжать в старую Москву, а сразу уйти южнее, тогда и дальше смогу двигаться по теплым краям.

Навстречу мне ехали грузовики с кузовами, забитыми каким-то товаром. В столицу везли все, что могло понадобиться большому городу. Многие водители высовывались в окна и махали мне рукой. Кто-то просто приветственно сигналил, завидев мой байк. Да уж, незаметно на такой технике не проскочишь. Слишком бросается в глаза.

В мастерской мне выдали балаклаву и старинные мотоциклетные очки, а также каску, хорошо хоть без рогов, а то и такие экземпляры в наличии имелись.

В общем, сейчас узнать меня было практически невозможно. Разве что по плащу, который я наотрез отказался менять. Но таких плащей была масса. Так что все в порядке. Это немного отличало меня от других байкеров, но я надеялся, что конфликтов с ними у меня не возникнет.

В конце концов у меня была карточка Художника, обещающая мне легкое разрешение конфликтов с байкерской братией и удостоверение специального представителя главы государства, что должно было избавить меня от проблем с блюстителями порядка.

В целом, я был доволен тем, как снаряжен в дорогу. Теперь оставалось лишь ехать и ехать.

Мне всегда нравилось быть за рулем. И даже не в том дело, что я стремлюсь иметь возможность всегда управлять собственной жизнью. Просто поездка — это отдельная история.

Когда ты перемещаешься из пункта А в пункт Б мгновенно, как например с помощью гипотетического телепорта, то ты теряешь возможность насладиться процессом. Даже самолет не дает того ощущения плавности изменения, какое бывает на машине или поезде. Резкая перемена — это всегда стресс. Вспомните свой перелет из зимы в лето, и вы поймете, о чем я говорю. Возможно, поэтому я предпочитал наземные виды транспорта и раньше.

Сама по себе езда никогда не вызывала у меня отторжения. Я любил наблюдать, как мимо проплывают леса, горы, поля. Я умел и умею наслаждаться неспешностью. Но когда требуется срочность, тут нет равных самолету, ну или телепорту, если размышлять гипотетически.

Вот только в данном случае, самое быстрое перемещение мог обеспечить байк. Особенно, имеющий в своем распоряжении такую мощь.

Едва городские окраины остались позади, а дорога стала немного свободней, я решил испытать на что способен мой транспорт.

Проверив показания приборов, я посмотрел на циферблат мгновенно выдаваемой мощности. Стрелка указывала на сто шестьдесят киловатт. Я повернул рукоять до упора, и тонкий металлический указатель моментально скакнул до трехсот.

Меня вдавило в сиденье, хоть оно и не имело спинки. Пришлось крепко держаться за руль, чтобы не оказаться задницей на трассе.

Ну еще бы, около четырехсот лошадей сейчас тянули меня вперед.

Стрелка спидометра метнулась за сотню, и уверенно и быстро преодолела отметку в двести.

Уши заложило от навалившегося потока воздуха, а байк все разгонялся и разгонялся. На двухстах восьмидесяти я сбросил газ. Сердце колотилось, а меня потряхивало от адреналина.

Ого! Это было круто, хоть и мало. Немного отдышавшись, я решил повторить.

На этот раз я выбрал уходящий за горизонт прямой участок дороги. В пределах видимости ни встречных, ни попутных машин не было, так что я вдохнув, вновь проделал трюк с газом.

Из легких мгновенно выдавило воздух, а на шкале мощности я увидел почти четыреста киловатт. Твою ж мать! Да это больше, чем Додж Тамагавк! И моему байку не нужно было раскручивать на валу десять цилиндров, чтобы показать такое.

В какой-то момент мне показалось, что меня сдует с мотоцикла. Я бросил взгляд на спидометр, офигел и сбавил скорость. Цифра, которую я успел заметить переваливала за триста километров в час. И это за какие-то ничтожные несколько секунд разгона. Вах! Моему восторгу не было предела.

Ребенок внутри меня вопил: «Давай еще! Быстрее! У тебя есть запас в шестьдесят километров! Клади стрелку!» Но взрослый я сопротивлялся. Ответственность за девчонок, за тех, кто мне доверился, вдруг мгновенно навалилась на меня тяжелым грузом и заставила снизить скорость до приемлемых двухсот километров.

Скажи мне кто, что я буду гнать на байке двести, да еще считать это приемлемой скоростью, ни за что бы не поверил. Но вот оно. Двести на спидометре, а мое сердце усмиряет бешеный ритм и входит в норму.

Байк не просто летел, он мягко катил. Скорость почти не ощущалась. Но зато я понимал, что в любой момент, потребуйся мне от кого оторваться или наоборот догнать, в моем распоряжении не мотоцикл — а истребитель.

На всякий случай, я глянул на сумки, что прикрепили к байку в мастерской. На месте ли? Все было в порядке и крепления выдержали.

Я прикинул, что если дороги будут свободны, то я доберусь до места назначения за тридцать часов. Но мне требовалось еще поспать и пройти границу, а значит добавляем десять часов сверху. Итого около двух суток, что с запасом давало мне преимущество перед поездом.

Был шанс успеть даже раньше того состава, что отправился в Амстердам за день до меня. И если предполагать, что похищенных сестер Олеси везут на нем, то у меня были все возможности предотвратить трагедию.

Эти мысли навели меня на размышления о Фон Кляйнене. Где искать этого крысеныша? Я сильно сомневался, что он отправится в одном купе с похищенными. Но ведь другой поезд он вряд ли выберет? По времени не успеет. Либо поедет позже, и тогда я смогу его дождаться, либо он в этом же составе, и тогда я смогу убить двух зайцев одним выстрелом.

Заснеженные поля сменились высокими хвойными лесами по обе стороны дороги. Поворотов на проселок стало меньше, как реже стали попадаться и таблички с названиями населенных пунктов.

Это тебе не Москва с областью в моем мире. Там всюду были толпы народа. Густо заселенная территория. Здесь же, городки и деревеньки ютились только совсем рядом со столицей, обеспечивая ее существование, дальше же шли пустые просторы.

Снег на ветвях елей и сосен виднелся на протяжении трехсот километров дороги, а затем как-то резко сошел на нет. Может ветра здесь были сильнее?

Но ощущение, что двигаемся на юг, присутствовало. И хоть вокруг наблюдались последние признаки зимы, с каждым километром весеннее настроение заставляло меня улыбаться все больше и больше.

Через четыре часа безостановочной гонки я покинул пределы смешанных лесов и вновь выехал на бескрайние просторы. Вокруг снова раскинулись поля, чернеющие мокрой жирной землей вперемежку со снегом. В большом количестве стали попадаться стаи птиц. Природа оживала, стремясь к продолжению рода.

Но все же я понимал, будь я в своем мире, снега вокруг уже не было бы. В этих широтах у нас реки вскрываются в середине марта, не то, что снег стаивает. А здесь не то, что земля не просохла, здесь все еще имелся частичный снежный покров.

Будучи на севере, не так сильно замечаешь отличие в климате, но чем южнее я забирался, тем отчетливей понимал, средние температурные показатели здесь явно ниже наших. Неужели теплый Гольфстрим оказывал такое заметное влияние даже в центральной России?

Может рассуждения мои стали неспешными, а может недосып давал о себе знать, но меня резко начало срубать.

Заметив невдалеке от дороги небольшой лесок из хвойных деревьев, я решил остановиться. Если дальше начнутся преимущественно лиственные леса, то в них не переночуешь незаметно. Листьев на деревьях еще не было видно. Подозреваю, что они появятся лишь километров на шестьсот южнее, а я так далеко в этом направлении не заберусь. Мой путь уже уходил на запад.

Так что я решил воспользоваться последней возможностью спрятаться от посторонних глаз и поспать. Время близилось к обеду, как указывали мне бортовые часы.

Я накрыл байк брезентом цвета хаки, что подарили мне байкеры, раскинул палатку, быстро перекусив, забрался внутрь и тут же отрубился.

Даже не думал, что после такой поездки, таких восторгов, организм решит дать мне возможность отдохнуть, но тут мое тело было со мной заодно.

Я не ставил будильник. У меня его попросту не было, но был уверен, что мои внутренние часы поднимут меня не позднее трех-четырех часов дня.

Когда я проснулся на улице вовсю светило солнце. Высунув голову из палатки, я убедился, что все на месте. Подошел к мотоциклу, скинул брезент и, вставив кристалл в гнездо секретки, глянул на часы. Цифры показывали пятнадцать сорок. Отлично! Как и планировал.

Наскоро перекусив бутербродом, запив все это холодной водой, я вновь выдвинулся в дорогу.

С трассы по-прежнему не было съездов, и я спокойно несся по прямой, обгоняя редкие машины, и наблюдая восторги встречных водителей через лобовое стекло грузовиков.

Но через час впереди замаячил город. Точнее крохотный городок.

Я искал съезды с трассы, чтобы обогнуть его, но к моему великому сожалению, дорога вела сквозь жилую зону.

Вот такого я никогда не любил. Зачем строить города на трассе? Понятно, что какие-нибудь придорожные кафе должны быть. Понятно, что тем, кто их содержит надо где-то жить, но так…

Но все оказалось еще сложнее.

В поселении располагалось градообразующее предприятие. Подъехав ближе, я мог любоваться гигантскими корпусами какого-то завода. Что именно тут производили я не представлял, но скорее всего занимались переработкой чего-то добытого совсем рядом. Невдалеке за городом виднелись высоченные отвалы породы, а пыль стояла столбом.

Ничего не поделаешь, придется заезжать внутрь и проезжать это недоразумение насквозь.

Не то, чтобы я боялся чего-то. Меня совершенно не страшили возможные трудности с местными, но вот само по себе… Заявиться в такой городок на моем байке, то же самое, что приехать в деревню на Феррари. Каждая собака через пять минут будет знать, что в городе левый.

Я, конечно, сомневался, что до этой глуши докатились слухи обо мне или о моей деятельности, но этот завод и карьер кому-то принадлежал. И этот кто-то наверняка живет не здесь, а в столице. По крайней мере это вполне возможно. И вот такой расклад меня не устраивал.

Вряд ли большой начальник сидит тут сейчас самолично, но у него есть осведомители — мелкие управляющие, кто-то, кто ведет его дела на местах. И они, как правило, стараются выслужиться, держа своего босса в курсе всех событий.

Если я был уверен, что мое инкогнито совершенно точно сохранят староверы… Если я мог рассчитывать, что байкеры наверняка меня не выдадут, особенно после чистки рядов… Да и не представлялся я им. Мало ли Макаров на крутом байке могло заявиться за покупками. То вот здесь…

Была бы ночь — проскочил, но сейчас лишь вечер. Солнце только село, и на улицы опустилась серая тень. Большая часть народу не на работе или возвращаются со смены. В общем, попал по полной программе.

Я ехал по центральной дороге города в надежде, что она окажется максимально прямой и выведет меня вновь на трассу кратчайшим путем. Эта центральная улица была, как и везде чистой от снега. Явно подогреваемой. Ну еще бы, все же государственная трасса. Но вот на примыкающих к ней проездах всюду лежал снег.

Было видно, что его чистят, но какого хрена не топят? Странно.

Вглядевшись в лица прохожих, я везде замечал какую-то странную обреченность, словно у этих людей не было надежды. Словно не было вокруг радости. Ни в весенней погоде, ни в закатившемся за горизонт солнце. Ничего из этого людей не радовало. Они лишь спешили добраться до дома, чтобы там упасть и уснуть.

Я видел такое когда-то давно. В те годы, когда многие потеряли надежду, многие не понимали, что делать со своей новой и прекрасной жизнью в новом и прекрасном обществе.

И то, что я видел сейчас, вернуло меня в то время. Я прямо-таки почувствовал себя там.

В какой-то степени, это было невыносимо. Видеть вокруг эти лица. Вспоминать свое прошлое.

Я дал газу, желая быстрее покинуть это место, но что-то внутри меня противилось. Рука сама собой сбрасывала газ, словно меня кто-то заставлял смотреть на это снова и снова.

И в какой-то момент я понял, что меня еще смущало в окружающем. В окнах домов не горел свет. Витрины магазинов стояли темными. Лишь кое-где виднелись тусклые отсветы, словно кто-то включил слабенький фонарик или зажег свечу.

Да что за хрень здесь творится?