Когда танцует Доринда

Глава V

— Рики? Но откуда он мог узнать, что я здесь? — воскликнула Юлия, вскакивая на ноги с быстротой испуганной газели.

— А он и не знает ничего. В лучшем случае догадывается, — успокоил ее Шейн. — Оснований у него для этого больше чем достаточно, — детектив подошел к дрожащей девушке и твердо взял ее за руку. — Да расслабьтесь наконец, черт вас возьми. Дежурный отказался сообщить ему номер моей квартиры, и он не поднимется сюда, пока я сам не захочу этого.

Девушка сделала попытку выдернуть руку. Казалось, она обезумела от страха.

— Если бы я могла незаметно исчезнуть, он бы никогда не догадался, что я была здесь, — произнесла она, задыхаясь. — Ради Бога, не говорите ему ничего. Есть же здесь еще какой-нибудь выход, чтобы я могла незаметно вернуться в свой отель.

Свободной рукой Шейн грубо схватил ее за плечо.

— Заткнетесь вы наконец или нет. Как вы не понимаете, что самое главное сейчас — это не поднимать лишнего шума.

— Позвольте мне уйти! Позвольте мне уйти! — продолжала взывать девушка, тщетно пытаясь освободиться из рук детектива. — Я смогла бы спрятаться в своей комнате прежде, чем он вернется туда. Если же он потребует объяснений, я всегда могу сказать, что выходила прогуляться перед сном.

— Вы останетесь здесь, — строго сказал Шейн. — По крайней мере до тех пор, пока я не урегулирую наши разногласия с Мораном. Затем вы тихо соберете свои вещи и сможете спокойно отправиться в Палм Бич.

Он слегка ослабил хватку, и этого оказалось достаточно, чтобы девушка моментально выскользнула из его рук.

— Я должна немедленно вернуться назад. Как вы не понимаете, этот человек способен на все!

— Сейчас он не может сделать ничего, — рявкнул детектив, пытаясь заглянуть в остановившиеся глаза девушки. — Подумайте лучше о том, кто из ваших родственников имеет друзей в Майами. Желательно подыскать таких, о которых не знает Моран.

— Я ничего не знаю, — продолжала причитать она, цепляясь руками за детектива. — Что же мне делать, мистер Шейн.

Детектив ласково потрепал ее по плечу.

— Из кухни есть выход на пожарную лестницу, — сказал он мягко. — Но прежде, на вашем месте, я перестал бы думать о Моране, если вы действительно хотите от него избавиться.

— Но я на самом деле хочу этого, мистер Шейн, — прошептала она, пряча лицо у него на груди. — Я вспомнила! — воскликнула она, немного успокоившись. — Кажется у моего отца есть один знакомый в Майами. К сожалению, я никак не могу припомнить его имени. Мы всегда получали от него к Рождеству коробку экзотических тропических фруктов. По-моему, его фирма находится здесь, в Майами.

— Попытайтесь вспомнить, — приказал Шейн, — может быть, это Бреуер или Годфри?

— Совершенно верно, — счастливо подтвердила она. — Я отчетливо помню надпись на коробке: «Бреуер и Годфри». Как глупо с моей стороны было забыть то, что мне приходилось видеть так много раз.

— Они оба друзья вашего отца? — уточнил детектив.

— Ну, я не знаю, мистер Шейн. — Глубокая морщина пересекла высокий лоб девушки. — Папа часто упоминал одного из них, но обычно по прозвищу.

— Ну сделайте еще одно усилие, — предложил детектив со слабой надеждой, которая исчезла, едва он заметил выражение лица девушки.

Шейн задумчиво потер подбородок. В конце концов какое значение это имело в настоящее время? Да и чем могли помочь Бреуер и Годфри, один из которых сам прятался неизвестно где в страхе перед возможным покушением, а за другим по пятам следовали два детектива, готовые предупредить заранее спланированное убийство. Оставалась еще миссис Дэвис из «Уальдорф Тауэрс», но и она находилась неизвестно где, а времени, чтобы наводить новые справки, увы, не было.

— Тогда у нас остается только одна возможность, — произнес он твердо. — Моя секретарша — Люси Гамильтон.

Он резко повернулся на каблуках, подошел к письменному столу и нацарапал на листе бумаги имя и адрес Люси.

— Люси — замечательная девушка, — продолжал он. — Все, что от вас требуется, — это передать ей записку и сказать, что вы пришли от меня. Оставайтесь у нее на квартире, пока я не позвоню вам. Здесь все, что вам требуется, — закончил детектив, передавая Юлии сложенный листок бумаги, — так что не теряйте времени. И выкиньте Морана из головы. Больше вы его не увидите. Ловите такси и отправляйтесь прямо на квартиру Люси.

Юлия направилась было к кухонной двери, но остановилась на полдороге.

— Но это же девушка, которая подходила к вашему столику. Она меня терпеть не может!

— Не валяйте дурака! Люси взбеленилась только потому, что мне пришлось отменить запланированный поход в ресторан из-за необходимости встретиться с вами. Она такой товарищ, о котором только можно мечтать. — Шейн схватил девушку за руку и подтащил ее к выходу на пожарную лестницу.

— А если Рики заподозрит неладное?

— Это уж моя забота. Постарайтесь побыстрее поймать такси. Поверните налево, когда спуститесь с лестницы. Я попрошу Морана подняться прежде, чем вы пройдете половину пути. Ни пуха ни пера!

Детектив захлопнул за девушкой дверь и поспешил к телефону.

— Пошлите его наверх, — коротко распорядился он.

Едва Шейн открыл входную дверь, Моран ворвался внутрь, лихорадочно обшаривая глазами помещение.

— Где она? — крикнул он, подступая к детективу, — прячется у вас под кроватью?

— Не имею понятия, о чем вы толкуете, — презрительно отвечал детектив. — Желаете обыскать квартиру?

— Вы прекрасно знаете, что я ищу Дорри, — огрызнулся Моран. — Не пытайтесь отрицать, что она пряталась у вас после того, как ускользнула из отеля.

Он сделал попытку открыть дверь ванной, но детектив загородил ему проход.

— Не забывайтесь, — предупредил он. — С чего вы решили, что она отправилась ко мне.

— Куда же еще она могла пойти? — прорычал Моран, надвигаясь на детектива.

— Откуда мне знать, — усмехнулся Шейн. — Может быть, я бы располагал большей информацией, если бы вы не помешали нашему разговору минувшим вечером, перепугав бедную девушку до смерти.

— Чушь, — сердито отрубил Моран. Он обогнул продолжавшего презрительно улыбаться детектива и распахнул дверь спальни. Не обнаружив никого, он взъярился еще больше.

— Стало быть, вы заставили меня торчать внизу только для того, чтобы дать ей возможность одеться и сбежать по пожарной лестнице. Маленькая проститутка так отблагодарила человека, столько сделавшего для нее.

Не раздумывая, Шейн влепил ему пощечину. Раздался характерный одиозный звук, и голова Морана судорожно откинулась назад от соприкосновения с тяжелой рукой детектива. Моран покачнулся и, с трудом устояв на ногах, угрожающе сунул правую руку за лацкан пиджака.

— Давайте, доставайте ваш пистолет, Моран, — предложил Шейн, нехорошо усмехнувшись и сжимая в кулаки свои здоровенные лапы. — Это как раз подходящий предлог, чтобы без лишних угрызений совести превратить вашу физиономию в желе.

Моран опустил руку и сделал еще один шаг назад. Тонкая струйка крови сбегала от уголка его рта. Он с трудом перевел дыхание.

— Да будет вам, Шейн, — пробормотал он более миролюбиво. — Допустим, я неудачно выразился. У меня сдали нервы. Хотел бы я посмотреть, как бы вы чувствовали себя на моем месте. Черт бы побрал всех этих женщин! Вы отдаете им все, что они только могут проглотить, а в результате…

— Заткнитесь, — посоветовал ему Шейн. — Поберегите порох. Я знаю, что имя девушки Юлия Лэнсдоун, а также и то, что вы проделали с ней, подлый вонючий шантажист. Перед Господом богом клянусь, что…

— Не торопитесь, Шейн, помолчите хотя бы минуту. — Моран торопливо вытер кровь со рта тыльной стороной ладони. — О чем вы толкуете, черт вас побери? Что за лапшу навесила Дорри вам на уши? Небось наплела с три короба о том, как я безбожно эксплуатирую ее. И это после того, как я подобрал ее в сточной канаве, вложил в нее все мои деньги, чтобы она могла получить непыльную работенку в «Ля Рома». Веселенькая история!

— Вы продолжаете отрицать, что настоящее имя девушки — Юлия Лэнсдоун?

— Откуда мне знать ее настоящее имя. Думаю, она и сама этого не знает.

— Вы также станете отрицать, что обманом заставили ее накуриться марихуаны на частной вечеринке в Форте Ладердейл, сфотографировали ее в голом виде, танцующей на лужайке с обнаженным мужчиной, и, шантажируя, принудили ее взяться за эту работенку.

— Ну и Дорри… — Рики Моран нахмурился с выражением искреннего недоумения на лице. — Надо же придумать такое! Я всегда полагал, что ее место на Бродвее.

Он слабо улыбнулся.

— Расскажите мне конец ее истории, Шейн. Держу пари, она того стоит. И какое же имя она избрала для себя?

Некоторое время Шейн настороженно изучал выражение лица своего оппонента. Затем, резко повернувшись на каблуках, уселся на кушетку.

— Присаживайтесь, Моран, — предложил он, пододвигая ему пустой бокал и бутылку коньяка. — Налейте себе стаканчик. Похоже, нам предстоит длинный разговор.

Моран уселся в кресло, которое до него занимала Юлия.

— Что и говорить, я остался в дураках, — признался он, плеснув коньяку на донышко бокала. — На вас я не обижаюсь, Шейн. Дорри знает, как обращаться с мужчинами. Не сомневаюсь, что она заставила вас проглотить немало романтических баек, прежде чем я нарушил эту идиллию.

Моран слегка пригубил коньяк.

— И все же она успела назначить вам свидание, — он безнадежно развел длинные тонкие руки жестом полной покорности судьбе.

— О'кей, — продолжал он, — у вас не может быть претензий ко мне, не так ли? — Он откинулся на спинку кресла, держа бокал перед собой. — Я знаю, что глупо пытаться переубедить женщину, когда она устает от вас. Но видите ли, отношения между мной и Дорри — это не просто отношения между мужчиной и женщиной. Их трудно порвать, будь я проклят…

— Вы отъявленный лгун, Моран, — прервал его Шейн, неторопливо отхлебывая коньяк.

— Вы хотите сказать, что еще верите этой дикой истории, которую маленькая…

— Довольно, Моран, — предупредил его Шейн. — Злоупотребление крепкими выражениями не принесет вам ничего, кроме потери нескольких зубов. Расскажите мне лучше о миссис Дэвис.

— О ком? — переспросил Моран, привстав с кресла.

— О миссис Элберт Дэвис.

— Никогда не слышал такого имени, — возразил Моран угрюмо.

— Тогда какого черта вы потащились в «Уальдорф Тауэрс» этой ночью?

— Я не понимаю, о чем вы говорите, Шейн, — стоял на своем Моран, незаметно отводя глаза в сторону.

— Разве не вы перехватили записку, которую она отправила Доринде за кулисы прошлым вечером?

— Ну и что с того? Куча народу пишет Доринде записки. Если я не приму меры, у нее останется время только на то, чтобы без конца перечитывать все эти послания, — огрызнулся Моран, отправляя в глотку содержимое бокала.

— А что скажете относительно этого? — Шейн подобрал со стола фотографию Доринды. — Попытка шантажа — уголовное преступление, Моран. Кстати, у меня имеется и записка, которую вы переслали вместе с фотографией миссис Лэнсдоун.

Рики Моран выглядел совершенно сбитым с толку. Бросив короткий взгляд на фотографию, он сердито повернулся к детективу.

— Вы уже дважды упомянули шантаж, Шейн.

— Я могу и не ограничиться одними разговорами, Моран, — предупредил его Шейн, поднимаясь на ноги. — На мой взгляд, вы пованиваете хуже скунса.

— Вы не смеете так говорить со мной! — крикнул Моран, поспешно вскакивая на ноги и нервно облизывая разбитую губу.

— Мне ничего не стоит разорвать вас на куски, Моран, — продолжал Шейн, любезно улыбаясь. — И это скоро произойдет с вами, если после того, как вышвырну вас за дверь, вы попытаетесь хотя бы раз приблизиться к Юлии Лэнсдоун или даже произнести ее имя.

Продолжая пятиться назад, Моран неожиданно рванулся в сторону и, изрыгая на ходу проклятья, попытался выхватить спрятанное под пиджаком оружие.

Шейн прыгнул ему навстречу и, прежде чем Морану удалось осуществить свое намерение, нанес ему левой рукой мощный удар в плечо, заставивший того развернуться на месте. Одновременно пальцы правой руки детектива стальными тисками сжали кисть противника. Действуя левым предплечьем, как рычагом, Шейн оторвал тело Морана от пола и поднял его в воздух, несмотря на отчаянное сопротивление противника.

Раздался приглушенный звук выстрела, Моран неожиданно обмяк. Запах пороха заполнил комнату. Детектив разжал руки, и тело Морана соскользнуло на пол.

Несколько секунд Шейн стоял неподвижно, разглядывая безжизненную фигуру поверженного противника. Затем опустился на одно колено и повернул его лицом вверх. Глаза Морана помутнели, массивная челюсть опустилась на грудь. На рубашке уже расплывалось темное пятно, а пальцы еще продолжали сжимать рукоятку пистолета.

Попытавшись нащупать пульс и убедившись в тщетности своих стараний, детектив направился к телефону. Твердым голосом он попросил оператора соединить его с домашним номером Уилла Джентри, шефа полиции Майами. Спустя минуту в трубке раздался сонный голос.

— Джентри.

— Это Майкл Шейн, Уилл. Сожалею, что вынужден разбудить тебя, но у меня в квартире находится труп дохлого скунса. Пришли своих ребят, чтобы забрали его.

— Нашел время шутить, Майкл…

— Ты же знаешь, что я никогда не шучу, когда дело касается трупов.

— Вот как? А я уже решил, что речь идет об одном из твоих родственников.

— Хватит, Уилл, — утомленно вздохнул Шейн. — Он портит интерьер моей квартиры, а город платит тебе жалованье, чтобы ты не допускал подобных накладок. — Шейн повесил трубку и налил себе бокал коньяка.

Спустя несколько минут вой полицейской сирены заполнил квартиру.