Когда ты рядом

Глава 6

Джошуа потянулся. Слабый свет от уличных фонарей сочился из-под занавесок в спальне Лиз, свидетельствуя о том, что за окном по-прежнему ночь. Мучаясь от неудовлетворенного желания, он начал всерьез сомневаться в том, что идея остаться в одной квартире – более того, в одной спальне – с Лиз была разумной.

Лиз спала, о чем свидетельствовало ее размеренное дыхание, но Джошуа знал, что у нее была такая же беспокойная ночь, как и у него. Он слышал, как она металась по кровати, и уж точно не потому, что видела во сне своего преследователя. В какой-то момент она издала стон, от которого Джошуа чуть не сошел с ума. Ему пришлось прочитать про себя весь кодекс рейнджеров, чтобы не ответить на этот сексуальный призыв.

Он включил ночную подсветку на часах. Половина пятого утра: рановато для того, чтобы будить Лиз, но он мог встать и начать работать.

Джошуа поднялся и направился к выходу из спальни. Когда он открыл дверь, свет из гостиной проник внутрь, и он не устоял перед искушением обернуться и посмотреть на спящую Лиз.

С разметавшимися по подушке светлыми волосами, она казалась маленькой и хрупкой на огромной кровати. Он чуть не рассмеялся от этой мысли. Может, эта техасская девчонка и миниатюрная, но уж хрупкой ее точно не назовешь. Она сумела противостоять стрессу, которому постоянно подвергал ее мерзавец Немезида, и не сломалась даже тогда, когда он попытался толкнуть ее под машину. Конечно, Лиз испугалась, когда Джошуа вломился к ней в квартиру, но даже тогда она не хотела рассказывать правду своим близким, чтобы не подвергать их опасности. Удивительная женщина.

И очень соблазнительная.

Ему хотелось лечь рядом с ней и снять тонкую футболку, чтобы увидеть скрытую под ней шелковистую кожу. Он всю ночь представлял себе грудь Лиз, думая о ласках, которые бы смогли доставить удовольствие им обоим.

Внезапно Лиз открыла глаза, и ее губы изогнулись в ласковой сонной улыбке.

– Джошуа.

Он сжал руки в кулаки.

– Еще очень рано – спи.

Лиз села в постели, отчего одеяло свалилось с ее груди. Она была одета в хлопчатобумажную футболку, но почему Джошуа начал задыхаться, словно на Лиз отсутствовала всякая одежда?..

– Почему ты встал? – Ее сонный голос действовал на него сильнее, чем самое мощное химическое оружие.

– Хочу поскорее приступить к расследованию. – Джошуа отделался полуправдой.

Откинув одеяло, Лиз подвинулась к краю кровати.

– Я с тобой.

– Не надо, спи.

Лиз встала с постели, подошла к шкафу, достала теплые носки и натянула их на босые ноги.

– Я все равно уже не засну, так что можем начать.

Грудь Лиз покачивалась под тонкой футболкой, и это мешало Джошуа сосредоточиться на деле. Подойдя к Джошуа, она остановилась.

– Джошуа?

– М-м?

– Думаю, нам удобнее будет работать за кухонным столом.

– Если ты не наденешь что-нибудь поверх этого жалкого намека на футболку, единственное, о чем я смогу думать, так это о том, как добиться того, чтобы твои соски стали такими же напряженными и возбужденными, как прошлой ночью.

Лиз выдохнула, прикрыла грудь руками и отступила, словно Джошуа намеревался на нее напасть.

– Это жалкий намек на футболку?..

– Да. Она очень тонкая, и я вижу каждый изгиб твоего тела, черт возьми!

Лиз окинула себя взглядом:

– Неправда. Она свободная, и ничего не видно.

– Милая, я не уверен, что тебе поможет даже зимнее пальто, но можно попробовать. – Тут Джошуа представил себе Лиз в пальто на голое тело, и его пенис мгновенно напрягся. Вот до чего доводят глупые фантазии! – А может, и не стоит пробовать...

Лиз смотрела на Джошуа так, словно тот окончательно свихнулся.

Джошуа вздохнул и потер лицо руками.

– Ты можешь просто одеться?

– Ладно, но ты тогда сделай то же самое.

Опустив глаза, Джошуа обнаружил, что на нем нет ничего, кроме боксерских трусов, которые плотно облегали бедра, не скрывая его возбужденного состояния.

– Не волнуйся, я оденусь.

Они встретились на кухне через десять минут. Лиз начала варить кофе, а Джошуа включил ноутбук и принялся изучать свои записи.

– Нам надо кое-что обсудить.

– Что именно? – Лиз старалась не смотреть на Джошуа, из чего тот сделал вывод, что ей неловко после столкновения в дверях спальни.

Что ж, пусть делает что хочет.

– Для начала надо составить список подозреваемых. Нечего ждать, пока Немезида снова проявит себя: мы вполне можем определить круг твоих врагов.

– Отличная идея. – Лиз упорно продолжала смотреть на кофейник.

Джошуа тоже постарался сосредоточиться на списке.

– Как насчет твоего бывшего?

Лиз резко обернулась, на ее лице читалось выражение крайнего изумления.

– Майк?

– Ты говорила, что он полюбил другую женщину и женился на ней.

– Да.

– Как у них дела?

– Он счастлив. У них маленькая дочка, и, по-моему, жена снова беременна. У Майка нет причин преследовать меня, тем более что он меньше всех похож на маньяка.

Джошуа не нравилось, что Лиз защищала человека, которого когда-то любила и за которым была замужем.

– У преступников на лбу не написано, что они преступники, Лиз.

Она закатила глаза:

– Знаю. Просто Майк очень честный и прямой человек. Если бы он по какой-то причине был зол на меня, хотя, если честно, я не могу себе такого вообразить, он пришел бы и сказал мне все в лицо.

– А этот мистер Хороший проживает в Каньон-Рок?

– Да.

– Тогда нам легко будет выяснить, не брал ли он в недавнем времени продолжительного отпуска.

Лиз покачала головой.

– В данном случае ты тянешь не за ту нитку.

– Ни за что я не тяну.

– Чего ты злишься все утро?

– Я не злюсь, я просто возбужден, а это разные вещи.

– Для меня это одно и то же, – хрипло проговорила Лиз и покраснела, отчего Джошуа захотелось зацеловать ее до смерти.

– Ладно, двигаемся дальше.

– С удовольствием.

– Как насчет других любовников?

– У меня их не было.

– Совсем?

– Совсем. Я вышла замуж в восемнадцать лет и развелась в двадцать шесть. Последние два года я целиком посвятила карьере.

– А как же секс? – Джошуа не скрывал изумления. Два года без секса?

– Ты знаешь, не все мы – секс-бомбы замедленного действия, готовые разорваться от малейшей искры. – Судя по тому, как Лиз на него посмотрела, его она относила именно к этой категории.

– Тонкая футболка на голое тело – это не малейшая искра.

– О, пожалуйста, давай больше не будем говорить об этом.

– Значит, никаких любовников у тебя не было? – Ему необходимо было удостовериться в этом.

– Нет.

– Даже потенциальных? – Мужчина, получивший отказ, становился опасным.

– Я ни с кем не встречалась.

– Совсем?

– Совсем!

Джошуа вскинул руки, призывая Лиз к спокойствию.

– Ладно, успокойся. Я просто не могу поверить в то, что за два года никто за тобой не ухаживал.

– Я писательница. Живу в своем мире, и подобные вещи меня не интересуют. Мужчины сразу это чувствуют.

– Со мной тебе было очень даже интересно.

– Ты мне нравился.

– Почему нравился? Больше уже не нравлюсь? – Джошуа снова подначивал ее, но ему нравилось наблюдать за тем, как эта женщина, которую все привыкли считать тихой и скромной, загоралась как факел. Она в любой момент готова была взорваться.

– Сейчас ты мне не нравишься, – произнесла Лиз с таким видом, что Джошуа не удержался от смеха.

– Прости, я не хотел обидеть тебя, – без зазрения совести соврал он.

Лиз не поверила и дала это понять презрительным фырканьем.

– Ладно, что скажешь по поводу обозленных читателей?

– Я нечасто получаю негативные отзывы на книги. Иногда кто-нибудь, кому не нравится агрессивность моих героинь, пишет мне письма, обвиняя в пропаганде лесбийской любви и феминизма, но в основном людям нравятся мои книги.

– Я хочу взглянуть на эти письма.

– Легко. У меня они хранятся в специальном файле.

Джошуа сделал соответствующую пометку.

– Что-нибудь еще? – спросила Лиз.

– Нет. А какие соображения имеются у тебя?

Лиз покачала головой:

– Честно говоря, никаких. Если б был жив отец, я могла бы подумать, что это он нанял кого-то, чтобы помучить меня, но так у меня нет врагов, во всяком случае, я таких людей не знаю.

– Белла говорила, что твой отец был порядочный негодяй. Неужели он был способен на такое?

От взгляда Лиз Джошуа сделалось не по себе.

– Наверное, нет, но он никогда не скрывал, что ненавидит меня.

– Почему?

Лиз пожала плечами:

– Мама умерла от осложнений после родов. Он часто обвинял меня в том, что я убила ее.

– Но это полная ерунда!

– Да, но отец отличался странными взглядами на жизнь.

– Вы с Джейком не похожи на него.

– Видимо, то, что он мало обращал на нас внимания, пошло нам на пользу. – Лиз разлила кофе по чашкам. – В нашей жизни были другие люди. Бабушка и дедушка по материнской линии опекали нас до самой смерти, пока мне не исполнилось десять лет. Папины родители умерли до моего рождения. Если сын пошел в них, то это была небольшая потеря для общества.

– Мой отчим никогда не делал разницы между мной и сестрами. Он любил нас всех одинаково. Я сам хотел бы быть таким же отцом для своих детей.

– Значит, твой отчим – замечательный человек.

– Да, в отличие от твоего родителя.

– Да, и особенно трудно мне пришлось в подростковом возрасте. Но с другой стороны, я же не росла в африканской пустыне, где дети каждый день умирают от голода, или в доме, где наркотики важнее еды. Все могло быть гораздо хуже.

Джошуа согласно кивнул, и все-таки ему трудно было представить себе отца, который не любил бы такую замечательную дочь, как Лиз Бартон.

– Этот сукин сын удалил мою книгу!

Услышав ругательства из уст Лиз, Джошуа моментально насторожился. Ее голос был преисполнен гнева. Встав из-за стола, за которым он просматривал файл с негативными отзывами на книги Лиз, Джошуа подошел к ее столу.

– Что случилось?

Лиз резко повернулась, пылая от гнева.

– Он удалил книгу, над которой я работаю.

– Черт! – выругался Джошуа. – У тебя сохранилась копия?

– Ну, разумеется, только я все равно чувствую себя паршиво из-за того, что он залез в мой компьютер. Это вторжение в личную жизнь! – Лиз покачала головой. – Хотя что изменилось? Он уже в течение долгих месяцев только и делает, что вторгается в мою личную жизнь!

Схватив со стола флэшку, Лиз вставила ее в компьютер и кликнула мышкой.

Джошуа достал сотовый телефон и набрал номер Винта.

Его приятель примчался через минуту.

– Как могло получиться, что этот парень поиграл на вашем компьютере? Когда мы искали в квартире «жучки», я проверил все программы, но не обнаружил никаких следов.

Лиз подняла на Винта разъяренный взгляд:

– Не знаю насчет следов, но этот мерзавец удалил мою книгу.

– Можно мне взглянуть?

Лиз встала.

– Вперед. Буду писать на «Дейне». – Она взяла со стола нечто похожее на черную клавиатуру с маленьким экраном. – Я не позволю ему помешать мне выполнить работу в срок.

Джошуа улыбнулся:

– Покажи ему, тигренок.

Лиз остановилась как вкопанная и воззрилась на Джошуа, словно у того над головой засиял нимб или что-то в этом роде.

Джошуа подмигнул ей, отвернулся и, посвистывая, направился обратно в кухню.

Лиз смотрела вслед Джошуа, потеряв всякое ощущение реальности, и постепенно у нее на губах появилась глупая улыбка.

– Вы ему нравитесь, – сказал Винт.

Она посмотрела на приятеля Джошуа.

– Думаю, вы правы, но мне все время казалось, что в нем просто говорит необузданное желание.

Винт улыбнулся:

– И это тоже.

– Я...

– Ну, это же очевидно. С тех пор как вы вышли из самолета, он ведет себя как собственник. Мы с Нитро уписыв... умираем со смеху.

Слушая забористую речь Винта, Лиз не удержалась от улыбки. Правда это или нет, но Джошуа такое поведение вполне соответствовало.

– Он все время такой?

– Нет, он так не беспокоился даже за Мелоди.

– А кто это?

– Волк сам расскажет вам, если захочет.

Почувствовав, что слишком далеко зашла в своем любопытстве, Лиз вздохнула.

– Простите, я не хотела ничего у вас выпытывать. Это моя дурацкая привычка.

– Вряд ли Волк станет возражать, если вы его об этом спросите.

– Думаю, вы путаете его чувство ответственности за меня с чем-то другим.

– Нет. У него, конечно, врожденный инстинкт защитника, но на сексуальную сферу это не распространяется.

Лиз не это имела в виду: она хотела сказать, что Винт ошибается, полагая, что Джошуа не будет против ее вмешательства в ее дела, но какой смысл поправлять его? Почему-то ведь ему казалось, что Джошуа испытывает к ней нечто большее, чем просто желание.

Если она начнет спорить, то, чего доброго, еще и поверит ему!

Лиз прижала к груди мини-компьютер и задала Винту другой вопрос:

– Вы считаете, у Джошуа инстинкт защитника?

– Волк говорит, что его долг – спасать мир. Он столько раз рисковал ради других людей, что для него это стало образом жизни.

– Но он не слишком гордится тем, что делает.

– Правильно. Он считает, что раз ему за это платят, моральный аспект его поступков сходит на нет.

– Но ведь за то, что он делает сейчас, ему не платят! – воскликнула Лиз.

Винт покачал головой:

– Нет, не платят, только не думайте, что для него это имеет хоть какое-то значение.

– А для вас... для вас имеет?

Взгляд Винта моментально сделался серьезным.

– У нас у всех есть причины делать то, что мы делаем.

Лиз не позволила внезапной перемене обмануть себя.

Она широко улыбнулась.

– Не спорю. И Джошуа здесь не единственный человек, у которого развит инстинкт защитника. – Она подмигнула, как Джошуа, и ретировалась, не дождавшись ответа Винта.

Джошуа отложил свои записи. Перед ним лежало несколько писем от возможных подозреваемых, которые Лиз хранила в отдельной папке.

Лиз не сохранила конверты, но на каждом письме значилось, из какого города, штата или страны оно было послано. Она также помечала, если письмо пришло из какого-либо исправительного учреждения. Это могло послужить зацепкой, но разыскать авторов писем представлялось задачей весьма непростой.

Джошуа встал, потянулся и направился в другой конец комнаты. Лиз демонстративно уселась в деревянное кресло-качалку, которое было прекрасно видно в камеру, и печатала на своей маленькой черной клавиатуре.

– Не хочешь сделать перерыв?

Она не ответила, и Джошуа, дождавшись, пока ее пальчики перестанут стучать по клавишам, повторил вопрос. Винт тоже иногда вел себя так, и Джошуа научился ждать подходящего момента для того, чтобы привлечь внимание.

Лиз вскинула на него затуманенный взгляд.

– Перерыв?

– Да.

– Я... – Посмотрев на клавиатуру, Лиз начала читать написанное, потом сказала: – Может быть, попозже. – И снова углубилась в чтение.

– Хорошо.

Лиз снова принялась печатать. По ее отрешенному голосу Джошуа понял, что обещание «попозже» наступит не скоро. Подойдя к Винту, который работал за компьютером, он положил на стол пачку писем.

– Поищи что-нибудь на этих людей.

Приятель кивнул:

– Заметано. – Я сделаю пробежку, не отлучайся никуда в течение часа, ладно?

– Конечно. – Винт начал просматривать письма. – Мне как раз час и понадобится, чтобы выяснить, где эти люди могут находиться.

– Спасибо.

– Не за что. Твоя Лиз – замечательная.

– Она не моя. – Даже если он затащит ее в постель, она не будет принадлежать ему. Во всяком случае, навсегда.

Лиз жила в волшебном мире героев и Белых Рыцарей. В ее мире принцессы влюблялись в принцев, а не в солдат. Но он собирался заняться с ней любовью и сделать это так, чтобы она никогда не забыла его, сколько бы мистеров Хороших не было потом в ее жизни.

Услышав, как хлопнула входная дверь, Лиз оторвала взгляд от текста. Винт ушел?

Она посмотрела на настенные часы. Уже три часа? В желудке у нее заурчало. Давно было пора обедать. Встав с кресла, Лиз потянулась, чтобы размять спину. После стольких часов, проведенных за компьютером, мышцы затекали, а мозг отказывался работать, но результат стоил того.

Выпрямившись, Лиз обнаружила перед собой Джошуа. Под его пристальным взглядом у нее пересохло во рту.

Джошуа стоял за пределами видимости камеры. У него были влажные волосы, от него пахло мылом, как будто он только что вышел из душа, и на нем была чистая футболка.

Лиз открыла было рот, чтобы что-то сказать, но Джошуа кивком головы указал на колонку со встроенной камерой, и Лиз просто зевнула. Это было совсем несложно, потому что работа утомила ее.

Взяв с кресла компьютер, Лиз с трудом удержалась от того, чтобы не показать язык камере. Она не знала, сколько страниц напечатала, но файл оказался размером в шестьдесят килобайт, а на ее «Дейне» это означало довольно много.

Лиз ограничилась самодовольной улыбкой, адресованной комнате в целом, и вышла из поля зрения камеры.

– Теперь ты готова сделать перерыв? – спросил Джошуа.

На этот раз Лиз зевнула уже по-настоящему.

– Да, и еще я не прочь чего-нибудь съесть.

– Ты оставила свой ленч остывать на столе.

– Ленч?

– Я сделал тебе бутерброд. Я сказал, что оставил его на столе, ты поблагодарила и продолжила работать.

У Лиз почему-то вдруг загорелись уши.

– У меня иногда бывает такое. Человек может говорить со мной, я буду ему отвечать, но потом совершенно не помню, о чем шла речь. Джейк постоянно смеется надо мной из-за этого.

Улыбку Джошуа нельзя было расценить иначе, как прямой сексуальный призыв, и у Лиз учащенно забилось сердце.

– Так вот, если хочешь есть, я кое-что приготовил.

Она направилась в кухню.

– Мне не надо говорить дважды. Я умираю от голода. – Проходя мимо стола, она обнаружила, что компьютер исчез. – Я слышала, как хлопнула дверь.

Джошуа скривился:

– За сегодняшний день она открывалась и закрывалась раз пять. Нитро пришел и ушел. Я уходил на пробежку, а Винт только что ушел.

– А, понятно, почему ты выглядишь так, словно только что из душа.

– Я бегал пять часов назад. Лиз поморщилась:

– А-а...

Джошуа усмехнулся:

– У нас было совещание, а потом я работал на полу у тебя в спальне, пока ты печатала.

– Мне правда нужен перерыв: от сидения в одном положении у меня все мышцы затекли. – Остановившись у стола, Лиз несколько раз потянулась.

Джошуа с интересом наблюдал за ее движениями, пока она не ударилась о стол.

Лиз сделала большой глоток сока, который налил ей Джошуа, и откусила бутерброд. Господи, как же это вкусно!

– Я так понимаю, ты сильно продвинулась в работе над книгой?

– Да.

– Винт установил на твоем компьютере невидимый брандмауэр, так что, если кто-нибудь попытается залезть в программу, мы сможем выяснить координаты его компьютера.

– Когда Немезида удалил мой файл, он не оставил никаких следов.

– Нет, не оставил, безупречная работа.

– Ничего удивительного: когда я пыталась проследить, откуда приходят письма по электронной почте, брандмауэр ничего не нашел.

Развернув стул спинкой вперед, Джошуа оседлал его и оперся руками о верхнюю перекладину. Ему нравилось наблюдать за тем, как Лиз поедает бутерброд.

– Винт продвинулся немного дальше с электронными письмами, но он по-прежнему работает над этим.

– Так я могу пользоваться своим компьютером?

– Как хочешь. Можешь работать на «Дейне», если тебе так спокойнее, но включай компьютер каждый вечер, чтобы он ничего не заподозрил. И не забывай каждый раз заново сохранять файл с книгой.

– Я никогда и не забываю.

– Хорошо.

– Спасибо, что занимаешься всем этим.

– Поблагодари Винта. Это он все сделал. Я в компьютерах плохо разбираюсь.

– А на чем специализируешься ты?

– На тактике и стратегии.

Вопреки ожиданиям Джошуа Лиз не отшатнулась, но посмотрела на него так, словно хотела увидеть его насквозь.

– Ты как-то сказал, что сделал много такого, о чем предпочитаешь не вспоминать.

– Да. – Он проработал наемником десять лет. А шесть лет в отряде рейнджеров были ненамного лучше.

– Все мы в прошлом совершали ошибки.

– А многие хотели бы их повторить? – Джошуа спросил потому, что сам собирался это проделать.

В своей жизни он сделал немало нелицеприятных вещей, но сожалел он не о военных операциях, которые осуществил за деньги для людей, нуждавшихся в его помощи. Это не означало, правда, что груз воспоминаний не давил на него. Не важно, сколько раз ему приходилось убивать, он так и не научился воспринимать это как работу. Хотя он даже не пытался научиться.

– Немногим людям посчастливилось стать героями.

– Я не герой.

Лиз отмахнулась от его слов:

– Что вы такое обсуждали, пока я работала?

Джошуа не хотелось разубеждать Лиз и лишать ее иллюзий, поэтому он с радостью ухватился за возможность сменить тему.

– Я просматривал письма из твоей особой папки.

– Я сделала то же самое после того, как начались преследования, но никакой связи не обнаружила.

– Нельзя ограничиваться сопоставлением событий. Пять писем были написаны заключенными, четверо из которых с тех пор вышли на свободу.

– Некоторые письма были просто отвратительны. – Лиз поежилась. – Ты узнал, где живут эти люди?

– Один из них отбывает условное заключение на Среднем Западе и, судя по всему, ни разу не покидал город с тех пор, как его выпустили. Другой снова сидит, но в какой-то отдаленной тюрьме, двое других отбыли условный срок, и никто не знает их нынешнего местонахождения.

– Ты думаешь, что это кто-то из них преследует меня?

– Не знаю, – честно сказал Джошуа, от всей души желая, чтобы все оказалось настолько просто, но в душе подозревая, что это невозможно. – Один из этих людей был арестован за сексуальное домогательство.

Лиз побледнела, и Джошуа инстинктивно протянул ей руку.

– Тебя никто не обидит.

– Спасибо. – Она слизала с губ крошку хлеба, и Джошуа отчаянно захотелось проделать тот же путь своим языком.

Он с трудом отогнал от себя опасные мысли.

– Надо бы проверить еще пару писем.

– Какие именно?

– Тебе пришло два письма от правой консервативной группировки, в которых говорится, что они нашли новый путь к спасению. Особенно это касается женщин, сильных и напористых.

– Думаешь, меня мучают религиозные фанатики? – не на шутку удивилась Лиз.

– Нет, но кто-то из их последователей мог за тебя взяться. Это-то мы и собираемся проверить.

– Думаю, это будет непросто...

Какой смысл обманывать ее? Лиз не настолько наивна, чтобы поверить в явную ложь.

– Непросто. Раздался звонок в дверь.

– Ты кого-то ждешь?

– Нет.

Они вышли в коридор, и Лиз нажала на кнопку домофона.

– Да?

– Мисс Бартон, вас беспокоят из службы безопасности дома. Сегодня вам доставили посылку, которая не влезает в ваш почтовый ящик.

– Я сейчас спущусь и заберу ее. – Лиз сняла с крючка ключи. – Я мигом.

Джошуа, однако, не дал ей уйти.

– Ты часто получаешь посылки?

– Вообще-то да. – Лиз успокаивающе похлопала его по руке.

Странное ощущение. Никто, кроме матери и сестер, не успокаивал его таким образом.

– Ничего необычного, Джошуа. Мой издатель посылает мне рукописи для правки, а также я получаю авторские экземпляры своих романов и много других книг, которые заказываю через Интернет.

– Это не значит, что в сегодняшней посылке не может содержаться ничего опасного. – Что-то подсказывало Джошуа, что ситуация накаляется. У него не было доказательств, но чутье редко обманывало его.

– Ты не можешь пойти со мной. – Лиз обхватила себя руками, что, как успел понять Джошуа, случалось всякий раз, когда она чувствовала себя в опасности. – Вряд ли Немезида – один из охранников в этом доме.

– Знаешь, меня бы это не удивило, – сказал Джошуа. – Система безопасности тут ни к черту.

– А риелтор, который помогал мне искать квартиру, утверждал обратное.

– Я спокойно вошел внутрь.

– Ты, может, и не в курсе, но мало кто из взломщиков в прошлом служил в отряде рейнджеров. – На губах Лиз заиграла улыбка, и у Джошуа создалось впечатление, что она попросту смеется над ним.

И это тоже было для него внове.

– Я по-прежнему военный. – Он продолжал служить вольнонаемником и не хотел, чтобы кто-то из них двоих забыл об этом.

– Знаю, но я хотела сказать другое, – осторожно проговорила Лиз. – Дело в том, что немногие люди обладают твоими способностями. Будь Немезида одним из вас, у нас вообще не было бы никакой информации о нем.

С этим Джошуа согласился, но все же он не мог отпустить ее вниз одну.

– Я позвоню Нитро и попрошу его подстраховать тебя в вестибюле. Он проводит тебя до лифта, потому что их с Винтом квартира находится этажом ниже.

Лиз не стала спорить.