Кольцо 1 и 2

Глава 2.5

ГЛАВА 5

Бал. Это было несколько не то, что Мише доводилось видеть в кино. Даже ни одной кареты, блин, не было, а вместо эполет с аксельбантами у кавалеров и пышных платьев у дам были дорогущие комбезы всевозможных бордовых оттенков, со множеством узоров от простеньких до невероятно мудреных. Причем, при разных обстоятельствах внешний вид менялся.

Ну например, в малом саду, где происходила встреча гостей и состоялась эта нелепая, но такая нужная дуэль, так вот, там на одежде золотых узоров был минимум, и лишь позволял подчеркнуть статус прибывшего. Далее же, когда переместились в парк с фонтанами, и где были летающие столики с явствами, такой себе фуршет, только ты не подходил, а к тебе всё подлетало, так вот, уже тут дамы преобразились. Некоторые участки их комбезов стали прозрачными и явили всем заинтересованным завлекательности роскошных фигур, а буйство орнаментов выросло кратно.

Да, некрасивых особ среди столь высокопоставленных и состоятельных лиц не было. Хотя и кричащей, вызывающей внешности аристократки не имели. Это рабыни должны иметь гиперсексуальный вид, невероятных цветов волосы, умопомрачительные формы, призывное поведение и вычурные одеяния. Досточтимые же дамы должны лишь вызывать эстетический восторг. А еще, у всех них были какие-либо родовые особенности. У кого-то из ее эдакой делано кукольной внешности выбивались неуместного цвета глаза, у кого-то — нелепый нос. Ну или цвет волос не в дугу. Уши там, торчком. Веснушки, опять же.

Кстати о конопатой. Дама, которая подыграла Селину во время вызова, была совершенно не рыжей и не белокожей, что составило бы органичную картину с той россыпью милоты на ее щечах. Напротив, ее хитрая красивая физиономия была черноглазой, белозубой и скуластой. Кожа смуглая, с золотистым оттенком. На этой планете вообще довольно много загорелых, хотя черты лица никакого намека на иную расовую принадлежность, нежели у Михаила, не имели. Волосы у мадам были, внезапно, платиновыми и короткими, что говорило о ее принадлежности к флоту. Ну или просто модничала.

В космосе длинных волос не носили из-за особенности формирования защитных полей комбезом вокруг открытых частей тела при разгерметизации или в случае других нештатных ситуаций. У комбезов, как правило, выделяющиеся на фоне остального обшлага и высокий, иногда массивный воротник, порой с лацканами. Последнее особенно у дам с их декольте, пусть и, начиная со 2 поколения, можно хоть весь комбез сделать прозрачным, чтоб же ж никто твои родимые титёхи не пропустил. Так вот, в упомянутых воротнике и нарукавных образованиях содержатся генераторы защитного поля, что формируется вокруг кистей и головы, давая возможность в следующие пару часов облачиться посерьезнее. Хотя у четверок, и особенно у эксклюзивных моделей, как у Миши например, можно вообще обходиться без скафа, довольствуясь комбезом с его приличным Искином, который своими гибкими манипуляциями с полями обеспечит и пропуск пищи через защиту, и даже удалению продуктов жизнедеятельности поспособствует.

Правда, у Миши с этим и так порядок. Морф он или не морф, в конце концов! Ему эти потребности простых смертных не чаще чем раз в неделю требуются.

Так вот, про прически. «Космонавты» носят короткие. Хотя достаточно и нескольких минут даже в недорогой медкапсуле, чтобы, отправляясь, например, в увольнительную, обзавестись роскошными прядями до лопаток. Но многие всё равно предпочитают подчеркивать ежиками, полубоксами, бобриками, бобами или максимум карешечками своё превосходство над «сухопутными крысами».

Вот и баронесса была весьма экзотична в своем сочетании несочетаемого. Росточка, к слову, она была как и Миша, но вот ее перси были, как, блин, дыни. Особенно, это волновало после преображения наряда в режим прозрачности зоны ее буферов, где теперь лишь затейлевым узором прикрывались эти неудержимые прелести. Однако при этом ее подвижность на ряду с очаровательной пластикой, невероятно, но каким-то образом нивелировали всё это нагромождение чуждости одного к другому в данной коварной особе.

Почему коварной? Ну, если не достаточно того, как она «наступила на пальчики цепляющемуся за край пропасти» тому языкастому «мушкетёру», об которого Миша испачкал свою шпагу, то стоит отметить, что эта хитрая особа так и вилась вокруг Миши всё время после дуэли. Ну а квалер Селин, который изрядно проголодался и сейчас деловито уминал какие-то микроскопические корзиночки из хрустящей основы и с нереально вкусным кремом под кусочками нежнейшей подкопченой, ну пусть будет «строганины», так вот, он лишь ожесточенно кивал головой и издавал «угу» набитым ртом, пока эта неугомонная интриганка призывно тыкала ему в жующее лицо своими впечатляющими прелестями и глупенько хохотала непонятно над чем, а иногда и вовсе заботливо промакивала рот своему такому «разговорчивому» собеседнику непонятно откуда взявшейся салфеточкой. Ну а Селин, не утруждая себя манерами, продолжал истреблять угощение. Он уже целую жменю этой прелести затрепал и всё никак не мог остановиться.

Да, кулинарные изыски тут были невероятного уровня.

И нет, не то чтобы Селин был таким уж идиотом, не умеющим себя контролировать, просто он намеренно тянул время, вычленив из всего происходящего главное. Ему сейчас очень завуалированно предлагают тупо взятку за то, что баронесса Шли́хтенус станет поближе к графине, ну и получит ряд контрактов для своих родовых верфей. Жуя, Миша параллельно общался по нейросети с Медарой, которая сейчас, демонстрируя класс, как ни в чем не бывало ворковала и задорно хохотала в толпе льющих ей в уши мёд угодливых дворянчиков. И это никак не мешало ей осмысливать и уточнять детали, порой даже поправляя Миху в его «беседе» с ушлой баронессой. Ну а Селин, направляемый опытной рукой своей марионетки, хм, забавно, так вот, он продолжал выяснять у той, нужно ли всё это и не возобладают ли проблемы от подобной его протекции над выгодами, которые он поимеет с конопатой. В свою очередь Медара, получив ответы на ряд уточняющих вопросов, кои Миша переспросил у баронесски Шлюхинус, или как там её, дала, короче, добро и пожелала Михе развлекаться, то есть выдоить эту стерву по полной.

— Баронесса, вы столь прекрасны, и я едва сдерживаю себя, чтобы не засыпать вас комплиментами, — запив двухсотлетним Пиржу́йским, решил приступить к торгу наш неопытный мздоимец. — Однако мой долг не позволяет мне проявить столь грубую неблагодарность сиятельной графине. Моя дворянская честь будет попрана, а светлый образ НАШЕЙ сюзерена запятнан. Как можно? «Кароч, эта шкандаль».

Баронесса, конечно, не поняла заключительную фразу на неизвестном ей земном языке, но общий посыл уяснила.

— Ваша честь, — польстила ее милость обращением, пусть и положенным по отношению к кавалеру, но всё ж таки к руву. — Мы оба верные вассалы нашей прекраснейшей сиятельной графини и ни в коем случае не позволим нанести ей ущерб или УБЫТОК. Поэтому я взываю к вашему чувству долга, и призываю позволить мне всемерно поспособствовать важному делу укрепления БЛАГОСОСТОЯНИЯ объекта служения верных нас!

Миша, конечно, не знал, чему так рьяно готова служить и исповедует несокрушимую верность конопатая. Своему карману, или же родовому. Но то, сколько она предложила, окончательно убедило его в неважности этой сущей мелочи. Ну и заставило возжелать безотлагательно пройтись по всем гостям, чтобы каждому поспособствовать в достижении ими милости графини.

Однако явившиеся танцовщицы слегка поломали планы уже подсчитывающего в уме барыши нашего «шевалье». Столики с вкусняшками отлетели в сторону, и все гости направились к небольшой площадке, выложенной тарквини́йским мрамором, где пять каких-то странных тёлок в непонятных балахонах начали петь какую-то местную попсу.

«Я не понял, у нас тут бал или корпоратив со звездами былых лет?» — возмутился Миша, не забыв прихватить тех чудных канапешек с офигенскими глазками, которые смотрят на тебя, пока ты их ешь.

Жуть, но вкуснее он тут еще ничего не встречал.

«О, а этого уже выписали, что ли?» — обратил внимание Миша на, видимо, только покинувшего медкапсулу недавнего дуэлянта, который уже присоединился к празднику жизни вокруг.

Тем временем, действительно неплохая музыка дополнилась ещё и жарким танцем скинувших балахоны солисток ВИА Червоточина, как сообщала нейросеть.

«Ого, как отплясывают! Даже аристократики, вон, принялись топтаться под ритм. Так, а чего это у меня сообщение нейросети выскочило? А, так тут не только музыка, тут предлагают ещё и усилить уровень погружения весёлой химией. Ну попробуем», — и на период минут двадцати пяти Миша, угашеный каким то веществом, что синтезировала его нейросеть, отплясывал под это вот.

По окончании же композиции нейросеть прекратила воздействие и адекватность тут же вернулась меломану. Убрав руку с жопы какой-то каштанововолосой кудряшки с огромными серыми глазами, которая так же вынула руку у него «из трусов», он вежливо поклонился, словно поблагодарив даму за прекрасный полонез, и удалился с безукоризненной осанкой.

«Бал, етиивомать. Это ж рейвы под экстази какие-то, мля», — охреневал Миша, пока шел, удаляясь подальше от этого безобразия, ну и поближе к кавалеру, которому продырявил недавно руку, отправив в кусты неаристократичным поджопником.

— Вильнун, ее сиятельство недовольна вами. Сколько вы готовы отлистать за возвращение ее расположения? — начал с места в карьер наш тоже ж, как-никак, кавалер.

Пару минут этот, без сомнения опытный придворный малого двора Бордового дома, скрипя зубами решал: оскорбиться ему или наладить контакт со столь полезным новичком в обществе ее сиятельства. Но дураки в свете не крутятся, поэтому беседа была весьма продуктивна.

В итоге, помимо этого достойного дворянина, Миша до следующей «мазурки» успел поспособствовать еще парочке выгодных контрактов с рядом достойнейших представителей Бордового Дома, ну и укреплению собственного благосостояния, понятное дело.

Но вот, фоновая музыка, способствующая пищеварению, сменилась на более ритмичную, и гости опять потянулись к «эстраде».

Та сероглазая, к слову, оказалась весьма настойчивой особой и следующий танец был обещан ей. А потом и еще три. Мишу уже даже не удивило, что последнюю романтичную композицию он закончил прямо на кавалер Дирну́н, как ее звали.

Видимо, под определенный стиль музычки и специальная химия предусмотрена, а нейросеть об этом получает информацию от музыкального оборудования Чревоточин. Они, кстати, отрабатывали очень качественно и профессионально. Красноволосая, к примеру, даже петь не переставала, пока ее мяли две баронесски.

«А не, это были шалунья графиня Лидан с конопатой Шлюхигнус, или как там ее», — отметил изменившуюся вокруг обстановку кавалер Селин, слезая с юной дворянки, что жарко шептала ему на ухо, как она счастлива в свой первый выход в свет столь волнующему ее юное сердце обществу.

«Наташа Ростова, мля, — заправляя причиндал, увы не в лосины, а всего лишь в комбез-четверку, ворчал наш далеко не Болконский. — Да они тут все вокруг, я смотрю, перетрахались. Срамота, а не бал!»

Танцы пока прекратились, и некоторые парочки, троечки и даже четверочки удалились в альковы из цветущего великолепия парка. Смеркалось.

Фейерверков, правда, не было, ибо нафига, когда есть нейросети с их великолепными зрелищами посредством дополненной реальности на любой бюджет, так вот, но тем не менее были огромные рои реальных, а значит это роскошь, светящихся всеми цветами дронов, что летали повсюду, строя разнообразные картины на небе и не только. Но и на это мало кто вокруг обращал внимание.

Нейросеть вообще, посредством порой невероятной дополненной реальности, способна предлагать множество развлекательных сюжетов, зависящих, к слову, и от местоположения. Так, например, пройдя в лабиринт из зеленого великолепия в саду, можно было выбрать любую из 57 доступных там схем с разной виртуальной иллюминацией, ароматами, музыкой и даже химической стимуляцией. И это только для вечернего времени. Придя же сюда днем, тебе будет предложено уже 124 схемы, задающие настроение от легкой меланхолии до безудержного веселья.

Короче, фейерверк хоть и был бы проявлением реала, то бишь роскоши, а не виртуала, что для бедных, но почему-то не был здесь распространен. Может такое уже приелось, а может и потеряно в веках, переизобрести же никто не удосужился. Но Мишу это не особо волновала, ведь он-то как раз еще наслаждался всем тем, что могла предоставить ему именно высокоразвитая цивилизация со своими ее техночудесами. Поэтому к осязаемой, так сказать, редкой здесь роскоши он был равнодушен, однако его просто покорила всякая бюджетная обыденность, к слову алогично осязаемая, но уже благодаря воздействию нейросети. Правда, количество и интенсивность предлагаемых пользователю удовольствий иногда пугало.

Тут ведь задачка даже не в том, чего бы такого выбрать из обилия имеющегося, а как бы не пресытиться этим всем и не начать со временем жрать живьем младенцев образно говоря, то есть творить какую-нибудь дикую дичь, пытаясь получить хоть какую-то сенсорную встряску заскучавшему мозгу. Страшно представить, какие развлечения могут быть у трехсотлетних старпёров, что видали уже этот мир без прикрас, и которых мало что может впечатлить.

И вот, Мишу также потащили «в кустики». Он не сопротивлялся. Как порядочный мужчина, он должен был довести до конца начатое в танце с юной Дирнун. В конце концов не одной же графиньке веселиться с пятью какими-то дворяночками?

«Лесбуха ненасытная. Хорошо, что я ее совсем недавно Внушением обработал», — всё возмущался Миша, пока не был прерван жарким поцелуем сероглазой кавалерши.

Девушка была хороша. Она была несколько неловкой и весьма трогательной. Высокая, нескладная, далеко не худышка, но такая... какая-то настоящая и не порочная, как все те уроды в этом дворянском гадючнике.

В общем, Миша поддался на то, чего еще не встречал в этом мире. Его, образно говоря, потянуло на корочку черного хлеба после пережора тортами и пирожными. За все эти дни у него не было недостатка во внимании множества роскошных рабынь, готовых нереально квалифицированно утолить любые потребности. Он даже мог самутверждаться регулярно унижая столь влиятельную и власть придержащую просто красивую графиню. Но ни в одной из них всех он еще не встречал искренности и настоящести.

Хотя нет. Рабыни были дорогими и с качественно промытыми мозгами, поэтому выполняли все прихоти, не допуская и сомнения в своей искренности. Но Миша-то ЗНАЛ, что они так делают не по велению сердца, а из-за отменной работы биохимии их организма, которой управляла дорогущая рабская надстройка 4 поколения их нейросети. А вот эта девчонка была какая-то настоящая, чем и подкупила. Миша гнал от себя мысли, что дворянок с детства растят в определенном климате, и что интересы рода для них прежде личного. Но черт возьми, как же хочется верить в искренность той, кто так смотрит на тебя. И всё это без всяких там читов, в виде Внушения или Подчинения.

Он поддался.

Сбрасывая с себя облачение, он жадно пил из ее губ страсть, которой, будучи не в силах сдержать, обжигала своего столь желанного избранника Мио́ла, как звали девушку. Ее упругая, чуть смуглая кожа манила, и вскоре его губы предпочли именно ее, спускаясь вниз по точечной шейке и оставив столь чувственные и невинные ее уста, что мгновением ранее дарили ни с чем не сравнимое блаженство, опаляя закоренелого циника своей неопытной пылкостью. Пропутешествовавшие по шейке губы распалившегося любовника теперь радовала ее полная небольшая грудь, что так призывно манила идеальной формой... фиолетовых сосков?

«Что за нахрен? Целоваться она типа не умеет, а тут, вон, такое... Хотя, если припомнить, в танце она ведь прям вела. И даже, как-то удивительно ловко, в конце подрабатывала теми самыми мышцами для яркости оргастических ощущений, тэкскээть. Да и вся эта ее нарочитая девочковость, неопытность и нескладушная пластика, что-то никак не лепится, особенно к качественно деланным соскам отчетливо узнаваемого дизайна одной дорогой фирмы, специализирующейся на эксклюзивном рабском тюнинге. И я на их сайт совсем случайно забрёл, так что попрошу без инсинуаций. Так вот, я не понял, эт чё за ТЮЗ мне тут прогоняют, а? Ну-ка Внушение на неё», — негодовал наш распаленный ценитель натурпродукта, заподозрив реплику.

— Миола, звезда моего сердца, сокровище моих глаз и судороги моего копчика, — похотливо прошептал он на ушко уже приложенной плетением «нимфетки». — Ты жаждешь больше всего на свете излить мне свою душу, поведать мне самые сокровенные свои тайны. Правда так и прет из тебя, а лож и недоверие до боли в, эм, копчике изматывают тебя. Только правдивые и честные ответы на мои вопросы снимут этот дискомфорт, а то и доставят невероятные и ни с чем не сравнимые ощущения удовлетворения. А лучше даже удовольствия. Давай сразу экстаза. Ну же, милая, поведай мне о своих желаниях, стремлениях и мыслях на мой счет.

Продолжая работать тазом, добывал информацию наш агент глубокого внедрения из этой, предположительно шпионки.

— Это всё Котиус. Моя шлюха матушка лет сорок назад замазалась в заговоре против графа, а этот скользкий подлец тут как тут. Их семейка вообще многих держит за горло. Хитрые твари, — всё более распалялась, изливая душу, Мишина партнерша. Похоже, она не только любила это дело, но еще и получила немалый бонус от его Внушения. — Мы нищие(скривилась и жестко насадилась тазом), а эта тварь обещал оплатить все наши немалые долги. Ну и взял на себя мое образование и модификации. Я ведь была ого-го, а сейчас как корова нескладная. Всё — согласно твоим предпочтениям и психопрофилю. Жаловался, как дорого вышло подкупить кого-то из здешнего персонала, чтоб выведать всё по тебе, для подготовки и преображения меня. Но пожалел мне на модификацию от Сен-Мёрт, жадная тварь(всадив когти в спину партнеру, подбавила темп). А всё, чтобы я соблазнила и трахнула тебя.

Достигнув вершин, эта секретный агент прижалась сильнее и чуть не раздавила более мелкого Мишу.

— Эт чё, и всё? Эй, погодь. Я не про то. Я про цели спецоперации. А второй раунд позже устроим, и тогда... Ну ладно, ладно, давай еще разок, — завалился он на спину, чтобы, всё еще привлекающая его змеюка, которую он запустил себе за пазуху, оседлала его и принялась выжимать из ситуации максимум, оглашая живописную и благоухающую округу стонами. — Так что там с целями? Задание только такое? Не нужно, я не знаю, травить там, убивать, еще что-то?

— Только это, мой маленький.

— Чего это я маленький? — искренне возмутился Миша. — А так? О, то-то же! Но не отвлекася. Так это, а нахрена такое задание-то?

— Думаю, компромат.

— Для графини, чё ли?

— Да, для кого ж еще? О, какой ты живчик, — страстно насела она на с задумчивым видом тупо лежащего на спине Миху, при этом оперевшись руками в его грудь, пока тазом выписывала какое-то мудреное магическое плетение, не иначе.

— Да раздавишь же ж, блин. Надо будет росточку себе прибавить, а то, чесслово, чёрти что выходит, если со стороны на это глянуть. Так, на чём я там остановился-то? А, компромат. Хм, компромат? Вот же дебил. Ну что ж, давай тогда как следует исполним заказ этого твоего... Как его там, Котяхуса?

— Барон Котиус он, — поправила так себе шутника опытная наездница кавалерского достоинства. Но решила поменять роли. — Давай теперь сзади.

— Ну давай. Что с тобой поделаешь, ты ж на задании.