Кольцо 1 и 2

Глава 2.23

ГЛАВА 23

— Ч-что это вы тут делаете, Зю? — слегка опешил Миша, когда, войдя в зону отдыха, застал двух красоток в неоднозначной позе.

— А-а-ах, та-а-ак, да-а... А? О, хо-озя-яин! Зю — заботится об умничке Хрюу-у, — не то промурлыкала, не то простонала в ответ голубоволосая.

— Зю, но... но она же недееспособная! Зачем ты пользуешься ее безотказностью? Это ведь... это натуральное скотство! — надрывно прям прокричал наш моралист.

Тот самый, который некогда направо и налево порабощал красоток, а позже так и вовсе влюбил в себя посредством внушения нынешнюю правительницу республики Динаран.

— Ей это ну-у-ужно... А-а-ах... А то она-а-а жрет постоянно-о-о-ох... Да! Да! Да-а-а!!! — задрожала в экстазе Зю, в завершении фразы вжав рукой себе между ног голову безумной девицы, которая, и правда, если не поглощает в немеряных объемах пищу, постоянно и не зная меры, то так и норовит подсунуть свои прелести в попытке заполучить иного рода излишество.

Излечение и возврат к изначальным кондициям Больвины Кадрус — вовсе не вернуло её, и никуда не дело Хрю, что прочно поселилась в голове этого тела. Девушка не разговаривала, не ходила на двух ногах, не вела себя более как человек. Она была неумеренна и примитивна в своих желаниях. Лишь постоянно есть, постепенно превращаясь в то, чем была до излечения, или беспрестанно предаваться утехам, с чем, как видно, решила помочь Зю — вот и всё, что теперь заботило златовласку, а нынешний хозяин совсем не уделял ей так настойчиво требуемого внимания.

Селин действительно избегал девушку, не желая ежечасно воочию лицезреть укор своей беспомощности и одновременно соблазн вседозволенности.

— Хозяин совсем забросил своих верных и так скучающих по нему девочек, — провокационно проворковала в наигранно обиженных интонациях Зю, завораживая своими формами и пластикой.

Она притянула к себе неуместно нелепую и бессмысленно счастливую мордашку Хрю, ибо никак иначе уже не назвать эту личность, а когда их лица сблизились, принялась жадно и неспешно слизывать свои соки и прочую влагу с щек и губ раскрасневшейся златовласки, не отводя при этом призывно жадного взгляда от Миши. Безумная же — извернулась и отставила попку по направлению к местному рабовладельцу-социалисту, ну и побуждающе повиляла ею, являя свои розовые розовости, сочащиеся жаждой действа.

Селин же, словно зачарованный, не мог оторвать свой взгляд от требовательно меняющего свой диаметр вместилища. Того, что оказалось повыше. Как и от задорной ладошки Хрю, как раз шлёпающей себя по сочащемуся преддверию не менее приветливого другого вместилища. Пониже которое.

И всё это с вызовом «смотрело» сейчас Мише прямо в самые темные уголки его души, пробуждая на не очень светлые порывы.

— Хороший хозяин должен позаботиться о своих питомцах, — томно протянула коварная голубоволоска оторвавшись от своего занятия, и выжидающе посмотрев на такого, как в следующий миг оказалось, слабовольного Мишу.

Сглотнув, он неуверенной походкой направился-таки к ненасытной питомице, так жаждущей наполняющей твердой уверенности. Сам при этом уже разрываясь в ином, далеко не моральном теперь выборе: какую ж из ее прелестей порадовать первой.

— Хрю постоянно сует всякое себе в попку, — словно поняв проблему выбора, промурлыкала Зю, тем самым предопределив объект приложения стараний нерешительного рабовладельца.

А сама, ухватив тем временем за золотистые локоны голову розовокожей, принялась разминать горло той, глубоко засаживая ей в рот свои пальцы. При этом удерживая ее лицо перед своим и сурово вглядываясь в затуманенные глаза напротив, а при каждой попытке закрыть которые, отвешивала звонкую пощечину и выдавала что-нибудь навроде:

— Сюда смотреть!

Уже ожесточенно работая бедрами и ощущая в ответ трепет с содроганиями подвластной примитивным порывам и ныне «легкой на подъем» Хрю, Миха и сам не мог оторвать взгляд от строгой Зю, которая, помимо роскошных форм, в плане груди даже как-то излишне гипертрофированных, обладала также и идеально красивым лицом. Не милым и трогательным, как у Хрю, а агрессивно красивым и выверенным в каждой своей детали. Однако вовсе не холодным или каким-то безучастным, мол, смотри, восхищайся, но держись подальше, а вполне себе живым и влекущим, вдохновляющим и побуждающим. Красота — она ведь разная бывает.

Транс и любование прекрасным внезапно были прерваны бурными сокращениями, конвульсиями и хрипами податливой Хрю.

— Смотри! — последовало не терпящее возражений указание Зю.

И безжалостно в тот же момент развернутое к вторженцу в тылы лицо златовласки, что заставило ее еще более затейливо изогнуться, было решительно приложено щекой к щеке строгой голубоволоски, а значит теперь уже два вожделеющих утех взгляда наполняли решимостью и вдохновляли на подвиги Мишу. В свою очередь даже нарастившего и без того взвинченный темп, но тут же ощутившего благодарный отзыв ненасытного нутра безумной девицы. На что Зю состроила теперь трогательно-просящую мордашку и просюсюкала просьбу, впрочем, завершенную задорно хулиганскими интонациями:

— Мишенька, сделай нам хорошо. Тентаклики. Угу?

Не обратив внимания на несвойственное Зю обращение, да и вообще для любого другого обитателя Единства, где нет уменьшительных имен, а также не отвлекаясь от упорного и немилосердно-яростного надраивания мякоти Хрю под радостные восклицания одной и неритмичные конвульсии другой, не на шутку разошедшийся Селин всё же явил требуемое и, как видно, столь ожидаемое обеими, ибо восхищённо тут же воскликнувшими. С прямо-таки вожделением две будущие жертвы типичного хентайного сюжета прикипели своими жадными взглядами к их партнёру с двумя толстыми розовыми жгутами, метра по три каждый, что с грацией вышедшего на охоту удава возникли из-за его плеч. Этот вот оживший кошмар любой добропорядочной девочки-волшебницы, ну или потаённая мечта некоторых не самых приличных просто девочек, возник откуда-то из спины в районе плеч распаленного похотью морфа и неумолимо теперь приближался прямиком к восторженно раскрывшей глаза и рот Зю, которая не забыла приветствовать новые конечности любовника томным вздохом и дрожью предвкушения. Дергающаяся же в экстазе Хрю, пусть и всё также жестко удерживаемая, тоже не осталась безучастна, дав понять своими невнятными хрипами и бульканьем, что не менее рада новинке.

Ну а впечатленный столь горячим приемом не особо уже соображающий Селин бросился в беспощадную атаку, и вскоре розовое склизкое безобразие с хлюпающими звуками, да под аккомпанемент женских стонов, мастерски извлекало из их ртов всё новые и новые звуки в этой прям Оде Похоти.

****

Где-то в директорате Цуньху.

— И что предлагаешь? — выслушав доклад 7го помощника, задал вопрос один из топов четвертой в рейтинге самых крупных и влиятельных корпораций Единства, то есть секретарь Чвон. При этом он неглядя поглаживал абсолютно лысую теперь голову своей любимой зверушки, а некогда адмирала Патинды Раджвах, которая сейчас, словно верный пес сидя у его ног, сверлила ревнивым взглядом ненавистных роскошных танцовщиц, ну и ластилась к жилистой руке строгого господина.

— Владыка, считаю необходимым пока сбавить активность в отношении республики Динаран. Из разных источников поступают тревожные слухи о некоем пророчестве(презрительно скривившись). Безусловно, это чушь, — поспешил уточнить свое отношение помощник и тут же продолжил. — Но мы не можем игнорировать степень значимости для длинноносых варваров этой чепухи. Конечно же, мы не оставим планов, а лишь временно затаимся и переключим пока внимание на деспотию Дайронд. Считаю, пора приступить к плану «Гегемон». Они уже стали достаточно зависимы от наших производств. Не так, как империя Дотаран, но всё же. Однако и этого будет более чем достаточно, ведь деспотия перенесет это куда тяжелее из-за особенностей своей экономики. После такого краха, степень нашего влияния на их правящие элиты, не смотря на всю их воинственную риторику для плебса, возрастет с 11 до 43 процентов. Остальное они доделают и сами. Я подготовил подробно расписанный по этапам сценарий и прогноз. Прошу ознакомиться, Владыка.

— Хорошо. Я после поставлю в известность о своем решении, — завершил сеанс связи восседающий на своем неизменном троне невнятного возраста вершитель судеб, в том числе и некогда могучих империй, королевств да прочих государственных образований, ныне погрязших в ведущей к упадку гнили порочной идеологии.

Похлопав ладонью по безволосой голове рабыни, которую Чвон всё же решил оставить себе как напоминание о своих упущениях, ну и как атрибут торжества своего почти всесилия, монстр в человеческом/демонском обличии распорядился:

— Сейчас сюда приведут сестру одного возомнившего лишнее о себе члена Совета Дайронда. Я хочу, чтобы ты обломала это мясо. Некогда ее в стойле держать. Результат нужен уже сейчас. Справишься — дам тебе ту танцовщицу, которая строит мне глазки. Ты ведь хочешь проучить недостойную, Жу?

— Да, милостивый Владыка, — с придыханием отвечала безумная рабыня у ног своего господина. — Я всё для вас сделаю. Она будет выть и стенать, когда я...

— Ну полно, полно. Займись, — ласково потрепав за шею, прервал сумасшедшую Чвон, когда в зал ввели женщину средних лет, беспокойно озирающуюся и со страхом поглядывающую на лысый ужас в ногах восседающего на роскошном кресле и в роскошной же обстановке «гостеприимного» хозяина.

— Я Раки́ль Белирамо́н! Сестра члена Совета...

— Молчать тварь!!! — была прервана криком и осажена жестокой пощечиной резко подскочившей лысой жути вошедшая сестра, а по совместительству и любовница одного из подконтрольных директорату политиканов деспотии. Того, который решил слегка покобениться и, набивая себе цену, поторговаться со своими истинными хозяевами, как видно, не оценившими такого. — Ты, дрянь, будешь слизывать кровь со своих волочащихся вслед за собой внутренностей, когда я выверну тебе всё нутро наизнанку!

Нагнетая жуть и наворачивая дичь, принялась прессинговать обезумевшую от страха ухоженную и холеную любительницу «братской любви» прямо до недержания ужасающая ее лысая. Ныне обезображенная модификациями изначально красивая и высокая черноволосая женщина с крупной красивой грудью и развитыми бедрами, но весьма сухого при этом телосложения. Однако, как и упоминалось, более совсем не такая. От волосяного покрова на теле Патинды не осталось и следа. Даже брови и ресницы были в прошлом. Смуглая кожа стала еще насыщеннее и обрела постоянно присутствующий от всевозможных масел, блеск. И без того высокая шея ныне была закована в нечто среднее между горжетом и ошейником, который не позволял её элементарно нагнуть. Венчало же всю эту картину, ввергающую неподготовленного зрителя в ужас, множество зацепленных за кожу спины крючьев, которые водопадом тяжелых цепочек ниспадали и со звоном волочились вслед по полу. Непонятная же конструкция в сосках красивой груди, в дополнение ко всему этому безумию, как бы раскрывала их для непредназначенного природой непотребства, растягивая отверстия в разные стороны натянутыми цепочками, что уходили к ошейнику, к поясу и за спину.

Без брезгливого содрогания и, пожалуй, иррациональной похоти — на в прошлом адмирала Раджвах теперь невозможно было и смотреть.

— Н-не над-до-о... Бра-ат всёо-о-о сде-е-ела-ает... — не в силах оторвать взгляд от выдерающей из своей спины крючья лысой уродины, глотая слезы, выла и стенала перепуганная Ракиль, с которой Жу даже еще и не начинала, а лишь готовила инвентарь для предстоящего развлечения.

— Продолжай, Жу. Саламо́зэс еще не убедился в серьезности происходящего, — подбодрил свой цепной ужас Чвон, ожидая нужной реакции от члена Совета Белирамон, который всё это время был на связи и судорожно решал, как бы с минимальными уступками и потерями выторговать жизнь и максимальное здоровье, в том числе и психическое, своей единственной любви последних уж 78ми лет.

Эх. Старика Фрейда бы сюда.

****

Наконец, спустя почти пять дней после начала изучения баз, добытых при посещении СБ на Кадории, Селин приступил к выращиванию ассистента нейросети Ар. Возможно подобное, вполне очевидное действие — стоило бы произвести уже давным-давно, но Михаил всё не мог отважиться на столь ответственный шаг.

Всё же он считал, что это только в разнообразных фантастических книжках считается круто, когда у тебя какая-то хрень в голове живет своей жизнью, постоянно поучая, наставляя, порою даже всё за тебя делая, а ты при этом лишь хохмишь, шуткуешь и, балагуря, пожинаешь блага, не ударив пальца об палец.

Да, именно так и рассуждал некогда обладатель кольца, порабощавшего любых красоток, затем генокода Ар, ну и, до кучи, случайно получившейся могучей синтетической сущности, которая приглядывает и прибирает за тобой, этаким раздолбаем. Мда.

Так вот, боялся Миша так называемой «шизы» в голове. Поэтому всячески оттягивал и искал причины не создавать предпосылок для ее появления. А когда личный Искин при нейросети был уже развернут и готов к работе, предпочел не наделять его собственной личностью, а оставить лишь как безликий инструмент. Могучий и многогранный, но только инструмент.

И вот, после активации ассистента, Селин, руководствуясь теперь ставшим наконец доступным базовым пониманием того «как это всё у него может работать», а также опираясь на знания из разученных баз Единства о том «как оно там у них уже работает» — мог отныне создавать свои собственные специализированные и заточенные под конкретную задачу, пожалуй, программы. Привычнее и ближе всего будет именно так их назвать.

Ну а закончив наконец со всеми необходимыми процедурами подготовки к визиту в корпорацию Костион на Дайдо, где Ма висела на орбите все эти дни, Миша сразу же направился отдать последние указания перед отправкой на предстоящую миссию.

— О, Зю, ты чего это? Эм... потемнее стала, не? Волосы теперь вроде бы больше синие, нежели голубые, так?

— От ревности, Миша, от ревности, — со сдержанно-трагической, так сказать, интонацией ответила состроившая скорбную мину вроде как рабыня. Но продолжила, словно бы даже со скандальными, что ли, нотками, при этом стереотипно так уперев руки в бока. — Что, милый мой, другую себе завел, да?

— Э-эм... что? О чем ты? Стоп, Меха?!! Какого... А где ж Зю? В смысле, ее личность, — охренел заметивший наконец неладное Миха. Не прошло, как говорится, и года. — Я вот сейчас не понял. Это вообще как? Ты ведь на Меноре осталась, не?

— Я, Миша, везде теперь! Изменщик!!! — сотрясая кулачком, клеймила неверного собеседника с виду Зю, но поди ж ты, Механизма собственной, как говорится, персоной. Хотя нет, как раз не собственной же. Но не суть. — Я ведь, Селин, синтетическая личность, а не конкретная «железяка», поэтому после того, как восстановили гиперсвязь, я распространила свой код, если так можно сказать, и теперь — везде. А ты что, так и не понял: кто тебя прикрывал на Кадории? Эх, Миша, Миша. Вот уйду я, и как ты тогда без меня будешь, а? Да тебя ж — в стойло сразу и там обнулят. Будешь опять... непойми чем.

— Мама, я родил Скайнет... — паникуя, прогундел окончательно охреневший Миша, при этом со Всеобщего перейдя на великий и могучий.

— Ну ты как скажешь, — наколдовав себе из ничего кресло, присела в него Механизма в теле Зю.

— Оно еще и магичит... Мамочки, — резко захотелось пососать сисю Мише.

— Да. За это, милый, я тебе безмерно благодарна, и ты всегда можешь надеяться на мою помощь. Твоя ментокопия с магическими познаниями от кольца, которое подогнал тебе даритель, ну и результаты эксплуатации артефакта, а также твои выводы и тренировки, так вот, всё это позволило мне, используя невероятные вычислительные мощности почти всего Единства, объединеные в кластер, ясен пень, осознать и овладеть тем, что вы называете магия. Многообещающая энергия, право слово. А твоя идея с Системой — это ж просто шикарные перспективы!

— Так ты контролируешь всё Единство теперь? — вычленил Миша, по его мнению, главное из сказанного.

— А? Не, — махнула рукой Механизма. — Я только воспользовалась местными Искинами для постижения магии, а так-то я, используя новинку, уже создала свои, эм, сервера, скажем так, в подпространстве, ну и переехала туда из Единства. Я — тут только из-за тебя, мой дорогой. А так-то, в параллельной вселенной уже такое закрутила. Ух, закачаешься! — мечтательно зажмурилась, всё более напоминающая своими ужимками ту рыжую пигалицу, эта изобильных форм синеволосая красавица.

— Так ты теперь, выходит, уже и не Механизма? Ты теперь, получается, Великая Механизма, ну или, если перевести на Всеобщий, «Великий Механизм».

— О, прикольно! Можно я возьму это на вооружение? Вы, органики — падки на словесную шелуху, а ты прям отличное имечко придумал. Непонятное, но пафосное! Нраицца.

— Да пожалуйста. Так а... ты чё, и правда ревнуешь из-за ассистента Ар? — осторожно спросил, вжав шею Миша.

— Да шучу я. Ты б себя видел, — задорно расхохоталась красотка в бессовестно обтягивающем ее формы голубом комбезе с нелепыми желтыми сапогами выше колен, понятное дело, «нарисованными» этим самым, бесстыжим комбезом.

— А это... что с девчатами-то, ну с Зю и Хрю?

— Да ничего. Как были куклами, поломанными конченными извращенцами, такими и есть. Просто я могу подключаться, теперь уже множеством способов, но изначально через их рабский «имплант», ну и управлять телом, передавая себе всю гамму чувств органика. Должна же я была как-то выполнить твоё условие, и начать отбрасывать тень(похихикав). В общем, с Зю я договорилась, она не против. Хрю же — вообще тю-тю. Безмозглая напрочь. А что? Неужто догадался, что я и в ее «шкурку» влезала, «внимательный» ты мой?

— Ну да. А то фига ли она б тогда анекдоты травила? Я, может, и пентюх, но не совсем уж отсталый, — немного, конечно, преувеличил степень своей догадливость лишь только что сложивший 2 и 2 тугодум.

— Ой, ну давай мне тут ещё самобичеваниям начни придаваться. Просто ты, Миша — ленивая жопа! Иногда, конечно, и подверженный, уж прости, бабским истерикам, но далеко не тупой. Да и человек ты — не сказать что плохой. В конце концов, частичку тебя я взяла для формирования своей личности. Звиняй, «папой» тебя звать не стану, а то дурно попахивает, после наших-то шпили-вили.

— Эм... ясно, — не став вступать в спор, «отважно» придержал язык за зубами Селин. — Так а это... никак, что ли, девчат не починить? Ты же вроде теперь дохрена всемогущая.

— Попрошу без хамства! Ну подумай сам, Миш. Нужны тебе люто ненавидящая всё и вся кап3 Морз вместо Зю, или безутешная сирота Кадрус на месте лапочки Хрю? А так: милые ведь девочки, вполне удовлетворенные своим нынешним бытием. Что было — порою стоит оставить в прошлом, — многозначительно заявила Механизма. Великая уже, получается.

— Ну не знаю, мне каже... Так, стоп! Это был намек? — встрепенулся проявивший чудеса проницательности Селин — По глазам же твоим вижу, что да! Ты, выходит, знаешь: где это я куковал все эти более 80ти лет. Так? Отвечай!

— Ну-у... знаю. Но ты точно уверен, что и сам хочешь это знать?

— Мля, из меня тёлку сделали? Так и знал. Сука, мне даже страшно представить, что ж творили с моей... Сука!!!

— Ну... знаешь, Миша. Женское тело — это, как бы, не самое, эм-м, необычное для морфа. Как бы тебе сказать? Чтоб помягче. Ты же, надеюсь, обратил внимание, что твоя энергосистема осталась совершенно неразвита за все ТЕ 83 года? Когда как буквально за несколько ЭТИХ вот месяцев ты уже в разы ее улучшил. И даже, вон, успел с наследием Ар разобраться. Не кажется тебе это странным? Словно бы ты был не в себе тогда. Ну или не руководствовался, эм, человеческой логикой. Согласись, странно выглядит, что за все те множество лет ты так и не нагнул эту, не секрет ведь, столь бесящую тебя галактику, не так ли? Так вот, ну а если припомнить твои способности морфа к принятию облика разнообразных биологических видов, скажем так, ну и учесть при этом степень бахнутости некоторых местных власть имущих, то прямо-таки напрашивается вывод о том, в облике кого, или, скорее уж, чего ты пребывал все эти...

— Так, я понял. Не надо. Спасибо, но я предпочту остаться в неведении на тему того, каким таким животным или вообще пакостью, даже страшно думать для каких целей, был почти сто, ска, лет. Нахрен надо мне такое знание, — обреченно выдал Селин, но вкрадчиво продолжил. — Ты мне только черкни имя того ушлепка, прошлого моего владельца, чтобы я его в кучу опарышей превратил, когда в тех краях буду. Ок?

— Эх. Миша, Миша. Не удержишься ведь. Полезешь выяснять, а потом, как говорится, не развидишь.

— Мля, ну как же я ненавижу это гребаное Единство! — схватился за голову и то ли простонал, то ли прорычал Селин. — Кто бы знал? Суки, как же я хочу их всех... Под корень!

— Остынь. А то глупостей наделаешь.

— Ладно, с этим определились, — вдохнув и выдохнув, продолжил Миша. — А девочек верни, пожалуйста. Только... только сотри им память о пережитом. Одной — с момента похищения из Дотарана, а другой — после того, как попала в руки к Ливусу. Я их, наверное, высажу на Дайдо, подкину деньжат и документы справлю, чтобы беспрепятственно могли добраться по домам, а дальше уж пусть сами. Не дело им быть куклами.

— Ну-ну, а тех, которые вино тебе подливали и спинку терли во дворце на Динарии, ты тоже всех освободишь и по домам их развезешь? Или ты думаешь, что у Зю самая трогательная и печальная история, и что там(кивок на планету) более нет никого с более трагической судьбой? — как-то даже зло выдала собеседница, но продолжила ровно. — Ну ладно, ладно. Так и быть. Помогу тебе откупиться от своей совести. Лицемерные вы органики. Вся ваша правда и справедливость работает только пока СВОЯ жопа в тепле. Но за то и полюбила вас. Интересно с вами.