Кольцо 1 и 2

Глава 1.5

ГЛАВА 5

Селин сидел задумчивый и вертел кольцо на пальце. Рядом стояла Валерия и ожидала своей участи. В просторной комнате были установлены дорогие камера, свет, фон, всё как положено. Михаил заранее придумал, какого рода наказание он устроит мажорке, но в свете открывшихся обстоятельств, стоило подумать.

Слишком крупная дичь оказалась в его силках всего лишь на зайца. Необходимо предусмотреть все последствия.

Когда он, уже в очередной раз прогнав всё в голове, решил приступать к делу, его взгляд наконец-то упал на кольцо. Приложив руку к лицу, растяпа Миша подумал: «Это ж, блин, словно найти на улице клад и забыть о нем, случайно отвлекшись на проезжающий мимо яркий и блестящий грузовик. Идиот».

Активировав «интерфейс» кольца, Селин запустил недавно появившийся новый значок. Произошло то же, что и в прошлый раз, а спустя мгновение Михаил осваивался с новыми возможностями.

Дело в том, что после порабощения одарённой Эльвиры, Миша получил возможность посредством кольца оперировать почти таким же, как и у неё, умением. Речь о внушении.

«Занятно. Очень интересно», — думал он, примеряясь, как бы получше применить новинку. Затем, обратив внимание на Леру, он распорядился:

— Подойди.

Далее последовал невнятный жест рукой, почти как «Это не те дроиды» из всем известной киносаги. Ну и, наконец, словесное указание девушке с теперь остекленевшими глазами:

— Тебе очень хочется пить. Нестерпимо.

— Да, Господин.

— Так, стоп. Я понял. Отмена с жаждой.

Миша осознал, что проверить свои новые возможности по внушению на уже подчиненной рабыне не сможет. Для чистоты эксперимента ему нужен кто-то другой.

Однако решил отложить это на после и пока что вернуться к незавершенному с Лерой. Безусловно, Михаил не прочь бы покарать и остальных представителей ее компании, неоднократно принимавших участие в тех мерзостях, но увы, сейчас в столице, помимо нее, были лишь двое фигурантов.

«Нестрашно, — подумал Миша. — Еще будет возможность».

От плана снять грязный фильм с участием тваренышей он не отказался. Но это после, а сегодня просто решил попробовать свою новую потаскуху, которая не заслуживает тех почестей, коих он оказывал остальным свим женщинам. С новой рабыней он намерен вести себя, именно как с рабыней.

Лера была девочкой красивой. В ее облике просматривались как хорошие гены, видимо от матери, так и общая ухоженность с эдакой премиальностью. Она была среднего роста, с точеной фигуркой, качественной пластикой груди и, предположительно, носа. Всё остальное, по-видимому — свое. Глазки голубые, личико мимимишное, носик миленький, губки пухленькие, хотя, скорее всего, что-то там все-таки вколото, но без фанатизма. Волосы светлые, золотистые. Красивая девочка, никогда не подумаешь, чем она является на самом деле.

Миша взял девушку за подбородок и ему очень захотелось поцеловать эту красивую тварь. Желание и преклонение перед красотой боролось в нем с ненавистью, и он решил пока не жестить, а насладиться фантазией о красивой возлюбленной. Вариант «рабыня» пока отменяется, а значит — установка:

— Мы с тобой — влюбленная пара. Ты не без ума от меня, но твои чувства весьма сильны. Приступай.

Взгляд девушки сменился с безразличного на теплый и даже нежный, губы расцвели в прекрасной доброй улыбке.

«Черт возьми, — подумал Миша. — Ну какая же красивая девка, а когда еще и такая человечная, так просто мечта. Хочется прижать к себе эту милоту, окружить заботой, нежностью и любовью. Все что угодно можно отдать за обладание такой милой, белой и пушистой домашней кошечкой, которая будет услаждать твой взгляд красотой, слух мелодичным мурлыканьем, а эго осознанием того, что КАКАЯ прелесть у тебя есть и она ТВОЯ. Мда».

Притянув ее за подбородок, Миша поцеловал и в ответ ощутил взаимность и влажную нежность ее губ. Обволакивающую и затягивающую. По шее и затылку пробежали мурашки. Он наконец перестал одергивать себя, решил отдаться ощущениям и забыть на время о реалиях, утонув в таких сладких и желанных фантазиях. Здесь и сейчас, это его возлюбленная, которая дарит ему себя и всем сердцем жаждет ответной услуги.

Руки легли на талию, такую тонкую и невероятно отзывчивую своей подвижностью на его активность. После, они жадно пускаются путешествовать по округлой, упругой попке, не менее горячо и взаимно отвечающей на такое внимание к себе.

Лера оказалась бойкой и отзывчивой. И вот, она уже не просто тает в руках «любимого», а деятельно отвечает на ласки и стремится не лишь взять, но и дать.

В следующий миг она уже на коленях Миши, ее руки обвивают его шею и играют в волосах, пока губы жадно истребывают заслуженного внимания. Грудь вздымается и щекочет твердыми сосками. Миша чувствует жар, что исходит от той влекущей влаги, что сейчас не может усидеть на месте и в итоге оказывается на нем, принимая в себя должное. А дальше начинается сначала тягучая и чувственная, затем настойчивая и уверенная, а после неудержимая и быстрая скачка юной красавицы на нашем счастливчике.

Девушка знает чего хочет, и она умело это берет, не оставляя свое удовольствие на откуп партнеру. Секс ей по вкусу, и она знает, умеет и, должно быть, активно практикует. Миша поглощен созерцанием прекрасного, ощущениями наслаждения, что дарит красавица. Он всецело в плену осознания момента, и это ему льстит, ведь прекрасная, юная и горячая девушка дарит ему мгновения блаженства и взамен берет то же самое от него. Им хорошо.

Но в какой-то момент несносного Мишу посещает мысль сожаления, что все это лишь на короткое время, и что долго оно не продлится. Обладать такой замечательной девушкой не выйдет, потому что она вовсе не замечательная. Она тварь и убийца.

И Михаила заливает злоба с раздражением, наверное больше даже на себя, что не смог отогнать гадкие мысли и не насладился столь кратким мигом, пусть и мнимого, но счастья.

«Все беды от лишних мыслей, — прежде чем оттолкнуть Леру, успевает подумать Селин. — Чертова мнительность».

Лера в недоумении, она так распалена, и ей во что бы то ни стало хочется продолжения. Но Миша закусил удила, и его понесло.

— На колени, тварь. ПОЧЕМУ?!! — злоба и ненависть вылились в отчаяние в этом прям воззвании в эфир. — Молчи, ска, если ты хоть чё-то вякнешь, я тя закопаю, тварина!

Последнее Миша просто-таки проскрежетал, а его лицо исказила ненависть.

— Почему? Почему вы, твари, не можете жить и дать жить другим? Ты, мерзкое отродие, за что тебя наградила жизнь этим ангельским личиком? Когда как твое гнилое и зловонное нутро должно быть ярким маяком на твоей уродливой роже, которая, разлагаясь, опадала бы мерзкими лохмотьями на ходу, чтобы все видели и знали: ЧТО рядом с ними! Разве это справедливо?!!

Обессиленный Миша опал на ложе, а Лера с виноватой красивой мордашкой жалась к его ногам. Но в следующий момент наш любящий порефлексировать многострадалец поднялся с решительным видом.

— Повернись, я хочу закончить.

Девушка все так же на четвереньках шустро обернулась на 180, и завлекательно повиляв попкой, отставила ее, приглашая своего, чем-то огорченного, но все еще «любимого».

Не желая проникаться к «ЭТОЙ» теплыми или просто позитивными чувствами, Миша грубо ухватил Валерию за ее близкие к идеальным бедра и принялся довершать начатое.

Лера и здесь показала класс. Воистину мечта любого, а не просто девушка. Разве может оставить равнодушным такая отзывчивость и готовность, вот и Миша не смог. Он намотал волосы девушки на руку и со звериным рыком принялся долбить ее в этой самой животной позе. Сейчас он самец, что в поединке с вожаком, обломав килограммы рогов, клыков и когтей, добился права покрыть лучшую самку.

Этот бред его изрядно так завел, хотя в чем-то его можно и понять. В нашем современном мире альфа не тот, у кого самые ветвистые рога, большие клыки или крепкие когти, а тот, у кого голос с более богатым переливом, ну и грудка наиболее перламутровая, хвост с отливом, а нарост на клюве такой бородавчатый, что просто загляденье. Хотя, для справедливости, стоит сказать, что так было всегда. Мы вышли не из того вида, с особенностями и чертами которого, мечтаем себя видеть. Не львы и не тигры мы, в общем. Да даже и не волки.

А так-то, у нас всегда был и тот, кто мог поднять палку потяжелее да размахнуться пострашнее, так и тот, кто верноподданнически нашептывал тому что-нибудь на ушко. Ну например, что вон тот сказал об нем ТА-АКО-ОЕ, и нужно срочно же бежать со своей грозной дубиной да наказать предерзкого. А пока они ТАМ дубинами меряются, мы ТУТ к его обез... красавице свои волосатые яйца подкатим и непременно ВСЁ ей расскажем. Например о том, как ее ненаглядный могучий и волосатый дубиноносец интересовался во-он той самкой помоложе, и ТАКОЕ никак нельзя оставить без ответа. Да и силач, вон, совсем уже не конкурентноспособным вернулся с битвы. Как же он теперь, такой храмой и с негнущейся пятерней, сможет тех сочных личинок добывать и от ягуара убежать? А ведь такой слабой самке без самца — никак! Но так и быть — он, раскрывший глупышке глаза, возьмет ее себе.

Тут, конечно, можно спросить: так а причем тут клювы и перья с отливом?

Мода. Нигде ведь не утверждалось, что оно всё свое и родное от природы.

К чему был весь этот зоологический экскурс? Так Миша остро ощущал себя неконкурентноспособным в современном обществе, и такая самка, как Лера, не светила бы ему ну никак. Это злило его, а то, что он напридумывал, изрядно тешило его эго и заводило. Да ещё и проявления, так и не отмененной «программы» Леры о ее влюбленности, подливали масла на шестерни сих процессов в фантазиях Мишы.

Девушка отдавалась жарко и со вкусом. Такой забег длиться долго не мог, и вскоре, повинуясь приказу Господина, Лера поддержала его своим мощным оргазмом.

****

Где-то в столице.

— Коляся, поведай, дорогой, что там с пахарем докторши? — наконец отложив какие-то бумаги, вкрадчиво поинтересовался первый.

— Митрич, да всё путём. С ней он не встречался, — суетливо затушив в монументальной пепельнице громадную сигару, наигранно бодро заверил второй.

— Ты не понял. Где он?

— Гм. Митрич, да зачем он нам? Ну... уехал куда-то. Да в бебеня́ свои, по-любому. Найдем, Митрич, мля-буду.

— А у меня информация, что он просто исчез из своего номера в гостинице. Тебе не кажется, Коляся, что для лоха с периферии, он какой-то Джеймс Бонд прям? Подкатил к элитной бабе, влюбил ее, а когда дело запахло жареным, свалил в туман, — а выдержав паузу, первый проникновенно продолжил. — Коляся, не пора ли нам зачищать всё?

— Митрич, да НЕ-Е, ну ты чего? Развернулись-то как, растем и всё такое, — совладав с табуном мурашек, шумно возмутился второй. — Ну какой из него Бонд? По нему мусора нам все дали, там и взглянуть-то не на что. Раш и Лига уже поехали поспроша́ть за него в родные края. Завтра мы точно будем этого гада вертеть на шампуре и тыкать вилкой.

— Завтра всё подробно мне о нем обскажешь. Всё! Ты понял?

— Сделаем, Митрич.

****

Михаил расстался с Лерой неудовлетворенным. Неудовлетворенным собой. Его уже самого раздражала излишняя его мнительность. Вместо того, чтобы жить и наслаждаться, он постоянно пребывает в каких-то метаниях и страданиях.

Да, жизнь не готовила его к таким откровениям. За последние дни его представления о мироустройстве перенесли мощные, а порою и сокрушительные удары. И он не знал, как существовать в новом для него старом мире. Притвориться, что всё как и прежде, присоединиться к тем, кто берет от жизни по мере возможностей, или взбунтоваться да поломать, сокрушить, всколомутить всё устоявшееся, закостенелое, застоявшееся? Обманывать себя он уже более не сможет. Однажды став по-другому, не бывает уже в жизни по-прежнему, как бы нам того не хотелось.

Пристроиться жиреющим паразитом, плесенью и болезнью на теле общества — ему претит. А не устраивать революции — хватает мозгов, чтобы понять, насколько это бесперспективно. И дело тут даже не в силах, а в бессмысленности. Люди, которых как и переменных в данной задаче чересчур много, рано или поздно многое опорочат, извратят, подомнут под выгоду, и всё вернется на круги своя, пусть и в ином уже виде.

Неужели так было всегда? Угнетает.

Всё это роилось, клубилось, пульсировало в голове Миши, не давая ему покоя.

****

На остановке общественного транспорта.

— Девушка, давайте я вас подвезу?

— Нет, спасибо, — был ответ водителю притормозившего авто.

Симпатичная молодая шатенка с озорными зелёными глазами, что ожидала, видимо, маршрутку, не захотела садиться в так-себе повозку, явно из проката, да еще и к какому-то стрёмному мужику. Но что-то сказанное им из недр авто, вдруг заставило ее изменить решение.

— Так, а теперь ты будешь воспринимать меня как друга, которому можно доверять, — Миша, а тем «стремным» был именно он, продолжал проверку своего нового инструмента, внушения.

— Ой, как хорошо, что ты меня подвезешь! Я так пятку натерла. У Ленки, представляешь, взяла ее крутяцкие туфли, а они — пипец неудобные.

— Напомни адрес, милая.

Девушка сообщила место назначения и продолжила «трещать», изливая свои переживания и заботы, не забыв поделиться последними новостями по общаге.

«Мда, очень полезная штука. Теперь нужно проверить то, до каких пор можно продвинуться. Есть ли предел?» — решив это, Михаил завернул в проулок и припарковался в подходящем месте.

Повернувшись к девушке, он опять сделал джедайский пас рукой и проговорил «программу».

— Тебе очень хочется продемонстрировать свою любовь и желание вот этому переключателю коробки передач. Не сдерживай себя. Мое присутствие только раззадоривает и подстегивает тебя.

Миша понимал, что это мерзость, и ни в чем невиновная девушка не должна подвергаться такому издевательству, но он и не собирался доводить дело до конца, а лишь убедиться в возможности внушения настолько противоестественного и неприемлемого действия, еще и публично.

Девушка, имени которой Михаил так и не выяснил, смущенно зыркнула на него, а затем расстегнула верхнюю пуговку и помахала на себя.

Она явно пылала и ее такие милые щечки вовсю алели. Ее бедра беспрестанно двигались и не могли найти наиболее подходящего положения для сидения на милой попке ровно. Но на большее она не решалась.

— Тебе жарко, милая? Подержись за эту штуку, и тебе станет гора-а-аздо легче, — проникновенно вещал подлец Миша.

— ЧТО? — преувеличенно возмущенно округлила глаза эта прелестница и, активнее обмахивая себя, заерзала на месте, ну и чуть более резче, чем следовало бы, отвернулась к окну.

— О, не переживай. Я все понимаю. Это... это очень важно для тебя и... и для меня, милая, — Миша не спешил повторно применять внушение, а желал «уболтать» подопытную, делая максимально драматические паузы, пока вовсю играл лицом.

— Что ты мне такое предлагаешь! Это ни в какие ворота...(сглотнула) не лезет.

— Поверь, лапочка, все не просто полезет, а аж засвистит, — да, Михаила пробивало на поржать, но он стоически продолжал поддерживать образ «доверенного лица».

— Да?

«Ого, какая милая неуверенность», — подумал Миша и ободряюще кивнул растерянно моргающей девушке.

— Ну-у... я не знаю. Это — так... неправильно(с придыханием).

— Ну же, смелее.

— НЕТ, это дичь какя-то! И вообще, поехали уже.

«Хм, похоже, переборола. Возможно, тут во многом зависит от обстановки и волевых качеств конкретного лица. И то, на что другой бы врезал, эта юная бурлящая гормонами шалунья еще и чуточку поломалась. А значит — еще порция внушения», — решил не останавливаться на достигнутом Селин и «колдонул» ещё разок.

— Ты не обращаешь внимания на обстаятельства и окружение. Тебе плевать на мнение других. ЭТО ВОТ — средоточие твоего желания. Отдайся ему!

Девушка с жадностью прикепела глазами к ручке переключателя. На ее лице читались просто страдания от желания.

— Да смелее ты! ЭТОМУ — нужно твое внимание. Если ты не сделаешь того, что от тебя требуется, не приласкаешь ЕГО, то... — слава помидоркам, девушка своим последующим действием избавила Мишу от откровенно фиглярского продолжения и, скорее всего, приступа гомерического хохота.

Ее рука несмело легла на переключатель и стала проделывать с ним то, что должно было бы предназначаться совершенно иному объекту приложения ее симпатии. Юбка задралась и вторая рука опустилась туда, где что-то сокрытое от глаз Михаила, уже жаждало приложения не менее пикантного внимания, нежели сейчас испытывала ручка переключателя передач.

Михаил стоически наблюдал за всем этим безобразием, хотя его исследовательский интерес в данный момент сражался в неравном бою с похотью и ее союзниками в лице извращенности, порочности ненасытности и даже отчаянности. То есть ему прям очень хотелось «помочь» милой развратнице, заняв место столь пассивного предмета ее страсти.

Девушка же «играла» с рукоятью все более настойчиво и изощренно, когда как вторая ее рука, где-то под юбкой, всячески придавала ей смелости, побуждая отбросить все лишнее и предаться желанному.

И вот, наконец решившись, милая студентка ловко откинула волосы и жадно припала ртом к предмету ее пылкой страсти, взявшись горячо порадовать эту бездушную «железку». Миша с невероятным трудом заставил вымолвить из себя: «Стоп». Но распаленная внушением девчонка, похоже, даже не услышала его.

Окончательно сломив свои пороки, что уже брали верх над, Селин ещё раз воздействовал на девушку и выдал новую «программу»:

— Прекрати это. Ты более не испытываешь ничего к ЭТОМУ, — указал он на ненавистную палку, которой почти досталось то, что он сам так жаждал бы от проказницы.

Более он не стал ничего дополнять, так как ему весьма интересно: как же будет себя вести совершивший публично что-то за рамками общепринятого.

— Ох, устала я что-то, — стыдливо отвела лицо к окну девушка, когда села нормально и одернула юбчонку.

— Ты как? — нейтрально спросил Миша.

— Поехали уже, чего стоим? — раздраженно сорвалась на него девушка.

Но Мише нужно было продолжить эксперимент.

— Тебя не смущает, что ты едва не трахнула мне машину? А ей так-то еще и пяти лет нет.

— Да пошел ты! Ты блин, больной? Что ты мелешь? Иди подрочи и не капай мне тут своими больными фантазиями. Я линзу контактную потеряла и искала. Там внизу. И поехали уже(визгливо, истерично)!

— Да я видел своими глазами, как ты слюнявила мою любимую «розочку», — разумеется тут не было этого фетиша автомобелистов... хз каких годов из прошлого, но Мише это показалось очень остроумным.

— ТЫ(задохнулась от гнева)!!! Я тебя, сука...

— Стоп. Тебя не волнуют последствия твоей страсти к (идиотский смешок) моей машине. И что бы тебе не пытались вменить, ты найдешь разумное оправдание, — поспешил Селин остановить новым взмахом и внушением девушку, готовую уже нарушить несколько статей УК.

— Так чего стоим-то? Мне к Ленке надо. Я ей туфли к вечеру вернуть обещала. У нее с Сашкой свидание, — уже гораздо спокойнее выдала так и остающаяся, черт возьми, неизвестной нам девушка.

— Ща поедем, малых. Вот только от твоих слюней переключатель обсохнет, а то ты, когда отсасывала его, наследила.

— Да это ты набрызгал при виде меня, старый изврат, — более без агресси, и даже с шутливым задором, отмахнулась умница. А видя смятение собеседника, ехидно добавила. — А ты, когда на свою Бабу Ягу влезаешь, не соскальзываешь от слизи, что оставляешь? Или ты за ее складки хватаешься? А, слизняк?

А у Миши аж привстало от такого задора, и он всерьез уже было захотел познакомиться с девушкой, но вот же свинство, так и не сделал этого, а пустился в так себе остроумие:

— Не-е, старуха моя давно уже не способна в одиночку справиться с напором моей страсти и приглашает всю нашу деревню, так что есть кому меня подержать.

Но, видимо, две души встретились, и... пусть будет Таня, положив руку поближе к ширинке собеседника, лукаво стрельнула глазками и промурлыкала:

— Ленка может и в кроссовках сходить.

А Миша слотнул и, плюнув на всё, привлек к себе остренькую на язычок возмутительницу его спокойной и размеренной, ага, жизни.

Селин никогда ранее не пробовал придаваться страсти в продукции французского автопрома, но почему-то был уверен, что какой-нибудь немец покажет себя достойнее. А в припомненном итальяшке и сидеть даже неудобно. Плохо слышно дорожную обстановку, когда колени его могучих ходуль уши зажимают. Но все это мало его сейчас волновала, так как это была СТРАСТЬ.

Они страстно целовались и мяли друг-друга. «Таня» была неистова и горяча. Она распаляла и влекла, никакие мысли более не одолевали Мишу и он ринулся в атаку.

Однако девушка, стыдливо сославшись на «эти дни», помогла ему тем самым методом, коим недавно одаривала известный нам предмет. Миша же был в восторге. Все было не очень умело, но нереально искренне, душевно и самоотверженно. Ее горячие губы и жаркий напор просто плавили сердце этого счастливчика, невзирая на то, что оно всё же где-то значительно выше. И когда Селин вскоре разрядился, шалунья удивила его в очередной раз. На удивленных его глазах она взяла и всё проглотила, после чего, пожав плечиками, пояснила свой порыв:

— Никогда не пробовала.

Когда Миша высадил «Таню» возле общаги, он хотел было взять ее координаты, но студентка эту попытку предвосхитила:

— Больше не будем встречаться. Мне понравилось, а все портить не хочу. Мне нужен кто-то перспективный, прости.

— Тебя хоть как зовут? — вздохнув, сподобился наконец прояснить наш Миша.

— Вася, — ответила «Таня». Но поспешила добавить, тем самым спасая от госпитализации Мишу, как мы помним, так и не увидевшего: чего там его пассажир/ка теребила у себя под юбкой. — Василиса я.

После этого, задорно улыбнувшись, бойкая всё ж девчонка, фух, упорхнула.