Конкурент конкуренту - друг

ГЛАВА 15

Мирабэль буквально падала с ног от усталости. На ее попечении было уже двадцать два пациента в тяжелом состоянии, а она не могла для них ничего сделать. Травы поддерживали им жизнь, но не могли вернуть здоровье и сознание. Отчаянно не хватало пера серебрянки. Тролль-травник целыми днями бегал по ее поручениям, разыскивая нужные растения. Маг-лекарь старался помочь, но не с его слабыми силами было бороться с ранами, нанесенными призрачными существами. Обессиленный, он обычно спал в приемной. Иногда к Мире забегали лорд Этэль или Генри Вейлен, чтобы справиться о состоянии солдат. Отец лично контролировал это дело и докладывал правителю. Но без пера даже лучшие маги-лекари ничего бы не сделали.

Мирабэль периодически то радовалась, что наконец может быть кому-то полезной, то впадала в отчаяние от бессилия. Она с надеждой ждала известий от своих новых друзей — Эльена и Викэля. Но в то же время эльфийка очень переживала, что они пострадают. Ей не хотелось оказаться виновной в их гибели. Мира ждала обоих эльфов весь вчерашний день, но вестей от них не было. Этим утром она чувствовала то надежду, то отчаяние. Эльфийка не завтракала, не умывалась, не истратила ни минуты времени на себя. Она ждала.

— Мира, — тихо окликнул ее маг-лекарь, когда она склонилась над очередным пациентом, меняя повязки на ранах, — к тебе пришли.

— Кто? — спросила эльфийка, поднимая лицо, на котором выделялись сверкающие затаенной надеждой глаза.

— Женщина. Некая Вэль. Она тетка алорского посла и разыскивает для консультации хорошего лекаря.

Глаза Мирабэль потухли. Она тяжело вздохнула и выпрямилась, повернувшись к дверям:

— Почему бы ей не обратиться к любому городскому лекарю?

— Эти маги очень много дерут даже за то, что ты просто откроешь их дверь. Алорка говорит, что не собирается платить этим шарлатанам. Она хочет поговорить именно с лекарем морийского войска. Говорит, что слышала о них только самое хорошее.

— Нил, но в обязанности лекарей войска не входят консультации гражданским лицам, даже если они родственники послов.

— Я знаю. Но эта фурия не слушает ни меня, ни караульных. Поговори с ней, Мира. Проблемы с начальством из-за дипломатии нам ни к чему.

— Ладно, — согласилась дочь командующего и пошла разбираться с посетительницей.

Вэль в ярко-красном шикарном платье Мира заметила издалека. Алорка, гордо выпрямившись во весь свой небольшой рост, стояла перед напряженными солдатами, охраняющими ворота. По ее разозленному виду можно было догадаться, что она уже делала попытку прорваться сквозь охранный заслон, но ей это не удалось. Как бы очаровательна ни была посетительница, а без пропуска караульные не давали ей пройти. Да сама Вэль и не старалась их обворожить, так как оба вредных солдата были орками.

При появлении Миры возле ворот один из караульных уронил себе на ногу копье. Он не понял, как это получилось, и его лицо выразило недоумение. Второй орк, крепко держась за меч, лишь потер бок, в который недавно врезался острый локоток разозленной алорки.

— Здравствуй, — поздоровалась Вэль с улыбкой, превратившейся в оскал, когда рукав ее платья неожиданно разошелся по шву, оголив предплечье. Алорка и не подозревала, что такое может случиться. Орки же ее почти не трогали! Но шпионке очень надо было посоветоваться с лекарем войска. Ей надоело, что городские маги и травники крутят пальцем у виска, едва узнают, для кого требуется лечение. Конечно, Вэль не говорила им, что пациент — дракон, она называла его просто рептилией. Но как еще можно отнестись к посетительнице, выкладывающей бешеные деньги, чтобы вылечить подобную зверушку?

Для кота или комнатной собачки городские лекари готовы были дать совет, хоть сто, если клиентка платит, но не для рептилии.

Вэль и Мира медленно пошли вдоль внешней стороны забора казарм, чтобы спокойно поговорить. Внутрь, естественно, дочь командующего даму без пропуска завести не могла, да и не хотела.

— Мне нужны травы от простуды для моей зверушки, — без всяких вступлений начала говорить алорка.

— Кот? — с улыбкой поинтересовалась Мира, подставляя лицо теплому весеннему солнцу. Ей была понятна тревога за домашнего любимца. Она и сама хотела бы завести питомца, но отец не давал. Краем уха эльфийка слышала его слова о том, что бедная зверушка у них долго не проживет. Он, дескать, не садист. Мира не понимала, почему отец так сказал, но спорить было бесполезно.

— Нет… э-э… ящерица. Большая, — ответила Вэль, надеявшаяся, что организм дракона похож. О том, где и как придется оптом скупать травы, она старалась пока не думать.

— А что с ней? — недоуменно спросила Мира. — Линька?

— Простуда! — не сумев скрыть раздражения, ответила алорка.

Дочь главнокомандующего войск Морении с удивлением посмотрела на свою странную клиентку. О простуде у ящериц она никогда не слышала.

— Не может быть! — воскликнула Мира.

— Может, — кисло произнесла алорка. — У него насморк.

Мира несколько раз растерянно моргнула. Ей очень захотелось рассмеяться во все горло, но она боялась оскорбить этим посетительницу. Мнительная клиентка ошибалась, у нее явно разыгралось воображение. Мира знала только одну причину, по которой ящерица могла плохо выглядеть, — линька. Она назвала несколько трав для корма бедной рептилии, чтобы та быстрее обрела новую кожу, и со спокойной совестью уверила, что это поможет. В любом случае вреда не будет точно.

Мира вежливо попрощалась, пожелала ящерице и ее хозяйке здоровья и всего наилучшего и пошла в лазарет, а Вэль, почему-то ощущая себя полной дурой, направилась на рынок. Алорка и не подозревала, к чему приведет этот ее один небольшой визит к травнице, иначе обошла бы казармы десятой дорогой. Мирабэль едва приступила к работе, как опять ее позвали. Нил с заспанным видом и взъерошенной шевелюрой тихо заглянул в дверь и, зевая, сообщил:

— К тебе пришли.

На этот раз эльфийка даже не поинтересовалась кто. Она отложила бинты в сторону и пошла в приемную выяснять лично. Прийти мог отец или его адъютант Генри. Едва войдя в комнату, Мира радостно взвизгнула и кинулась к пропадавшим где-то в лесах с позавчерашнего дня Эльену и Викэлю. Эльфы стояли рядом, а потому она обхватила их обоих за шеи и в порыве попыталась одновременно прижать к себе. При этом висок Эльена врезался в подбородок Викэля, который был выше. Оба кавалера поморщились, но вырываться не стали. Мира ничего не заметила, в отличие от Тираэля, который пришел вместе с учениками. Магистр расплылся в улыбке. Как давно ему самому хотелось стукнуть их головами за все то, что ему пришлось вынести! Так нет же, он терпел. По статусу не положено. Да и оба ученика потом отомстят. Эльен, во всяком случае, точно. Лучше не рисковать, а то фантазии Белому не занимать.

— А у нас тебе подарок, — сказал Викэль.

— Серебрянка! — уточнил Эльен.

Эльфы с двух сторон держали за спиной клетку, которую поспешили предъявить девушке.

— Ой, птичка! — воскликнула Мира с улыбкой. — Какая хорошенькая!

Серебрянка потупила глазки и попыталась расправить свой чудесный длинный хвост, чтобы покрасоваться, как истинная дама. Ей было приятно слышать ласковые слова в свой адрес.

— Ей же, бедняжке, наверняка там тесно! — между тем ворковала Мира, присаживаясь возле клетки. — А смотрите, какой у нее прелестный красный хохолок!

От такого развития событий у эльфов медленно отваливалась челюсть. Они ожидали, что девушка просто деловито выдернет пару перьев и забудет про птичку в порыве трудового энтузиазма. Но к этой вредной пернатой бестии обращались так ласково, как ни разу не обратились к ним.

— Выдирай нужное перо, и мы ее выпустим за городскую стену, — поспешил сказать Викэль.

— Да. А то мы не знали, какое именно перо тебе нужно, — объяснил Эльен. — С хвоста?

— Любое подойдет, — отмахнулась Мира, не заметив, как при ее словах вытянулись лица эльфов. Им же пришлось целый день тащить вредную вопящую птицу на себе. Милым, молчаливым характером она не отличалась.

— Девочка, бери пинцет и выдирай перо, — посмеиваясь, сказал Тираэль, которого заботило здоровье солдат, так как правитель спрашивать будет с него.

— Сейчас. Надо же ее, бедняжку, сначала покормить. Она наверняка голодная, — сказала Мира.

Серебрянка тут же встрепенулась и самым жалостливым тоном, на который была способна, простонала:

— Умираю с голода.

Мира охнула, подхватила клетку и потащила ее в кабинет, где у нее была припасена еда. Эльфы не успели ничего возразить.

— Мы же только что до отвала накормили птичку, — растерянно сказал Эльен, глядя в след девушке.

— Да. Она сама сказала, что не в состоянии проглотить больше ни кусочка, — согласно кивнул Викэль.

— Эх, знал бы, как все получится, так еще в лесу начисто общипал бы эту заразу, — печально вздохнул Белый.

— Чур, пинка для ускорения полета с городской стены даю ей я! — заявил Викэль.

— Пожалуйста. Я ей от себя что-нибудь магическое добавлю.

Между учениками Тираэля установилось на данный момент завидное взаимопонимание. Им не нравилось, как Мирабэль восторженно рассматривала птичку, забыв о них. Вот о том, а поели ли они, девушка не спросила! Один только Тираэль был доволен развитием событий.

Он с удовольствием смотрел на растерянные, обиженные лица учеников.

— Пошли хоть посмотрим, как Мира будет выдирать перо, — предложил Черный конкуренту.

— А если повезет, и сами примем участие в этом процессе, — не отказался Белый.

Оба шагнули в кабинет и замерли от изумления.

Сияющая Мирабэль сидела за своим столом. Перед ней абсолютно свободная стояла птичка и аккуратно клевала с ладони кусочки яблока. Хвост серебрянки устилал чуть ли не половину столешницы. Крылья были прижаты к бокам и сверкали на кончиках стальной бахромой. Хохолок на голове подпрыгивал в такт движениям птички. Мира изредка нежно проводила ладошкой по гладкому оперению на спинке серебрянки. И крылатая особа ничуть не возражала! Хотя на темной поверхности стола уже можно было заметить три длинных серебристых пера, придавленные за кончики тяжелым справочником по растениям Морении.

— Ой! — одновременно сказали эльфы, войдя в кабинет. — Мира, она же опасна! У нее лезвия на крыльях!

— Она в этом не виновата! Птичка ничуть не сопротивлялась и с радостью пожертвовала перьями для лечения наших солдат.

— Ну, подушка лицемерная, — пробормотал себе под нос Викэль, меряя серебрянку многообещающим взглядом.

— А можно ее оставить? — умоляюще посмотрела на эльфов Мирабэль. — Я назову ее Лия. Ты не возражаешь? — обратилась девушка к птичке и нежно потрепала по шейке.

— Нет! — одновременно завопили Эльен и Викэль.

— Она дикая хищница и быстро скончается в неволе, — сказал Эльен. — Ее надо выпустить.

— А я… — начала серебрянка, но вынуждена была замолкнуть, когда Викэль ловко заткнул ей клюв большим куском яблока Черный тут же запихнул в клетку, не обратив внимания на заработанный при этом порез на ладони. Эльен тем временем тоже проявил инициативу и поставил вокруг клетки Полог Тишины. Теперь птичка могла сколько угодно орать с нулевым результатом.

Белый, вынужденный потратить на это все с трудом накопленные за сутки силы, зябко передернул плечами от навалившегося ощущения бездонной пустоты где-то внутри себя. Утешением могло послужить только одобрение Викэля, выраженное поднятым вверх большим пальцем.

Мира не заметила ни колдовства, ни молчаливого обмена мнениями. У нее на глазах заблестели слезы, которые она еле сдержала.

— А может, птичка хоть до завтра останется? — спросила она с надеждой.

— Нет, у нее дом, птенчики, — попытался успокоить девушку Эльен и уговорить расстаться с опасной пернатой бестией, по непонятной причине притворяющейся ангелочком.

При упоминании о птенчиках серебрянка попыталась возмущенно сказать, что она слишком молода, но даже сама не услышала свой голос. Оба эльфийских вредителя постарались на славу, чтобы лишить ее сытной жизни. Птичка принялась метаться по клетке, мотать головой, махать крыльями, выражая свое недовольство и отрицая сказанное.

— Чего это она? — с удивлением спросила Мира. — Птичка пытается что-то мне сказать?

— Нет. Это она так разволновалась при упоминании о доме. В лес обратно хочет, — сказал Викэль, украдкой грозя клетке кулаком.

— Ага, — подхватил Эльен. — Если бы хотела что-то сообщить, то сказала бы вслух. Сама же слышала, что разговаривать она умеет. Ты же ничего не хочешь нам сообщить? — поинтересовался Белый у серебрянки, прекрасно зная, что ничем не рискует, так как сам ставил Полог.

Птичка беззвучно что-то завопила. Викэль, от греха подальше, убрал клетку себе за спину. Эльен стал рядом с ним и подпихнул конкурента к выходу.

— Нам пора, — сказал он. — Не волнуйся, Мира, птичка легко найдет обратную дорогу в лес. А ты пока займись лечением раненых.

Пятясь, эльфы быстро вышли из кабинета и закрыли за собой дверь. Там они облегченно перевели дыхание, синхронно сказали: «Пернатая зараза!» — и потащили по коридору клетку с мечущейся в ней серебрянкой. Тираэль так и ждал их в приемной, с удобством устроившись на диване. Изможденный маг-лекарь тихо посапывал недалеко от него, уронив голову на рабочий стол.

— Вы перья выдрали? — спросил магистр, едва завидев учеников. Правитель же попросил его лично все проконт-ролировать.

— Да, — отозвался Эльен.

— А что это с птичкой? От нее веет какой-то магией, — с любопытством поинтересовался Тираэль.

— Это она вопила, не желая лишаться оперения, и Эльен вынужден был заставить ее замолчать, — выдумал Викэль правдоподобное объяснение.

— Ага, — подтвердил Белый. — Только вы Миру сейчас не отвлекайте своими вопросами. Она будет солдат лечить. Идите домой, отдохните…

— Я бы и рад, — поморщился магистр, — только ифрит не дает. Я уже практически переселился во дворец. Нет, правителю, конечно, удобно. Но мне как-то не хочется и дальше лично решать по его просьбе все вопросы, связанные с магией. Я теперь работаю один за весь Совет магистров!

— Можете пожить у меня, — предложил Викэль, чувствуя свою вину за мучения Тираэля.

— Ни за что, — наотрез отказался магистр. — У меня нервов не хватит, чтобы терпеть твои непроизвольные магические фокусы. Вот надоем я тебе через два дня, появится у тебя подсознательное желание избавиться от меня, и что я буду делать? Ходить, не снимая щита? Так его надолго не хватит. Я едва успел восстановить силы.

— Магистр, вы себе льстите, — подколол Черный учителя. — Вы уверены, что спокойно проживете целых два дня?

Тираэль поморщился и мысленно согласился, что срок может сократиться и до двух часов.

— А я совсем на нуле, — вздохнул Эльен, выражая свою печаль. — Магистр, мне нужны другие доспехи, срочно. Свои прежние мне пришлось оставить в лесу, да они и малость из строя вышли…

— В оружейной правителя больше ничего не осталось. Родственники, домочадцы и друзья уже все растащили, — сообщил Тираэль.

— Можешь забрать мои, — предложил Викэль, подталкивая Белого к выходу. — Я все равно не хочу носить этот металлолом.

— С чего это ты такой добренький стал? — подозрительно спросил Эльен, который уже приготовился с боем, если что, выцарапывать у него латы.

— Разве? Вот примеришь те доспехи на себя и навсегда уверишься, что я бессердечный злодей.

Ученики Тираэля вышли из лазарета и потащили клетку к городской стене, держа за ручки с обеих сторон. Вообще-то с переносом временного жилища серебрянки справился бы даже один эльф, но никто из них не хотел отступать. Оба желали лично убедиться, что вредная птица, к которой Мира проявила огромное внимание и участие, выставлена из города. Этак, воркуя с серебрянкой, девушка совсем перестанет обращать внимание на них. Белый и Черный не возражали бы так рьяно, например, против милого молчаливого котенка, а вот ехидная, болтливая птица выводила их из себя. Слишком много мучений они перенесли из-за нее.

К стене шли молча, не слишком торопясь, но и не медля. Прохожие часто оглядывались на клетку со странной мечущейся птичкой. Не многие горожане лично видели подобные создания, ведь ночевать в лесу без многочисленной охраны из опытных хорошо вооруженных воинов или мага мог только самоубийца. Пожалуй, серебрянок видели в основном солдаты Морении и телохранители купцов. А птичка действительно выглядела красиво и необычно. Ее серебристое оперение ярко переливалось в лучах солнца, привлекая внимание. Эльфы сто раз за дорогу успели пожалеть, что не накинули что-то сверху на клетку.

Обычно на стену города не пускали никого, кроме, собственно говоря, солдат, призванных ее охранять. Но для Викэля сделали исключение, пока начальство не видит. У Черного вообще было чрезвычайно много знакомых среди военных. С большинством из них его сблизила любовь к оружию и участие во всех потасовках, происходящих в столице. Эльена с некоторыми колебаниями пропустили вместе с ним. О Белом, как о втором ученике магистра Тираэля, слышали, но воочию видеть его солдатам не доводилось.

На шестиметровую высоту пришлось подниматься по узкой приставной лестнице из тонких деревянных жердей. Черный лез первым, одной рукой цепляясь за лестницу, а второй — удерживая клетку. Птичка в это время вела себя на удивление тихо и смирно сидела, сжавшись в комок, и настороженными глазами следила за движениями несущего ее эльфа. Упасть вниз серебрянке совсем не хотелось, ведь крыльями в клетке не помашешь. Так что Викэль легко поднялся на узкий полутораметровый помост, идущий вдоль стены. Черный с трудом представлял, как во время осады мечник может разминуться здесь с лучником, обстреливающим нападавших. Но, впрочем, это была не его забота. Для того чтобы думать о фортификационных сооружениях, есть городские власти во главе с правителем.

Эльен немного замешкался внизу, не решаясь доверить свою жизнь шаткой лестнице. Да и каменный помост, удерживаемый выступающими через каждые десять- двенадцать шагов контрфорсами, не производил на него впечатления очень надежного. К тому же перил наверху не было. Даже веревочки никакой не натянули. Нет, Белый, конечно, не боялся высоты, но рисковать зря ему не хотелось. У него возникло ощущение, что громадные монолитные каменные плиты чересчур тяжелы, чтобы удерживаться на такой высоте. Белый сглотнул и нерешительно поставил ногу на первую ступеньку. «Главное, сюда с Мирабэль не ходить, — нервно подумал он. — Тогда уж здесь точно полстены может обвалиться, если леди-несчастье решит возле нее прогуляться!»

— Эльен, ты где там пропал? — нетерпеливо спросил Викэль сверху. — Что ты там рассматриваешь?

— То, к чему с Мирой лучше не приближаться, — отозвался Белый, начав карабкаться по лестнице. — Бревна забора, окружающего плац, полегче этого помоста будут. Тут и щит может не помочь.

Викэль отсутствием воображения не страдал, а потому сделал себе мысленно заметку на будущее, гласящую, что подходить к стене в обществе дочери командующего строго воспрещается. Он, несмотря на соперничество, подал Эльену руку и помог ступить на помост. Клетку при этом поставил у своих ног. Птичка опять начала беспокойно метаться и что-то беззвучно вопить.

— Вытряхивай серебрянку, — сказал Белый, едва ступив на помост. Долго здесь задерживаться он не собирался. Ему хотелось вымыться после дороги, переодеться, отдохнуть на мягком диване.

Викэль испытывал сходные желания, а потому не заставил себя упрашивать. Он поднял клетку на зубец стены и распахнул задвижку дверцы. В тот же момент Полог Тишины перестал действовать, и ему в уши ворвался громкий крик:

— Бандюги! Свободу серебрянкам! Свободу! Черный приподнял клетку и потряс ее в воздухе над землей так, чтобы дверка была внизу. Но птичка растопырила крылья, вцепилась лапами в прутья решетки и вылетать из клетки не стала. Даже и попытки не сделала.

— Не по-ле-чу! — в такт тряске выкрикнула серебрянка. — Пос-тавь клет-ку на мес-то!

— Дура! Ты же сама просила свободу, так я тебе ее и предлагаю! — возмущенно выкрикнул Викэль, продолжая трясти клетку. Он не думал, что при выпускании птички могут возникнуть проблемы, как при поимке.

— Сам дурак! — не осталась в долгу серебрянка. — Я имела в виду свободу выбора! Тащи меня обратно к Мире.

— Ты же дикая птица, а не домашняя, — попытался образумить ее Эльен, впрочем не слишком успешно. — Ты затоскуешь в неволе, перестанешь есть и умрешь.

— Это с какой такой стати я буду отказываться от еды? — удивилась серебрянка. — Я в лесу быстрее скончаюсь от голода. Думаете, там много разинь с сумками, набитыми продуктами, шатается?

— А ты же охотиться на мелкую дичь должна, — сказал Эльен. — Ягодами питаться.

— Где ты там дичь видел?! Если ты ночью в лесу не понял, то могу объяснить, что мелкой дичью считаюсь я! А одними ягодами сам питайся.

Викэль, видя, к чему идет дело, тоже поспешил присоединиться к уговорам:

— Птичка, ты же не хочешь, чтоб из тебя периодически дергали перья в лечебных целях? Неужели тебе своего хвоста не жалко?

— Жалко. Так Мира все равно с бока перья выдирала. Не такая уж большая цена за нормальное питание. Тащи меня обратно!

Викэль на всякий случай еще несколько раз тряхнул клетку. Как и можно было ожидать, — без толку. Совесть не позволяла ему просто скинуть клетку с серебрянкой вниз, так как это будет безжалостным и подлым убийством живого существа. Черный оглянулся на Эльена, но, судя по выражению лица, тот тоже не знал, что в данном случае можно предпринять.

Таким образом, недовольные эльфы вынуждены были аккуратно спустить клетку с птичкой вниз с городской стены и отнести ее обратно Мире. Дочь командующего была в восторге. Ей сказали, что серебрянка передумала и решила остаться. На всякий случай Викэль пригрозил болтливой птичке свернуть шею, если она не будет молчать об истинных обстоятельствах своего возвращения. Лия пообещала не распространяться, потребовав в качестве взятки полбатона колбасы. Пришлось эльфам сделать набег на бакалейную лавку, ругая тот день, когда они решили ехать за этой «подушкой с перьями».

— Надеюсь, долго эта язва возле Миры не продержится, сама попросится на волю, — высказался Эльен Викэ-лю по дороге из лазарета. — Ни одна сытная кормежка не компенсирует ей вечных несчастий, которые не преминут посыпаться на ее голову.

— Ага. Только пока что неприятности сыплются исключительно на нас, и эта птичка — одна из них! — мрачно отозвался Черный.