Контрудар

Глава 2. Монастырь

Южный Тибет. Китай. Такцанг-лакханг ("Гнездо Тигра").

Неожиданно, вырвался из забвения так похожего на сон, долго не решаясь открывать глаза. Мне было тепло, я лежал на чем-то мягком, по ощущениям похожим на кровать. В воздухе пахло травами, имеющими неуловимый, приятный и успокаивающий аромат.

Странно… Моя энергия в данный момент находится на среднем уровне, что перенаправлена на восстановление внутренних органов. Словно надо мной поработал один из целителей или мастеров акупунктуры.

Открыв глаза, я прищурился от яркого света, а затем увидел статую Будды, в основании которой и стояла моя кровать. Сев на кровати, ощупав свою грудь, обнаружив несколько тончащих игл, я неспешно принялся их вынимать, взяв окончательный контроль по восстановлению тела на себя.

Кажется, я в каком-то буддийском монастыре. Меня спасли, хотя и не должны были. Ладно, с этим разберёмся.

Поднявшись с кровати, я обнаружил сложенную в изголовье одежду, чему я был рад, так моя одежда за исключением нижнего белья отсутствовала. Переоблачившись в хлопковую форму, состоящую из широких штанов, белой рубашки короткими рукавами и плотной чёрной куртки на деревянных пуговицах, шлёпая босыми ногами по деревянному полу, пошёл в сторону выхода.

Едва я вышел за стены дома, передо мной открылся удивительный вид на долину с небольшим городом, виднеющимся в её глубине. Несколько минут предаваясь созерцанию, мне пришлось очнуться от созерцания горных красот, и двинутся на осмотр места, в котором я оказался.

Это действительно был буддийский монастырь, построенный прямо на скалах, какой-либо дороги для доступа сюда мне не удалось найти визуально, но это не значит, что её не было. Монахи, встречая меня, склонялись в приветливом поклоне, получив ответ такой же поклон, неспешно двигались далее, занимаясь насущными делами.

От одного из помещений я уловил запах готовящегося риса, заглянув туда из любопытства, обнаружил трапезную, с установленными двумя длинными столами и молодыми монахами, что в данный момент занимались приготовлением пищи.

- Намасте. - Раздался тихий голос позади, стоило мне отойти от трапезной буквально на два шага, - Любопытство – не порок, а желание постичь новое.

- Намасте, - сложил я ладони, вместе быстро обернувшись и склонившись в поклоне, - прошу прощения за это.

Сейчас, выпрямившись, я рассмотрел своего собеседника, им оказался бритый на лысо стареющий монах лет шестидесяти на вид, одетый в простую сэнъи, традиционный халат красного цвета. Так же обратив внимание что монах, ни взирая на свой возраст, отличается живыми глазами, в которых читался острый ум.

- Моё имя – Джино.

- Ли Вей, - снова склонил я голову в поклоне, - благодарю за спасение, кров и одежду.

- Пойдём, - пройдя мимо меня, проговорил монах, - мне интересно узнать, как столь юный мальчик оказался так далеко от дома, и что же являлось причинами для этого?!

По мере нашей прогулки, Джино внимательно слушал меня ни разу, ни словом, ни действием не попросив повторить или дополнить сказанное. Почему же я ему пересказывал свою историю, точнее историю, Ли Вея. Просто потому, что понимал, что дальше моих уст эта история не пойдёт. С чего я начал… Да, с начала.

Воспоминания детства Ли Вея восстановились полностью, однако они принесло с собой только чувство грусти…Своих родителей мальчишка не знал, отец был неизвестен, а мать умерла родами из-за слишком долгого занятия проституцией. Затем он жил на рисовой плантации у своей тети, где ему приходилось пусть и не сладко, но ни ласки и заботы никогда не получал, даже школа, в которой он чувствовал себя изгоем, была им брошена им в двенадцать лет, а затем он просто сбежал в Пекин, в поисках лучшей жизни. Вот там-то он и понял, что жить у тети было возможно, пусть там на него и косо смотрели из-за его более широкого разреза глаз и чистой белой кожи более свойственной европейцу, чем китайцу. Впрочем, именно из-за своего происхождения, Вей, часто оказывался втянутым в драки, довольно редко выходя из них в роли победителя. А затем уже на уровне слухов среди таких же беспризорников как он некие люди обещали кров, еду и обучение боевым искусствам…

Разумеется, о причинах своего нахождения в горах Южного Тибета я не стал говорить, закончив повесть на том, как покинул дом и скитался среди городских джунглей.

- Это лишь часть истории, но я благодарен тебе за доверие. – Спокойно проговорил монах Джино, - пойдём, сейчас время трапезы.

Отведя меня в недавнюю трапезу, монах указал мне на место, где я получил свою глиняную чашку с рисом, несколько рисовых лепёшек, а так же глиняную кружку с соком, что вызвало мое удивление.

Ели монахи, молча, лишь изредка обмениваясь просьбами о передачи какого-нибудь салата или специй, мне же приходилось тщательно пережёвывать, наслаждаясь вкусом первого вкушенного обеда за последние несколько месяцев. Закончив трапезу, я, как и остальные монахи отправился её мыть.

Самое большое моё удивление вызвало то, что монастырь располагался на высокой скале, здесь было электричество и водоснабжение. Так же у некоторых монахов были сотовые телефоны, которые они изредка доставали из кармана своего халата.

- Ли Вей, - проговорил монах Джино после того как мы покинули трапезную и остановились возле площадки для медитации, - кто был твоим учителем внутренней силы? Если эти воспоминания неприятны, тебе можешь не рассказывать.

Монах забрался на белый возвышающийся над поляной камень с плоской верхушкой и сел в позу лотоса, подставив лицо солнцу. Мне же пришлось опуститься в медитативную позу просто на траве возле камня.

В принципе, почему бы и нет? Все равно всей картины я ему не передам…

История началась около трёх месяцев назад, в то время мне удавалось находить себе подработки, оплата от которых и позволяла мне держаться на плаву. Кем я только не был, рабочим, уборщиком, разносчиком цветов… не важно. Где-то за полгода до этого от нас ушло несколько мальчишек, что нашли себе работу, а потом один из них вернулся с незнакомым мужчиной и объявил о новом наборе работников. Поддавшись мнению большинства я согласился… Затем нас отобрали кто подходит и не подходит, это кстати и определял тот неизвестный, имени которого я не знаю.

Затем он дал нам указание, где состоится сбор работников и отчалил, вместе с парнем, что был когда-то одним из нас. Отправившись на место сбора, мы попали в медицинскую лабораторию, где быстро проверили наше здоровье, так же проверили способности к обучению, отсеяв около десятка человек, а затем разбили на группы по пять человек и повезли в неизвестном направлении. Время путешествия я не помнил, так как нам что-то добавили в еду или напитки и проснулся я уже на той тренировочной базе.

Там уже начался курс обучения, сначала нас гоняли по полигону, затем пошли тренировочные бои без использования оружия. Потом начались обучающие тренировки по взаимодействия с внутренней энергией, что здесь называют "Vitaco". Чтобы мы могли использовать эту силу нам давали специальные стимуляторы… Затем обучали нескольким техникам, уже в тот момент присматриваясь к тем кто мог использовать стихийные техники. Затем за не соблюдение правил я угодил в яму, ну и все, пожалуй, остальное и так известно.

- Вот значит как… - тихо проговорил монах, - когда же люди поймут что путь разрушения – не единственный из возможных путей.

- Однако этот путь является самым прогрессирующим, - проговорил я, - война всегда была стимулом для совершенствования и пути созидания.

- Война ради войны - бессмысленна, - спокойно проговорил Джино, - однако, твои слова несут в себе глубокий смысл не свойственный столь юному телу и разуму. Созидание и разрушение всегда буду на разных сторонах медали, взаимно дополняемыми элементами человеческого бытия.

- А какому пути следуете вы, Джино?

- Созерцания, - повернувшись ко мне лицом, проговорил монах, - жизнь – это очень красивое зрелище, она есть во всем… в каждом дыхании, в каждой капле воды, в дуновении ветра.

Чего-то подобного я и ожидал услышать, но что на счёт меня… В этом мире я чуть больше чем никто, со своими способностями в использовании манипуляцией внутренней энергией. А ведь я был… неважно, та жизнь была мною прожита, а эта только начинается. Мне нужно лишь найти свой путь.

- Что ты будешь делать дальше?

- Не знаю, - покачал я головой, - однако, здесь я не задержусь. Жизнь монаха меня не прельщает, пусть я и искренне благодарен вам за своё спасение своей жизни, Джино.

- Оставайся пока здесь. Может быть, ты найдёшь ту тропинку, с которой начнётся твой собственный путь. – Довольно проговорил старый монах, а затем замер.

Некоторое время, смотря на расположенный внизу город, я просто наслаждался тёплыми лучами солнца, а затем ушел в медитативное состояние, сосредоточившись на собственной энергетике, что представляла собой довольно жалкое зрелище.

Слишком уж поздно началось моё обучение по взаимодействию с внутренней энергетикой, поэтому видны следы расслоения меридиан и более мелких энергетических каналов, из-за которых страдает моё тело. Осторожно и кропотливо восстанавливая, все повреждённые во время своего путешествия каналы, я постоянно ругался про себя на тех специалистов, что обучали нас. Нас обучали по странной однобокой системе, подгоняя всех под одну планку, не смотря на заложенный в нас потенциал, ведь существуют такие особенности как контроль, количество передаваемой энергии, скорость формирования техник, тонкие манипуляции и другие…

Там нужны были лишь солдаты, простой расходный материал, что брал бы не личным мастерством, а количеством энергии, что они надеялись проделать с помощью стимуляторов, просто заваливая высокопоставленных мастеров кусками хорошо вооружённого мяса.

Мне же просто повезло, тот долго рассасывающий стимулятор я вывел из организма, когда находился в яме, как и выправил часть своей энергетики, подвергшуюся искусственному изменению. Нет, я не являюсь специализированным знахарем или целителем, ни тем более мастером акупунктуры, нет, я отношусь к немного другой системе, что принёс из той жизни. Это позволяет мне поддерживать жизнеспособность собственного тела, но не даёт возможности лечить других, нет у меня этих знаний.

Ощутив прикосновение к своему плечу, я вышел из медитативного состояния и несколько озадаченно посмотрел на монаха что вывел меня из этого состояния.

- Ли Вей, ты не мог бы продемонстрировать свое боевое мастерство? – поинтересовался тот старый монах что сидел в стороне на краю площадки.

- Но… - поднявшись на ноги, несколько озадаченно посмотрел я на него, - но вы, же не любите насилие.

- Я не монах, - улыбнулся старый мастер, - не беспокойся, Джино будет наблюдать.

Вполоборота повернув голову, я обнаружил монаха стоящего возле входа на медитативную площадку сжимавшего в руках деревянный шест. Получив его одобрительный кивок, я ответил старику:

- Как вам будет угодно.

Разойдясь на десять шагов в стороны мы со стариком замерли… Никто не собирался наносить первого удара, так как это сразу покажет и уровень и тактику, по которой будет вестись бой. Однако старик меня удивил…

Мягкой, текучей походкой он начал ко мне приближаться, меня это насторожило, однако я остался на своём месте, тщательно всматриваясь в его движения и ощущая колебания исходящей от него энергии, не дойдя до меня буквально четыре шага, он резко коснулся своими руками земли, словно падая…

Резкий прыжок с переворотом назад от выскочившего из земли большого куска скалы управляемого этим неизвестным мастером. Ещё пребывая в свободном падении я сосредоточился, а затем словно перешёл в медитативное состояние, раз за разом повторяя тот момент когда он применил технику, а затем резко вынырнул в реальность, коснувшись руками земли направил в неё импульс энергии, подчинивший себе скалу и заставивший резко ударить в верх на том месте где стоял старый мастер. Однако удар прошел мимо…

- На этом и закончим, - спокойно проговорил Джино, - мастер Ми Лонг, надеюсь, вы удовлетворены.

- Вполне, - улыбнулся старик, стоя на одной ноге на верхушке скалы, - теперь мне пора уходить, мальчик полностью здоров. Намасте, Джино.

- Намасте. – Ответно сложил руки монах.

А затем старик, быстро используя какую-то технику, что я сумел почувствовать на самой границе восприятия, просто прыгнул со скалы вниз, прямо в растущий под монастырём лес. Подойдя к краю, я заметил, как его белая сенья мелькает от одного дерева к другому, чтобы в итоге пропасть в направлении города.

- "Странствующий дракон" направился в Паро. – Подойдя ко мне, проговорил монах, - именно он принёс тебя сюда, найдя упавшего в расщелину.

Да, а я ему даже спасибо не сказал… Однако то как он двигался мне знакомо, кажется я видел уже подобные текучие движения…

- Что за технику он использовал?

- "Скальный клык Дракона". – Пояснил мне монах, однако твоя техника отличается… Посмотри.

Последовав совету монаха, я подошёл к творению собственной техники и несколько озадаченно увидел огненные прожилки в камне, чувствуя от исходящего камня свою остаточную энергию.

Интересно, я использовал технику, что скопировал от своего противника, а затем в процессе создания видоизменил, добавив дополнительный элемент. Плохая у меня энергетическая чувствительность, раз уж получился подобный эффект…

- Пойдём, юный воин. – Проговорил мне Джино, - тебе нужно отдохнуть, я покажу твоё место.

Монах отвёл меня во внешние помещения храма, выделив отдельную комнату, где я мог отдохнуть, однако вскоре прозвучал удар колокола, являющимся знаком того что нужно собираться на ужин.

- Завтра ты поможешь на кухне, - спокойно проговорил монах, не мешая мне осматриваться в комнате, - а пока поспеши на ужин.

Осмотрев комнату и обнаружив несколько книг с мантрами, а так же несколько рукописных книг, которые просто визуально просмотрел, чтобы затем поспешить на ужин. Не стоит заставлять себя ждать…

Япония. Остров Хонсю. Район Канто. Префектура Сайтама. Г. Сайтама.

В додзё семьи "Доме летящих листьев", стояла тяжёлая тишина, вызванная напряжённым молчанием двух человек, мужчины лет сорока одетого в традиционное кимоно и девушки семнадцати лет в данный момент сидящей на коленях с лежащей рядом катаной в ножнах.

Некоторое время мужчина смотрел на девушку, а затем обратился к ней:

- Минэко, ты нарушила бусидо, - сухим и спокойным голосом проговорил мужчина.

- Отоо-сан, я не нарушала бусидо, этот человек не заслуживает чести стать моим дайме, - с ледяными нотками в голосе проговорила девушка, открыто смотря отцу в глаза.

- Кто дал тебе право выбора? – с металлическими нотками недовольства последовал ответ мужчины.

- Он оскорбил меня, потребовав верности, - температура в комнате стала понижаться благодаря леденеющему тону девушки, - Онна-бугэйся, не будет служить по указу кого-либо, даже твоего, отоо-сан.

Некоторое время мужчина размышлял над словами своей дочери, а затем тихо проговорил:

- Чего ты хочешь, Минэко? Знаю, ты была воспитана в старой семье самураев, имеющей почти тысячелетнюю историю. Наверное, мне не стоило с малых лет наставлять тебя на путь воина.

- Нет, отоо-сан, я благодарна тебе за это, - коротко склонив голову, спокойно проговорила девушка, из голоса которой исчезли ледяные нотки, - но сейчас я хочу покинуть этот дом.

- Нет. – Прозвучал стремительный ответ.

- Ты не мой господин. – Спокойно проговорила девушка, - в таком случае, я покидаю эту семью, Это-сан.

Поднявшись на ноги, девушка, ступая по деревянному полу босыми ногами по полу, как и положено, в додзё, прошла мимо мужчины и вышла из помещения. Чтобы пройти по территории поместья, она вошла в свою комнату и принялась собирать свои вещи.

- Онэ-сан, что случилось? – заглянув в комнату, посмотрела на Минэко девочка лет десяти, - ты уходишь?

- Да, омито-тян, - спокойно проговорила девушка, убирая за ухо выбившийся из косы непослушную прядь, - мне нужно уйти, этим я защищу семью от позора.

- Но ты станешь ронином… - несколько озадаченно проговорила девочка, - зачем тебе это?

- Точнее, свободным воином никогда не имевшим хозяина, - мягко улыбнулась девушка, раскрыв руки для объятий, - иди сюда, Юри.

Запрыгнув старшей сестре на шею, девочка тихо заплакала, старшая сестра же принялась поглаживать её по спине, сжав зубы, чтобы самой не поддаться печали из-за расставания с домом.

Через некоторое время вошла немолодая женщина. Осмотрев внимательным взглядом комнату, отметив вещи старшей дочери, уже частично собраны в туристический рюкзак и своих дочерей, с тяжёлой походкой прошла через комнату, направившись в додзё.

Девушки озадаченно посмотрев, матери вслед через некоторое время услышали громкие крики, а затем деревянная крыша взорвалась изнутри, засыпав территорию поместья бамбуковой щепой и глиняной черепицей. А затем наступила тишина… Спустя пару минут женщина вновь появилась, но уже с удовлетворенной улыбкой на губах и вернувшись в комнату к девочкам только погладила их по головам и подмигнув вновь скрылась во внутренних помещениях дома.

– Мама сломала папу… - задумчиво проговорила младшая из дочерей, - пусть, его не жалко. Папе только бусидо интересен. Он мою игрушку сломал… - не моргнув глазом, пожаловалась Юри.

- Ладно, - натянуто улыбнувшись, проговорила девушка, - поможешь мне?

- Хорошо. – Бойко ответила Юри.

А затем две девушки принялись собирать вместительный рюкзак, с чем справились за полчаса. Минэко же в это время переоделась в повседневную одежду из джинсовых штанов и лёгкой блузки со с спортивными кроссовками и пристегнув ножны с катаной и викидзаси, являющимися дайсе, парным оружием вышедшими из рук одного оружейного мастера, к широкому поясу, удовлетворённо улыбнулась.

- Выглядишь отлично, - оценила Юри, обойдя сестру по кругу, - хоть с мальчиками гулять, только мечи убрать.

- Где же ты такого насмотрелась…

- Папины книжки читала, - озорно улыбнувшись, ответила девушка, - там много интересных картинок. Я знаю, что такое поцелуй.

Минэко выслушав свою сестру, только покачала головой. В данный момент она была озабочена другими делами, даже, несмотря на столь грозное заступничество матери, она уже твёрдо поставила себе цель покинуть отчий дом, и отправится в свободный путь. Не может же она сейчас отказаться от своих собственных слов…

- Значит так, - появилась в дверях мать, - Минэко, это тебе на необходимые расходы, - протянув пластиковую карточку дочери, проговорила она, - постарайся сильно не растрачиваться. Это все твои документы, включая заграничный паспорт, однако я надеюсь, ты не будешь покидать нашу страну. Теперь, телефон… Впрочем, неважно.

- Мама, - улыбнулась девушка, - не беспокойся обо мне, все-таки я в ранге специалиста, ничего со мной не случится.

- Я буду скучать… - подойдя, мать обняла свою старшую дочь, - не беспокойся за отца, ты знаешь, что бамбук гнётся, но не ломается. Если потребуется, ты всегда можешь вернуться, не взирая ни на чьи решения.

- Спасибо, - кивнула Минэко, а затем, отстранившись, убрала документы и сберегательную карту в рюкзак, - до встречи.

Может мама и может надавить на отца, чтобы оставить меня, но они ничего не могут сделать со старейшинами клана, чью волю и озвучил отец…

С этими мыслями она забросила рюкзак за спину, проверив удобство выхода мечей из ножен, двинулась на выход из поместья своей бывшей семьи.