Королевская книга Страны Оз

Глава двадцатая. Дороти срывает церемонию

— Вот это караван! — Восхищённый Верблюша вскочил на ноги. — Вот это здорово!

— Очень сомневаюсь. — Дромадёр нехотя разлепил заспанные глаза и соизволил поглядеть на марширующих серебрян. Впереди выступали музыканты, играя на сверкающих серебряных трубах и флейтах. За ними шествовали Великий Чав-Чав и маршал Руби-Бей в роскошных шёлковых одеяниях. Далее шли три принца-сына, увешанные драгоценными цепочками с самоцветами и многочисленными медалями, и пятнадцать принцев-внуков, напоминающих в своих кимоно серебристых бабочек. За принцами несли паланкин с принцессой Белой Орхидеей. Ее лицо было скромно закрыто вуалью. Далее толпились пышно разодетые придворные, а позади всех скромно шли и простые серебряне — пустили, конечно, не всех желающих, ибо все в зале просто не разместились бы.

На мгновение воцарилась тишина. А затем все вошедшие вопреки императорскому указу распростёрлись ниц.

— Ну и ну! — вырвалось у Дороти. — Страшила, ты уверен, что хочешь отказаться от всего этого?

— Великий наш император, прекрасный, как солнце, мудрый, как звёзды, и сияющий, как облака! Мы приступаем к церемонии Возвращения Истинного Облика! — объявил Чав-Чав, с трудом поднявшись на ноги. Но тут он осёкся, заметив наконец странную компанию, собравшуюся у императорского трона.

— Измена! — прошипел старший принц. — Когда мы уходили, он был прочно привязан к шесту. За старым папочкой Страшилочкой нужен глаз да глаз! Что это за подозрительные личности вертятся вокруг него?

Не знаю уж, как это получилось, но каким-то чудом наши друзья из Страны Оз вдруг начали понимать по-серебрянски. Когда Дороти услыхала, что её называют подозрительной личностью, и увидела злые лица принцев-сыновей и глупых принцев-внуков, она перестала удивляться решению Страшилы.

Сам же Страшила спокойно поклонился вошедшим.

— Во-первых, — весело сказал он, — позвольте мне представить вам моих друзей из Страны Оз, пришедших навестить меня.

Серебряне, которые на самом деле искренне любили Страшилу, вежливо кланялись, когда он называл имена своих друзей. Но три принца, скорчив недовольные гримасы, отвернулись и зашептались.

— Что-то я начинаю сердиться, — прошептал сэр Кофус своему другу Трусливому Льву.

— Продолжаем церемонию! — выкрикнул старший принц, не давая Страшиле закончить представление гостей. — Да будет немедленно восстановлен истинный облик его пресветлого величества! Дорогу Великому Чародею! Дорогу Великому Чародею!

— Не спешите! — с достоинством проговорил Страшила. — Я хочу кое-что сказать.

Серебряне при этих словах захлопали в ладоши, и у Дороти немного отлегло от сердца. Может быть, эти люди прислушаются к голосу разума и отпустят Страшилу с миром? Девочка не видела никакой возможности убежать, если дела пойдут плохо.

— Дорогие мои дети! — продолжал Страшила как ни в чем не бывало. — Мое возвращение на этот прекрасный остров было замечательным и радостным событием. Но за время разлуки я очень изменился, и теперь мне уже не хочется быть императором. Поэтому я, с вашего любезного разрешения, остаюсь в своем нынешнем облике, который мне очень нравится, и отрекаюсь от престола в пользу моего старшего сына. Сам же я возвращаюсь с моими друзьями в Страну Оз, которая стала для меня родной.

Страшила закончил речь. Воцарилось мёртвое молчание, которое очень быстро сменилось невероятным шумом и гамом.

— Нет! Нет! Ты добрый император! — кричали серебряне. — Мы тебя не отпустим! Ты наш отец! Пусть принц становится императором, когда ты мирно отойдёшь к своим предкам, но не раньше! Нет! Нет! Не допустим!

— Этого я и боялся, — тихонько проговорил Везунчик Токо.

— Это не император говорил, а Страшила! — резко прокричал коварный Чав-Чав. — Он сам не знает, что говорит. Но после превращения… Вы сами увидите!

Присутствующие слегка успокоились.

— Приступим к церемонии! — требовали они. — Дорогу Великому Чародею!

— Чав-Чав! — воскликнул Страшила. — Ты ошибаешься!

Но было слишком поздно. Никто его уже не слушал.

— Придётся что-то другое придумать, — пробормотал Страшила, разочарованно откидываясь на спинку трона.

— Ой! — Дороти схватила его за руку. — Вот он идёт!

— Дорогу Великому Чародею! Дорогу Великому Чародею!

Толпа расступилась, и к трону подошёл, хромая, крошечный безобразный Великий Чародей Серебряного Острова, держа высоко над головой большой серебряный кувшин. А за ним шёл…

Когда сэр Кофус увидел, кто идёт за Чародеем, он подпрыгнул, да так, что перескочил через Верблюшу.

— Онагры и единороги! — воскликнул он. — Свершилось наконец!

Рыцарь стремительно бросился вперёд. Взлетел его меч, а за этим последовал взрыв, словно кто-то зажёг множество гигантских ракет. В зале стало черно от дыма. Никто ещё не понял, что случилось, когда стало видно, что сэр Кофус что-то тащит, восклицая:

— Дракон! Я сразил дракона! Какое счастье! Присутствующие откашливались и протирали слезящиеся глаза. Когда дым слегка рассеялся, Дороти увидела, что сэр Кофус и впрямь поразил дракона — старого страдающего ревматизмом дракона, принадлежащего Великому Чародею.

— Эх, лучше б ты Чародея зарубил! — сердито проворчал Трусливый Лев.

— А дракон-то, похоже, взорвался, — сказал Верблюша, обнюхивая шкуру.

— Измена! — вопили принцы-сыновья. Тем временем Великий Чародей упал на каменный пол и начал вырывать прядку за прядкой из своей косы.

— Этот человек погубил мою радость, единственную отраду моего сердца! — причитал старик. — Я превращу его в кота, в жалкого жёлтого кота, и поджарю на обед.

— Ох! — воскликнула Дороти, грустно глядя на сэра Кофуса. — Как вы могли?

Убийство дракона повергло всех присутствующих в смущение и растерянность.

Сэр Кофус слегка побледнел под забралом, но встретил натиск возмущённой толпы не моргнув глазом.

— О, милый мой караван-баши, как это невесело, — посочувствовал Верблюша, глядя на рыцаря испуганными глазами.

— В тюке, который висит у меня слева, есть кинжал. Я очень сомневаюсь, что он им понравится, — пробормотал Дромадёр, подойдя вплотную к рыцарю.

— Продолжаем церемонию! — распорядился старший принц, видя, что смятение даёт друзьям Страшилы время подумать. — А это исчадье железного котла мы успеем покарать и потом.

— Правильно! — закричали в толпе. — Пусть императору вернут истинный облик!

— Кажется, это конец! — прошептал Страшила. — Передайте от меня привет Озме и скажите ей, что я очень хотел вернуться домой.

В бессильном ужасе друзья смотрели на приближающегося Чародея. Можно сражаться с настоящими врагами, но с волшебством!.. Даже отважный сэр Кофус решил, что всё потеряно.

— Одно движение, и все вы превратитесь в сушёные сливы! — крикнул рассерженный Чародей, впившись в друзей злобными маленькими глазками. В зале было так тихо, что можно было расслышать падение булавки. Даже Дромадёр не стал выражать сомнений в том, что Чародей может исполнить свою угрозу, а застыл неподвижно, словно статуя.

Чародей приближался очень медленно, осторожно держа в воздетых над головой руках запечатанный кувшин. Бедный Страшила смотрел на этот кувшин как завороженный. Вот сейчас он превратится в престарелого серебрянина. Уж лучше заблудиться и пропасть навсегда! Он невольно ухватился покрепче за руку Дороти. А девочка дрожала от печали и испуга. Когда Великий Чародей поднял чашу ещё выше и приготовился метнуть её в Страшилу, она, забыв об угрозе, вскинула руки и закричала.

— Великие прабабушки! — вырвалось у Страшилы. Он вскочил на ноги.

Когда Дороти подняла руки, зонтик, висящий у неё на запястье, раскрылся. Выше, всё выше и выше, через отверстие в крыше к облакам, полетела маленькая принцесса Страны Оз. Великий Чародей, поражённый ничуть не меньше остальных, застыл на месте, так и не швырнув в Страшилу свой кувшин. Все подняли головы, задохнувшись от изумления.

Как обычно, первым опомнился старший принц.

— Да не стой же ты столбом как дурак, а действуй скорее! — злобно прошипел он в самое ухо Чародею.

— Я не для того сюда пришёл, чтобы на меня кричали и помыкали мной какие-то неведомые чужаки, — захныкал старик. — Как прикажете работать, когда все кому не лень мешают и перебивают на каждом шагу? Где мой любимый дракончик? Я не могу без него!

— Да ладно, бросай ты свой кувшин скорее! Я тебе достану другого дракона.

У принца дрожали руки от волнения и нетерпения. Страшила перед лицом нового несчастья совсем забыл о Чародее. Вместе с Трусливым Львом и сэром Кофусом он растерянно метался по залу, стараясь придумать что-нибудь, чтобы спасти Дороти. А Дромадёр в это время громко и обиженно сомневался во всём на свете, в то время как Верблюша всхлипывал от горя.

— Ну бросай же, бросай, самое время! — шептал принц.

Страшила в это время стоял спиной к толпе, отчаянно размахивая руками. Крепко ухватившись за горлышко кувшина, Чародей затянул нараспев длинное заклинание, которое мы даже и пробовать не будем здесь воспроизвести, и изо всей силы метнул кувшин прямо Страшиле в голову. Но не успел он оторвать руку от горлышка, как Дороти, сопровождаемая вспышкой света, с шумом влетела в зал и натолкнулась вместе с зонтиком прямо на кувшин. Кувшин полетел совсем в другую сторону и в следующую минуту разлетелся на куски прямо над головами трёх шепчущихся принцев-сыновей, а Дороти плавно опустилась на пол.

Сэр Кофус в порыве чувств обнял Страшилу, а Страшила обнял Трусливого Льва. Да и было чему радоваться! Как только первые капли волшебного снадобья коснулись принцев, двое из них превратились в серебряных кабанчиков, а старший в хорька. Это-то и был, оказывается, их истинный облик!

Присутствующие в страхе отшатнулись от превращённых принцев, которые с визгом выбежали в двери и скрылись в парке.

— Схватите Чародея и отведите в его пещеру, — приказал Страшила. Впервые с того момента, как началась церемония, он заговорил повелительно, как император. Он заметил, что Чародей делает какие-то странные знаки руками, протянув их к сэру Кофусу. Десяток стражников окружили упирающегося старика и повели его к выходу.

По просьбе Страшилы сэр Кофус хлопнул руками в железных перчатках, требуя тишины. У Страшилы слегка дрожал голос, когда он обратился к своим подданным.

— Вы, конечно согласитесь, что волшебство — это не шутки, и его нельзя применять по чьему-то капризу или злой воле. Если вы спокойно разойдётесь по домам, я постараюсь найти выход из наших затруднений.

Серебряне почтительно выслушали императора и, немного пошумев и поспорив между собой, покинули, пятясь, тронный зал. По правде сказать, им не терпелось разнести по острову весть обо всём увиденном. И только принцесса Белая Орхидея отказалась уйти. При чём тут какое-то волшебство, заявила престарелая красавица, она явилась для того, чтобы выйти замуж за императора, и без брачной церемонии не уйдет.

— Неужели вы, такая почтенная пожилая дама, хотите выйти замуж за соломенное чучело, за Страшилу? — уговаривал её император.

— Все мужчины — чучела и страшилы! — сердито ответила старушка.

— А тогда к чему вообще выходить замуж? — удивился Лев и из озорства запрыгнул на её паланкин. Это оказалось последней каплей, и Белая Орхидея упала в обморок. Воспользовавшись её бессознательным состоянием, Страшила немедленно приказал носильщикам унести её куда-нибудь подальше, да побыстрее.

— А теперь, — сказал он, когда никого из серебрян, кроме Токо, не осталось в зале, — обсудим, что нам делать.