Король пятой башни

Глава 19. Ключи

На ужин Иван опоздал. Пришел с совещания, которое проходило в апартаментах премьера. Плюхнулся на стул. Глянул на накрытую крышкой супницу и пустые тарелки. Линда живо вскочила с диванчика и принялась разливать по тарелкам суп. Лана обняла его за плечи. Поцеловала в ухо.

— Ты чё, ещё не ела?

Она покачала головой:

— Тебя ждала… Ну, что вы решили-то?

— Решили, — буркнул Иван и глянул на Линду.

— Может, погреть суп? — с беспокойством просила горничная.

Иван попробовал:

— Пойдёт… В смысле, не надо. Тёплый ещё.

— Ну, тогда я, минут через десять, жаркое принесу, да? Оно точно ещё горячее.

Иван кивнул. Съел пару ложек супа. Больше не хотелось.

— Надо было мне заранее сказать, чтобы она подогрела. А так он всё-таки холодный, — вздохнула, глядя на него, Лана.

— Да при чём тут… — он раздраженно бросил ложку в тарелку.

— Что, настолько всё плохо?

— Как написал один чел в две тысячи пятнадцатом: — «Нас идут убивать, а у нас ни патронов, ни совести».

— Что, мы совсем ничего не можем с этими бандитами сделать? Они же, наверняка, сидят там, в соседней башне и готовят новое нападение, да?

— Готовят, — кивнул король: — На черта нам тогда армия, флот, полиция, вообще всё это государство, если они не могут нас защитить? А сами применить силу мы, по закону, не можем! То же самое государство, которое сейчас, фактически, отказалось нас защищать, за самооборону нас накажет! По крайней мере попытается. Чтобы эффективно себя защитить нам сейчас надо напасть на логово врага. Но, с точки зрения закона, это может быть расценено как разбой. Всё дело в том, кто, и с какой точки зрения будет наши действия оценивать. Внутри башни мы могли бы просто перестрелять этих гадов, как бешеных собак! А снаружи — нет. Даже когда они по нам ракетами, гранатомётами…

— И как же теперь?

— А, — король махнул рукой. — Воротынский с Кречетом, вроде, придумали кое-что… Я думал они снова в глотку друг другу вцепятся, а они против общего врага вон как… Подробности я никому, естественно, рассказывать не должен. В целом мне их план понравился. Но… Ладно, — Иван взял ложку и принялся есть суп. Потом, тяжело вздохнув, отставил пустую тарелку в сторону. — Главное, я-то больше ничем не могу помочь… Нет, я мог бы, конечно, вообще от этого дела устраниться. По идее, пока Сэм должен всем рулить за меня. Но так устраняться было бы полным свинством. Без моего одобрения они ни на что серьёзное, наверное, не решились бы. А так — решились… Потом я просто сидел и слушал, как они прорабатывают детали. Очередной раз почувствовал себя тупой школотой рядом с настоящими волками.

— Ну, то есть ты сделал всё, что мог, да? Даже больше, чем был должен сделать. — Лана положила ладонь ему на руку. — А дальше и должны работать специалисты. Ты же тут не для того, чтобы лично бегать с автоматом, или там спецназом командовать. У тебя же для таких дел куча СБ-шников, техники всякой…

— Тоже мне, «куча», — скривился Иван. — Хорошо хоть я уговорил остаться Леонидыча и других из старой гвардии, а то бы вообще…

Дверь в столовую открылась, и Линда внесла поднос с тарелками, полными исходящего паром жаркого.

***

Тронный зал. Мрамор стен и колонн. Лепнина на потолке. Кадки с пальмами и сансевиерией. Он стоит в центре зала, расправив плечи, изо всех сил изображая улыбку. На плечах, поверх белого парадного мундира, горностаевая мантия. По бокам от него Сэм и Жохов в деловых костюмах и в дорогущих соболиных плащах.

—Оружие заряжено? — в пол-голоса спрашивает Иван у телохранителей, стоящих в почётном карауле в парадных зелёно-пурпурных мундирах.

—Так точно! — рапортует Сергей, поудобнее перехватывая свой калаш.

В зал входят двое китайцев в деловых костюмах и стройная, но уже не молодая женщина в чёрно-синем вечернем платье. Телохранители передёргивают затворы автоматов. Гости растеряно останавливаются, не доходя до короля и министров нескольких шагов. Иван командует:

—Огонь!

Из двух калашей, длинными очередями. Каждый выпускает в подонков из Сы-Лоу полный магазин. Братцы Ли, изрешеченные пулями, дёргаясь, падают на пол. От задетых пулями стен и колонн летят кусочки мраморной крошки. Рассыпаются по полу продырявленные пулями и забрызганные кровью листы с «эксклюзивным предложением от корпорации Сы-Лоу».

«Да! Так! Только так и должно быть! — Бешено колотится сердце. — Не важно, что это против всех правил, против закона. Зато не будет больше терактов, не будет этого бесконечного, вязкого, опутывающего душу страха!»

Позади китайцев, задетая случайной пулей, сползает спиной по колонне их спутница в чёрно-синем платье. На мраморной облицовке за ней остаётся кроваво-красная полоса. Местный светлогорский журналист. Зинаида Павловна, кажется? Она, держась за простреленную грудь, смотрит на него с немым укором, и король просыпается — весь в холодном поту.

Поворачивается на спину, постепенно осознавая где он и когда: — «Вот чёрт! Надо же было заснуть, повернувшись на левый бок! Придавишь сердце — и не такое приснится!»

Третий час ночи. Лампы едва горят, создавая мягкий полумрак. Иван поворачивается на правый бок. Долго смотрит на безмятежное лицо спящей Ланы и, наконец, засыпает, прижавшись щекой к её гладкому, тёплому плечу.

***

В пятницу он проснулся в десятом часу. Лампы уже ярко светили. Только что поднявшаяся Лана натягивала нейлоновые колготки. Подхватив её руками за попу, потянул, и повалил на кровать. Обнял, целуя голую грудь, шею, губы.

— Ну, что ты, Вань… Ну… Там уже пришли к тебе. В дверь стучались, вот я и вскочила.

— У-у… я щас, — прижался всем телом, стараясь хоть на секунду отгородиться её теплом, запахом волос, от того, что случится… наверное, уже случалось там, снаружи.

Чмокнул Лану в носик. Вскочил. Натянул штаны. Накинул рубашку и вышел, на ходу застёгиваясь, наружу.

В столовой Семён Семёнович говорил с кем-то по комму. Вид у него был озабоченный, но, в целом, кажется, довольный:

— Да! И обязательно фиксируйте всё на видео. Вообще всё. И жучков там наставь, везде, где сумеешь. Всё, до связи! — премьер кинул церус в карман.

— Ну как? Наши уже внутри? — с тревогой спросил Иван.

Семён Семёнович кивнул.

— Была стрельба?

— Да. Но всё кончилось быстро. Леонидыч — красава. Да и Денис много набил… В общем — все постарались.

— У нас потери есть?

— Трое раненых. Но, бог миловал, ни одного тяжёлого.

— А у них?

— Семь убитых. ещё пятеро с ранениями. И двадцать три пленных.

— Каких ещё пленных?

— А что, надо было «пленных не брать»? — удивлённо поднял бровь премьер.

— Да нет, я… просто зачем нам эти пленные? Кто они вообще? Куда их теперь?

— Куда — самый простой вопрос. Пока перевезли их из Третьей к нам, связали и заперли в офисах СБ. Допросим, а уж потом будем думать, что с ними делать.

— А…

— Кто они? Китайцы в основном. Ну, может ещё какие-нибудь филиппинцы или корейцы. На вид не поймёшь. В основном складские рабочие. Но среди них могут быть инженеры или ещё какие-то специалисты. Да даже рабочие могут нам что-то ценное сообщить… наверное. У нас на всю башню всего два переводчика с китайского. И то, один из них — спец по технической литературе, а не по криминалу и бытовой лексике… Ладно, это всё решаемо. Ближе к ночи из Питера на флаере ещё двоих переводчиков привезут. Я уже распорядился.

— А чё у них так много убитых? Сопротивлялись?.. Вообще, я слышал, что обычно раненых бывает больше, чем убитых.

— Меня подобная статистика тоже, честно говоря, смущает. Но с тем, что уже случилось, мы, полагаю, ничего поделать не можем… Ребята были, видишь ли, очень злы на этих ублюдков, и за нашего убитого, и за раненых, и за всё предыдущее. Похоже, они добили всех, кто, когда врывались, встретил их с оружием в руках… Но это только моё предположение. Утверждать ничего не берусь. Спецам лучше знать, в кого и сколько стрелять во время боя.

— А чё, так можно было? — опешил Иван.

— Как видишь, можно, — пожал плечами премьер.

— Мда. Но… Разве нам за это не предъявят?

— Нам и без этого теперь столько всего предъявят, как ты говоришь, что… Но, снявши голову, по волосам не плачут.

— По волосам? — король чуть не поперхнулся. — Да… Блин, это ведь живые люди! Ну, подонки, конечно, но, всё-таки… Добивать-то было зачем?

— То есть ты, будь твоя воля, не стал бы таких добивать?

— Я… Не знаю. Нет. Не стал бы. Обезвредил бы, чтоб не стреляли, и всё.

— Ну, — премьер кисло улыбнулся. — Тогда, что же, прикажешь наказать тех, кто это сделал? Леонидыча, Серёгу твоего, ещё пару товарищей.

— Да не буду я никого наказывать… — пробурчал Иван и, схватившись за голову, плюхнулся на диванчик в углу столовой. — Не до этого сейчас, и вообще… Дальше-то мы как?

— Кречет проводит там обыск. На всей территории, которую занимало в Третьей башне Сы-Лоу. Всю их бумажную документацию и электронику мы конфисковали. Уже вывозим. Пусть Антоныч теперь разбирается. Надеюсь, за пару дней он всё интересное найдёт и расшифрует. А дальше будем, как говориться, «дело шить», и доказывать всему миру и, конкретно, нашему начальству, что мы были правы, когда всё это затеяли. То есть доказывать, что мы не бандиты, а доблестные борцы с организованной преступностью.

— Так. Постой. Наш официальный полицейский… Он же участвовал в операции?

— Майор Рогавкин, Андрей Геннадиевич. Начальник РОВД Пятой башни Светлогорска. Лично участвовал в задержании бандитов. Формально, даже руководил задержанием. Получил ранение в ногу, ушиб лёгких и несколько синяков… Хорошо, что уговорили его броник и каску надеть, а то бы не только из ноги, но и из других мест Никанорыч пули у него извлекал… Никанорыч с бригадой прямо там сейчас оперирует, вместе с врачами из Третьей.

— Ну, раз наш полицейский официально руководил задержанием, значит всё по закону? — уточнил Иван.

— Не совсем, — покачал головой Семён Семёнович. — Глава светлогорской полиции начальник ГУВД подполковник Гарбузов своей санкции на подобные действия нам не давал… Да мы у него и не спрашивали. Просто поставили перед фактом.

— А без его разрешения бандитов в Светлогорске задерживать что, нельзя? — удивился Иван.

— Можно. В своём районе. Пятая башня это район Рогавкина. А вот Третья башня… — Премьер уселся рядом на диван и поморщился, как от зубной боли: — Третья башня это уже другой район. Другое РОВД. Там командует майор Галимханов. Он как узнал об операции, примчался, чтобы защитить своих подопечных. Целый спектакль устроил. Орал, как резаный. Хватался за пистолет…

— То есть он что, крышует там этих своих китайцев?

— А ты думал бывает по-другому? Если в каком-то городе долго и безнаказанно действует крупная организованная банда, значит местное полицейское начальство её крышует. Ну, или просто боится лишний раз вякнуть, потому что находится полностью под каблуком этой банды. В общем, Галимханов примчался на место событий и пытался нашу операцию прекратить. Угрожал убийством. Выхватил табельное оружие, и наши его пристрелили.

— Насмерть? — ужаснулся король.

— К сожалению, нет. Или, скорее, к счастью… О! Наконец, переслали мне на комм видео того, что Галимханов вытворял. Слава богу, хватило ума на камеру всё снимать.

***

Просмотрев короткое видео дважды Иван облегчённо вздохнул:

— Ну правильно его подстрелили. Пусть спасибо скажет, что в руку, а не в голову. Совсем надо быть дураком, чтобы размахивать пистолетом и материть вооруженных спецназовцев при исполнении. Он бы ещё внутрь бросился — китайцев своих защищать… А кто такой этот Степаненков, про которого он орал?

— Генерал МВД. Большая шишка в столичном управлении, — нахмурился премьер: — Но, в целом, очень полезное вышло видео.

— А почему там темно? Только фонари и лампы у наших парней на касках.

— Ты же вчера слушал план операции. Схемы изучал. Первый шаг — вырубить электронную систему безопасности башни. Второй — вывести из строя их видеокамеры. Это всё Антоныч со своими ребятами сделал. А третий шаг — полностью обесточить нижний этаж Третьей, где офисы и склады Сы-Лоу. На уровне софта систему взломать не вышло, но парни знали, какой распредщиток взорвать, чтобы всё, что надо, осталось без электричества. В результате, как мы и планировали, заранее о проникновении наших в Третью башню противник не знал. Даже резервный генератор у них не включился, так как система безопасности подвисла. В офис и на склады наши ворвались внезапно, с приборами ночного видения, с фонарями, при всей прочей снаряге. А эти оказались в темноте, с тем оружием, которое успели похватать… Но палили всё равно как сумасшедшие. Гранаты взрывали. Ребята говорят, что половина раненых китайцев — случайные жертвы самих этих боевиков… Я, собственно, что к тебе пришел в такую рань? Минут через десять сюда прибудет Гарбузов. Не знаю, что он будет делать — стыдить, просить, угрожать? Ты, главное, ему не груби. Вообще, лучше сделай морду кирпичом, мол, «это всё самодеятельность моих министров, мне пока ничего не докладывали». По закону ведь ты ещё ничем не управляешь. Вся ответственность на мне. Вот и изобрази дурачка.

— Но…

— А если он совсем уж тебя допечёт, пообещай, что лично во всём разберёшься и всех виноватых накажешь.

— Но я не собираюсь… — Иван вскочил с дивана. — Да чё он вообще сюда приедет? Он же, как глава полиции, должен быть сейчас на месте преступления… Ну, то есть там, где наши ребята шуруют по с кладам Сы-Лоу.

— Вот пусть они лучше без него пока шуруют, — улыбнулся премьер: — Вдруг найдут что-то интересное, вывезут, или хотя бы на видео заснимут… Я знаю, что этот Гарбузов за фрукт. И если он почему-то решил, что надо не в Третью ехать, а к нам, то попробуем промурыжить его у нас хотя бы часок. Во первых, точно узнаем, что ему начальство сказало, и как он сам настроен, а во вторых, дадим нашим там ещё час поработать спокойно.

— Ну, хорошо, — король вздохнул.

— А знаешь что… — премьер потёр руки. — Давай вообще сделаем так. — Меня пока нет, и ты не знаешь где я. Ты вообще не в курсе, что там в Третьей стряслось. Примешь его один, без меня и других министров. Нам обязательно надо как можно раньше услышать версию событий, которую предъявит публике вражеская сторона... Ни в чём ему не противоречь. Кивай, удивляйся, ужасайся… Мы обязательно снимем аудио и видео этого вашего разговора. Только имей ввиду. В случае удачи мы и Галимханова и Гарбузова с должностей, конечно, сковырнём. Но, возможно, нам с этой слизью ещё много лет придётся работать. Так что — предельная вежливость и аккуратность. Ты ему не начальник. Он тебе не начальник. Ты вообще ничем тут не командуешь и как бы мало что понимаешь. Слушай, кивай, сочувствуй. Старайся не злится, не спорить. Утешай себя тем, что пока он тут болтает, там наши ребята роют компромат на него и других тварей.

— И это всё прямо щас, да? — Иван глянул на Линду, молча накрывающую на стол. — Блин, я ведь даже ещё не завтракал.

— Вот и хорошо. Сперва обязательно позавтракай. Да не торопись. Пусть он немного помаринуется в привратницкой и… Доброе утро, Светлана Юрьевна. Вы всё хорошеете!

— Да ясно мне, ясно, — король решительно сжал губы. — Если уж я ничего другого для наших сделать сейчас не могу, попробую хоть так поработать. А кто камеры…

— Я уже расставил их там, в кабинете. И включил. Джеф в курсе где какая установлена. Сейчас он на дежурстве.

— Один только Джеф? — удивился Иван. — По инструкции же должны быть двое. И вообще, сейчас, кажется, не его очередь.

— Остальные все сейчас в Третьей… Ну, я побежал?

Король кивнул. Семён Семёнович выскочил из столовой, на ходу вынимая из кармана комм и что-то на нём набирая.

***

Затяжным завтраком и долгими, муторным разговором, Ивану удалось заработать для своих СБ-шников даже чуть больше часа спокойной работы. Но после «задушевной» беседы с Гарбузовым король чувствовал себя как выжатый лимон.

— Это же надо, какая редкостная сволочь! — Иван ввалился в зал и плюхнулся на диван рядом с Ланой. — Этот Гарбузов точно в доле с китайцами. А про Галимханова он, кстати, так и не спросил. Неужели не знает что наши его подстрелили? Так. Щас отдышусь и надо будет вызвонить Сэма. Всё ему…

— Вань, — Лана нежно обняла его за плечи: — Тебя же прямо всего трясёт. Ну нельзя так. Отвлекись немного. Хоть на десять минут. — Она прижалась к нему, поцеловала в ухо, погладила по голове: — Просто посиди со мной. Видишь, как тут хорошо? Птички. Лес. А я тебе что-нибудь лёгкое сыграю. М?

Иван только кивнул. Поймал и погладил ладошку Ланы. Она встала с дивана, пересела за синтезатор и пробежала руками по клавишам.

— Чайковский?

Лана кивнула:

—Сентиментальный вальс.

Король улыбнулся, закрыл глаза и попытался представить, как танцует под эту музыку с милой.

***

— Очень хорошо. Просто замечательно! — Семён Семёнович одобрительно похлопал Ивана по плечу. — Я только что просмотрел весь твой разговор с Гарбузовым. Насколько я понял, никакой внятной, согласованной позиции у наших врагов пока нет. Каждый лепит что-то своё. А мы это всё фиксируем на видео. Анализируем. Это позволит нам поймать их на противоречиях, выставить в невыгодном свете перед начальством. Если сверить это с теми показаниями, которые дал пойманный вчера гранатомётчик, и с теми, что дадут взятые сегодня работники Сы-Лоу… А ты отлично держался! Очень всем нам помог.

— Отлично? — у Ивана скулы свело от злобы на самого себя. — Да я там мямлил что-то невнятное, и вообще чувствовал себя, как школьник, которого распекают за разбитое стекло! Вот бы зубы этому гаду выбить, а не…

— Всему свой черёд, парень. Ты молодец, что не сорвался, не стал с ним спорить, орать на него.

— Да я, реально, растерялся и…

— И это к лучшему. Это сыграло на пользу. Получилась очень достоверная реакция. Она произвела на Гарбузова именно то впечатление, какое нам нужно…

— То есть ты мной это… как бильярдным шаром сыграл, да? — вскипел Иван.

— Ну, ты ведь сам собой не умеешь пока так вот играть, как бильярдным шаром? — развёл руками премьер. — Приходится мне, уж прости…

— Не смей мной играть! Я…

— Я понимаю. Обидно. Тебе хочется в любой ситуации чувствовать себя уверенно, круто… Но в данном случае мне показалось оптимальным решением...

— А мне — нет! — рявкнул король.

— Прости, но твое мнение в таких вопросах пока очень мало весит. Ну подумай сам. Что ты вообще понимаешь в этих административных играх? Ты пока наивный мальчишка. Любой начальственный подонок типа Гарбузова тебя легко отманипулирует и морально задавит. Пока что твой опыт общения с мудаками ничтожен. Сперва научись противостоять таким…

— Ничё. Общаясь с тобой быстро научусь, — прошипел Иван.

— А вот злость — это хорошо. — Премьер улыбнулся: — На злости можно много чего добиться, если уметь направлять её в нужное русло… Кстати, знаешь, почему Гарбузов сперва поехал к тебе, а не в Третью башню? Кто-то ему сообщил, что мы Галимханова подстрелили и арестовали. И Гарбузов просто струсил. Побоялся, что наши орлы и его вот так же арестуют или пристрелят… Он до сих пор на месте происшествия не появился. Наши СБ-шники третий час спокойно работают. СБ-шники Третьей башни, кстати, тоже нашим не мешают. И штурмовать китайцев не мешали.

— А могли помешать?

— Отбиться от наших они не смогли бы, но навредить могли. Однако, похоже, боевики из Сы-Лоу и им уже поперёк горла. Так что Кречету удалось как-то с коллегами договориться и обойтись без лишней стрельбы. Вообще, администрация Третьей башни пока замерла в ожидании. Фиксируют все наши действия на видео, но ничему не препятствуют. Ждут, чем дело кончится.

— И чем же теперь всё это может кончится? — буркнул король.

— Ясно, чем… Все, кто может, во все возможные инстанции пошлют теперь рапорты, жалобы, доклады. В конечном счёте, начальство нас, за то, что мы сделали, либо наградит, либо накажет. Чем больше мы найдём улик, доказывающих противоправную деятельность Сы-Лоу и тех, кто их тут крышует, тем выше наши шансы… В общем, ты сделал для нашего успеха всё, что мог. Теперь тебе надо хорошенько отдохнуть, расслабиться. И вояки наши, кажется, тоже могут выдохнуть. Дальше уже работа дознавателей, юристов, пиарщиков… Расслабься, понимаешь? Вина выпей. В какой-нибудь ресторан сходи со Светланой. Отоспись нормально.

Иван кивнул. Злость на премьера и на самого себя медленно отпускала.

— И вот ещё что. Про эту комнату отдыха, которую ты решил отдать в пользование жителям башни…

— Ну?

— Не передумал? Светлана твоя что, правда готова вот так…

— Угу. Хочешь — сам у неё спроси. — Иван кивнул на дверь зала, за которой опять звучал Чайковский.

— Уже спрашивал, — кисло улыбнулся премьер: — Но… Ты понимаешь, в какое неудобное положение ставишь этим своим предложением не только себя, но и меня, и Жохова, и Хромова Серафима Никанорыча.

— Не понимаю, — потряс Иван головой.

— В башне ведь не только у тебя, но ещё и у нас троих сейчас есть такие комнаты отдыха. У Десницкого, кстати, тоже есть такой экран на одной из стен в апартаментах. Он как раз собирался целиком себе комнату ставить… И вот как нам теперь?

— Да при чём тут вы? — уставился на него король.

— Ну… ты делаешь эдакий широкий жест, ради людей лишаешь себя важного предмета роскоши, комфорта. А мы все, получается, и дальше будем в своих комнатах… Очень некрасиво получается. И с точки зрения пиара, и чисто по-человечески. Мы на фоне этого твоего жеста словно какие-то жирующие паразиты.

— Ну, — Иван усмехнулся, пожал плечами. — Я ничего такого изначально не имел ввиду. И я у вас ничего не отнимаю.

— Но… Понимаешь… Министры не должны жить богаче, роскошнее, чем их король, — премьер вздохнул: — Некрасиво это. Неэтично. И так уж Славик нас зажимал со своим аскетизмом. А тут ты… Понимаешь — если ты завтра решишь переехать из своих апартаментов в маленькую комнатку, то и нам всем тоже придётся переезжать. Ты к этому ведёшь? Ты считаешь, что мы своей работой не заслужили имеющегося уровня комфорта?

— Никуда я не веду, — отмахнулся Иван. — Что ты вечно? Ну правда, хорошая же штука эта комната отдыха? Значит, надо, чтобы у всех такие были. Конечно, для этого надо не отнимать у тех, у кого они есть, а давать их тем, у кого их нет… И, раз уж речь зашла… Мы тут с Ланой вчера посидели, обсудили. Вот, глянь, я набросал основные тезисы, как мы хотим всё это оформить — король взял со стола и сунул премьеру изрисованный и исписанный лист. — И вообще, я предлагаю назвать это «3D-кафе». Платный вход, чтобы отсечь халявщиков. Какие-то лёгкие напитки и закуски. Приятная музыка, а вокруг вот эти экраны с видами природы, с ощущением полного присутствия.

Семён Семёнович повертел лист в руках. Встал, и, сложив, сунул его в карман.

— Ладно. Будем думать… Ты считаешь, что это 3D-кафе надо делать вот прямо сейчас?

— Чем скорее, тем лучше… Вы просто привыкли так жить. Тем более, свой-то быт вы неплохо обустроили, и даже не представляете как хреново здесь простым людям живётся. Для людей давно пора делать нормальный спорткомплекс, зелёную зону для прогулок, разрешить, наконец, домашних питомцев, какие-то аттракционы настроить.

Семён Семёнович поморщился как от зубной боли:

— Ты с Ярославной поговори.

— Да знаю я, что она скажет! — махнул рукой Иван. — Нет площадей, нет денег…

— А ты поговори, — усмехнулся премьер. — А то она нам всем вот почти такими же предложениями уже третий год мозги выносит. И если Саша скажет хоть про что-то из этих твоих хотелок, что это возможно…

— Тогда что? Ты дашь добро?

— Тогда она сама вцепится в это зубами и сделает.

— А если она скажет, что невозможно?

— Значит дело не только в деньгах. Значит для этого нам не хватает ещё чего-то важного. Энергии, площадей, кадров, технологий… Ну всё. Отдыхай пока. Меня, вон, уже ждут, — Семён Семёнович вынул из кармана вибрирующий церус и двинулся к выходу.

***

Не успел Иван решить, в какой бы ресторан сводить Лану, как его собственный церус задёргался. Вынув его, король тупо уставился на экран. Там была СМС-ка: «Ну?»

«Чё за… Бли-ин! Это Шкобарь. Я же ему обещал! Он ждёт ключи от мастерской, а я тут замотался с этими...»

Иван метнулся в привратницкую. Там Джеф сидел за компом:

— Слушаю! — вскочил он с кресла.

— Ты не знаешь, когда Сергей заступит?

Джеф пожал плечами:

— Мэйби завтра?

— Что с ним? — насторожился Иван. — Он ранен?

— Рука. Серж сказал, —«фигня».

— А ты не можешь меня сейчас никуда проводить, да?

Джеф кивнул.

— Ты нас двоих тут сторожишь?

— Йес.

Иван вернулся в свои апартаменты. Набрал на комме номер Сергея:

— Привет. Как ты?

— Норм.

— А говорили, что ранен.

— Ну… Заживёт. Левая рука. Кость не задета. Остальное вообще царапины.

— Так… Ты ходить-то можешь?

— Могу. А что нужно?

— Помнишь, кому мы мешки перевозили? Надо деду ключи отдать. И вообще, мне самому туда надо сходить. Всё внимательно осмотреть, измерить, подумать. Лучше, чтобы ты меня сопровождал. Никого больше не хочу в это вмешивать.

— Ладно. Когда?

— Хорошо бы прямо сейчас.

— Минут через двадцать, ладно? Щас мне тут обработают…

— Жду. — Иван сбросил звонок и принялся писать Шкобарю СМС с адресом помещения, выделенного под теплицы.

***

— Ну всё, Серёга. Иди теперь отсыпайся. И спасибо огромное, что помог.

— Только Леонидычу не говорите ничего Это же всё было, чтоб ты знал, вопиющим нарушением регламента охраны. Ты тут всё это время должен был сидеть, вот под его присмотром, а не по башне мотаться… Джеф — молчёк, ладно? Проболтаешься про этот наш поход — и будут у меня неприятности.

— Окей, — кивнул охранник. — Но если шеф меня прямо спросит…

— Ты просто не говори никому. Даже другим нашим. А если шеф впрямую спросит, — Сергей обречённо вздохнул, — тогда, конечно, врать уже бессмысленно. Раз спрашивает, значит уже знает про нарушение… Ну, я побежал, — Сергей поправил перевязь на которой висела левая рука, и похромал наружу.

— Ох, — Джеф покачал головой. — Почему меня не взял вместо него? Он мог тут сидеть. А я бы с тобой… Видишь, какой он? Пулевое в руке. Шрапнел воунд в ноге. Обезбол кончается. Ему надо дринк водка энд го ту слип, а он с тобой ходит по башне. Разве это хорошо?

— Правя-то рука у него прекрасно работает. В случае опасности он и одной рукой легко пристрелит любого, кто попробует на меня напасть. И вообще, мы же недолго… Ну, раз я совсем не могу без охраны выходить… Мне надо было, чтобы именно Серёга был телохранителем в этот раз.

— А мне не доверяйт? — обиженно поднял брови Джеф: — И на штурм не взяли. Потому что я амэрикан? Шпион, да? Тогда зачем я здесь, в секьюрити? Если я могу охранять, почему не могу воевать?

— Наверное, и правда, не взяли потому что ты из Америки, — пожал плечами Иван. — Но не потому, что лично тебе кто-то не доверяет, а потому что тут дело скользкое. Спорное. Не понятно, законно ли то, что мы сделали, или нет. А ты эмигрант. За что Серёгу оштрафуют, за то тебя могут посадить лет на десять или выслать из страны… Не волнуйся. Если бы тебе не доверяли, то ты бы точно тут, в моей охране, не работал.

— Окей. Понял, — Джеф тяжело вздохнул и уставился в экран монитора.

«Нет, надо ему, всё-таки, сказать про ограничение. Уж лучше всё сразу сказать, как есть…»

— Слушай, я ведь узнавал про твоих сестру и мать. Про том, можно ли им к нам в башню…

Джеф снова повернулся к королю, глянув удивлёнными, полными надежды глазами.

— Так вот. Сестра и мать могут приехать к нам в башню. По моей просьбе им разрешат. Но больше никого. Никакой другой родни. Ни через год, ни через пять лет. Никогда. Понимаешь? Они должны заранее знать, что тут только их двоих примут. И то… Ну, за твои особые заслуги. Если они на таких условиях согласны, то…

Джеф вскочил с кресла и горячо сжал Ивану руку.

— Сенк ю. Вери мач… Ты… Я никогда не забыть…

Ивану показалось, что эта гора мускул сейчас расплачется. Ему стало так неловко:

— Нормально всё. Нормально, — он похлопал Джефа по плечу. — Работай. А я пойду, — он высвободил руку и нырнул в дверь своих апартаментов.

***

Минут через десять в кабинет к Ивану явился Воротынский. Король в этот момент сидел, разложив перед собой ключи. Загадочный стальной ключ с белой биркой и связку ключей от нового помещения, выделенного ему под парники. Пару ключей — общий входной и от комнаты под мастерскую, король отдал Шкобарю, а весь остальной набор ключей от его будущих теплиц лежал на столе. Заметив входящего IT-шника Иван поспешил эти ключи смахнуть в карман брюк. Потом взял стальной ключик с белой биркой, чтобы и его кинуть в нагрудный карман рубашки.

— О! Нашелся! — удивлённо поднял брови Воротынский.

— Кто нашелся?

— Да вот, ключ от сейфа, — указал он на стальной ключик в руках короля.

— Та-ак. А где сам сейф?

— В Питере, на Александра Захарченко, в логистическом центре… А ты что, был не курсе?

— Не в курсе чего? — сердце Ивана учащённо забилось. Кажется, сейчас будет раскрыта ещё одна дядина тайна!

— Значит не в курсе. Но тогда… откуда у тебя этот ключ?

— Охранник передал. Без объяснений… Давай, рассказывай. Что ты про этот ключ знаешь?

Воротынский уселся в кресло. Внимательно посмотрел на Ивана:

— Ну, изволь. Только глушилку включи.

Иван, сунув в карман руку, нажал на кнопочку. Настенный экран привычно пошел рябью.

Аркадий Антонович кивнул и начал:

— Это, похоже, была одна из его афер на грани законности. Он нашел какого-то мутного типа, который продавал ему то ли клад, то ли чертеж «вечного двигателя», — министр грустно улыбнулся: — Это могло быть очередным пшиком, а могло быть реальным сокровищем… В общем, продавец назначил Славе встречу в Питере. В логистическом центре на Захарченко. Там, знаешь, большой такой индустриальный парк, бизнес-центр, хранилища… Всё рядом, в одной системе. Вот туда Слава и поехал… Откуда я об этом знаю? А он обратился ко мне за день до поездки. Как только узнал, где именно ему назначили встречу, так и обратился. Он, конечно, взял с собой на встречу охранника. Даже броник на всякий случай под рубашку надел. Но от пули в голову это ведь не убережет… И вот, он спросил меня, не могу ли я получить доступ к камерам слежения в этом здании? Оказалось, там довольно кривенькая система безопасности, так что… Мы настроили всё, чтобы и на свои устройства получать запись с камер в реальном времени, в точно том же режиме, в каком сигнал поступал на мониторы тамошней охраны. Отследили, как всё прошло. Никаких подвохов. Покушаться на Славу никто не собирался. Этот тип показывал Славе большую папку старинных, советского времени, документов. Продавца прикрывали два персонажа совершенно бандитской внешности. Слава долго говорил с продавцом. Видимо, торговались. Потом он вручил этому типу, как я понял, задаток. Пару пачек наличными рублями. Получил взамен несколько бумажек из папки с документами. Остальные документы продавец запер на ключ в сейфе номер девятнадцать. Потом поставил там шифр. Всего шесть цифр. Вот последние — два, семь, девять. Их я смог рассмотреть, увеличив изображение с одной из камер. Потом продавец отдал Славе вот этот ключ, и они разошлись.

— А дальше?

— Дальше всё было очень грустно, — пожал плечами Воротынский. — Вернувшись домой, Слава вызвал Жоха. О чём они говорили — не знаю. Пятого Жох принёс Славе чемодан… С кокаином? С техасками? С золотом? И Слава с этим чемоданом улетел на встречу, похоже, с тем же самым продавцом. — Министр вскочил с места и возбуждённо зашагал из стороны в сторону: — Я ведь предлагал ему! Предлагал просто взять то, что там есть в сейфе, и больше не идти ни на какие контакты с бандитами.

— Как это, «просто взять»?

— Три цифры из шести от шифра на сейфе у нас уже были. Ещё три было бы несложно подобрать. Есть у меня ребята, которые могут сделать это быстро. Я бы отрубил камеру, следящую конкретно за этим сейфом. Спец бы подобрал за полчаса нужные циферки. А ключ от сейфа у нас есть. И все документы были бы у него в руках, без каких-то дополнительных опасных встреч!

— Но… Это же вроде как… Нечестно, — покачал головой Иван.

— И этот туда же! — всплеснул Воротынский руками. — Какая вообще может быть честность с бандитами, которые перепродают что-то, наверняка, не своё, а ворованное? С такими делами лучше вообще не связываться, а уж если связался, то сводить все контакты к минимуму и кидать первым, пока не кинули тебя!

— Что же дядя Слава вам… тебе ответил? Просто «не честно»?

— Ответил, что продавец обещал ему все вообще документы «по этому кейсу», а ещё обещал «указать место». Ну, и шифр от сейфа, само собой… В общем, не удалось мне Славу отговорить. До сих пор жалею. Что уж там было такое? Может, и не было ничего, раз они чемоданчик взяли, а Славу взорвали? — Воротынский вздохнул. Снова уселся в кресло.

— Подожди. Ведь получается, что у тебя есть видео с лицами этих подонков! Ну, с тех камер, которые ты взломал.

— Взламывал не я, а один мальчик из моего отдела… не важно. Понимаешь — эти видео получены не санкционировано. Преступным путём. Предъявлять их полиции значит самим подставляться под закон. Так что официальным расследователям об этих видео ничего не известно.

— Также как и о жоховском чемоданчке с золотом, — нахмурился Иван.

— Значит, всё-таки золото. — Воротынский почесал бороду. — Ох, Славик. А я уж боялся, что с крэком. Впрочем, теперь-то какая разница?

— Как какая? Убийцы дяди Славы остались безнаказанными!

Воротынский недобро улыбнулся:

— Не то чтобы совсем безнаказанными. Нашим-то СБ-шникам я все эти видео, естественно, передал. И они сумели установить личности бандитов, сопровождавших продавца при встрече в Питере.

— Так, — Иван аж привстал с кресла. — И что?

— Да ничего. Двенадцатого числа этих двоих и, предположительно, их шефа нашли мёртвыми. С алкоголем и наркотой в крови. В особняке этого их, предположительно, шефа, под Питером.

— Наши поработали? — удивлённо поднял брови король.

Воротынский только покачал головой:

— Наши поработали с полицией и тут же узнали, когда полиция нашла эти трупы. Кречет хотел, было, послать на место происшествия самых толковых своих следаков, чтобы разобраться что к чему, да тут подкатили эти, из Сы-Лоу со своим предложением, и нам стало не до того.

— Ясно. А продавец?

— Исчез. Насколько я знаю, эта рожа больше нигде не всплывала. Хотя, я и по своим каналам её ищу.

— Это как? — удивился Иван. — Мимо полиции? С полицией же СБ-шники работают?

Воротынский устало вздохнул:

— Есть всероссийская база распознавания лиц. Надо просто скормить ей нужный образ, и если он где-то всплывёт, мне станет известно. Тут мне даже ничего взламывать не надо. Просто среди моих коллег, работающих с этой системой, есть хорошие люди, которые лично мне не откажут в пустяковой услуге.

— Но не может же быть, чтобы лицо продавца за всё это время не засветилось ни на одной камере в России!

— Либо он залёг на дно где-то в неимоверной глуши, либо тоже мёртв. Просто труп не нашли… Ну, так что? Я-то думал, что этот ключ так и пропал вместе со Славой. А раз он нашелся, может, добыть тебе и документы из сейфа?

— Конечно! Обязательно добыть! А вдруг это поможет нам понять, из-за чего же его…

— Да и так всё, в целом, понятно, — вздохнул Воротынский. — Золото взяли. Товар не отдали. Место не показали… Сколько там было золота в чемодане?

— Двенадцать кило. Но Жохов сказал, что никому…

— Ясно, ясно. Ты не говорил. Я не слышал. Просто понять хочется, что же там такое ценное в этих документах, что он вот так… Итак, через пару часов в Питер полетит наш флаер за переводчиками. Попробую отправить на нём и двух своих ребят. Давай ключ. Если всё получится — к вечеру будут у тебя документы из сейфа… Но только одно условие! — министр хитро сощурился.

— Какое?

— Глушилку свою отдашь мне на опыты. На сутки.

— Н-ну… Ладно, — Иван нехотя полез за глушилкой в карман.

— Не сейчас. Дня через три, когда я разберусь с расшифровкой того, что наши ребятки из Третьей башни мне притащили.

— Хорошо. — Король отдал Воротынскому ключ.

Тот встал. Сунул ключ в джинсовый карман. Уже развернулся, чтобы уходить и тут замер:

— Да, я что приходил-то? Я тут заметил, что твой Шкобарь переезжает со всем своим барахлом.

— И что? — ощетинился Иван.

— Из башни-то он не съезжает?

— Нет.

— Превосходно… А мешки эти, которые ты и Сергей ему таскали…

— Но как ты… Слежка? Жучки?

— Ну… Жучков Шкобарь чует лучше, чем самые крутые специалисты. Но вот распознавание лиц, скрипты для слежки… Их-то ты как обманешь? Не переживай. СБ-шники этих данных не получат. Мне просто самому надо знать, как дела у нашего самородка, жив ли он вообще, или его какие-нибудь друзья-бандиты пришили?

— Жив. Всё с ним в порядке… И перестань ты его преследовать. И так уже загоняли старика!

— Прелестно, — Воротынский развёл руками. — Отрадно слышать, что он в порядке и, кажется, даже под твоей личной защитой.

— Ну вот и всё, — отрезал Иван.

— Не совсем… Я тут хотел… Я принёс один мешок. С инструментами. Мог бы ты его просто подбросить туда же, к мешкам Шкобаря?

— Ты что, совсем за идиота его считаешь? — криво усмехнулся Иван.

— Просто подбрось. Не говори ничего. Не объясняй. Положи лишний мешок среди кучи таких же мешков.

— Но он же догадается что…

— Конечно догадается, — Воротынский улыбнулся в бороду. — Но всё равно ничего из этого мешка не выбросит, спорим? Будет пользоваться. А то больно смотреть, как он мучается на своём устаревшем оборудовании.

— Что конкретно там в мешке?

— Нормальный вакуумный напылитель, плазматрон, ещё всякое по мелочи… Почти все позарез ему нужно. Но купить он не может, потому что это либо спецзаказ для крупных фирм, либо для него слишком дорого.

— Так. А зачем тебе всё это надо?

— А мне надо, чтобы он тут, в нашей башне, спокойно работал. Как потом монетизировать результаты его поделок — моя забота.

— А если он найдёт там, в этом оборудовании, жучков?

— Он, конечно, их найдёт. Обезвредит. И будет посмеиваться над нами дураками, что всех обманул. Жучки обезвредил, а хорошую технику себе оставил. Ну так что? Передашь? Там, в привратницкой, большой такой пластиковый мешок, синий, как и те, что вы с Сергеем таскали.