Король пятой башни

Глава 7. Деньги и пузыри

—Привет, — гладко выбритый самоуверенный щёголь, теперь не в смокинге, а в сером деловом костюме в мелкую белую полосочку, протянул ему для рукопожатия руку: — Алексей Сергеевич Жохов. Министр финансов и внешней торговли. Наконец-то удалось пробиться к тебе с докладом.

—Привет, — Иван пожал ему руку, изобразил на лице улыбку, точно такую (наверное) как учили недавно стилисты. — Садись, рассказывай. Если нужен комп, то давай сразу за комп. У меня тут каждый доклад пока в лекцию превращается. Но это ничего. Я привык учиться.

—Я могу и без лекций, — пожал плечами Алексей. — Из срочного мне надо всего лишь подписать вот эти четыре распоряжения. Конечно, Сэм мог бы их и сам подмахнуть. Но через месяц подобные документы всё равно без твоей подписи будут не действительны. Вот я и подумал, что лучше и теперь сразу к тебе на подпись.

—То есть Сэм без моего одобрения их подписывать не хочет? — Иван хитро прищурился.

—Он считает, что это не срочно, — ответил министр, совершено невозмутимо улыбаясь: — А тут всё срочное.

—Что изменится через месяц?

—Мы можем потерять эти выгодные контракты, если будем тянуть. К тому же лучше успеть с доставкой в течении этого месяца. Потом встанет лёд и нам кроме самой стоимости доставки придётся оплачивать ещё и работу ледокола. А вот это... Тут вообще каждый день промедления это наши прямые убытки.

—Так, — кроль посмотрел на первый документ. — Договор какой-то. В чём суть?

—Тут оптовая покупка у нашего постоянного поставщика продуктов. Три года уже с ними работаем. В основном всякие полуфабрикаты, рыбные и мясные, заморозка, овощи. Если заберём всё это сейчас, получится ощутимо дешевле, чем докупать зимой и тем более у кого-то другого. Всего почти триста тонн еды. И скидка отличная. Жильцы за зиму всё это у нас раскупят с хорошей наценкой. Про другие каналы доставки еды можно будет уже не особо париться.

—Понятно, — Иван, нахмурившись, пролистал договор. — А список самих продуктов где?

—Список в доп. соглашении... Вот: — министр вынул из своей чёрной кожаной папочки ещё несколько листов. — Наши специалисты всё уже проверили и за качество ручаются.

«Наверняка в этом списке полно того самого дерьма, которое есть невозможно,» — Иван решительно отодвинул договор и допсоглашение в сторону:

—Потом почитаю. А ещё мне нужен список тех специалистов, которые принимали решение по закупке именно вот этих продуктов. И список тех, кто принимал решение по покупке того, чем вы сейчас людей кормите.

—Появились какие-то претензии к этим продуктам? — удивлённо поднял бровь министр.

—Появились. Будем разбираться. Что там дальше?.. Вот это о чём? Севтяжстрой? Где-то я это название слышал.

—Севтяжстрой готов купить у нас две строительных платформы. Задорого. Они строят башни по черновской технологии. Ну, как у нас. Севтяжстрой это детище Святослава Игоревича. Башня досталась тебе целиком, а в Севтяжстрое у тебя двадцать процентов. Остальное у другой родни.

—Я в курсе.

—У нас тут сейчас четыре монтажных платформы. А постоянно работать зимой могут только две. Спроси у Яны — она подтвердит. Через год-полгода мы достроим последние два кольца, и придётся нам все четыре платформы куда-то продавать. А Севтяжстрою две из них понадобились уже сегодня. Поэтому они готовы заплатить за наши старые платформы почти как за новые. Мне кажется, мы должны воспользоваться таким подарком. Эти деньги нам точно есть на что потратить.

—Может, лучше сперва всё-таки достроить кольца, и только потом строительную технику распродавать?

—Да эти две платформы просто зря простоят всю зиму. А потом как бы не пришлось нам все четыре сдавать по цене металлолома. Тут живые деньги предлагают, причём прямо сейчас…

—Хорошо. Я подумаю, — король отодвинул в сторону и этот договор. — А это о чём?

—Закупка стройматериалов. Лучше тоже в ближайшие пару дней подписать, чтобы успеть с очередным завозом всё доставить.

—А почему именно ты эту бумагу принёс? Стройкой разве не Яна занимается?

—Не-не-не, — замахал руками Алексей: — Она только возводит каркас и налаживает основную инфраструктуру. А вся отделка у нас на местных частных подрядчиках. Но где они будут брать материал для отделки? На материке закажут втридорога, и мы будем ещё месяц ждать, пока его привезут? Дешевле самим, оптом закупать отделочные материалы, а фирмачам платить только за саму работу. Мы уже давно так делаем. Тут, в этой закупке, всё, необходимое для отделки офисных помещений администрации. Я нашел очень выгодных поставщиков. Если возьмем у них сейчас, это будет отличное вложение. У нас как раз образовался рублёвый излишек, который было бы полезно именно так инвестировать. Всё равно ведь офисы придётся расширять. Да у нас и в старых-то не всё в порядке с отделкой и с общим комфортом.

—Понятно. А последний документ о чём?

—Распоряжение о дополнительной эмиссии коммунальных денег.

—Которые тут называют ко̀мки?

—Да.

Иван глубоко вздохнул:

—Похоже, мне всё таки нужна подробная лекция. Я вообще пока не понимаю, зачем нам эти ко̀мки? Почему не проводить все операции в обычных рублях? И потом, я тут рубли на руках у людей видел, когда был на толкучке. А как выглядит комка? И где мы их печатаем?

Министр тоже вздохнул, подкатил кресло поближе и протянул королю свой пайфон:

—Вот, как выглядят комки. Видишь? Это отчёт о моих недавних расходах. Вот, смотри. Эта строчка — сума потраченных комок.

На экранчике горело: 519,32 Ком.

—То есть они так прямо официально называются?

—Нет. Это сокращение, чтобы экран не забивать. Вот: — он ткнул в строчку и она развернулась в длинную подробную запись: — Так наши деньги называются во всемирном реестре виртуальных денег: "Коммунальные деньги Пятой башни Светлогорск Россия". В других башнях их называют обычно КПС-ками, по первым трём большим буквам названия. А здесь, в родной башне, это просто ко̀мки.

—То есть никаких бумажных купюр нет?

—Да. Всё в цифре. Не надо тратиться на печатание купюр. Не надо бояться их подделки. Всё работает на блокчейн-технологии. Про блокчейн тоже лекция нужна?

—Нет, конечно. В универе проходили. Но... Смарт-контракты там всякие и регистрация прав собственности — с ними всё понятно. А с коммунальными деньгами зачем через блокчейн заморачиваться? Просто завели бы собственную базу данных и в ней всё танзакции фиксировали.

—Если делать через блокчейн, то к нам доверия будет больше. Плюс возможность любому владельцу наших комок конвертировать их в любую вообще валюту через Е-биржу. А в целом-то всё точно так же. Один переслал денежку. Другой получил. Зафиксировали по блокчейн-технологии транзакцию. Всё моментально записывается в местных базах данных и довольно быстро дублируется в распределённой по всему миру БД. Обратно не откатишь. Подделать невозможно. От государственных и иных регуляторов всё это никак не зависит. Что тебя смущает?

—Зачем нам вообще свои деньги?

—Как зачем? Чтобы иметь возможность проводить эмиссию когда нам надо.

Король схватился за голову:

—А зачем нам эмиссия? Чем вообще обеспечены наши деньги? Рублями в каком-то фонде? Золотом? Товаром?

—Ну, можно сказать, товаром. Точнее, в основном, нашими услугами. Обеспечение комфортного проживания в башне это ведь услуга. Мы за неё берём с жильцов плату. Так вот, эта плата взимается только в наших комках. Этим они и обеспечены.

—То есть комки нужны только для того, чтобы жильцы могли нам коммуналку платить?

—Не только. Штрафы за нарушение правил башни тоже в комках. Оплата аренды муниципальных помещений и выкуп помещений у башни в собственность тоже в комках. Товары в муниципальных магазинах продаются за комки. Вся зарплата работникам башни выплачивается в комках.

—А если кто-то хочет накопить чтобы потом уехать?

—Он может тут же комки в рубли перевести, или какую-то другую валюту на Е-бирже купить. В пару кликов, через любой пайфон. Мало того, большинство частных предприятий в нашей башне тоже с удовольствием продает товары и услуги за комки. Ведь частникам тоже надо платить коммуналку и аренду.

—А как вы регулируете, чтобы не было инфляции или там нехватки денежной массы? Сам себе Центрабанк?

—И Центрабанк и просто банк и все вообще регулирующие органы, это я — Алексей опять широко улыбнулся, демонстрируя ровный ряд безупречных зубов: — Ну и всё моё министерство, конечно. И подотчётен я только королю башни... Ну, до твоей коронации Сэму. Но это временно… Так вот, возвращаясь к последней бумаге, нам надо срочно выпустить ещё три миллиона комок. Уже вчера было надо. ещё немного протянем и нечем будет людям зарплату выплачивать.

—Постой. Вот я подпишу эту бумагу про эмиссию, и ты что сделаешь? Просто напечатаешь ещё три миллиона комок?

—Ну да. Только не напечатаю. Вообще ни копейки расходов. На основании твоей резолюции операционист запишет на электронный счет нашего муниципального казначейства дополнительно три миллиона комок. Дальше мы их сразу раскидаем на необходимые расходы. Эти комки пойдут гулять по нашему рынку…

—И в результате возникнет инфляция!

—С чего бы?

—Ну… Когда печатаются лишние деньги, всегда возникает инфляция. Мы по экономике проходили. Да это и так все знают.

—Все лохи это знают. А господа знают, что это обманка для лохов, и выпускают столько собственных денег, сколько нужно для дела. Мы ведь сможем и дальше оказывать коммунальные услуги, брать штрафы, аренду, продавать людям еду, не зависимо от того, сколько комок запустили в оборот? Так? Цены у нас какие были, такие и останутся, если мы сами их не поднимем. Откуда тогда инфляция, если цена наших денег, выраженная в наших товарах и услугах не изменится?

—Но так не бывает!

—Так есть. Так почти в любой башне, почти в любом государстве. И почти в любой экономике, контролирующей основные потоки собственных товаров и денег.

—Не, тут что-то не то. Ну вот мы заплатили рабочим на стройке, в теплицах, клеркам в министерствах и так далее. На это ушло сколько-то комок. Так?

Министр кивнул. Довольная улыбка не сходила с его губ.

—Потом эти люди заплатили коммуналку, купили еды у нас, в нашем магазине, или у кого-то, кто потом заплатит нам аренду… Но ведь не все комки к нам вернутся. Кто-то хочет накопить. Он будет эти комки просто хранить на своём пайфоне, да?

—Точно.

—Или купит на них рубли, йены, техаски, ещё что-то.

—Да, — кивнул министр.

—То есть наши комки просто зависнут у кого-то в кармане… ну, в пайфоне. Они не вернутся в оборот. И нам нечем будет снова выплатить людям зарплату.

—Совершено верно! И именно поэтому регулярно нужно делать новую эмиссию. Если люди стали копить наши комки, то это же нам подарок! Они нас, как центр эмиссии, таким образом как бы кредитуют. Причём никакой оплаты с нас за этот кредит не берут, в отличии от банков. И мы можем… да мы просто должны выпустить столько же комок, сколько население изъяло из оборота чтобы копить. Иначе на рынке образуется нехватка денег, и люди начнут пользоваться другой валютой. А если у них будет достаточно наших комок, то они будут пользоваться ими. Мало того. Общая товарная масса у нас в башне постепенно растет. Люди потребляют всё больше товаров и услуг. Да и численность жильцов растет. А значит всё время нужно делать новые эмиссии комок, чтобы все пользовались именно комками, чтобы на рынке не было нехватки платежных средств, чтобы не возникал кризис неплатежей. Нам надо покрывать новой эмиссией не только комки, выведенные из оборота ради накопления. Надо покрывать и этот постоянный рост ёмкости нашего денежного рынка… Я понятно излагаю?

—Да, но… Что если много комок скопится на руках, а потом люди одновременно захотят обменять их на рубли?

—Ну, и обменяют на бирже.

—Но покупателям же не надо будет столько комок. Они ведь не нужны за пределами нашей башни? А расходы на коммуналку и еду — они регулярные.

—Ну да. И что?

—Тогда комка на бирже станет стоить сильно дешевле по отношению к рублю!

—Ну и прекрасно! Если станет сильно дешевле, то башня сразу выкупит эти лишние комки по дешёвке. Это окажется для нас более выгодной операцией, чем оплачивать эти комки нашими услугами. Такой вариант, вообще-то предусмотрен в нашей стратегии. Но такого пока ещё ни разу не случалось. Обычно раньше находятся другие желающие за рубли купить немного подешевевшие комки впрок, чтобы потом, в пересчёте на рубли, меньше на нашу коммуналку тратить.

—А если вдруг комок на руках скопится слишком много? Ну, мы ведь ничего не производим на экспорт?

—Вообще-то производим. Правда, пока очень мало, сравнительно с расходами на строительство и обеспечение башни всем необходимым.

—То есть это у нас такой мыльный пузырь, получается? Однажды мы лопнем? В финансовом смысле.

—Можем лопнуть, — пожал плечами Алексей. — Но мы не пузырь. Вот эти стены, коммуникации в них, то, как всё это работает — это же реальные вещи. Это стоит огромных денег и уже сейчас приносит всем реальную пользу... Разорить-то можно кого угодно. Бывало и фермеры, выращивающие еду, и золотоносные прииски банкротились. Но нас разорить очень непросто. А по мере развития, когда у нас будет больше площадей и энергии, когда мы наладим тут множество предприятий для производства товаров на экспорт, мы будем вообще непотопляемы.

—То есть, по сути, башня планируется как такая большая корпорация по жизнеобеспечению людей и производству всего на свете? И всё своими силами?

—Не всё, конечно. Основная наша деятельность — жизнеобеспечение. А всякие далёкие от жизнеобеспечения производства пусть организуют сторонние инвесторы. Мы для них только производственная площадка и источник рабочей силы.

—А у нас точно будут такие инвесторы?

—Уже есть. А когда ЦС достроим, сюда вообще все ломанутся со страшной силой.

Король кивнул. Задумался:

—А инвесторы что, просто берут у нас в аренду площади и работают на них? В чём их инвестиции именно в башню? Просто офисы и станки свои сюда привезти?

—Они могут брать наши площади в аренду, а могут и покупать у нас площади для своих нужд.

—Нет, тут что-то не так! Может, я просто не врубаюсь, но… Вся башня принадлежит лично мне. Верно? Но если я кому-то продам долю в башне, то тогда...

—Та-ак, — простонал министр финансов. Он достал из кармана пиджака свой серебристый церус и стал что-то на нём яростно выстукивать. — Тебе чего сейчас заказать? Сока? Чая сладкого? Кофе?

—В смысле?

—В смысле тут, явно, нужна ещё одна лекция. Я думал, что Сэм тебе хоть про собственность в башне всё уже объяснил… Ладно. Время пока есть. Но голова, похоже, сейчас треснет. Мне сперва нужен сладкий кофе. И что-нибудь калорийное, сдобное, с кремом. А уж потом новая лекция. А тебе?

—Ну… Морковный сок. Можно ещё пару круассанов с шоколадом, — Иван вдруг понял, что и ему кофе-брейк не помешает.

—Есть, — Алексей кивнул сам себе и засунул Церус в карман: — Сейчас Линда всё принесёт. А пока начнём про статус собственности в башне: — министр достал из папки пустой лист и принялся на нём рисовать: — Вот остров Новая Земля. Он кому принадлежит? Чья он собственность?

—В смысле?

—В прямом. Чья?

—России. Государства.

—Верно. А если кто-то официально купил тут у государства кусок земли? Чья это будет земля? Ну, вот если ты купишь?

—Моя будет земля. Документы оформлю и всё.

—И эта часть Новой Земли, которую ты купишь, она при этом перестанет принадлежать России, как государству?

—Ну, под юрисдикцией России она, конечно, останется. В этом смысле будет и дальше принадлежать России. Но будет в моей собственности. И всё, что в рамках российских законов позволено, я смогу с ней делать. Так?

—Совершенно верно! Так чьим будет этот, купленный тобой у государства участок земли?

—Моим.

—А российским он будет?

—Да, но уже не как госсобственность, а просто в юрисдикции России… А прежде он был и в собственности и в юрисдикции.

Дверь в кабинет открылась. Вошла Линда с подносом. Принялась расставлять на стол чашки и блюдца с пирожными.

—ещё наводящий вопрос, — министр чуть пригубил кофе. — Ф-ф. Горячий… Продавать что-то со своего участка за границу ты сможешь?

—Смогу, наверное. Если это не запрещёно.

—Напрямую не сможешь. Придётся приглашать таможенника, чтобы он посмотрел, что ты там решил продать и нет ли на это каких-то ограничений. Если это можно продать, то он сперва возьмет с тебя таможенную пошлину в соответствии с российскими законами. То есть этот участок твоя собственность. Ты сам на нём что-то произвёл. Но продать за рубеж сможешь только по правилам, установленным законами суверена, то есть верховного собственника этой территории, — министр одним махом закинул в рот маленькую розеточку с кремовой начинкой.

—К чему ты клонишь-то? — король подозрительно прищурился и отставил в сторону свою чашку из под сока.

—А если ты захочешь пробурить шахту на своём участке? Или решишь со своего участка запускать ракеты в космос? Сможешь это сделать?

—Там что-то сперва оформлять надо, да?

—Совершенно верно! По недрам отдельные законы. По космосу отдельные. Наркотики ты не сможешь производить на своей земле. Белых медведей убивать, ядерную бомбу взрывать, нефть выливать в океан, собственную тюрьму устраивать — не сможешь. То есть это, безусловно, твоя земля. Однако же не совсем твоя. ещё и государственная. Твоя она только в рамках тех правил, которые установило государство, являющееся сувереном над этой территорией.

—Так, — король принялся жевать круассан. — Я кажется понял, куда ты клонишь. Ты имеешь в виду, что наша башня это такое государство в государстве?

—Да. Для России ты — собственник территории и построек на ней. Ты имеешь на землю и на свои постройки право собственности. Такие отношения у государства со многими гражданами. Со всеми землевладельцами. Но для жителей своей башни ты — суверен. Не верховный суверен. Верховный — государство Россия. Но всё же суверен. И кроме правил, установленных законами России, тут, в твоей башне действуют исключения из этих правил, зафиксированные в твоём договоре с государством Россия, и действуют твои собственные правила. Правила местного суверена. И вот в рамках этих исключений и правил ты можешь продавать площадь помещений внутри башни в собственность другим людям.

—И это оговорено во всех этих бумагах о Свободной Зоне?

—Да. В законе об СПЗ и, более подробно, в нашем договоре с государством.

—Не, постой! Я купил участок у России и его кусочки теперь продаю другим людям. Но продав их я разве не лишаюсь права собственности на эти проданные кусочки?!

—В нашем случае не лишаешься. Юридически тебя защищает статус суверена второго уровня, твой договор с Россией об СПЗ. Россия тебе лично делегировала часть полномочий по исполнению государственной власти на этой территории. Ну, делегировала она Святославу Игоревичу. А ты, как его наследник, вступишь во владение башней и подпишешь лично от себя этот договор с Россией об СПЗ во время своей коронации, — Алексей закинул в рот ещё пару пирожных. Прожевал. Запил: — А практически тебя защищает ещё и собственная служба безопасности, выполняющая в башне полицейские функции. ещё тебя защищает то, что все несущие конструкции и все коммуникации башни всё равно остаются твоей собственностью. Они — неотъемлемая часть башни, сама суть башни. И их ты никому не продаёшь. Их можно продать, только продав всю башню целиком. А жильцам ты продаёшь только жилплощадь. Продаёшь место для жизни и работы внутри башни. Всё оформлено так, что продавая жилплощадь в башне, ты при этом не распродаёшь саму башню по частям.

—Но купив они же могут делать в своих помещениях ремонт?

—Да. В рамках установленных тобой правил.

—И могут перепродать купленное кому-то? Или организовать там какое-то производство?

—Да. Но всё это только в рамках установленных тобой правил… Пойми, ты можешь продать хоть всю жилплощадь башни другим людям. Ты при этом всё равно останешься собственником всех коридоров, несущих стен, перекрытий, колонн, труб вентиляции, водопровода, канализации, всяких там проводов и всего обслуживающего башню оборудования. Причём, без всего этого пользоваться жилплощадью её собственник, практически, не сможет.

—Круто, — Иван ошалело улыбнулся. — Но всё равно это похоже на какую-то безумную аферу. И главное, какая выгода жильцу покупать у меня жилплощадь, если он всё равно не становится её фактическим, на самом деле, собственником?

—Купив жилплощадь он уже не будет платить тебе арендную плату за её использование.

—А за воду, за электричество?

—Всю коммуналку и дальше будет платить. Куда он денется-то? Но на аренде сможет здорово сэкономить. Аренда у нас высокая. Это как раз для того, чтобы побудить пользователей выкупать всю нужную им площадь в собственность. А если потом хозяин решит перепродать эту площадь кому-то другому, то может и на перепродаже немало заработать.

—И продаем мы жилплощадь тоже за комки?

—Да. И если вдруг спрос на нашу площадь сильно вырастет, то это может задрать цену на комки на бирже. Приходится следить за рынком жилплощади в башне. Не только за тем, что мы предлагаем, но и за всем вторичным рынком.

—И весь избыток накопленных комок тратится, в конце концов, на покупку у нас жилплощади?

Министр умиротворённо кивнул, дожевывая последнее пирожное.

—Получается, что мы можем строить новые этажи, продавать их, на вырученные деньги снова строить новые этажи…

—А коммунальные деньги позволяют нам делать это с максимально возможной выгодой, — Алексей довольно сощурился, допивая свой кофе. — Только надо вовремя делать эмиссию или выставлять на продажу новые площади. Два эти рычага позволяют нам прекрасно контролировать оборот и рыночную стоимость комок.

—А если желающих продать у нас жилплощадь станет вдруг больше, чем желающих её купить? Это ведь будет плохо?

Министр поставил пустую чашку на стол:

—Плохо — не то слово. Если такое произойдёт слишком рано и слишком резко, то это будет катастрофа. Крушение всего. Если жилплощадь на вторичном рынке у нас вдруг подешевеет, а мы к этому моменту не наладим тут выгодное производство самых разных вещёй на экспорт, то нам не на что станет содержать башню. Пока что продажа производимой нами на экспорт продукции не окупает содержания башни. Пока мы почти пузырь. Мы живём и продолжаем строительство за счет того, что в целом инвесторы до сих пор верят в нас и покупают нашу жилплощадь активнее, чем продают. Они верят, что мы скоро достроимся, что к нам приедет множество жильцов, что у нас в башне будет удобно и выгодно работать. Их вера надувает наш пузырь. Они покупают у нас площади. За счет этих денег мы дальше строим и благоустраиваем башню. Они видят, что всё в целом идёт хорошо, что их вложения постепенно окупаются. И они продолжают вкладываться. Если вести себя грамотно, этот пузырь ожиданий может поднять нас на самую вершину успеха. А если ошибёмся…

—Что тогда?

—Тогда зависнем с недостроенным неликвидом в который никто не верит. В лучшем случае продадим его по цене, едва превышающей цену бетонного каркаса. А то и дешевле. Но мы все, конечно, очень постараемся, чтобы такого не случилось… Ладно, — Алексей встал с кресла, стряхивая сдобные крошки со своего костюма. — Эмиссию-то хоть подпишешь мне прямо сейчас?

—Нет, — честно ответил Иван. Сперва с Сэмом посоветуюсь. Подумаю. Спасибо за лекцию. Всё, блин, оказывается гораздо сложней, чем я предполагал. В который уже раз.

—Только думай быстрее. Если мы хоть на день задержим зарплату, то подорвём доверие к себе. И доверие работников, и доверие инвесторов.

—А если просто купить комок на бирже за рубли?

—Гораздо рациональнее выпустить эмиссию на сумму недостающих комок. А за эти рубли купить на внешнем рынке чего-то действительно полезного.

—Да. Наверное. — Иван лукаво улыбнулся: — Энергетик, например, денег на ещё одну газовую турбину просит. Прямо сейчас. А то энергии нам уже не хватает. Да и тепла. Где-то у меня тут лежали его расчёты.

—Не ищи. Он и мне их присылал. Если сделать эмиссию, не тратить накопленные рубли и загнать Севтяжстрою платформы, то, может быть и хватит. Ну, может придётся подзанять совсем немного. Завтра с ребятами сядем, посчитаем подробно.

—А если не покупать отделочных материалов для ещё не построенных офисов?

—Да там мелочь вообще. Она ни на что почти не повлияет.

—А если не покупать триста тонн несъедобного корма, который вы впариваете людям вместо еды? — спросил король, вставая с кресла.

—А что эти люди будут есть зимой? Что ты по себе-то судишь? Ты у людей сперва спроси, съедобное оно для них или не съедобное? Они же сами это всё покупают который год! И в больших городах люди сейчас едят то же самое.

—Ладно, — король упрямо наклонил голову. — Я тебя услышал. Буду думать.

—Хорошо, — чуть ли не прошипел министр финансов. — Но решай быстрее. Зарплату людям надо выдавать уже в понедельник. Сейчас четверг. Если сегодня подпишешь эмиссию, то за пятницу мы всё оформим. Если подпишешь в пятницу или позже, то минфину придётся в выходные на работу выходить. Если не подпишешь и в понедельник, то многим в башне придётся зарплату задерживать... Я могу идти?

—Да. Конечно.

***

Иван сидел, развалившись на диванчике и возился с настройками своего церуса. Думать о нарисовавшихся проблемах решительно не хотелось. — На настенном экране кабинета переливался всеми красками подводный мир Красного моря. Сарданапал уже перестал возмущенно мякать и толкаться, смирился с тем, что кроме него на диване отдыхает ещё и человек, и теперь мирно дрых у короля на коленях. Церус был, в целом, почти приручён и настроен, но вставать не хотелось. Из зала опять полились звуки органа.

В приоткрытую дверь постучали.

—Да?

В кабинет вошел Сергей:

—Надо поговорить, — он выразительно изобразил, как нажимает большим пальцем на кнопку, на каком-то устройстве, сжимаемом в руке.

—А… — Иван кивнул. Стараясь не разбудить Сардика сунул руку в карман брюк и нажал кнопку на глушилке. По пёстрым рыбкам Красного моря побежала знакомая рябь помех. — Ну?

Сергей, подкатив компьютерное кресло сел рядом с королём:

—Они послезавтра уезжают из башни. Все трое.

—Кто?

—Те, с кем ты хотел поговорить.

—Ты имеешь в виду Джефри и двух других телохранителей дяди Славы?

Сергей кивнул:

—Сюда они прийти не могут. Но если мы с тобой завтра с утра пойдём прогуляться и заглянем по дороге в несколько магазинчиков, то в одном из них…

—Будут все трое?

—Нет. Поговорить согласился только мой тёзка. Сергей Леонидович… Ну, в общем, их выпустили из-под стражи. Никаких обвинений им не предъявлено ни полицией, ни нашей СБ. Взяли подписку о неразглашении и обязали их уехать первым же кораблём на материк. Если хочешь лично поговорить хотя бы с Леонидычем, то получится это только завтра с утра.

—Чего они боятся, если все обвинения с них сняты? Зачем уезжают?

—Не знаю. Могу только догадываться.

—Так скажи о чём догадываешься.

—Во первых, за ними наверняка следят. Во вторых, уехав, как велено, они, наверное, получат хорошую плату за это, и за молчание о подробностях всего происшествия.

—Что от меня пытаются скрыть?

Сергей пожал плечами.

—Ну хорошо, — король упрямо наклонил голову: — А кто пытается скрыть?

—Либо Сэм, либо Кречет. Не знаю наверняка. Но кто-то другой точно не смог бы так это провернуть.

—А зачем это им? Кто-то из них причастен к убийству? Или тут попытка скрыть какие-то махинации?

—Не знаю, — Сергей вздохнул. — Может, Сэм и Кречет просто сцепились между собой в борьбе за влияние на тебя?

—Да? С чего это вдруг?

Сарданапал, проснувшись от резкого движения короля застонал и заворочался. Одна задняя лапа безвольно соскользнула и свесилась с колен короля.

—Ну, мне так кажется. Других объяснений не вижу.

—Зачем Сэм сменил тут всех, кто служил Святославу Игоревичу? Охрану, прислугу?

—Сам его спроси, при случае, — буркнул Сергей. — Ты понимаешь, вообще, что я в данной ситуации между двух огней? Сэм устроил мне повышение по службе. Я должен бы быть ему благодарен. Но Борис Моисеич мой непосредственный шеф…

—Серёг… я твой непосредственный шеф. После коронации я могу вообще их обоих уволить, если захочу. И они это знают. Так что не сомневайся, я тебя в обиду не дам. Никого из наших не дам. Мне просто не нравится, что люди, честно служившие моему дяде оказались словно бы виноваты в чём-то, что их теперь высылают, словно они наказаны. И мне кажется, это всё ради того, чтобы они не смогли мне чего-то важного рассказать. Какое точное время встречи?

—Нет точного времени. Как выйдем, я подам Леонидычу сигнал. Потом зайдём в этот магазинчик и будем ждать. Только не говори Сэму и шефу, что это я встречу организовал. Скажи, мол, случайно встретил, решил спросить…

—Само собой. Слушай, а про этот дрон, который тогда взорвался, ты разузнал что-нибудь? Что-то я никакого сообщения об этом в почте не нашел.

Сергей потупился. Вздохнул:

—Да нечего сообщать. Ощущение такое, что никакого взрыва и никакого дрона не было. Все записи стёрты, хотя это и грубое нарушение наших внутренних правил. И хвостов уже не найти. Я даже с ребятами из третьего отдела говорил. Они тоже ничего не знают. По крайней мере те, кого я спрашивал.

—Что за третий отдел? Отдел чего?

—У нас в СБ, кроме отдела мониторинга, три больших, основных отдела. Первый занимается поддержанием порядка в башне. Борьба с воровством, хулиганством, с мошенниками. В общем, по сути, они работают полицией. Только с упором на предотвращение преступлений, а не как на материке.

—Второй отдел?

—Разведка и контрразведка. Аналитика. Собственная безопасность СБ. Самый закрытый отдел. У меня и знакомых оттуда нет никого.

—А в третьем кто?

—По сути, военные. На них подавление беспорядков, а также минирование и разминирование, стрельба всякая. Лётчики и операторы дронов, разные ремонтники и специалисты по РЭБ.

—По чему?

—По радио-электронной борьбе... Ну, радары, помехи для вражеской связи, дроны там чужие сбивать или перехватывать, чужую сеть ломать и прочее.

—То есть у меня в башне есть целая собственная армия?

—Да какая там армия? На постоянной основе в третьем всего человек десять работает. Остальные, можно сказать, "в запасе". Привлекаются на контрактной основе для конкретных мероприятий, а так, вообще-то, другими делами постоянно заняты.

—Ты работал в третьем?

—Нет. Но знакомые там у меня есть.

—И они тоже не знают кто взорвал тот дрон?.. А у нас есть, вообще, какая-то система ПВО?

—Конечно. Радары. Электромагнитные пушки. Зенитные пулемёты. Даже ракеты двух видов. Против воздушных целей и против мелких морских.

—Мда, — Иван удивлённо потёр подбородок. — Я думал у нас видеокамеры по периметру башни и всё… А это вообще законно, что у нас есть все эти ракеты и другое такое оружие?

—Да какое «такое»? Боеголовки маломощные. Всё, что мощнее гранаты, вообще, на учёте у федеральных военных состоит.

—И зачем нам столько оружия?

—Как зачем? — Сергей удивлённо посмотрел на короля: — Для защиты от возможных террористических атак башни и её инфраструктуры. Для оказания посильной помощи российским пограничникам и Северному флоту. Странно было бы, если бы у нас третьего отдела не было.

—Постой, тут что, и теракты бывают?

—Пока не было… Но вообще, в разных других местах случались. В том числе и нападения на башни. Ты представь, что, например, кто-то жахнет ракетой по одному из наших хранилищ сжиженного газа, или в самой башне что-то взорвёт, да просто подожжет. А в третьем отделе на всё есть свой план. Есть специальные сигналы для экстренной мобилизации запасников.

—И каков же срок этой экстренной мобилизации?

—От десяти минут до часа, — пожал плечами Сергей: — Зависит от ситуации.

Дверь кабинета вдруг распахнулась. Быстро вошел Сэм. Сарданапал, испуганно дёрнувшись, вскочил и шмыгнул за диван.

—Вот вы где. Секретничаете? — ухмыльнулся премьер, глядя на бегущую по экрану муть.

—Да… Это Сардик надавил, наверное. А мы так. Болтаем о том о сём, — начал оправдываться Иван, поспешив при этом выключить глушилку.

—Эх. Не умеешь ты врать, парень, — сокрушенно покачал головой Семён Семёнович. — ещё учиться и учиться… Тут к нам через полчаса должны пожаловать важные гости. Сергей, вызывай Степана. Будете работать почётным караулом. Форма одежды парадная. А ты, Вань, просто делай сейчас, что тебе говорят. Надо соблюсти внешний вид. Решения принимать будем потом, внимательно выслушав наших гостей. Стилисты сейчас подойдут. Принесут всё, что надо из одежды. Напомнят, как двигаться, как стоять. Потом с обеими своими орлами в тронный зал. Кар уже у входа ждёт. На встрече рядом с тобой буду я и Лёша Жохов. И Сергей со Степаном в охране. Говорить ничего не надо. Всё, что необходимо по протоколу, скажем мы. Тем более не надо гостям что-то обещать. Вообще не надо как-то выказывать свои мысли, эмоции. Только нейтральная доброжелательность или безразличие. Нам надо просто выслушать, что они скажут, и закончить аудиенцию.

—А чего хотят эти... гости?

—Есть у меня на этот счёт несколько предположений, — Семён Семёнович вздохнул: — Но зачем заранее гадать? Скоро узнаем. Пойду тоже переоденусь в парадное. Встречаемся в Тронном.