Король Запада (СИ)

Глава 11

В своем королевстве л'Валд поступал просто: либо казнил, либо миловал. Третьего не дано. Такая система быстро привела к тому, что никто не осмеливался идти против закона, зная, что пощады не будет, ведь милость король проявлял крайне редко, почти никогда. Если бы кто-то сказал Рааду в детстве, что однажды он будет убивать людей, будучи королем, он бы не поверил. Ведь такая возможность из области народных преданий, пропитанных суевериями и глупыми сказками. Его родители, наверно, в гробу переворачиваются каждый раз, когда он садится на трон, ведь для них единственным возможным наследником был Адаар — старший брат-близнец мужчины. Но магические законы не делают различий, так Раад поглотил своего брата, проявив небывалую силу воли, и стал править страной, первым же королевским делом истребив всех, кто хоть когда-то в нём сомневался. Отца и мать в первую очередь. Так почему же он должен делать различия и щадить того, кто напал на него и на его гостью? Если задуматься, то все, что нужно, л'Валд уже вытянул из чужого сознания, ценности пленник уже почти не представляет, разве что можно запечатать все чужие воспоминания в магический шар, чтобы на досуге пересмотреть, вдруг упустил какую-нибудь важную деталь.

О чем и сообщает Эрии, которая продолжает выжидающе на него смотреть. Та шокировано замирает, не в силах хоть что-то возразить. «Неужели она думала, что имеет на меня настолько сильное влияние? Вот уж когда проявилась детская наивность в полной мере. Видимо, не смотря на свои знания, все ещё остаётся ребенком», — думает ректор Академии, но при этом с удивлением понимает, что такое поведение именно этой девушки его не отталкивает, хотя другую бы он уже отослал подальше, — «Вот что значит симпатия. Даже и не знал, что так бывает». Видимо, ему предстоит сделать ещё немало открытий.

— Хотя бы не при девочке, — вновь заговаривает ль'Ву, — если уж решил от него избавиться, то сделай это в другом месте.

Не смотря на свое отношение к нагу, Раад даже доволен, что тот указал ему на очевидное. Он бы не хотел видеть отвращение на лице ал'Зиды, когда его руки обагрятся чужой кровью.

Пленник сопротивляется изо всех сил, что у него остались после ментального вмешательства, но их катастрофически мало. Он даже не может вырваться из цепей, что сковывают его тело, и с помощью которых его палач тащит его из замка на конюшню. На Раада смотрят с подозрением, когда он бросает обмякшее тело на солому, но никак не перечат — себе дороже. И, когда чужая жизнь обрывается, л'Валд чувствует лишь удовлетворение, что об этой обузе больше не придется думать. Ни капли раскаяния. Такова его жизнь.

По возвращении в комнату, он замечает, что атмосфера там изменилась. И раньше не было особой радости, но сейчас витает лишь дух разочарования. Однако, Раада это почти не задевает — он не обязан следовать чужим ожиданиям, какими бы они ни были.

— Обеденное время давно наступило. Тебе принесли что-нибудь из еды? — решает мужчина перевести тему на более нейтральную. О ль'Ву совсем не упоминает, будто его в помещении и нет, и от голода он не умрет.

— Серьезно? — вскидывается Эрия с крайне свирепым выражением лица. — Ты только что убил человека, а спрашиваешь о том, не покормили ли меня? Сам бы осмелился есть в неизвестном месте, где тебя могут отравить?

Об этой мелочи л'Валд благополучно забыл, пока мыслями был погружен в воспоминания. Показывает один из перстней на пальце левой руки. Огромный зеленый камень так и привлекает внимание девушки. Она засматривается на тусклые переливы в его глубине.

— Этот камень определяет наличие ядов, которые могут навредить, задействуем его. Не дело голодать, особенно, если нам предстоит провести здесь продолжительное время. Организму нужны силы и для каждодневной работы, и на экстренный случай. Ты же знаешь, как работает Магия, её нужно постоянно подпитывать, — ещё не хватало ему лекцию читать, но Эрия кивает, и Раад расслабленно выдыхает, радуясь тому, что не придется работать ещё и учителем в этой поездке, а то он и король, и ректор, и сопроводитель, и следователь, и палач, и тюремщик — слишком много личин, чтобы без проблем их менять с одной на другую. Дёргает за веревку звонка, пыльную и потрепанную, как и все в этом комнате. Брезгливо вытирает руки о свой белоснежный носовой платок. Когда на зов является Дота, никак не показывает, что ей не рад, лишь приказывает, — принеси еды. И не такую, что только скоту можно бросить, а достойную особ королевской крови.

Эрия вдруг понимает, что тот прав. По крайней мере относительно неё и самого себя, они и вправду знатного происхождения, а вот насчет ль'Ву до этого момента ей не было известно. Получается, что, не смотря на истерзанный вид, тот имеет особое значение в этом мире. Ал'Зида вдруг думает: «А не очередные ли это происки так называемой матери-покровительницы, что здесь так чтут? Вдруг, все, что я делала до этого, вело меня именно к этой точке пересечения прямых?». Ей становится страшно. И даже горячий картофель с мясом и овощами не могут отвлечь от мрачных мыслей. Ест через силу, и даже слова Раада ей никак не помогают. Впервые с начала путешествия девушка понимает, что происходящее совсем не веселое приключение, скорее поезд, что несёт её в неведомую даль, наполненную ужасными тайнами. И, даже если она найдет путь назад, прежней уже не станет. Мало утешительного. Может, не стоило оставлять дом?

Ль'Ву чувствует себя отвратно. Как бы ему не были приятны помощь и забота Эрии, все-таки он мужчина, который всю жизнь мог сам себя обеспечить провизией. Теперь же приходится есть с чужих рук, потому что собственные закованы в цепи — Раад так и не смилостивился, даже ради приема пищи. «Что ж, стоит сказать ему спасибо хотя бы за то, что не запрещает девчонке меня кормить. Иначе бы я рисковал помереть если не от побоев, то от голода», — когда Даар заканчивает, усталость наваливается на него тяжелым одеялом, придавливая к полу, не давая ни единой возможности хотя бы доползти до одной из кроватей.

— Ты слишком с ним нянчишься, — не понижая голоса, высказывает претензию Эрии л'Валд. — И мне это не нравится.

— Тебе ничего не нравится. И что, мне теперь не жить что ли? — теперь ярость Эрии другая. Ничем не замутненная, кроме желания по-настоящему задеть этого человека. Хотя тяжело назвать его таковым, если нет ничего святого в душе у него.

Раад же, предчувствуя надвигающуюся бурю, предпочитает покинуть место еще не начавшегося боя. Нервные клетки не восстанавливаются, а в ближайшие дни, чувствует мужчина, он и так лишится их большого количества.