Король Запада (СИ)

Глава 33

Король Запада из-за своих обязанностей бывал на Востоке. Но ни разу в королевском дворце. Поэтому происходящее сейчас и для него в новинку. Он внезапно понимает, что чуть ли не впервые в жизни может вести себя так, как сам захочет, а не по этикету, соблюдая все правила. Потому смело вертит головой, стараясь запомнить каждую деталь, что его окружает. Во все глаза любуется оазисом посреди пустыни: роскошным садом с десятками, сотнями, может, даже тысячами видов растений, животными, чьи любопытные мордочки можно разглядеть в зарослях кустарников и за стволами деревьев, наслаждается заливистым пением птиц. Но больше всего мужчину поражает настоящий водопад, мимо которого они проезжают: высокий и бурный.

— Красиво, — шепчет себе под нос, не в силах поверить, что в этой местности возможно подобное чудо. Видимо, маги работают, не покладая рук, чтобы поддерживать силу.

— Без разговоров, я же сказала, — женщина на козлах даже не оборачивается, крикнув упрек через плечо.

Его оказывается достаточно для того, чтобы Раад примолк. Не хочет вылететь из дворца, едва попав на его территорию. Иначе какой вообще был смысл в задумке поработать на местных. Его воображение все ещё поражает королевский сад. «Чёрт побери, даже у меня такого нет, а ведь я считаюсь одним из богатейших королей на Материке», — немного завистливо думает мужчина, вспомнив, что давным-давно ничем подобным не занимался. У него всё дела с Советом старейшин да Академией, а дома почти не бывал, возложив заботу о нём на плечи своего старшего дворецкого. Теперь же понимает, как глупо поступил, пустив ситуацию на самотёк.

Во времена его детства, конечно, королевский замок Запада был и так не в лучшем состоянии. Отец запретил топить камины в в комнатах собственных детей и прислуги, сокровищница, в которой хранились реликвии рода, была разграблена и распродана, библиотека покрывалась пылью и плесенью от постоянной влажности, черепица сыпалась с крыши, а, когда начинался сезон дождей, коридоры и спальни буквально заливало водой. Взяв бразды правления в свои руки, Раад навел порядок, но никогда не думал о том, чтобы навести хоть какой-то королевский лоск. Ни ковров не стелил, ни цветы не ставил, картины не развешивал. Теперь же понимает, что замок — отражение его пустой души, ничем и никем не заполненной.

Здесь, на Востоке, к замку явно относятся, как к дому. Заботятся о том, чтобы было уютно, приятно жить, хотелось возвращаться в него. Если присмотреться, то мужчина даже может вдалеке рассмотреть детей, маленьких девочек в пышных платьях, что резвятся в тени деревьев и смеются. Их голоса горячим ветром доносятся до ушей л'Валда.

«Как легко на душе просто от детских голосов. А ведь у меня в садах все могло быть также, даже лучше. По возрасту давно перешагнул порог совершеннолетия, но женой, а тем более наследниками, так и не озаботился», — корит себя. Внезапно осознает, сколь многое упустил из-за собственной ненависти. В детстве мечтал о большой семье, а затем эта мысль забылась.

— Кари Арь, без повода не смотри на младших сестер наследника, — женщина наконец останавливает телегу у сарая, откуда доносится характерный запах навоза и свежего сена. Затем обращается ко всем, — касается и вас. Дети короля и королевы — главное сокровище Востока. Не давайте повода себя казнить. Выполняйте работу и будете жить спокойно.

Больше ничего полезного сказать работница нужным не считает. Выстраивает их в шеренгу и раздает указания:

— Зарианд, ты, как ученый, отправляешься в библиотеку. Наш старец умер, поэтому нужен такой знающий человек, как ты. Пройди на кухню в пристройке слева отсюда, служки отведут, — когда мужчина следует указаниям, женщина поворачивается к девушке с младенцем. — Эли, в твои обязанности входит присмотр за малышкой Рие. Она сегодня приболела, поэтому отправишься вместе с Кари, — кивает на оставшегося мужчину, — он подлечит.

Удивительно, но их она сама провожает до комнат ребенка. Три лестничных пролета вверх, пять коридоров и дубовая дверь, за которой спальня девочки. Кари, как мужчина, открывает двери (те весьма тяжелы), пропуская дам вперед. Сразу понимает, почему понадобился лекарь. На огромной кровати, на тяжелом бархатном покрывале лежит голая девочка полутора лет на вид. И плачет, плачет, заливается слезами и криком, не переставая. Её маленькое личико уже покраснели от напряга, а няньки, что над ребенком скачут, пытаясь сбить температуру, никак не могут её успокоить.

Король Запада хоть и имеет опыт лечения людей, но никогда они не были такими крошечными и не способными сказать, что их беспокоит. «Если силы чуть больше положенного приложить, то и сломать можно», — отчетливо понимает Кари. Решает начать с того, что снимает плащ, освобождая тело от скованности. В очередной раз радуется, что не надевал ничего приметного под него, лишь дорожные штаны и рубаху, не боится разрушить свою легенду. Затем моет руки в специальном тазу, используя душистое мыло.

Одна из нянек вскидывается:

— Это для Рие!

— Оно ей без надобности, а вот мне с дороги не помещает очистить ладони от грязи, прежде чем касаться особы королевских кровей, — возражает Кари, отлично понимая, что, если сейчас не установит свое главенство, то потом авторитет не заработает. Указывает девкам, что только и могут причитать, — принесите уксус с кухни, чистые простыни и полотенца. Откройте окна, здесь дышать нечем. У девочки обыкновенная простуда с жаром! — поняв, что его не услышали с первого раза, подгоняет, — живо!

Только после этого они разбегаются в разные стороны, словно тараканы. И через короткий промежуток времени перед мужчиной оказывается требуемое. Эли, поняв, что тот будет делать, спускает свою сестру с рук, усаживая на подушке на полу, а сама засучивает рукава драной поблекшей блузы и тоже моет руки. Затем подходит к Рие, присаживается на колени у кровати и начинает гладить ей животик, напевая колыбельную.

— Мама часто пела, чтобы успокоить мою сестренку, и это помогало, — отвечает на вопросительный взгляд лекаря, прерываясь на мгновение.

Кари смачивает полотенца уксусе, разведенном водой, щедро растирает девочку, а затем заворачивает в простыни.

— Теперь все идите вон, — говорит нянькам. Те выглядят недовольными, но больше не пререкаются. Эли он тоже отсылает. Сам же, устроившись рядом с принцессой, решает применить свои силы, — я-то знаю, мелкая, что у тебя не обыкновенная простуда. Что-то магическое налипло, словно слизь лягушки, — накладывает руки поверх головы, — да, вот оно. Какой-то менталитет решил подчинить тебя ещё до того, как начнёшь говорить.

И ему кажется, что он знает, какой именно. «Это уже за любые рамки выходит. На детях запрещено использовать магию, пока они не осознают себя, как личности», — негодование переполняет мужчину. И, пусть нити силы ещё тонкие, они есть. Это значит, что во дворце есть предатель, что служит Александру.

«Видимо, решил начать действовать по-настоящему», — вытягивает по-немногу чужое воздействие Раад, злясь на самого себя. И клянется, что обязательно разделяется с тем, кто использует в своих злобных планах детей.