Королю червонному — дорога дальняя

Дорога

Обычный поезд, пульмановский вагон третьего класса. В купе восемь человек, рядом с ней сидит Янка Темпельхоф. На полках багаж. Теплый сентябрьский день, венские евреи одеты легко. В чемоданах шубы и свитера: возможно, им придется там задержаться. «Там» — так они говорят. Имея в виду место, где они будут жить и работать. «Там» — это лагерь, объясняет она венским евреям. Возможно, Освенцим. Они не знают этого слова, не пытаются его повторить, оно слишком трудное. Спрашивают, откуда ей известно, что там лагерь и что оттуда не возвращаются.

— Все это знают. В Польше об этом знает каждый ребенок.

— В Польше… — фыркают венские евреи. — В Польше, может, и не возвращаются, но у нас тут Вена, а не Польша, мы едем работать.

Опускается ночь.

— О чем ты думаешь? — шепотом спрашивает Янка Темпельхоф.

Она думает о муже, о матери и о Варшаве. В «Фолькишер Беобахтер», в короткой заметке на третьей полосе, она прочитала, что в городе восстание. Можно ли во время восстания посылать посылки в Маутхаузен?

У Янки родителей нет — и мать, и отец погибли в лодзинском гетто. Подруг тоже нет.

— Как это нет подруг? — удивляется она. — Совсем нет?

— Они говорили, что я воображала, вечно все лучше всех знаю, — признается Янка. — Но это неправда, я не воображала…

— Может, ты и правда знала лучше всех? — утешает она Янку. — Вот я, например, знала хуже…

— Ну и что, — шепчет Янка. — А теперь мы с тобой сидим в транспорте номер сорок семь. Обе…

Она удивляется, что Янка знает номер их транспорта:

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, — Янка улыбается в темноте. — Я ведь все знаю…

Они проезжают освещенную табличку «Моравска Острава». Поезд замедляет ход. Она перестает слушать откровения Янки Темпельхоф, встает и спрашивает:

— Я прыгаю, ты со мной?

Янка молчит.

Она дергает за шнур, открывающий окно, вскакивает на скамейку и перекидывает ногу через раму. Сидящий у окна пожилой мужчина хватает ее за другую ногу. Руки у него на удивление крепкие, она вырывается, пассажиры поднимают крик: не валяй дурака, нас просто везут работать, а из-за тебя всех… Янка сидит с невозмутимым видом. По коридору уже бегут полицаи. Она поспешно закрывает окно и возвращается на место.

— Что тут происходит? — полицай окидывает купе внимательным взглядом.

— Ничего не происходит, — заверяет помешавший ей венский еврей. — Все отлично, очень комфортабельный поезд.

Светает.

Встает солнце.

Поезд снова замедляет ход. Они читают табличку на станционном здании: Дзедзице. Кажется, поезд сворачивает на боковую ветку.

Она говорит:

— Смотрите, какое синее в Польше небо!