Коррумпированный город

Глава 9

Даже если она и ответила что-то, ответ заглушил вновь грянувший оркестр. Она ушла от меня у подножия лестницы, ее белая спина и плечи затерялись среди столиков - так исчезает призрак.

Рядом с лестницей вдоль стены выстроилась шеренга игральных автоматов - пара пятицентовых для сверхосторожных игроков, машины по десять центов для робких женщин, по двадцать пять - для веселых парочек, пятидесятицентовые машины для транжир, массивные установки с огромной глоткой, способной проглотить серебряный доллар, для азартных игроков и счастливых пьяниц. Несколько пар и два-три одиноких мужчины двигали рычагами и сыпали в машины деньги. Худосочный юноша с комплекцией скелета и быстрыми, резкими движениями трупа, приводимого в движение гальваническим током, бродил между автоматов и менял деньги.

Я разменял один доллар и попытал счастья на машине по двадцать пять центов с тяжелым выигрышным кушем, который, видно, накапливался уже давно. Первые две монеты проскочили без выигрыша. Третья выиграла две вишни и лимон, которые стоили четырех жетонов. Я довел свои затраты до трех с лишним долларов, и юноша, похожий на покойника, стал бросать любопытные взгляды в моем направлении. У него был дурной глаз - машина щелкнула и перестала выдавать жетоны. Я опустил дюжину накопившихся у меня жетонов, но получил лишь пару шоколадных плиток и так называемый лимон в придачу.

- Вам нужны двадцатипятицентовые монеты, мистер? - спросил юноша.

- Нет, спасибо. Дела идут хорошо?

- Думаю, жаловаться не на что. В прошлом месяце у нас возникли проблемы, когда одна банда пыталась очистить машины, но мы это пресекли.

- Вызывали полицию?

- Нам это ни к чему, дружок. Видите вон того парня, который сидит один? - Он ткнул большим пальцем в сторону крепко сложенного курчавого мужчины, сидевшего за столом возле оркестра. - Это агент в гражданском, которого хозяин держит под рукой. Просто чтобы не возникло проблем.

Он отвернулся, чтобы разменять бумажные деньги для нервного выпивохи.

- Меня интересует, здесь ли ваш хозяин, - спросил я. - Видите ли, мне бы хотелось с ним поговорить.

- Недавно я видел его в кабинете. Зачем он вам понадобился?

- Об этом я скажу ему сам. Где его кабинет?

Он указал на дверь под лестницей:

- Пройдете здесь, спуститесь и - до конца коридора. Фамилия указана на двери.

В коридоре стоял полумрак, но можно было различить надпись на двери: "Р. Керч. Управляющий". Дверь была массивная, такая толстая, что не вибрировала, когда я стучал. Мне хотелось удачи, и это заставляло сердце учащенно биться.

- Войдите, - донесся голос.

Я открыл дверь и вошел. Низкая квадратная комната, освещенная с потолка косым светом. Облицованный фанерой большой письменный стол, несколько стульев, в углу тяжелый сейф, приваренный к стальной плите, уходящей под пол, кожаный диван у стены. Крупный мужчина в рубашке с короткими рукавами лежал на диване и читал газету, подперев рукой рыжую голову. Кобура с наплечным ремнем висела возле него на спинке стула.

Керч сидел за столом и считал деньги. Его маленькие белые руки быстро мелькали среди пачек зеленых банкнотов, как маленькие птички в саду, где можно вкусно поклевать. Запястья выделялись полнотой по сравнению с кистями рук, как будто кто перевязал руки в этом месте и надул остальную часть, от запястий до плеч. За столом он казался очень большим, а двубортный серый габардиновый пиджак усиливал это впечатление. На шее красовался багровый шелковый шарф, разукрашенный вручную цветами заката.

Керч поднял на меня глаза. Они медленно, с усилием поворачивались в глазницах. Это были большие карие глаза с неестественно крупными зрачками. Впечатление создавалось такое, что они вот-вот свалятся с лица. Толстое, обвисшее лицо с надутыми бульдожьими губами. Но именно в глазах Керча выражалась вкрадчивость и неуемное коварство.

- Да? - произнес он. - Что я могу для вас сделать? - Хорошо поставленный голос, четкая дикция - слова, выходившие из большого рта звучали удивительно отчетливо.

- Я слышал, что вы - почти что хозяин в этом городе.

- Это довольно неожиданный комплимент, - произнес он, не меняя выражения. Мне показалось, что его лицо вообще неспособно что-либо выражать. - Ведь я занимаюсь здесь бизнесом всего два года.

- Кажется, ваши личные дела идут превосходно. - Я многозначительно посмотрел на стопки денег на столе. Мужчина на диване отложил в сторону газету и сел, опустив ноги на пол.

- Спасибо, - отозвался Керч. - Вы пришли, чтобы обсудить со мной мои успехи в бизнесе?

- В каком-то смысле да. Мне сказали, что вы - тот человек, на которого можно поработать. Вы хорошо платите тому, кто готов пойти на риск.

- Не могу себе представить, с кем вы разговаривали.

- Я поговорил с некоторыми вашими работниками.

- Мило с их стороны замолвить за меня доброе словечко. Какого характера риск вы имеете в виду?

- Риск любого сорта. Жизнь у меня сложилась довольно уныло после демобилизации.

- И не очень-то хорошо вознаграждала? - Он смерил меня взглядом с ног до головы - от воротника до стертых дорожных башмаков.

- Вообще не вознаграждала. Я бы хотел начать с самого начала в каком-нибудь живом деле и продвигаться вверх.

- Тогда понятно, почему вы хотите поработать на меня, - сказал Керч. - Но что со своей стороны вы могли бы предложить мне?

- Готов пойти на что угодно. Меня нелегко застать врасплох. Могу драться.

- Умеете обращаться с пистолетом?

- Да.

- Расти, встань, пожалуйста. Я хочу посмотреть, сумеет ли тебя ударить этот молодой человек.

Расти встал, потянулся, отошел от дивана и, пригнувшись, стал двигаться вперед, опустив по швам руки и раскачиваясь. Он выставил вперед свое покрытое рубцами лицо, которое и без того было слишком изувечено, чтобы отбивать о него руки. Рот полуоткрыт, зубы выбиты, на губах улыбка. Но маленькие глазки, бледно-голубые щелочки под бровями, распухшими от шрамов, следили за моими ногами.

Я осторожно двинулся навстречу и махнул левой, чтобы проверить его реакцию. Он уклонился от удара, не переставляя ног, - неплохо. Но быстрый перекрестный удар правой пришелся ему по щеке. Пока он не восстановил равновесие, я нанес удар левой его скуле и потряс его. Опередив мой удар правой, он провел захват и начал молотить обоими кулаками по моим почкам. Я разорвал захват и сильно отбросил его плечом. Он отлетел на два шага и шлепнулся на кожаный диван.

- Не поднимайся. Расти, - бросил Керч. - Я не просил тебя колотить его. Я попросил проверить, может ли он ударить тебя. Он может.

- Он подловил меня, когда я потерял равновесие. Этот слабак не смог бы до меня дотронуться и пальцем, если бы не подловил меня с равновесием. - Но он остался сидеть на месте.

- Я не хочу, чтобы вы, ребята, дрались между собой, - заявил Керч. - Хочу, чтобы между моими сотрудниками были дружеские отношения.

- Означает ли это, что я получил место?

- Вы должны дать мне шанс проучить его, господин Керч. Вы позволили ему ударить меня.

- Ты сам позволил ему ударить себя, Расти. Он тебе ничего не повредил. Или повредил?

- Нет, такой слюнтяй не сможет причинить мне боль, даже если и будет стараться.

- Вот именно. Но если бы ты ему врезал изо всех сил, то, возможно, убил бы его. Поэтому прошу не драться.

Расти молчал. Его избитое лицо являло собой карикатуру на малыша, которому не разрешили поиграть в шары.

- Расти, я просил не драться.

- Хорошо, господин Керч.

Керч обратился ко мне:

- Приходи завтра в полдень. Я буду в своем номере, на верхнем этаже гостиницы "Палас". Как тебя зовут?

- Джон.

- Джон. А дальше?

- Дои, - сказал я. - Из-за фамилии у меня возникают проблемы.

- Ах вот как? - тихо протянул Керч. - Что ж, Джон, думаю, что смогу предложить тебе какую-нибудь работу.

- Вот и прекрасно.

Расширенные зрачки взглянули в мое лицо.

- Кстати, Джон, мои служащие обычно обращаются ко мне "господин Керч". Видишь ли, я сторонник хоть определенной дисциплины.

- Понятно, господин Керч. - Слова удалось выдавить с таким трудом, что в горле образовался комок. Но время и место были неподходящими, чтобы объясняться.

- Вот так-то лучше, Джон. А теперь можете идти.

- Спасибо, господин Керч, - буркнул я.

Кровь стучала у меня в висках, когда я вышел в коридор. Дверь в его конце распахнулась до того, как я достиг ее. В коридор ворвалась музыка, и показался элегантный Гарланд. Увидев друг друга одновременно, мы остановились в узком проходе. Темный автоматический пистолет прыгнул в его руку, как жаба.

- У тебя, видать, железные нервы, раз ты пришел сюда, - сказал Гарланд. - А теперь повернись вокруг и марш к двери на другом конце коридора. Керч захочет посмотреть на тебя.

- Таким, как ты, полагается называть его "господин Керч".

- Поворачивайся и шевелись, - прошипел Гарланд. - Не испытывай мое терпение.

- Ты надоел мне. Отнюдь не нахожу тебя приятным. - Я сделал шаг к нему.

Губы и ноздри побелели и сжались.

- Если ты приблизишься, я выстрелю.

За моей спиной открылась дверь Керча, и краем глаза, через плечо, я заметил Расти, который шел по проходу.

- Схвати его, Расти! - крикнул Гарланд.

Я повернулся лицом к рыжему мужчине; он был такой здоровый, что загораживал весь проход от стены до стены. Он надвигался на меня быстрыми, семенящими шажками, подбородок опущен вниз, лицо искажено; он издавал довольное урчанье. Но я боялся ударить его, потому что за спиной стоял Гарланд с оружием в руке, взвинченный, почти в истерике.

Расти кинулся на меня, и я отступил. Он махнул другой рукой, и я уклонился, как раз попав под траекторию удара Гарланда. Ствол пистолета угодил мне по нижней части затылка, пол закачался под ногами. Третий взмах Расти достиг цели, пол стал вертикальным и жахнул меня по голове.

В дверях показался Керч, донеслись его слова:

- Я просил не драться, Расти. Что ты делаешь, Гарланд? Убери пистолет.

- Вы не знаете, кто он такой, верно? - затараторил Гарланд. - Он - сын Дж. Д. Уэзера. Явился сегодня ко мне в квартиру и учинил скандал.

Я сел на полу и поглядел на бычье лицо Керча. Несмотря на огромную голову и туловище, у него были короткие и маленькие ножки.

- Не удивительно, что вы не хотели называть свою фамилию, - сказал он. Его ножки забавно передвигались небольшими пританцовывающими шажками, и острый носок одной из них угодил мне в подбородок. - Не люблю жалких лгунишек, которые приходят ко мне и пытаются воспользоваться моей доверчивостью.

Я пытался заговорить, но из горла вырвались только каркающие звуки позывов на рвоту. Керч наклонился надо мной и шлепнул два раза по физиономии, ладонью и тыльной стороной руки. Это было не больно, но создалось впечатление, что тебя отхлестали дохлой рыбой.

- Разрешите, я проучу его, господин Керч, - с мальчишеской нетерпеливостью попросил Расти.

- Подожди минутку. Ты сказал, что он учинил скандал, Гарланд?

- Он измутузил Джоя Солта и пытался вытянуть из него, что приключилось с его родителем. Я его спугнул.

- Конечно, Солт ничего не рассказал?

- Он просто сказал, что по этому поводу стоит обратиться к вам...

- Послушай, Гарланд, это было совсем неумно, согласен? Гарланд, я хочу, чтобы ты сходил за Солтом и привел его ко мне.

- Он уже не у меня...

- Иди найди его. Расти, доставь эту жалкую тварь ко мне в кабинет. - Он повернулся и пошел по коридору, утолщенный и укороченный, как человек, на которого смотрят снизу.

- Поднимайся, слюнтяй, - прорычал Расти и дернул меня за воротник. Я поднялся на колени, и он шмякнул меня по шее. - Если я сказал "вставай", надо поторопиться.

Я стоял перед ним на карачках. Он приподнял ногу, чтобы отдавить мне пальцы. Я резко вскочил, просунул голову между его ногами, и, продолжая выпрямляться, оторвал его от пола. Он испустил вопль, но сплел ноги, пытаясь зажать мою шею в тиски. Я схватил руками обе его коленки и рванул их в стороны. Теперь он свисал с широко расставленными ногами с моих плеч, вдоль спины, головой вниз. Я опрокинулся назад вместе с ним.

Керч наблюдал за нами из-за двери. Он не изъявил желания принять участие в драке. Вместо этого вынул из кармана полицейский свисток и свистнул один раз.

Расти был все еще подо мной, но руками обхватил меня за пояс. Не успел я разорвать его хватку, как кудрявый мужчина крепкого сложения выскочил из двери на другом конце коридора и бегом устремился к нам.

Керч сказал:

- Арестуйте этого парня, Моффэтт. Он пытался ограбить мой кабинет.

У меня хватило сил прокричать надтреснутым голосом:

- Он нагло лжет!

- Выполняйте свой долг, Моффэтт, - повторил Керч. - Конечно, вдвоем вы с ним справитесь.

Расти перевернулся подо мной и зажал мое горло изгибом локтя. Я схватил его запястье обеими руками, чтобы отбросить руку. Моффэтт сел мне на грудь и надел на меня наручники.

- Слезай, черт возьми, - прохрипел Расти приглушенным голосом. - Я тут, внизу.

Моффэтт поднялся и рывком поставил меня на ноги.

- Доставить его в участок и завести дело, господин Керч?

- Ведите его в кабинет.

Мы все вошли в кабинет. Керч убрал свои короткие ножки под стол. Я стоял перед ним, как заключенный у барьера в суде. С обеих сторон от меня Моффэтт и Расти.

- Какое вы хотите предъявить ему обвинение, господин Керч? - спросил Моффэтт.

- Я думал об этом. Ему подойдет обвинение в попытке грабежа и в нападении при отягчающих обстоятельствах.

- Сопротивление представителю закона при исполнении им служебных обязанностей? Вооруженное нападение с попыткой совершить ограбление?

- С другой стороны, я не хотел бы поступить с ним слишком сурово, Моффэтт. Он молод. У него еще может быть будущее, хотя, видит Господь, это сомнительно. И в общем-то ему ничего не удалось утащить благодаря вам.

- Я держал его, господин Керч, - ревниво вставил Расти. - Он бы от меня не ушел.

- Я поговорю с тобой позже, Расти.

- Что же мне с ним сделать, господин Керч? - спросил Моффэтт.

- Отвезите его на шоссе, мили за три от города. Направьте его отсюда, пешком в сторону Чикаго. Не думаю, чтобы он захотел вернуться и ответить на обвинения.

- Вы действительно великодушный человек, господин Керч. Лично я думаю, что несколько дней в камере не помешали бы ему.

- Может быть, и так, Моффэтт. Но и я когда-то был молодым. Не хотелось бы, чтобы жизнь этого юноши была запятнана тюремным сроком. Ты когда-нибудь сидел, сынок?

- Нет, - отозвался я.

- Тогда постарайся не возвращаться. Если тебе взбредет в голову вернуться, то можешь рассчитывать провести десять лет в тюрьме. Я не преувеличиваю и не блефую. А теперь вы можете идти, Моффэтт.

- Слушаюсь, господин Керч.

Он вывел меня через черный ход на парковочную площадку, открыл дверь своей черной полицейской машины, подождал, пока я сяду, и мы выехали на шоссе.

- Ты просто не представляешь, как тебе повезло, - сказал этот человек в гражданском костюме. - Если бы ты хорошенько знал обстановку и не совал свой нос куда не надо, то не стал бы связываться с Керчем. В этих краях он - большой человек.

- Я это вижу.

- Он дал тебе настоящий шанс. Запомни это. У тебя появилась возможность исправиться, малыш.

- Да. Отныне я буду вести себя правильно. Господин Керч воистину указал мне путь. Может быть, снимете с меня эти браслеты?

- Не беспокойся. Я их сниму, когда ты отсюда уберешься.

Стрелка спидометра подошла к отметке "шестьдесят миль" и остановилась на этой цифре. В открытое окно врывался воздух и шевелил волосы на моей больной голове.

- Я высажу тебя у Секшэн-Корнер, - сказал Моффэтт. - Может быть, тебя подвезут до Сид-Хамбургера. Многие грузовики останавливаются там.

- Вы очень любезны.

- Да ладно, чего там... - Минуту спустя он остановил машину и открыл дверцу. - Теперь можешь выйти.

- А как насчет наручников?

- Я тоже выйду.

Я вылез из машины и стал у кромки дороги. Примерно в полумиле от нас увидел на шоссе светофор. Моффэтт подошел ко мне сзади и полез в карман вроде бы за ключами. Затем в воздухе что-то просвистело. С неба свалились все звезды, и ночь превратилась в полнейший мрак.

Очнулся я в сухой канаве около шоссе. На небо возвратились звезды. Они были выше и светили ярче, чем прежде. Наручники были сняты с моих рук, полицейская машина исчезла.

Приближалась другая машина, скользя ко мне по световому туннелю. Я встал и начал размахивать обеими руками. Она проехала мимо с таким же безразличием, с каким миновала бы пугало в поле.

Тогда я ощупал карман. Кошелек был на обычном месте, но денег в нем не оказалось. У меня не осталось ничего, кроме мелочи в карманчике для часов.

Выбравшись на дорогу, я зашагал в сторону города. На горизонте розовым светом мерцало отраженное в небе неоновое зарево - как будто возвращался я в преддверие ада.