Космос Пушкина " России первая любовь…"

Воспеть свободу, радость и разбег.

Свирель – мой дар Отеческому краю,

Дитя сердец, лесов, полей и рек!

Свирель:

О, Пушкин мой, благодарю за оттиск

Стихов прекрасных сквозь кольцо дорог.

Я понимала – вы ко мне вернётесь,

Мои стихи, – вещал об этом рог

Тревог осенних, встреч печально-нежных,

Нахлынувших нестынущих забот.

И строк летучих, лёгких и небрежных

Опять же полон старый огород.

Они растут как дыни на баштане,

Как огурцы на грядке под стеклом.

Душа растить плоды те не устанет.

Их закрывая ласковым крылом,

Благословляет Пушкин дни и ночи.

Извечной Ариадны светлой Нить

Пусть источают голубые очи.

А нам ту Нить положено хранить!

И ловит сердце чуткие сигналы –

Вселенной драгоценную руду.

И вечно нам сигналов этих мало,

340

Подверженных невежества суду.

Примечание: Юбилей* – имееется в виду 850-летний юбилей Москвы. Он отмечался в

1997 году. *Конкистадор –испанский завоеватель Мексики. Конкистадором себя в своих стихах

называл Николай Гумилёв. Чад, жираф, дикари – слова из стихотворения Гумилёва.

ПУШКИНСКИЕ МОТИВЫ

ЛЕТО

Лето ушло, безвозвратно, казалось.

Кончились летние дни.

Где же Свирель, что так нежно касалась

Сердца, когда мы одни?

В дальние дали вдвоём улетали,

Слышали песни дождя.

Где же Свирель? Неужели устали

Звуки, которые сердце питали,

Прошлым его бередя?

ПОПОЛЗЕНЬ

Мне нежный поползень дорожку

сегодня пересёк.

Он мне напомнил нынче, крошка,

о таинстве дорог,

О том, что кто-то растревожен

на кромке бытия.

И кто-то думает, быть может,

про милые края.

О, милый поползень, мой вестник

далёких нив и рек!

Ты – мой помощник и ровесник

и тайный оберег…

ПРИРОДА

Природа – Сфинкс. И в этом нет сомненья.

Загадки звёзд и скрученных Миров

Являют замыслы Богов, без сожаленья

Отринувших наш примитивный кров.

Возвышен их полёт и чувств и мыслей,

Недосягаем плотским вещий Ум.

Природа – Сфинкс достойна этой выси,

Но не подвластна сути наших дум.

ЛИШЬ СЕРДЦЕ

Лишь сердце вещее познать могло бы Бога.

Но мелочной Душе потребен жизни сор.

А потому до Божьего Порога

Идём сквозь тяжбы и ненужный спор.

Себе самим подставили подножку

Своими ссорами, ненужностью обид.

К себе самим нелёгкую дорожку

Лишь сердце огнемётное торит.

Возвышен Мир. Он нежностью чудес

Стремится окружить людские судьбы.

341

Возвышен Бог. Как Солнышком с Небес

Им обогрет и супостат и судьи.

МИНИАТЮРЫ

Из Пушкинской школы:

Рог многозначен. Это рог удачи,

Рог изобилья или пастуха.

Кто помогает разрешать задачи

И избежать какого-то греха?

Конечно, Ангел – Божеский помощник.

Он Человека на Земле хранит.

И только Бог, а не святые мощи,

Заботится о свежести ланит.

Не расточай на раздраженье силы.

Не падай ниц пред подлостью и злом,

Гляди поверх с рожденья до могилы.

Грядущее рождается в былом.

***

Дерев касаясь, ангел милый

Несёт содружество и свет.

Нет смерти за любой могилой,

Как жизни за неверьем нет!

***

Над лавочкой в избе иконы светят,

Взлетают ангелы над Спасом в лоне дня.

И кто любовь над ликами приметит,

Тот другом обернётся для меня..

БУДУЩЕЕ ДЕРЕВНИ

Не грусти. Век тоже отгорает

Вместе с талым снегом и дождём.

С песнею и с новым урожаем

Мы другое время подождём

Не бросай упрёка мимоходом

Ветру, Солнцу, вечеру и дню.

Нет в огне, сама ты знаешь, брода.

Снова распогодится погода

На бродвее, штрассе, авеню.

И в деревне будет мир и песня,

Ловкий труд, под осень – урожай.

Добрые и ласковые вести.

Ты туда почаще наезжай.

Ждут друзья. Они всегда все вместе

В поле, на завалинке, в избе.

Лет по сто, а может быть, – по двести

Каждой уготовано судьбе,

Ласковое радужное СЛОВО,

Новенький подойник у ворот,

А в сарайке – тучная корова.

А в деревне – ласковый народ.

342

Вот в подойник звякнула, как прежде,

Тоненькая струйка молока –

Ниточка к потерянной надежде, –

То же продолженье ручейка.

Не к лицу нам в безнадёжность падать,

В речку превратится ручеёк.

Не грусти, о радости на память

Завяжи привычный узелок.

Между прочим: ПУШКИНА НАДО ЗАЩИТИТЬ ОТ ЛАВИНЫ ПОШЛОСТИ.

Константин ВАНШЕНКИН

ТВОРЧЕСТВО

Короток день. Скудеют снова снеги.

Притихли кучевые облака.

От Иртыша до самой до Онеги

Мотает пряжу вещая строка.

Вновь Новый год готовит Миру свечи,

Причудливые вечные дары.

А Солнце опускает мне на плечи

Сиреневые лёгкие шары.

Мне эти знаки – самым высшим даром,

Они удачу в творчестве сулят.

И звездолёт с распахнутым ангаром

Всё мелочное позабыть велят.

Взлетаем к звёздам. Дед Мороз у ели

Нам машет золотою булавой.

А омофор распахнутой метели

Нас укрывает снегом с головой.

Нет, не хочу я думать о потерях.

Желает сердце светлых перемен.

Я в светлый день Земли родимой верю,

Который дню нелёгкому взамен.

Взойдёт и озарит поля и горы

Надеждой, верой и, за руку взяв,

Вновь поведёт со мною разговоры

Про лёгкий стан и про весёлый нрав,

Про девичью прелестную улыбку,

Про хороводы вкруг родных берёз,

Про сон гадальный и виденьем зыбким

Рождающий потоки светлых слёз;

Про присказки и сказки вечерочком,

У печки в полудрёме, у окна.

И, вылетая из избушки строчкой,

Люблю бродить до полночи одна.

Вбирать в себя полуночные тени,

Рождая в сердце сонмы вещих снов.

И цветом молодеющей сирени

343

Налить потоки поэтичных слов.

Свирель

ПОИСК СЕБЯ

Я целый век, всю жизнь иду к себе,

Бреду стернёй, будыльем раня ноги,

Стегающим по сердцу и судьбе.

И проторённой не ищу дороги.

Во мне сплелись предвечности кусты

С тончайшими побегами нирваны

И многих «Я» различной высоты,

Ошибки, достижения и раны.

Какое «Я» мне выбрать изо всех?

Наверно, то, в котором больше света,

Не для безделья, оргий и утех,

А для свирельной звонкости Поэта.

Свирель. 1998 год

ЖЕНЩИНЕ

Ты, брошенная оземь не однажды

И ставшая не в первый раз золой,

Ты, Женщина, не потеряла жажды

К любви, к мольбе, к полёту над Землёй.

Нет, ты и впрямь не потеряла веры.

И, даже не успев войти во храм,

Усвоила высокие манеры,

Созвучные возвышенным Мирам.

Из тьмы веков, из притязаний Феба,

Из шума волн, из тени у костров

Ты вынесла долготерпенье Неба,

Хранящее твой хрупкий кров.

А. С. ПУШКИН

Я РАД

О, верь, я рад тому прикосновенью,

Которое принёс мне ветерок

Апрельской вольницы.

Ещё одно мгновенье,

И перед вами – Пушкин, ваш пророк.

Я мчусь на тройке века с облаками.

Несутся мысли-чувства в лоне дня.

Я осязаю шар земной руками

Дождя и снега. В сердце у меня

Живут рассветы. Тает мрак вечерний.

Восходит Солнце. Радость не унять.

Запомни: нет на Свете больше черни,

Стремящейся бессмертие отнять!

Весна грядёт. Она давно на взлёте.

Румяный май макушку потерял.

А лето в нестареющей работе

Чеканит позолоченный астрал.

А. С. ПУШКИН

344

МГНОВЕНИЯ

Мгновенью холодов роняя дань,

Черёмуховым цветом заливаясь,

Хлопочет лето, светом разливаясь.

О, холод, сердца моего не рань!

***

О, май мой, май, скажи, зачем так странен:

То снег, то дождь, то ветер, то туман? –

Затем смотрю так хмуро и так странно,

Что в обществе и драка и дурман…

ЦЕЛОМУДРЕННОСТЬ

РАЗДУМЬЯ

Я краткости хочу. В ней – цимес откровенья.

В ней – квинтэссенция удачи и борьбы.

Мне краткость по плечу. В потоке восхожденья

Я обретаю лотосы судьбы.

Хочу я простоты: Усесться на опушке.

Ромашку белую как в юности сорвать, \

Спросить её: Кому милее Пушкин?

И милую к себе позвать.

Не прикасаясь к милой, осторожно

В сторонке любоваться на неё.

Вернись, тот миг ко мне, когда возможно,

Верни, тот миг, неведенье её!

А. С. ПУШКИН

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ

Да, опытность была…

И, превращаясь в горечь,

Она всю жизнь

перевернула мне.

Жизнь отцвела.

И, торжествуя, горе

Растаяло в Небесной вышине.

Шагаю по полям полуночной Отчизны,

Лечу над лесом, словно Еруслан.

Нет, не грущу, припоминая тризны –

Событиями попранный дурман.

Свершилось с этих грустных пор немало.

Я овладел и Небом и ключом

К бессмертию. И снова Муза стала

Моей союзницей. И всё мне нипочём.

А. С. ПУШКИН

В СЕРДЦЕ РОССИИ

Играю струёю живительной влаги

И Сороти в очи гляжу.

Роняю стихи на поверхность бумаги,

По полю над речкой брожу.

Я в избы крестьян захожу как и прежде,

345

Сижу, где иконы, в углу.

А сердце поёт в неизменной надежде.

А строчка бежит по стволу.

По дереву древности стих мой мятежный

Восходит к простору высот.

А Пушкин ваш прежний,

а Пушкин ваш нежный –

Он в сердце России живёт!

А. С. ПУШКИН, 1996 г.

МИМОЛЁТНОСТИ

На коне скачу рассветом. Лёгок конь.

От весны к другому лету. Мой огонь

Высекает лёгкость строчек,

золотит верхушки почек

И взорвёт твоё сердечко –

только тронь!

***

Мне не страшны просторы-времена.

Крепки мои подпруги-стремена!

Мой стих нигде не ведает преград.

Душа моя не требует наград!

А. С. ПУШКИН

ОЧЕЙ ЛЮБИМЫХ ГОСУДАРСТВО

ДОЛЛИ ФИКЕЛЬМОН

И свет очей и блек речей, –

Само изящество Природы

Сюда взошло под эти своды,

Лишив спокойствия ночей.

Какой же Бог тебя хранит

Среди пленительного бала,

На пёстром круге карнавала,

Отметив нежностью ланит?!

Живи, живи всегда шутя,

Смеясь, покорствуя и раня,

Ласкаясь, нежа и дурманя,

Беспечной прелести дитя!

Не увядай, не увядай

В тебе ни нега, ни коварство,

Очей любимых государство

И о потерях не рыдай!

А. С. ПУШКИН, 1996 г.

СОВЕРШЕНСТВО

Д. Ф.

Вы совершенство –

говорит мне совесть, –

Недосягаемая высота,

Восторг, блаженство,

и романс и повесть,

Утраченная красота.

346

Вам, самой нежной,

самой-самой странной,

На всём пути, куда Ваш путь лежит,

Не столько русской,

сколько иностранной,

Перо Любви принадлежит!

А. С. ПУШКИН, 1996 г.

ВАШЕ ИМЯ

ДОЛЛИ ФИКЕЛЬМОН .

внучке М. И. Кутузова

Ваше имя не сорвано с уст.

Ваше Слово осталось в запасе.

Ваша нежность – неведомый груз.

Весь Ваш облик и чужд и прекрасен.

Так Россия глядит в зеркала

Отраженьем Венеции томной.

Так дробится на волнах скала,

Отражаясь на глуби бездонной.

Ваше имя уносит поток

И, добавив акцент итальянский,

Единит Север, Юг и Восток,

Колизей, Тюильри и Казанский*.

А. С. ПУШКИН, 1996 г.

СИВИЛЛА**.

Д. Ф.

Лазурной нежностью пера

Коснусь тебя без разрешенья

Запечатлеть Души движенье

Сегодня, завтра и вчера.

Пришла заветная пора –

Пора свободы утешенья.

Прошла пора самосожженья.

Она так мучила вчера.

Прости, коснусь тебя пером.

Но всё описывать не стану.

Очей огнистость, лёгкость стана –

Они на месте на втором.

Взлети, взлети, моё перо,

Взлети, подобно вещей птице!

Зачем описывать ресницы?

Ведь я не мальчик, не Пьеро!

Спеши, спеши, моё перо,

Пока она не запретила.

Всю прелесть описать нет силы.

А всё, что ново, то старо.

Нет, не на ревность и борьбу

Себя сегодня обрекаю.

Тебя Сивиллой нарекаю,

Вручив тебе свою судьбу.

347

А. С. ПУШКИН, 1996 г.

СВИРЕЛИ

Нет, недаром я профиль тебе рисовал***

На полянах небесного свода.

Я тебе даровал, я тебе даровал

Вещей строчки святую свободу.

Разливайся небесною песней строка!

Профиль Пушкина в Небе не гаснет.

И не раз нарисует тот профиль рука,

Сохраняя его на года, на века

И молясь на Небесные Ясли.****

А. С. ПУШКИН, 1996 г.

Примечание:1.*Колизей, Тюильри и Казанский – соборы. 2.Сивилла** – в древности

предсказательница. Долли Фикельмон звали Сивиллой из-за её способности угадывать события.

3. ***Профиль Пушкина на Небе – Свирель-Татьяна однажды в начале 90- х годов видела на

Небе Трёхгорного профиль Пушкина, нарисованный тончайшей белой нитью, похожей на след

от реактивного самолёта. Рядом с профилем Пушкина был нарисован профиль Гоголя. .4.

Небесные Ясли*** * – Созвездие, где родился Христос, как Великая Божественная Душа..

ВЫ ТАК БЛИСТАТЕЛЬНЫ

Екатерине Ушаковой.

Вы так блистательны,

что я пером послушным

нарисовать вас не рискну.

Вы так блистательны,

что равнодушно

затмили Солнце и Луну.

Но этот блеск не ослепил меня,

во мне умножив звёздное сиянье.

Смотрю на Вас сквозь трепет расставанья,

стихом роняя капельки огня.

Вы так блистательны,

что сумрак ночи тает,

едва коснувшись Ваших глаз.

Мне встречи с Вами вечно не хватает,

и думы все мои – о Вас.

И этот блеск, увы, слепит меня,

во мне умножив звёздное сиянье.

Смотрю на Вас сквозь трепет расставанья,

стихом роняя капельки огня.

А. С. ПУШКИН, 1998 г.

БЕЗЫСКУСНОСТЬ

С. П.

Нет, я не жертвовал восторгам

ни времени, ни сердца пыл.

Я безыскусно, радостно любил

вдали от лести, зависти и торга.

Нет, я не расточал Вам комплименты.

Они бежали между строк,

Когда любви прекрасные моменты

запечатлел на сердце Бог

348

Я не рыдал в минуты расставанья,

не ожидал прощения и слёз

Но уходил в пространство Мирозданья,

чтобы ронять букеты роз.

Пусть эти розы вместо комплиментов

уронят лепестки.

Запечатлев любви моменты

в прозрачной амфоре строки.

А. С. ПУШКИН, 1998 г.

ТРИ ТАНИ

Три Тани сердце Пушкина задели:

Татьяна Ларина,чей древен русский род,

Цыганочка, чья песня не умрёт,

И ты, Свирель, чьи кудри поседели.

Рукою нежною ты снята с древней ели

И вновь приветствуешь и радуешь народ.

О, Таня Ларина, как я хотел бы снова

Воспеть и жест, и шаг, и каждый миг.

Но тянется строка и замирает слово.

И кажется – я снова ученик…

Всё сказано. И Вы уже далече –

Прекрасная без всяких лишних слов.

И тайна вечная спускается на плечи

Мгновений Творчества и негу юных снов.

Цыганка Таня – как полны тобою,

Твоею песнею и сердце и судьба.

Но я по-своему расправился с судьбою.

Тоска предчувствия сплетается с борьбою,

Но лишь из слабых делает раба.

И, песню слушая твоей Души раздольной,

Я не повергнут той тоской во прах.

Признаюсь, и сейчас нередко сердцу больно

Не только в сумерки, но даже на пирах.

Но кто разгонит ту тоску острожью?

Кто колокольчиком пробудит чью-то лень?

Моя Свирель! Она по бездорожью,

На тройке, с посохом – то будет ночь иль день –

Ко мне стремится сквозь метель и вьюгу.

А я свою привычную подругу

Влеку строкой в берёзовую сень.

Сквозит поток лучей, прозрачно-звёздных.

Моих стихов, могучих и бесслёзных,

Спускается на Землю серафим*.

Свирель моя поёт неутомимо.

И не уснёт и не промчится мимо

Избы доверия российский элохим**.

Я вся сказал О Тане, о Свирели,

349

Чьи кудри в эти лета поседели,

Но так же радуют и вьются для меня,

Как грива утомлённого коня!

Мой стих, мой конь, лети в простор Руси,

К колодцу Творчества Свирель мою неси

И у Руси напиться попроси!

А. С. ПУШКИН, 23 августа 1995 г.

Примечание:Серафим* – огненный ангел, приближённый к престолу Бога.

Элохим** – одно из обозначений Бога в ветхозаветной мифологии.

Встерчается в Библии до двух тысяч раз, выражает полноту божественности.

ГРЯДУЩЕЕ – В БЫЛОМ

Поэма.

А. С. Пушкин

Грядущее – во мгле сомнений,

Но, кольца времени в Душе соединив,

Передаёт России Пушкин – Гений

Грядущей вольницы пылающий мотив.

Свирель.

ВОСПОМИНАНИЯ о Михайловском

Воспоминания страницы

Нам дарят дорогие лица.

Здесь Пушкин сам глядит на вас

Сквозь солнечной листвы горенье

И дарит вам стихотворенье,

Взлетая с вами на Парнас.

*Аллея! ты несёшь, аллея,

Её шагов воздушный шаг.

Здесь, рядом с нею сам Поэт,

Стихов и вздохов не жалея,

Бродил в предчувствии любви.

Аллея, чудная аллея,

Воспоминания твои

Ведут меня в те чудны годы,

Где неизменный друг Природы

Перо и сердце сочетал

С тобой, божественный кристалл

Любви, надежды и Свободы!

И помнит чудное мгновенье

Здесь каждый ствол и каждый час.

Здесь столько лиц и столько глаз

Поют твоё стихотворенье!

Здесь Солнца луч, тебя задев,

Ликует, светом заливая

Поэму Пушкинского края,

Что сохранил, не устарев,

Приют дриад, друзей и дев.

***

О, домик юного Поэта

Среди снегов, среди зимы!

Сей домик посетили мы

350

На грани будущего лета

И накануне дня Рожденья

Поэта, милого для нас.

И вновь прими стихотворенье,

Нас возвышающий Парнас!

***

Не удивляйся, мой читатель,

И ты, мой будущий издатель, –

В моих стихах звучит Свирель,

Я сам смущаюсь, мой Создатель –

Свою или Свирели трель

Улавливает сам писатель?!

***

Как чисто, чисто и светло

И в небесах и на дороге.

А мы впрягли лошадку в дроги,

И нам опять же повезло:

Промчались меж сугробов быстро

На берег Сороти моей

И вдоль равнин и вдоль полей,

Где всё светло, светло и чисто.

Взбодрившись, рано поутру,

Влетим в усадьбу. Снова мило

Всё то, что сердце не забыло,

Всё, что не стынет на ветру,

Всё, с чем живу и не умру!

Здесь храм и клеть, и мастерская,

Раздолье, половодье чувств.

Здесь бьёт ключом струя мирская–

Фонтан на паперти искусств.

Всё гармонично. Всё пленяет,

Всё лиру друга вдохновляет

На строки, близкие сердцам

И не понятные дельцам.

Здесь всё расчёту не подвластно.

И всё, что тайно – будет гласно

И в поэтической строке

Взлетит с поэмою в руке,

И легче Гамаюна-птицы

Раскинет пёрышки-страницы.

Здесь даже вымаранных строк

Учтётся праведный урок,

Украсив лист твоих трудов,

Свирель, краса моих садов!

***

Мой милый край, моё дыханье,

Ветвей зыбучих колыханье,

Что несравнимою красой

Зажгли мои воспоминанья

О годах счастья и изгнанья!

351

О, строк бессчётных смелый рой,

Я покорён. Я снова болен

Мечтой любви, тоски и воли.

Я снова – пленник и герой!

***

Перо, бумага – всё на месте,

Чернильница – мой друг большой

С полупрозрачною Душой,

Мой кубок памяти и чести!

Подсвечник, лампа, стол любимый,

Уют по-дружески хранимый,

Приют труда, любви и муз

Благословляющий союз!

Здесь рукописи я оставил.

В них – то, что я любил и славил.

В них почерк бисерный хранит

Затеи фавнов и харит.

Здесь бешенство самой Природы,

Волненья юношеских дней.

Здесь всё, что я вводил под своды

Своей земли, своей свободы

Аллеей мрака и огней.

***

Мятущееся сердце вправе

Искать отдушину везде:

В полях соседних и в дубраве,

На берегу – на переправе,

И в небесах, и на воде;

В Душе союзнически дружной

И в полудетской, и в недужной,

И в отдалённой стороне,

И на далёком перекрёстке

Различных судеб и путей,

И средь знакомых и гостей,

И петербургских и московских.

***

Тоску вином переливая,

Разлуку жжёнкой запивая,

Смеясь и плача и резвясь,

Не крепостной, не плут, не князь

Сижу безвылазно в деревне:

Сей способ верный, способ древний

Себя как личность не терять,

А в рукописях – ер и ять, –

Всё сохраняя для потомков,

Петь мелодично и негромко,

Но быть услышанным страной

И между Солнцем и Луной

На много дней, на много лет,

На целый Мир, на Божий Свет.

352

А.С. ПУШКИН,

31.05. 1996.

Однако, друг мой, ты, прильнувший

К стихам, читатель дорогой!

Сейчас расстанемся с минувшим.

Дарю тебе сюжет другой.

Уходят дни, и век уже на нитке,

Готовой оборваться и сгореть.

На высоте твоих мелодий, Шнитке,

Не страшно ни гореть, ни умереть!

Но что о смерти думать? Ты в начале

Невероятно смелых перемен.

И Горбачёв и Ельцин развенчали

Всё то, о чём так долго мы кричали

И что-то дали новое взамен.

Не вырубить ни топором, ни ложью

Те имена, что время назвало,

Желая в то же время уничтожить –

Кому на радость а кому– назло.

Пусть Горбачёв и Ельцин раздружили.

Причин немало к этому вело.

Но в них Россия, напрягая жилы,

Соединяла город и село.

Среди пигмеев, трусов и злодеев

Как исполины русские взошли,

Отринув обветшалые идеи,

Сыны измученной страдающей земли.

Ну кто когда из нас не ошибался?

И, голову порою очертя,

К авантюризму иногда склонялся,

Смеясь, рыдая, плача и шутя?!

Кто виноват в невежестве России?

Кто отнял у России световод?

Кого теперь повесить на осине?

Где тот Иуда, чей теперь черёд?

Довольно звать к возмедью и ко злобе.

И все мы выходцы из тех нелёгких лет.

И каждый в чём-то ангелу подобен.

Но и чертям альтернативы нет!

Смешно, ей-богу, странным сочетаньем

Созданий маленьких пестрит родная Русь.

В них всё слилось: союз и отрицанье,

Ожесточенье, свет и созиданье, –

Всё, с чем борюсь и всё, за что молюсь!

Люблю тебя, мятежное созданье,

И об одном прошу тебя: не трусь!

***

Россия, Родина, печальная цевница,

353

Поющая и плачущая вновь,

Тебя, венчанная прекрасная царица,

Волнует и печалит наша кровь.

Не только кровь, пролитая на пашне,

Утраченная в родах и боях,

Окрасившая скудный день вчерашний

В родных и не в отеческих краях.

Тебя волнует ген российской крови,

Гипербореев вольный чистый ген,

Несущий зов космичной светлой нови

В стране былин и солнечных легенд.

То ген благословенный, отягчённый

Страданьем зодчества незыблемых натур,

На долгий путь звездами обречённый,

Наполнил соком жизни Эпикур.

Жестокостью и мудростью ведомый,

Хранимый нежностью и дикостью племён

Ген русского разымчатого дома

Был Божьей Благодатью сохранён.

Царём взбодрённый на колу и плахе,

Разорванный ветрами Соловков,

Соединён в смирительной рубахе

Извечных мудрецов и чудаков

И ныне длится ген российской крови,

Вавиловский вбирая пыл и гнев,

Энергией неповторимой нови

К звездам России светлый лик воздев.

Он возвышается, шатки его усилья,

Но мощен взлёт, бесстрашен крыл размах.

И эти необузданные крылья

Ведут к Богам, короткий путь избрав.

Не бойся, Русь, пойми, преодолеет

И боль и тлен твой юный исполин.

Горит в груди огонь, и сердце зреет.

Уходит сон. Уходит сплин.

И я, ваш Пушкин, ваш Поэт нетленный,

Парю над Русью, нежностью дыша, –

Вчерашний, завтрашний, извечно современный,

От Волги и до Иртыша.

Я предсказал ещё в минувшем веке

Тот взлёт, о, Русь моя, моя печаль,

Что вырвутся из плена человеки,

И возродит поруганные реки

Моей страны немолкнущий Грааль.

Свирель:

Скажи, мой Пушкин, мой чудесный Гений,

354

Хоть чуточку мне нынче намекни,

В каком потоке-шквале настроений

Продлятся наши будущие дни?

Пушкин:

Ну, слушай, ласточка, Свирель моя ночная,

Единственная птичка на Руси,

Поющая, летящая, сквозная,

Родная нам, о, Господи, спаси!

Ну, слушай, девочка, поток твоих усилия

Рождает радость, нежность и полёт

Стихов звенящих, новых эскадрилий

Слов радостных потоки, слёз и нот.

***

Но, ближе к делу: нам рыдать не стоит.

Нас ожидает радостный полёт,

Который наше сердце успокоит

И двинет Русь дрожащую в поход.

Что будет с Русью? Нет причины плакать.

Работы много людям на веку.

Работы тяжкой. Глянца или лака

Не нужно умному – оставим чужаку.

Без притязания на гениальность,

По-русски просто, также в полный рост,

Определяя близость или дальность,

Решать мы будем русский наш вопрос.

И помогать в том деле непременно

Нам будет наш российский смелый ген

И ваш Поэт – помощник ваш бессменный.

И никого не надобно взамен.

Что будет с Русью? Вещим Третьим Глазом

Я вижу, и со мной увидишь ты:

Охваченная творческим экстазом

Русь строит новые дороги и мосты.

Сибирь приветствуя, как чуял Ломоносов,

Леса мы превратим в цветущий сад.

И разрешенье русского вопроса

Не видит ни сомнений, ни преград.

По поговорке древней и смешной

Вновь золотая рожь заколосится.

И лопнет санкций панцирь ледяной,

Заулыбаются и Русь, и заграница.

И улыбнётся нам в ответ Земля.

И сыну распахнут свои объятья

Леса и пажити, цветущие поля.

И ласково вздохнут народы-братья.

А корабли со всех сторон Земли,

Испытывая радостную дрожь мускулатуры

Войдут к нам в гавани, где снова расцвели

355

Букеты творчества, единства и культуры.

***

Любовью живы мы. И снова процветёт

В любви и дружестве несметного богатства

Людей и ангелов земной оплот

Небесной вольницы космического братства.

***

Так не Свирель сказала – сам Поэт.

Она лишь Пушкинские строки повторяет.

Вернее Музы у Поэта нет!

Он сокровенное лишь ей вверяет!

К сему до утра певший и страдавший

Над вашею тетрадкою Поэт –

Не евший, не рыдавший и не спавший

На кромке дней и грани новых лет.

***

Улыбкой осветился посох вещий.

Я не прошу ни отдыха, ни сна.

Свирель моя, отринем сон и вещи

И вспомним рифму – лето и весна.

Я, дом и дол обнять всегда готовый,

Лишён привычки милой старины:

Дремать до полдня, не спугнув покровы

Туманной деревенской тишины.

Я в скачке век готов вести отныне.

Я весь – огонь, и сполохом огня

Лечу над лесом, морем и пустыней.

И лености в полон не взять меня.

Моя религия – Поэзия России.

Она обнимет веси-времена

Свирелью Родины. И взор Поэта синий

Увидит моя милая страна!

***

Я налажу свой маленький стих

В этот звонко-отважный полёт.

Пусть в пути его ветер настиг,

Обнимается с ним и поёт.

Я украшу тот стих бирюзой

Ярко-синего вешнего дня.

Я омою те строки слезой

И очищу нежданной грозой.

Угадай в этих строчках меня.

А. Пушкин.

Спи, почивай, не болей, не скучай.

Вызывай, не зевай, налечу, поучу.

Поцелую шутя, моё свето-дитя!

А . Пушкин.

15. 06. 1996. Утро 15. 06. 1996.

Ни облачка. Простор синеет новью.

А Солнышко разлив своих лучей

Сопровождает вечною любовью,

356

Надеждой творчества и радугой очей.

Витает ангел рифмы звонкогласой,

Парит над сердцем, задевая боль.

И зреет Русь на пике дня и часа,

Готовая пожертвовать собой.

Та жертвенность сильней ума и воли, –

О, гены, гены – посох и тюрьма,

Терпенье вечное к одной и вечной боли –

Натурой рабскою представшая сама.

Но зреет Русь и, разрывая полог

Молчанья, глупости, покорства и вранья,

Привычку жертвенности – жестом дискобола

Отбросит в заповедные края.

Упругий стих упругим мыслям равен.

Я стих стремлю до звёзд и до Луны.

Свободен, ясен, чист и полноправен,

Он напоён цветением весны.

Он насыщает ветром свежесть кожи.

Он очищает верой сферу чувств.

Мой стих – кинжал и вынутый из ножен

Он высек профиль мой на паперти искусств.

А.ПУШКИН

Сто раз могу поставить подпись: «Пушкин».

Доверьтесь и поверьте, наконец.

Свирель поёт на Пушкинской опушке,

Приняв Поэта ласковый венец.

Крещёная на поле покрывала

Волшебной ночью в окруженье Муз,

Моя Свирель мне вечность открывала

И звёздным поясом меня короновала,

Означив вечный поэтический союз.

Не изучай мой почерк так детально

И не ищи в нём сходства со своим.–

На сходство это наложила дальность

Свою печать, внушая нам двоим,

Что дело не в рисунке букв. Мой росчерк,

Строфа моя угаданы тобой! –

В полёте Пушкинском, в Его лазурной мощи,

Созвучной со Свирельною судьбой.

Да, я могу сто раз тебе ответить,

Что жив Поэт и ныне и всегда.

А цель твоя – Его любовью метить

И брать стихом, как штурмом, города.

Бери село и город во владенья

Поэзии лучисто-голубой.

А я приму за почерк снисхожденье,

357

Теплом доверия пожалован тобой.

А. Пушкин.

Грудь разрывается. Горят былые раны,

Когда опять Отечество в огне,

В огне страданий и в огне мечтаний.

О, Русь моя, ну вспомни обо мне.

Мы здесь не спим, не дремлем, не зеваем,

Страдаем, молимся, сосредоточив взор

На бездне прошлого, что жерло разевая,

Стреляет в сердце Родины в упор.

Осечка… В бешенстве роняя пену злобы,

Трясётся враг. Дрожит его рука.

А нежный стих первостатейной пробы

Слуг сатаны разит наверняка.

Я нежности хочу. Политики не надо.

Как в горле кость она нужна стиху,

Как ложка дёгтя в мёде, капля яда,

Мазок излишества, добавленный штриху.

Я нежности хочу, воздушности, полёта,

Беспечности, прозрачности ручья,

Чтоб обо мне в России вспомнил кто-то.

Но прежде всех Свирель – голубушка моя.

О, зрелость вольная, вобравшая в себя

Всю искушённость жизнью, всю отвагу!

О шум лесов, плеснувший на бумагу

Простор России, плача и скорбя!

В самом дрожанье северных дерев,

В их трепетанье листьев с их порывом

Навстречу Небу бурным и игривым

Себя я вижу, в сути усмотрев

Дух русский, где *Орёл, Телец и Лев

Единым сочетаемы порывом.

Примечание: *Орёл, Телец и Лев единым сочетаемы порывом. Пушкин имеет в виду, что

за Апостолами Марком, Матфеем, Иоанном и Лукой на лицевых обложках старинных Евангелий

стоят образы Ангела, Орла, Тельца и Льва.

Пушкин говорит в этих строках о единстве Мира, которое санкционировано Самим

Господом Богом.

Да, Третьим Оком видим мы Былое

И Будущее, к Богу залетев,

В Его пенаты. Этот Мир освоив,

Мы поняли, где Ангел и где Лев.

Да, это Око в помощь мне, Свирели.

Оно взирает на простор полей

На Космос, на тетрадь. И в самом деле

Нет радости без этих вот Очей.

Войди как лайнер в новый чудный век,

358

Моя Россия – дивная громада.

И так скажу, друзья, грустить не надо.

Я знаю, будет счастлив человек.

Умножим мы взаимные приветы.

И сравним жизни двух материков,

Роняя в пепел тождество оков,

Умножим жизни солнечной приметы.

Не надо грусти. Пусть поёт заря,

Восход легчайший, радостный и светлый.

Скажи , мой друг, ну, что нам километры?!

И право, жизни прожиты не зря!

***

Догадки строит Русь – каков грядущий век,

Страдает, спорит, негодует, злится.

Ну что ты, дорогой мой человек,

Склонила свои грустные ресницы?

Дебаты бесконечные ведут

Политики, кассандры, звездочёты.

И над историей верша неправый суд,

Неточные вычитывают ноты.

Я вижу Русь идущую в полях

В венке из роз под музыку гитары.

А мир сомнений, немощный и старый

Под ветром времени рассыпался во прах.

Ну, здравствуй, Русь моя, в ладонях Солнце,

Ну, здравствуй, Русь моя, звезда в пути,

Ну, здравствуй, милая, любовь до донца,

Свети, звезда моя, свети!

Вся грусть глубинная, печаль святая

Грозой смывается, бежит рекой.

Заря приблизилась. Уже светает.

О, Русь, лебёдушка, взмахни рукой.

Пускай по озеру слезы горючей

Плывут кораблики твоей мечты.

Утёсы памяти смелей и круче.

Куда свой парусник направишь ты?

А. ПУШКИН

***

Победа, о, друг мой, ты слышишь – победа!

Распахнуто сердце навстречу заре.

Нам Пушкин недаром сказал: Я приеду

Скорее всего – поутру в октябре!

Он осень любил, где бодрее и выше

Взлетало сердечко, когда листопад

Опять золотил и дорожки и крыши.

Победа, мой Пушкин, Учитель и брат!

Победа! Ты прочил давно ту Победу

Сквозь тернии злобы, сквозь пагоды сна.

359

Ты сердцу сказал однозначно «Приеду!»

И в осень ту в сердце зарделась весна.

А нынче вот лето в полях распахнулось.

Духмяные травы в просторы зовут.

Победой нам наша печаль обернулась.

И тучи как знаки Победы плывут.

Спешат, очищая пространство от пыли

Грозою пролиться и Землю омыть.

А сказки и мифы соцветьями были

Сплетают судьбы светоносную нить.

Мой Пушкин, Пророк мой, дитя Лебедяни,

Прелестное, чудное наше дитя,

Взошедшее песней в ладонях у няни,

Рыдая, страдая, печалясь, шутя!

Мы вместе, о предки, о корни Природы,

О, вещие братья Руси и Земли,

Усильями Вашими живы народы.

И звёздами очи Руси зацвели!

О, Пушкин, сзывай на великую встречу,

На пиршество воли, любви и мольбы

Христа, Богоматерь, Отца и Предтечу,

Провидцев и странников нашей судьбы!

О, сколько их будет на пиршестве Рая

Великих и смелых, и светлых, как луч!

О, Русь, Богородица наша вторая,

Взгляни, как Есенин глядит из-за туч.

Серёженька, с праздником, отрок рязанский,

Мой хлопец, мой цвет васильковых очей!

Добавим мы к чаю коньяк ереванский.

Он лучше лекарства, вернее врачей.

Входите, мои светоносные гости.

Стихом и улыбкой встречаю друзей.

Оставим унынье на нашем погосте,

Воспримем повадки и взгляды князей.

Сегодня и впрямь мы хозяева пашен,

Князья и бояре, паны и цари.

Не будем делиться на ваших и наших,

А просто запишемся в богатыри.

Не будем накачивать силу мы в мышцах, –

Лишь в сердце, в уме, в голове и Душе.

Не будем делиться на нужных и лишних,

Не будем искать для обиды мишень.

Серёженька, слышишь ли, ангел небесный,

Приди и скажи свои мысли, мой друг!

Есенин:

Я слышу и радуюсь: добрые вести

360

Восходят на ласковый дружеский круг.

О, вести, чудесные белые крылья!

Метелит мне сердце волна лепестков.

О, розы небесные, ваши усилья

Разбили насилие вечных оков!

***

Ну кто не знает, что Россия – сердце Терры.

А что такое Терра? – то Земля.

Моя Земля, Россия, символ веры,

Где так нежны и горы и поля.

И так прекрасны вечные напевы

Лесов и рек, и стран и городов.

Россия, где чудесный образ Девы

Гуляет в сонме пушкинских садов,

Где дремлет новь под древностью привычек,

Где голос мощен, где сердец не счесть,

Чей зов любви красив и необычен,

Где не забыто, к счастью, слово ЧЕСТЬ!

Да, Терра – Мать, Земля моя родная,

Моя деревня, славная Рязань.

Она светла – от Волги до Синая

Входящая в полуденную рань.

Заре Восхода вторит звук Свирели.

Её необоримости Привет

Шлёт светлый Пушкин голосом «Апреля».

И лучше той земли на Свете нет!

О, свет Небесный, сердце задевая

Сиреневой накидкою стиха,

Твой нежный ритм звучит, повелевая

Моей рукой. И тождество штриха

Содержит. И бежит перо невольно,

Рождая строк безудержный разбег.

И стих рождается непроизвольно.

Пегас мой ускоряет вещий бег.

И снова перья тянутся к бумаге,

Рисуя твой привычный силуэт,

Поэт мой, вечно жаждущий отваги

В любви и вере на исходе лет!

А. С. ПУШКИН:

Я сердцем к вам родные, устремлён.

Мне молодость земли родимой снится.

И я готов Душою с вами слиться,

Поскольку с детства в Родину влюблён.

А. С. ПУШКИН,

1996 – 1998 – 2016 годы.

Примечание: Закончена общая наша Поэма, – пример СО-ТВОРЧЕСТВА с Тонким

Миром.

361

В Поэме ведущая роль принадлежит Александру Сергеевичу Пушкину. В строфу

вплетается и поэтическая мысль Свирели. Дополняет текст своими ритмами наш любимый

Серёженька Есенин.

И завершает поэму Александр Сергеевич Пушкин.

К сведению читателя: Две главы из поэмы «Грядущее – В БЫЛОМ» – «Петербург» и

«Летний Сад» размещены ранее, в главе книги «К НАЧАЛУ ВСЕХ НАЧАЛ». С любовью, Свирель.

Дополнение

ЭХО ПУШКИНСКОГО ВЕЧЕРА

Свидетельствуют участники медитаций, посвящённых активации Лемурийского Кристалла

Альтомир и Кристалла Розы Мира Лотос, участники литературно-музыкальных вечеров,

проводимых Татьяной Петровной Потаповой – Свирелью в художественно-историческом музее г.

Трёхгорный, в салоне «СВИРЕЛЬ» с 2007 года: Валентина Бикбова, Лина Бритвина, Надежда

Анохина, Валентина Миронова, Нина Чижова, Светлана Лебедева, Ирина Гагарина, Алина

Домрачева, Марина Деханова и другие.

К сведению читателей книг и альманахов Татьяны Потаповой-Свирели, размещённых в Интернете.

Наша световая работа во время активации Лемурийского Кристалла Альтомир и Кристалла Розы

Мира Лотос показала возможность объединения Светлых Сил Неба и Земли.

Мы мыслью, оплодотворённой безусловной любовью, объединялись с нашими Небесными

Учителями – Эль Морией, Санат Кумарой, Сераписом Беем, с учёными Тонкого Мира: М. В.

Ломоносовым, Н. Теслой, Н. И. Вавиловым, В. И. Вернадским, А. Ферсманом, Кирлианом.

На наш призыв отзываются наши предки, Иисус и древние языческие боги, весь одушевлённый,

окружающий нас Мир, начиная с флоры и фауны, с духов воды, земли и огня.

В единстве с ними мы работали вместе на облагораживание ауры Земли, страны, края и города.

А доказательством реальности такой работы является не только видение участвующими в

медитации богов и людей, но и запечатление на фотографической плёнке сущностей и ликов.

В частности, во время медитативной работы на местности нашей группы Сотрудников Света, мы

видели полёт Свирели, видели древних Богов – Перуна и Сварога. А просматривая фотоплёнку,

запечатлевшую ход медитации, обнаружили на дереве лик самого Александра Сергеевича

Пушкина! Это было поразительно!

Не менее интересные результаты даёт практика проведения литературно-музыкальных вечеров в

салоне «Свирель» в городском музее.

Во время диалога с Булатом Окуджавой ясновидящие видели образ Булата. Лик его высветился на

панно над книгами, фотографиями и рисунками, имеющими отношение к его творчеству.

В ходе вечера, посвящённого космическому творчеству Сергея Есенина, участники встречи видели

облик Поэта, который запечатлелся на полотнище, драпирующем стену, обращённую к зрителям.

Его фигура возвышалась над ведущими сценарий вечера. Есенин смотрел на книжную полочку, где

были размещены его книги и сюжеты из его земной жизни.

15 апреля, во время проведения вечера «Пушкин наш современник» ясновидящим предстал облик

Петра Великого, о котором шёл разговор, как о главной исторической фигуре, сыгравшей ведущую

роль в образовании царской резиденции в возвращённой им России местности Саари Мойс.

(г.Пушкин)

А в дальнейшем именно здесь усилиями династии Романовых был создан Пушкинский Лицей.

Облик Петра, представший ясновидящим на Пушкинском вечере, был впечатляющ и величествен.

Он не выглядел юным. Император предстал во всей красе как уже вошедший в расцвет и в полном

сознании своего могущества русский государь.

Лик царя венчал прекрасный чистый купол его великолепного высокого чела, чела Гения,

озарённого возвышенной думой в обрамлении чудесных вьющихся волос.

Уста тронула едва заметная чуть ироничная улыбка. Прекрасные черты его вдохновенного облика,

как всегда, были исполнены неизъяснимой притягательности и очарования.

Царский камзол, подбитый мехом соболя, был украшен двумя перекрещивающимися шёлковыми

лентами, символизирующими принадлежность государя к кавалерам ордена Андрея

Первозванного (тёмно-голубая лента) и ордена Александра Невского (красно-бордовая).

Портрет императора (по пояс) был весьма объёмным. Он составлял примерно три человеческих

роста!

362

По наблюдениям участников вечера облик Пушкина окутывала необычайно яркая бело-золотистая

аура Свирели, в которую были вкраплены золотые блёстки. Иногда аура вокруг головы вспыхивала

радужными веерообразными лучами.

А облик Татьяны-Свирели предстал участникам встречи молодым и привлекательным. По словам

Лины Бритвиной, которая была поражена увиденным, у неё сложилось полное впечатление, что в

ярком бело-золотистом свете, излучаемом Свирелью, была сконцентрирована поэтическая энергия

Поэтов, медитирующих Свирель.

Вечера встреч со Свирелью, знакомство с космической поэзией гениев русской классической

литературы – по убеждению участников этих встреч – это уроки ликбеза по эзотерическим

знаниям.

И это наглядные уроки реальности происходящих так называемых чудес, которые даёт общение

Человека с Космосом.

Это свидетельство СОТВОРЧЕСТВА поэта Земли с Поэтами Тонкого Мира.

И опровергнуть это уже невозможно, поскольку свидетельство ясновидящих и наличие трудов,

вибрационно соответствующих лире Поэтов «хороших и разных» – свершающийся многократно и

свершившийся факт, который требует научного обоснования, но духовной наукой.

Обосновывать и свидетельствовать об этом факте не могут невежды, чьи глаза зашорены

атеистическим неверием.

Свидетельствовать такое явление могут только люди подобные автору Божественной живописи

Александру Рекуненко, который сам живёт и творит в высочайших, тончайших божественных

художественных вибрациях.

Ранним утром 19 апреля от Петра Великого Свирель приняла стихотворение:

Свеча Петра горит. Неверие сгорает.

И духом творчества Отечество взялось.

А Царь Ваш непрестанно повторяет:

Живи смелей, моя родная Рось!

Вибрации сердечного пространства

Сияют золотом любви и мастерства

В содружестве космического братства

И древнего российского родства.

Здесь Пушкин зиждется в единстве со Свирелью,

Лицейской вольнице указывая путь

В содружестве открытого «Апреля» –

Отечество Отечеству вернуть!

Здесь колокол небесных колоколен

Зовёт к сотворчеству российских мастеров.

Здесь Дух Отечества первопрестолен,

Крылат и звонок, весел и здоров!

К сему Ваш Пётр, Бессмертный Ваш Учитель,

Венец Отечества и творчества венец,

Армады Севера Небесный представитель

И всей Державы штурман и Отец.

По поручению друзей салона «Свирель» Татьяна Потапова,

19 апреля 2016 года.

Да будет свет над вашими головами!

363

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Друзья мои! Все, кто причастен к идее издания книги о Пушкине «РОССИИ ПЕРВАЯ

ЛЮБОВЬ», все, кто всей Душой стремился к воплощению этой идеи, все, кто внёс в

осуществление этой задумки резервы своего творчества, своей устремлённости, примите низкий

поклон от России!

Александр Сергеевич Пушкин сказал:

«Как жизнь прекрасна! Полный обновленья,

Я жизнь пою, и радуюсь и жду

Незабываемого чудного мгновенья,

Когда стихом на Родину приду!»

«Мечтаю я о новой книге, Таня! – вырвалось однажды из уст Поэта при разговоре с

Татьяной-Свирелью.

Так поздравим, мои дорогие, нашего любимого Александра Сергеевича со свершающейся

мечтой!

Благодарение Богу и Свету!

От себя лично и от Александра Сергеевича – низкий поклон энтузиасту всех добрых дел,

нашему огненному серафиму – Софии, Софочке, Сонечке, Софии Михайловне Бланк за

вдохновляющий потенциал её Души, который делает реальностью самые высокие мечты!

Огромная благодарность нашей любимой Майечке, Майе Юрьевне Гориной, которая

добровольно взвалила на свои хрупкие плечи роль редактора, устраняющего из текстов

оговорки , опечатки, пропуски букв и меняя, в согласии с автором, некоторые названия. К чести

её –делает всё это она с максимальным тактом и любовью.

Несравнимое наслаждение составляет для меня с трепетным чувством признания

прикоснуться к сердцам наших великолепных мужчин: Никиты Красовского… и Виктора

Микиртумова…, которые являются беззаветными помощниками Сонечки и Майи во всех их

задумках!

Россия шлёт свой поклон всем, кто вложил свои средства для того, чтобы книга о

Пушкине обрела реальное, зримое и осязаемое воплощение!

Поклон от Урала и всей России всем, кто возьмёт эту книгу о Пушкине и прильнёт к

небесным стихам Пророка.

И пусть на всём вашем пути, друзья мои, вас сопровождает удача!

Да будет свет над вашими головами.

Свирель-Россия, 20 марта 2016 г.

Примечание: К тексту книги «РОССИИ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ» прилагается серия

авторских рисунков на сюжеты стихов и поэм, включённых в книгу.

364

ПРИЛОЖЕНИЕ

ИЛЛЮСТРАЦИИ Т.П.ПОТАПОВОЙ К КНИГЕ

365

366

367

368

369

370

371

372

373

374

375

376

377

РЕДАКТИРОВАНИЕ Майя Горина

Апрель 2016 г.

Кенсингтон

378

Document Outline

РОССИИ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

ОБРАЩЕНИЕ К ПОТОМКАМ

АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА ПУШКИНА.

Я ЖИВ

Я жив не только в памяти народной, –

Но в яви – и подвижен, и раним,

С осанкой, как бывало, благородной,

Божественными музами храним.

Вхожу в дома, где ныне мой портрет

Среди родных, любимых и знакомых.

И вижу вновь: забвенья нет как нет.

Я всюду свой и я повсюду дома!

Поэт везде: на тризне и в седле,

Среди пирушки, за ночной беседой, –

Зелёный лист на жизненном стволе

У древа жизни правнуков и дедов.

Знакомо всё: как будто надо мною

Не виснет тяжесть двух моих веков.

И синь реки, укрытой пеленою,

И молодость зелёных берегов,

Стога в лугах, заботливой рукою

Спасённые от ветра и пурги,

И всплеск весла над Соротью-рекою,

И след чудесной маленькой ноги,

Скамья, что вдруг онегинской назвали,

И бег коня ретивый подо мной,

Её портрет в серебряном овале,

И звуки фортепьяно за стеной, –

Всё, всё моё, родное с колыбели.

И матери любимые черты

Остыть в душе доныне не успели

И солнцем детства смотрят с высоты!

А. С. ПУШКИН, (через Свирель)

ПЕРВАЯ ГЛАВА

РОССИИ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

ВАСИЛИЙ ЖУКОВСКИЙ:

АНТОН ДЕЛЬВИГ:

В. КЮХЕЛЬБЕКЕР:

Н. В. ГОГОЛЬ

Н. ЯЗЫКОВ:

Младой певец, дорогою прекрасной

Ф. И. ТЮТЧЕВ:

М. ЛЕРМОНТОВ:

М. М. ПРИШВИН:

КОНСТАНТИН ПАУСТОВСКИЙ:

АЛЕКСЕЙ КОЛЬЦОВ:

Что, дремучий лес, призадумался?

ЛЕВ ТОЛСТОЙ:

И. С. ТУРГЕНЕВ:

И. А. ГОНЧАРОВ:

А. ГЕРЦЕН:

Ф. И. ДОСТОЕВСКИЙ:

Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ:

М. В. ЛОМОНОСОВ:

Физиолог ИВАН ПЕТРОВИЧ ПАВЛОВ:

Генетик НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ ВАВИЛОВ:

ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ ЛИХАЧЁВ:

И. А. БУНИН:

Мой Пушкин – звон стихов

Он растворил себя в потомках, не щадя

М. И. ЦВЕТАЕВА:

И шаг, и светлейший из светлых

ПОЛЁТ

ОТКРОВЕНИЕ

Мы пьедесталы все уступим Вам, Серёжа!

Мой Пушкин, за такое откровенье

ПЁТР ВЕЛИКИЙ–

ПЁТР АЛЕКСЕЕВИЧ РОМАНОВ:

ПОЭТИЧЕСКАЯ РОССИЯ – ПУШКИНУ.

ИСТОЧНИК СВЕТА

О, светлый Пушкин, о, Поэт наш нежный!

Ты – мой источник света. Ты – колодец

ЖИВАЯ ВОДА

И старец, и дитя, и древний воин

ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ

Росток её – прозрачный, нежный, тонкий

А. С. ПУШКИНУ,

ИСТОЧНИК ОТКРЫТИЙ

ГУСАРЫ

Чтоб отстоять достоинство Державы

СВИРЕЛЬ О ПУШКИНЕ:

КРИСТАЛЛ ДУШИ

АННА АНДРЕЕВНА АХМАТОВА:

ПО СТОПАМ ПОЭТА

Вот здесь он с томиком Парни

И здесь Он внял простору Дум

Здесь дан Ему до Неба взлёт

Анна Ахматова, 21 век,

К ЧИТАТЕЛЮ ОТ АВТОРА

ЯВЛЕНИЕ

Ко мне сегодня ночью

И, Жезлом прикасаясь

Что в этой плоти тленной

И если кто захочет

И тут же по спирали

По кольцам звёздных точек

ТАЙНА РОЖДЕНИЯ ГЕНИЯ

ТАЙНА РОЖДЕНИЯ ГЕНИЯ

СВИРЕЛЬ:

ПЁТР ВЕЛИКИЙ:

Дитя, младенец, над которым рок

О, этот нам не видимый венок

Да, Вознесенья День был для него

От самого Рожденья до скончанья

Небрежно опустившись, рубашонка

СВИРЕЛЬ:

Скажи, мой Пётр, наверно, не случайно

ПЁТР ВЕЛИКИЙ:

Да, так стакан янтарного вина

Само провиденье букет тот собрало

Когда феллах** у Господа моля

СВИРЕЛЬ:

Три Гения! Мне сердцу подсказала

Поэма возникла в октябре 1990 года,

Свирель, тетр. 16

ПОЭТ И ЦАРЬ

Свирель

ПОДАРКИ ПЕТРА РОССИИ

Руси подарил Он *«Зерцало»

ВМЕСТЕ

Здесь ночи белые над городом моим

Они несут той ночи торжество

ПАМЯТКА СОВЕСТИ.

ИЗ РАННИХ ДИАЛОГОВ С ПУШКИНЫМ

ПУШКИН:

Да, да, твоей рукой на Свет влечёт

ТАТЬЯНА:

О, ангел мой, Твоё мне имя – вера

ПУШКИН:

А где найти начало, как не в ночи?

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Моя родная, ты, ты плакала сегодня

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Придётся дать и поиском заняться

ТАТЬЯНА

А мы себя в беседах забывали…

Но я боюсь, боюсь быть недостойной

ПУШКИН:

СЕРЁЖА ЕСЕНИН:

Спасибо, Пушкин Александр Сергеич!

Мы вместе слушали и к сердцу Вашу речь

Восприняли. И будем Вас беречь.

ДИАЛОГ с ПУШКИНЫМ

ПУШКИН:

Я не надеялся на утреннюю связь

ТАТЬЯНА:

Сверчок прекрасный мой!

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Скажу тебе спасительное СЛОВО

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Россия вольная, поруганная высь!

ПУШКИН–СВИРЕЛЬ,

ПУШКИНУ

Мой милый, мой родной, Души моей терзанье!

Ты всё молчал. А, может быть, Твой зов

ДИН–ДОН

Дин-дон, динь-дон, – взывает сердца звень

ЗВЕЗДА

Неподражаемо и первозданно

А. С. ПУШКИН:

Мы с тобой ещё напишем много стихов и поэм.

Люблю пиры по-прежнему, Средь юных

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

ГЛАВА ВТОРАЯ

ОБИТЕЛЬ ДРУЖЕСТВА

Д. С. ЛИХАЧЁВ

ЗОВ ГЕНИЯ

ОСЕНЬ 1811-го

Та осень предвещала нам восход

Скрывая тайну – КТО ОН И ОТКУДА.

Мальцы резвились, каждый источал

Та осень Музой Пушкина была.

Её в саду и ныне видеть можно.

Свирель.

Из космических её стихов.

К 190-летию ОТКРЫТИЯ ЛИЦЕЯ

ДИАЛОГ СВИРЕЛИ С ПОЭТОМ

В кругу почтенных царственных гостей

О, поздравляю, Пушкин, с рубежом

Той дате, что культуре нашей впрок

Дала нравоучительный урок,

Родив на Свет могучую плеяду,

России нашей на отраду.

Ответишь ли, мой дорогой Поэт?

А.С. ПУШКИН:

Воспевшее далёкий подвиг дивный!

Воспомнив о феномене чудесном.

Но нет! Не будем грустно о былом!

Я знаю, свет плеяды негасим.

Приходит он из глубины Вселенной.

И этот свет, могучий и нетленный,

Непобедим, неукротим.

Тот свет, сердца и Души озарив,

Россию возведёт на пик сознанья.

Тот свет – культуры нашей созиданье.

Он весь – всеведенье и подвиг и порыв!

А. ПУШКИН – СВИРЕЛЬ

ОКТЯБРЬ 1811-го

Ронял октябрь последние листы

Октябрь вздыхал. Он знал, что нелегка

О, ЗНАЛ ЛИ ОН?

И, поклонившись абиссинскому арапу

СВИРЕЛЬ

Волшебный край, где Пушкин в стары годы

Но есть средь всех, кто дерзко сочетал

Его Сам Пушкин нам в пример поставил

ЛИЦЕЙ

Лицей! Как дивно лёгок этот звук,

ЛИЦЕИ РОДИНЕ НУЖНЫ

Любви и мужества полны

Он в этом деле преуспел

МАЛИНОВСКОМУ

С беспечностью детей любимого Лицея

ШАХМАТЫ

О, шахматы, бесспорна ваша роль

И я любил сразиться иногда

ПУШКИН – ПОТОМКАМ

ПОРА СОДРУЖЕСТВА

СОЮЗ

Где слава, где бесславье, кто герой?

СОЮЗ НАШ ВЕЧЕН.

ВЫШЕЛ НА ПРОСТОР

НАДЁЖНОГО И ВЕРНОГО ВЕТРИЛА!

КОШАНСКОМУ

КУНИЦЫНУ

ГАЛИЧУ

ИНТУИЦИЯ

А. С. ПУШКИН,

А. С. ПУШКИН,

МЫ ВСЕ – ПОЭТЫ

А. С. ПУШКИН,

ВСЁ ПРЕДНАЗНАЧЕНО

ОТКРЫТОСТЬ

ЯЗЫК

Не видя, что меня мой Гений создавал.

Он изучал язык. И – высшее блаженство! –

ПОЭТОМ ВЫСШИХ ЛИГ МЕНЯ КОРОНОВАЛ.

А. С. ПУШКИН, через Свирель, 1998

Мы были так Руси необходимы,

Как горный воздух, как Душе – костёр,

Пылавший верностью. Мы были так любимы,

Как нелюбимы стали с неких пор.

Обитель рушилась. Упали бастионы

Великой вольницы. Печален этот час.

Но не украли мы ни камешка с короны. –

Она в свой час оберегала нас!

И всё ж в Отечестве, в самой его глубинке,

Горит и светится лицейский огонёк.

Друзья все съехались. Свирель посерединке.

И дышит вольно Царскосельский уголок!

Стихом латаем мы прорехи и изъяны.

Стихом летаем мы под облака.

Стихом мы лечим колотые раны.

Стихом соединяем мы века.

Стихом Поэт соединяет Души

Далёких разновозрастных Миров.

Стихом мы подлость и неверье рушим.

Поэт, будь счастлив, стоек и здоров!

ПУШКИН–СВИРЕЛЬ.

ПАМЯТЬ ЛИЦЕЯ

Лицея память вещая, святая

ВОСПОМИНАНИЕ

Прелестен день. Румяные потомки

ВСЁ ЖИВО В ПАМЯТИ

МАЛЬЧИШКА

Мальчишка зелен-лист, проказник, озорник…

ЛЕТО

ТАЙНЫ

И поверять цветку, ручью, поляне

НЕ ПОВТОРИТЬ…

Я разделить готов с тобой

НА 185-летие открытия ЛИЦЕЯ

ОБИТЕЛЬ

СВЯТОСТЬ УЗ

СОЮЗ НЕ РАСКОЛОТЬ

КТО ЗНАЛ БЫ?

ОТЗВУК

БЛАГОСЛОВИ, ГОСПОДИ!

Благослови союз наш, Боже Правый!

Прости, о, Родина, ты знаешь, сквозь дубравы,

ГРУСТЬ

Да, грусть снедает Душу. Снова осень

БОКАЛ ТВОРЧЕСТВА

СВИРЕЛИ

Шутливое

ВАЛЕНТИНУ НЕПОМНЯЩЕМУ

В восторге я от Валентина!

Тропинкой узкою, тропой воспоминаний

На 187 годовщину ЛИЦЕЯ

Мы празднуем сегодня все, повсюду

Сень дружества, любви, обитель всеучастья

Н. Н. СКАТОВУ

Он изучил так досконально

Венец античности, учёбы

Да, мы признательны доселе

Мы знаем: труд и жар сердечный

А. С. ПУШКИН,

ОБРАЗ ПЕРВОЗДАННОЙ КРАСОТЫ

Её чела я помню покрывало

Меня смущала строгая краса

Любовь и тайная свобода

Был ЭХО РУССКОГО НАРОДА.

ВСЁ ЖИВО В ПАМЯТИ

ДАНЬ

НЕЖНОСТЬ

И как сказанье чудного пространства

ЭЛИЗАБЕТ

ГОД СПУСТЯ

ПУШКИНСКОЕ ПОСЛАНИЕ

А. С. ПУШКИН 1990 год,

НИТЬ АРИАДНЫ

Я Мысль. Я свет. Я Ариадны Нить –

Из лабиринта мрака и незнанья.

Тебе меня доверено хранить,

Как Ключ Любви, Свободы и Сознанья.

Я Знак в судьбе, просторной, словно Русь.

Я блеск в очах, восторг и наслажденье.

Я песней и стихом над Миром вьюсь.

Я славлю Иисусово Рожденье.

Я мысль, я свет. Я Ариадны Нить.

Тебе меня доверено хранить!

Свирель.

Александр Сергеевич ПУШКИН

Вибрациями всех очеловечив,

Придав им разум Бога и Отца,

Сегодня Бог зовёт людей на вече,

Объединяя Души и сердца.

Кто в этом вече будет соучастен,

Кому навстречу выйдет Серафим

Надежды, Веры, Радости и счастья,

Тот с Богом будет вновь соединим.

Вибрация – научное понятье.

Кто против знаний нынче? – Отзовись!

Наверно, тот, кто помощь светлой рати

Отвергнув, попирал Святую Высь?!

Уж даже Сталин – демон поневоле,

Который уничтожил полстраны,

Не ведавший раскаянья и боли

Российской глубины и старины,

И тот вернулся к Богу в год военный,

Велел обнесть Иконой светлый град.

Вибрацией священной и нетленной

Хранить Москву, как видим, был он рад.

Вибрации божественной молитвы

Спасли Москву и город над Невой.

Вибрацией исход великой битвы

Решён был Богом, Русью и Москвой.

Вибрация – физическое свойство

Людей, морей, Земли, Небес и скал,

Всех чувств людских: предательства, геройства,

Любви и лжи, и мысли у виска.

Вибрируют животные и вещи,

Жуки, морские гады, черви, тли.

Всё живо. Всё, вибрируя, трепещет,

Овеществляя таинства Земли.

Вибрация – Могущество Вселенной.

Ей Космос держится в объятиях Творца,

Вибрацией могучей и нетленной

Оберегая таинство Лица

Создателя, чья вечная Троичность

Заложена вибрацией Небес.

Вибрация определяет личность,

Характер, темперамент, рост и вес.

Вибрацией даётся просвещенье,

Познанье, достиженье и талант.

Вибрация сопутствует мученью,

Восторгу городов, людей и стран.

Вибрирующий в заданном режиме

Олень иль камень, дуб иль человек

Мечтает, чтобы каждым дорожили

И миг, и час, и день, и целый век!

Вибрацией божественного слога

Ложится повесть на тетрадь эпох,

Когда Поэт услышал имя Бога

И сердце, Богом данное, сберёг.

Вибрацией в иных Мирах Небесных

Живёт Душа, рождая тело вновь.

Подвластен ей поток потреб телесных,

Не только совесть, дружба и любовь.

Замена тела – только часть процесса,

Которым управляет человек

По воле Кришны, Будды и Зевеса,

Чтоб не было убогих и калек.

Не для того, чтоб робот строил козни,

Биологическое таинство вершит

Великий Бог, а чтоб не стало розни

И выросло достоинство Души.

Лишь научиться управлять тем телом,

Которое уже обновлено,

Душа должна, чтоб тело захотело

Лететь к Богам, а не ко злу на дно.

Душа должна уметь влетать в то тело,

Которое ей заново дано, –

Не для того, чтоб жадность богатела,

А чтоб сознанье было ввысь устремлено

На этой же Земле росло до Бога,

Объединяя Души и Сердца.

И люди, вырастая понемногу,

В своих телах увидели Творца.

Так эта плотная Земля, где вы живёте,

Достигла бы развития скорей,

Войдя в синклит планет. Ведь как ни плотен

Ваш соловей – он всё же соловей!

Вибрацией он пробуждает думы,

Сердца творит на уровне богов,

Смиряет тех, которые угрюмы,

И примиряет иногда врагов.

Так вы, не думая о распрях и пожарах,

Забудьте зло, делёжку и войну

И, сбросив груз телес, больных и старых,

Рождайте в Мире мир и тишину.

Учись исправно управлять Душою,

Чтоб здесь же, на Земле, оставшись вновь,

Здоров, умён, гуманен, не заморен

Являл надежду, Веру и Любовь.

Нет, не ловить и не сажать по клетям**

Учёным надо Души, а уметь

Их направлять. Ведь Души – те же дети,

Что научились роботом владеть.

Простите, люди, тело – тот же робот:

Телесное от Духа отделив,

Смиряйте ненасытную утробу,

Возвысьте поэтический мотив.

Владейте телом, новым или старым.

Не подчиняйтесь прихоти телес.

Тогда к нулю пожары и удары

Сведёте по велению небес.

ЖИЗНЬ В ЛИТЕРАТУРЕ

В литературе, словно в государстве,

Приказывает сердце жить.

И Пушкиным – Царём на этом Царстве

Бессрочно пуще жизни дорожить.

В нём – кладезь мудрости и кладезь благородства.

В нём – продолжение славянского родства.

В нём – всех земных народов сходство

И безначальность естества,

С Христом роднящая. Высокое искусство

Беспечно, доблестно и честно строить дом.

Беречь в душе отеческое чувство,

Не расплескав достоинство притом.

Величье женщины в Душе лелеять вечно

И рыцарство мужчины сохранять.

Быть проще, величавей, человечней,

Чтоб сердцам всю Вселенную обнять.

ЯЗЫК НАШ – ТОЖЕ ТАЙНА

ГЕНИЙ ЯЗЫКА

РОССИЯ:

О, Гений Языка, скажи мне, милый,

Чем Ты живёшь? В чём суть твоей звезды?

Откликнись, Гений русской Чудо–Силы,

Которой в Мире вряд ли где найдёшь.

Откликнись, Гений, Ангел среброкрылый

Словесной нескончаемой руды!

ГЕНИЙ ЯЗЫКА:

Ты так поёшь, как будто из горнила

Потоком лавы огненная сила

Преображает век мой и сердца!

Секрет в тебе, Свирель! Открой «Апрель».

Он близок – Душ любимых световод.

Весна строчит свой бег. Весной владеет род.

И безотказный Чудо-Оберег –

Язык мой русский, мощный, как народ,

Вливается ручьями в устье рек.

РОССИЯ:

Скажи мне, Гений Языка, скажи,

Как охраняешь чистоту Святыни?

Чем Ты живёшь, как чувствуешь красу?

ГЕНИЙ ЯЗЫКА:

Живу как прежде, как всегда и ныне.

Храню свои языко-рубежи

От выжженной проклятьями пустыни

И свет Божественный в себе несу.

Я Бог огня словесного. Я Воин,

Испепеляющий растление и грязь.

Я поклоненья вечного достоин.

Я блеск Божественного Слова, Света Князь.

Я МЕЧ ДОСТОИНСТВА.

Я ГЕНИЙ ОТКРОВЕНЬЯ.

Я ВОЗВЫШАЮЩАЯ СЕРДЦЕ КРАСОТА.

Во мне гнездится вечная мечта

Непрерываемого чудного мгновенья.

Я строю замок вечности в народе.

И волен сам народ его беречь.

И сам народ, оберегая речь,

Хранит свой замок вечности в Природе.

Я ГЕНИЙ ЯЗЫКА. Я иногда не в моде.

Но сила зиждется в моей земной породе

И бьёт по глупости из пушки как картечь!

МЫ ВСЕ ОТ ПУШКИНА ПОШЛИ

Да, Пушкин жив. Он Белокаменной оставил

Не только нежный пушкинский мотив.

Он памятник родной Руси поставил,

Своей Душой весь Мир перекрестив.

Недаром нынче каждый иностранец

Не понаслышке с Пушкиным знаком.

Недаром и японец и китаец

Заговорили русским языком!

Шекспир и Гёте, Шиллер и Мицкевич –

Достойный круг высокого певца.

Ему родня – не только цесаревич,

Отмеченный необщностью лица.

Душой своей сроднив крымчан и коми,

Волжан, амурцев, Свирь и томичей,

Он стал любому юноше знакомым.

Роднёй ему стал каждый книгочей!

Глазами Пушкина синеют дали,

Обозревая будущность Земли.

Мы Родины милее не видали,

Поскольку все от Пушкина пошли!

Свирель.

СКВОЗЬ ПРОСТРАНСТВО-ВРЕМЯ

ЧТО СОБОЙ ПРЕДСТАВЛЯЕТ

ПЛАНЕТА ДУШ?

Столицей является Санкт-Петербург.

МИГ ПОСТИЖЕНИЯ БЕССМЕРТИЯ

СВИРЕЛЬ:

О, Пушкин, как ты болью поразил

Россию всю, уйдя в тот Мир так рано,

Как ранил Ты Наташу и народ!

Как долго, как печально и как странно

Трепещет в скорби русский небосвод

И до сих пор невольно слёзы льёт.

И до сих пор свежа на сердце рана!

Ответишь ли? Душа ответа ждёт…

А. С. ПУШКИН:

Отвечу. Нам печаль дана

В науку сердцу, полному обмана.

Трепещет детство, разрывает свод

И зреет раньше, чем хотела б Мама…

Мой облик, оставаясь на Земле,

Впитал в себя последние мгновенья,

Означившие примиренье

Души с судьбой, предсказанною мне.

Я новый Мир познал: Он мне открылся.

И я туда всем сердцем устремился.

И вещий голос мне промолвил; «Днесь

Пришла пора взросления и Дела.

Пусть юность в одночасье отлетела,

Ты будешь овеваем негой здесь…»

Спокойствие на Душу снизошло.

Господней дланью облегчённый, видел,

Как мимо мчались те, кто ненавидел

Суть Гения… Но уходило зло,

Ветшало и мельчало в поднебесье.

И раздавалась ангельская песня.

И Мирозданье розами цвело.

Я понял суть Божественных элегий.

Исполненные высшей красоты,

Они, как воплощённые мечты,

Влекли меня. И состоянье неги

Спустилось с неизвестной высоты.

Я постигал язык Богов в молчанье.

Блаженство в поле сердца разлилось.

Пронизанный лучом Любви насквозь,

Я в миг постиг величие свиданья

Перед Царём всех нынешних царей.

Мне лик Его прощенье обещал

За суетность в делах и за ошибки,

Не раб, не Бог, не друг и не герой, –

Бросаясь с головой в тот омут зыбкий.

Тот Лик не упрекал и не стращал, –

Он жизнь мою как колыбель качал.

А я ребёнком маленьким молчал

И отдыхал в молчании улыбки…

О, мой Жуковский! Ты давно со мной!

Бреду, как прежде, по стезе мирской.

Ты сам постиг за той чертой земною

Отдохновенье, счастье и покой!

На свете счастья нет, а есть покой и воля, –

Так говорил я в юности моей.

Но, ей-же-ей, от вас теперь не скрою,

Что я из тех счастливых сыновей

России-Матушки, которая певала

Мне песни вьюжные над Соротью моей,

И обо мне рыдала и стенала,

И соткала мне чудо-покрывало

Бессмертной памяти невянущих полей.

Я окунаюсь в боль и выхожу колоссом

И, возрождаясь как Иван-Дурак –

Ершовский гений, оставляю с носом

Все воплощенья зла, вражды и врак!

СВИРЕЛЬ:

О, Гений Родины, благодарю за оттиск

Речей, освеченных улыбкой и мольбой,

За то, что вновь пришёл на Землю в гости,

За счастье побеседовать с Тобой!

За мир, за свет, за миг, что сердце утешает,

За счастье быть вдвоём и Душу обновить,

За жизнь, которая стареет и ветшает,

Но зыблется в руде любимых книг,

За поле васильков над Соротью любимой,

За цвет ромашек над моей судьбой.

Мой Пушкин, и за то, что не промчался мимо,

Прими поклон. Мой Дух всегда с Тобой.

Твоя Свирель,

Твой вечный и покорный ученик…

А. С. ПУШКИН:

Запомни, Русь, я был уже далече,

Когда Жуковский нежно начертал

Тот профиль. И вокруг дрожали свечи,

Когда бессмертья Дух витал.

Но я смотрел со стороны и видел,

И удивлялся, и парил, и ждал…

Чего я ждал? Не знаю, только помню,

Что я страдал…

ГИМН ПАМЯТИ

ГОТОВЯСЬ К ПЕРВОЙ ВСТРЕЧЕ С ПОЭТОМ

Был День Победы – 9 мая 1989 года.

ПРОБА ПЕРА

Мой ангел – над страной. Сонет – мой пилигрим

И скоро этот день настанет…

ИЮЛЬ – 1998, 24 числа.

ОТ ПУШКИНА

Мой Юбилей, увы, не за горами

Он близок. Двести лет грядёт.

И я сказал бы, други, между нами,

Ум леденит, и сердце мрёт.

Мне мнится – этих лет как не бывало.

Они – мой сон, фантазия, обман.

И мыслю вновь: то много или мало,

Достоинство они или изъян?

Я не премину подшутить над сроком,

Который будет и потомкам дан.

Какая разница – меж Югом иль Востоком,

Где опустить дорожный чемодан?

Тот срок – мгновенье в круговерти жизни,

Лишь миг, у вечности отпущенный взаймы.

Не всё равно ли, где гулять на тризне

С цевницей мужества, с сумой иль без сумы?

Мы день Рожденья все готовы встретить.

Но не уложат ли потом под спуд,

Как всех хоронят на минувшем Свете,

Когда иные некие умрут?

Я не люблю ни тостов, ни регалий,

Ни панегириков, что вечно совесть жгут.

Везде: в Москве, в Опочке, на Урале

Меня и нынче, я уверен, ждут.

Без притязаний, громких слов, без плача,

С пером в руке, задумчива, как я,

Тебе, Свирель, под силу та задача –

Писать стихи. На то мы и семья,

Содружество поэтов – одиночек,

Поверивших, что я всегда живу:

Подвижен, весел, нежен и бессрочен

В стихах, в письме во сне и наяву.

Ну что ж, поднимем дружные бокалы

За Юбилей – начало всех начал.

Вина Любви мне вечно не хватало.

И кубок юбилейный вечно мал.

Беспечен стих. На то, мой друг, и лето.

Достоин стих Поэта самого.

Черты его живут в чертах портрета,

Но не заменят никогда Его.

Он жив не только в «Капитанской дочке»,

В «Онегине», в «Полтаве» и «Бове».

Он жив и так же скачет до Опочки,

Гуляет под Москвой и на Неве.

Я весь – тот Мир. И Мир меня вбирает.

Я покорён величием Его.

Я знаю, что никто не умирает.

И возродились – все до одного!

А.С. ПУШКИН,

через Свирель

И ВОТ ОН НАСТАЛ, ЭТОТ МИГ!

Это было 9 июня 1989 года

Я в этом уверен, и в этом нет никакого сомнения.

А. А. ОЛЕНИНА: С Богом, маленькая моя!

ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЕ ЗАДАЧИ

Расстанься с грустью хоть на миг,

Оставь тоску, отринь печали.

Я цену мужества постиг

В конце пути, в его начале –

В иных краях, где ярче свет,

Где ночь звездами серебрится,

Где злобы нет, где мрака нет

И где вокруг – родные лица.

Расстанься с грустью, не тоскуй.

Бессчётность лет и встреч бессчётность

Не устрашит жужжанье пуль

И некой кармы безотчётность…

А. Пушкин. 6. 06. 2004 г.

Не унывай и ты, Свирель.

Твои рулады сердце облегчают.

Твоя разымчивая трель

Любовь и нежность источает.

Люби, люби всё, что вокруг:

Родных и близких, свет зарницы,

Люби мерцание разлук,

Тем ближе и дороже лица!

А. Пушкин. 8. 06. 2004.

Мне двести пять, но я юнее юных.

Во мне как встарь желания кипят.

Под перебор гитары семиструнной

Стихи к Земле романсами летят.

Уловлен звук и вздох, и нежность сердца

Душой родной. И кончиком пера

Владеют ритмы искристого скерцо,

И лет иных приблизилась пора.

Пора полётов в Мир волшебно-строгий

Чудесных встреч, грядущих перемен,

И взгляда нового на старые дороги,

И стан бессмертия – унынию взамен.

Нет, не пугают сотни лет Поэта.

Нет седины в кудрях, и нет морщин.

В его душе и в теле – сила лета –

Предел мечтания и зависти мужчин!

А.С.Пушкин,6.06.2004,

Его влияние на людей было магнетическим.

Вслед за Петром – сподвижники Победы,

Веками долгими лелеем мы в себе,

Как завещали прадеды и деды,

Суровость правнуков в походах и борьбе.

Так Русью выкован был Белый Конь Победы

Победоносца доблестного конь,

Как предвещали прадеды и деды, –

Дракона злобного сжёг собственный огонь!

А. Пушкин, 8. 08. 2013

И НОВАЯ ВСТРЕЧА

МАМА

Ты в сиреневом облачке

МАМА!

Ты как и прежде

МАМА!

МОЛИТВА

Среди надменных и спесивых

В час равнодушия и гнева

ПУШКИНСКИЕ МОТИВЫ

ПРОЗРЕНЬЯ БОГ

МЕСЯЦ, МЕСЯЦ…

ЛЮБИМЫЙ.

Я замолчала…

Александр Сергеевич стал говорить:

ВЕРУЮ

Веруй! – до слуха доносит рассвет

Веруй же, – нежность поёт ввечеру

ДОВЕРЧИВОЕ СЕРДЦЕ.

Зачем оно бьётся?

Александр Сергеевич вновь заговорил:

РОДИНА

Ты, Родина нежная

К СОЗВЕЗДЬЮ ПУШКИНА

ДОМ

КТО ЛЮБИТ СТИХИ?

ПОМИЛУЙ, БОГ!

СЛОВО ЛАСКОВОЕ.

Хочу слово ласковое

СЕРДЦЕ ПОЁТ

ЭТО ТЫ

Я ВАС ПРОЩАЮ

СКАЗКА

Путь совершают намеченный

Или от Мойки до Невского

Нынче в имение Лариных

Вновь красотой Тани Лариной

Слышится спор об Отечестве

ВСТРЕЧА У В. И. ЛЕНИНА

Царица Творчества, Природы и полей,

Кружусь я в вальсе на родной опушке.

И мне всего дороже и родней

Рука, поставившая подпись – ПУШКИН.

О, сколько зим я провела в гостях,

И сколько миль мы с Ним исколесили:

Верхом и тройкою – в старинном нашем стиле,

Вникая в древность и скорбя о новостях!

Нас всё тревожило: набеги буйных горцев,

И пугачёвщина, ушедшая во мрак,

Лихие русские единоборцы,

И крепости, упавшие во прах,

Славянской древности могучие мотивы,

Салонной прелести невечные черты,

Деревни русские, что ныне сиротливы,

И всех сильней, Душа, конечно, ты!

О, нежность вещая! Нет слов –

Здесь всё впитало вдохновенье

Его Души: и явь, и снов

И взлёт мечты, и взмах пера,

И трель того же соловья,

Эт цетера, эт цетера!

Боль небывалая, горечь полынная,

Искрам пожарищ веками подвластная,

Русь моя, Родина, сердце былинное,

Самая, самая в жизни прекрасная!

Ты ли водила меня по обочинам

Злыми дорогами воли и памяти?

Ты ль убеждала сквозь слезы, воочию:

Дети, любите, дружите, не падайте!?

Ты ли баюкала в пору ненастную,

Ты ль научила и сказке и повести?

Я ль тебя вижу: могучую, ясную?

Ты ли послушна и песне и совести?

Ты – моя Русь, и былая и новая,

Нет тебя лучше ни в горе, ни в радости!

Здравствуй, румяная и чернобровая,

Знавшая беды, не знавшая старости!

РОДИНА, МАМА, ПУШКИН

Без Матери и Родины человек теряется.

О, Мама! Это слово над Россией –

Икона памяти, повергнутая в боль,

Россия, Родина, обнявшая собой

И крест, и лес, и плёс, и омут синий.

О, Мама, где найти тебя красивей?

Избой, звездой, мольбой и городьбой.

Пусть день жесток и за окошком иней, –

Не разломать ветрам тот зыбкий мост.

И даже если веют вперехлёст,

Тростинка памяти надежней и прочнее.

Рассечь любовь не сможет даже нож.

Ты в сердце вечно, Мамочка, живёшь,

И нет на свете имени красивей!

АПРЕЛЬ

Утро апрельское, звоны капели,

Звон торопливых ручьев.

Нежность сердечную струны задели

Давних нелёгких годов.

Где они? – Облачком сумрачной дали

Грезятся. Но не прервать

Нитей небесных, что передали

БОЖИЮ БЛАГОДАТЬ.

На двухсотлетие Поэта

О СВИРЕЛИ

ДА БУДЕТ СВЕТ НАД ВАШИМИ ГОЛОВАМИ!

ЧТО ГОВОРИТ О СЕБЕ СВИРЕЛЬ

Когда Пушкин подарил Татьяне Свирель, мне уже открывалась тайна, что всё нас окружающее может разговаривать и отвечать на вопросы.

И я с интересом заговорила с этой самой Свирелью и попросила её рассказать о себе. Всё, что рассказывала Свирель, я добросовестно записала в свою тетрадь (зелёная большая тетрадь, 1992 год, стр. 90).

Вот этот монолог Свирели:

Мне много лет. Я гибкою лозой

Качалась в зелени над кручей Волги,

Сияла инеем и дождевой слезой

На землю капала. Свой путь

к Поэту долгий

Я устилала нежною листвой,

Была ломима жёсткою рукою.

На хворост и костёр влекли меня живой.

Прощалась с жизнью, летом и рекою.

Но вот однажды юный пастушок

Коснулся чутко моей тонкой ветки,

Хотел мой ствол срубить на посошок,

Но я шепнула парню-малолетке:

Оставь меня, не трогай, не ломай.

Я пригожусь тебе. Меня послушай:

Могу я, песней зачаровывая Души,

Петь про любовь и про родимый край!

Сноровкой отличался паренёк:

Отрезав от моих ветвей кусочек,

Он сделал дырочки, он подточил носочек.

И засквозил по лону ветерок.

Запела дудочка. Свирель, возвысив ноту,

Себе святую выбрала работу,

Попав из леса к песне на урок.

С тех пор служу я при дворе Поэта.

И службу ту святою нахожу.

Конечно же, давно стара при этом.

Но всё ж от старости, представьте, не дрожу.

(Из диалога с Серёжей Есениным,

апрель-май 1992 года)

Уже в наши дни, в 21 веке, мы имеем возможность извлечь сведения о Свирели из необыкновенного источника, данного нам Творцом.

Это «Числовые коды Крайона», книга, составленная на основе научных данных высшей математики. Коды основаны на русском алфавите.

Здесь главная мысль – весь Мир, вся Вселенная, созданы Творцом на основе точных математических расчётов.

За каждой буквой русского алфавита закреплена своя цифра. Таким образом, опираясь на «Коды Крайона», можно узнать своё собственное назначение, миссию в жизни. Через «Коды Крайона» можно проникнуть в смысловую суть любого явления.

По «Кодам Крайона» СВИРЕЛЬ – это жрица звёздного огня. Она обладает абсолютно чистым сознанием и содержит ключи божественного знания.

Свирель представляет собой полную гармонию небесных сфер, содержит в себе осознание своей божественности, открывает матрицу Единого и проникает в самую суть явлений. Это Межпространственная Нить – Зувуйя.

Она соединяет свет сердца и головы и является Новой программой Света. Это ПРОГРАММА БЕССМЕРТИЯ ЧЕЛОВЕКА И ЕДИНСТВА ВСЕХ НЕБЕСНЫХ СФЕР И СЕРДЕЦ.

Свирель – это Россия, признанная Богом избранница Источника Света.

И, наконец, ЭТО ПОДАРОК УЧИТЕЛЯ. Это вторая моя, девичья фамилия.

И ещё: Свирель – это двенадцать месяцев.

Что бы это значило? Это то, о чём говорит Серёжа Есенин! Это та целостность времени и пространства, которым обладает Поэт:

Серёжа, рассуждая о своём возрождении в Тонком Мире, говорит:

Весь Мир как яблоко.

В нём молодость рассвета,

И лето, и зима, и бокогрей.

Так месяц предвесенний называют.

Всех их двенадцать. Все они мои.

Я взял их пальцами освеченного края,

Где вновь рязанские лепечут соловьи.

( тетр. 16, 1990 год, стр. 172)

Для Есенина эти двенадцать месяцев года – символ единства Мира. Ему также дозволено владеть Свирелью, поскольку ему доступны поэтические вибрации высшего порядка.

Вручение Татьяне Свирели подтверждают и Отец Пётр, и Мамочка Катенька, и Серёжа Есенин, и Высшее Я самой Татьяны:

«Бери Свирель. Она тебе досталась от Леля, и теперь она ТВОЯ!»

ОТКРОВЕНИЕ

Диалог Свирели с Поэтом

СВИРЕЛЬ:

О, Пушкин, Ты взошел, как розан над цветами

На клумбе просвещения Руси.

ПУШКИН:

Я стих прошу, прозрачный, гордый, смелый,

Достойный этого немеркнущего Дня.

Свирель моя, твоя Душа согрела

Воспоминаньем грустного меня.

Я благодарен Родине за память,

Звенящему поутру голоску.

Тебе известно, как забвенье ранит,

Холодным дулом прислоняясь к виску.

Висок мой сед, но вьётся всё же локон,

Наматывая время на стихи.

Остёр мой взор, и не закрылось око,

Бичующее древние грехи.

Ответь, рискни, не хорони улыбки,

Не прячь печали, не грусти, а пой!

СВИРЕЛЬ:

Отвечу голосом Свирели, но не скрипки,

Я рада побеседовать с Тобой,

Поэт мой нежный. Ты неувядаем.

Ты верный Посох на пути Творца.

Забвенье от Любви в душе растает.

И радости нет срока и конца!

Не знаю я, бывала ли в пенатах,

Где детский голосок твой прозвучал,

Но сердца звук, прозрачный и крылатый

Мне там не раз свиданье назначал.

Я вижу отрока среди других подростков,

Я с ним хожу по-дружески и просто

Веду беседу детскую притом.

Прикосновеньем ласковой руки.

А он мне дарит свежие ромашки

Небесной оживляющей строки.

Ему шепчу я ласково на ухо

Свой незабвенный пушкинский мотив.

Он – воплощенье редкостного слуха –

Мне дарит тут же свой весёлый стих.

Я перекличку с другом затеваю,

Аукаюсь, роняя на плечо

Цветы родного царственного края,

А он меня целует горячо

Игривою неповторимой рифмой,

Обвив меня мелодией Любви.

Я всюду с ним блуждаю светлой нимфой,

Я – всюду – в думах, в сердце и в крови.

Рукой прозрачной, нежной, гибкой, звонкой

Одушевляю каждый шаг и миг

Небесного Поэта и ребенка.

И Он ко мне с тех пор ещё привык.

Я воплощалась в образы любимых

Воздушных,– и небесных и земных, –

Твоей Душе всегда необходимых,–

Надменных, кротких, гордых и смешных.

Калейдоскопом всяческих открытий

Терзался, забавляясь, острый ум.

И шквалом нескончаемых событий

Насыщен был поток ревнивых дум.

Он жаждал в миг любви и насыщенья

Он нежность до небес превозносил,

В переживаньях падая без сил.

Он, руку протянув ко мне, Свирели,

Вдруг говорил, порой едва дыша:

Свирель моя, дотянем до Апреля

И снова потихоньку, не спеша

Возьмём свои вершины и чертоги,

Займем высоты древних чудных гор.

Нам далеко с тобой ещё до Бога,

Но чужд нам бесталанности позор.

Я утешала, как могла, Поэта,

По-матерински, носовым платком

Утерши нос. И призывала лето

С обычным туеском и кузовком.

А летом приходила в виде девы,

И ласковое яблоко в руке

Рождало поэтичные напевы

В не старящейся розовой строке.

О, Пушкин мой, моих щедрот старанье

Я не ценю превыше тех красот,

С Россией выбегая на свиданье!

Свирель горда, что в детстве помогала

Тебе, мой отрок, юноша, Поэт.

Поэзия как розан расцветала.

И ей доныне равной в мире нет.

ПУШКИН:

Свирель, о, нимфа, мой беспечный посох,

Упавший с неба, Лебедь на руке,

В дубраву, к голубеющей реке.

Моя Свирель, моя малютка-Лето,

Ты – вздох Поэта, золото Поэта,

Взойди над Русью, надо мной взойди!

Свяжи берёз невидимые ветви

Миров, стремящихся в объятия Творца,

Соедини модерн, бистро и ретро

Дорогой от лачуги до дворца.

Напой, Свирель, мне вещие напевы,

Соединяя древность вздохом дня,

И взором вечной и любимой девы

Омой усталость, осенив меня!

СВИРЕЛЬ:

О, мой Поэт, я стражду пробужденья.

Во мне энергия жива и зорок взгляд.

Стихи об этом ярко говорят.

Пою я втуне, обо мне не знают

Сегодняшние графы и князья.

Они свиданье нам не назначают,

В чертоги их Душе войти нельзя.

Но нам с Тобой тесны их кабинеты,

Палат их каменных не греет вид и взор.

Они мрачнее даже вечной Леты,

Не с ними мы продолжим разговор,

А с чистым сердцем Родины и края.

И, с детским смехом стих соединив,

Отчизне посвятим, Любовь вбирая,

Свой пушкинский не молкнущий мотив!

ПУШКИН:

Спасибо, друг, стихом своим отметив

Чудесной даты золотую медь,

Мы улетим за грань десятилетий

И на других планетах будем петь!

Ну, не горюй, я знаю, что Татьяна

Живёт в тебе, как и во мне самом.

Поздравь меня – пусть поздно или рано –

Но мы стихи в бокалы разольем.

СВИРЕЛЬ:

О, Пушкин, поздравляю. Другам вещим

Ты от Свирели передай привет.

Да, стих рожден. Он Родине обещан.

Спасибо, Прорицатель и Поэт!

ПУШКИН:

О, да, мой друг, воители Востока,

Вельможи,– да не даст соврать сонет,–

Любили свет без устали и срока.

У каждого придворный был Поэт.

Поэт лишь тяготился этой клеткой,

Поэт в чертоге – что твой соловей.

Поэт бывал помечен царской меткой

При отпрыске божественных кровей.

Он был слугой, придворным зазывалой,

Он славил мудрость, царственность и честь.

Но этого Поэту было мало:

Он всё на свете был готов прочесть,

Хотел увидеть бедность за порогом

Богатого уютного жилья,

До Бога шел, но не дошел до Бога,–

Таков удел Поэта-соловья.

Он выброшен был за порог однажды

В глухую степь, где вечно бродит тать

За нрав, за честь, за неуёмность жажды

Все перечесть, увидеть и познать.

Познав свободу, он опять взмолился:

Кому я нужен в той глухой степи?

А Бог Поэту, знамо, удивился,

Сказав: Стихами степь мою кропи,

Ходи по людям, развевай сомненье.

Посеешь веру – урожай сберёшь.

Играй и пой своё стихотворенье,

Посей зерно Любви – возникнет рожь!

Стих мой – мой бег,

Стих мой – мой Бог.

Колдую стихом век.

Стих свой слагаю впрок.

Пишу о детстве, о семье, о людях,

Которые не дали умереть

Душе страдающей. Им памятником будет

Сей стих. Ему дано гореть,

Рыдать, взывая к Небу и Поэту,

С любимыми родными говорить,

Из мрака прорываясь к Свету,

И о бессмертье стих дарить!

СВИРЕЛЬ:

О, сердце, не уставшее гореть,

Взлетевшее как золотое пламя,

Ты не могло, ручаюсь, умереть

И нынче реешь между нами!

О, Пушкин Наш, из родников родник,

Ты сердцем, дорогой, во все века проник,

Став Сыном Родины и Матери Пречистой.

Ребёнок, бешеный мой африканский сын,

Соединивший кровь и нрав могучих

Земных глубин и ангельских вершин,

Мой Пушкин, лёгкое как перышко перо,

Любовник вечный всех красавиц мира,

О, как ещё назвать Тебя, родной,

Как превозмочь земное тяготенье,

Чтобы узреть Души великой рденье,

Не упустив минуты ни одной?!

А.С.ПУШКИН:

О, маленькая русская сестра

Детей всех наций мира и наречий,

Твой голос от тоски вселенской лечит.

И наступает вечности пора –

Не только в памяти, но в яви и свиданьях,

Не только в творчестве, а в смехе и в речах.

И блеск живой в очах, и звук рыданий

Как будто бы с соседнего двора

Доносится. И действовать пора!

Да, действовать пора,

Что значит, действовать? –

Трудиться, радуя родных и день и ночь,

Не расточая на тоску минуток.

Татьянушка! Свирель моя родная,

Ты, словно нянюшка Арина надо мной,

Рыдаешь и, от горя замирая,

Не пропускаешь строчки ни одной

Из переписки, из стихов, воспоминаний.

Да, были люди добрые средь нас.

Красавиц было много и свиданий.

Но круг друзей от бед меня не спас. –

Спасло доверие к святой молитве.

Неправда, что я был не христьянин.

Я верил в Господа, как ни один

Из этих, что вели меня на битву.

Возьми мой стих – он полон откровенья.

Он чист и светел как родник.

В нём и твоё отныне вдохновенье,

Твой стиль и твой язык!

СВИРЕЛЬ:

Беру, мой друг. Сама себе не верю,

Что смею брать, и всё-таки беру,

Вмещая всех в себя: Арину и сестру

Ребёнку вечному и маленькому зверю,

Которого и тигром называли,

И обезьянкой милой и

Сверчком,

Которого любили и ласкали.

О, Гений! Утоли мои печали

И погрози всем бедам кулачком!

А.С.ПУШКИН:

О, сколько ласки в этом обращенье!

О, ты, моя Свирель, моё свеченье!

Не плачь над старящимся юношей Поэтом!

Всем сердцем я молю тебя об этом.

Мы все, со временем в дитяти обратясь,

Укрепим сквозь века вселенской мощи связь.

Мы все, как сказано в Писанье, – люди – братья.

И все друзья мои придут ко мне в объятья!

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

ТАМ РУСЬЮ ПАХНЕТ

В синем небе звёзды блещут,

В синем море волны плещут.

Спой мне песню, как синица

Тихо за морем жила,

Спой мне песню, как девица

За водой поутру шла.

В толпе могучих сыновей

С друзьями в гриднице высокой

Владимир-Солнце пировал:

Меньшую дочь он выдавал

За князя храброго Руслана

И мёд из тяжкого стакана

За из здоровье выпивал.

О, сколько нам открытий чудных

Готовит просвещенья дух,

И опыт, сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг,

И случай – Бог изобретатель…

А за добро, тепло и ласку

Прищепа нас благодарил

И не рассказанную сказку

Он нам в тот вечер подарил:

Три крупных яблока медовых

У нас лежали на столе –

Дары от берега Днипрова

Сибирской матушке земле.

Победа добра над злом НЕИЗБЕЖНА!

Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя,

То, как зверь, она завоет,

То заплачет, как дитя,

То по кровле обветшалой

Вдруг соломой зашуршит,

То как путник запоздалый

К нам в окошко застучит.

Пирует Пётр. И горд и ясен,

И славы полон взор его.

И царский пир его прекрасен.

При кликах войска своего,

В шатре своём он угощает

Своих вождей, вождей чужих

И славных пленников ласкает,

И за учителей своих

Заздравный кубок поднимает.

Горит восток зарёю новой

Уж на равнине, по холмам

Грохочут пушки. Дым багровый

Кругами всходит к небесам

Навстречу утренним лучам.

И се – равнину оглашая

Далече грянуло УРА:

Полки увидели Петра.

И он промчался пред полками,

Могущ и радостен, как бой.

Он поле пожирал очами.

За ним вослед неслись толпой

Сии птенцы гнезда Петрова…

Вы помните: текла за ратью рать,

Со старшими мы братьями прощались

И в сень наук с досадой возвращались,

Завидуя тому, кто воевать

Шёл мимо нас… И племена сразились.

Русь обняла кичливого врага.

И заревом московским озарились

Его полкам готовые снега.

Между прочим…

Ах! Умолчу ль о мамушке моей,

О прелести таинственных ночей,

Когда в чепце, в старинном одеянье,

Она, духов молитвой уклоня,

С усердием перекрестит меня

И шёпотом рассказывать мне станет

О мертвецах, о подвигах Бовы…

От ужаса не шелохнусь, бывало,

Едва дыша, прижмусь под одеяло,

Не чувствуя ни ног, ни головы.

НАСТУПАЛА ПОРА ВЗРОСЛЕНИЯ

Прошли глухие времена,

Где глох наш род, где глохли люди,

Где обрывались стремена

И был безбожник неподсуден.

Но ярче, ярче стала высь,

Где всё яснее смысл рожденья,

Где неизбежно восхожденье

И где сонеты родились.

Хлеб нам наш насущный дай нам, Боже,

Огради от бед и разрушений,

К нашим детям будь добрей и строже,

Их отринь от бездны разрушений.

Отче Наш, Твоя на Небе сила

Волею Твоей продлится в жизни,

Верою божественной в России

И любовью к страждущей Отчизне.

К людям милосердием нисходит

Царствие Твое Небесным током,

Разумом Божественным в народе,

Единеньем Запада с Востоком.

Дай же, Боже, хлеб нам наш насущный

И прости нам вечны долги наши.

Пусть вздохнёт свободней неимущий

На просторе нив, лесов и пашен.

Силою молитвы пробуждая

В сердце созидательную думу,

Боже, дай за наши все страданья

Кров – бомжу и совесть – толстосуму.

ГРЯДЁТ МОЯ РАСЕЯ

Нет, не увяла стать в моей Руси –

Ни в росте, ни в осанке, ни в походке.

Неси своё достоинство, неси,

Моя Россия, тихий ангел кроткий!

Не лебези пред сильными, не плачь,

Держи, родная, голову повыше.

Ещё немного – сгинет твой палач.

Он приговор себе давно уж пишет.

Он приговор себе уж подписал

Жестокостью, насильем, грабежами,

Слуга двуличья, сатаны вассал

Рассёк свой век он жадности ножами.

На нитке виснет подлости судьба,

Хотя мощнит ещё её двурогий.

Но жив народ – не просто голытьба.

В нём разум с сердцем, а не только ноги,

Бегущие по миру босиком

От ужаса, что сатана посеял,

Россия – свет, идущий от икон,

Россия – человечности закон.

Рассейся, мрак, грядёт моя Расея!

В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО

Господь сказал: В начале было Слово

Оно и нынче впереди всех дел.

Так будет до Пришествия Второго.

Чу! Слышишь, – словно ангел пролетел?!

То СЛОВО ЛАСКОВОЕ утренней молитвы

Прошелестело крыльями любви.

Словесные молитвенные ритмы

Воздвигли храм небесный на крови.

Молитва матери вернула к жизни сына.

Молитвой Родины рассыпалась беда.

И монументом сына-исполина

Взошло то СЛОВО над Европой навсегда.

Молитва зыблется над храмом и лачугой.

Молитвами спасается народ

И отдаётся жизнь своя за друга,

И светится звездами небосвод,

И храм доверия возводится на слове,

И СЛОВОМ строится семейный наш очаг.

Любовь небесная лежит в его основе.

Сопротивляется молитве только враг.

И СЛОВО ПОЭТИЧНОЕ на взлёте,

Когда оно мольбой освящено.

Оно предшествует любой работе,

Когда к душе душой обращено.

Во всём всегда в начале было СЛОВО.

Тем СЛОВОМ будем живы мы с тобой,

Спасаясь до Пришествия Второго.

ТО СЛОВО НАЗЫВАЕТСЯ – ЛЮБОВЬ!

НЕ ФАТУМ, НО ГОСПОДЬ,

ИЛИ

ГДЕ РОДИЛСЯ, ТАМ И ПРИГОДИЛСЯ

БЕЛЫЕ НОЧИ

Поэма о Петербурге

Я вдалеке, но мне милы рулады

Ветров балтийских над седой волной

И очертанья каменной громады,

Чернеющие позднею весной;

Прелестных далей томные туманы,

Ушедшие за синий горизонт.

О, Питер, Питер, наносящий раны

Таким, как мной оплаканный Назон!*

Опять разбужен веяньем весенним,

Охвачен вдруг волнением в крови,–

Прошла пора дремотной русской лени;

Пришла пора полёта и любви,–

Плыву к тебе на облаке восторга,

Резных оград твоих приемлю вид.

И в духе предсказаний Сведенборга**

Со мной мой милый город говорит.

Он помнит всё: в нём живы те напевы,

Звучавшие в дни празднеств и боёв,

И дышит тайно облик милой девы

Среди садов, гуляний и пиров.

Но я – простора друг. Я улетаю

Из замков и кунсткамер на простор.

Я синь небес опять благословляю,

Веду с Невой привычный разговор.

О, ночи белые, вам нету в мире равных,–

Вы волшебства и таинства полны.

Под вашу сень простых и полноправных

Зову я всех, кто в Питер влюблены.

Летим над этой каменной громадой:

Застроен Питер, что твой исполин:

Здесь всё, что надо нынче и не надо

Для сердца, для ума и именин.

Чернеют трубы, небо задымляя.

О, бедная балтийская волна!

О, бедная моя одна шестая,

Воспеть оград твоих узор чугунный

Мечтал, мечтая пел, и изваял

В своих стихах, дерзнув в ночи безлунной

Изобразить строкой твой идеал.

О, крепость стройная, в тебе изгиб металла,

Душа мастерового – кузнеца.

На празднике труда и карнавала –

Неповторимость строгого лица!

Струит игриво тонкая ограда,

Овал с пунктиром чётко сочетав,

Свой стройный почерк взору на отраду,

Верша свой бег, свой быт и свой устав!

О, город гордый скульпторов и зодчих,

В содружестве создавших феномен,

Благослови тебя, могучий Отче,

Не думавший про вой ночных сирен.

Как сердцу больно от одной лишь мысли –

Мир мог лишиться этой красоты!

Она, вспорхнув, такой достигла выси,

Что превзошла стремление мечты!

Твоих мостов, взлетевших над Невою,

Стремителен и лёгок дивный бег.

Здесь тоже сердце вместе с головою

Запечатлели миг и день и век.

Подъявших рук своих изгибы крепких

Очеловечен облик фонарей.

В них – сочетанье света, ковки, лепки.

В обнимку с ними день и ночь борей.

О, мостик Банковский,

Знакомый львиный мостик.

Загадочное чудо давних лет!

Ну, позовите вновь Поэта в гости! –

Перил ажурных ваших легче нет…

Шеломы золочёные соборов

Стоят на страже города – бойца,

Как вы: Барклай, Кутузов и Суворов, –

В любом – своеобразие лица!

Зимой, притихнув, спит краса седая

Под покрывалом северных снегов.

Столица прежняя – такая молодая,

Жилище муз, ристалищ и богов!

А летом…Летом снова белой ночью

Я прохожу над пенною Невой

И поцелуй её ловлю воочию

И окунаюсь в волны с головой.

О, свежесть волн знакомого пространства,

Меня бодрит твой вид, твоя краса.

И вновь душа полна тревогой странной,

И вновь распахнут сердцем в небеса,

Лечу над Зимним. Тонких статуй стройность

Сопровождает взором мой полёт.

Невы державной гордая спокойность

Меня во власть глубин своих зовёт.

Гранит бесстрастно обнимает влагу

И, сдерживая брызг весёлый хор,

Упавших на альбомную бумагу,

Ведёт со мною прежний разговор.

Он помнит ночи, что в унылость пали,

Когда моим он слушателем был

Единственным на царственном причале.

Гранит, как я, те ночи не забыл.

Гранит мой невский помнит, как Онегин

Со мною, опираясь на него, (

Мечтою уносился до Онеги

И все мои стихи до одного.

О, ветер, ветер, мне близки усилья –

Сорвать платок и блузу и шлафрок!

Твои, борей, стремительные крылья

Меня свежат, мой славный ветерок!

Я сам срывать покровы дивных мантий

Когда-то мастер был и был в долгу

У красоты, как Наль у Дамаянти. ***

Но свет красы я в сердце берегу.

Я залетаю в Зимний. Исполины

Всё так же держат свод его палат.

И, обозрев иконы и картины,

Поклонник красоты, я снова рад,

Что всё покоем дышит. Всё доступно

Простым и жадным взорам россиян.

А красота чиста и неподкупна.

Ей чужды и измена и обман.

Над амфорой разбитой та же дева

Грустит и ныне, голову склонив,

Как будто слышит райского напева

Забытый и изменчивый мотив.

Здесь копиисты бойкими штрихами

С натуры пишут детскою рукой

Эскизы жизни то, что я стихами

Запечатлел, увидев за строкой.

Здесь древность с юностью

Станков, мольбертов, хартий и харит.

Здесь побеждает и в любви и в спорте

Краса, что вечно с сердцем говорит.

Я снова поражён величьем храмов,–

Воздушностью громоздкость сражена.

Войди туда Христос, Аллах и Лама,

Владей Душой религия одна!

Здесь не музей, – здесь память поколений.

Здесь зодчество в божественность взошло.

Наследником здесь не картавый Ленин,

А сам народ: и город и село!

О, Мойка, ты мне снова сердце ранишь

Воспоминаньем о январском дне

И плачем обо мне меня достанешь

Повсюду: на звезде и на Луне.

Я сам на Невском в юношески годы

Бывал и сень бульваров посещал.

И, не чуждаясь никакой погоды,

Внимал закону шпаги и плаща.

Кутузов, возвышаясь благородно,

На Францию указывает путь.

И жест его просторно и свободно

Даёт России вспомнить и вздохнуть.

О, Невский, Невский, как ты многолюден:

Троллейбусы, автобусы, такси!

Твой день воистину велеречив и труден.

Невольно скажешь: Господи, спаси!

Корабль Петра, Ты метишь карту лотом,

И, паруса над бухтой распустив,

Паришь над Финским, Невским и вельботом.

Настроив слух на питерский мотив!

Мотив тот, ветром издавна хранимый,

Звучит над чашей мира и зари.

О, Город мой, просторный и любимый,

Не зря зачислен ты в богатыри!

Ты величав и вечно споришь с Богом,

В своём величье сам велик, как Бог.

Ты самой неожиданной дорогой

Стремишься к Богу сквозь кольцо дорог!

Благослови Его, Создатель вечный!

Стреми свой взор сквозь веси – времена,

Непобедимый, гордый, человечный,

О, Летний Сад, чертог благоуханья,

Приют прелестных нимф и волшебства,

Ко мне плывут твои воспоминанья

На ниве таинства и естества.

Ты входишь в сердце властно и пространно,

В меня вперяя свой зелёный взор.

И, как в былом, опять мечтою странной

Наполнен дух, и вздох, и разговор.

Со мною други – вечное признанье

Талантов, верности, страданий и обид.

Благословляя Богово призванье,

Мне Летний Сад о многом говорит.

Здесь я бывал. Здесь невскою прохладой

Дышал поутру в мирной тишине.

И нынче мы с друзьями встретить рады

Тебя, о Муза, что являлась мне.

Зови, неси над каменной громадой,

Петра творенье рифмой охвати.

Мне так милы и памятны рулады

Твоих поэм и эта ножка пти****.

Со мной Есенин – внук золотоглавый

Да старший брат Свирели Саша Блок.

И мы легко перелистаем главы

Твоей страны, зелёный уголок.

Ты жив досель. Тебя не тронут годы.

Ты нежно веришь в таинство могил.

Бессмертен дух желанья и свободы.

И нынче он Поэта посетил.

Ты пережил страдания блокады.

Томит тебя безвременье потерь.

И помнят боги, люди и дриады,

Как у ворот стоял фашистский зверь

Мой Летний Сад, я уношусь в былое,

И вновь к бумаге тянется перо.

А там, где мы сидим сегодня трое,

Да будет новым, что давно старо!

Возносит память к дольнему причалу

Печалей, взоров, нежности, харит.

И я стремлюсь к известному началу,

Где сердце мне о встрече говорит.

О, встреча, ты вещала мне о многом:

О юности, о вере, о судьбе,

О вечной дани быту и дорогам,

О поклоненье музам и тебе,

Тебе, Мадонна, свет мой негасимый

Неповторимый, тайный и родной.

Во мне любовь к тебе неистребима

Зимой и в осень, летом и весной.

Богат я. Те богатства не считаю.

Они во мне алмазами горят.

Всё потому, что часто навещаю

Свой Летний Сад, любимый Летний Сад!

А. С. ПУШКИН, 1996 год,

ПОВТОРЕНИЕ УЧЕНИЯ

НОВЫЕ ЧУДЕСА

СВЕЧА ПЕТРА ПЕРВОГО

ПЁТР ПЕРВЫЙ:

Тебе хочу вручить Свечу Урала

Позволь от имени Романовых на счастье

Свети Свечой поэзии лучистой

ТАТЬЯНА:

Отец Державный, Крёстный величавый

На новый путь космического свойства

ПЁТР ПЕРВЫЙ:

Не про себя, учти, пусть даже малость

Святого африканского единства

ТАТЬЯНА:

Но Ты пронзил Россию светлым взором

ПЁТР ПЕРВЫЙ:

С наукой быть в содружестве и в драке

Как нынче намечает Ломоносов?

Не **по-лысенковски – оскопленным монахом

От этих зёрен, светлых и лучистых,

И колоколом жизни отзовётся

МОЙ МИЛЫЙ ДРУГ

И тлеет в сердце, и горит сегодня

Я так боялся, что за косогором

Чрез них сигнал стремился пасть на крышу

Надежда. И, на озарённость речи

Царь Пётр знал, что делает. Намедни

Не старую расхожую монету

ВОЗЬМИ СВЕЧУ. ПУСТЬ СВЕТ ЕЁ ПО КРОХЕ

ВЛИВАЕТ В НАШЕ СЕРДЦЕ ЭЛИКСИР

И так у Мира вечными долгами

И нижет век благие дни на нитку

СИНИЦА

ОБЪЯСНЕНИЕ СТРАННОГО СЛУЧАЯ

Этот странный, можно сказать, мистический случай с волшебным выздоровлением синички побудил меня снова обратиться к Космосу. Что всё это значило?

Рукой судьбы комочек тот печальный

Синица малая в руке твоей целебной

Посланец птичий, малый странник Неба

Прорваться магией Космического СЛОВА

Скажи, родной мой, почему так строчки

ТАТЬЯНА:

И отзывается на зов родного края

Из мраморной громады слов и строчек

ПЕСНЯ

Серёженька, скажи, чей стих? Себе присвоить

Я пошутил. Вот видишь, – безотчётно

Несущее чудесную новинку

ТАТЬЯНА:

Грущу я, милый, по старинной лепке

Здесь Блока многомерная громада

Владеет сердцем пламенная Лира

ТАТЬЯНА:

И я печальна. Злобы полон дом мой

Курни, мой друг, коль старая привычка

Но что здоровья клёванные крохи

На новую планету злато-друга?

СЕРЁЖА ЕСЕНИН:

Своей Неве. И нежной песней вольной

АЛЕКСАНДР БЛОК:

ТАТЬЯНА:

Так объясниться городу в любви

К какой иной восходит сердце выси?

СЕРГЕЙ ЕСЕНИН:

Всю суть преобразующего свойства

И плачет полевыми бубенцами

Но Дух, раскованный от злобы и проклятий

ОБОЮДНО –ТЁПЛЫЙ ВЕЧЕР

Конец октября 1990-го года

Печальных дум, чем трудно дышит пашня

Я жажду отклика душевного и звона

Я концентрация великого искусства

Взывать дозволено к сердцам и вроде свечки

В себе найти тот жезл, который к Свету

Мой дым целебный, вроде самокрутки

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

В улыбке, взоре, в чёрточке любой

ТАТЬЯНА:

Нет, не одно моё воображенье

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

Эфир наполнен радостью свиданья

ПУШКИН:

Мы говорим и дышим здесь согласно

Наш посох – жезл высокого искусства

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

О, благозвучные и дерзкие напевы!

Но звук струны поверженного лета

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

О, Немезиды Северного края!

Но где-то свыше звук печали таял

ТАТЬЯНА:

Без Пушкина не быть самим собой

ПУШКИН:

Твой стих – Серёжин стих и Александра,

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Воспаримся, возлелеем

ТАТЬЯНА:

В полёте часто мы с Тобой бывали

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН?

Ну, не горюй, я знаю, что Татьяна

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Страданье вечное ложится утомленьем

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Гори, свеча, сгорай! Но пламень жаркий

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Вино любви и неги и отрады

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Ты думаешь: как некрасив твой Пушкин!

ТАТЬЯНА:

ПУШКИН:

Через любовь, через канал открытий

Серёженька как сын мне. С нами Саша

Как жизнь прекрасна! Полный обновленья

ТАТЬЯНА

ПУШКИН:

Да, невозможно… Точно мечешь мысли

Скажу: напрасно мечут злобу

ПУШКИН ДАРИТ ТАТЬЯНЕ СВИРЕЛЬ.

О, как стремлюсь, прижав по-матерински

Они грядут те двести. Зорким Оком

Верни мне веру в то, что эти строки

Верни мне веру, Ангел и Учитель!

Святыня Родины, живой и нежный Пушкин!

Не плачь. Никита, твой большой ребёнок

ТАТЬЯНЕ

Я удивлён, я счастлив, я безмерен

А.ПУШКИН.

Я имя это лёгкое ТАТЬЯНА

В нём – русский почерк, поля беззащитность

А. ПУШКИН.

Она играет красками рассвета

А. ПУШКИН

ТАТЬЯНА:

О, Пушкин, нежность Ты моя сквозная!

КРЕСТИНЫ.

Крестины. Как для слуха непривычно

Ты Крёстный Мой, великий нежный Гений!

Которые ведут до Петербурга

И стих Твой стелется, как золотились травы

От грубых рук. Судьбы прикосновенье

ПУШКИН:

Благословляю, о, Свирель, о, пашня!

Судьбы большой – в ней зорко смотрит Небо

ТАТЬЯНА-СВИРЕЛЬ:

Спасибо, милый друг, за возрожденье

ПУШКИН:

ТАТЬЯНА:

Покров тот радостен. В нём взор Поэта светит

ПУШКИН:

Она выносит на поверхность пламя

СВИРЕЛЬ:

Которые родят косноязычье

Хватают за ноги прохожих, а Поэтов

Они как змеи вьются, заползая

ПУШКИН:

О, нет, то время миновало, друг мой!

Гонима вешними горячими лучами

Там пусто. Там, на Дне Галактик

Я в худшем смысле называю слово –

Одно из них – летящим звонким Словом

А. ПУШКИН.

Поэма «СВИРЕЛЬ» была написана

Рождённый Пушкиным, Его пером и строчкой

Стихов бодрящих, ждущих исцеленья

Спусти с высот, Мой Пушкин, разреши

Но снова я хочу прильнуть устами

Которые сквозят, как сумрак вешний

Дозволь взглянуть Твоим же светлым взором

Взывал, рыдал, смеялся, половодьем

И разреши мне также поклониться

И окрестили вместе же с Тобою

Прости, что утомила, что не в силах

С Твоими же прекрасными словами

ПУШКИН:

И Мамочку. И вместе прошвырнёмся

Скажи, тебе по сердцу сумрак здешний

СВИРЕЛЬ:

Спасибо, мой родной, стихом прорвался

Родной Невы. Бродили до рассвета

Сквозили на мостах, в громаде века

Который обновляет организм

ПУШКИН:

Брожу по набережной или снова в дрожках

Ломаем мы Луны моей остылость

Ну, кто бы знал, как горько нынче губы

Ты чувствуешь – мой стих Серёжей начат

СВИРЕЛЬ:

Нет, мой родной, не молодость, а мудрость

И Блока невозможная усталость…

А. БЛОК:

Скажу, родная, только беспокойство

Струёй сверкающее нашего единства

Опять к колодцам сердца прикасаясь