Катрин чуть не вырвало. Она прижала руку к животу, под ребрами, впилась зубами в пальцы другой руки и усилием воли прогнала дурноту. Ножницы по-прежнему были заметны в побелевших пальцах.
Еще какой-то слабый звук. О Господи, может быть, ей все это мерещится? Нет, какой-то звук у дверей балкона. Катрин обернулась, снова держа ножницы наготове. Тут раздался более громкий звук, доносившийся от входной двери. Катрин захлебнулась, дернулась в другую сторону. Кто-то стучал. Но ведь преступник-то стучать не станет?
— Кто там? — крикнула она пронзительным голосом, совершенно непохожим на ее обычный тембр. От этого душераздирающего визга самой стало страшно.
— Это я, Джо.
Катрин узнала его по первым же звукам голоса. Однако она не сразу смогла тронуться с места. На то, чтобы открыть дверь, понадобилось немало времени. Джо уже занес руку, чтобы постучать еще раз. Он посмотрел на нее с тревогой. Катрин выглянула ему за спину, посмотрела в холл.
— Ты его видел?
В холле было пусто, лишь белые стены да палас на полу. Никаких звуков, кроме ровного гудения лифта. Наверное, кабина возвращалась вниз после того, как доставила Джо наверх.
Но преступник где-то там, иначе не может быть!
— Он только что был здесь!
Никогда еще Катрин не была так благодарна своему другу за его ум и быстроту реакции, как сейчас. Джо бросил взгляд в ее квартиру, оглянулся назад, сдвинул брови и спросил:
— Кто?
— Он! — выдохнула Катрин. — Он только что был здесь!
Джо не потратил ни одной лишней секунды. Он никак не прокомментировал ее странный вид, не стал интересоваться состоянием ее здоровья, нервной системы и общим самочувствием. Вместо этого он развернулся и быстро направился к двери лестницы. Катрин схватила его за руку:
— Нет!
Понадобилась вся ее сила, чтобы задержать его.
— Туда нельзя! Он взял мой пистолет!
Джо обернулся, посмотрел на нее долгим взглядом, закрыл дверь на лестницу и быстро направился в квартиру.
— Он с тобой что-нибудь сделал?
Она покачала головой.
— Ты его видела?
Катрин снова покачала головой, опустилась на кушетку, а Джо тем временем закрыл дверь и запер ее на ключ. Шторы у балконной двери снова шевельнулись. Катрин выглянула и чуть не вскрикнула. Там на секунду возникла и тут же исчезла любимая тень. Винсент специально показался ей, чтобы она его увидела, а заодно убедился, что она в порядке, после чего снова спрятался.
Катрин посмотрела на Джо, но тот все еще возился с дверными замками и ничего не видел. От нахлынувшего облегчения подступила слабость. Джо огляделся вокруг, увидел телефонный аппарат и направился к нему, упрямо выпятив челюсть. Он явно опасался, что Катрин будет возражать.
Она расправила плечи.
— Ты что задумал?
— Сама знаешь, — огрызнулся он и снял трубку.
— Нет!
У нее не было сил, чтобы бороться с ним, она и с кушетки-то вряд ли смогла бы встать. К тому же у Джо был такой вид, что Катрин поняла: он не уступит.
— Да, — отрезал он. — Я не хочу, чтобы меня разбудили ночью телефонным звонком и сказали, что этот тип до тебя добрался.
Чтобы этот тип до меня добрался, с тоской повторила про себя Катрин, и вдруг ее затрясло от смеха. А ведь он и так уже до меня добрался! Она увидела, что все еще сжимает в правой руке ножницы. На ней не было ничего, кроме купального халатика, с мокрых волос стекали ручейки холодной воды.
Ты выглядишь просто шикарно, Чандлер, сказала она себе. Настоящий класс. Почему бы тебе не одеться, пока не явились полицейские? У Грега Хьюза и так язык как помело. Не хватало еще, чтобы он увидел тебя в таком виде.
Этой мысли было достаточно, чтобы к Катрин вернулись силы. Она раздета, вдвоем с Джо в квартире — нет, это никуда не годится.
Когда она поднялась, Джо быстро взглянул на нее. Катрин знаком показала на спальню и на свой халат. Джо заговорил с оператором, а Катрин поспешно перебежала в спальню.
Винсент еще раз выглянул из-за шторы и успел увидеть, как Катрин скрылась в спальне. В комнате остался мужчина, с которым она вместе работала. Джо. Он позаботится, чтобы с ней ничего не случилось. Винсент шагнул назад, в темноту, и полез по лестнице на крышу. Больше он ничего сделать не может. Лучше пока держаться подальше. Сейчас прибудет полиция. Они обшарят террасу, крышу, все вокруг. Осмотрят лестницу. Может быть, поймают преступника. Винсент все еще больше опасался за нее, чем за себя.
Он не спеша, уверенно поднимался по пожарной лестнице. Надо будет отправиться на северную сторону. Там есть трубы, оттуда можно перебраться на соседнюю крышу, надо только совершить длинный прыжок. Полиции не придет в голову, что кто-то способен прыгнуть на такое расстояние. Главное, что он будет рядом, если ей понадобится его помощь.
Удалившись на безопасное расстояние, Винсент продолжил наблюдение за домом Катрин. Что же ее так испугало?
Возможно, позднее она ему об этом расскажет. Так или иначе, придется подождать.
В парке было прохладно. На траве выступила роса, воздух под деревьями пропитался кислородом. Мужчина достал из кармана фарфоровую шкатулочку, потом засунул ее обратно. Расстегнул пуговицу рубашки и провел рукой по шелковистой ткани лифчика, прижатого к его голой груди… Мужчина улыбнулся, ускорил шаг. Пусть она думает, что он отступился. Женщинам нравится считать, что они одержали победу. Это смягчит ее, а окончательная победа будет за ним.
Она придет к нему сама… Может быть, даже сегодня ночью. Да, она придет. А возможно, он навестит ее сам. Так или иначе, нужно сохранять полную готовность.
Катрин надела плотные серые тренировочные штаны, вязаный свитер, белые спортивные носки и кроссовки. Когда Грег Хьюз постучал в дверь, ее волосы уже почти высохли. Потом надо будет их снова смочить и как следует обработать — космы торчали во все стороны. Катрин наскоро провела по волосам расческой, проверила, все ли пуговицы на штанах застегнуты, коротко взглянула в зеркало на свое бледное, ненакрашенное лицо, а потом села на кушетку. Там она и сидела, пока эксперт-криминалист обрабатывал комнату на предмет отпечатков пальцев.
Джо тщательно осмотрел всю квартиру сразу же после звонка в полицию. Он ничего не касался, только высматривал что-нибудь необычное. Когда Джо отправился на террасу, Катрин вся сжалась, но он благополучно вернулся обратно, ничего там не обнаружив. Ничего — и никого.
Конечно, Винсент не стал бы дожидаться, сказала себе Катрин. Он наверняка слышал, как я разговаривала с Джо, как тот звонит в полицию. Его давно уже на террасе нет.
Тут она вспомнила, какой неистовый ужас ее охватил в ванной — ведь она была там беззащитная, совершенно голая, за незапертой дверью, — и подумала, что Винсент скорее всего где-то неподалеку.
Джо не только позвонил в полицию и осмотрел ее оскверненное жилище. Он еще позвонил знакомому слесарю, работавшему круглосуточно, и заказал ему новые замки на входную дверь, дополнительный замок на балконную дверь и, кроме того, засовы. Слесарь скептически покачал головой, оглядывая дверь на балкон. Любой может вышибить ее одним ударом ноги. Входная дверь была не многим лучше. Какой толк от крепких запоров, если дверная рама слова доброго не стоит. Но он не стал этого говорить, чтобы не расстраивать бедную девушку, съежившуюся на кушетке. На всякий случай посадил дополнительную защелку на балконную дверь и стал возиться с входной.
Я должна с ним расплатиться, рассеянно подумала Катрин. Не нужно вешать это на Джо. Однако, когда Джо достал свой бумажник и сунул слесарю несколько двадцаток, у нее не хватило сил даже пошевелиться. Слесарь провел рукой по густым черным волосам, надвинул на глаза кепку и вручил Джо три новых медных ключа на колечке.
— Это отличный замок. Думаю, с таким у нее проблем не будет.
Катрин безучастно наблюдала, как Джо проверяет все три ключа, после чего слесарь взял чемоданчик с инструментом и ушел.
Какое-то движение слева. Катрин повернула голову и увидела, как из спальни выходит Хьюз, закрывая свой служебный блокнот. Он усмехнулся. Катрин подумала, что эта усмешка должна была изображать ободряющую улыбку. Однако на лице Грега она выглядела скорее снисходительной: мол, знаем мы этих нервных дамочек. Катрин вспомнила, какие смешные прозвища давал Эди этому полицейскому, и улыбнулась.
— О’кей, — шумно вздохнул Грег. — Полагаю, на сегодня все.
Значит, никаких отпечатков они не обнаружили, подумала Катрин. Этот тип слишком умен — так просто его не поймаешь. Слишком умен — о, Господи! Ну и эпитет для преступника. Джо тяжело поднялся на ноги и подошел к двум полицейским, топтавшимся у двери.
— Что-нибудь нашли?
Он не рассчитывал услышать утвердительный ответ, поэтому, когда Хьюз отрицательно покачал головой, не испытал разочарования.
— Нет, — сказал тот. — Все чистенько.
Грег посмотрел на Катрин, увидел, что она тоже смотрит на него, и улыбнулся почти сочувственной улыбкой.
— Если и удастся найти что-то по отпечаткам, результат будет лишь завтра во второй половине дня.
Джо схватил его за руку.
— Если ты что-то раскопаешь, передай информацию самой Катрин. Мне передашь ее лишь в том случае, если не сможешь связаться с Чандлер. Больше об этом никому.
Что значит «не сможешь связаться»? Он что, говорит эвфемизмами, подумала Катрин с раздражением. Впервые за долгое время оцепенение и ступор отступили, уступив место гневу. Хьюз взглянул на Джо, потом на нее, нахмурился и кивнул.
— Ладно.
— Спасибо, Грег, — выдавила из себя Катрин.
— Поставить снаружи полицейского? — спросил Грег у Джо.
Катрин решительно мотнула головой. Джо открыл дверь, выпустил эксперта и детектива в холл. Хьюз что-то прошептал Джо на ухо. Катрин не расслышала, что именно, но скорее всего что-нибудь вроде «ох уж эти бабы». У нее сейчас не было сил, чтобы заставить его заткнуться. К тому же Хьюз шел им навстречу — обещал не поднимать шума.
— Грег, — позвала она, перебив Джо и Хью, обсуждавших что-то у передней двери. Грег вопросительно посмотрел на нее. — Я твоя должница. Не составляй рапорт, ладно?
Судя по его лицу, он собирался послать ее к черту. Катрин покачала головой, улыбнулась, и в конце концов Хью пожал плечами.
— О’кей, — буркнул он и вышел.
Джо остался в квартире, как она и предполагала. Господи, у меня больше нет сил с ним воевать, устало подумала она. Меньше всего мне сейчас нужна заботливая наседка. А у Джо на лице как раз появилось знакомое выражение наседки.
— Спасибо, — сказала Катрин таким тоном, чтобы это прозвучало как «спасибо и до свиданья».
До Джо не дошло. Он направился к кушетке с видом человека, хорошо поработавшего и заслужившего отдых.
— Ну-с, что у нас сегодня по телеку?
Катрин схватила его за плечи и развернула лицом к двери. Даже подтолкнула в спину, указав должное направление движения. Потом сняла с вешалки его куртку и протянула ему, но Джо проигнорировал все эти недвусмысленные намеки.
— Все, спектакль окончен, — сказала Катрин.
— Рэдклифф…
— Спасибо, что зашел меня проведать.
Джо сложил руки на груди и смерил ее негодующим взглядом.
— Никуда я не уйду. Я буду спать здесь, на этой маленькой, хлипкой, коротенькой кушетке. — Джо с отвращением посмотрел на кушетку и скорбно улыбнулся.
Катрин яростно помотала головой — волосы растрепались еще больше.
— Нет, этого не будет!
— Да, будет, — упрямо сказал Джо.
— Нет, не будет!
Напряженная пауза.
— Почему? — спросил он.
Она ответила ему упрямым взглядом:
— На то есть причины.
— Послушай, — вздохнул он. — В какую бы ты историю ни ввязалась, Катрин, я могу тебя из нее выручить!
Судя по всему, он имел в виду маньяка. На самом же деле, с отчаянием подумала Катрин, все заключается в том, что здесь замешан Винсент. Его тайна, его мир.
— Нет, ничего не получится, — еще тверже сказала она.
Джо посмотрел на нее долгим взглядом, и она увидела, как упрямство и гнев покидают его, сменяясь неуверенностью и замешательством. Джо никак не мог понять, в чем причина ее противодействия и как его преодолеть.
В конце концов он осуждающе покачал головой.
— Ладно. Только запри дверь как следует. — Протянул ей ключи и добавил: — Построй баррикаду из стульев. — Джо слабо усмехнулся, и на какое-то мгновение на его лице проступило нечто большее, чем обычное дружеское сочувствие коллеги по работе. — Из стульев и своих дурацких кушеток!
Катрин взяла у него ключи, проводила до двери и попрощалась:
— До свидания. Спокойной ночи.
Джо остановился и погрозил ей пальцем:
— Запрись как следует!
Закрыв дверь, Катрин поняла, что он не уйдет до тех пор, пока она не закроет все замки, не запрет засов и не навесит цепочку. Она сделала все это и подождала, пока его шаги не удалятся прочь, едва слышно на толстом паласе. Пришел лифт, дверцы кабины закрылись. Все, ушел. Катрин оперлась спиной о дверь и оглядела свою гостиную.
Кушетку, которую Джо назвал хлипкой, она купила больше года назад. Стоявший рядом столик достался ей от матери, из ее летнего домика. Вся мебель состояла наполовину из вещей, привезенных из родительского дома на Лонг-Айленде, а наполовину из недавних приобретений, к числу которых относились обеденный стол и четыре кленовых стула. Ваза на камине была куплена на аукционе три года назад, вместе с набором кофейных турок.
Знакомые вещи — она выросла с ними, или сама разыскала. Она их любила, хотела, чтоб их у нее было больше. Сейчас Катрин смотрела на окружающие предметы так, словно никогда раньше их не видела. В ее жилище проник чужак. Он бесшумно крался по темной гостиной, щупал ее кушетку, проводил рукой по стене, снял свои часы и положил их на камин. Нет, Катрин больше не могла об этом думать, ее начинало тошнить.
Только теперь она поняла, как правы жертвы ограбления, когда они говорят, что их как бы изнасиловали. Это даже хуже. Он рылся в ее одежде, в ее белье…
— Немедленно прекрати, — приказала себе вслух Катрин и заставила себя отойти от двери, ненадежной гарантии безопасности. Она прошла через гостиную на кухню, решительно поставила на плиту чайник и достала коробку «Эрл грей».
Винсент продолжал оставаться на соседней крыше. Он увидел полицейского в форме с фонариком. Тот тщательно, но довольно быстро обследовал крышу дома Катрин, явно не рассчитывая обнаружить там что-нибудь интересное. На соседние здания полицейский взглянул мельком, увидел, что они слишком далеко отстоят от дома, покачал головой и спустился вниз. Катрин была дома одна. Винсент чувствовал ее беспокойство, знал, что она борется со страхом. Он немного покачался на ногах взад-вперед. Ничего не стоило снова перескочить на ее крышу, спуститься по лестнице. Но ведь он обещал, что будет держаться в стороне. Винсент сжал виски. Соглядатай не мог знать, кто такой Винсент и откуда он взялся, но чрезмерно рисковать было нельзя. И Катрин первая запретила бы ему это.
Кроме того, сегодня за ней присматривают и другие, хочет она того ли нет. Это полицейские и человек по имени Джо. Винсент вздохнул и внезапно ощутил неимоверную усталость, упадок духа. Сколько это может продолжаться? Долго ли еще ему придется оставлять ее в несчастье и страхе? Когда он сможет отправиться к ней, не задумываясь о цене этого поступка?
Ее маленькие золотые часики лежали рядом с телефоном. Но Катрин не могла их надеть — мысль о прикосновении к коже холодного металла казалась ей невыносимой, словно у нее была температура. Когда Катрин смотрела на часы в последний раз, было одиннадцать сорок пять. С тех пор прошло, наверное, полчаса. Она сидела в темноте, за закрытыми дверями, задвинутыми занавесками, и судить о времени было трудно. Она слегка раздвинула шторы и принялась смотреть в окно через мощный бинокль, предназначенный для наблюдения за птицами. Ножницы лежали рядом со стулом, с другой стороны Катрин положила тяжелые каминные щипцы.
Ей казалось, что она провозилась с биноклем ужасно долго. Снаружи было темно. Немногие окна, в которые она могла заглянуть, ничего примечательного собой не являли. Лишь в одном из них было видно, как слишком полная молодая женщина в ярко-желтом платье танцует сама по себе. Катрин дернулась, отставила бинокль и несколько минут тряслась от стыда. Это было ужасно — подглядывать за человеком, который чувствует себя в полной безопасности.
Враг был где-то там. Наверняка его окна выходили в эту сторону. Если б только знать, куда смотреть! Катрин так и слышала его хриплый, пронзительный голос: «Я вижу тебя, привет».
Бинокль выпал из онемевших пальцев, больно ударил о щиколотку. Катрин выругалась. Это всего лишь лифт. Глубокой ночью шум поднимающегося лифта, оказывается, разносится очень далеко. Катрин сидела, потирая ушибленную ногу и вслушиваясь в тишину. Лифт поднялся на верхний этаж, остановился там. Она услышала, как закрылись двери, потом кабина медленно поползла вниз. На этаже Катрин лифт не остановился, хоть она этого и страшилась.
Она подняла бинокль, положила его себе на колени, закрыв глаза, подождала, пока дрожь в пальцах пройдет.
По другую сторону парка, в такой же темной комнате, мужчина отодвинулся от телескопа своего брата и злобно поджал губы. Она у себя. Наверняка. Он видел, как дрогнули занавески на окнах. С тех пор ни единого движения. Темная квартира, темные окна, занавески задернуты. Неужели она не поняла его намек? Ведь он специально оставил шторы, выходящие на террасу, открытыми. Ох, эти женщины бывают такие упрямые. Придется излечить ее от этого недуга. Она должна научиться выполнять его пожелания и приказы.
Мужчина вышел в гостиную, взглянул на кофейный столик и улыбнулся. В свете, падавшем из приоткрытой двери ванной, белел кружевной лифчик. Мужчина подобрал его, прижал к лицу и вошел и ванную. Рядом с умывальником лежала фарфоровая шкатулочка, тут же — пузырек с прозрачной жидкостью и кусок белой фланели. Он отвинтил пробку и поморщился от резкого запаха хлороформа. Еще больше подошел бы эфир, но полезный знакомый, снабжавший его адресами и телефонными номерами, смог достать только это. Мужчина сложил фланель в несколько раз, пропитал хлороформом и сунул в пластиковый пакетик, который положил в карман куртки. Очень удобно — прямо под рукой, легко достается. Может быть, это ему сегодня и не понадобится. Он даст ей время одуматься. Некоторые женщины соображают медленно. Мужчина закрыл пузырек, оставил дверь открытой, чтобы ванная проветривалась, выключил свет и вышел в гостиную. Надо посмотреть, не открыла ли она шторы. Надо дать ей шанс.
Катрин повернула часики циферблатом вниз, чтобы не смотреть на них все время — у нее было ощущение, что стрелки замерли на месте. Чашку чая она влила в себя с большим трудом и теперь ощущала, как жидкость плещется у нее в желудке. Понадобилось усилие, чтобы включить настольную лампу. Катрин чувствовала себя беззащитной даже в этом сумрачном свете, за закрытыми окнами и задернутыми шторами. Враг где-то там. Эта мысль приходила ей в голову каждые несколько секунд, несмотря на все усилия воли.
Невозможно было и подумать о том, чтобы лечь спать. Из кровати не видно дверей, не просматривается терраса, вне поля обзора замки. В конце концов Катрин стащила с постели покрывало, взяла подушку и устроилась так, чтобы все стратегически важные точки были в поле зрения. Она долго не могла решиться скинуть кроссовки. В конце концов все-таки обосновалась на софе и теперь думала, хватит ли у нее храбрости, чтобы в случае необходимости спустить ноги на пол. Как знать, не затаился ли кто-нибудь под софой, готовый схватить ее за ногу…
Перестань, — приказала она себе. Это просто смешно. Просто лопнуть со смеху. Но никогда еще Катрин не чувствовала себя столь мало расположенной к веселью. Она выпрямилась и стала прислушиваться к тихим звукам, доносившимся из разных концов квартиры. Как она вообще умудрялась здесь спать? То шипела морозилка в холодильнике, то звякали часы на камине, из душа капало, причем плиточный пол многократно усиливал этот звук. Катрин вздрогнула — снова заработал лифт. Потом с улицы раздался тихий выхлоп автомобиля, откуда-то донесся вой полицейской сирены. Катрин изо всех сил старалась успокоиться. Она откинулась на подушку, но лицо горело огнем, а в желудке застыл ком ужаса. Над крышей пронесся вертолет и улетел в сторону парка. По задернутым шторам пробежал белый луч прожектора. «Открой шторы!» Катрин сжалась и не сразу поняла, что голос прозвучал в ее воображении. «Мне нравится твой красный свитер».
— Нет! — вслух сказала она и вцепилась в софу обеими руками. Кажется, из спальни донесся какой-то звук. Катрин затаила дыхание, но сердце колотилось так сильно, что заглушало все прочие звуки. Может быть, ей послышалось?
Она осторожно спустила ногу на пол, выпрямилась, сделала несколько шагов. У дверей спальни заколебалась, прыжком подскочила к выключателю и включила свет.
В спальне никого не было. Катрин знала, что так и будет. Она заставила себя заглянуть в ванную, в кладовку, за шкаф, хотя там не спрятался бы и ребенок. Даже под кровать посмотрела. Она выключила свет и осмотрела полуосвещенную гостиную, свою цитадель.
— Господи, — прошептала она. Казалось, что рассвет наступит не раньше чем через месяц, а проклятая ночь продолжается уже по меньшей мере неделю.
Надо попить чаю. Тот чай с травами, который принесла Дженни. Кажется, он содержит какие-то успокаивающие ингредиенты. Это именно то, что ей нужно.
Катрин выключила чайник до того, как тот засвистел. Заварила чай. Он пах немного странно, но не противно. В нем были намешаны маленькие желтые цветочки, листочки. Когда Дженни впервые открыла коробку, Катрин сказала, что не станет пить эту кору с ветками. Дженни рассмеялась.
На кухонном столе валялся недочитанный шпионский боевик, который ей советовали обязательно прочитать. Катрин начала и бросила — слишком много там было ерунды, к тому же автор понятия не имел о юридических нормах. Но сегодня ей и не хотелось читать что-нибудь реалистическое. Катрин налила себе бледно-коричневого чаю, недоверчиво понюхала, пожала плечами и, прихватив книжку, отправилась к софе.
В дверях она застыла, вцепившись пальцами в чашку. Книжка упала на пол. В холле кто-то был! Снаружи за входной дверью стоял человек! Она видела это по тени под дверью.
Прежде чем Катрин опомнилась, раздался хриплый голос ее соседа по лестничной клетке:
— Ну куда же ты, это не моя квартира.
Потом тихий, смущенный женский смех. Это Эндрю из соседней квартиры привел домой еще одну жертву, подумала Катрин и грустно улыбнулась. Когда он только угомонится. Улыбка тут же исчезла с ее лица. Катрин подняла книгу и подумала, что она вышла из гостиной всего на минуту, а кто-то за это время успел подойти к самой входной двери. При этом, возясь на кухне, она совершенно не слышала лифта. Вообще ничего не слышала. А ведь это мог быть он. В ушах Катрин звучал напуганный голос Дженни: «Тебя убили, Катрин».
Винсент перебрался обратно на крышу дома Катрин и теперь сидел, прислонившись к маленькому сарайчику, где хранилось снаряжение для лифта. Вход в дверь аварийной лестницы находился прямо напротив. Винсент изо всех сил боролся с искушением отправиться вниз по лестнице. Или можно было спуститься на террасу по пожарной лестнице. Так или иначе, ему хотелось отправиться к ней. Она все еще боялась, он чувствовал это, и мысль о том, что он не в состоянии облегчить ее страдания, была мучительной. Но Винсент дал слово, а Катрин — женщина сильная. Она сумеет справиться со своим страхом. Так она сказала.
Винсент откинул голову и стал смотреть в ночное небо. Там летел самолет, плавно опускаясь к аэропорту Кеннеди. Надо оставаться на крыше. Винсент сдержит свое слово. Но уйти от нее он не уйдет. Если он ей понадобится, то немедленно окажется рядом.
Сине-белый луч пробежал по ветвям деревьев. Они увидят его сверху, обо всем догадаются! Мужчина прижался к толстому, заросшему мхом стволу и подождал, пока полицейский вертолет удалится. Пятно света пробежало по пруду, потом зашарило по аллее, ведущей на Пятую авеню. Время от времени луч прожектора метался вправо или влево. Когда вертолет исчез вдали, мужчина криво улыбнулся. Это был добрый знак: все сложится именно так, как он хочет. Она будет ждать его.
Чашка опустела. Вкус чая был вовсе неплох, но во рту остался какой-то странный привкус. Катрин решила, что вторую чашку пить не станет. Особого успокаивающего эффекта она не заметила, но, наверное, она слишком многого хотела от обычной смеси трав и листьев. По крайней мере от напитка Дженни у нее не осталось в желудке такого мерзостного ощущения, как от обычного чая. Раскрытая книга лежала на коленях обложкой кверху. Катрин проглядела три страницы, но ничего не поняла. Слова расплывались на странице, казались куда менее реальными, чем те, что звучали у нее в мозгу.
Слышала ли она этот голос раньше? Почему он позвонил именно ей, да еще шепотом? Однако в последний раз он не шептал: «Почему тебя нет дома? Ты сейчас с ним, да?» Катрин подняла глаза, потом посмотрела на свои ноги. Голос звучал совершенно обычно, нормальный мужской голос. Только вот слова были необычные: «Ну конечно же, ты с ним. Нечего и спрашивать. Шлюха!»
Голос хотел, чтобы Катрин затошнило. За всю ее жизнь ее никто ни разу так не обзывал. Никто не смел так с ней разговаривать. А этот говорил так, словно она была его собственностью, целиком принадлежала ему. Катрин вскинула голову и посмотрела на запертую дверь. Ей показалось, что откуда-то донесся аромат роз. Черт бы побрал Дженни с ее кошмаром, в котором вся ее квартира была усыпана цветами. Да еще те букеты. Последний букет, оказавшийся на кровати Катрин, забрала полиция, но эти розы, в отличие от предыдущих, совсем не пахли. Они-то уж точно были из оранжереи. Не хочется даже думать, как мучалась бы сейчас Катрин, если бы второй букет оказался таким же благоуханным, как первый…
Розы, всюду цветы. Меня убили. Совсем не работает голова, черт бы ее побрал! В ушах все время звучит голос Дженни. Потом Джо, рассказывающий о маньяках и их жертвах, и, наконец, зловещий шепот с автоответчика. Катрин выронила книгу, закинула руки за голову. Было часа два ночи, не позже. Вдруг мысль о том, что придется по меньшей мере еще часа четыре, просидеть на софе, ничего не делая, скользя глазами по книжке, показалась ей невыносимой. Все время оглядываться на дверь, страшась, что из-за угла появится тень или что ручка двери повернется. О нет, Господи, только не это!
Надо уйти отсюда, внезапно подумала Катрин.
— Мне нужно убираться, — прошептала она, и эти слова подстегнули ее к действию. Катрин отшвырнула покрывало в сторону, так что оно слетело на ковер вместе с книжкой, натянула кроссовки, завязала шнурки, сдернула с крючка джинсовую куртку, сунула в карман запасные ключи. Ключи от машины, ключи от двери, в том числе и от нового замка. Катрин подошла к двери, открыла все засовы, тихо, стараясь не шуметь, сняла цепочку и распахнула дверь.
В холле было пусто. Катрин заперла за собой дверь и с удовлетворением заметила, что руки больше не дрожат. Подошла к лифту, нажала кнопку, стала ждать. В шахте загудело, застонали канаты. Судя по индикатору, кабина, находившаяся на третьем этаже, поползла вверх. Катрин прислонилась к стене, сунула руки в карманы и стала терпеливо ждать. Господи, до чего же медленно поднимается эта штука! Вдруг лифт остановился на пятнадцатом этаже.
Остановился! Страх обрушился на Катрин с новой силой, стиснув сердце стальной хваткой. Катрин отшатнулась от двери лифта. Кто вышел на пятнадцатом этаже? Или, наоборот, вошел? Это он. Через мгновение кабина прибудет сюда, он выйдет из лифта и схватит ее за горло… Катрин попятилась назад, повернулась и бросилась бежать.
В квартиру. Нет, туда нельзя! Именно этого он от нее и ожидает. Чувство паники вытеснило благоразумие. Катрин задыхалась, вокруг все кружилось. Она схватилась за ручку двери аварийного выхода и пулей бросилась вниз по лестнице. Когда дверь захлопнулась, Катрин была уже этажом ниже. Тем временем лифт остановился на двадцать первом этаже, с лязгом распахнулись двери. Если бы Катрин не убежала, то она увидела бы, к своему великому удивлению и немалому раздражению, что из кабины выходит Джо, держа в одной руке огромный стакан кофе, а в другой — раскрытый журнал. Джо с решительным видом направился к ее квартире. Катрин наверняка была бы растрогана, если б увидела, как Джо раскладывает свое имущество на маленьком столике, стоящем в холле, садится на стул и с упрямым видом вперяется взглядом в дверь ее квартиры. Джо занял пост и принялся ждать.
Катрин обдирала ладонь о железные перила, со всех ног несясь вниз по лестнице. Под ней чуть не подгибались колени. Паника увеличивалась с каждой секундой, Катрин забыла обо всем на свете. В ее мире остались лишь металлические ступени, белые стены, наполненный эхом вертикальный пенал аварийной лестницы. Двенадцать ступенек, площадка, еще двенадцать ступенек, этаж, и так далее. Двадцать один этаж подряд.
У двери с цифрой «10» Катрин остановилась, чтобы перевести дыхание. У нее разрывались легкие, горло саднило от холодного воздуха, сердце колотилось как бешеное. Вцепившись руками в перила, Катрин приложилась лбом к холодному металлу, но всего на миг. Какой-то неясный звук, раздавшийся сверху, заставил ее дернуться. Кто-то открыл дверь лестницы, трудно было сказать, на каком этаже. Потом раздались шаги, причем, как ей показалось, крадущиеся. Шаги приближались. Затаив дыхание, Катрин считала: двенадцать, пауза, еще три шага, еще двенадцать. Открылась и закрылась дверь.
Кто это? Он? Или просто жилец? Ну зачем жильцу в столь поздний час спускаться на один этаж? Катрин покачала головой, набрала полную грудь воздуха и продолжила путь.
Винсент стоял на самой верхней площадке у открытой двери, прислушиваясь. Он не знал, как поступить. Куда бежит Катрин? И почему?
Джо отхлебнул кофе и выругался, обжегшись. Прямо кипяток. Он отставил стакан в сторону, поерзал на неудобном стульчике и подумал, что это ажурное сооружение сделано не для нормального мужчины, а для какого-нибудь худосочного французского аристократа XV века. Джо бросил журнал на столик и сердито покосился на дверь квартиры. Вот упрямая баба. Ему наплевать на ее личную жизнь, ей-богу, наплевать, но бесила мысль о том, что она сидит в четырех стенах, изображая из себя мишень какого-то психа! Джо выпрямился, прислушался. Звонит телефон. Один звонок, два. Он нахмурился. Разве она не включила автоответчик, перед тем как он ушел? Джо не мог этого вспомнить. Телефон звонил, трубку никто не брал.
Что-то было не так.
— Чертова баба, — пробормотал Джо и вскочил на ноги.
Седьмой звонок, восьмой. Что-то было неладно.
В этот поздний час лестница была плохо освещена. На площадке четвертого этажа перегорела лампочка, и Катрин запаниковала вновь, абсолютно уверенная, что преступник выкрутил ее нарочно и ждет там в засаде. Кое-как она отогнала эту мысль прочь, сказав себе, что он не мог заранее знать, когда и каким путем она будет двигаться.
— Ты в безопасности, Чандлер, — прошептала себе Катрин.
Ее кроссовки ступали совершенно бесшумно. Поэтому Катрин отчетливо услышала скрип, раздавшийся откуда-то сверху. Неужели кто-то открыл дверь? Там кто-то есть? Она замерла, затаила дыхание и постаралась на мгновение забыть о боли, сдавливающей ей грудь, о ноющих коленях, о правой ступне, которую она подвернула на четырнадцатом этаже.
Тишина. Слышно лишь ее прерывистое дыхание да легкое шуршание подошвы о цементный пол.
Телефон все звонил: тринадцать звонков, четырнадцать. Джо постучал в дверь и крикнул:
— Катрин? Где ты?
Если бы она была дома, то непременно услышала бы. Пятнадцать звонков, шестнадцать. Только идиот стал бы в этой ситуации ждать. Бессмысленно было изображать вежливость. Новый замок, возможно, и хорош, но дверь дышала на ладан. Джо сделал шаг назад и нанес отличный удар каратэ — ногой изо всех сил. Дверь слетела с петель, и Джо ринулся в квартиру. Там горел свет — тусклая настольная лампа под абажуром. Он сразу увидел, что в гостиной пусто. Джо неуверенно остановился.
— Катрин? Это я, Джо!
В спальне ее не было. Пол в ванной был влажным, но Катрин не оказалось и там. Проклятый телефон все еще звонил. Если это названивает тот ублюдок, ему сейчас не поздоровится… Двумя огромными прыжками Джо пересек гостиную и проорал в трубку:
— Алло!
Тишина, как он и ожидал. Потом испуганный женский голос (это уже была неожиданность) спросил:
— Кто это?
— А это кто? — огрызнулся Джо.
— Это Дженни.
Если Дженни была удивлена присутствием мужчины в квартире подруги, то никак это не показала.
— Дженни, это Джо. Ты не знаешь, где Кэтти?
Дурацкий вопрос, и он понял это сразу же после того, как спросил.
— Нет! — нервно ответила Дженни. — Но она в беде.
Джо посмотрел на трубку и скривился. Она мне будет рассказывать, кисло подумал он.
— Немедленно приезжайте сюда. Вы ей нужны, — приказал он и бросил трубку. Бегом он выскочил из квартиры, молясь только об одном: чтобы Катрин была все еще жива.
Оказавшись на нижнем этаже, Катрин на миг остановилась. Вестибюль был ярко освещен, за ним темнела улица. Если враг притаился в подъезде, он сразу увидит ее и изготовится. Страшно было подумать, что придется пересекать пустой, залитый светом вестибюль. Катрин стиснула в руке ключи, бегом пересекла освещенное место и нырнула в дверь, ведущую в подземный гараж. Ах, черт, я не взяла бумажник, а в нем права! Ничего, не страшно. В худшем случае придется заплатить штраф за управление автомобилем без документов. По сравнению с грозившей ей опасностью это казалось просто смешным. Жаль только, не было сил рассмеяться.
Ничего, она посмеется чуть позже, когда окажется в машине и помчится прочь от этого проклятого дома.
В гараже было холодно. Катрин открыла дверь и в нерешительности застыла на пороге. Тусклый свет, ряды автомобилей… Она приказала своим нервам успокоиться и шагнула вперед.
Мужчина стоял за дверью, дожидаясь. Он метнулся за Катрин, схватил ее своими короткопалыми руками за горло и потащил в сторону.
На площадке десятого этажа Винсент остановился, почувствовав, что Катрин зачем-то сделала здесь остановку. Он не знал, правильно ли делает, что следует за ней. В этот миг он остро почувствовал ее ужас — как раз в эту секунду дверь гаража захлопнулась за преступником и его добычей. Винсент выпрямился и стремительно понесся вниз по лестнице. Плащ развевался за ним, похожий на черные крылья.