Красный сердолик

Глава 11

Сондо угостилась сигаретой Билла и наклонила голову, чтобы прикурить. Огонек спички отразился в ее глазах, их выражение заставило меня вздрогнуть. Может быть, Елена права, и Сондо действительно малость не в себе?

— Теперь относительно деталей, — продолжала Сондо. — Я собираюсь пригласить всех, кто имеет хоть какое-нибудь отношение к убийству. Даже твоего помощника, Лайнел. Он переживает пору щенячьей влюбленности в тебя, и Монти вызывал в нем чувство смертельной ненависти.

— Ну, ты скажешь, Сондо, — запротестовала я.

Но она отделалась от меня посредством одной из своих обезьяньих гримас и добавила:

— Мы пригласим Оуэна Гарднера и его дорогую клушу Сьюзен, разумеется. И Тони — может быть. Хотя я имею на него другие виды. Мы не обойдемся без Карлы, поскольку она самая загадочная из женщин, замешанных в этом деле, и она…

— А я думал, что Карла — твоя подруга, — вставил Билл.

— Так оно и есть. Но это она со мной подружилась, а не я с ней. И у меня есть подозрение, что наша ослепительная Карла любит меня не ради меня самой. Она любит мою коллекцию грампластинок. Скажи-ка, Билл, ты уже успел посмотреть этот испорченный граммофон?

— Я сделаю это завтра, — пообещал Билл. — Если бы в отделе оформления витрин магазина Каннингхема относились к вещам более бережно…

— Я и не думала, что ты его уже осмотрел, — сказала Сондо. — Но я полагаю, что это первое, чем ты займешься завтра утром.

Глаза Сондо излучали злорадство, и она только отмахнулась от Билла, ждавшего объяснений.

— Подумаем вместе — кого еще пригласить? — Она стала загибать пальцы. — Разумеется, вас троих. И, кажется, я забыла Крис. Ах, без нее нам никак не обойтись. Она будет почетным гостем.

Я окончательно потеряла терпение.

— Послушай, Сондо, что ты так взъелась на Крис? Ты уже ее до смерти напугала, и при этом безо всякой причины.

— Безо всякой причины? — Сондо фыркнула. — Почему ты так в этом уверена?

— Но к чему вся эта затея? — спросил Билл.

— Ах, просто ради дружеского общения. Но мы соединим приятное с полезным. Под полезным я, разумеется, имею в виду получение кое-каких сведений друг о друге и обмен наблюдениями.

Игла Елены исправно двигалась вдоль шва, но ее переносицу прорезала морщина.

— Почему ты думаешь, что к тебе кто-нибудь придет?

— Все придут как миленькие, — заверила ее Сондо. — Люди обычно делают то, чего я от них хочу. Я обладаю даром убеждения.

— А как насчет полиции? — поинтересовался Билл. — Собираешься ли ты пригласить на свою вечеринку Геринга и Мак-Фейла? Они могут обидеться, если ты этого не сделаешь. Боюсь, что они любом случае так или иначе будут в числе гостей.

— Ты хочешь сказать, что за нами ведется слежка.

— За некоторыми из нас, — уточнил Билл. — Сегодня вечером детектив не отставал от Лайнел.

Сондо разглядывала свои ногти.

— Думаю, что завтра их поблизости не окажется.

— Как ты собираешься это устроить? — спросил Билл.

Она холодно на него взглянула.

— Может приключиться, что они в это время думают произвести арест, и это их отвлечет.

— Ну, это чисто теоретическая возможность, — усомнился Билл.

— Если надо, она воплотится в жизнь, — парировала Сондо.

Билл бросил на нас сердитый взгляд:

— Я так и не понял, к чему ты клонишь, но скажу прямо: мне не нравится твоя затея. Тут что-то не так. Ведь если преступника арестуют, твоя вечеринка лишается всякою смысла.

— Я же не говорила, что схватят убийцу, — возразила Сондо. — Просто сказала, что они надумают произвести арест. Но это не твоя забота. Первое, что я сделаю завтра утром, это передам приглашения всем остальным. Надеюсь. Гарднер будет так любезен, что приведете собой Сьюзен, и Крис. и…

— С чего ты взяла, что тебе удастся заполучить Гарднера? — поинтересовалась я. — Он тебя не любит и к тому же не захочет подвергать Крис такой эмоциональной встряске. Из чего следует, что Сьюзен тоже не придет.

— Явится вся семейка, — заверила меня Сондо. — После того как я поговорю с Гарднером, он побоится не прийти. Видишь ли, — добавила она с наглой усмешкой, — Оуэн Гарднер кровно заинтересован в идентификации убийцы.

— Конечно, это безумная затея, — сказал Билл, — но я, пожалуй, приму в ней участие хотя бы для того, чтобы ситуация не вышла из-под контроля. Но я приду со своей девушкой, так что можешь не трудиться, подыскивая мне пару.

Я решила, что он пригласит меня, и была разочарована, когда узнала, что у него совсем другие планы.

— Завтра я наведаюсь в магазин, — продолжал Билл, — и попробую познакомиться с великолепной миссис Дрейк. Чем больше я слышу об этой леди, тем сильнее убеждаюсь в том, что мы подходим друг другу.

— Она годится тебе в бабушки, — съязвила я. — Как бы тебе не превратиться в посмешище, заполучив такую даму сердца.

Билл хитро улыбнулся:

— Я питаю слабость к пожилым женщинам. В них есть нечто такое, чего лишены вы, молоденькие девушки. К тому же я сильно сомневаюсь, что она действительно годится мне в бабушки.

Билл испытывал злорадное удовлетворение, произнося эту тираду, и я демонстративно уставилась в потолок, чтобы доказать, как я от него устала.

— Закругляйся, Сондо, — сказал Билл. — Хозяева намекают на то, что нам пора и честь знать.

Хотя Сондо и не была расположена принимать во внимание мои намеки, предложение Билла подбросить ее на машине оказалось слишком соблазнительным, чтобы им пренебречь.

Когда они ушли, Елена отложила шитье.

— Этот молодой человек очень увлечен тобой, Лайнел, — заметила она. — И он действительно приятный.

Но на меня напал приступ раздражительности.

— Ты его просто плохо знаешь. Он нашел очень оригинальный способ доказать, как я ему нравлюсь. Это ж надо — пригласить Карлу Дрейк!

Удивительно, до чего неприятной казалась мне теперь эта женщина. Я поспешила переменить тему разговора.

— Что ты думаешь об идее вечеринки? — спросила я.

Елена томно пожала плечами.

— Я думаю, что Сондо Норгор не совсем здорова. И мне кажется, что она была страстно, безнадежно влюблена в Монти. Такая любовь опасна.

Ее слова меня озадачили.

— Уж не думаешь ли ты, что ее любовь могла заставить ее…

— Пойти на убийство? — помогла мне Елена. — Нет, не думаю. Но я уверена в том, что она опасна теперь. Она пылает жаждой мщения — кровь за кровь. А так как мозги у нее набекрень, она не будет руководствоваться логикой, выбирая жертву.

— Значит, тебе кажется, что это неудачная затея?

— Я полагаю, — тихо сказала Елена, — что идея Сондо легко может обернуться этаким Франкенштейном, который выйдет у нее из-под контроля и начнет крушить налево и направо. Нам очень повезет, если дело обойдется без новых разрушений.

Она стояла у окна, глядя на залитую лунным светом улицу, и автоматически проводила пальцем по царапине, пересекавшей ее ладонь.

— Там кто-то наблюдает за нашим домом, — заметила она.

Я слишком устала, чтобы об этом думать. Все, чего я хотела, — это лечь спать. Но я должна была задать еще один вопрос.

— Елена, ты не помнишь, в какое время Карла Дрейк спустилась в наш отдел, чтобы поменять булавку?

Она молчала так долго, словно решила не отвечать. Затем отвернулась от окна и окинула меня долгим, медленным и совершенно непроницаемым взглядом.

— Не помню, — сказала она, и я почувствовала, что Елена лжет.

Магазин Каннингхема постепенно привыкал к убийству. В четверг уровень возбуждения был еще высок, но из него почти исчез элемент страха — по крайней мере, для тех, кто не был непосредственно затронут трагедией.

Но для тех из нас, кто имел к ней прямое отношение, все было иначе. Меня преследовал образ скрипки, струны которой натянуты до такой степени, что вот-вот оборвутся.

Войдя в свой кабинет, я застала там Кейта и очень этому обрадовалась. Возможно, я уже никогда не смогу зайти сюда, не испытывая ощущения щемящей боли. Шишка за моим ухом почти исчезла, но весь этот эпизод слишком явственно запечатлелся у меня в памяти.

— Ты приглашен на вечеринку, — сразу сообщила я Кейту.

Он озадаченно взглянул на меня, и я пояснила:

— Сондо Норгор сегодня устраивает у себя на квартире прием для узкого круга лиц. Только для избранных, которые подозреваются в убийстве Монти.

Глаза Кейта буквально вылезли из орбит.

— Никуда я не пойду. Ни за что!

— Вот и хорошо, — заявила я. — Если достаточное количество приглашенных ответят так же, то вечеринка не состоится. — Я предлагала ему выход, но он, казалось, не был вполне уверен, что сможет им воспользоваться.

— Я не понимаю, мисс Уинн. Для чего она устраивает эту вечеринку? Как вы думаете, она очень разозлится, если я не приду?

— Похоже на то, — ответила я.

Он совсем помрачнел.

— В любом случае, всех она не соберет, о хотя бы Тони Сальвадора.

Настала моя очередь удивляться.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Тони арестован. Его отвезли в полицию. Его взяли утром, как только он пришел на работу.

— Не верю! — воскликнула я. — Только не Тони. Он из тех собак, которые лают, но не кусают. Да он и мухи не обидит.

— Я тоже в это не верю, — поддержал меня Кейт. — Тони не мог так поступить.

В его словах прозвучала такая уверенность, что я спросила:

— Кейт, что тебе известно?

Я начала проявлять к нему более серьезный интерес, чем раньше. Теперь, восстанавливая в памяти его поведение с момента убийства, я пришла к заключению, что его страх и беспокойство нельзя объяснить только расстроенными нервами.

— Кейт, — добавила я более мягко, — если тебе действительно что-то известно, ты должен мне сказать. Может быть, я смогу тебе помочь решить, что делать. Я вижу, как ты напуган и встревожен в последние дни, и будет лучше, если ты выговоришься, освободишься от того, что у тебя на уме.

Я увидела, как его взгляд скользнул по пустому пространству на стене, откуда исчезла картинка.

— Я не сказал бы вам, даже если бы что-нибудь знал, — ответил он. — Бывают ситуации, когда безопаснее не знать. Говорят, что человеку, однажды свершившему убийство, легче решиться на второе — в целях защиты от разоблачения. Поэтому я не знаю ничего. Понимаете? Просто я не верю, что это Тони. Я думаю, что его арест — чья-то злая шутка.

Я и сама так думала. И я знала, кто мог подшутить над ним таким образом.

— Ну что ж — сказала я, — пойдем к Сондо вместе. Ты сможешь лично объяснить ей, почему не собираешься воспользоваться ее приглашением.

Кейт явно не стремился составить мне компанию, но и не решился отказаться. Мы спустились в отдел оформления витрин и застали Сондо за работой: она стояла на коленях, наклеивая обои на складные ширмы. Граммофон выдавал песню «Черные глаза», и я первым делом подняла иглу и выключила его.

— Мне нужно перекинуться с тобой парой слов, — мрачно сказала я, — но мне не удается собраться с мыслями, пока крутится эта штука.

Сондо быстро нас осмотрела и состроила обычную гримасу.

— Хорошо, но не ждите, что я стану угощать вас чаем. Хотя Тони и угодил за решетку, окна должны быть готовы в срок. Здесь и так с утра шныряли полицейские, но в конце концов я убедила их, что тут им больше нечего делать.

— Лучше расскажи об аресте Тони, — потребовала я. — Ведь это твоих рук дело, не так ли?

Она решительно провела тряпкой по приклеенному куску обоев.

— А хоть бы и так. Что делать, если у меня накопилась против него куча улик? Что мне оставалось, как не передать их Мак-Фейлу?

— Какие еще улики? — спросила я.

— Да так, некоторые вещички, — уклончиво проговорила Сондо. — Всего лишь напоминания о той безобразной стычке с Монти, после которой Тони последовал за ним с клюшкой для игры в гольф.

— Тони пошел за Монти?

— Да, конечно. Разве ты не заметила, как он всполошился при упоминании клюшки? Я наконец вытянула из него правду. Он угрожал проломить Монти башку, но тот посмеялся и выхватил клюшку у него из рук. Ты знаешь, это была одна из тех старых деревянных клюшек, ну, Монти взял ее и переломил об колено. Затем он бросил обломки на пол и пошел налаживать свет. Тони поднял кусок клюшки — тот, что потяжелее, — и направился за ним, чтобы закончить свое дело.

— Я этому не верю, — заявила я. — Не верю ни одному твоему слову

На Сондо мое замечание не произвело никакого впечатления. Она села на корточки и стала придирчиво осматривать ширму.

— Лайнел, будь добра, передай мне, пожалуйста, эту шляпку, — попросила она. — И кстати, как тебе нравится моя идея оформления витрины к Пасхе?

Я последовала взглядом за ее указующим перстом и увидела большое зеленое бумажное растение в цветочном горшке. На растение была залихватски надвинута шляпа цвета пламени. Я передала Сондо шляпку, не говоря ни слова.

— Я собираюсь разместить ряд таких растений по задней кромке витрины, — делилась она своими замыслами. — И все они будут в шляпках. Ты не думаешь, что это шикарная идея?

— Я думаю совсем о другом, — призналась я. — Ты сбираешься отправить Тони на электрический стул?

Ее черные глаза смотрели злобно и насмешливо.

— Но почти все, что я тебе рассказала, чистая правда. Тони сам признался насчет клюшки. Он даже не отрицал, что грозил убить Монти. Мак-Фейл получил преступника. Дело закрыто.

— И детективы не увяжутся за нами сегодня вечером, так ли?

Смех Сондо прозвучал зловеще.

— Лайнел, дорогая, ты такая сообразительная девочка.

— А ты сообразительная настолько, — парировала я, — что подвергаешь опасности собственную жизнь.

Сондо приставила шляпку к ширме, чтобы увидеть, как она смотрится на фоне обоев, и удовлетворенно кивнула.

— Я могу сама о себе позаботиться. А ночь, проведенная в тюрьме, Тони не повредит. Он выдержит это испытание. Все легче, чем сидеть и ждать, когда полицейские докопаются до скрытых им фактов. А потом настанет час, когда я сама уплачу по счету.

Ее маленькое личико излучало такое злорадство, что я отвернулась. Сондо опасна, и убийце не позавидуешь.

Она неожиданно сменила тему разговора.

— Надеюсь, ты придешь ко мне на вечеринку, Кейт?

Он беспомощно посмотрел в мою сторону, потом вяло кивнул. Вот чего стоила его твердая решимость.

Я уже собиралась уходить, когда в комнату медленной походкой вошел Билл Зорн. Он мне улыбнулся, но его голубые глаза помрачнели, когда он перевел взгляд на Сондо.

— Доброе утро, мадам Макиавелли. Имеют ли успех ваши маленькие хитрости?

Она непочтительно сморщила нос.

— Полный успех, благодарю вас. — Помолчав, она спросила: — Ты уже слышал…

— Ты имеешь в виду Тони? Да, слышал. Но в данный момент меня интересует другое.

Он подошел к ней поближе и застыл в ленивой позе, засунув руки в карманы. Сондо была так мала ростом, что ей приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть его лицо. Она смотрела на него озлобленными немигающими глазами.

— Как ты узнала, что граммофон будет разбит? — спросил Билл.

Сондо засунула руки в карманы халата, открыто насмехаясь нал ним.

— Что вы говорите, мистер Зорн! И что вы имеете в виду?

Билл окинул се взглядом, выражавшим крайнюю степень неприязни, и повернулся к Кейту:

— Этот граммофон был целым, когда ты оставил его в мастерской вчера вечером, не так ли?

— Конечно, — ответил Кейт. — Разумеется.

— Билл, — вступила я в разговор, — не хочешь ли ты сказать, что…

Он кивнул:

— Сегодня утром я первым делом зашел в мастерскую, чтобы взглянуть на граммофон. Он был разбит, кто-то расколошматил его всмятку.

Сондо завизжала:

— А я это предвидела! Я это знала!

Билл не обращал на нее внимания.

— Как это могло получиться, Кейт, что ты принес в «Юниверсал Артс» не тот граммофон?

Кейт растерянно взглянул на Сондо, и та перестала визжать. Но она все еще напоминала кошку, проглотившую канарейку.

Билл продолжал:

— Граммофон, который ты ко мне принес, оказался другим. Не тем, для которого я делал приспособления.

— Но… я взял тот, на который мне показала миссис Норгор, — запинаясь, проговорил Кейт.

Билл пересек комнату и подошел к граммофону Сондо.

— Вот граммофон, предназначавшийся для витрины. Как это ты умудрилась мне дать свой, Сондо?

Сондо насмешливо разыграла полную растерянность.

— Надо же, ты прав. Именно этот граммофон принадлежит магазину. Как же я сглупила!

— Ты, кажется, говорила, что он сломался?

Билл включил аппарат и опустил иголку на пластинку. Музыка звучала чисто, без посторонней вибрации.

Сондо изощрялась в суетливых женственных конфузливых ужимках, которые были совсем не в ее характере.

— Звучит отлично, вам не кажется? Я чувствую себя такой дурой.

— Что ты говоришь? — насмешливо произнес Билл. — А я-то думал, что ты заменила граммофон нарочно, чтобы у меня оказался не тот, что надо. Вот только для чего ты это сделала?

Сондо перестала изображать святую невинность.

— Тебе хочется узнать? Но я не скажу. Не скажу, пока для этого не настанет время.