Красный сердолик

Глава 14

Сондо жила на Суперьер-стрит, в квартале Чикаго, имевшем репутацию богемного; разумеется, ее квартира располагалась в полуподвале.

Крис припарковалась рядом с домом, мы вышли из машины и спустились по грязному, изогнутому лестничному пролету.

Сондо открыла дверь, и уже первый взгляд, которым я окинула хозяйку и комнату за ее спиной, подсказал мне, что вечеринка не сулит ничего хорошего.

Возможно, при других обстоятельствах обстановка комнаты показалась бы мне забавной, но не в этот вечер. Сондо создала атмосферу творимой на ходу драмы, от нее так и разило дурной театральностью. Обилие кричащих украшений придавало комнате зловещий вид.

В камине пылали толстые поленья. От языков пламени на степах роились пляшущие тени; каждого, кто приближался к огню, обдавало жаром; в высоком резном комоде в дальнем конце комнаты были зажжены тяжелые канделябры из кованого железа; на каминной доске расположились медные подсвечники с горящими свечами.

Сондо выглядела весьма экзотично в темных атласных пижамных штанах и русской блузе, окаймленной золотисто-красным узором. Даже в этом наряде она больше походила на уличного мальчишку, чем на шикарную девицу.

В комнате было не продохнуть от жары и сигаретного дыма, от камина исходил еще легкий угарный запах, разъедавший глаза. Звучала музыка. Играли на маленьком пианино Сондо, и как раз в мелодии не было ничего меланхоличного или сентиментального. К моему удивлению, за пианино сидел Билл и играл «Кариоку» в бойком, оживленном ритме, что, к очевидному неудовольствию Сондо, разрушало мелодраматическую атмосферу, которую она стремилась создать.

Карла Дрейк сидела рядом с Биллом на придвинутой к пианино скамейке и выглядела как некая пропащая душа, прекрасная и отчужденная; отблески света играли у нее в волосах, а по щекам текли слезы. Мне трудно было понять, каким образом «Кариока» может вызвать слезы, но Карла плакала, словно музыка надрывала ей сердце; на Билла она не обращала никакого внимания.

Взглянув поверх пианино, Билл слегка мне подмигнул. Я негромко хмыкнула и последовала за Сондо к закутку, служившему ей спальней. Мы положили наши пальто на кровать, припудрили носы и вернулись к жару и мерцающему свету гостиной.

Мне интересно было узнать, какие плоды принесло свидание Билла с Карлой, и я надеялась, что они касались расследуемого дела, не выходя за его рамки. Возможно, Билл пришел к выводу, что я — тот человек, с которым непременно что-нибудь случается, и ему нельзя упускать меня из виду, если он хочет быть в курсе происходящего. Мне было что ему сказать, и я хотела поскорее открыть глаза Биллу на некоторые вещи.

Прибыли Сьюзен и Оуэн Гарднеры, и по тому, с каким видом оглядел комнату Оуэн, я заключила, что театральные эффекты Сондо оскорбляли его вкус. Сьюзен выглядела немного напуганной. Казалось, ей хотелось прижаться к мужу, но она не смела этого сделать. Крис села рядом с ней, окинув Карлу вызывающим взглядом, но погруженная в музыку манекенщица этого даже не заметила.

Елена выбрала стул рядом с камином: она умудрялась мерзнуть даже в теплые летние вечера и ничего не имела против близости огня, от которого у меня бы на ее месте через пять минут подрумянилась кожа. Я устроилась на богемного вида диванчике, расположенном вдалеке от камина; отсюда я могла обозревать всю комнату, не выпуская из поля зрения Билла, сидевшего за пианино.

Сондо встала и хлопнула в ладоши.

— Остановись наконец, Билл! Дадим Карле возможность протрезветь.

Билл ухмыльнулся и послушно снял руки с клавишей. Карла вздохнула и позаимствовала у Билла носовой платок, чтобы вытереть слезы. Я не одобряю женщин, у которых не находится собственного платка. Думаю, что они не такие уж и беспомощные, какими хотят показаться.

В углу у камина стояла красная, покрытая лаком ширма в восточном стиле, и Сондо встала перед ней. Ширма создавала поразительный фон для ее маленькой темной фигурки, и я не сомневалась в том, что эффект был заранее рассчитан. Все это напоминало глянцевую обложку журнала, разница заключалась лишь в том, что Сондо непрерывно двигалась, не зная ни минуты покоя.

Нервное возбуждение делало ее трепещущей как ртуть, заставляло отчаянно жестикулировать. Казалось, что-то подстегивает се изнутри, подобно ударам хлыста.

— Среди нас находится сейчас только один человек, — начала она, — которому есть что скрывать. Все остальные могут говорить откровенно. Здесь нет Мак-Фейла, ведущего допрос, и нет протокола, в котором фиксировались бы ваши ответы. Я пригласила лишь тех немногих, кто непосредственно связан с интересующим нас делом. Этих немногих — и убийцу.

Сондо сделала паузу и обвела всех нас сверкающим взглядом. Тишина напоминала затишье перед бурей. От неожиданно резко прозвучавшего звонка мы вскочили со своих мест.

Сондо бросилась открывать дверь и вернулась с Кейтом Ирвином. Мы все о нем, как обычно, забыли. Он походил на собаку, ожидающую побоев. Кейт обвел нас испуганным взглядом, выделив из всех присутствовавших меня.

Сондо жестом указала ему на свободный стул рядом с Оуэном Гарднером. Он сделал два шага в указанном направлении, но затем проявил странную нерешительность и, наконец, передумал. Он заметил свободное место рядом со мной на диване и, неуклюже повернувшись, направился к нему. Я с изумлением отметила, что он боится Оуэна.

Сондо вновь заняла свое место перед ширмой.

— Для начала я хочу установить, что произошло в окне пять магазина Каннингхема позавчера. Прежде всею нам известно, что Тони Сальвадор был в тот день в оконной витрине, работая над экспозицией, посвященной игре в гольф, и устанавливал свое идиотское приспособление с говорящей птичкой. Монти в это время послал меня к Лайнел узнать, не уделит ли она ему пару минут. Я застала в ее кабинете Крис, которая немедленно вышла.

Сондо взглянула на Крис так, словно хлестнула ее плетью, и я видела, как девушку передернуло. Сондо продолжала:

— Монти провел в кабинете Лайнел совсем немного времени. Оттуда он, должно быть, направился к окну номер пять. Тони показал ему птичку и приспособление, и Монти его высмеял. На протяжении двух недель, пока Монти отсутствовал, Тони так и кипел от злости. А когда Монти приказал ему убрать граммофон из окна, он полностью потерял над собой контроль.

Сондо подошла к маленькому столику и взяла с него мундштук, вполне соответствовавший облику своей владелицы: очень длинная, экзотичного вида вещица из нефрита.

— Так вот, Тони схватил одну из старых деревянных клюшек для игры в гольф, — вещала Сондо, вставляя в мундштук сигарету, — и угрожающе замахнулся ею на Монти. Но тот его не испугался. Он просто вырвал у Тони клюшку и сломал ее о колено. Потом он кинул на пол оба куска клюшки и сказал, чтобы Тони убирался из витрины. Я склонна думать, что Тони повиновался и оставил Монти в окне живым и невредимым.

Сондо в полной тишине зажгла сигарету.

— Тони вернулся в свой отдел и позвонил Лайнел, чтобы рассказать ей о своей ссоре с Монти. Я слышала каждое его слово, потому что мой граммофон в то время не работал. Но, кроме некоторых деталей, о которых я скажу в свое время, мне практически нечего добавить к тому, что я вам уже сообщила. Мне известно, что Лайнел вскоре шла к нам в отдел поговорить с Тони и что с этого отправилась к той самой оконной витрине. Меня интересует главным образом то, что произошло после того, как Тони оставил там Монти одного.

С минуту она молча курила, по очереди заглядывая в наши лица испытующими черными глазами. Когда она снова заговорила, в ее голосе появилась интонация, от которой у меня мурашки побежали по коже: я вдруг ощутила присутствие убийцы — живого, дышащего существа, затаившегося среди нас. Он замер, боясь разоблачения, но готов нанести следующий удар.

— Кто-то из находящихся в этой комнате знает, что произошло в окне после ухода Тони. Он здесь, среди нас. И я намерена выяснить, кто это.

Ее глаза казались безумными. Их взгляд был мстительным и фанатичным.

— Так вы признаетесь? — спросила она с мягкостью, за которой таилась злобная насмешка. — Или я должна установить это сама?

— Брось свои ужимки, Сондо, и переходи к существу дела, — резко потребовал Оуэн Гарднер.

Его слова разрядили обстановку. Билл предложил Карле сигарету и дал ей прикурить, остальные зашевелились на своих местах, пытаясь расслабиться. Я заметила, что Карла и Оуэн не смотрят друг на друга.

— Ты не возражаешь, если я задам вопрос, Сондо? — И Билл спросил, не дожидаясь разрешения: — Что ты сделала с камнем из кольца?

У меня перехватило дыхание, я подалась вперед. Значит, эта идея пришла Биллу в голову независимо от меня.

Сондо лениво затянулась, ее губы исказила кривая ухмылка

— Что еще за камень из кольца?

— Ты отлично знаешь, что я имею в виду, — резко произнес Билл. — Но для того, чтобы все было понятно и остальным, я произведу собственную краткую реконструкцию происшествия. То ли у Монти, то ли у того, кто пришел к нему в оконную витрину, было кольцо. Должно быть, относительно него возникли разногласия и даже завязалась борьба. В ходе которой камень разбился и вылетел из кольца. Но не кажется ли вам странным, что большую часть камня так и не нашли?

Сондо пожала плечами, и Билл продолжил:

— Не думаешь ли ты, Сондо, что камень мог попасть в граммофон? Не зародилось ли у тебя такое подозрение? И когда Тони решил послать Кейта с граммофоном в «Юниверсал Артс», не подменила ли ты аппарат, чтобы на досуге посмотреть, что там дребезжало? Так не находится ли сейчас камень из кольца у тебя?

Лицо Сондо осталось непроницаемым. Теперь густые черные ресницы затеняли взгляд, которым она лениво обводила комнату. Она напоминай тигрицу в джунглях, двигавшуюся легко и грациозно, но с затаенной мощью, которая проявится в момент прыжка, когда для него настанет время.

— У тебя есть еще вопросы? — спросила она Билла.

Наступило молчание. Его прервала я, импульсивно вступив в разговор.

— Вопрос есть у меня. — Я открыла сумочку, лежавшую у меня на коленях, достала из нее письмо, подписанное буквой "Е", и прочла его, особенно выделив голосом фразу: "Существует еще кольцо". — Кому-нибудь известно, кто это письмо писал?

Никто не ответил, но я гнула свое:

— Хорошо, тогда кто знает женщину по имени Лотта Монтес?

Снова воцарилось молчание, но на этот раз я отчетливо ощутила возросшую напряженность. Я не могла бы указать на сколько-нибудь определенное движение или звук, но была уверена, что произнесенное мной имя было знакомо — и даже, возможно, не одному из присутствующих. Не только Елене.

Но я ничего не сумела прочитать на лицах окружавших меня людей. Глаза Сондо оставались горящими и настороженными. Из обуревавших Оуэна Гарднера чувств самым сильным было возмущение, а Крис, кажется, готова была разразиться слезами. Елена побледнела и выглядела усталой, а на лице Билла написан адресованный мне вопрос: "К чему ты клонишь?" Что касается Карлы, то, кроме обычной меланхолии, ее лицо не выражало ровным счетом ничего.

— О чем идет речь? — спросил Билл.

Я могла вести себя не менее загадочно, чем Сондо, коли на то пошло. Я покачала головой и положила письмо обратно в сумочку. Драматические методы Сондо никуда нас не привели. Никто ни в чем не признался, и я решила завтра же передать письмо Мак-Фейлу.

Сондо тоже, по-видимому, решила, что дело застопорилось, и приступила ко второй попытке.

— Мы потратили достаточно времени, — заявила она. — В окне находился еще один человек. Я подозревала это с самого начала, но теперь знаю.

Она подошла к Крис Монтгомери и угрожающе склонилась над ней. Хотя Крис была намного крупнее, сейчас Сондо явно доминировала, подавляя собеседницу.

— Ты очень любила своего мужа, не так ли? — вопрошала Сондо с ядом в голосе. — Но, может быть, твоя любовь превратилась в ненависть, когда ты вышла замуж за Майкла и обнаружила, что ничего для него не значишь? Разве не так? Разве не правда, что ты возненавидела его до такой степени, что готова была убить?

Крис озлобленно посмотрела на нее снизу вверх.

— Это неправда! Я всегда любила его. Всегда.

Крис намеревалась по обыкновению закрыть лицо руками, но Сондо ухватила ее за запястья своими цепкими пальцами и опустила руки вниз с силой, которой Крис нечего было противопоставить.

— Тогда что ты делала в оконной витрине, когда убили Монти? — Сондо задала свой вопрос низким, хриплым голосом. — И не пытайся лгать. Билл слышал телефонный звонок, который раздался в это время в нашем отделе. Он слышал, как я на него ответила. По телефону звонила ты, Крис. Помнишь?

Крис тщетно пыталась ослабить хватку Сондо и освободить руки.

— Хочешь, я скажу им, о чем ты просила? Сказать, где ты можешь найти Монти в данную минуту. И, как только я тебе сказала, что он в оконной витрине, ты помчалась туда сломя голову. Ты собираешься это отрицать? Ты посмеешь?

Когда Сондо ее отпустила, Крис как-то обмякла. Она беспомощно поворачивала голову из стороны в сторону, но это было движение загнанного в ловушку зверька, а не жест отрицания. События приняли другой оборот так внезапно, что никто из нас не успел пошевелиться. В следующий миг Сьюзен Гарднер ласково обнимала Крис плечи и одновременно бросала вызов Сондо.

— Во всем, что ты говоришь, нет ни слова правды! Ты злобная, дурная женщина, Сондо Норгор!

Как это ни странно, энергия и возбуждение Сондо начали истощаться прямо на глазах. Возможно, тлеющие уголья решимости сохранились в самой глубине ее существа, но по большей части они превратились в холодную золу.

— Нет, — растерянно ответила она. — Я не злобная. Я хочу, чтобы восторжествовало правосудие. Я хочу найти человека, который убил Монти, и заставить его расплатиться за содеянное. Это все, чего я хочу, и я своего добьюсь. Никто меня не остановит. Ты скажешь правду, Крис?

В этот момент я случайно взглянула на Оуэна Гарднера и была поражена тем, что увидела. Мне не приходилось видеть такою гнева и такой ненависти на человеческом лице. Я чуть не крикнула Сондо, чтобы она побереглась, потому что его пальцы конвульсивно сжимались, как бы желая впиться в ее тонкую шею. Он был слишком взбешен, чтобы говорить, из его губ вырывалось только горячее дыхание.

— Совсем не трудно восстановить, что произошло, — продолжала Сондо почти апатично. — Крис спустилась в окно и застала там Монти одного. Она подняла обломок клюшки и убила им Монти за то, что он надругался над ее чувствами.

На этот раз Гарднер встал со стула, его лицо приобрело багровый оттенок.

— Ты сумасшедшая! — закричал он на Сондо. — Я всегда знал, что ты сумасшедшая! Если ты попытаешься причинить зло моей дочери, я…

Крис подбежала к нему и обняла за плечи.

— Нет, папа! Она не сумасшедшая. Она говорит правду. Я была в том окне. Я находилась там, когда Монти был убит!

Наступила томительная тишина, все мы смотрели на Крис, как бы не веря своим ушам. И снова в память врезались мелочи: струйка дыма из сигареты Сондо, сияние волос Карлы, правая рука Билла берет беззвучный аккорд на клавишах пианино.

Затем Оуэн Гарднер неуклюже обнял Крис за плечи.

— Конечно, тебя не было в том окне, моя радость. Ты не могла там находиться.

Крис высвободилась из его объятий и повернулась к нам.

— Я там была. Сондо это знает, так что я скажу правду.

Она быстро вернулась на свое место рядом со Сьюзен, и мне показалось, что за последние два дня Крис настолько устала бояться, что испытывала истинное облегчение, решившись поделиться своей тайной. Ее голос звучал монотонно, невыразительно, словно эмоции Крис, достигнув своего пика, враз иссякли.

— После того как я поговорила с Сондо по телефону, я спустилась вниз, рассчитывая найти Монти в окне. Я услышала его голос, открыла дверь и вошла. Но в тот самый момент, когда дверь за мной закрылась, я поняла, что он с кем-то ссорится, и застыла на месте, боясь вмешиваться. Но подслушивать я тоже боялась, потому что он был дико разъярен. Поэтому я вообще не заходила в витрину, а затаилась за шторой.

Крис растерянно замолчала, но Сондо нетерпеливым жестом призвала ее возобновить рассказ.

— Все произошло гораздо быстрее, чем передать. Я не видела человека, который был с Монти. Он ничего не говорил, и я даже не слышала его голоса. Монти двинулся по направлению к коробке переключений, и я как можно глубже забилась в угол, чтобы меня не обнаружили. Я никогда не слышала, чтобы он был настолько взбешен, и поэтому очень боялась. И тут другой человек пошел за ним вслед, и я услышала невыразимо ужасный звук.

Она снова замолчала и прижала руки к ушам, как бы загораживаясь от воспоминаний о тех ударах.

— Затем… человек ушел из окна, и я… — Ее голос затих, и она вдруг рухнула на пол, превратившись в бесформенную массу.

Билл поднял ее и уложил на диван. Сондо склонилась над ней с видом стервятника, но мы с Еленой ее оттащили.

— Ты натворила уже достаточно, для одного вечера хватит, — сердито отчитала ее я. — Крис еще почти ребенок, а ей пришлось пройти через все эти испытания. Неужели ты и сейчас не можешь оставить ее в покое?

Я сомневаюсь, чтобы Сондо меня слышала. Она вырвалась из наших рук, подбежала к дивану и опустилась на колени рядом с Крис.

— Что произошло после этого? Кто был с ним в окне? Кто?

Оуэн отвел Сондо от дивана и грубо запихнул ее в кресло. Я не уверена, что мы не стали бы свидетелями еще одного убийства, если бы не Карла.

Она словно в полусне сидела на скамейке возле пианино, никак не реагируя па происходящее. Вдруг она встала и с неправдоподобной скоростью пересекла комнату. Ее изящная рука едва заметно прикоснулась к локтю Оуэна. Она впервые за этот вечер показала, что знает о его существовании.

— Так мы ничего не добьемся, — проговорила она гортанным шепотом. — Теперь это не имеет значения. Он мертв. И все мы знаем, что Крис невиновна.

Казалось, ее голос успокоил Гарднера. Его гнев затих, и он, к моему удивлению, подошел к Сьюзен и взял ее за руку.

— Мы должны отвезти ее домой, — заявил он. — Прямо сейчас.

Сондо не пыталась вмешаться. Но решила кое-что сказать. Ее речь не была обращена к кому-то одному, но ко всем нам.

— Есть одна вещь, которая доказывает, что рассказ Крис — сплошная ложь. Это камень из кольца. Билл прав. Он у меня. Если он подходит к тому, о чем я думаю… но я больше не собираюсь строить догадки. Когда Мак-Фейл придет завтра в магазин, я отдам ему камень, и мы посмотрим, как он сумеет им распорядиться.

Если ее речь произвела впечатление, то виду никто не подал. Оуэн и Сьюзен выводили из комнаты Крис, выглядевшую ослабевшей и потрясенной. Она остановилась в дверях и оглянулась на меня через плечо.

— Я находилась в окне, когда там была ты, Лайнел. Я… побоялась уйти сразу. Я не знала, что делать с Монти. А тут пришла ты, и мне пришлось подождать, пока ты уйдешь.

Так вот кто следил за мной тогда в окне. Крис.