Кречет

Глава 23

На абордаж!

Конёк нёсся как застоявшийся скакун, заметно вырвавшись из общей массы. Ясное дело, что машины у нас одинаковые, как идентичны и характеристики. Но мы с моим искином уже столько намотали часов полётов, что опыта у него накопилось изрядно. Впрочем, причина тут скорее в том, что не все рвутся вперёд очертя голову.

Бесстрашные и рисковые гибнут чаще других. Войны же выигрывают действующие с трезвым расчётом, не стесняющиеся лишний раз кланяться матушке земле или сделать шаг назад, вместо того, чтобы очертя голову броситься вперёд. Не я такой умный. Истина эта прошла сквозь века, находя подтверждение во многих войнах и конфликтах. Мне же её озвучил батя, а я запомнил. Потому что в принципе предпочитаю запоминать умные советы.

Правда следовать им у меня получается далеко не всегда. Как начинает струиться по жилам адреналин, так и несёт, держите меня семеро. Вот и сейчас вырвался вперёд, оказавшись в первых рядах. Конёк уже освоился с новой машиной, и использует её ресурс с максимальной эффективностью.

Не преодолел я ещё и трети пути до выбранного в качестве цели «Ниитаки», как искин сообщил о том, что меня пытаются нащупать сразу несколько огневых точек. Системе РЭБ пока ещё удаётся сбрасывать щупальца вражеских прицелов, но продлится это недолго.

По нам сейчас работает ПРО сразу трёх крейсеров, перекрывая друг друга. Тут и один-то корабль с неподавленными огневыми точками, та ещё головная боль. О трёх и говорить нечего. А главная проблема в том, что я всё ещё продолжаю набор скорости, и если выпущу ложные цели, то довольно быстро обгоню их, лишившись прикрытия. Поэтому приходится выбирать между скоростью и маскировкой.

Я уже хотел было отдать команду на выравнивание скорости на текущем максимуме, когда заметил на экране множественные дружественные цели, резво обгоняющие нас. Шесть истребителей с «Варяга» сосредоточивших на себе практически всё внимание японцев, разбились по парам и рванули к крейсерам. Их пытались достать, но пока безрезультатно. На пересечку нашим уже выдвинулась эскадрилья с линкора, истребители Асахи погибли вместе с ним.

Прежде чем противнику удалось сбить хоть одного из наших пилотов, они успели отстреляться по крейсерам. И вот тут я оценил храбрость и самоотверженность парней. Они выпустили все до единой ракеты и НУРСы, оснащённые только ЭМИ боеголовками. Против японских истребителей у них оставалось лишь по малокалиберной пушке и паре крупнокалиберных игломётов.

Благодаря этой самоотверженной атаке нам удалось преодолеть ещё треть пути до крейсера, пытавшегося маневрировать и вынудить нас промахнуться. Но Новиков точно вывел нас на цель, рассчитав момент сброса скутеров с ювелирной точностью. Поэтому нам не составляло особого труда компенсировать это.

— Конёк выбрасывай ложные цели, — скомандовал я, когда по мне вновь зашарили вражеские прицелы.

— Выполняю, — тут же отозвался искин, уже отстреливая ловушки.

Я же по обыкновению начал закручивать спираль, уповая на манёвр и РЭБ скутера. Меня с новой силой вдавило в ложемент, но дело это привычное, и не особо мешало мониторить ситуацию на дисплее шлема. А она складывалась не в нашу пользу. Десяток иконок означающих машины моих товарищей уже поблекли. То есть, машины парней повреждены, а это практически приговор.

Заложив очередной вираж Конёк буквально впечатал меня в обшивку крейсера. Тут же сработали захваты и скутер замер приклеившись к стальной поверхности. Жёстко сработал. Я думал амортизирующая система ложемента не выдержит, а мой позвоночник рассыплется к едрёной фене. Но ничего, даже сознание не потерял, всего-то зайчиков поймал, но это нормально.

Откинул фонарь, выхватил из держателя гранатомёт и поймав в прицел игломётную турель выстрелил. Плазменная граната разогнанная электромагнитными полями совершила короткий полёт и ударила точно в основание, заклинивая огневую точку. В принципе, она всё ещё может вести огонь, но только прямо, так что по факту вышла из строя.

Ага. Искин корабля так не считает. По обшивке уже несётся дроид ремонтник. Нацелился он на ремонт вышедшей из строя турели и на меня не обращает внимания. Зато моя тушка очень даже заинтересовала боевого дроида, да ещё и имеющего пушечно-игломётное вооружение. Вот уж с кем шутки плохи.

Покинуть кабину времени нет, поэтому я вновь выстрелил всё ещё находясь в ложементе. Ну что сказать, не зря я тратил время и раскачивал гранатомёт до пятого уровня. Выстрел вышел, как говорится, по наитию, вот некогда было ждать, пока прицел зафиксирует цель.

Граната ударила точно в лоб, плазма прожгла броню и выжгла электронику. Искин быть может и выжил, его всё же экранируют дополнительно, но сейчас это просто умная железяка. Кстати, для меня совершенно бесполезная. Вот уж о чём некогда думать, так это о трофеях.

Дроид ремонтник словно фанатик какой-то, по-прежнему не обращая на меня внимания он возился с турелью. Ну и я решил, что тратить на него гранату не стоит. Вместо этого подхватил свой штурмовой игольник и ударил прямиком в лючок, под которым прячется искин. Он тонкий, так что моим иглам вполне по зубам. Попадание оказалось смертельным, у дроида даже магнитные захваты на конечностях отключились, и он начал медленно подниматься над крейсером.

Подумать только, мы несёмся сейчас на сумасшедшей скорости, а она никак не ощущается. И так будет пока корабль опять не начнёт набирать скорость. Ага. Кажется накаркал. Именно к этому командир «Ниитаки» и приступил. Конечно крейсер не отличается резвостью эсминца и времени на разгон ему понадобится побольше, но достаточно скоро у нас возникнет нужда в ложементах, из-за всё нарастающей перегрузки. О том, чтобы удержаться на обшивке не может быть и речи. Можно конечно и упереться устроившись в каком-нибудь закутке, благо тут их хватает, но тогда высока доля вероятности переломать себе кости.

Я извлёк из гнезда Конька. Мало ли как оно всё обернётся, терять свой искин мне не хотелось. Ну и подспудно это вселяло какую-никакую уверенность, коль скоро думаю о дне завтрашнем, значит сегодня всё не так уж и безнадёжно.

Выбрался из кабины и спустился на обшивку корабля. Оценил обстановку на тактическом дисплее. Ну что сказать, дела наши откровенно плохи. На подлёте мы потеряли пятнадцать человек. Всё же хреново когда приходится атаковать крейсер в лоб без прикрытия и с неподавленными огневыми точками. Да ещё и когда ему помогают с других кораблей. Пусть из-за дистанции те могли задействовать только противоракеты, с нас и этого хватило. Хотя-а, спасибо парням истребителям. Если бы не они, нас и вовсе расщёлкали бы.

Другая плохая новость в том, что японский капитан и сам не промах, и экипаж действует слаженно. Ему всё же удалось сманеврировать так, что из оставшихся моих товарищей, большая часть всё же умудрилась промахнуться. Совершать противоракетные манёвры так, чтобы остаться на линии атаки, не так уж и просто. А у нас в полуроте ведь либо молодняк, либо возьми боже, что нам негоже. Конечно были и нормальные бойцы, но немного. И часть из них достали на подходе.

К слову, наш полуротный промахнулся мимо крейсера. Я видел, что как бы он теперь не изворачивался, но десантироваться на японца у него не получится. А уж в свете того, что самурай приступил к очередному манёвру, так и подавно.

Весело. Прямо обхохочешься. А сколько нас вообще добралось до цели? Неподалёку от меня я обнаружил отметки Дрона, Назара, Прохора, Малого и Кистеня. Последний из молодых. Способный парень, не трус, но и не без царя в голове. Добровольцем это вряд ли, но если прикажут возьмёт под козырёк. Хорошая новость в том, что он гранатомётчик, а потому у нас имеется тяжёлое вооружение. Из плохого, больше на обшивке крейсера я никого не обнаружил. Круто. Вшестером атаковать крейсер, эт-то… Как там было у одного древнего автора — безумству храбрых, поём мы песнь? Лучше и не скажешь.

В этот момент пропала связь с «Варягом», а я практически ослеп. Осталась только ротная тактическая сеть, в которую объединены управляющие блоки наших шлемов. Даже выход в сеть отсутствует, потому что это возможно только при наличии ретранслятора, каковой имелся на крейсере. У японцев он так же в наличии, но у нас нет к нему кодов доступа.

Без понятия, что произошло на «Варяге», но похоже нашего гордого красавца попросту раздолбали. Даже если бы его взяли на абордаж и отрубили искин, такой слепоты не случилось бы. С отключением главного электронного мозга остаются дублирующие системы. А крейсер вроде как собирались именно захватить, мы же видели как к нему устремились японские десантники.

— Колун, «Варяг» спёкся, — услышал я в канале голос Малого.

Этот знать должен много больше. Ну хотя бы потому что вся эта электронная лабуда его стихия. И он всегда имеет чуть больший доступ, чем полагается. Развивается сам, натаскивает свой искин, а заодно и обладает большей информацией.

— Что именно случилось? — спросил я.

— Сработала система ликвидации. Незадолго до этого он отстрелил спасательные капсулы. Если я всё правильно понимаю, то наш кап-раз забрал с собой практически весь десант крейсеров, и сумел сберечь многих из остававшегося на борту экипажа.

— Конкретный мужик, — уважительно произнёс Назар. — Что делаем, Колун?

Хороший вопрос. Знать бы ещё на него ответ. По хорошему, у нас приказ, и мы должны его выполнить. Но с другой стороны, пусть на борту нет десанта, зато в наличии порядка полутора сотен членов экипажа. И ребятки эти вовсе не беспомощные овечки, их ведь учили драться, пусть и не так вдумчиво как нас. Опять же, автоматические огневые точки и наконец дроиды. Мы конечно дорого продадим свои жизни, вот только это бесполезно.

— Букет, ответь Колуну, — вызвал я полуротного.

— Слушаю тебя Колун.

— Я и пять человек из моего отделения на корпусе крейсера. Приказ об абордаже в силе?

— М-да. Ирония судьбы. Те кто не собирался служить и дошли до цели, — хмыкнул старлей.

— Наше нежелание продлевать контракт не имеет… — начал было я.

— Знаю, Колун, — перебил он меня. — Внимание всем, приказываю включить сигнал «Терплю бедствие, но справляюсь сам» и взять курс на станцию. Если пожелают взять вас в плен, не оказывать сопротивления. Если не станут чинить препятствий добирайтесь до станции своим ходом. Полагаю, что если разогнаться, то часов за двенадцать дошлёпаем. На Андоне приказываю интернироваться.

— Приказываете или разрешаете? — сам не зная отчего, уточнил я.

— Разрешаю, — после короткой заминки, ответил старлей.

— Внимание, я командир отделения десантников ефрейтор Рязанцев, вызываю командира крейсера «Ниитака», — заговорил я на аварийной частоте.

— Командир крейсера «Ниитака» капитан второго ранга Коичи Мацумото, слушаю вас, — через непродолжительную паузу отозвался он.

— Я и пятеро моих подчинённых находимся на внешней обшивке вашего крейсера. Нами получен приказ командира двигаться на станцию Андоне где мы должны интернироваться. Прошу у вас безопасный коридор для отхода.

— К чему это. Просто сдайтесь и покончим с этим.

— У меня приказ не сдаться в плен, а интернироваться. И я его выполню. В противном случае, мы будем драться.

— И погибните.

— Я давал присягу, господин капитан второго ранга, и готов драться.

— Полагаю, погибших на сегодня и без того предостаточно. Я уважаю ваше мужество и воинское мастерство, ефрейтор. Выйти точно на цель в таких условиях, это нужно уметь. У вас есть коридор. Покиньте борт крейсера в течении пяти минут. В противном случае, мы атакуем.

— Покинуть борт крейсера в течении пяти минут. Принял, господин капитан второго ранга. Всё парни, хватит сопли жевать. Двигайте к скутерам.

— Что ты задумал? — спросил Малахов.

— Нам нужно добраться до станции, а Ниитака в настоящий момент отдаляется от неё. Так что, сначала отчалим, а после уж поговорим. И не забудьте включить сигнал «Терплю бедствие, но справляюсь сам».

Я вернулся к своему скутеру и вставил на место Конька. После чего отстыковался от корпуса крейсера, и отвернул в сторону, быстро оставшись у него за кормой. Собрались вместе, и врубив форсаж начали разгон по направлении станции. Горючего в баках оставалось немного, но на то, чтобы набрать нужную скорость хватило. Осталось и на маневрирование для правки курса и на посадку. Но тут уж впритык. Впрочем, главное оказаться вблизи станции, а там уж подхватят не бросят.

— Ну что братцы, есть предложение, — заговорил я, когда мы вырубили двигатели, перегрузка исчезла, а наши скутеры летели в космосе плотной группой.

— О чём речь? — спросил Малахов.

— Приказ интернироваться нам никто не отдавал, только разрешение. В плен нас брать, как я погляжу японцы не спешат, или скорее уж не желают. Признаться, я думал, что когда отойдём, нам предложат как раз сдачу.

— Так самурай этот обещал же, — усомнился Назар.

— Этот обещал, другой не обещал, — возразил я.

— Да возиться не захотели, — вставил своё мнение Прохор.

— Без разницы, — произнёс я. — Есть у меня одно предложение братцы.

— Что за предложение? — опять проявил интерес Малахов.

— Судя по расчётам, с такой скоростью нам тащиться до станции семнадцать часов тридцать две минуты. Прибудем мы последними. Все кто будут перед нами интернируются представителям корейских властей, придерживаются нейтралитета. То есть, когда мы окажемся на станции, для тамошней полиции это уже будет рутина. Предполагаю, что вообще пришлют парочку полицейских, чтобы опечатать скутеры, да сопроводить нас в участок для сдачи оружия в арсенал и взятия подписки о дальнейшем неучастии в войне. После чего отпустят нас гулять по станции до окончания войны. Ну или позволят отбыть, куда заблагорассудится.

— Так и будет, — согласился Андрей.

— Вот я и предлагаю, устроить им сюрприз.

— И как это будет выглядеть? Нападём на корейцев которые придерживаются нейтралитета? Издеваешься?

— Нейтралитет? — съязвил я. — Что же они все такие нейтральные не уведомили вовремя нашего командира о том, что в систему вошёл сильный японский отряд? Мы вроде как союзники. Не думаю, что Новиков не придал бы этому значения. Но они выждали, пока нам не отрезали путь к отступлению и только тогда разродились.

— Что ты конкретно предлагаешь? — спросил Малахов.

— Захватить корейский тяжёлый сторожевой катер. Они у них российской постройки, а у меня есть допуск второго уровня на управление ими.

— И зачем нам это, Колун? — задал вполне резонный вопрос Назар.

— После войны нам прямая дорога на гражданку. Предлагаю отправиться туда не с пустыми руками. Устроим бритам головную боль. Поохотимся на их торговые суда. Согласно межзвёздного права, всё, что направляется в Японию и из Японии наша законная цель. В случае уничтожения премия составит пять процентов от стоимости судна и его груза. При захвате и последующей передаче в казну, четверть всего наша. Ну и конечно же подобное деяние не останется без внимания со стороны командования и общественности.

Последнее я добавил специально для Андрея. Уж кто-кто, а он рисковать ради денег точно не станет. С финансами у него полный порядок. Зато герой войны баллотирующийся в депутаты, это совсем не одно и то же, что и просто честный и открытый парень, готовый положить свою жизнь на служение народу.

— То есть, ты предлагаешь захватить груз побогаче и прорваться с ним в базу пятой эскадры? — уточнил Прохор.

— Смеёшься. Да нас либо япошки к рукам приберут, либо наши на всякий случай расстреляют. То с чем возиться будет не с руки, мы взорвём к чертям собачьим. Что сможем увести, спрячем до поры в астероидном поясе.

— А если найдёт кто? — спросил Назар.

— Да и шут с ним. Искин мы в любом случае заберём, так что засчитается как уничтожение. Но что-то же останется.

— Гладко было на бумаге, — многозначительно произнёс Малахов.

— А я и не говорю, что будет легко. В любом случае время есть. Решайте.