Кровавая обитель

XII

Отец и сын почти поссорились, когда Антонио выбежал из отеля и надел лыжи. Он прицепился к подъемнику на Пик Бланко.

На одном дыхании молодой человек спустился по лыжне. Гулявшие вдоль трассы сочли его сумасшедшим, да и он сам чувствовал себя таковым.

Ему ничего не стоило сорваться с дистанции и разбиться на полной скорости о скалу. Но Антонио был слишком хорошим лыжником, чтобы с ним произошел несчастный случай даже в подобном состоянии.

С исчезновением Кандии рухнул весь его мир.

Да, конечно, старый падре Себастьян обещал свою помощь. Но сможет ли он сделать что-либо реальное? А вдруг его вообще больше нет в живых после приступа? Возможно, все легенды о злых духах в развалинах монастыря Сан-Эстебан просто глупые выдумки, культивированные местными суевериями. Во всяком случае, благословение скипетром не помогло. Какой смысл тогда ждать разрешения епископа, чтобы проникнуть с его бесполезным посохом в руины?

Тот факт, что такой здравомыслящий человек, как Фрэнк Николсон, верит во все это, имеет, конечно, значение.

Лучше бы он вернулся вместе с Антонио. Николсон обязательно пошел бы в монастырь вместе с ним. Там они могли бы найти следы пребывания Кандии.

Внезапно Антонио принял решение, уже давно сформировавшееся в его подсознании. Пусть легенда — выдумки, но Кандиа могла просто провалиться в расщелину и лежать там, одинокая и беспомощная. Или под землей сохранились старые монастырские ходы, и его жена бродит там в темноте в поисках выхода на поверхность.

Антонио плавно обогнул табличку с предупреждением об опасности для жизни и ринулся вниз. Из отеля его теперь уже не было видно. Но он отчетливо видел три лыжни, проложенные сегодня утром. Антонио осторожно взял левее к дороге.

Время от времени на шоссе появлялись машины. Наверное, разъезжались гости, приглашенные на свадьбу. Другие же просто покидали отель, узнав, что празднеств больше не будет и на развлечения нечего надеяться. Разве можно ожидать помощи от этих людей?

Вот и место, где утром пропала Кандиа. В снегу на месте ее падения не осталось и маленькой ямки. Просто в этом месте кончалась лыжня. Как размонтированное железнодорожное полотно. Немного дальше молодой человек обнаружил след от поворота, сделанного Фрэнком.

Антонио Лопец знал, что в этом месте даже летом не бывало никаких впадин или трещин. Но в любое время года никто не отваживался посещать эту проклятую местность.

Ответ на вопросы надо искать в развалинах монастыря.

С дикой решительностью Антонио проделал последний участок пути.

Вдали освещенные теплым уютным солнцем лежали приветливые домики Солде, на руинах же дремала тень.

Снег здесь уже начал таять. Широкая полоса гравия с жухлыми пучками травы вела к самым воротам монастыря.

Когда Антонио оглянулся, на дороге остановилась машина.

Какой-то мужчина высунул из окна голову и громко кричал, отчаянно жестикулируя при этом. Но Антонио не узнал этого человека и не слышал его голоса. Ему это было безразлично. Он продолжал спуск, а машина двинулась в сторону «Энвалиры».

У подножья скалы Антонио отстегнул лыжи, бросил их и дальше пошел пешком.

Его сердце билось в сумасшедшем ритме. Разве это не безумие, то, что он сейчас делает? Но еще большим безумием было бы сидеть сложа руки, когда Кандиа в смертельной опасности.

Впереди отчетливо показались ворота с железной решеткой. На них висела табличка с подписью «Вход воспрещен». Человек, прикреплявший по поручению правительства эту доску, все же осмелился дойти до развалин. Это было год назад, и никто не помнит, чтобы с ним случилась беда. Эта мысль придала Антонио мужества.

Спустя две минуты он уже стоял перед закрытыми на замок воротами. Маленькие окна вдоль галереи также укрывали решетки. К чему бесполезное предупреждение, если в руины все равно невозможно пробраться?

Антонио медленно прошел вдоль стены. Легкий ветерок проникал сквозь проломы и рождал странный напевный звук.

Внезапно Антонио оказался рядом с окном с выломанной решеткой. Здесь можно было пролезть взрослому мужчине!

Антонио Лопец колебался несколько секунд. Он снял горнолыжные очки и внимательно, словно в последний раз, посмотрел на весеннее солнце.

Потом Антонио одним прыжком перемахнул через оконный проем. Внутри было сумрачно и сыро.

Из треугольного отверстия наверху в коридор падал свет. Антонио прошел на улицу и остановился перед воротами. Его охватил ужас.

Перед молодым человеком раскинулся монастырский двор. Повсюду мусор и камни. В середине двора возвышались остатки костров с привязанными к столбам скелетами. Желтоватые черепа насмешливо улыбались гостю.

Антонио Лопец задрожал.

К тихой песне ветра прибавился умоляющий шепот, постепенно переросший в истошный вопль. Скелеты задвигались и начали судорожно рвать полусгнившие пальмовые веревки, которыми они были привязаны к столбам. Их рты беззвучно раскрывались, клацали зубами, и казалось, что эти кошмарные звуки исходили из их уже несуществующих глоток.

Антонио собрался бежать из ужасного места, когда дикий ор прекратился и раздался звенящий женский крик.

— Антонио! Беги! Спасайся! — донеслось до него из черной дыры.

Антонио уставился в провал в стене.

Там стояла живая Кандиа! На ней был белый лыжный костюм и красная шерстяная шапочка. Девушка простирала к нему руки, словно хотела подбежать и крепко обнять. Но ее темные глаза смотрели неподвижно и отчужденно.

Скрип костей прекратился, и скелеты замерли на своих местах.

— Кандиа! — воскликнул Антонио. — Ты живая! Ты невредимая!

Он хотел броситься к жене, но почувствовал, что в него вцепились очень сильные руки.

— Невредима! — словно эхо, произнес кто-то у него за спиной. Тихий, проникновенный, шипящий голос.

Перепуганный Антонио увидел справа и слева от себя головы в островерхих черных капюшонах. Маленькие, коричневые высохшие ручки держали Антонио так крепко, что он не мог шевельнуться.

— Невредима, — еще раз прошипел отвратительный голос, — она ждет тебя…

— Теперь все пропало, — услышал Антонио грустные слова Кандии, и она скрылась из виду в одной из мрачных пещер.

Молодой человек начал отчаянно выгибаться, отталкивать мерзких гномов, но все было бесполезно. Ему удалось лишь слегка повернуть голову, когда в глубине двора послышались шаркающие шаги.

Антонио охватила дикая паника.

Из мрака галереи появилась высокая фигура в черной сутане с вышитыми на ней красными языками пламени. На голове у фигуры была круглая черная шляпа с полями, какие носят священники, но она криво висела на лысом черепе с адски сверкающими глазами. Голова была почти отделена от шеи, и сейчас, когда ужасный монстр оказался совсем рядом, Антонио смог разглядеть чудовищную рану, сквозь которую просвечивали белые шейные позвонки.

У Антонио потемнело в глазах.

— Отпусти Кандию, Жеронимо, — прохрипел он. — Возьми вместо нее меня!

Один из гномов в капюшонах пронзительно захохотал.

— Посмотри туда, — приказал инквизитор жестяным голосом.

Глаза Антонио проследили за его костлявой рукой.

Теперь молодой человек разглядел, что к одному из столбов были прикручены не один, а целых два скелета, они застыли в последнем объятии.

— Они освободят место для вас, — вновь раздался леденящий душу голос. — И тогда дьявол будет вершить свой суд.

— Нет! — завопил изо всех сил Антонио.

Но вот гадкая рожа приблизилась к его лицу, и он отчетливо увидел все уродство инквизитора.

Это было слишком даже для Антонио. Молодой человек еще почувствовал, как карлики пытаются его увести, но в глазах молодого человека уже потемнело, и ночь сомкнулась над головой Антонио.