Кровное родство

Глава двенадцатая

Уже стемнело, когда они оказались на окраине Фаламеи, грозовые облака заволокли небо. Аристодерм приказал ученикам остановиться и забрать из телеги щиты и копья.

— Не надо, чтобы каждый работник на поле знал, что происходит, — сказал Аристодерм. — Так что сделаем вид, будто это обычная тренировка. Ребята, вы должны выглядеть как настоящие спартанцы!

Лисандр устал от ходьбы, но после того, как у него на плече оказался щит, а в руке копье, снова чувствовал прилив энергии.

— Где нам предстоит сесть на корабль? — спросил он наставника.

— К югу от города, — ответил Аристодерм. — Фаламея — оживленный порт. Наверняка мессапские разведчики уже стерегут нас. Если бы нас ждал военный корабль, в Афинах об этом узнали бы до появления следующей полной луны. Мы идем к небольшому заливу, там нас ждет корабль «Серп».

— Чего так стыдится Совет? — Лисандр вспомнил выражение лица Теллиоса.

— Если нас постигнет неудача, — ответил Аристодерм, — в Спарте заявят, что им о нашем походе ничего не было известно. Так лучше, чем потерять лицо.

— Но нас ведь не постигнет неудача, правда? — спросил Демаратос.

Аристодерм широко улыбнулся.

— Все зависит от того, что понимать под неудачей. Если мое тело вернется в Спарту с израненной грудью, я выполнил свой долг. Вы должны думать только об этом. — Затем он бросился в конец строя и крикнул: — Нерей, не тащи копье по земле, как старик.

Когда Аристодерм отошел, Демаратос обратился к Лисандру:

— Похоже, нас ждет верная смерть.

— А чего еще может желать спартанец? — машинально спросил Лисандр, вспомнив, как один спартанский воин произнес те же слова накануне битвы с персами.

Демаратос закатил глаза.

— Ликург гордился бы тобой.

Подул свежий ветерок, и Лисандр почувствовал запах моря, еще не видя его.

Пошел мелкий дождь, когда они, наконец, достигли берега.

Они стояли на вершине скалы, и Лисандр не видел сквозь пелену дождя ничего, кроме смутного очертания суши.

— Не подходите к краю, — предупредил Аристодерм. — Здесь часто бывают оползни.

Дорога вилась вдоль верхней части скалы, исчезая в низких кустах утесника в противоположной от моря стороне.

Орфей слез с лошади, и ее привязали к телеге с вещами. От дождя и ветра Лисандр промерз до костей, он шевелил пальцами рук и ног, чтобы согреться. Дорога была неровной, шагать в строю стало невозможно. Лисандр подошел к Леониду, который шагал почти в конце строя.

— Посмотрите туда! — сказал ученик, шедший впереди.

По колонне пронесся тихий шепот. Лисандр посмотрел в ту сторону, куда указывали уже несколько ребят. В густом тумане он ничего не смог разглядеть.

— Что там?

Вдали возник просвет, и он заметил корабль, стоявший на якоре недалеко от берега.

«Серп» оказался меньше, чем он ожидал, менее одной стадии в ширину. Плоское судно легко покачивалось на волнах. На вид это был крепкий корабль: Лисандр заметил вдоль борта ряд отверстий для весел. На единственной центральной мачте висел свернутый парус.

— Не очень-то он похож на боевой корабль, — хмыкнул Прокл. — Я ожидал, что это будет хотя бы галера с двумя рядами весел.

Лисандр заметил, что Аристодерм хмурится, однако наставник скрыл недовольное выражение, когда повернулся к ним.

— Вполне подойдет.

Раздалось ворчание, и Лисандр услышал, как Прокл прошептал нечто вроде того, что «они хотят, чтобы мы потерпели неудачу».

Небо озарила раздвоенная молния, да так близко, что ослепила его.

Лисандр услышал лошадиное ржание и взволнованные голоса илотов.

— Берегись! — крикнул кто-то.

Лисандр обернулся и увидел, что лошадь галопом несется на него, за ней по дорожке с грохотом катилась небольшая телега для вещей.

Он отскочил в сторону, лошадь проскочила мимо и наткнулась на колючий куст утесника. Раздался треск — отвалилось одно колесо, и телега накренилась в сторону.

Лошадь неслась к скале, таща повозку за собой.

Лисандр среагировал первым и устремился за убегавшей лошадью. По его руке, израненной шипами, текла кровь, но он не обращал внимания на жгучую боль.

— Не подходи к краю! — закричал Аристодерм.

Но Лисандр уже не мог остановиться. Лошадь понадобится Орфею.

Лисандр бежал за испуганным животным, шлепая по лужам. Лошадь на мгновение остановилась и обернулась, но тут раздался гром, на небе сверкнула молния, животное снова бросилось бежать и через секунду исчезло за краем скалы.

— Она мертва? — спросил Эндимион, от потрясения у него сделались большие глаза.

Лисандр посмотрел через край скалы, к нему подошло еще несколько учеников. Лошадь неподвижно лежала внизу на камнях.

— Это ведь всего лишь лошадь, — крикнул Аристодерм. — Найдите укрытие.

— Фем! — позвал кто-то. — Помогите!

Лисандр обернулся и увидел, что один из учеников лежит на земле, а его плащ дымится.

— Наверно, в него попала молния, — сказал Леонид.

Сначала к Фему подбежал Лисандр, затем Демаратос. Край туники Фема полностью сгорел, под ним на теле слезла кожа, оставив узор, напоминающий лист папоротника. Его голова упала на одну сторону, но он открыл глаза. Фем был жив.

— Теперь у нас двое калек! — сказал Лернос.

Лисандр вспыхнул от гнева, но сейчас было не время ввязываться в новую драку.

— Недалеко отсюда есть пещера, — сказал один из илотов.

— Поднимите его, — приказал Аристодерм. — Укройте от дождя.

Взяв Фема за руки, Лисандр и Демаратос подняли его и понесли в ту сторону, куда указал илот. Это место было не пещерой, а естественным укрытием под выступом скалы. Но это лучше, чем ничего. С помощью илотов несколько учеников притащили телегу и поставили ее к входу в укрытие, частично защитив его от проливного дождя.

Из пещеры, где Лисандр укрылся вместе с остальными, он видел, как о скалы внизу бьются огромные волны. Они бросали корабль из стороны в сторону.

Один из илотов принес из телеги бинты. Тиро и Демаратос сняли с Фема обгоревшую одежду и смазали самые тяжелые ожоги вдоль шеи и плеча мазью из льняных семян. Фем начал приходить в себя и пробормотал:

— Что случилось?

— В тебя попала молния, — ответил Демаратос. — Тебе повезло, иначе ты уже гулял бы по царству теней.

Пока они перевязывали раны Фема и латали его одежду, Лисандр заметил, что на палубу вышел маленький человечек с двумя фонарями в руках.

Прищурившись, Лисандр стал вглядываться в дождь и увидел, что моряк раскачивает фонари взад и вперед.

— Нам пора идти, — сказал Аристодерм, поднося руку к лицу и смотря в том же направлении.

— Но там бушует шторм! — возразил ученик по имени Спирос.

— Вот поэтому-то нам и пора, — ответил Аристодерм. — Корабль нужно увести дальше от скал, иначе к утру он разобьется. Моряк дает нам сигнал. Берите щиты, копья и немедленно спускайтесь к морю.

Лисандр шел первым по усеянному галькой берегу, осторожно ступая среди зубчатых камней. Щит он прикрепил к спине и опирался на копье, чтобы не потерять равновесие. Демаратос и Тиро поддерживали Фема: его плохо слушались ноги. Орфей спускался вниз, стуча своей деревянной ногой.

Когда все собрались, копья перевязали веревкой. Фем уцепился за их середину, а два самых лучших пловца — Леонид и Аристодерм, поплыли, пользуясь копьями как плотом. Ученики один за другим бросались в волны и изо всех сил плыли к кораблю. Лисандр стал глазами искать Орфея, но его друг уже рассекал волны.

Лисандр проверил, надежно ли держится щит, и направился к морю. Пенясь, то побежало ему навстречу, намочив ноги.

Человек с борта корабля что-то кричал, однако сильный ветер не позволял его расслышать. Лисандр, зайдя по колено в воду, оглянулся и заметил, что Кантор все еще стоит на берегу и с опаской поглядывает на волны.

— Что случилось? — крикнул юноша.

— Я не… я… не умею плавать!

Лисандр вернулся к Кантору.

— Пойдем со мной, — сказал он. — Доплывем вместе. Это просто, вот увидишь.

У Кантора от холода посинели губы. Он кивнул.

Лисандр двинулся навстречу волнам, таща товарища за собой.

Он вошел в море по пояс. Соленая вода обдавала лицо. Кантор, шедший рядом, закашлялся. Когда вода достигла уровня его груди, Лисандр поплыл, рассекая набегавшие волны.

Кантор ухватился за ремень его туники, лишняя тяжесть грозила затянуть ведущего под воду. Его грудь тяжело вздымалась, пока он наполнял легкие воздухом.

Посмотрев вперед, Лисандр убедился, что проплыл лишь десять шагов — до корабля оставалось еще двадцать, и поплыл дальше, изо всех сил преодолевая натиск воды. Волны катились через голову и тащили к берегу. Соленая вода жгла глаза, а руки отяжелели, точно каменные.

У Лисандра уже не осталось сил обернуться и проверить, где Кантор. Он чувствовал, что тот все еще держится за пояс, и знал, что Кантор не утонул.

Осталось десять шагов.

На борту качались фонари, пронзая завесу дождя рассеянным светом. Учеников вытаскивали из воды, под хмурым небом возникали и исчезали черные тени.

Лисандр больше не чувствовал рук, но по боли в плечах знал, что они движутся. Тяжелый щит на спине давил на него.

Через голову пронеслась волна и утянула их под воду.

Лисандр больше не чувствовал Кантора. Когда стало нечем дышать, начало жечь в груди. Юноша поискал глазами Кантора, но ничего не увидел. Он даже не знал, в какую сторону всплывать на поверхность.

В рот ему хлынула вода.

Лисандр не мог предположить, что его ждет подобная смерть.