Кровь и Бензин

Глава 16. Узники

Карцер оказался маленьким прямоугольным закутком в небольшом помещении, который почему-то называли «барак смерти». Об этом Спартак услышал от рабов, которые работали на уборке двора перед импровизированной тюрьмой.

В этом строении, больше похожим на брошенный коровник прошлого столетия, Плющи оборудовали несколько камер, заложив кирпичом практически все оконные проемы и перегородки.

С десяток карцеров, таких же, где сидел Сомов, да сторожка на входе. Когда провинившегося заводили внутрь, то тут же быстро обыскивали в этой сторожке. Там стоял стол и пара стульев. У дальней стены шкаф в несколько полок. Похоже, для личных вещей арестантов. Сильно долго тут не держали. Смысл наказания был не в лишении свободы, а в лишении движения. Не двигаешься — считай уже овощ, а затем и труп.

Долгими гостями становились только те сидельцы, которых намерено доводили до животного состояния в устрашение другим, или перед казнью.

На удивление, охранник оказался довольно спокойным малым. Колкостей и грубостей от него Спартак не услышал. Низкий уровень психосостояния предполагал то, что жестокие человеческие инстинкты вылезают наружу, а игрок постепенно становится более агрессивным.

Похоже, что у обыскивающего вертухая уровень был ещё не так низок. Он с явным неудовольствием посмотрел на то, как конвоиры Спартака не ведут, а буквально толкают вперед своими сапогами.

Досталось и пятой точке и задней части бедер. Последние удары были особенно неприятны и ощутимы. Учитывая, что в этой игре пока что чувствовалась только треть болезненных ощущений — в реальности от таких ударов у Максима подкосились бы ноги.

Он обернулся на охранника, пытаясь запомнить его лицо, но его опять грубо толкнули в сторону одной из распахнутых настежь камер. Такие же располагались вдоль небольшого коридора. По пять с каждой стороны.

Только в двух камерах были кованные железные двери. Одна оказалась не заперта. Проходя мимо неё, Максим заметил массивные кандалы, прикреплённые к торчащему из бетонного пола штырю с ушком на конце. Для особо буйных и сильных — понял Спартак.

Его втолкнули в прямоугольную комнатку площадью примерно три на два метра. Ровно столько, сколько нужно, чтобы помешать заключенным вести хоть какую-нибудь активную двигательную деятельность. Почти под потолком было сделано небольшое окошко шириной и высотой в два кирпича.

Макс внимательно осмотрел все помещение и с трудом вздохнул. Последствия жестокого избиения. Воздух до сих пор с натугой входил в легкие. Все-таки Плющи были настоящие «мастера» заплечных дел. Сняли мало процентов жизни, но обработали как следует. Если бы все ощущения были в игре на сто процентов — Спартак не пришел бы в сознание.

Макс прильнул к решетке и начал уныло разглядывать происходящее на заднем дворе. Ничего, кроме монотонной работы он не наблюдал.

— Ты кто? — послышался приглушенный голос.

Сомов отпрянул от решетки и завертел головой по сторонам — откуда доносится звук? Он что, совсем уже сошел с ума от побоев и напряжения последних дней? Не должен был. Люди, подчас, испытывают и большее давление на психику, но остаются верны своему рассудку.

В стене, с правой стороны, он углядел небольшой зазор — часть кирпича была выбита. Настолько, что этот дефект поначалу даже не был заметен. Наверное, охранники не заглядывают внутрь. Это неудивительно. Учитывая практически нулевое убранство камеры — спрятать что-либо тут не представлялось возможным.

Спартак подошел к небольшому, в несколько сантиметров, просвету, и прильнул к нему. Темнота. С той стороны кто-то тоже прижался к дырке. Макс отпрянул и рассмотрел в щели глаз говорящего.

— Кто ты? — нетерпеливо поинтересовался тот.

— Меня зовут Спартак.

На той стороне послышался нервный смешок.

— Неплохой ник. Странно, что я даже не подумал о подобном. Меня зовут Крот. За что ты здесь?

— Дал в морду одному из надзирателей, — буркнул Максим.

— Ого! Это что же он тебе такого сделал, чтобы ты его огрел?

Сомов пожал плечами. Потом спохватился, понимая, что собеседник не видит его и добавил:

— Я задал на построении вопрос по поводу обеда. Ему это не понравилось. Затем он плюнул в мою пайку, которую я взял без его разрешения.

Молчание. Затем Крот коротко кашлянул и снова заговорил. В его голосе послышалась необычная смесь уважения и насмешки:

— Ты, должно быть, самый крутой парень на районе? Да еще и с самыми большими яицами?

— В смысле? — нахмурился Спартак.

— Ну я не слышал, чтобы тут кидались в драку на Плющей за такое.

Макс обдумал свои слова. Вообще-то его порыв в столовой не подпадал под описание героя, который вмазывает каждому обидчику. Но он не стал разубеждать своего «соседа» по карцеру.

— Слушай, ты давно тут? — поинтересовался Крот.

— Нет. Второй день.

— Второй день, — изумился тот, — И уже в карцере? Ну, тогда ты точно не шпик…

— Чего?

— Я говорю, ты точно не шпион Плющей. Может, видел таких?

— Видел, — кивнул Спартак, вспоминая Мотора и его дружков.

— Небось, уже и врагов тут нажил? — все допытывался Крот.

— Есть такое, — нехотя признал Сомов.

— Неудивительно с таким-то норовом. Где работаешь?

— Пока что на заводе… — протянул Максим.

— Пока что? — уточнил собеседник.

— Ну, может, переведут в мастерскую.

— К автомеханикам? — живо поинтересовался Крот.

— К ним, да. Обещал там один… К себе взять, — признался Спартак.

Затем он тут же подумал, что сболтнул лишнего. По сути, он и не знает Крота. Вдруг тот и является тем самым шпиком Плющей? Как-то он чересчур быстро ему доверился и разговорился. Этот парень умеет заболтать и расположить к себе. Истинный Крот.

— Алекса знаешь? — голос Крота стал громче. Очевидно, он приблизился к проему в стене еще ближе.

Спартак замешкался. Говорить или нет? Лучше подождать. Не говорить о том, что именно Алекс хочет его забрать к себе. Выдавать только ту информацию, которую итак могут знать Плющи.

— Видел, да. Меня когда нашли и угнали в рабство, везли вместе с ним.

— Он пытался сбежать? — усмехнулся Крот.

— Да, его поймали с несколькими «душами». Там совсем уже никакие овощи были.

— Узнаю Алекса. Ни перед чем не остановится, только бы сохранить голову. Молодец…молодец. Послушай, мне нужна твоя помощь. Небольшая. Ничего серьезного. Сможешь выручить?

— Не знаю, — осторожно ответил Сомов, — В пределах разумного. Не могу ничего обещать.

— Да я же говорю — ничего такого. Просто, когда тебя выпустят, постарайся сказать Алексу, что Крот передает привет. Что Крот здесь, в тюрьме. И что Крота, если он не решится служить Плющам, через два дня убьют. Получается, на третий меня повесят или еще чего похуже сделают.

А вот это что-то новенькое. Что связывает Алекса и Крота? Блефует? Или нет? Что значит — служить Плющам? Если Крот в карцере, значит не согласился сотрудничать с Плющами. Или все это просто фарс, для того чтобы разговаривать тех, кто попал в карцер?

Спартак начал лихорадочно думать. Зачем вообще это место, если тут мало людей? Нет, в тюрьмах всегда есть подсадные, которые стучат начальству. Начальство, в данном случае, Плющи. Карцер пуст, тут не у кого вытягивать инфу. Нечего подслушивать. А отвлекать от работы человека для того, чтобы поговорить с редким заключенным — провинившимся? Это требует умения втираться в доверие.

Такое тупой овощ не сделает. Сидение на одном месте в этой игре превращает юзера в безвольную куклу, которой ничего не интересно. Если бы один и тот же подсадной попадал в карцер постоянно вместе с нарушителями — это бы заметили другие рабы. А держать целый штат таких вот стукачей — оттягивать ценные силы с фронта. Вон Грифы как плотно взялись за Плющей.

Надо будет обязательно узнать об том Кроте у бельгийца, когда Спартака выпустят.

Нет. Следить за рабами проще именно в бараке. Много людей, много речей, много информации. Там можно просто слушать. Что-нибудь да проскользнет. Эти функции выполняют такие как Мотор и его дружки. Значит, Крот с высокой вероятностью тут реально не по своей воле и Плющам не прислуживает.

Но ухо с ним нужно держать в остро.

— Хорошо. Я постараюсь передать Алексу все, что ты сообщил. Но не могу обещать, что это будет скоро. Я его видел только когда нас поймали. После этого не замечал. Не знаю, когда это произойдет. Точнее, я не знаю, когда меня переведут в мастерские.

— В каждом бараке есть смотрящие от Плющей и есть главы среди рабов. Неформальные. Постарайся связаться с ними, и они помогут выйти на Алекса, — лихорадочно зашептал Крот, понизив голос и прильнув губами к щели в стене, — Надо сделать это как можно скорее. Иначе мне крышка, мужик. Я тебя очень прошу! Очень прошу!

О как. А Крот осведомлен о структуре внутри лагеря. Если обычный шпик знает о роли Алекса среди рабов — почему тогда Плющи до сих пор не казнили мастера? Нет. Крот не шпик. Скорее всего, не шпик. Разве только на него не ловят всех остальных руководителей рабов типа бельгийца. Что ж.

— Крот, я ничего не могу обещать тебе. Я новичок, и никого тут не знаю. Но если смогу передать что-то Алексу — ладно. Постараюсь сделать это лично. Но там… сам понимаешь, от меня зависит не многое.

— Хорошо. Пусть будет так. Но поторопись, я тебя очень прошу Парень ты явно нормальный, раз не с урками, ни с Плющами не ужился. Я тебя заклинаю — помоги мне. Два дня, парень! У меня осталось два дня! На третий меня прихлопнут. Ты сам знаешь — отключение от игры, это с нехилой вероятностью крышка, — уже совсем отчаянно взмолился парень.

— Да понял, я, понял…

По двери раздался грохот ботинка:

— А ну заткнулись оба, — с ленцой рявкнул охранник, — Иначе заделаю решетки к ядрене фене!

Думает, что заключенные переговариваются через соседние решетки на улицу. Это хорошо. Если бы зашел и осмотрел камеру — нашел бы зель между кирпичами.

— Мы все, мы все, начальник! — послышалось из-за стены.

— Заткнись. Спать. Быстро, — недовольно пробурчал вертухай. Потом еще раз для острастки стукнул чем-то по двери, и пошел по коридору к выходу.

Макс лег на холодную циновку и закрыл глаза. Надо отдохнуть. И собраться с силами…

***

Противный визг сирены возвестил о начале рабочего дня. Спартак открыл глаза и болезненно сощурился на яркие лучи солнца, пробивающиеся через решетку окошка.

Перед глазами всплыл «ночной» отчет:

______________

Текущий уровень жизни: 94 %

Уровень психосостояния: 92 %

______________

Прилично его Плющи отмолотили. Это за ночь уже восстановилось семь процентов. А если бы отметелили сильнее — то психосостояние могло бы и быстрее падать. По коэффициенту.

И тогда Макс застрял бы на уровне между 80 и 90 %. Пока не выпил бы нужный буст, или не разогнал бы себя до предела. А такой возможности у него не было.

Уровень психосостояния был все равно неутешителен. Теперь нужно как белка в колесе крутиться весь день на работе, чтобы восполнить «пробелы» в психическом здоровье.

Охранник «тюрьмы» отворил дверь в камеру и поинтересовался:

— Суть пребывания здесь понятна?

— Подохнуть от сумасшествия, — вяло процедил Спартак.

— Значит, врубился. Каждый проступок — плюс день или два. А может и три — в зависимости от твоего нарушения. Если посидишь недельку, а может и меньше — ты уже овощ по шкале психосостояния. Овощи нам не нужны. Намек ясен?

— Ясен… — кивнул Сомов.

— Ну и отлично. Поднимайся. Тебя отведут на работу. В твоих интересах бегать сегодня как ошпаренный. Движение — жизнь. А для раба жизнь — это подвижная и активная работа. Так что давай, шевели поршнями на выход…

Снаружи Макса ждал охранник с дробовиком наперевес. Он со скучающим видом махнул стволом в сторону завода. Вместо Бульдога в этот день был другой надсмотрщик. Скорее всего, жирный ублюдок залечивал свое безобразие на лице.

Рэд обрадовался Спартаку, традиционно став с ним в пару:

— Ну как ты? Как «тюряга»?

— Никак. Как обычный карцер. Холодно, неудобно и кукуха едет… Причем тут — в прямом смысле.

— А ты был когда-нибудь в карцере? — удивился напарник.

— Хм, — Сомов даже остановился на секунду и перестал катить бочку, — Нет, не был. Но мне кажется, что эта «Кровь и бензин» еще со многими малоприятными вещами нас познакомит. И чем дальше, тем все будет жестче.

— В этом я даже не сомневаюсь, — кинул Рэд.

— Я надеюсь, что нас скоро переведут к механикам.

— Нас?

— Да, я не успел сказать, но я попросил, чтобы ты перешел со мной. Не пожалеешь, поверь.

— Почему ты туда хочешь?

— Более адекватная работа. Плюс, есть шанс получить доступ к тачкам. Механиков даже по Пустоши иногда возят, чтобы они не сошли с ума от тайм-психоза.

— Вот это неплохая новость, мне нравится! А как мне с моим навыком быть?

— Подмастерьем будешь. Там посмотрим. Все равно ближе к колесам и шансу хоть как-то выбраться отсюда.

— Согласен. Смотри!

Оба обернулись на жалобные вопли одного из рабов. Он упал с бочкой на настил, сбил с ног другого товарища, и теперь пара доверху заполненных тар придавили его к земле.

«Души» побросали свои вещи и бросились помогать несчастному. Спартак с Рэдом подхватили одну из бочек вместе с парой других рабов и поставили в сторону. У бедняги была явно сломана нога. Ступня вывернулась под неестественным углом, а сам раб стонал сквозь слезы боли.

— Что там у вас? — окликнул работяг надсмотрщик.

— Ему нужна медицинская помощь, — коротко ответил Спартак.

— Здесь я решаю — кому в медичку, а кому на тот свет. — хохотнул Плющ. Похоже, его эта ситуация даже забавляла, — Что с ним?

— Сломана нога.

— Плохо. Такое в этой игре восстанавливается за три дня. Тащите его туда — под навес. Пусть валяется. После работы отнесете в барак. Через три дня чтобы выходил на работы. Кто старший у вас в блоке?

— Крест, — буркнул кто-то из «душ», проживающих в соседнем бараке.

— Вот и передадите ему, чтобы проследил. Не выйдет на работы через три дня — с Креста шкуру спущу лично! Понятно?

— Так за три дня без движения у него сильно упадет психосостояние… — робко вступил в разговор еще один раб.

— Нас это не колышет! — ответил за всех Плющей надсмотрщик, — Хочет — пусть хоть ползает по бараку, чтобы двигаться. Но через три дня должен выйти на работы. Скажите спасибо, что не лишаю его пайки. Итак три дня будет жрать и не работать. Чего встали?! Быстро подняли его, убрали отсюда, и за работу! Быстрее.

Для проформы бандит щелкнул хлыстом в воздухе.

Двое «душ» подняли пострадавшего, посадив его на сплетенные руки, и понесли в сторону навеса со старыми досками. Там они ободряюще похлопали беднягу по плечам, что-то сказали и возвратились к работе. Остальные быстро откатили две упавшие бочки на склад, чтобы не стопорить работу, и взялись уже за свои.

До вечера Спартак выслушал много соображений Рэда насчет матери и отца надсмотрщика. Причем в некоторых вариациях они представлялись в лучшем случае разными видами животных.

После работы, Максим наконец-то смог увидеться в Беном.

Бельгиец сам подсел к нему ближе и тихо заговорил:

— Завтра ты и Рэд с утра отправитесь на работы к Алексу. Пока Бульдог отлеживается в медичке, это нужно сделать по-быстрому. А то потом выйдет и развоняется на весь лагерь в поисках тебя. Или еще чего-нибудь выкинет. Спуску тебе он теперь не даст, сам понимаешь.

— Понимаю, — кивнул Спартак.

— Сильно тайм-психоз упал?

— Нет, сегодня уже часть восполнил, — Сомов на всякий случай проверил шкалы и отметил про себя следующие характеристики:

______________

Текущий уровень жизни: 97 %

Уровень психосостояния: 95 %

______________

— Это радует.

— Мне нужно будет передать кое-что Алексу как можно быстрее.

— Ты можешь сказать мне, — прищурился Бен.

Спартак задумался на несколько секунд. С одной стороны нужно рассказать про Крота именно Алексу. С другой — Бен явно советуется с ним по любому поводу. Да и дела все проворачивает именно с ним.

Кроту осталось всего два дня. Первый уже заканчивается. Медлить нельзя. Бен итак по уши в рисках. Ладно, будь что будет.

— В соседней камере со мной находился парень по кличке Крот, — понизил голос Макс, — Он просил обязательно передать Алексу, что послезавтра его казнят, если он не согласится сотрудничать с Плющами.

— Чем он так важен для них? — тихо спросил бельгиец.

— Я не знаю. Он не распространялся по этому поводу. Но сказал, что дело важное и Алекс поймет — о чем идет речь. Алекса он явно знает и вроде даже неплохо. Откуда — не спрашивай. Я не в курсе. Это все, что я должен был передать, — закончил Спартак.

— Понял, — задумался Бен, — Я обязательно шепну нашему другу об этом Кроте. Я думаю, завтра Вы уже сами пообщаетесь. Только особо не светись там в мастерских. Не привлекай внимание. Не надо, чтобы лишние глаза думали, что ты близко связан с нашим механиком. Понял?

— Конечно.

— Тогда давай ложиться спать. Вон — моторовские дружки пялятся на нас без остановки…

Спартак думал, что не сможет долго заснуть, но на удивление провалился в сон почти сразу. Перед этим в его голове четко устоялась мысль — завтрашний день будет очень интересным.

Маховик заговора начинал раскручиваться и набирать обороты…