Круг костра

Глава 31 Майя

Дети не ожидали увидеть того, кто однажды появился на пороге.

— Василиса!

— Как вам тут живется, ребята? Говорят, вы скучаете по дому.

— Да.

— Скоро вы туда вернетесь, а пока наслаждайтесь тем, что тут происходит. Я хочу устроить вам экскурсию в одно интересное место.

Ребят уговаривать было не нужно. Едва им сказали про что-то интересное, как они уже были на улице. Все только подождали, пока Вадик блокировал энергетикой замок на входной двери.

Василиса повела своих подопечных по незнакомой улице, которая поднималась по зеленому живописному склону. Их глазам предстало нечто удивительное. Город ста куполов! Каких там только не было! Золотые, разноцветные, витые, полосатые, узорчатые, закругленные, плавные, многогранные, — взвивались ввысь один над другим, пели в стройном хоре и радовали душу!

— Смотри, Вова, сколько церквей! — закричала Лера.

Но это были не церкви, а разные детские студии — так же сверкали золоченые маковки, также пели колокола, — но внутри шла совсем иная жизнь! Там не молились — там учились.

Дети подошли к храму с куполами цвета серого жемчуга. Квадратные стены бело-розовые, как пряник, венчали 4 башенки. Отдельно стояло здание, более новой постройки — часовня, росла березка возле ограды, висела кружевная арка над воротами, здание из красного кирпича украшала нарядная лепнина.

— Это не церковь? — разочарованно сказала Лера.

— А ты что, хотела помолиться?

— Ну…бабушка…

— Ты не бабушка, Лера. Мы живем в современном мире, эти храмы должны служить добру — для того их и строили, дети сделают их счастливыми, — мягко сказала Василиса. — Когда люди это поймут, когда они поймут, что дети — их будущее, когда они переступят через свой эгоизм, свое скупердяйство и свои жалкие помочи в виде суеверия и веры в ложных идолов, — вот тогда наступит расцвет человеческой цивилизации! Только вы понимаете, дети, что этого многие не хотят — им так удобнее — так проще, быть ханжами. Знаете, что такое ханжа?

— Я посмотрю в словаре, — важно изрек Вова.

— Ханжа, — это лицемер, прикрывающийся показной добродетелью, набожностью. Ханжество большинства людей состоит в том, что не найдя в себе внутреннего стержня, не поняв цель пребывания на земле, люди ищут его там, где обитают только мифы или сказки. Верить в сказки, конечно, удобно, ты не несешь за свои поступки никакой ответственности, сваливаешь все на высшие силы, так иногда поступают дети, но так не должны поступать взрослые, зрелые люди. С вами все наоборот. У вас слишком много вопросов. Вы будете искать на них ответы, я очень на это надеюсь, — голос Василисы был немного взволнованный.

"Она хорошая, — подумал Вовка, — и добрая, как мама".

Все поднялись по лесенке и вошли внутрь — здание было ярко освещено, и в огромном зале стояло множество мольбертов. Человек пятнадцать сидели за ними и рисовали — кто красками, кто карандашом.

Ребята заглянули в один мольберт. Смуглая девочка, с черными, как смоль волосами, делала с картиной нечто странное. Она "замазывала" прекрасный городской пейзаж.

"Вот чтудачка, — подумал Вова, — нарисовать хорошую картину, а потом взять и испортить. Неужели она недовольна тем, как нарисовано?" Девочка почувствовала чужое присутствие и внимательные взгляды за своей спиной, хотя была очень поглощена тем, что делает.

— Хай! — не оборачиваясь, сказала она, — меня зовут Светлая.

— Что за имя?

— Обычное имя для девочки из цивилизации майя.

— Что? Майя не выжили, их цивилизация давно уничтожена! — начал спорить Вовка.

— Про параллельную историю слыхал? — спросила девочка, — так вот, я оттуда, из параллелки! И мир там совсем не такой как у вас. Не было войн, не было насилия. К нам пришли пять учителей, и они преобразили наших правителей: жестокие были убиты и изгнаны, все менялись….словно всем людям сразу засунули в головы одни только светлые мысли и вынули все дурное.

— Утопия, — скептически заметил Вова.

— Почему ты не веришь, Вова? — спросила Василиса, — ведь этот мир, где находишься сейчас ты, тоже по-своему уникален. Это не на Земле…Но ты здесь, и Лера, и другие ребята, из вашего времени — в это ты веришь и видишь, что здесь могут твориться чудеса, так почему же ты сомневаешься в словах Светлой?

— Можно мы будем называть тебя Майя? — спросил Вова Светлую.

— Я не возражаю.

— Так ты художница?

— Нет. Я преобразующая мир. Я рисую то, во что верю — мир без вражды и ненависти. Без войн, лжи и зависти. И частично это сбывается.

— Странно, но что-то я не заметил в этом городе, что твои фантазии сбываются. Мы воюем с племенем чипэндейлов.

— Я не знаю, кто они, но посмотри еще раз внимательно на карту. Там есть сектора, которые спасли мы — люди племени Майя.

— Тебе что-то известно о карте? Там нет таких секторов.

— Нет, есть! — упрямо сказал Майя — Светлая. — Ты просто не захотел их увидеть.

— Это правда? — Вова посмотрел на Василису.

— Она права, — сказала Василиса. — Люди из племени Майи особенные — они верят в идею. И тоже по-своему меняют мир.

Но вам самим надо понять то, чем занимается Майя. Оставлю вас здесь.

— Майя, пойдем к нам, познакомишься с нашими друзьями. Мы покажем тебе наш домик.

— Нет, я должна закончить дело.

— В чем оно заключается?

— Вот этот сектор, изображенный на картине — на нем старинные постройки, но там стоит пирамида. Что я делаю, — тихо объясняла девочка. — Я беру специальный раствор и прохожусь по холсту, вот, все. Что было — исчезло! Я уничтожила картину зла и насилия. А теперь я беру волшебные кисти и рисую там все, что подскажет мне воображение.

— И это все?

— А разве этого мало? Если вы пойдете сейчас туда, то вы не увидите старые дома, вы не увидите пирамиду. Там будет знак солнца.

— Ты хочешь сказать, что, рисуя, ты уничтожаешь целый квартал, где жили люди?

— Да. Именно этим я и занимаюсь.

— Но это же безумие!

— Почему?

— Ты не меняешь — ты одно заменяешь другим. А как же быть с теми, кто любил свои старые дома, кто привык к любимому дереву, кто любил старую часовню?

— А нарисую тут новую часовню, и деревья нарисую.

— Майя, невозможно заставить людей разлюбить то, что было. Это их прошлое, их память. Как бы дурна она ни была, она часть их жизни, а ты все отобрала у них, — сказала Тая.

— Но ведь это сделает мир лучше, добрее.

— Доброта у тебя какая-то…странная, — пожал плечами Вова, — и все здесь этим занимаются?

— Нет, многие тут делают все наоборот. Искусство на многое способно.

— Это точно! — вздохнул Вова. — И все же, подумай о тех, кто любил свою прежнюю жизнь, которую ты загрунтовала и, может, им не понравятся твои новые дома, и они будут скучать по старым.

— Я так не думаю, — улыбнулась Майя.

Когда ребята возвращались к себе домой, Тая предложила пройти через тот квартал, который рисовала Майя.

— Хочешь проверить, говорила ли она правду? Она же фантазировала, — сказал Вадик.

— Как знать!

Ребята пошли через парк, и попали прямо туда, куда им нужно. Раньше в этом месте были старые неказистые дома, те, что так не нравились Майе, в которых жили бедные люди, но теперь! Там высились огромные красивые дома, на детской площадке играли дети — все было фантастически красиво. И люди изменились. Они стали какими-то другими. Они перестали быть собой. Словно кто-то залез им в мозги, вытащил из них их память, их прошлое, их ошибки и заблуждения и закачал туда простую логичную программу, направленную на преуспевание, на сытую и счастливую жизнь.

— Она не обманула!

У детей вырвались изумленные возгласы.

— Она взаправду это умеет!

— Но ведь все стало гораздо лучше! — сказала Лера. — Я ее понимаю.

— Ты ее одобряешь? — удивилась Тая.

— Да, эти дома красивее и лучше. И люди тут стали какие-то веселые, добрые, что ли.

— Лера, так нельзя! Как ты не понимаешь, Майя делает очень большую ошибку — нельзя закрашивать чужую жизнь — это неправильно. Люди сами должны ее менять. Люди сами должны что-то сделать, чтобы что-то изменилось.

— Но ведь все стало лучше! — упорствовала Лера.