Крушение мировой революции. Брестский мир

28

«Посмотрите, по всей России на втором месте проходят в Учредительное собрание кадеты, — указывал делегат Абрамов. — Мы, социалисты-революционеры, всегда стояли за эту надежду народа — за Учредительное собрание. Но теперь, по мере выяснения результатов выборов, у нас теряется надежда, оправдывает ли Учредительное собрание желания и чаяния народа. Если это Учредительное собрание не сможет провести социализацию земли, то у нас возникнет новый вопрос — сделать выбор между Учредительным собранием и Советами, и тогда мы [...] должны сказать твердо, что Учредительное собрание изжило себя, мы переросли его» (Протоколы Первого съезда ПЛСР, с. 61).

Такого же мнения придерживался левый эсер Табаков: «Учредительное собрание [...] не отразит настроения масс. Я считаю [...] что Учредительное собрание надо окружить железным кольцом Советов, контролировать, требовать и проводить свое. [...] Борьба начнется в открытую. Мы должны быть во всеоружии. Я утверждаю, что бой будет. Тут товарищ Шрейдер говорил, что мы сначала послушаем, что они будут говорить. Нет, товарищи, лучше не будем слушать — мы хорошо знаем, что они будут говорить. [...] Я ни на один момент не допускаю, чтобы Совет был сторожем и хранителем Учредительного собрания. [...] Если [...] Учредительное собрание не пойдет навстречу нам, то судьба его мне предвидится еще в более плачевном виде, чем судьба Предпарламента» (там же, с. 63).

Чем дольше длился съезд и яснее представлялась картина с выборами, тем резче реагировали левые эсеры на проблему Учредительного собрания. «Когда я слышу столь модные теперь крики «Вся власть Учредительному собранию», я понимаю, что люди не отдают себе отчета в том, чего они требуют», — заявил Шрейдер (там же, с. 104) и был поддержан Прошьяном: «Отдать власть Учредительному собранию [...] мы не можем и не должны. [...] Конфликт его с Советами неизбежен, и если оно захочет взять власть в свои руки, то мы ему этой власти не отдадим» (там же, с. 108-109).

Спиридонова же попыталась дезавуировать Учредительное собрание, как таковое: «Мы [...] виноваты в том, что внушали народным массам, будто Учредительное собрание является огромным завоеванием народа, что Учредительное собрание — чуть ли не венец революции, что оно должно сказать решающее слово по всем больным вопросам нашей государственной жизни [...]. И только в последнее время [...] перед нами стали рассеиваться всякие парламентские иллюзии» (Третий Всероссийский съезд Советов, с. 45-46).