Крушение мировой революции. Брестский мир

134

«Партия наша пропала», — проронил эсер Н. П. Огановский. (Огановский. Дневник члена УС, с. 161.) А меньшевики недоумевали. «Почему они испугались матроса Железнякова, почему не поставили его перед необходимостью насильственного разгона, арестов, расстрела высокого собрания? — спрашивал

Н. А. Рожков. — Политически это был бы серьезный шаг. Надо было объявить заседание непрерывным и бороться с мужеством отчаянья» (Рожков. Ход революции, с. 42). Однако бороться значило проливать кровь. Чернов указывал позже, что «в свои стены призывал Учредительное собрание огромный Семянни-ковский завод, обещая защитить народных избранников [...]. Но вблизи него по Неве уже располагались мелкие военные суда из Кронштадта, и депутатов отталкивала мысль — дать большевикам предлог для грандиозного массового пролития крови рабочих, причем этою дорогою ценою было мало шансов купить победу» (АИГН, 382/5. Чернов. Воспоминания об А. Гоце, с. 6-7; АИГН, 10/3. Комментарии Чернова, с. 88-89).