Крылья для двоих. Развод

Глава 22

Тимур.

Бедная Лида… Признаться честно, мне стыдно. Вчера я выкатил правду-матку об отсутствующем к ней мужском интересе, а сегодня сюда явилась Катя…

Могу представить, как любая женщина воспримет такие слова. Не интересую как женщина, потому что некрасивая, неинтересная, толстая или худая… И далее, по списку.

Катю я выпроваживаю быстро. Заставляю вернуть ключ и громко захлопываю дверь, демонстрируя отношение к ее визиту.

Торопливо шагаю в кухню, боясь застать там плачущую Лиду, но ей удается меня удивить…

– Садись завтракать, – выдыхает она с улыбкой. – Не знаю, что ты предпочитаешь, но… Других продуктов все равно не было.

– Лид, прости за этот цирк. Мы расстались. Катя мне изменила, а я такое не терплю и…

– Твоя личная жизнь меня не касается, Тимур. И не интересует. Если ты думаешь, что слова этой девушки меня ранили, то… Я вся сплошная рана, понимаешь? Меня и нет словно… Кровавое месиво или мокрое место. А этой субстанции разве можно сделать еще больнее? Так что не трать слова. Давай лучше подумаем, как нам что-то узнать. Если ты, конечно, не передумал мне помогать.

– Лид, я вчера довольно резко выразился, когда говорил про мужской интерес. Я не имел в виду, что ты некрасивая или неинтересная, я…

– Пожалуйста, не надо… Меня не успокоит это, поверь. Я знаю, какая я. Только какой в этом прок?

– Ладно… она больше не придет.

– Я тоже. Сегодня же съеду в домик. Но сначала мне нужно все узнать у подруги, это ее тетя сдавала дом.

– Ммм… Безумно вкусно. Давненько я не ел такого простого и сытного блюда. Спасибо тебе, – улыбаюсь, уминая кашу.

– Есть еще одна проблема, Тимур, – прячет взгляд Лида. – Я не могу везде ходить в своем платье. Оно слишком нарядное и неудобное. И туфли… У меня есть одежда, но чемодан у мамы.

– Ключа нет?

– Нет, конечно. К ней мы заедем в первую очередь. Деньги у меня есть. Я сняла их со счета и спрятала у мамы.

– У меня есть кое-что в шкафу, – выпаливаю я, крепче сжимая вилку. – Осталось от бывшей жены.

– Она не будет против, если…

– Она погибла в прошлом году. Разбилась, когда они с ее новым мужем ехали в горы. Он был за рулем. У нее осталась маленькая дочка, Лид.

– Мне очень жаль, Тимур. Ты… ты ее любил? Прости, если снова лезу не в свое дело, – распахивает глаза она.

– Любил. Но… С человеком моей профессии жить сложно. Ей не хватало внимания. Давай, не будем о грустном? Идем в спальню.

Лида проворно кладет тарелки в раковину и следует за мной. Три года прошло, как Оксана уехала, а я так и не решился выбросить ее шмотки. Меня что-то останавливало… Я трогал блузки и единственное, оставленное за ненадобностью розовое платье и… Не мог избавиться от прошлого. Нюхал хранившие ее аромат вещи, а потом, когда запах улетучился, задвинул их на антресоли.

– Здесь пара блузок и летнее платье. Кстати, есть нижнее белье, Лид. Тебе нужно?

Ищу ее взгляда, ожидая увидеть то, что должна испытать любая, уважающая себя женщина – жгучую обиду или унижение, но из ее васильково-синих глаз струится благодарность.

– Спасибо. Платье подойдет. А трусы мои, наверное, высохли? – добавляет она с улыбкой.

– О! Да тут и балетки есть. Но они тебе, скорее всего, большие?

Краска приливает к щекам, когда я спускаю взгляд к ее маленьким, аккуратным ступням. У Оксаны был сороковой размер, а у Лиды…

– У меня тридцать седьмой. Спасибо, Тимур. Ты прямо, как герой из сказки – обогрел, накормил, спать уложил. И одел… Придется надевать свои шикарные туфли.

– Переодевайся, я выйду.

Лида называет адрес мамы. Озирается по сторонам, когда мы идем к машине. День сегодня на удивление хмурый. С неба срывается дождь, прибивая пыль к земле.

Приезжаем к месту через полчаса. Лида выскакивает из салона, стоит мне остановиться. Бежит к подъезду. Я за ней…

– Лид, тебя может там ждать муж. Давай вместе? Не торопись, ладно?

– Господи… Я так боюсь, – шепчет она, сжимая мои предплечья.

Такая сейчас беззащитная, маленькая, разрумянившаяся от волнения. Ума не приложу, как такую можно обидеть? Как?

– Идем, – цежу сквозь зубы.

Поднимаемся на нужный этаж, а там…

– Мамочка, Ванюша? Где вы? Мам…

Дверь нараспашку. В коммуналке хорошо «поработали» – везде бардак, полки распахнуты, вещи валяются на полу.

– Мамы нет, – шепчет она бескровными губами, указывая на то, что и так очевидно.

– Давай спросим у соседей? Лид, твой чемодан и документы на месте?

– Чемодана нет, – оглядывает она комнату. – Денег… Тоже нет. Они вот здесь были, в синем конверте, – всхлипывает Лида, потряхивая пустым предметом. – Тимур, он забрал все, понимаешь? Погоди… Мама документы хранит в кухне.

Она бежит в маленький закуток, именуемый кухней. Вытаскивает коробку с антресолей и облегченно вздыхает.

– Слава богу, здесь свидетельство о рождении Вани и все мои документы. Диплом, СНИЛС, ИНН… Все, кроме паспорта.

– Точно все?

– Да. Надо его срочно восстановить. И маму надо найти, Тимур. У нее больное сердце.

В дверях слышится шум. Закрываю Лиду собой, завидев неопрятного старичка в засаленной тельняшке.

– Татьяну в больницу забрали, Лид. Она ночью прибежала… Испуганная, заплаканная. Кричала, мол, Ванечку украли. Что у вас там стряслось?

– Кто… украл? – бескровными губами шелестит Лида.

– Отец его. Муж твой. Забрали, мол, Ванюшу, ироды. Она полночи тебе пыталась дозвониться, думала, с тобой что-то сотворили… А утром сюда люди какие-то пожаловали. Перевернули все. Вещи таскали, чемоданы.

– И ты молчал, Алексеич? Почему полицию не вызвал?

– Испужался маненько. Прости, Лидок.

Старик чешет репу, а потом выпаливает, спохватившись и любопытно оглядывая комнату:

– В третью городскую ее увезли.

– Лид, поедем сейчас к маме, но здесь нужно поменять замки.

– Думаешь, их это остановит? Они и новый сломают. Маме здесь быть опасно. Я сниму дом и заберу ее с собой. Хотя нет… Денег нет у меня, я все сняла со счета, Тимур. Все… А там много было. У меня только сапфиры остались… Давай в ломбард тоже заедем?

– Давай сначала в больницу?