Кто ты?

14

Алиса дулась. Причем демонстративно. Янус сел рядом с дочерью на диван и вынул у нее из рук книгу, уже полчаса открытую на одной и той же странице.

— Что случилось?

Девочка вскочила.

— Ну, зачем она тебе? А? Ты же такой хороший, красивый, добрый, у тебя вот дом свой, я! А она? Она вне закона! И мертвая! И вообще она некрасивая, и платья у нее штопанные! И готовит она гораздо хуже Дарьи! И…

— Лиса, у тебя прыщ на носу.

Изумленная Алисия потрогала указанную часть тела, потом посмотрела на отца.

— И что?

— Это не мешает мне тебя любить. Штопанные платья и истощенный вид — не самые страшные в мире вещи. Есть и хуже.

— Например?

— Предательство. Измена.

Дочь офицера нахмурилась, а потом полезла к отцу обниматься.

— Мало тебе было матери! Ну и нужна тебе еще одна…такая?

— В том-то и дело, — заметил Янус, прижимая к себе ребенка — свое самое большое сокровище, — что она другая. Как раз такой, как твоя мама, нам не надо.

— Найдешь же беду на свою голову!

"Уже нашел," — подумал Дирек.

— Так ты не против?

— Нет, против! — заявила Алиса, но Янусу показалось, что она так говорит из чистого упрямства.

Он облегченно выдохнул. Возможно, преждевременно.

Янус заметил Дарью еще до того, как она постучала. Женщина в одной руке держала тяжелую корзинку, за другую цеплялся мальчишка лет семи. Прежде чем заявить о своем приходе, посетительница обозрела находящийся в беспорядке двор и только потом подошла к двери.

По началу Дирек хотел подождать — вдруг, как в прошлый раз, она оставит корзинку на пороге и уйдет? — но гостья терпеливо топталась на пороге. Пришлось направится к парадному входу.

Офицер открыл сам. Женщина внимательным взглядом окинула его фигуру и облегченно выдохнула. Следы пьянства, она там что ли искала?

— Здравствуйте, ваше благородие.

— И вам не хворать. Что случилось? Я разве забыл отдать вам жалование?

В ответ на резкий тон Дарья только кротко улыбнулась (что ну никак не вязалось с ее обычным поведением!).

— Не сердитесь, ваше благородие, не со злым умыслом пришла. Вот, — ему протянули корзинку, из которой одуряюще вкусно пахло, — возьмите. Хоть дите поест.

Дирек дар принял. Не принять еду с таким ароматом показалось ему преступлением. К тому же, они с Лисой действительно готовят не особо хорошо. Благо, сегодня ужин обещала приготовить Вира…Вера.

— Спасибо.

Женщина еще раз окинула взглядом двор (содрогнувшись, когда глаза наткнулись на место сожжения свиньи) и предложила:

— Может, помочь чем?

Янусу эта добросердечность казалась подозрительной. Впрочем, он вполне отдавал себе отчет в том, что в последнее время во всем видит угрозу, даже там, где ее нет. Он более миролюбиво заметил:

— Спасибо, Дарья. Сами справимся. Нам так удобнее.

Посетительница что-то смекнула и кивнула — то ли Диреку, то ли своим мыслям.

— Вы если что… — она опять покосилась на пепел, — говорите. — И вдруг вздохнула тяжко: — Жалко девку.

Дирек ничего не ответил. Дарья попрощалась и ушла, таща за руку любопытно озирающегося мальчишку.

А Янус решил на всякий случай сходить утром осмотреть территорию рядом с домом. Если рядом ошивались соглядатаи, он заметит их следы. Главное, самому не попасться.

Вира подскочила на кровати. Резко встала и босая, без шали кинулась вниз по лестнице. Дирек уже открывал входную дверь, когда она схватила его за руки, оттаскивая от выхода подальше.

— Стой! Не надо! Кровавые люди кругами ходят! Ружья заряжены! Не выходи!

Мужчина покосился сначала на дверь, потом на ведьму.

— Откуда знаешь?

Девушка опустила глаза.

— Приснилось.

— Приснилось? — недоверчиво переспросил офицер. Вира с досадой ответила:

— Да.

Дирек застыл, не зная, что предпринять. То ли посмеяться, то ли поверить.

— Мне после… — она сглотнула, — после допросной сны не снятся. То есть, я их не помню. Никогда. Даже когда дождь, и я сплю спокойно. А тут…

— Тогда почему ты решила, что это…как сказать-то…видение, а не сон?

— У меня было уже так. В детстве случалось периодически, но я тогда не понимала ничего, только удивлялась иногда, почему я порой знаю что-то наперед или то, что скрыто от глаз. Потом лет в пятнадцать раза два было — и все. А сейчас…это не может быть сновидением. Откуда я тогда бы узнала, что ты здесь?

Это "ты" Дирека чрезвычайно порадовало. А вот все остальное ничего хорошего им не сулило. Если это правда, конечно.

— Хорошо, пусть с тобой такое уже случалось, но как ты поняла, что сейчас — не вернувшиеся сны? Как увидела людей?

Ведьма огляделась. Потом подошла к ближайшему подсвечнику с зажженной свечой. Поднесла ладонь ближе. На глазах ее выступили слезы. Но не от боли — рука ее не трогала пламя.

— Смотри. Я не касаюсь огня. Но чувствую его тепло и знаю, что он рядом. Я пойму это даже если закрою глаза. И если ты зажмуришься, а я пройду мимо — ты почувствуешь. С этим так же. Я чувствую. Но не зрением, не слухом, не обонянием… Я не умею делать это специально. Но иногда оно получается само. И я даже не всегда могу понять, что это.

— Как так?

— Это…иное восприятие. Я не вижу красочную картинку — только пару размытых деталей. Они могут поведать многое или не сказать ни о чем.

Янус всмотрелся в зеленые глаза.

— Но сейчас ты их видишь?

— Да.

— Можешь сказать сколько их? Какое у них оружие? Какой приказ от начальства? На какое время они сюда направлены? Что будут делать дальше?

Вира схватилась за стену и закрыла глаза.

— Двое. Их след неяркий — они тут недавно. Скорее всего сменили предыдущую пару. Дежурят не круглосуточно. У них есть оружие и они уже убивали. Всё.

Дирек задумался. С одной стороны, информации очень мало. С другой, — им известно хоть что-то. И это уже хорошо.

— А почему остановила меня? Видела что-то плохое? Они стреляли бы? Попытались схватить?

Девушка покраснела.

— Нет, такого я не вижу. Просто…испугалась.

"За тебя," — добавили оба мысленно. Вира стояла у стены, отведя взгляд, Янус — напротив, спиной к входной двери.

— Я не умею предсказывать, — пояснила на всякий случай девушка. — Я бы и с этим не разобралась, если б отец хорошую знахарку случайно не встретил.

— Так все-таки деревенские знахарки — ведьмы? Не врут легенды?

— Не знаю. Думаю, не все. Есть, наверно, просто травницы. Иначе их точно всех бы посжигали. Ведь проверяют же иногда.

Проверяют, это Дирек и сам знал. Только женщины эти уходят и приходят, когда им вздумается. Попробуй поймай. Да и особые грамоты о проверке они себе вытребовали лет пятьдесят назад. Дедушка нынешнего короля указ издал: проверенным выдавать специальные листы, дабы по двадцать раз одного и того же человека не мучить и попусту казну государственную не разбазаривать. По слухам, правда, указ этот был уступкой женщине, что короля лечила в одном из военных походов. Говорят, так он плох был, что пообещал любое желание исполнить тому, кто его спасет от болезни. Вот и пришла знахарка из соседней деревни и вылечила королю уже начинающую гнить рану. А в награду попросила, чтобы женщин, травы ведающих, попусту не беспокоили. С тех пор появились особые грамоты о проверке на ведьмачество. А любую бумажку, как известно, можно подделать или достать незаконным путем. Впрочем, как и порвать. Правда спрашивали их у знахарок чаще всего тогда, когда уже посылать за тайной службой собирались. А то ведь могла обидеться и уйти, а кто людей лечить будет? Особенно, если до города далеко?

— И многому она тебя научила?

— Нет. Она у нас одно лето прожила только — и ушла. Сказала, сильная кровь зовет. А мне, мол, и этого хватит.

Дирек мысленно выругался. Ну что стоило той женщине помочь девчонке разобраться с ее проклятием? Ну, или даром. Это с какой стороны посмотреть. То, что у них в стране под запретом, на то в Лакории, например, смотрят сквозь пальцы. А дальние державы вообще университеты ведьмаческие открывают. Жалко, что им туда не добраться — слишком далеко, при любом раскладе их выследят и поймают раньше. Если уходить, то марш-броском до такого места, куда ходу шпионам тайной полиции точно не будет. Например…

— Ай!

Вира вдруг побледнела и схватилась за стену. А потом согнулась и застонала.

— Что случилось? — Янус подскочил к ведьме и помог ей выпрямиться.

— Больно…

— Где болит? Ты ушиблась? Принести холодное?

Девушка отрицательно покачала головой и оперлась на его руку.

— У них человек наподобие меня есть.

— Это как? — опешил мужчина. — Ведьма?

— Нет. Мужчина.

Дирек почувствовал себя выбитым из колеи. Разве их пол может наследовать что-то подобное? О таком он ни разу не слышал. Мужчин если и казнили, то за сговор с ведьмами, а не…

А если эта просто еще одна государственная тайна? Ходили же легенды о том, что в тайной полиции служат "особые" люди? Почему бы короне не поступить рационально и в этом вопросе: если от женщин на войне или в полиции толку немного, то мужчины со способностями придутся в этих сферах очень кстати. Тем более, что здесь и нарушения закона нет: ведь указ Справедливого короля касался только ведьм, то есть представительниц женского пола. Просто люди из тайной службы как обычно кое-что замолчали…

— Чем тебе помочь?

Вира улыбнулась бледными губами.

— Почти прошло. Не стоит беспокоиться.

Офицер посмотрел на розовеющее лицо ведьмы и кивнул.

— Он мог тебя — как это сказать? — увидеть? заметить?

— Не думаю. Я же ничего не делала, когда он "искал". Вряд ли они знают, что я здесь. Даже, скорей, наоборот, решат, что я точно убита.

— Это нам на руку! — повеселевшим голосом сообщил Дирек.

— Это что такое???

Алиса потерла сонные глаза и с неудовольствием воззрилась на стоящую вплотную друг к другу парочку. Взгляд ее стал осуждающим. Вира поспешила отойти от мужчины, сказав напоследок "Спасибо". Янус снял с плеча ружье и положил на диван.

— Мы тут подумали, — невозмутимо начал он. — А не попутешествовать ли нам? Как ты на это смотришь, Лиса.

— Пока я смотрю только на часы. И там полночь, — буркнула девочка и ушла досыпать. Вира вышла следом за ней, попрощавшись с ним легким кивком. Янус выложил из карманов оружие и тоже отправился спать.

Ведьме он решил поверить. Главное, чтобы она сама хоть немного разбиралась в том, что может, и как. Загадок в их жизни в последнее время и так хватает. Хотелось бы побольше отгадок.

Утром Вира задала Янусу мучающий ее полночи вопрос:

— Почему ты пошел проверять территорию ночью?

Алиса, тут же сидевшая на диване, тоже с интересом уставилась на отца.

— Я не чужаков искать собирался, — терпеливо пояснил Дирек, — а ставить метки. Вот через день пошел бы и проверил — тронуты они или нет, остались следы чужих людей или все чисто.

Девочка немедленно забросала офицера вопросами:

— А что это за метки? А как они ставятся? А они только в лесу используются? А это государственная тайна? А меня научишь?

Янус посмотрел на дочь с подозрением.

— Тебе зачем это знать?

Алиса пожала плечами.

— Мало ли. Вдруг пригодится.

Однако глаза у нее горели азартом предвкушения, и Дирек мысленно содрогнулся от посетивших его голову картин, описывающих, чем может кончится очередная лисина забава.

— Это государственная тайна, — поспешил он заверить дочь. Та вернулась к чтению какого-то романчика, весьма разочарованная его ответом.

— Лиса, а что это у тебя за книжка? — поинтересовался, присматриваясь к книге, отец.

— На полке в библиотеке валялась, — Алиса закрыла книгу и прочитала с обложки ее название: — "Полуночные страсти". Я думала тут про приключения, но пока только дамочки всякие разговаривают, ни привидений, ни воров, — она грустно вздохнула.

Дирек книжку у дочери отобрал.

— Лиса, а ты не хочешь вернуться к занятиям? На чем вы там с Синт остановились?

Ребенку идея явно не понравилась.

— И кто меня учить будет?

Янус огляделся.

— Да хоть, Вира.

Серли, получившая в свое время то, что называли блестящим образованием, кивнула.

— Если вы этого желаете, я согласна.

— Не желаем! — заупрямилась девочка. Дирек, открывший книгу на произвольной странице и успевший прочитать пару строк, с изумленно-брезгливым выражением захлопнул "страсти" и безапелляционно сообщил:

— Желаем! Даже жаждем! И начать лучше немедленно!

Громкий протест Алисы никого из присутствующих не тронул и ее тут же усадили за стол и вручили письменные принадлежности.

Упрямый взгляд девочки не обещал Вире ничего хорошего.

Впрочем, у ее отца упрямства было не меньше.