Кто ты?

9

Вира не находила себе места. Кто прислал ему письмо? О чем? Не пора ли ей бежать подальше из этого дома? Девушка рассеянно огляделась. В конце коридора пререкались Лексий и Алисия, причем последняя в споре явно побеждала. Мимо окна прошла Дарья с корзинкой, полной постиранных вещей…

А ведь привыкла. Прикипела. Могла ли она подумать еще месяц назад, что в ее жизни будет место, где она сможет немножко забыться? И забыть. Обо всем, что произошло в последнее время… Сможет просто жить — готовить, сажать цветы, разговаривать и даже улыбаться…

Все это закончилось? Или нет?

Подзабытое чувство паники накрыло девушку с головой. Она стояла в полной рассеянности посреди коридора и не могла понять, куда ей бежать и что делать…

Громовым молотом отдавалось в ушах тиканье коридорных часов.

Тик-так… Тик-так…

Время ускользало сквозь пальцы…

Но даже шаг невозможно сделать, ведь ты не знаешь, в какую сторону бежать…

— Вира? Все в порядке?

Она не заметила, как Дирек вышел из кабинета и направился к Алисе и Лексию. Сколько прошло времени? Пять минут? Час?

— Да… Да.

Он встревоженно всмотрелся в ее лицо.

— Что-то случилось? Вы заболели?

Ведьма отрицательно покачала головой.

— Я попрошу Дарью, пусть она поможет вам сделать ужин. Вы совсем бледная.

Вира кивнула. Янус шагнул было дальше, но она вдруг схватила его за рукав:

— Вы куда?

Мужчина посмотрел на нее изумленно.

— Собираюсь освободить моего секретаря из плена языкастой дочери. А что?

Девушка смутилась и отпустила его одежду. Надо было сказать хоть что-то в свое оправдание, и она промямлила:

— Нет. Ничего. Передайте, что я хотела его видеть.

Офицер перевел удивленный взгляд с ведьмы на секретаря и обратно.

— Да, он, вон, в конце коридора стоит. Пойдемте вместе. Я могу просто дать ему поручение на вечер, в любом случае мое дело не безотлагательное. Мы можем разобраться с ним и завтра.

— Какое дело?

Совершенно неуместный, наглый, бестактный вопрос, особенно, если учитывать, что она всего лишь служанка. Дирек должен был как минимум возмутиться, но он только спокойно ответил:

— Хочу уволить стражников.

— Уволить? — Вира с ужасом уставилась на собеседника. — Как? Почему?

Янус добродушно усмехнулся.

— Вас это так пугает? Не волнуйтесь. Если мои догадки верны, то нам либо ничего не грозит, либо грозит то, от чего пара парней с ружьями навряд ли нас спасет. Впрочем, вы можете уехать, если боитесь.

Вира не заметила ни изменившегося голоса офицера, ни его странного взгляда.

— Мне некуда ехать, — сказала она и наконец сдвинулась с места. Ноги сами повели ее в сторону, обратную той, где стояли Алиса и секретарь.

Янус хотел было ее окликнуть, но потом передумал тревожить больную и отправился спасать от дочери своего ценного работника.

Коридорные часы отсчитывали время.

К вечеру Вира опомнилась. И поняла, что увольнение стражи можно считать победой. Если бы Янус ее в чем-то подозревал, он так просто не расстался бы со своей охраной. Если бы он все еще интересовался делом промышленника Серли — тоже. Кажется: живи и радуйся. А на душе все равно скребли кошки. Может, от неопределенности? Ведь она может только предполагать, чем руководствовался Дирек, прочитать чужие мысли никто не в силах. Увы.

Кусок мяса выскользнул из рук и упал на пол. Сидящий в углу рыжий кот тут же его подхватил и, угрожающе рыча, поволок добычу под лавку.

— О! Как у вас тут…темно.

Синт приподняла юбку, чтобы перешагнуть порог кухни. Вира против воли обратила внимание на чулок с рисунком и изящную аристократическую лодыжку. Почему-то вид идеальной женской ножки ее разозлил, и она глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.

— Вам что-то надо?

Елизавета опустила юбки и огляделась.

— Да. Мне сказали, на кухне есть ароматные травы. Не поможете мне найти шалфей?

— Подождите минуту, — Вира принялась отмывать ладони от мясного сока.

— Странно, что вы сами готовите, — заметила воспитательница.

— Почему?

— Ну…разве хозяин не мог вам приставить кого-нибудь в помощь? Учитывая ваши отношения, это было бы более тактично.

Ведьма резко обернулась, ненароком обрызгав стоящую рядом Синт.

— Что вы имеете ввиду?

— Ну, господин Дирек мог бы быть мягче к вам. Не особо любезно с его стороны заставлять вас еще и работать, учитывая какие вас связывают узы…

Вира отошла к шкафам и захлопала деревянными дверцами.

Не оборачиваться! Еще проклянет ненароком эту дуру!

— Не знаю с чего вы взяли иное, но нас связывают исключительно рабочие отношения. Я — са…экономка, он — работодатель. Все. Ваш шалфей. Заберите.

Елизавета приблизилась и осторожно взяла пучок протянутых ей трав.

— Простите. Я не хотела никого обидеть. Просто услышала пустые сплетни и необдуманно им поверила.

Ведьма кивнула и вернулась к столу, где ее ждал недорезанный кусок мяса.

— Вы обиделись?

— Нет.

Она не лгала: ей был крайне неприятен этот разговор, но обижаться на введенную в заблуждение воспитательницу она не собиралась. Хоть и симпатий к ней все сказанное ею не прибавляло.

— Просто все говорят про особое отношение господина Дирека к вам, вот я и… Простите.

— Прощаю. Поменьше слушайте рассказы служанок.

Елизавета смущенно потопталась на месте, теребя травы.

— Понимаете…вы так легко с ним общаетесь, а моя воспитанница очень переживает по этому поводу.

— Видимо, у вас очень доверительные отношения, — ехидно заметила Вира и тут же прикусила губу. Ну вот кто ее за язык тянул? Синт и так с Алисой несладко приходится.

— Помилуйте, кто о таком говорит? — всплеснула руками та. — Но я же вижу!

— Не волнуйтесь, — поспешила успокоить девушку ведьма. — Нас с господином Диреком связывает только зарплата.

Елизавета изящно кивнула, благодарно улыбнулась и вышла из комнаты.

Вира вернулась к мясу.

Отбивная к ужину вышла великолепная.

Громыхнуло. Янус перевернулся на другой бок и накрыл голову одеялом. Визг. Женский голос. Офицер накрыл голову подушкой.

Грохот. Визг.

Спать хотелось неимоверно. Алисия грозы обожает, так что все в порядке…

А вдруг Вире опять снятся кошмары?

Дирек встал, накинул халат и вышел в коридор. В него тут же кто-то врезался.

— Елизавета?

Девушка дрожала. Каштановые волосы, всегда собранные в аккуратную прическу, растрепались, тонкая ночная рубашка расшнуровалась и сползла с округлого плечика…

— Отец жизни! Что с вами?

Громыхнуло.

Синт вздрогнула, вскрикнула и прижалась к нему всем телом, уткнувшись лицом в плечо. Послышался всхлип.

Тело ее было мягким, горячим, а ткань рубашки настолько тонкой, что ему казалось, он чувствует ее кожу, не то что некоторые…выпуклости…

Мужчина решительно отстранил испуганную воспитательницу.

— Вы грозы боитесь?

— Простите…минутная слабость…

— Ничего-ничего, бывает, — Янусу вдруг захотелось погладить девушку по голове, как ребенка. Но он побоялся, что его не так поймут. — Может, вам не стоит в такие дни ночевать одной?

— Вы думаете? — глаза, в которых стояли слезы, светились надеждой.

— Конечно. Идите-ка вы спать к Алисе. Думаю, она не будет против, она добрая девочка.

— К Алисе? — В голосе звучало недоумение.

— Ну… — Янус немного растерялся. — Я не знаю, разве это запрещается? К тому же кто кроме нас троих об этом будет знать?

— Нет, она моя воспитанница. К тому же она и так…

Раскат грома заставил девушку сначала податься вперед, потом испуганно отпрянуть, но она тут же споткнулась и практически упала в руки Дирека. Тот мученически вздохнул и отстранился от женского тела, придерживая Елизавету за локоть.

— Давайте зайдем к Вире. Она точно не ваша ученица.

— Прислуга? — на него посмотрели чуть ли не с ужасом. "Надо было все-таки выучить этот адов этикет", — подумал Дирек.

— Она такой же нанятый работник, как и вы. К тому же она хорошая девушка, добрая, деликатная…когда надо… Вам будет с ней уютно.

Синт посмотрела на него… чуть ли не зло? Потом смиренно улыбнулась.

— Спасибо большое! Я… Я справлюсь! И очень тщательно обдумаю ваше предложение!

Она отстранилась и, покачиваясь, пошла к своей комнате.

Янус дождался, пока воспитательница вернется в спальню, дошел до бывших хозяйских комнат, и приоткрыл дверь.

Вира спала спокойно.

Мужчина закрыл дверь и вернулся к себе.

— Доброе утро.

Вира, месившая тесто, покосилась на ливень за окном, потом на Дирека, нахмурилась и все-таки ответила:

— Доброе.

Янус подошел к окну, немного постоял, смотря на дождь.

— Как спалось?

Ведьма задумалась.

— Хорошо, — удивленно произнесла она. — Когда дождь, хорошо спится.

Офицер подошел к столу. Постоял у стола.

— Пироги месите?

"Что за идиотский разговор?" — подумала Вира, с подозрением косясь на военного, но вслух ответила:

— Да.

Дирек немного понаблюдал за ее руками и молча вышел.

Ведьма осталась в недоумении.

— Спите?

Пребывающая в раздумьях после визита офицера девушка подпрыгнула от неожиданности. Алисия прошла к лавке у окна, демонстративно забралась на нее с ногами и стала вышагивать туда-сюда, раскинув руки.

— Вы спите с моим отцом?

Вира смотрела на ребенка с ужасом.

— Э…

— Я вижу. Он к вам относится по-особенному. Но не думайте, что он на вас женится!

— Алиса, твой отец замечательный человек. И одно это говорит о том, что он не стал бы… Ты ошибаешься… Думаю, он до сих пор любит твою маму…

Девочка рассмеялась — громко и как-то злобно.

— Я не законнорожденная, — пояснила она, жутко улыбаясь. — Вы думали, он вдовец? Нет. Он не женился на матери. И вас замуж не позовет.

И девочка с чувством выполненного долга покинула комнату, оставив Виру наедине с тестом.

К вечеру погода наладилась. Алиса начала клянчить разрешение на прогулку в лес, Елизавета перестала вздрагивать от каждого шороха и цепляться за все и всех, находящихся рядом, а Вира вообще вместо ужина ушла "собирать травы", хотя какие травы посреди осени? Янус подозревал, что она просто решила избавить себя от их общества. Что было вполне логично, учитывая, что Алисия донимала девушку весь день.

— Почему ей можно на ночь глядя в лес уходить, а мне и днем прогуляться по опушке нельзя? — демонстративно негодовала девочка.

— Потому что она взрослая самостоятельная женщина, — отвечал Дирек, а сам думал: "Вот придет — и запрещу подобные выходки! В конце концов, я за нее в ответе!" Алиса ушла спать раздосадованная. А ее отец долго сидел в гостиной, прислушиваясь к ночным шорохам.

Когда наконец хлопнула входная дверь, он встал и направился в прихожую, дабы отругать одну самонадеянную ведьму, но та сама врезалась в него через секунду. Янус автоматически обнял девушку, не давая ей упасть. Он был уверен, что она тут же отстранится, но Вира замерла в его руках, судорожно цепляясь побелевшими пальцами за его рубашку. Где-то с минуту они простояли молча, а потом офицер, во-первых, сообразил, что девушка напугана, а во-вторых, вспомнил, что собирался ее ругать.

— Вира! Не смей больше ходить в лес одна! Тем более на ночь глядя! Ты хоть понимаешь, как это опасно? Не хочешь с нами ужинать, так и скажи! И вообще лучше заранее предупреждай, куда и зачем идешь! И насколько! И с кем!

Руки неосознанно прижали девушку к себе сильнее.

— Человек… — прошептала ведьма ему в плечо еле слышно.

— Что?

— Вокруг поместья бродил человек. С оружием.

— Откуда знаешь?

— Это сложно объяснить. Я на его след наткнулась. Не тот, который в земле, а… Я самоучка, книг-то у нас по ведьмовству не достанешь — запрещено законом, так что я многое не могу объяснить… Просто почуяла чужого…и порох. Точно знаю, что он вооружен.

— Это он тебя напугал? — Янус успокаивающе гладил девушку по спине.

— Нет. Я его не видела — только след. Напугал медведь.

— Медведь? — запоздало испугался за ведьму мужчина. — Здесь еще и медведи водятся?

— Раньше не было, наверно, из соседнего леса забрел…

— Да какая разница! Ты же могла умереть! Не медведь — так волки!

— Я волков не боюсь…

— Не боится она! Я тебе запрещаю! Слышишь? Запрещаю ходить в лес одной!

Пришедшая в себя Вира осознала, что стоит, прижавшись к мужчине, который гладит ее по спине. Вдруг стало стыдно…и жарко. А в голове совершенно некстати мелькнула мысль: за нее беспокоятся. И от этого почему-то захотелось плакать. Поэтому девушка глубоко вздохнула (Янус, обнимающий ее довольно крепко, от этого движения вздохнул тоже) и уже спокойным голосом, даже с намеком на иронию, спросила:

— А вы мне дадите сопровождающего?

Кого, интересно? Семена? Или Дарью?

— Нет! — заявил военный. — Сам пойду! — и вдруг тихо добавил: — Я очень за тебя испугался.

Вира смутилась и попыталась выпутаться из чужих рук. Ей не дали. Еще и носом ткнулись в ее мокрую макушку.

— Ты пахнешь хвоей, — голос у Дирека стал умиротворенным, расслабленным. Девушка замерла. С одной стороны, стоять так было тепло и уютно, с другой… с другой стоило срочно отстраниться и желательно сказать что-то грубое. Но ей не хотелось портить эту минуту.

В конце концов ей давно не было так спокойно.

— Поздно, — сказала наконец Вира. Мужчина неохотно разжал руки, выпуская ведьму на волю, но та сначала невольно подалась вперед, а потом испуганно шагнула назад, отворачиваясь.

— Вира, вы… — он хотел сказать другое, но с губ слетело: — Красивая.

Рука коснулась тяжелых кос.

Девушка обернулась, всмотрелась в лицо собеседника, но насмешки там не было.

— Вы определитесь уже, ты или вы, — прошептала она.

— Это был комплимент, — Янус улыбнулся.

— Я догадалась.

В коридоре послышались шаги. Ведьма, воспользовавшись моментом, тут же юркнула в дверь, ведущую в прихожую, Янус развернулся к той, которая вела в "спальный" коридор.

— А, это ты, — произнесла Алиса разочарованно, увидев отца.

— А ты кого ждала? — удивился тот.

Девочка мечтательно улыбнулась.

— Я думала, может разбойник какой или вор прокрались в дом. Или ведьма вернулась…

— Лиса! Это что за фантазии?

— Скууучно здесь, — протянула Алиса.

— В пансионате было веселее?

— Ага. Я там теток доставала.

— А здесь "тетки" не поддаются? — усмехнулся Янус.

— Да здесь и помучить некого! — с независимым видом произнес ребенок. Но Дирек уловил нотку досады в ее голосе и понял, что попал в точку.

— Лиса…тебе со мной плохо?

Несколько секунд девочка удивленно смотрела на офицера, а потом топнула ногой и стремглав выбежала из комнаты.

Озадаченный отец ушел думать о своем поведении и готовиться к утренней беседе с дочерью. Некоторые вещи им стоило давно обсудить, но Янус подсознательно боялся таких разговоров. Однако тянуть до бесконечности невозможно, тем более теперь они собираются жить вместе.

На следующее утро Алиса прямо после завтрака растворилась в комнатах дома. Словно почувствовала, что ее ждет серьезный разговор. Янус по нескольку раз проверил все жилые помещения, но ребенка нигде не нашел. Не поленился он и заглянуть в шкафы и прочие укромные местечки, но то ли девочка умело перебегала с места на место, то ли и вправду на хозяйской половине отсутствовала. Мужчина перешел в служебную часть дома.

В кладовке обнаружился непонятно откуда взявшийся рыжий кот, спящий на старой табуретке, в подполе — мыши. Со стороны двери, что вела на задний двор, раздавались голоса.

— Говорят, мэр опять приезжал. Правда, что ль?

Вопрос Меланьи отвлек нерадивого отца от тяжелых раздумий о его отношениях с дочерью. Что эта женщина делает в его поместье? Она здесь уже не работает!

— Да приезжал, было дело, — молодая поломойка загремела ведром. — И чего таскается, не понятно.

— Мож, он дочку за офицера выдать хочет?

Фира недоверчиво фыркнула.

— Да кому он нужен-то, хозяин наш? Не молодой, да с дитем.

— Зато с домом.

— Баб Мил, что толку в том доме-то, если денег у него нет?

— Так уж и нет? Любовницу-то привез. А это дело дорогое.

— Вам бы все сплетни собирать. Не видала я, чтоб они миловались. Господин Айзек и то к этой Лизке больше внимания проявлял.

— А приблуда та как? Все с хозяевами столуется? Вот же ж хваткая девка! Своего…

Загромыхали ведра, словно их подхватили впопыхах.

— Что растопырились на проходе? — Сильный голос Дарьи, неожиданно появившейся на пороге, напугал не только поломойку. — Фира, тебе что, делать нечего, расселась тут. А ну марш белье стирать! А ты Меланья, зачем сюда таскаешься? Языком и в деревне почесать можно.

Девушка с ведрами пробежала мимо Дирека в сторону кухни, едва не сбив его с ног. Следом появилась старшая над прислугой.

— Ваше благородие, — женщина приподняла удивленно брови. — Что-то случилось?

Янус поколебался с ответом. Потом все-таки спросил:

— Дочь мою не видели?

Дарья понимающе кивнула.

— Попробуйте поискать или в библиотеке, или на кухне, — со знанием дела подсказала она.

— Почему там? — удивился офицер выбору комнат.

— Библиотека — место таинственное и редко посещаемое. А на кухне всегда можно отыскать сладкое.

Дирек поблагодарил за совет и отправился ему следовать.

На кухне девочки уже не было. Уже — потому что Вира искала, куда делся кусок сладкого пирога, который Дарья, иногда помогающая ей с готовкой, сделала к полуденному чаю. Янус немного понаблюдал за деловито орудующей у плиты ведьмой и ушел в другую часть дома.

В библиотеке было сумрачно. Сюда давно никто не заходил — зачем? Комната была маленькой, темной — единственное окно, которое выходило на север, не особо его освещало, и пыльной. Половины книг не было, а оставшиеся в беспорядке валялись на полках — видимо, так их сложили слуги после обыска. В единственном кресле лежал потрепанный экземпляр "Старинных легенд", а из-за его ножек торчала потертая женская туфелька.

Янус взял книгу и сел в кресло.

— Была легенда, древняя-древняя, даже этой книжицы старше, об одном юноше. Родился и вырос наш герой в маленькой южной деревушке в густонаселенном крае с плодородной землей. Так что жил он, не зная бед: люди по большей части встречались ему доброжелательные, по дорогам ездить было безопасно, года шли урожайные, и даже морозы зимой стояли мягкие. Юноша рос, и жизнь ему казалось беспросветно скучной. И вот однажды он решил наняться в торговый обоз, дабы нарушить ее спокойное течение…

Офицер замолчал. Через минуту тишины из-за кресла раздалось нетерпеливое:

— А дальше-то что?

— А дальше началась война. Не успел тот обоз приехать, как парня забрали в армию, вручили топор, щит и бросили в гущу сражений. Его деревню сожгли, родителей убили, а сестру увели в плен. Пока герой воевал и медленно поднимался по служебной лестнице, он успел потерять жену, дочь и большинство друзей. Со временем он стал Пятым советником короля и до конца жизни исполнял обязанности военного стратега. Единственное, о чем он мечтал, с тех пор, как попал на поле боя — покой, но покоя ему не было до самой смерти.

— И к чему эта сказка? — спросила Алиса, вылезая из-за кресла.

— Это не сказка. Григорий Сенный — военный стратег, пятый советник короля Людеяра Толстого, участник 5 войн и 37 походов. Я лет пять назад случайно наткнулся на мемуары его дочери и от нечего делать прочел (мы той весной на севере стояли, тогда реки разлились — несколько недель ни в одну сторону из города хода не было). В общем, реальный человек это. Хоть и жил он, конечно, за несколько столетий до нас. А суть рассказа вот в чем: не стоит сетовать, что твоя жизнь скучна, не дай Отец жизни услышит и решит подсобить. Взвоешь. Поняла?

Алиса демонстративно отвернулась.

— Нет.

Дирек с грустью осмотрел затылок дочери.

— Лиса, ты не маленькая уже, чтобы не понимать: приключения, которые описывают в книжках, ничего общего не имеют с действительностью. Разбойник тебя оберет до нитки и оставит умирать от голода и холода в лесу, вор прирежет, чтобы не подняла шум, а ведьма… — Янус запнулся, — ты же слышала легенды, ведьма использует тебя для какого-нибудь страшного ритуала.

Ребенок молчал. Видимо, рассуждения отца не произвели на нее особого впечатления. Янус немного подождал и задал давно мучающий его вопрос:

— Алиса, ты жалеешь, что приехала?

Девочка топнула ногой и обернулась. В глазах ее стояли злые слезы.

— А ты хочешь, да? Чтобы я жалела! Чтобы мне было плохо, и я запросилась обратно! И ты бы наконец стал свободным!

Янус сгреб ребенка в охапку и прижал к себе.

— Ну что ты, глупая. Я очень хочу, чтобы ты осталась. И всегда была рядом. Просто мне показалось, что тебе здесь скучно.

— Я думала, ты меня спровадить опять хочешь, — буркнула ему в плечо дочь.

— Зачем? — удивился офицер.

— Ну, мало ли… Может, ты женится надумал.

Дирек рассмеялся.

— Алиса, чтобы в моей жизни не произошло, ты останешься моей дочерью. Моей любимой девочкой, понятно?

Она успокоено кивнула.

— Ну, вот и хорошо. А то — отослать, быть свободным. На что она мне, эта свобода, без тебя.

— Ну, мало ли… — дочка покраснела. — Лизка, например, с тебя глаз не сводит.

Янус поморщился.

— Брось. Ерунда это.

— Вира тоже.

— Правда? — тут же с энтузиазмом уточнил Янус. Девочка нахмурилась. Отец поспешил перевести тему разговора:

— Кстати, ты не видела, куда делся кусок пирога с кухни?

Ребенок на секунду замер, а потом начал активно выпутываться из отцовых объятий.

— Нет. И ремень твой я тоже не трогала.

— Ремень?! — удивился Дирек.

Лиса с азартным визгом кинулась прочь из комнаты.

Ну, вот и как ее воспитывать?