Кукла колдуна

Глава 8 — Эра милосердия придет незаметно

«Каноничный завтрак настоящего аристократа» иронично подумала я, поскольку сегодня вместо десерта мне подавали газету. Точнее, я сама ее стащила с отцовского подноса, только заприметив краем глаза подозрительно знакомую фамилию.

«Герцог Аарон Дартмут и графиня Мелинда Уореллс по секрету сообщили нам о своей помолвке». Эту строчку я уже перечитала не меньше тридцати раз и никак не могла понять, шутка ли это. Но газета была датирована сегодняшним днем и выглядела, в целом, как обычно.

С той самой «странной» ночи прошло больше трех недель. Я ни знака не получила от лорда и, надеялась не получить никогда. Вернулась в свою комнату тогда совсем как в тумане. Почему конь, который фактически сам вернулся в стойло не разбудил стуком копыт обитателей дома — оставалось только догадываться. Как и то, каким образом я в том состоянии смогла влезла обратно в окно своей спальни. Правда, как оказалось позже, сломала пару ногтей и поцарапала бок. Однако на грани нервной истерики это было незаметно вовсе.

Главный вопрос того вечера я боялась произносить даже мысленно: «Почему я осталась жива?». Каждый раз вспоминая бесконечную дорогу домой, в груди начинало не хватать воздуха. Почти полная темнота, стук копыт, мужчина, крепко удерживающий меня в седле перед собой, и дорога. Каждую секунду мне мерещилось, что ладонь его опускается чуть ниже, проникает под полы плаща и гладит ничем не прикрытую кожу. Он прижимает все сильнее, все ближе. Дыхание учащается. На отрывшийся краешек оголенной плоти опускается горячий поцелуй. И хриплый шепотом над самым ухом произносит:

— Ты же не думала, что я отпущу тебя, не наигравшись вдоволь.

И вот, уже поводья натягиваются, и мы продолжаем свой путь в противоположном направлении. А он смеется, тихо смеется от своей шутки. От власти, которую имеет надо мной и моим телом. От предвкушения.

Затем заносит в дом, запирая все засовы, отрезая любые пути к выходу. «Сопротивляться — бесполезно. Будет только хуже и больнее. Надо потерпеть. Надо смириться. Надо делать все, что он хочет» — звучит в голове коварный шепот голосом Аарона Дартмута. И я, словно кукла, подчиняюсь его воле.

Потрясла головой и снова попыталась вздохнуть полной грудью. Эти видения накатывали по нескольку раз за день и после них особенно казалось, что воздуха вокруг стало меньше. Я пыталась насытиться кислородом, но каждый раз как будто не могла протолкнуть его до конца.

Последние несколько дней вообще начинало казаться, что такого человека не существует. Или он существует, но я никогда его не видела. Только услышала имя и адрес, но последовав совету леди Дэлавер, так никогда и не воспользовалась этим знанием. Мы же всегда виделись тайно. Никто из знакомых не сможет подтвердить, что хоть раз провели время вместе. Возможно, горе от смерти сестры и отсутствие хоть каких-то вестей сыграли со мной злую шутку — все наши встречи, разговоры и взгляды мне просто померещились.

На самом деле — это она одна ездила везде, сидела, разговаривала. Ей ведь так не хватало поддержки. Руки помощи. Просто внимания и готовности выслушать. И она придумала его. Хватаясь за последнее имя как за последний шанс человека, неумолимо погружающегося на дно того самого океана, в настоящую бездну.

Однако газета в моих руках, с маленькими, но узнаваемыми портретами говорила об обратном. Как минимум такой человек существует, и я знаю, как он выглядит. Эта новость крайне волновала сейчас. Пройдя первый этап отрицания, я начала нервно метаться по комнате. Что же делать? Как же быть?

Если существование такого человека как лорд Аарон Дартмут правда, то, возможно и все, что я видела, тоже правда. Труп сестры, его спокойствие и его ложь. И тоже правда его слова «я не причинял никакого вреда твоей сестре».

Я совсем запуталась.

Конечно, первой мыслью по возвращении домой было разбудить всех и заставить ловить опасного лорда. Но тогда пришлось бы объяснять, откуда я все это знаю. Откуда знаю его самого. Где я была и почему. После всего, что случилось — я была не готова к новым пыткам. Просто не готова. Все, на что хватило сил — это улечься в кровать, предварительно забаррикадировав дверь комодом и соорудив пару хрупких конструкций у окна, которые могут наделать много шума, если кто-то проникнет в комнату.

Проснулась не менее разбитая. Сон был прерывистый и тяжелый. Тело болело, словно вчера его заставили разгрузить минимум пару телег с привезенной рассадой. Не хотелось решительно ничего. В первую очередь, вспоминать.

Второй раз, я договорилась с собой через пару дней, вняв разумному доводу разума, что такой человек на свободе может быть опасен. Металась между матерью и отцом, не зная, с кем поделиться историей будет проще и кто охотнее ей поверит. Но в последний момент так и не смогла произнести ни слова о том, что ваша дочь теперь точно мертва. Надежда убивает, но она же дает силы жить дальше.

Мои силы отняли в ту ночь, и я не видела больше смысла в своем существовании. К тому же, я стала очень подозрительной. Вздрагивала от излишне громкого шума или стука в дверь. Не выходила из дому. Часто запиралась в своей комнате или просто лежала, рассматривая невидящим взором узоры на потолке.

Пожалуй, я не осознавала, как цеплялась за эту брошенную им фразу, как хотела ей верить. «Не причинил вреда». А теперь эта свадьба! Да, пока помолвка, но нужна то она для брака. Еще и на весь город эту новость разнесли — вот тебе и скрытный лорд. Может он и скрывался только потому, что уже был помолвлен. Господи, какая же она дура сотню раз. В сотне возможных вариантов. А если все-таки нет?

Может это быть знак, что сейчас то пора рассказать всем правду. Не можешь родителям — пойди в полицейский участок. Или хотя бы предупреди Мелинду. Она хоть и не стала лучшей подругой, но все же соседка, с которой я знакома почти с детства. Кто знает, может родители принудили ее к этому браку, а она даже никогда не видела жениха. Пожалуй, это сделать я могу — навестить дом Уореллсов.

Так и не допив чай, побежала в свою комнату, захватить шляпку. Родители, да и экономка странно поглядывали на ее неожиданное оживление, но помалкивали. Видимо, решив, что «девочке стало лучше» — как шепнула проходящая служанка.

— Я к Мелинде, ненадолго, к обеду вернусь, — и махнула для убедительности газетой, которую так и не выпустила из рук.

Я готовилась скупо поздравить с таким внезапно навалившемся «счастьем» соседку, может быть даже успокоить, в крайнем случае насторожить. Но я никак не готова была к тому, что увидела в ее доме — искрящееся от счастья лицо девушки, восторженно и охотно принимающей поздравления от пары десятков гостей.

В гостиной их дома царил настоящий рой. Все непрерывно хихикали, вздыхали и хлопали в ладоши. Я, в своем скромном почти домашнем наряде и с не менее скромной лишь слегка видимой улыбкой явно выбивалась из толпы. Да, в таком гомоне трудно будет всерьез кого-то в чем-то предупреждать.

Решив зайти завтра или через пару дней, когда общий ажиотаж спадет, я уже почти обернулась к выходу, когда виновница мероприятия меня заметила:

— Ленси, как я рада, что ты пришла! Проходи же скорее на наше маленькое чаепитие. Ты представляешь, я никого здесь почти не звала, как-то все сами вдруг решили ко мне заглянуть, — и как-то картинно, на мой взгляд, прижала руку к щеке. На безымянном пальце сияя в бликах солнца красовался булыжник. Ох, простите, внушительный бриллиант, обрамленный розовым золотом.

— П-поздравляю. А я как раз вот, только узнала, — продемонстрировала сжатую в руках газету, — мои поздравления.

— Да, да, спасибо. Ты бы знала как неожиданно, это было так неожиданно. Всего каких-то несколько недель назад мы не были даже знакомы и вот тебе раз — моему батюшке приходит письмо с «нижайшей просьбой юноши, ослепленного красотой и умом вашей дочери» взять ее в законные жены в самое ближайшее время.

Вся толпа как по команде издала слаженный вздох. Готова поспорить, история эта повторялась уже по двадцатому кругу для каждого пожаловавшего гостя. Может и хорошо, потому что мой резкий выдох оказался незаметен в общем шуме. Несколько недель, несколько — это же меньше, чем три? Правда? Но почему Мелинда и вообще брак? Видимо что-то такое и отразилось на моем лице раз новоиспеченная невеста продолжила.

— Оказалось, герцог Дартмут увидел меня из окна своей кареты, когда я прогуливалась в нашем городском парке. И был поражен с первого взгляда. Несколько дней он обивал пороги, пытаясь узнать имя удивительной незнакомки и таки нашел меня.

Лорд Дартмурт и открытые окна кареты, а мы точно сейчас говорим об одном человеке?

— Это так романтично, — произнесла маленькая, чуть пухлая дочь купцов Делинских, которую я видела от силы второй раз. В целом, оглядевшись, выяснилось, что тут достаточно разношёрстная публика для родовитой и гордящейся своими корнями семьи Уореллс.

— А…твои родители, они как…отреагировали, все же о герцоге, говорят, ходят разные слухи? — предприняла я попытку свернуть разговор в нужное мне русло.

— Ой, — Мелинда как-то легко махнула рукой, — о каком богатом человеке не ходит разных сплетен. Их тем больше, чем внушительнее его состояние. И захихикала.

У нее всегда был такой картинный смех?

— И ты правда хочешь за него замуж, за человека, которого ни разу в жизни не видела? Может он дурак или домашний тиран.

На последней реплике уже все воззрились на меня с удивлением, а брови соседки несколько нахмурились.

— Ленси, послушай, мне казалось, что ты пришла поздравить меня и разделить радость нашей семьи. Но вместо этого ты задаешь какие-то неуместные вопросы, стоишь с лицом, будто проглотила что-то кислое и вообще, видимо не очень желаешь тут быть.

— Мелинда, я…

— Подожди, мы с тобой, конечно, знаем друг друга с детства и всегда были дружны, но это не повод приходить в моей дом, — тут она сделала неопределенный жест рукой, — в таком виде и пытаться испортить общее веселье. Проявила бы хоть капельку уважения, если не способна радоваться за других.

— Я только хотела…

— Что хотела, посочувствовать или очередной раз поплакаться? Мы все здесь любили дорогую Лину, но жизнь продолжается, сколько можно скорбеть? Или дело в другом? Может быть, ты мне завидуешь?

— Я не…

— И всегда завидовала. Моей внешности, моему богатству и статусу. А теперь тому, что я заполучила одного из самых перспективных молодых холостяков не только этого города, но и всего графства?

В гостиной воцарилась абсолютная тишина. Свора молодых девиц лишь переводила взгляды с меня на золотоволосую голубоглазую красавицу в пышном, расшитом узорами платье, с бриллиантами и рубинами на шее. Сверкали не только ее украшения, но взгляд, сейчас гордый и грозный. Она медленно приподнялась с дивана. Элегантно. Являя миру идеальную осанку, тонкую талию и высокий рост.

— Мелинда, я просто хотела тебя предостеречь. Герцог не совсем тот человек, которым кажется на первый взгляд. Я понимаю, что мои слова могут показаться тебе странными, просто прошу, хотя бы подумать о них. Ведь ты права, я знаю тебя практически с рождения, и ты была для меня лучшей подругой после сестры.

Сказала это почти шепотом, опустив голову и немного ссутулив плечи. Зеркало вдали от меня явно демонстрировало как непохожи мы с Мелиндой и что я, увы, явно проигрываю на ее фоне. Волосы мои от природы светло русые часто были скорее тусклые. Рост чуть меньше среднего не позволял назвать миниатюрной, но и не впечатлял длинной ног. Фигура не изобиловала особыми формами, но и не отличалась хрупкостью. Я была обычная. Неприметная. Хороший вариант, чтобы оттенять чьи-то особенности, чем я успешно занималась всю жизнь — старалась не высовываться.

В комнату внезапно вбежала толпа младших сестер Уореллс: четырнадцатилетняя очаровательная Аргона, одиннадцатилетняя тихоня Лейси, семилетка Гейл и близняшки Элис и Вэрис. Девочки что-то радостно щебетали, демонстрируя старшей, кружились и перебивали друг друга. Даже у почти взрослой Аргоны был по-детски восторженный взгляд. Кажется, речь шла о каких-то подарках.

Моя миссия была полностью провалена и дабы не продолжать публичный акт стыда — я сочла за лучшее сделать то, что умела лучше всего — как можно незаметнее удалиться прочь.

После такой вылазки из своей берлоги запираться в четырех стенах решительно не хотелось. На душе было муторно. Грудь сдавливало то ли от подкатывающих рыданий, то ли от нехватки воздуха в этом проклятом городе.

Хотелось на свободу. Хотелось туда, где можно без опаски побыть одной. Хотелось на тот утес, что мне показал Аарон в нашу первую совместную поездку, словно уже тогда знал, что этот миг настанет.