— Расскажи-ка мне разлюбезный Мансур Борзович, что же у вас за конфликт такой с сержантом Малининым? — закрыл дверь своего кабинета Орлов и прошел за свой стол. — Ты присаживайся, присаживайся. — показал он мне рукой на невероятное количество стульев для такого маленького в общем-то кабинета.
Стулья стояли впритык и некоторые даже были зажаты соседними, то есть если только с ногами на него садится. В общем весьма странный кабинет.
— Так я все написал. С меня же то же объяснительную взяли.
— Давай вот сейчас без объяснительных. Вы же уже почти три недели бодаетесь? Я что наивный дурачок по-твоему не понимаю, что происходит?
— А что происходит?
— То есть дурачок тут, ты? — уточнил Орлов.
— Да чего он с первого дня полез на нас, ну а мы в ответку естественно. А теперь он своих, там, — махнул я рукой, — других отслуживших дедов подтягивает, так что вот… Это меры превентивной обороны. — выдал я умное словечко.
— Ну-ну. — вроде, как и слушал меня, Орлов, но при этом читал представленные офицерами бумаги. — Ты мне братец не заливай, это провокация с вашей, — выделил он слово, — стороны. Это подрыв авторитета младших командиров, это стремление к теневому лидерству, попытка установить неуставные взаимоотношения. А еще дело Менделеева под сукном у нас лежит. Или ты думаешь оно испарилось? Кто у вас там главный инициатор? — повысил он голос и добавил в него жесткости. — Пудов? Или Витковский? Или это ты? — помолчал немного, не дождавшись от меня ничего продолжил. — Я вот думаю, что это Витковский. Подставляет ведь он вас. Сколько ты за него раз в наряд уже сходил? — тут он явно удивился прочитанному и сбился. — Не понял, а почему тебя не было в момент последнего инцидента?
— Да я как бы… это, — замялся я, — в кабинете командиров взводов был.
— Чего опять натворил?
— Извинялся.
— Та-ак?!
— Перед младшим лейтенантом Мягковым. Недопонимание возникло. Я не понял, что он сказал, а он подумал я игнорирую и потешаюсь над ним. А я действительно ничего не разобрал чего он как…
— Бах! — шандарахнул кулаком по столу Орлов и вскочил. — Да ты знаешь?! Сопляк! Мальчишка! Су… — зарычал тот сжав кулаки, все же выдохнул и сделав усилие взял себя в руки, и продолжил не столь пугающе хоть все еще и грозно, — Ты еще никто! Ты сам ничегошеньки еще не сделал! Как Мягков… — замялся он с формулировкой.
— Командир взвода объяснил уже. — вставил я.
— Вот. Тем более. — успокаивался на глазах начальник. — Раз объяснил, еще услышу шуточку в его сторону… — тут в дверь постучали.
— Тащ майор… — в двери появилась голова Иванова.
— Чего тебе? — совсем, не по уставу ответил Орлов, впрочем, и явление «головы» то же было не уставным.
— Да я так… это, — совсем как я только что замялся теперь Иванов. — За абитуриента, гхм… переживал. — голова исчезла и дверь закрылась. — Орлов недоуменно продолжал смотреть на дверь за которой скрылось непонятное явление, в виде головы Иванова.
— Что же с вами подлецами делать? — побарабанил пальцами майор. — Ладно, свободен, пока. Дневального позови.
— Есть… — вышел и махнул рукой дневальному. — Дневальный айда к начальнику.
— Куда-а?! — схватил сорвавшегося с тумбочки парнишку едва ли не за шкирку удивленный и карауливший неизвестно что Иванов. — Ты вообще, что ли ку-ку? Что надо сделать? Встань на тумбу чу…дак.
— Дневальный свободной смены на выход! — заорал тот вернувшись на тумбочку. — и от чего-то недобро уставился на меня.
— Дежурный кстати где?
— Его это… — теперь замялся уже дневальный.
Тем временем дневальный номер два вылетел из кабинета едва успел в него заглянуть. И побежал по взлетке орать Пудова. Вероятно, Пудову то же будет ездить по ушам, блин, а на Серегу есть чем надавить? Пудов пробыл там минут десять, вышел красный как рак, и немало смущенный. Хотя криков вроде не было, в отличии от моего посещения. Но судя по виду досталось Серому больше моего. Далее Костяна дернули, тот вышел уже через две минуты, даже вроде и не грустный, хотя может это он и на публику улыбался. А потом дернули и Малину.
Дверь начальника была единственная обита кожей или заменителем, да и сама дверь и коробка отличались от прочих явным качеством. Вероятно, поэтому было не разобрать что они там говорили, совсем уж припасть ухом к дверям конечно было никак невозможно, столько народу. Тут стоял и Иванов отчего-то сильно заинтересованный процессом, хотя все действующие лица с его взвода, может и ему может прилететь? Как я сразу не понял. В кабинете орал на сей раз не только начальник, но и Малинин?! Во дает! Хотя может и не орал, но на повышенных тонах были явно оба.
Малинин вышел красный, злой и еще и с наплывающим на половину лица синяком. Шандарахнул дверью начальника так, что штукатурка посыпалась и зашагал в направлении туалета. Весьма такой сильный поступок, хлопнуть дверью начальника курса. Следом вылетел и сам начальник, надуваясь и сдуваясь, словно мячик. Осматривал дверь и потолок над ней. Судя по мимике, он явно хотел что-то сказать, или заорать, но отчего-то передумывал, словно одергивал сам себя. В очередной раз я вспомнил фильмы с Луи Де Фюнесом и его ужимками.
— Дежурный стройте курс. Иванов!
— Я.
— Развести личный состав на самоподготовку.
— Есть.
Орлов вернулся в свой кабинет и плюхнувшись на стул, взял трубку городского телефона. Набрал номер.
— Приветствую тащ майор. Да, я. Надо бы нам сходить в офицерскую столовую перекусить. Совершенно точно необходимо, тащ майор. Пять минут. — демонстративно глянул на свои часы, хотя кто бы мог сейчас-то это увидеть.
Опустил трубку. Вдохнул-выдохнул, в голову опять полез произошедший разговор с сержантом. Опять поднялась злость и раздражение, не столько на сержанта, сколько на всех блатных, на их родителей, на руководство школы. На изменившуюся жизнь вокруг, на изменившихся людей, ну и на себя конечно же. На себя которого то же изменили перемены. Вышел из кабинета, закрыл его и сделав пару шагов к тумбочке дневального, посмотрел на него размышляя стоит ли им сказать или нет, и решив, что надо учить, вышел за дверь. Опять бестолковый наряд, дневальный даже не спросил куда он вышел. Опять первый курс. Опять все с нуля.
Постоял на улице, размышляя сколько уже было этих наборов. Не только в должности начальника конечно, и заместителем начальника, и командиром взвода. Эх! А как хорошо было командиром взвода! Нет, ну тогда он так не думал. Эх, молодость. С тех пор многое изменилось, да и сам он изменился. Если быть честным перед самим собой, далеко не в лучшую сторону. Ну а что делать? Вот и «Лебедь» наконец приперся, вечно опаздывает. Пожав руки, майоры двинулись ко второму корпусу.
— Ну что там у тебя? — поинтересовался майор Лебедев.
— Последний раз ты ведь мне должен остался?
— Ничего подобного, — помотал головой начальник первого «Б» курса. — Мы же решили с тобой, никаких ты мне я тебе, никаких должен. Все делаем совместно, обсуждаем как есть, все карты на стол сразу, все расклады, никаких игр между нами. Никаких темных и… — задумался он, подбирая еще какой карточный эпитет.
— Конечно-конечно, так и решили, но счет то все же ведем?
— Ведем, но он ничейный.
— А Понамарев? — сделал заход Орлов.
— А Якушев? — Парировал Лебедев другой фамилией курсантов прошлого выпуска.
— Ну ладно допустим… — вздохнул Орлов признавая, что счет равный и в долги возможно придется влезть ему.
Диалог пришлось слегка прервать, на время выбора блюд в столовой и наполнения подносов. Обеденный зал для офицеров был меньше обеденных залов курсантов. Возможно поэтому было уютнее, и тут присутствовал хоть и небольшой, но выбор блюд. Так же и посуда слегка отличалась, вместо пластиковых неразбиваек были граненые стаканы, правда без любимых Орловым подстаканников. Так же и качество пищи часто отличалось, поварихи приворовывали, но делали это в основном из курсантских паек. Периодически с этим боролись, кого-то увольняли, но кто пойдет поварихой в казарму, за зарплату. Или по-вОр-ихой? Усмехнулся сам своей шутке и решил, что использует как-нибудь при случае на построении.
— Ну так чего там у тебя? — с интересом и довольной улыбкой спросил Лебедев, в прошлый раз это ему пришлось просить помощи хоть и разошлись без долгов.
— В общем есть у меня абитуриенты три штуки проблемные надо их разделить.
— Еще даже экзамены не кончились, а уже?! Что же за проблемы такие что не могут потерпеть три дня?
Перекидывание курсантов было делом обычным, подравнивали их количество после всех экзаменов, так же после КМБ, ну и реже решали кадровые задачи, например такие как эта.
— Выбросил бы к чертовой матери их из школы, да сам понимаешь не дадут. Да и времена не те, жизнь другая и мы другие.
— Блатные значит. — не поддержал ностальгического настроения начальник параллельного потока.
— Конечно, блатные.
— Ну давай-давай выкладывай все, что я тянуть что ли должен?
— В общем есть у меня три му… — шкетера. Думаю, основной в этой группе Витковский, это сын нового начальника ОБЭП, он конечно ко мне и лично приезжал и вроде мы все согласовали, но… — задумался Орлов, жалеет он или пока еще не очень.
— Ну ты меня прямо пугаешь. Блатного, да еще за которого к тебе лично приехали, перевести хочешь?
— А то! Сколотил понимаешь банду и сержанта прессуют представляешь?
— О как?! — хмыкнул Лебедев и прожевав отправленную в рот кашу рассудил. — Ну значит сержант такой, что ж бывает, причем много сейчас таких «сержантов» перед дембелем поди выпросил лычки или даже купил, или писарем…
— Нормальный сержант. Вообще замечательный. И правильно мне все в лицо высказал. Я вот сижу теперь, обтекаю.
— Ха. А чего ж тогда?
— Витковский, кмс по боксу, причем явно, не просто заработал эти буквы, но и соответствует им. В друзьях подельниках у него Артаньянов.
— Южанин?
— Угу, не столько на лицо, но чеченец по национальности, хоть и пишет, что русский.
— Как взяли то его? У нас же негласная команда не брать?
— Ну так он по маме русский, пишет везде что русский, даже имя пишет и всем говорит Михаил.
— Так, интересная история, а папа у него кто?
— Да тут не столько важно кто папа, хотя то же подполковник в какой-то республике, а важно, что дядя его начальник местного ОВД.
— Это которого?! А погоди-ка. — мгновенно вспомнил только одного подходящего по национальности. — Шериф?!
— Ага.
— Да уж собралась компания. Еще там кто-то, да?
— Угу, еще один охламон. Шкаф такой два на два. Пока не разобрался в нем. Странный он какой-то, вроде не служил, а многое знает, вроде и жизненному опыту неоткуда взяться, но он вроде как есть.
— Может просто умный?
— Нет, с мозгами как раз плохо, но вроде как опыт компенсирует, а откуда бы он если ему восемнадцать?
— Думаешь с возрастом и документами мухлеж?
— Нет, не думал о таком, — пожал плечами Орлов. — В анкете указал что, то же племянник Шерифыча, но понятно не племянник он ему никакой. Ходит постоянно с Артаньяновым.
— Шерифыч телохранителя приставил? В том плане что поговорил с поступающим, посулил протекцию?
— Как вариант, не знаю. Хотя зачем? Артаньянов и сам разрядник и подраться явно то же может, может просто друг. Да и они же не с Китежа оба. Но какая-то непонятность во всем этом есть. В общем эти трое, муда…, мушкетеров, с первого дня провоцируют нашего гвардейца сержанта.
— И ты предлагаешь мне забрать кого-то из них? Ну спасибо, нашел дурака.
— Нет, ну надо же что-то делать. Мы же всегда с тобой таких проблемных раскидываем если выкинуть не можем. Представление я даже если и подам, то мы же понимаем, что их не выгонят, еще и я же крайним окажусь, что работу не могу с личным составом организовать.
— На счет Витковского не знаю, ничего не слышал про него, новый человек. А Шерифыча племянников точно не выгонят.
— Витковский, который старший, это тип по слухам похлеще Шерифыча. Его посадить должны были в Москве, а вместо этого на повышение к нам в Китеж, в начальники. Как тебе?
— Высокие покровители?
— Да уж не низкие. Сам понимаешь какой уровень нужен вот так начальников назначать в провинцию, через головы.
— Ну хорошо, давай вернемся к нашим, бара…, то есть мушкетерам, рассмотрим теоретически, кинешь ты мне кого из них?
— Витковского?
— Допустим, я получаю боксера, что он у меня во взводе делать будет?
— То же самое.
— Именно, а у меня в оперском взводе даже отслуживших уже ни одного не осталось. Причем там вообще особых лидеров не наблюдается. Дальше, у тебя что будет в это время происходить с оставшимися? Кстати ты же что-то там уже с Витковским старшим договорился? Еще и возвращать поди, чего придется?
Некоторое время ели молча. Каждый прикидывал как перетасовать колоду курсантов к своей выгоде. Так и так после последнего экзамена подравнивать надо количество. «Пасьянс» никак не хотел собираться, в голове Орлова, любой расклад не приносил никакой пользы, но и оставлять текущий было уже нельзя. Шел явный подрыв авторитетов и уже не только младших командиров.
— Я вот что предлагаю. — очень хитро улыбнулся Лебедев и тут же спрятал улыбку за салфеткой излишне тщательно утирая рот. — Переводи мне на курс сержанта.
— Что-о?!
— А что? Смотри, по сержантам всегда поровну делим. Не ты так Термитов переделит. У меня старшина, у тебя то же старшина есть.
— Ну мой то не настоящий старшина, да и не на казарме он пока.
— Ну погоди, давай дальше, у меня осталось всего два замкомвзвода из отслуживших в армии.
— А рулить не пробовал?! — возмутился Орлов. — Я понимаешь чуть не в ножки кланяюсь всяким книжным старушкам. Что бы потом…
— Пробовал, но мои русский завалили.
— А-а — протянул Орлов.
— Ага, комиссия в этом году была, подходов ни к кому нет, «Термит» помочь не захотел, и мы догадываемся почему? — Орлов кивнул на вопрос Лебедева. — А самим нам с этими проверяльщицами, говорить не о чем было. Итогом у меня трое всего армейских, историю то мы разрулим и по конкурсу пройдем. Но никогда так мало армейцев еще не было. А у тебя сколько штук пять?
— Скорее всего шесть.
— Ого! Вот он великий и непревзойденный, покоритель бабушек старушек, «Мастер Руль»! — склонил голову в шутовском поклоне Лебедев — Гони мне двух сержантов!
— Одного.
— Как это одного?
— Один может еще по конкурсу не пройти, несмотря на то что не завалил предметы, просто баллов не хватит.
— Китежградский?
— Угу. Плюс есть подозрение что он алкаш, пока просто подозрение, так что если и поступит, то так же может и вылететь. Ну и главное он вообще не хочет жить на казарме и быть замком.
— То есть?
— А вот так наелся говорит я казармой. Не вперлась она мне. Вертел я ваши игры на бую.
— Вот урод, так не рули за него.
— Так я и не рулю! — всинул руки Орлов. — Он сам гад сдает. Хочешь потом заберешь, нафиг такой нужен.
— Ха-ха-ха. Ладно уговорил мне одного сержанта, а именно Малинина и все, и расклад по сержантам уравняли и проблему твою решили.
— Как решили?! — возмутился Орлов.
— «Фил» — непонятно для стороннего человека сказал Лебедев.
— Это немного не то… — припомнил тот вариант и прозвище одного из ярких курсантов прошлого.
— Но тем не менее, по аналогии.
— И что мне этого Витковского замком поставить?! Так он ведь того и добивался! Хрен ему.
— Поставь не его, поставь другого, подумай. Ну? В крайнем случае переиграем, будем переигрывать пока не выиграем.
— Ох, и хитрый ты Лебедь, не Лебедь ты, а жук.
— Да и раз уж у тебя будет на одного сержанта все-таки больше в любом случае, а то и на два, еще бы и мне то же перекинуть одного абитуриента надо. А то не справедливо выходит. — спрятал улыбку в стакане чая начальник параллельного курса.
— Так-так, значит и у тебя есть трудности? — постучал пальцами по столу Орлов.
— Конечно есть. Когда их не было? В каком наборе не было проблем скажи?
— Это да. Ну и кто у тебя?
— Шилов, такая же заноза, хотя почему заноза — Шило! В заднице, как и твой Витковский.
— Теперь я должен вытягивать из тебя? Карты на стол как ты говоришь.
— Ладно, Шилова Наталья Сергеевна, судья горсуда, мама этого кадра.
— Опер?
— Какой опер? Мама судья! Как она ему разрешит такое? Следователь конечно же.
— Это у меня теперь и в следаках будет проблема?
— Ну, как тебе сказать проблема. С самим Шиловым особых проблем нет, тут скорее с мамой его проблемы.
— Конкретнее?
— Мама судья. Витечка, сыночек единственный. Мужа нет, отца у него нет. Трясется над ним.
— Темнишь. — подозрительно сказал Орлов.
— Темню, да маленько — улыбнулся не скрываясь Лебедев.
Орлов массировал пальцами виски силясь разгадать намек.
— В следаках у меня то же нет приличного сержанта.
— А не проходит по баллам наш Витенька в следователи. В Китежграде же достаточно одну тройку словить и уже за бортом. Восемнадцать баллов и уже не попадают. Представляешь? Все хотят быть милиционерами, вот это да!
— Ага, хотят они как же.
— Ну это сарказм же ну? В общем Витенька трояк по русскому уже отхватил.
— И как же мама это допустила?
— А в комиссии какая-то давняя ее знакомая, с которой у ней конфликт. Мама конечно написала уже бумагу, требует пересдачу. Сам знаешь скорее всего его примут, но не на следака, а на опера, например. А чуть погодя раз и перевели, как шум уляжется. Не первый год же уже в начальниках?
— Можно подумать, ты всю жизнь в начальниках. — фыркнул Орлов, ставший позже Лебедева начальником курса всего на год. — А чего не в эксперты? Там конкурс совсем слабый.
— Так программы ближе у оперов. Больше совпадающих предметов. Так что месяц или два будет с операми.
— Предлагаешь всех пауков в одну банку?
— А то! Даже жалко, что я не увижу.
— А хочешь поменяемся?
— Э нет, но смотри как я здорово все решил?
— Может быть, может быть. Но ты мне будешь должен.
— Это еще откуда? Я же все решил, у тебя сержантов больше, куча перспективных курсантов и я же еще и должен?
— Лебедь, не юли, прекрасно понимаешь, что я как на пожаре с такими кадрами уже, а ты мне только дров подбросил. Про Шилова явно не договариваешь, наверняка тот еще говнюк.
— Ладно, я должен. — кивнул Лебедев. — все решили? — протянул тот руку пока товарищ не передумал.
— Решили, — кивнул Орлов и пожал руку.
Лебедев едва сдерживался что бы не бежать в припрыжку, так его распирало от удачно разыгранной комбинации. И сержанта получил, причем хорошего, тут Орлов не врал это и так ясно. Но и сбагрил сумасшедшую мамочку, которую нельзя просто взять и послать на три буквы, с ее сыночком. Впрочем, Орел наш наверняка извлечет выгоду. Ну и ладно, зато у него будет идеальный порядок. Рано или поздно Термит на пенсию уйдет, почему бы одному из начальников курса не стать заместителем начальника школы? И почему этим начальником не быть ему?
Через двадцать минут Орлов стоял у нелепого частично само-стройного корпуса номер четыре. Того самого, в котором кафедра физпо, глвавный спортзал и куча залов поменьше. Здесь же, рядом с корпусом, располагались и редко используемые ворота для въезда на территорию номер три. Он стоял и любовался, своей весьма поддержанной, но все-таки иномаркой. Ауди это вам не ваз-таз. Открыл багажник и посмотрел на комплект сменной новенькой резины, на дисках, которые все-таки не придется возвращать Витковскому старшему. Но хрен его сыночку, а не должность замкомвзвода, такого мы не обещали, по крайней мере пока. Никогда не говори никогда, мало ли.
— Тащ майор, открывать? — подошел заспанный дневальный с корпуса, решив, что он собрался выехать.
— Нет я тут кое-что в машине забыл. — поднял глаза, а спрашивающего курсанта и нет. — Хех, ловок, раздолбай. — по негласной договоренности, начальник курса дрючил только своих курсантов, лишь в исключительном случае «взрывая» чужих.
С мадам Шиловой то же найдем что взять, наверное. Все же что-то Лебедь не договорил. Может «маман Шило» правильная и можно и влететь? Это вряд ли, серьезных подстав от Лебедя ждать не стоит, дружескую умеренную шпильку, можно. А не стоит ли перепрыгнуть на кафедру ОиТСП? Благо образование он подтянул, заочно отучившись в этой же школе. Выслуга уже подошла, а звезды пролетели, хотя на ТСП не особо хлебно, это вам не ОРД или ТГП. Хотя где он и где ТГП, это уж так каламбура ради.
(Конец интерлюдии).
Сегодня последний экзамен. Предмет лично для меня очень легкий. Экзамен принимает молодой старлей.
— Так, старший лейтенант Йовдий, открыть кубрик номер двенадцать, и кубрик, который там еще не расконсервирован? — командует Орлов перед строем.
Нет не наш старлей Йовдий, а с кафедры какой-то там я даже х. з что там за кафедра. Истории у нас не будет, после поступления, мы же не истфил, но препод есть, может у кого-то все же есть история?
— Десятый. — отозвался Йовдий.
— Вот, открыть оба.
— Есть — метнулся за ключами в офицерскую Йовдий.
— Что бы значит вам следаки и опера домпрошники не стоять в коридоре и в курилке, хотя, домпро ваше сегодня и кончиться. Всем понятно! У каждого взвода по два кубрика, домашних своих у кого есть. Проживающим в этих кубриках, домашних внутрь пускать! А то шорохаются они неизвестно где, потом замначальника говорит, что праздношатающиеся у нас абитуриенты. Опера шестой взвод ваши двенадцать и одиннадцать, — показал рукой стеклянные двери… — брови начальника устремились ввысь. — А почему стекла нет?! — взревел он.
В голове у каждого пронеслось, он серьезно не помнит? Склероз что ли? Да ну нафиг?
— Иванов!
— Я, тащ майор!
— Почему нет стекла?!
— Так, в связи с известными событиями… — замялся тот.
— Я спрашиваю почему оно не вставлено до сих пор!
— Эм..
— Артаньянов!
— Я!
— Витковский!
— Я!
— Выйти из строя!
— Есть.
— Тащ лейтенант, — обратился он к Иванову, видимо устав выговаривать каждый раз слово «младший». — Берите этих абитуриентов, после экзамена и покажите им склад. Пусть получат стекло и вставят.
— Есть. — весьма удивленно сказал Иванов, предвидя что вряд ли они что-то получат на складе без бумажек, кроме ценных указаний как пройти на улицу Хренова.
— Пудов!
— Я!
— Комне в кабинет.