Курсанты

Глава 23

Ух! И устроил Шеф, бурю в стакане. Уши горели у меня пол дня. А потом еще всем девушкам целую лекцию закатил в Ленинской комнате, правда неясно чего он там говорил, не слышали. Изредка только комната взрывалась девчачьим смехом. Ну это все уже после занятий, после обеда. До обеда лекции по расписанию у нас другие.

— Так, ты за старшего, я в третьем корпусе, если построение за мной отправь кого-то или звонок в корпус если пропустят. — сообщает Пудовый.

— А чего там?

— По курсовой надо проконсультироваться.

— Какой еще курсовой?

— По культурологии.

— Так по ней же нет курсовой?!

— У меня есть.

— Сам что ли взял? Вот делать нефиг, совсем в ботана превращаешься. По всем предметам жопу рвешь.

— Пудовый в ботаны подался! — присоединился Костя.

Я увернулся от щелбана Пудового, Костян от леща. Спрятался за Стасяна, потолкали Стасяна как мячик, по кубрику. Стасян, собственно присоединился к этой развлекаловке, подыгрывая и изображая не то мячик, не то шар для боулинга. Устроили небольшой бардак достали парочку курсантов, вывели их из себя и под лай пришедшего офицера разбежались. Кто в курилку, кто в умывальник.

— Я слышал тех прапоров уволили, — улучив момент сообщает мне Стасик. — Ну, с оружейного, — кивает он, в сторону склада.

— Ну и что? — пожимаю я плечами. — Ты бабки-то принес? — задаю более важный вопрос.

— Угу. — некоторая сумма наличных перекочевала из рук в руки.

Ну а что? За спасибо что ли разруливать всю хурму? Этот Стасиков косяк ходячий. Еще Пудовый все прибыли обратно в дело вкладывает, оставил «акционеров» без дивидендов, ну разве что на общие нужды что-то выделял. Стипуху еще так и не давали, задерживают, как и всем и все в этой стране.

— Говорят прапор тот тебя искал, очень пообщаться хотел.

— Да всегда пожалуйста. — хмыкнул я.

— Ты в увале был в тот день.

— А чего это он в выходной день тут делал? Если его уволили, как ты говоришь?

— Так на КП не знали и пропустили, тем более не через главное он зашел. Потом дежурный словил его. Устроил наряду второго курса вздрючку, что ксиву не смотрели.

— Доктор Зло поди? — предположил я.

— А то!

— Ну и причем тут я?

— Так у них говорят ревизия была на складах, нашли кучу косяков.

— Бывает, я тут причем? — снова повторил я вопрос.

— Ну как причем? Он думает ты их сдал.

— Пф… вот еще. Да и фиолетово мне. Придет, отгребет. Завалится в казарму в нашу с претензией? В наш кубрик бы еще завалился, точно бы в окно выбросили. Совсем головы надо не иметь.

— Он вроде бухой был.

— Тогда понятно, повезло ему. Ладно, пофиг. А ты чего переживающий такой? — наконец я обратил внимание на мимику Стасяна и она мне не понравилась. — Давай-ка сознавайся чего он там тебе наплел?

— Да, выспрашивал было чего ты да где, как в городе тебя найти.

— О как?! А ты чего?

— А чего я? Он меня вон, за вторым корпусом перехватил.

— Сказал-то ты ему чего?

— Ну что у дяди, наверное, адрес не знаю. Просил адрес узнать, если можно сказать просил. Угрожал даже. Слушай, а рапорта наши где?

— Не у прапора не переживай, я забрал.

— А может он их того, сфотографировал?

— Хм, ну не знаю, где эти прапора, а где фотодело?

— Так, прапора, курсантов могли подрядить из экспертов старшекурсников?

— Ну ты прямо совсем уж страхи разводишь. Сложно это слишком, для прапоров с оружейки. Да и кому теперь какое дело? Было дело, а теперь нет, все, забудь. Ты что обещал ему узнать?

— М… нет…

— А если подумать?

— Нет, он требовал, но там как раз дежурный и нарисовался, а я сбежал.

— Ясно, если еще придет, мне сразу сообщи или Косте с Серым, если меня не будет, понял?

— Угу.

Прапор более меня не искал, и история было вылетела из головы. В следующее воскресенье случилась тревога. Поскольку куча народу как оказалось сменила адреса, но забыла об этом сообщить, из числа старших курсов разумеется, то в целом школа не уложилась в норматив. Поэтому еще через неделю тревога повторилась, а потом опять через неделю. А потом понаехала какая-то комиссия, и вообще настала жопа. Увольнения с того раза более мне не выпадали, как и подавляющему большинству народа.

Это оказывается папа позвонил, в тот раз, хотел что-то сказать, так вот я и спалился. Шеф сказал я в увале у дяде, а дядя и не в курсе. Ну и от шефа я отгреб. А дядя еще и обиделся похоже, потому как более не приезжал и не звонил. С Котенком иногда обжимаемся в пустых аудиториях, если время личное вдруг выпадет, но не более. Вместо физпо занимаюсь с группой сборников школы, готовимся к ведомственным ноябрьским соревнованиям.

Все замки и комоды прыгают у Орлова через обруч, словно дрессированные львы. На носу день милиции, комодам и замкам обещают сопли повесить. Точных квот никто не знает. Одной рукой обещают, а другой говорят если не будет косяков, если будет дисциплина, успеваемость и так далее. Ну и сами понимаете младшие командиры замотивировано дрючат по нисходящей личный состав. Я собственно и не исключение.

Исключение у нас четвертый взвод, где Орлов сменил уже и замка и комодов, а порядка там так и нет. Сухомлинский и компания саботируют все что могут. Но не подставляясь при этом, не за что реальные взыскания повесить или у Орлова мало желания в этом вопросе? Или, он у кого-то из этой компании что-то взял? Ну в смысле у их родителей.

— Что там опять в четвертом взводе не так?! Почему территория не была убрана?! Кто там опять отличился в наряде?! — и в таком духе на каждом построении.

Так что если кто думает, что самый залетный взвод наш, то нет, мы это образец дисциплины и порядка. Ну, наши же косяки в итоге не стали залетами. Не превратились в достояние общественности и наших командиров за них не вздрюкнули.

— Кто там опять? Сухомлинский? Суворов? Сугробов? Сушенцов? Эти четыре су… — многозначительно делает паузу шеф. — Четыре «су» из четвертого взвода! — порождает начальник новый прикол и крылатое выражение.

Разумеется, в лицо такое этим «су» никто сказать не рискнет. Но за спиной не иначе как четыре сучки, сучки на случке, и так далее, целый букет выражений. Видно начальнику то же прилетает за какие-то крупные косяки сверху.

— А вы что смеетесь?! — резко останавливается у нашего взвода шеф и впивается в меня взглядом.

— Курсант Артаньянов.

— А я вижу, что это товарищ Миша. А где ваш командир взвода, товарищ Миша?

— На консультации по курсовой работе.

— А не ох… — взял паузу начальник, видно передумал что говорить, — а ну-ка зайди ко мне в кабинет товарищ Миша. Остальным личное время. Построение ориентировочно через двадцать минут. Старшина командуйте.

Некоторые улыбаются, с момента инцидента на соревнованиях, я теперь не иначе как товарищ Миша, у Орлова. Звучит весьма забавно, держать что-то втайне на курсе? Да я вас умоляю.

— Что за курсовая работа такая у курсанта Пудова? — уже в кабинете спрашивает начальник. — Почему его на построениях часто нет?

— Вроде курсовая, по культурологии. — пожимаю я плечами.

— У вас же нет никакой курсовой по культурологии? — справедливо замечает шеф. — Где курсант Пудов? В самоходе?!

— Никак нет. В третьем корпусе.

— Значит откровенно разговора не будет? А?! Товарищ, возможный младший сержант? Покрываете самоволку?

— Так я чего, в третьем корпусе он. — развожу я руками. — Можно и бойца послать и самим сходить. Никакой самоволки. Пудов сам взял курсовую, да он вообще автоматы пытается получить по всем предметам. Набрал всяких рефератов, совсем зарылся в книжки.

— В отпуск значит хочет у нас Пудов?

— Все хотят. — улыбнулся я и тут же поправился. — Так точно, хочет.

— Учеба, это хорошо, но обязанности младшего командира важнее… или нет? Как считаете товарищ Миша? — задал совсем уж сложный вопрос Орлов.

— Так точно. — с некоторым сомнением выбрал я вариант ответа.

— Что у вас Пудов, как лаборант какой-то вечно на кафедре пропадает. А может он лаборантом заделался? Так пожалуйста. Незаменимых у нас нет.

Блин, вот я тут отдуваюсь за Серого, чего бы шефу все это Пудову не высказать? А лаборанты, это да, завелись такие у нас зверьки. Уборщиц в школе фактически нет. Так что все кафедры должны справляться самостоятельно, ясно дело преподам мыть закрепленные за ними кабинеты не радостно. Так что есть у них тема лаборантов. Они пытаются отмазывать своих лаборантов от прочих тяжестей службы, взамен лаборанты вылизывают кабинеты кафедр. Ну в теории что-то они конечно делать по научной части еще должны, но я чего-то о таком пока не слышал. Лаборантов понятно не любят во взводах, поскольку работа на закрепленной территории и прочие «радости» жизни, распределяется на меньшее число курсантов.

Не любит таких и начальник, часто закрывая глаза на то что лаборантов дрючат во взводах еще сильнее прочих. Хотя есть кафедры и преподаватели, с которыми не поиграешь. Вот, например, с заместителем школы по научной работе Плотниковым, попробуй поиграй. Поэтому у Плотника лаборант как сыр в масле купается. Только вот слух гуляет от старшаков, что Плотник не ходок по бабам. А очень даже любит некоторых курсантов. Так что весело будет кому-то.

— А кто у вас культурологию ведет? Майор Воронов? — уточняет шеф.

— Никак нет. Старший лейтенант Ковальчук.

— Ковальчук? Гхм, — задумывается шеф, — Ясно — ясно. — размышляя стучит ручкой об стол шеф, и чего ему там ясно? — Ладно идите товарищ командир отделения.

Пудова, шеф понятно дергал после на беседу. Пудов был красный как рак, но о чем был разговор молчит.

— Серый, слушай, это чего как со Светой что ли? — неожиданно прозрел я.

— Заткнись. — показал мне кулак, размером с мою голову Серый.

— Чего правда, что ли?! — вылезли мои глаза из орбит. — Ни фига себе! — присвистнул я. — Вот тебя вечно на старушек тянет.

— А по морде? За старушку? К тому же ты и сам на нее пялился, так что не свисти про старушку. И вообще, ты давай, забудь, своими вон, девушками занимайся.

— Какими еще девушками?

— А что ты как Плотник что ли по мальчикам?

— А про Плотника серьезно или гон?

— А я знаю? Слухи ходят. Вон Дождика спроси тот его лаборантом звал.

— Чего? — услышал край разговора Дождиков, поскольку мы уже зашли в кубрик.

— Лаборантом говорят тебя Плотник звал?

— Ага, я перепугался, еле отмазался. Я же в этом теперь в самодеятельности участвую. Вот и наплел что уже там и никак не могу тут.

— Самодеятель он блин! Халявщик! Другие за тебя тут пашут! — влез Марков.

— А чего? Я в наряды как все хожу, ну может хозработ только меньше, вон у Пудового в тетради все записано. Мы ко дню милиции типа КВНа готовим, но только одна как бы команда будет.

— Чего за КВН с одной командой?

— Ну такой вот КВН, просто шутки и юмор, наш курсантский.

— Понятно, значит будет не смешно.

— Чего это не смешно?

— Слушай, а Плотник чего правда по мальчикам?

— Откуда я знаю?!

— И чего в итоге? Кто в лаборанты к Плотнику попался?

— Из нашего взвода он больше никому не предлагал.

— Ну и хрен с ним.

— Твою мать! — ругнулся Стасик, шаря по карманам.

— Чего потерял?

— Сотка исчезла.

— Ну ищи лучше.

— Ага, в буфете поищи ее, Стасян!

— Аха-ха-ха!

— Да я серьезно уже не первый раз, я сначала думал, что показалось, может и сам потратил и не заметил.

— У меня то же было две сотки исчезли.

— Ни хуа-хуа? А чего молчите тихушники? У нас тут крыса завелась походу! — отреагировал Костя.

Шеф постоянно устраивал совещания заместителей командиров взводов, часто, раза по три за день бывало. А вот всех младших командиров собирал редко, сейчас вот собрал. Для этого уже понадобилась Ленинская комната, в кабинет все не влезли.

— Очень много разговоров у вас и слухов. Все равно все узнаете, так что лучше поговорим сразу со всеми младшими командирами, для начала. Некоторые тут стали у нас курсанты непонятными вещами заниматься. Объясняю всем! Итоговое штатное расписание пока не утверждено, есть вероятность что его пересмотрят. Сейчас как вы знаете у нас проходит аттестационная комиссия, школа метит снова в институт. Раньше у нас присваивали младших сержантов замкомвзводу и одному командиру отделения. А на втором курсе сержанта замкомвзводу и младшего второму комоду. В связи с этим у нас пошла какая-то нездоровая возня в некоторых взводах. Я всех предупреждаю, что подставы я буду карать еще круче чем залеты. Всем понятно, товарищ Илларионов?

— Так точно!

— Ну что же я надеюсь, что и впрямь понятно. Пока не буду снимать вас с должности, дам вам шанс товарищ Илларионов.

Непонятное чего-то, не в курсе дела. Какая-то напряженка между комодом Илларионовым и нашим старшиной. Вон как Илларик волком смотрит на Барана.

— А сейчас о настоящих залетах. — продолжал шеф. — Шуры-муры заканчиваются обычно плохо. А иногда очень плохо. А еще бывает и трагично! Все понимаю и молодые вы и хочется и чешется, а если еще и дают…

Тут я вспомнил про прикольного дядьку «Чешется» и едва не заржал. Еклмн, теперь нам что ли будет втирать про секс? Или с пестиков и тычинок начнет? Интересно бабскому взводу он то же самое чесал?

— В увольнение уходить с презервативом. У кого нет презерватива, хорошо, заведем в канцелярии дежурную пачку. Будем под роспись всем выдавать! Еще, и полугода не проучились, а уже залет!

— Кто залетел-то? Чего случилось? — многие переглядываются, не понимая, как трактовать слово «залет» в данном контексте.

Я сижу тихарюсь, надеюсь не про меня речь. Хотя, как не про меня, попался же я, считай залет. Вон, Пудовый то же красный опять как рак сидит, еще один залет.

— Самый настоящий залет случился! Вот такой вот! — показывает живот беременной шеф.

— Оу… — всобщий вздох, а у меня аж голова закружилась.

Нет, не может же так быть? У нас же было-то всего раз и к тому же недавно. Даже если бы и залет, то ведь не сразу животы растут? Или что там какие сигналы вообще? Как они узнают?

— Курсант нашего курса отличился в первом же своем увольнении! В яблочко попал. Поразил мишень прицельным выстрелом! Ворашиловский стрелок! Мама с этой дурехой пришли в школу, так мол и так курсант ваш, и справочку от врача!

Уф, нет точно не Катюха. Да и не старлейша Пудовская. Фу-у-ух, пронесло.

— Зовут Паша, учится на первом «А» курсе, во втором взводе. А фамилии будущего папы она не знает!

Замок и пара комодов второго взвода шушукаются, вспоминая своих Павлов. Кто-то хихикает.

— Хотели уж строить курс, мало ли чего он наплел. Провести так сказать опознание. А они же к начальнику школы пришли в первый корпус. А у нас там наряд стоит. Вот и нашелся наш Паша-папаша! Состоялась, так сказать, очная ставка. На которой Паша оказался не Пашей, а Сашей!

Наконец-то в комнате раздался дружный смех. Это и история смешная и смех облегчения для некоторых.

— А чего он не своим именем представился?

— Вот уж не знаю, может не хотел, а может она не услышала. Знакомятся на всяких дискотеках, с кем попало. А потом даже кто папа сказать толком не могут. А девушке между прочим семнадцать лет.

— А Паше-Саше сколько?

— Восемнадцать.

— И чего будет, товарищ майор?

— Понятия не имею что будет. Решается вопрос.

— Свадьба?

— Или тюрьма?

— Скандал никому не нужен, комиссия же в школе как раз.

— Вот именно! Комиссия! Вас дикарей отпускать за ограду вообще нельзя! Сразу начинаете суваться куда не надо. Или сувать? А товарищ Миша?

— Не могу знать, товарищ майор.

— Не может он знать. Ага, как же. Всех предупреждаю. Всю жизнь поломаете и себе, и ей, и еще и ребенку, которого заделали непонятно зачем! Думайте иногда головой, а не только головкой!

— Товарищ майор, а стипендия, когда будет?

— Завтра возможно будет.

— А за два месяца или за один?

— Пока не знаю, говорят, что за два, но раньше времени не стоит обольщаться. Я за стипендию не отвечаю, мне сказали я озвучил. Стройте меньше надежд, будете реже разочаровываться. — посоветовал шеф. — Так и по стипендии. Вернее, по деньгам. Никто мне ничего не хочет доложить?

Все переглядываются. Чего там опять кто шефу нашептал?

— Говорят крыски в кубриках завелись опять?

— Чего жрет что ли опять кто-то по ночам? — шепчет один из комодов.

— Да нет не жрет! — в очередной раз продемонстрировал слух летучей мыши Орлов. — Деньги пропадают у курсантов. А? Товарищи младшие командиры вам известно что-либо о таких происшествиях, в ваших взводах?

Непонятное гудение в ответ.

— Я не пойму на что мне такие младшие командиры, которые ничего не знают? Ну так я еще раз повторяю в каких взводах выявлены случаи? Надо же искать, решать этот вопрос. Причем совместными усилиями. Ну?

— В четвертом взводе несколько раз пропадали деньги — выступил новый замок четвертого взвода.

— Почему нет рапорта? Почему нет объяснительных? Когда в какое время? Почему младшие командиры вместо выявления занимаются утаиванием!

— Обнаружено утром, у Сушенцова пропало триста тысяч.

— Ого! — воскликнул кто-то.

Дальше пошли разборы у кого, когда и что. Весьма конечно вероятно, что крысы везде разные. Но кто его знает.

— И мы вот это вот выявляем, пред самым получением стипендии! Да у вас же всю стипендию растащат! Зачем вам ее выдавать? У вас же своруют ее!

Немного непонятно почему, наше денежное довольствие именовалось стипендией, вроде как уже можно и зарплатой было назвать. Но прижилось именно это наименование. На следующий день утром шеф повторил суть, хоть и немного иначе всему курсу.

— Это очень печально. Что в школе милиции воровство происходит в каждом кубрике. Это конечно позорище, позорище всем нам. Понятно, что этих крысок мало и остальные курсанты вполне добросовестные. В общем, так, каждый курсант может сдать свои деньги под запись в сейф в моем кабинете. Если прямо сейчас эти деньги ему не нужны, и он опасается за их сохранность, пожалуйста, сдаем. В любой момент можно будет получить. Мне связываться с лишней ответственностью конечно не в радость. Но! Пожалуй, это единственное что я сейчас могу предпринять.

— Товарищ старшина сегодня, как поступит сигнал, вас оповестит дневальный. Придете на курс получите вот этот чемоданчик и в бухгалтерию. С собой еще оного курсанта возьмете на всякий случай. Кого возьмете есть предложения или мне назначить?

— Курсанта Пудова. — ответил старший сержант Баранов.

— Пудова? М… Что ж ладно. Вдвоем выдвигаетесь в бухгалтерию, получаете деньги, пересчитываете их там при получении, запираете в чемодан. Приносите сюда, нигде не останавливаться, ни курить, в туалеты не заходить. Запираетесь в офицерской, дежурному офицеру обеспечить отсутствие посторонних. Пересчитываете деньги еще раз, а если надо, то и дважды, и трижды. По команде, будете выдавать согласно ведомости. Выдавать это уже лично вы товарищ старшина. Никого, никаких посторонних не должно быть в этот момент в кабинете. Даже офицеров. Материально ответственное лицо вы у нас одно! Если что-то вдруг отвечать только вам. Все ясно?

— Так точно. — не особо радостно ответил наш старшина.

Весь текущий день, почти все курсанты нашего взвода, смотрели на Пудова, когда же! Ну, когда же его дернут, с пары! Как дернут, значит бабки дают! Значит будет стипуха! Значит пару дней можно жрать в буфете, например. Ну кому что, кто-то наконец-то купит сигареты и так далее. Конечно есть обеспеченные курсанты, но их крайне мало, например, Стасян, папа у него комерс. А сына послал в ментовку, он так же как Пудовый видимо мыслит, что серьезный и даже не очень, бизнес в перспективе не сможет жить без красных крыш.

Кончились три дообеденных пары, прошел обед и вот уже и четвертая, послеобеденная пара закончилась. А за деньгами так и не ходили. Настроение курса падает ниже и ниже.

— Деньги привезли! — проноситься волной из уст в уста информация, от курсанта к курсанту.

— Куда? Где? Кто последний? — мгновенно на взлетке возникает куча народа.

Впрочем, выясняется, что только в школу привезли, из банка. Через какое-то время и впрямь Баранов с Пудовым пошли в бухгалтерию. И пропали. Чего-то не ладилось там в бухгалтерии, но наконец после ужина уже принесли на курс благословенный чемоданчик.

— Не успеем. Может сегодня и не начнут. Осталось времени кот наплакал! — сокрушаются многие.

— Кот! Ты сволочь чего так мало плакал?! — мгновенно шутят над курсантом Котовским.

— Начинайте выдавать деньги по списку. Остальным завтра. Вечерняя поверка по графику. — сообщает шеф и сруливает домой.

Денег выдавали всего пол часа, да еще и старшина никогда этого не делал ранее, в общем человек десять и получили только.

— Давайте ночью получать, а? — предлагает кто-то.

Но нет. Распорядок дня нарушать нельзя, если это не чистка паркета. Поверка и отбой. Прошел, наверное, целый час, как я ворочался и не мог уснуть. Конечно не из-за первой стипухи, может это у кого и первые свои деньги. Но я давно уже получал зарплаты. Тут скорее мандраж от предстоящих соревнований. Я же теперь в группе занимаюсь самбо, вот ко дню милиции на соревнования выставил меня наш физрук. Ну не меня понятно одного, а включил в сборную команду. Ясен пень, я мандражирую, хочется же блеснуть, к тому же физрук говорит, что могу. Хотя может это он мотивирует меня так? Задолжал я правда физруку, надо бы хоть результат показать. А для этого надо выспаться! Лежал, лежал, и понял, что уже в туалет хочу. Встал, едва вышел из кубрика, как меня старшина схватил.

— Ты чего тут? — весь красный ноздри расширены, глаза на выкате.

— Не спится в туалет иду. — попытался я вырвать руку.

— А ну-ка, — покрутился он вокруг меня осматривая.

— Ты охренел? — срываю захват уже всерьез, но пока еще без удара.

— В канцелярию зайди, объяснительную пиши, чего ночью встал, и поминутно.

— Чего? Ты охренел, я в туалет встал? С каких пирогов нельзя стало?

— Артаньянов! — высунулся из канцелярии старший лейтенант Йовдий.

— Я!

— Хватит пререкаться, бегом в канцелярию.

— Есть.

— Пиши, — сует мне бумагу Йовдий.

— Чего писать-то? — сложил я руки у груди, подозревая нечто нехорошее.

— Поминутно зачем встал, куда ходил, что видел.

— Не буду ничего писать. — прекрасно помню я внутрисемейные наставления.

Была у меня бурная юность, тапк что папа мне вынуждено объяснял, что подписывать ничего нельзя. Ну и прочие тонкости работы.

— Что значит не буду?

— Я ничего не нарушил. Скажите в чем дело, тогда может и буду что-то писать.

— Что за пререкания со старшим по званию!

— Подставой воняет от вашего предложения, вот что. — сказал я что думал.

— Идите в Ленинскую комнату, товарищ курсант и никуда не выходите из нее.

— Это еще! — фыркнул я. — Что за новости? — охреневал я от явно происходящего беспредела. — У нас отбой по распорядку, тащ пока еще старший лейтенант. — применил я шефовский прием давления.

Одно дело, когда курс гоняют за дело. Или ладно пусть тебя лично, но то же за дело. Но тут явно на ровном месте. Определенно несет подставой!

— В Ленинскую комнату тащ курсант! — взревел Йовдий, как обычно тут же став обильно потеть и полез за своим огромным клетчатым платком.

— Да пошел ты. — вышел я и отправился в туалет. — Завтра телегу на тебя накатаю, понял? У меня соревнования завтра, ко дню милиции, между прочим, срываешь тут выступления сборной школы. — приплел я свою новую крышу в виде начальника кафедры физпо.

— Тащ курсант! — орал в след старлей.

Зашел я в туалет сделал свои дела. Стою перевариваю всю хренотень, аж колотит. Горю от гнева! Умылся было, ледяной водой, все равно горит все лицо. Открыл окно, морозный ноябрьский ветер мгновенно меня остудил. Перегнулся в окно и смачно сплюнул вниз, представляя конечно морду Йовдия.

— Оба-на, — смотрю пакет парит. Вернее, висит конечно на леске, но ее же сразу не заметишь. Фига себе заначка чья-то. Хавка поди. — Иди сюда, курочка моя, иди к папочке, — цепляю леску и вытягиваю пакет. Собственно, хер знает, что буду с этим делать, не то что бы я голоден и хочу свиснуть чью-то нычку, просто увидел и достал. Инстинкты понимаете?

— Твою же мать! — шепчу я, потрясенно открыв пакет и уставившись на кучу российских рублей в пачках.

— Стой на месте! — открывается дверь и ко мне устремляется пара совершенно незнакомых человек, в гражданской одежде.